Клеймо

Глава 11. Расплата

Эва

Напряжённая атмосфера, витавшая в кабинете, рассеялась, когда нас прервал охранник, словно вырвав из гнетущего пузыря, вернул в реальность. Подчинённый что-то тихо сообщил боссу, что я не расслышала его слова. Затем Амен подошёл ко мне и сказал, что мы ещё вернёмся к этому разговору. Не теряя ни минуты, я покинула кабинет, надеясь стряхнуть с себя тяжесть воспоминаний. Пережитый стресс отразился на моём настроении, хотя я не могла не испытывать облегчения от исхода событий. В тот момент, когда мне предстояло сделать выбор — сесть в машину к Рейджу или подойти к Амену, — я поняла, что не могу больше скрывать от себя правду. То, что я долго отвергала, стало очевидной реальностью: критическая ситуация расставила всё по своим местам. Теперь жить с этими осознаниями оказалось непросто. Не ненавидеть Амена. Признавать нужду в нем. Искать взглядом. Ждать наших разговоров — напряжённых, полных сарказма, искрящихся острыми репликами и скрытыми эмоциями, доводящими до приятной боли в животе. Весь день я просидела на балконе своей комнаты, перебирая в мыслях сцены с Ашем — его взгляды, насмешки, мерзкие слова, всё, что случилось всего несколько часов назад. Так прошло время, пока не наступил вечер и не приехал Исман. Мы снова поужинали вместе, Амен не возражал, возможно, понимал, что мне нужна была компания друга. Знакомство с Рейем, конём Амена, мы отложили на следующий день, а этот вечер провели в беседке, болтая до глубокой ночи. Для Исмана это были обычные разговоры — об учёбе, друзьях, повседневных событиях, а для меня — целый мир, о котором почти ничего не знала. Я жадно ловила каждое его слово, наслаждаясь возможностью хоть ненадолго отвлечься и погрузиться в простую человеческую жизнь. Ночь была удивительно тихой, из открытых окон не доносились привычные звуки природы. Свернувшись клубком с полузакрытыми сонными глазами, я смотрела на небо — такое же тёмное, как омуты Амена, когда он злился или, наоборот, был в игривом настроении. Я прикрыла веки, надеясь уснуть и наконец прекратить думать о нём, но он упрямо продолжал вертеться в моём воображении, как днём, когда сидел напротив и поглаживал мои коленки. Вдруг осознала, что так и не поблагодарила его за то, что не позволил Рейджу меня увезти. Притаилась за ним, как за непробиваемой стеной, словно трусливый кролик, но забыла сказать простое «спасибо». Пока не наступила глубокая ночь, я встала с кровати и направилась к нему. Дом был окутан полумраком и тишиной. Времени с тех пор, как я легла, прошло совсем немного, но казалось, что все уже давно спали. Я засомневалась в своих действиях и почти решила вернуться, но перед этим всё-таки захотела заглянуть в кабинет. Подойдя к двери его личного пространства, заметила на полу тонкую полоску света, пробивающуюся из щели. Он был внутри. Сделав глубокий вдох и выдох, я трижды постучала. Ответ пришёл мгновенно, словно он меня и ждал. — Входи.

