Сделка

«Динь-дон». «Динь-дон». Домишка на самой окраине, совсем крошечный и хилый, хоть и ухоженный с виду. Небольшая заснеженная лужайка во дворе, низкий белый заборчик, красный почтовый ящик. Дверь открыла Эйлин Принц, тут же расплылась в добродушной, приветливой улыбке. — Добрый вечер, мадам, — распечатываю одну из своих фирменных обаятельных улыбок в ответ. — О, Сириус! Рада вас видеть. Какими судьбами? — Да вот, зашёл навестить Северуса. Он пропустил школу после вчерашнего. — Ах, даа… Не стой на пороге, проходи, дорогой. Ой, не против, что я… — Что вы, мисс Принц, мне приятно. А это вам. Вручаю коробку с дорогим и пантовым чаем. Это тоже производит впечатление. Мама Нюнчика поражена и обезоружена, в полном восторге от меня и моих безукоризненных манер. — Я сейчас поставлю чайник, а ты пока проходи. Комната Северуса вон там. Только, к сожалению, у меня нет ничего к чаю… — Ох, как жаль, простите, я не подумал. Нужно было заехать в пекарню по пути… — О, нет-нет-нет. Ты не должен был, Сириус. Это так мило с твоей стороны навестить Северуса… Знаешь, иди к нему, а я пока испеку печенье. Ты любишь печенье? — Просто обожаю, мисс Принц. Всё складывается чудесно. Теперь у нас достаточно времени. Вхожу в дверь без стука и сперва привыкаю к полутьме. Окна занавешены плотными шторами, горит только сиреневая подсветка под кроватью. Снейп свернулся на ней калачиком спиной ко мне. Даже под плюшевым пледом выпирают острые позвонки. — Я ничего не хочу, мам, — заявляет он, не шевелясь. Достаю из кармана пачку презиков и швыряю на кровать перед ним. — Точно не хочешь? Нюнчик вскакивает. Ошарашенный и злой, ну просто прелесть. Футболка на нём старая, в дырках и такая огромная, что влезут три Снейпа. Это нужно будет снять в первую очередь. — Какого хуя ты припёрся ко мне домой? Какого хуя ты припёрся в мою комнату? — Всё же очевидно, разве нет? Он поджимает губы и психованно швыряет в меня упаковкой гандонов. Промахивается на метр. — Пха! Лошара. — Пошёл вон! — Ну нет. Меня любезно пригласили войти, так что… — пожимаю плечом и киваю в сторону двери, — можешь пойти к маме и сказать, что уходишь из школы… — Или? — Или. Поднимаю презики, снова сую в карман и подхожу к кровати. Снейп весь подбирается, как колючий ёжик. Это мило. Учитывая, что я знаю, что через несколько минут он будет сама раскрепощенность. Когда сажусь рядом и провожу пальцем по щеке, уху, он сжимается сильнее. А потом больно шлёпает по ладони. — Ауч! — Убрал клешни, Блэк. Это моя комната. Я здесь хозяин. — Ну так давай, хозяйничай, будь гостеприимным. Снимаю худи, стаскиваю через голову и вешаю на столбик кровати в ногах. Кровать узкая и длинная, прямо как сам Снейп. Спать здесь вдвоём будет пиздец неудобно, но я и не спать собираюсь. Для секса подойдёт абсолютно любая поверхность. Северус залип на мышцах пресса, ещё бы. Моё тело — моя гордость и многие, многие, многие часы тренировок. Поднимаю согнутую в локте руку, напрягаю бицепс. — Потрогаешь? — Какой же ты самовлюблённый мудила, Блэк. — Не вижу в этом ничего ужасного. — В отличие от секса с тобой. — А вот это уже грубо, Нюнчик. — Убирайся вон! Пихает в грудь, ожидаемо. Ловлю его руки, перехватываю запястья, он по инерции движется вперёд, падает на меня корпусом. Надо срочно его засосать, а то в нём не так уж мало силёнок, как кажется. Сопит, пыхтит, вырывается, напрягается и матерится. Но стоит накрыть его губы ртом, тут же матерное шипение меняется тихими стонами, тело расслабляется, млеет, податливо гнётся, льнёт навстречу. Ох, блять, как же он самозабвенно это делает. Будто всем своим существом целует, всем телом, всей