The Last Day (with Skylar Grey) — Moby

Ступая босыми ногами, я прошла в комнату и первым делом увидела его расслабленно сидящего за столом с привычной ухмылкой на лице. Мой взгляд невольно скользнул по его рельефным предплечьям, где выделялись бледно-голубые вены, виднеющиеся из-под закатанных рукавов рубашки, а между красивых длинных пальцев тлела сигарета. Опустив глаза, я плавно провела ими от него до своих обнажённых ног и только тогда осознала, что стою перед ним в лёгком атласном платье на тонких бретелях. — Ты что-то хотела, Эва? — спросил он игривым тоном, будто уже знал ответ. Переминаясь с ноги на ногу и смущаясь собственного вида, я спрятала руки за спину, подняла стыдливый взгляд и тихо ответила: — Я... я хотела поблагодарить тебя... за то, что защитил от Рейджа. Амен прошелся своими ледниками по моему телу, выжигая взглядом, от которого следом поднимались мурашки. Несколько секунд он молчал, лениво затягиваясь и выпуская дым, как будто что-то обдумывал. Я же стояла как вкопанная не в силах сдвинуться с места. Рассматривая свои ноги на темном паркете, услышала его хриплый голос: — Подойди ко мне. Я подняла на него глаза, сглотнула и пошла вперёд, как он и велел, крадучись на носочках и перекатываясь на пятки, будто боялась разбудить спящего хищника. Нервно комкая край шелкового платья, я остановилась примерно в трёх футах от него, а он продолжал буравить меня взглядом. — Ещё ближе, Эвтида, — потребовал Амен, подперев подбородок большим пальцем руки, в которой держал сигарету. Я обошла стол, разделяющий нас, и остановилась сбоку, на расстоянии вытянутой руки. Он потушил окурок, затем развернулся в кресле в мою сторону и, раздвинув ноги шире, обыденно сказал: — Встань на колени, малышка. Амен восседал передо мной, излучая власть, уверенность, серьёзность. Его взгляд был испытующим, ожидающим полное подчинение, и я снова поддалась. Опустилась сначала на одно колено, затем на другое, и, сев перед ним, сложила руки на бедра. Его губы слегка изогнулись в едва заметной улыбке. Он наклонился вперёд, обхватил моё лицо и провел большими пальцами по щекам, словно выражал удовлетворение моей покорностью. Его горячие ладони скользнули по шее, разжигая во мне желание, затем по плечам. Легким движением он сдвинул бретельки и скинул платье, позволяя чёрной атласной ткани мягко скользить по моей разгорячённой коже, обнажая вздымающуюся грудь. Мириады мурашек пробежали по телу, а соски стали невероятно чувствительными. Я не осмеливалась пошевелиться, оставаясь сидеть, как послушная девочка, и томясь в ожидании. Амен прошёлся голодным взглядом по моему обнажённому телу, медленно облизнулся, откинулся назад и, кивнув на свой пах, невозмутимо произнёс: — А теперь благодари. Смотря снизу вверх в его потемневшие бездны, я шумно сглотнула, собравшись с решимостью. Медленно поднялась на колени, и платье, скользнув по ягодицам, упало на пол. Не отрывая взгляда, я потянулась к ремню, мои руки двигались уверенно, словно я снимала его каждый день. Амен с упоением следил за мной, жадно изучая колыхающуюся грудь, изгибы тела, бедра. Когда препятствие в виде ремня было преодолено, я вытянула край черной рубашки из-под брюк и потянулась к резинке трусов, под которыми скрывался затвердевший член, который мне предстояло вобрать в рот и усердно благодарить. Это не было принуждением, как с мистером Рейджем. Я сама хотела доставить ему удовольствие — он заслужил. Не отрывая взгляда от Амена, я вынула его теплый, внушительных размеров член и, облизав губы, несколько раз медленно провела по всей длине ладонью. Когда собиралась податься вперед, чтобы начать благодарить, он резко придвинулся, притянул к себе за затылок и требовательно впился в губы. Вторая рука тут же сжала грудь, а сосок — между пальцев. Импульс горячего возбуждения пробежал по всему телу, и я не сдержавшись застонала ему в рот. Его большие, напористые руки настойчиво исследовали каждый дюйм моей кожи — то грубо сжимая, то нежно гладя. Вцепившись в его шею, я охотно отвечала на пылкий поцелуй и продолжала ласкать его подрагивающий член. Стоя перед ним на коленях, я не чувствовала себя унизительно — напротив, мне это нравилось. Он умело подчинял меня своей воле, а я с удовольствием поддавалась. Закусив мою нижнюю губу, Амен медленно оттянул её, заставляя меня затаить дыхание. Когда я открыла глаза, наткнулась на его взгляд, затуманенный вожделением. В следующий момент его рука на затылке резко сжалась, он потянул волосы назад, и моя голова безвольно откинулась, открывая ему доступ к шее. Нежный поцелуй. Влажный язык. Снова поцелуй. Лёгкий укус. Его губы и язык неспешно прокладывали дорожку мучительного наслаждения, разжигая жар внизу живота и затягивая меня в плен изнуряющего ожидания. Когда он добрался до груди, я, не в силах оторвать взгляд, опустила голову и встретилась с его глазами. Он смотрел прямо на меня, дразняще высунул язык и медленно обвёл сосок, заставляя меня задержать дыхание. Затем накрыл его губами, глубоко выдохнул, словно смакуя нечто запретное, долгожданное. Я запрокинула голову и, не сумев сдержаться, издала измученный, полный томления стон. Продолжая истязать мою грудь, Амен с нажимом провел рукой по подрагивающему животу, и дойдя до кромки трусов, беспрепятственно спустил их. Его шершавые пальцы коснулись меня там и утонули во влаге, которая вновь появилась рядом с ним. Хватка на волосах не ослаблялась, и умелый язык не прекращал ласкать. Амен усердно массировал клитор, выбивая остатки кислорода из легких и заставляя меня изгибаться словно змея. Продолжая гладить его большой член, я разрывалась от умопомрачительных ощущений, тело искало разрядки, но Амен дразнил, не давал, а я находила освобождение, заполняя кабинет громкими развратными стонами. Вдруг он резко оторвался от груди и, коснувшись губами уха, прошептал: — Течешь, как настоящая шлюха, Мия, — и злобно усмехнулся. Шлюха? Мия? Я замерла, не в силах сразу поверить услышанному. На несколько секунд меня охватила растерянность, а затем вспыхнула злость. Как он мог сказать такое после всего, что было между нами? Как мог так обратиться ко мне — своей малышке? От гнева я вцепилась ногтями в его шею, хотела оттолкнуть, но он не позволил, не отстранился, продолжая ласкать. Я начала кричать, бить его, отчаянно пытаясь вырваться. И вдруг, словно по хлопку, все перед глазами, сузилось до крошечной точки, и я оказалась в своей комнате, сидя на кровати, тяжело дыша и со слезами на глазах. «Слава богу, это был всего лишь сон», — подумала я и, накрыв лицо ладонями, разрыдалась. Я не смогла бы вынести тех слов, унижения, не смогла бы разочароваться в нем — в человеке, в котором так нуждалась. Совесть не давала покоя, особенно после слов Агнии: чтобы я не увлекалась мужчиной, который принадлежит ей. Но я и не хотела. Это был всего лишь сон, и я не могла на него повлиять. Этот день определенно плохо сказался на моей психике. Иного объяснения всему, что творилось в моей голове просто не было. Успокоившись, что это было всего лишь видение, я снова плюхнулась на кровать, надеясь поскорее уснуть, но неприятная влага внизу препятствовала. В памяти вспыхнули обрывки сна, как Амен ласкал между ног, и моя рука невольно скользнула под белье. Следуя его движениям, я провела по влажной коже, воображая, что это его грубые пальцы. Внутри разлилось томительное тепло, напряжение нарастало, превращаясь в приятную, тягучую боль внизу живота. Я ласкала себя по наитию, не зная, к чему это должно привести. Но каждое движение дарило удовольствие — жар, нехватку воздуха, сладкое чувство уязвимости. Все это было приятно, особенно когда в голове продолжал сидеть он, словно наблюдал за моим бесстыдным наслаждением, причиной которого являлся сам. Его дурманящий запах, горячее дыхание на моей коже, красивые, колкие глаза, прикосновение сильных рук… Я чувствовала это, представляла так ярко, будто была заражена им, Аменом Колдмэном. Напряжение нарастало, пальцы не переставали скользить по набухшему клитору. Раздвинув ноги еще шире, я выгибалась в спине, отчаянно жаждая освобождения. Все мое тело было натянуто, как струна, готовая порваться от переизбытка ощущений. И вот резкий, обжигающий заряд прошелся по нервным окончаниям, заставляя меня громко застонать, раскрыв губы в беззвучном крике. Волна удовольствия прокатилась по телу, заставляя его содрогаться в сладкой истоме. Обессиленная, я лежала, пытаясь отдышаться, с глупой, довольной улыбкой на лице. Что бы это ни было, я нуждалась в этом. Было ли мне стыдно перед Агнией за то, что в своих фантазиях я видела Амена? Нет. Это всего лишь воображение. И оно останется моим маленьким секретом.

***

В это же время на складе Колдмэна — Ты все подготовил? — спросил Амен, выходя из черного Кадиллака. Подчиненный молча кивнул и аккуратно закрыл за боссом дверь. Они вошли в огромный склад, поднялись на третий этаж и остановились в пустом темном помещении. Единственным источником света была тусклая лампочка на кривом проводе под потолком. Под ней, опустив голову, с прикованными к железному столу руками, сидел Ливий Пеллийский. Предвкушая скорое возмездие, Амен обошел Ливия и встал напротив. Тот медленно поднял на него взгляд и усмехнулся — горько, почти обреченно. Время расплаты. — И зачем так старался? Бежал, надеялся, что сможешь от меня скрыться, ублюдок? — Амен говорил медленно, но его голос с каждой секундой наполнялся злостью. Ливий молчал. — Неужели верил, что тебе это сойдет с рук? Что я закрою глаза из благодарности Саймону?! — Колдмэн сорвался на крик, не контролируя эмоции. Да и зачем? Не перед тем, чей конец он отсчитал сам. — Чего ты от меня хочешь? Что я сделал? Ничего, — усмехнулся Ливий, глядя прямо в глаза Амену. — Неужели ты убьешь сына человека, который вернул тебя с того света? Старого приятеля своего отца? И все из-за какой-то девки? Ты не сделаешь этого, Амен. Да и красавице я ничего не сделал. Тебе нечего мне предъявить, — в его голосе звучала насмешка, словно он даже не пытался спасти свою шкуру. Амен резко замахнулся и с бешеной силой влепил Ливию мощную пощечину массивной ладонью. Вслед за этим он взорвался: — Ты, сука, накачал её, хотел отыметь в моё отсутствие, в моем доме, мою женщину! Думаешь я оставлю тебя в покое, ссылаясь на твоего отца? — его крик, полный ярости, прогремел по пустому помещению, оставив после себя гулкое эхо. Лицо Амена сделалось ещё более острым и страшным от гнева. Он озверел, готов был раскромсать наглую морду врача, но прежде чем действовать, ему нужно было выудить информацию. Мощный удар откинул бы Ливия на десятки футов, если бы он не был прикован к железному столу, прочно пригвозжденному в пол. Пеллийский утробно вскрикнул, затем издал извращённый смех. Подняв голову и восстанавливая расфокусированный взгляд, он заговорил: — Я понятия не имел, что она твоя женщина. Что ты с двумя, блядь, спишь! Его лицо покраснело от ярости, кровь стекала из носа и попадала в раскрытый в оскале рот, окрашивая зубы и придавая ему ещё более безумный вид. Красная пульсирующая щека, вероятно, болела, но Ливий продолжал уверенно держаться. — Закрой свою пасть, мразь! С кем бы я ни спал, ты не должен был позволять себе распускать свои руки в моем доме, — рявкнул Амен, снимая пиджак и пытаясь выровнять дыхание. Закатывая рукава, Амен кивнул подчиненному, и тот положил на стол чёрный чемодан с инструментами и раскрыл его. Амен взял в руки молоток и, оперевшись на стол, спросил: — О чём ты говорил с Агнией до того, как подняться к Эвтиде? Ливий изменился в лице. Его испуганный взгляд метался от Амена к молотку в его руках. Нахмурившись и не отрывая глаз от инструмента, он, уже не так уверенно спросил: — Зачем тебе это? Что ты собираешься делать? — Это был неправильный ответ и единственная попытка сохранить пальцы, — предупредил Амен серьёзным тоном. — Ни о чём. Мы просто поговорили, как старые знакомые, вот и всё, — соврал Ливий, нервно ёрзая на стуле. Он быстро задышал, глаза метались по холодному лицу Амена, а кисти сжались, скрывая пальцы. Потеряв терпение, Амен с силой надавил кулаком на тыльную сторону кисти и с лёгкостью разжал ладонь. В следующую секунду, не колеблясь, он размозжил мизинец. Ливий взвыл от боли и вскочил со стула, истерично пытаясь вырваться из оков, закреплённых на запястьях. Его лицо исказилось, а в глазах появилась влага. Амен с особым удовольствием наблюдал за жалким поведением врача. Его крики ласкали слух — он это заслужил. Знал, к кому приехал, в чьем доме собирался изнасиловать девушку, его девушку. Колдмэн грубо схватил Ливия за волосы и вновь усадил на стул. Унизительно похлопав по щеке, чтобы вернуть его внимание к себе, он продолжил пытку. — Если хочешь сохранить пальцы, отвечай правильно. Они тебе понадобятся, всё-таки ты врач, блять, — с презрением выплюнул Амен. — Я не повторяю дважды, но на первый раз сделаю исключение. О чём вы говорили с Агнией? — процедил он, не отрывая взгляда от потного лица. Амен знал, что разговор между ними был необычным, он понимал сущность Агнии. Но пока не услышит подтверждение своих подозрений, он не посмел бы действовать. — Я тебе уже все сказал! Что ты хочешь от меня услышать? — срываясь на крик и заикаясь, выпалил Ливий, пытаясь снова сжать кулаки, но кровоточащая рука с отсутствующим мизинцем не поддавалась. Ливий надеялся, что сможет разжалобить Амена, что тот поверит его лжи. Не то чтобы он обладал преданностью или благородством, но Агнию выдавать не хотел. Пока. Амен злобно усмехнулся и без слов нанес два точных удара по безымянному пальцу, затем — по среднему. Ржавый серый стол покрылся алыми брызгами теплой крови, которая стремительно вытекала из свежих ран, создавая контраст с холодной железной поверхностью. Ливий вопил, извивался, вырывался, но все было тщетно, Колдмэн не отпустит его, до тех пор пока не добьется своего. Амену не впервой было пытать предателя — как бы он ни относился к этому, такие люди должны были быть ликвидированы. Положение и статус требовали, чтобы все знали: с Аменом Колдмэном такое не проходит. — Думаешь, я с тобой в игры играю? Отвечай, пока я тебя без пальцев не оставил! — Хорошо, хорошо! Прошу, прекрати! Я расскажу, я всё расскажу! Только убери это, — с плачем от боли, дрожащим голосом произнёс Пеллийский, указывая на орудие пыток. — Она… она говорила, что видит моё неравнодушие к ней, что… тебя нет дома, и я могу сделать с ней всё, что хочу, — его глаза метались по столу, он с трудом подбирал слова, вспоминая, что сказала Агния. — Это всё. Больше ничего. Прошу, отпусти. Ты меня больше не увидишь. Обещаю, — он умолял, глядя на Амена с жалким видом и надеждой в глазах. Амен услышал то, чего не хотел слышать. На мгновение он прикрыл глаза, а затем, разочарованно вздохнув, открыл веки. В его голове пронеслись события того дня. Заговор Агнии и Ливия против беззащитной девушки, её беспомощное состояние под воздействием наркоты, следы на теле, оставленные ублюдком, который сбежал, и Агния, которая вешалась, пытаясь отвлечь внимание от Эвы. Амен сорвался. Он крошил кости на врачебных пальцах один за другим, превращая их в бесполезные ошметки, которые больше никогда и никого не вылечат. В его глазах вспыхнуло безумие, и он, словно зверь, заорал: — Этими руками ты её касался, блять, этими?! Разъярённый Амен неразборчиво наносил удары, пальцы, руки, кости, мясо — всё превратилось в красное месиво, которым испачкался и сам палач. Ливий бился в конвульсиях, его голос сорвался от утробных криков. Оковы рвали мягкие ткани на запястьях, царапали кости от истеричных попыток выдернуть руки. Отдышавшись и немного утолив своё желание нанести увечья подонку, Амен потерял интерес к врачу и швырнул молоток, затем стальным голосом обратился к подчинённым, стоящим за спиной Ливия: — Закопайте это дерьмо живьём. Он развернулся и направился к выходу, а Еран пошёл следом. — Амен, стой! Я сделал то, что ты хотел! Не смей меня убивать! Отец тебе этого не простит! Что ты ему скажешь? Отпусти меня, и я исчезну! Обещаю! Амен! Амен! Уебок ты тупоголовый! Вернись! — его голос срывался на хрипы, слюни текли по подбородку, лицо было залито слезами. Оказавшись в машине и вытирая запачканные кровью руки, Амен спустил рукава и отдал новое указание Ерану: — Проверь все входящие и исходящие звонки и сообщения с номера Агнии и продолжай следить за новыми. Приставь к ней человека, чтобы отслеживал каждое её движение. — Будет сделано, босс, — ответил подчинённый, взглянув на Амена через зеркало заднего вида, и тронулся с места. Душераздирающие мольбы Пеллийского остались неуслышанными. В ту ночь жизнь Ливия подошла к концу. Его, связанного по рукам и ногам, с заклеенным ртом, поместили в маленький самодельный гроб и закопали в глуши леса, где о его судьбе не узнает никто, и имя его навсегда останется забытым.