злобной душонкой. Будто в последний раз. Я так ахуел от этого ещё вчера, в сортире полицейского участка. Это… Блять, до невозможности крышесносно. Так страстно, так чувственно… Как никогда и ни с кем до него. Проталкивает язык в рот, гладит узкими ладошками грудь, плечи. Длинные пальцы очерчивают мышцы, сладкие губы влажно чмокают в поцелуе, и от одних только этих звуков и ощущений у меня стоит. Стоит, даже когда он в этой уродской футболке. — Снимай нахуй это убожество. — Я… без трусов. — Реально? Тянусь пощупать стояк, но снова шлёпает по руке. — Да блять! Хватит так делать! — Я не могу, понимаешь? Не могу так. — Северус, у тебя член уже парус поднял. Ты сосёшься так, что скоро сожрёшь меня, что не так? Садится рядом, обнимая себя тонкими руками. Пурпурный свет подчёркивает профиль. Сведённые в переносице брови, горбинку носа, закушенную губу. — Я ещё не… Сука, как это сказать? — Не трахался с парнем? — Ээ… ну да. — Посмотри на меня. Нехотя поворачивается, недоверчиво щурится на мою ухмылку. — Тебе нравится целоваться со мной? Честно, Снейп. — Да, нравится, — буквально выплёвывает в лицо, но хоть не врёт. — Всё остальное понравится тебе ещё больше. — Но это будет больно! Ах вот оно что. — Не будет. Сегодня не будет. — Я не хочу тут мучиться и орать, пока мама в соседней комнате, понимаешь? — Понимаю. Обещаю, орать не будешь. Не сможешь. Снейп злобно вскидывается, грозит поджечь одним лишь взглядом жгучих чёрных глаз. Не могу сдержать ухмылки, она сама расползается на лице. — Ага, правильно понял. Ты мне отсосёшь. Блять. А вот пощёчина — это пиздец больно. Жжёт щеку ещё несколько следующих минут. Кожа пылает, прямо чувствую отпечаток его ладони. Можно работать красным светом светофора теперь. Нет. Это просто унизительно. Молча надеваю худи и ухожу к двери. Если он сейчас меня не остановит, то всё. Пиздец. Пусть сам выгребает. Как бы я его не хотел, мне не будет его жаль. — Постой, — кладёт руки на плечи, прячась за спиной, — прости, не рассчитал силу. Это как-то само собой вышло. — Если я сейчас не уйду, то у меня тоже может само собой выйти. Будет ещё больнее, Нюнчик. — Ладно, успокойся. Я просто ни разу в жизни этого не делал. Не знаю как… — В этом нет ничего сложного, будто порнуху не смотрел… — Видеть и пробовать — это разные вещи. Ты сам-то пробовал? — Ладно, уел. Раздевайся. Сегодня я тебе отсосу. Ладони на плечах замирают и будто бы леденеют. — Что? — сипло спрашивает Снейп. — Сними. Уродскую. Футболку. Поворачиваюсь и торжествую. У него от одних моих слов перехватило дыхание и стоит каменно. — Мальчики, печенье уже в духовке! Приходите на кухню через пятнадцать минут! Футболку приходится срывать с него самому. Времени разглядывать голого Снейпа не остаётся. В другой раз заставлю его крутиться-вертеться перед ментальной фотокамерой, сейчас нужно успеть трахнуть его ртом и кончить самому. Северус садится на край кровати, широко расставляет ноги. Пока стягиваю с себя худи снова успеваю полюбоваться гладкими белоснежными, подсвеченными лиловым бёдрами, поджавшимися выбритыми яичками. Член ровный и прямой, на головке блестит прозрачная капля. Слизываю её кончиком языка. Снейп вздрагивает всем телом. Ну, если он от этого трясётся, то что будет дальше? Сжимаю член в кулаке, бью себя головкой по щекам, по губам. Шлёпаю членом по вываленному языку. Нюнчика ломает и гнёт, он уже скулит в закушенный кулак. Лижу широким мазком от яиц до вершины снизу, обвожу кончиком головку, погружаю её в рот. Посасываю, запускаю за щёку. О да, сдерживай крики, Северус, мучайся и страдай. Дотрагиваюсь ладонью складочек на животе, ныряю пальцем в