***

Безмятежный сон Эвтиды прервал Акер, облизывающий её щеку, забравшись передними лапами на кровать. Она поморщилась, когда носа коснулся копчёный запах любимого собачьего лакомства. — Ну-у-у, Акер, прекрати, — с закрытыми глазами она уворачивалась от настойчивых нападок пса. Акер несколько раз полаял, призывая её проснуться, и Эва, открыв глаза, улыбнулась своему гостю. — Как ты тут оказался? — спросила она, спустившись на пол и садясь перед псом в позе лотоса. Девушка взяла его за морду и начала гладить, а Акер, высунув язык, наслаждался её лаской. Эва шептала ему комплименты, говорила, какой он красивый, умный, сильный, а пес забавно гавкал, как будто соглашался с каждым её словом. Вдруг зазвенел телефон, и, увидев на экране имя друга, Эва с улыбкой ответила на звонок. — Привет, всё в силе? — сразу поинтересовалась она. Все это время находящийся в комнате Амен, нахмурился заметив у Эвы гаджет. Он несколько минут как стоял и наблюдал за спящей девушкой — той, ради которой в эту ночь убил очередного человека, но первого ради неё. Он пытался понять, что им двигало, почему она так волновала его, почему он зациклился на ней. Амен ведь никогда не испытывал к женщинам ничего, кроме сексуального влечения, и с Эвой думал так же. Но, находясь на одной территории с Агнией и Эвой, он заметил разницу — дело было не только во влечении. Амен ревновал Эву как сумасшедший, в то время как к Агнии он относился с полным безразличием. Не упускал возможности поговорить с Эвой, но с Агнией не хотел лишний раз общаться. Специально дразнил свою малышку, чтобы вывести её на эмоции, а с Агнией был холоден и скрыт. Амен совершал несвойственные для себя поступки. Эва раскрывала в нём те стороны, которые он никогда не проявлял. Она была тем человеком, в котором он нуждался, но никогда не искал. Возможно, Амен никогда не признается себе в растущих к ней чувствах. Ведь чувства делают человека уязвимым, а в криминальном мире, где обитает Амен, они называются слабым местом, которое он не может себе позволить. Он привык держать всё под контролем и не давать врагам такую власть над собой. — Доброе утро. Да, давай встретимся после завтрака на заднем дворе, — уточнил место встречи Исман. — Хорошо, я буду... — начала Эва, но не успела договорить, так как Амен, оказавшийся перед ней, выхватил телефон из рук. Он взглянул на экран и увидел на нём имя своего работника и рядом смайл в виде жёлтого сердца. Амен выгнул бровь и перевёл взгляд на Эву, которая уже встала и недоумённо уставилась на него. — Что ты делаешь, отдай мой телефон,— возмутилась она. — Откуда у тебя телефон, и почему Исман сохранен с сердцем? — серьезным тоном поинтересовался Амен, не забыв упомянуть о безобидном смайле. — Что? Отдай! Эва потянулась за гаджетом, но Амен поднял руку вверх, не собираясь его возвращать. Из динамика послышался голос Исмана, девушка занервничала и попыталась вернуть свой телефон. Амена начало это забавлять: Эва, словно маленькая девочка, у которой отобрали игрушку, нахмурив брови, требовала назад свою вещь. В то время как она, напротив, вновь почувствовала несправедливость к себе, ведь в приюте у неё часто все отбирали, и это было для неё болезненно. Но Амен, конечно, не знал об этом. — Не отдам, пока не ответишь, — продолжал Амен уклоняться от девушки, которая вцепилась ему в плечо, пытаясь забрать телефон. Упертая Эва подошла вплотную к мужчине и, забравшись ему на ноги, начала подпрыгивать, поджав губы. А Амен, обвив её талию, с улыбкой наблюдал за её настырными действиями. Сброшенный звонок отобразился на экране, и Эва недовольным лицом повернулась к мужчине. Амену она понравилась в этот момент особенно: вспыльчивая, дерзкая, упрямая. Когда его пальцы очертили талию, Эва осознала, что находилась в его объятиях. Она смутилась на секунду, но, быстро скрыв эмоции, заговорила: — Что ты себе позволяешь? Это мой телефон! Опустив руку с гаджетом, но не освобождая Эву, Амен спокойно спросил: — Какие у тебя отношения с Исманом? Нахмурившись, Эва заморгала от неожиданного вопроса. — Мы друзья, — уверенно ответила она. — Друзья, значит… Телефон откуда? И как давно он у тебя? Амен продолжал удерживать девушку в своих тисках, прижав к себе, а она не спешила отстраняться. — Он подарил мне его на день рождения. Что за допрос с утра? — вновь возмутилась Эва, и, положив руки на его грудь, попыталась освободиться. — Кто знает твой номер? Амен интересовался в целях безопасности Эвы, чтобы никто не мог отслеживать её передвижения, сообщения или прослушивать звонки. — Только Исман, — уточнила она. Мужчина поднял телефон, набрал номер и совершил звонок. Из кармана его брюк прозвучал рингтон. Скинув звонок, он сохранил свой номер и протянул гаджет со словами: — Никто не должен знать твой номер, это для твоей же безопасности. Поняла? — Да, — быстро проговорила Эва и забрала мобильный. Если взглянуть со стороны, их можно было бы принять за влюбленную пару. Именно так они выглядели, стоя в объятиях друг друга. И не скажешь, что всего несколько часов назад мужчина пытал человека и отдал приказ его убить, а девушка удовлетворяла себя, воображая в фантазиях палача напротив. Продолжая находиться в кольце рук Амена, Эва вдруг вспомнила, что он был в комнате еще до того, как она проснулась. — Как долго ты за мной наблюдал? Завороженно разглядывая припухшее заспанное лицо Эвы, Амен неожиданно проговорил: — По утрам ты особенно красивая, — затем осекся и перевел взгляд на собаку, лежащую у ног. — Акер хотел тебя увидеть, а я не смог ему отказать. Сердце Эвы затрепетало от комплимента, но, подавив волнение и сделав вид, что не услышала его, она прищурила глаза и язвительно ответила: — Прямо так и сказал, что хочет меня увидеть? Амен слегка сжал руку на узкой талии и, не отводя взгляда, произнес: — Я его хозяин и знаю, чего он хочет. От его хватки Эва внезапно вспомнила свой сон, его последствия, и встрепенулась. Быстро опустив взгляд, скрывая смущение, она почувствовала, как лицо залилось краской. В ушах зазвенели собственные стоны, а табун мурашек, пробежавших по коже, напомнил о его прикосновениях, умелых пальцах, доводивших её до беспамятства. Воображение сыграло с ней злую шутку. Мужская ладонь на её талии показалась обжигающей. Из ниоткуда накатила волна возбуждения. — Можешь меня отпустить? — Эва выпрямила согнутые руки на мужской груди, желая избавиться от близости. Амен освободил её и, повернувшись к окну, спросил: — Зачем тебе звонил твой друг? Эва села на кровать, а пес сразу подошел к ней и положил голову на колени, ожидая новой порции ласки. Задумчиво поглаживая Акера по блестящей шерсти, Эва отстраненно ответила: — Он хочет показать мне Рейя, — сказала она, забыв, что речь идет о коне Амена. Амен повернулся к ней с удивлением на лице и произнес: — Рейя? — он, словно с сожалением, усмехнулся. — Не жди от него того же дружелюбия, как от Акера. Он не такой простодушный, как этот, — кивнул, указывая на пса. Акер повернулся к хозяину и гавкнул, будто выражая несогласие с его словами. Эва рассмеялась, услышав реакцию собаки, и, оперевшись на руки, будто бросая вызов, сузив кошачьи глаза, заявила: — А мне кажется, что мы поладим, и я его даже оседлаю. Брови Амена взметнулись вверх от смелого заявления девушки, глаза блеснули азартом, а в голове невольно промелькнули неприличные мысли. — Ты? Оседлаешь? Рейя? Хм, попробуй, малышка, — с удовольствием он принял её вызов. После этих слов Эва слегка засомневалась, поджала губы и сразу вернула лицу невозмутимый вид. — Ладно, одевайся и спускайся на завтрак, наездница, — выделив последнее слово и усмехнувшись, Амен вышел из комнаты, оставив Эву, озадаченную его словами, и довольного пса. Чтобы скорее встретиться с другом, Эва наспех надела шорты, футболку и кеды, после чего поспешила выйти из комнаты. Войдя в столовую, она никого не обнаружила. Это немного улучшило её настроение, и, весело напевая, она села за стол. Желая быстро разделаться с завтраком, Эва выбрала тосты с медом и кофе. Еда, как раньше, не вызывала у неё особого восторга. Она насытилась и больше не набрасывалась на пищу, как изголодавшийся ребёнок из приюта. Однако, не успела она сделать первый укус в только что намазанный медом тост, как в комнату вошла пара и омрачила её настроение. Они не поздоровались с ней и молча сели на свои места. С Аменом она уже виделась и даже пообнималась, но куда подевалось лживое дружелюбие Агнии? Атмосфера в комнате стала тяжелой, а причиной тому было присутствие хмурой и поникшей колумбийки. Время от времени Эва ловила на себе взгляды Амена, а Агнии — на нем. Наконец, отпив последний глоток, Эва вскочила на ноги, и Амен сделал то же самое. Они замерли, удивленно переглянулись, а Агния переводила взгляд с одного на другого. Коснувшись руки мужчины, она спросила: — Ты уже все? Мы можем поговорить? Эва продолжила идти с безразличным видом, но внимательно слушала, навострив уши. — Я буду в кабинете, — равнодушно бросил Амен и пошел вслед за девушкой. Эва шла, глупо улыбаясь, когда услышала его шаги за спиной. Она думала, обернуться или нет, но зачем? — Так ты спешишь к Рейю? — Амен привлек внимание и так думающей о нем девушки. Она повернулась и, продолжая идти задом, хитро ответила: — Я спешу к Исману. Зачем она упомянула имя друга, Эва не знала, но это принесло ей небольшое удовольствие, когда белые брови Амена слегка нахмурились. — Но и к Рейю, конечно, спешу, — сдерживая улыбку, она закусила губу. — Уверена, я ему понравлюсь. Увлеченная игривой беседой, девушка не заметила, как прошла мимо выхода. Увидев дверь впереди, она растерялась и поспешила к ней вернуться, у которой уже стоял Амен. Он открыл её, пропуская Эву на улицу и, словно издеваясь, сказал: — Смотри, малышка, не поранься. Жалко будет, если что-нибудь себе сломаешь и проиграешь спор, пытаясь мне доказать, какая ты крутышка. Эва замялась, пытаясь понять, какой там конь её ожидал, что она могла себе что-то сломать. Между ней и Аменом был некий безмолвный спор, который он теперь озвучил. И