ямку пупка и веду руку вверх. Его сосок между средним и указательным. Твёрдый и возбужденный, прямо как член у меня во рту, и член у меня в штанах. Снейп закидывает голову назад, тут же возвращает дикий, пьяный взгляд, облизывает губы. Несмело тянется руками к моему лицу. Не выпускаю изо рта, терзаю языком уздечку. Заправляет волосы назад, теряет пальцы на моём затылке. Надавливает, прижимает к себе теснее. У меня получится. Знаю. Смогу взять глубже. Вот так. Прямо до горла. И ещё глубже. — Бляяяять... Его полный возбуждения шепот сводит с ума и подначивает. Выпускаю. Хватаю воздух, снова беру в рот и проталкиваю член в глотку. — Оооо… блять, дааа…. Быстрее, жестче, Снейп валится назад, упирается локтями в матрац. Нависаю сверху и работаю башкой и кулаком. Чувствую, что скоро кончит. Я бы кончил. — Рукой… Пожалуйста… Сожми сильнее… Сукаааа!!! Сперма упругими толчками стреляет вверх. На язык, на губы, нос, растекается каплями по его животу. Собираю их языком, целую и облизываю. Он тянет меня за волосы вверх, трётся носом о нос. — Я не слишком громко орал? — Нет, не слишком. Целует. И столько в этом поцелуе благодарности и восхищения, что меня ломает. Член сейчас лопнет. — Стой. Мне тоже нужно… Я хочу… — У нас пять минут, Сириус. А он был прав. Когда по имени — это иначе. Что-то внутри вздрогнуло, натянулось, зазвенело. — Успею. Стаскиваю штаны с трусами вниз, седлая его бёдра. Дрочу бешено и резко, почти больно. Он голый, мокрый, запыхавшийся, извивается подо мной. Тянется ко мне. Руками, губами, взглядом. Невозможно. Хочется заломать его силой, вывернуть руки за спиной, засадить по самые яйца в узкую девственную дырку и драть, драть как суку. — Я тебя выебу. Очень скоро. Выебу, Северус, слышишь? — Мгм… Хватаю за шею, подтягиваю к себе рывком, усаживая его и удобнее усаживаясь на его ногах. Его член ещё стоит, губы закушены. Надавливаю на подбородок, пропихиваю палец в распахнувшийся рот. Он сосет его послушно, ласкает нежным язычком, всасывает палец целиком, выпускает и тянет снова в жаркое и мокрое. Смотрит на меня с обожанием на грани ненависти, и со стоном закатывает глаза, когда обхватываю его член и прижимаю к своему. Головки скользят и трутся, мой палец на его влажных губах, его всхлипывание, напряжение… Сейчас кончу. — Бляяяять! — О, да! Да, да, да! Мы кончаем вместе. Ярко, остро, почти больно. Оглушительно громко шепча друг другу в рты. Падаем на кровать. Между нашими животами растекается липкая сперма, губы ищут губы и находят. Северус обнимает меня, гладит пальцами спину, бока, мычит в поцелуй. Сука, как же не хочется, чтобы этот момент заканчивался. Как же не хочется отстраняться, вытираться, одеваться. Но нужно. У нас меньше минуты. — Печенье просто потрясающее, мисс Принц. — Ох, спасибо, дорогой. Так давно не пекла и рада, что появился повод. Заходи к нам почаще. — Непременно зайду ещё. — Северус, а как тебе чай Сириуса? Вкусный? Снейп поперхнулся глотком, закашлялся, отставил чашку. — Ага. Очень. Встречаемся глазами, и Снейп вспыхивает, заливается краской. Сумасшествие, до чего красиво. Обожаю, когда он так реагирует на мой взгляд. Хочется потрогать пылающие розовым щеки, но вместо этого глажу его бедро под столом, и это тоже классно. Он накрывает мою руку своей и предупреждающе стискивает пальцы. Подмигиваю. Фыркает в ответ. Мисс Принц что-то рассказывает, смеясь. Грёбаная идиллия. Пора валить, пока желание остаться ещё не сломало мою волю и не превратило в влюблённого идиота. Это не нужно ни мне, ни ему. Что уж говорить о мисс Принц, даже не догадывающейся о том, как сладко стонет её любимый сыночек, когда кончает.