Эва решила, что бы ни случилось, она обязана его выиграть. На что они спорят и зачем — это было не важно. Оба получали от этого азарт и удовольствие. — Не беспокойся, не сломаю, если что, у меня есть Исман, — продолжая дразнить, сказала она и, взмахнув волосами, вышла из особняка, направляясь к поджидающему её парню. Приложив к уху телефон, из окон собственного кабинета Амен наблюдал за раздражающими объятиями и веселой беседой Эвы с её другом. Когда на другом конце ответили на звонок он заговорил: — Здравствуй, отец. — … — Когда ты будешь дома? Я хотел бы с тобой поговорить. — … — Нет. С поставкой все решено. О другом. — … — Хорошо. Тогда до встречи, маме привет. Завершив звонок, Амен услышал стук, а затем голос Агнии, которая зашла внутрь: — Я могу пройти? Амен развернулся, сел за рабочий стол и, не глядя на неё, произнес: — Проходи. Оказавшись перед ним, она ненадолго задумалась, с чего начать, и задала самый интересующий её вопрос: — Думаю, я имею право знать, почему… Эвтида у нас наход... — У меня, — перебил её Амен, вперив в неё серьёзный взгляд. — Хорошо, у тебя. Ты привел домой девушку, с которой мне изменил, в место, где мы живем, спим, у нас отношения, Амен, — с искаженным от непонимания лицом говорила Агния. Злой внутри, но сдерживаясь, Амен выжидал, не желая сорваться преждевременно и вышвырнуть её из дома. Ему нужна была вся информация, вся правда о её поступках. Он не мог действовать, пока не выяснил, имела ли она какое-либо отношение к появлению Аша. Откинувшись в кресле и подперев подбородок, он начал: — Мы же с тобой честны, да? Всегда говорим друг другу правду, и ты никогда мне не лгала, верно? — с лёгким сарказмом произнес он. — Да, — опустив глаза, она снова солгала. Губы мужчины искривились в оскале. Эмоции на его лице были редкостью, и, если они появлялись, это обычно не предвещало ничего хорошего. — Тогда слушай правду, дорогая. Она мне понравилась, и я изменил тебе с ней. На юбилее увидел её рядом с Ашем и, как ненормальный, приревновал. Выкрал её и привёл в свой дом. К сожалению, мы спали лишь раз, а в последний раз, когда я тебя трахал, хотел её. Амен безжалостно хлестал её самыми обидными словами. Он едва сдерживал себя, чтобы не задушить ее за то, что подговорила Ливия, обманывала, когда он не раз предупреждал признаться. На глазах Агнии тут же появились слёзы. Она нервно поправляла идеально уложенные волосы, дрожащими руками провела по плечам, пытаясь выжить из памяти унизительные слова, бежать от горькой правды. Он изменил с Эвтидой, ревновал её, даже у безумного Аша выкрал, хотел её, но имел Агнию. Сколько всего Амен сделал ради какой-то ничтожной твари и даже половины этого не сделал для Агнии. Вцепившись ногтями в колени и сдерживая истерику, до предела заполняющую её грудь, она дрожащим голосом произнесла: — Я забуду это. У нас всё хорошо, правда? Будет хорошо! Ты мужчина, выпустил пар. Это нормально, не так ли? — её глаза метались по полу, стараясь убедить себя. Амен, удивленно подняв брови и усмехнувшись от абсурдности её слов, ответил: — Нормально? Хм, пусть будет по-твоему, Агния. — Сколько ещё она здесь будет? Ты ведь не собираешься так жить всю жизнь? — с надеждой вернуть себе право на мужчину, которое никогда не имела, спросила она, пристально глядя на него. — Не долго осталось, потерпи. Каждый получит то, что заслуживает, — с едва заметным намеком ответил он. Амен говорил одно, но Агния слышала совершенно другое — то, что она хотела услышать. Она широко улыбнулась, поспешно вытерла слёзы и, резко встав, обошла стол, чтобы оказаться рядом с ним. Он повернулся в недоумении, не понимая её намерений, а она, наклонившись вперёд, накрыла его губы своими и начала спешно оттягивать резинку его штанов. Амен нахмурился, крепко схватил её за плечи и, резким движением оторвав от себя, встал со стула. Легким толчком он отстранил её. — Пока я не позволю, не смей ко мне подходить, — жестким голосом произнёс он, поправляя штаны. — Но почему? Я хочу тебе сделать приятно, как ты любишь, горловой, и проглочу все до последней капли, — ехидно улыбаясь, она кончиком языка провела по краю зубов и сделала шаг вперёд, не отрывая взгляда от него. Ему действительно нравилось трахать в рот безотказную Агнию, у которой отлично были развиты глотательные рефлексы. Жестко, грубо, глубоко, по самые яйца, до разбитых губ, до рвотных спазмов, до онемения мышц. Но теперь на коленях перед собой он хотел видеть вовсе не Агнию, а свою малышку, робкую, неопытную, но такую притягательную и желанную. — Не заставляй меня повторять! Выйди, — без малейшего намека на компромисс, он указал на дверь и выжидал, пока она покинет кабинет. Вся игривость исчезла с её лица, уступив место раздосадованности. Агния развернулась и направилась к выходу. Очередная попытка сблизиться с ним не удалась, но она не собиралась сдаваться. Он ведь не каменный, Амен долго не сможет без секса, рано или поздно он всё равно придет сам или позовет. С мыслями об этом она оскалилась и вышла.

***

Эва

Мы наконец встретились с Исманом и направлялись навстречу к уже пугавшему меня коню, на машине без окон и дверей, которую он называл гольфкаром. По пути наша беседа, лёгкая и непринуждённая, зашла в тупик, когда он упомянул, что слышал по телефону голос мистера Колдмэна. Я начала говорить заторможенно, одновременно пытаясь найти объяснение, почему звонок неожиданно прервался и почему с утра рядом со мной был Амен. Ответ пришел сам собой, когда гавкнул рядом сидящий мой спаситель, Акер. — Акер зашел ко мне, а Амен за ним. — А кем ты приходишься мистеру Колдмэну? — не унимался Исман, продолжая загонять меня. Действительно, кто я ему, раз поселилась в его доме, где ещё находилась его девушка? — Мы близкие знакомые, — тяжело сглотнув, ответила я, снова обманывая друга. «Очень близкие», — пронеслось в голове, когда я вспомнила обо всём, что нас связывало. Исман больше не задавал неудобных вопросов, и неловкость, наконец, исчезла. Мы быстро доехали до обширной территории, специально отведённой для лошадей. Это был целый комплекс с крытыми и открытыми площадками для тренировок, большой конюшней и несколькими другими зданиями. После того, как он показал мне местность, мы направились к главному владельцу всей этой роскоши, которого к нам вывел старик по имени Джеффри. Высокий, мощный, с рельефной мускулатурой, чёрный как уголь конь величественно шёл навстречу. Он был статен, горд и двигался с грациозной походкой. Этот красавец явно был породистым — всё в нём кричало о его исключительности, так он и преподносил себя. Я смотрела на него как заворожённая, но он даже не взглянул в мою сторону. Если раньше я утверждала, что Акер похож на Амена, забудьте это — настоящая копия стояла передо мной, только чёрная, в отличие от другого, белого. А вот песель больше походил на меня — наивный и милый, а не напыщенный, как эти двое. «Но, ничего, я найду к тебе подход», — с хитрой усмешкой подумала я. Исман забрал поводья у старика и начал гладить Рейя, а я стояла, не решаясь подойти, вспомнив слова Амена. — Здорово, парень, смотри, кого я тебе привел. Она хорошая, вы можете подружиться, вот я дружу, — он повернулся ко мне и заулыбался, а я — ему в ответ. С лёгким волнением я подошла ближе к коню и потянулась к его шее, но он резко дернул головой и недовольно фыркнул. Испугавшись, я громко вскрикнула и отскочила подальше. Исман и Джеффри расхохотались, а мне было совсем не до смеха. Пересилив страх, я снова попыталась подступиться к Рейю, но все попытки увенчались провалом. «Может, он женоненавистник», — подумала я, но больше не решилась подойти. Джеффри вывел для меня другую лошадь — невообразимо красивую, по кличке Мун. Она была серебристо-белой и значительно меньше Рейя. Как же я обрадовалась, когда она оказалась спокойной и адекватной — полная противоположность чёрной фурии. Мун сразу пошла на контакт и позволила мне себя оседлать. Покатавшись на ней около часа по леваде и более-менее освоив навыки управления лошадью, мы решили вернуться домой и испытать удачу с Рейем в следующий раз. Только бы Амен не спросил, удалось ли мне оседлать его упрямого жеребца — не хотелось признаваться в проигрыше. Мои переживания оказались напрасными, так как дома его не оказалось. Не имея препятствий в лице мистера Колдмэна, я разделила ужин с Исманом — ведь никто, кроме него, не имел права запрещать мне что-либо.

***

Следующие несколько дней я провела в компании друзей, почти не видясь с Агнией и Аменом. К слову, последний часто отсутствовал дома. Несколько раз, когда наши пути пересекались, я заставала его, разговаривающим по телефону, и время от времени слышала упоминания о какой-то поставке. Немного поразмыслив и сложив все факты, я вспомнила слова Аша Рейджа, которые, казалось, стерлись из моей памяти, — он говорил, что закупал наркотики у Амена и называл его одним из самых крупных наркоторговцев в Штатах. В этот момент мне вновь стало страшно находиться рядом с ним. Да, он был строгим, холодным и немногословным, и я предполагала, что он связан с чем-то незаконным, но наркотики — это же ужасно, опасно, бесчеловечно. Чувство тревоги снова охватило меня, и желание покинуть этот дом вернулось с новой силой. Только всё стало налаживаться, я расправила плечи, позволила себе задышать полной грудью, нашла близких людей и начала привыкать к этому месту, как весь этот новый хрупкий мир покрылся паутиной трещин и взорвался. Какая же я дура, что позволила себе думать, что рядом с Аменом мне будет спокойно и безопасно. Обнимала его, искала защиту, рассказывала о пережитых и терзающих душу воспоминаниях... Кому? Наркобарону?

***

Я бегала по саду, спасаясь от вспененного Акера, который всё время норовил отряхнуться на меня. Вдоволь наигравшись с ним во время купания, намочив всю одежду и пропитавшись собачьим гелем, я направилась домой. По пути заметила, что приехал Амен и зашел в особняк. Сделав вывод, что он будет присутствовать на ужине, решила, что нужно принять душ и переодеться во что-то приличное. Недолго раздумывая, я выбрала комплект из короткого топа и юбки в пол кремового цвета. Немного влажные вьющиеся волосы смотрелись симпатично, и я, как обычно, оставила их распущенными. Рассматривая своё отражение в ванной, я улыбнулась. Красивая, опрятная, ухоженная — больше не семнадцатилетняя и уж точно не проститутка, а обычная взрослая девушка. Взгляд случайно зацепился за открытую талию, на которую так и просилось украшение, подаренное им. Мешкаясь, я закусила губу, будто решаясь на что-то важное, и быстро подошла к ящику. Достала цепь и застегнула её на своём теле, пока не передумала. Облегчённо выдохнула, когда вновь увидела голубые камни на животе, и направилась на ужин. Спустившись по лестнице, я столкнулась с Азанет, которая мчалась в столовую и явно нервничала. Заглянув в саму комнату, я обнаружила стол, уставленный разнообразными блюдами — количество, которым можно было бы накормить всех детей из приюта. Агния стояла как дирижёр, указывая прислуге, что делать, куда ставить, что приносить и уносить. Я поняла, что ужинать мы будем не одни. В этот момент мне захотелось забрать свою тарелку и снова подняться к себе. — Привет, Эвтида. Прошу к столу, — произнесла она с неожиданной вежливостью, которой не было несколько дней. Не укрылось от моего внимания, что она обратилась ко мне по имени, и это немного насторожило. Амен рассказал, но как много? Давая новое указание, Агния покинула меня вместе со служанкой. Я подошла ближе к столу, уставленному изобилием блюд, и провела взглядом по изыскам от шефа кухни. Внезапно ощутила, как на талию легла его рука, а до слуха донесся низкий голос, заставивший замереть: — Всё-таки решила вернуть на предназначенное место мой подарок? Словно пойманная с поличным, я резко обернулась и, отступив назад, врезалась ягодицами в стол. Его голубые глаза оказались в опасной близости, прожигали меня взглядом и выворачивали нутро, а ухмылка на лице сводила с ума. Камни на животе задвигались от глубоких вздохов, а губы мгновенно высохли, что мне пришлось несколько раз их облизнуть. С трудом выровняв дыхание и заглушив волнение, я тихо спросила: — Откуда ты знаешь, что оно было не на мне? — Его не было на тебе в то утро, когда мы с Акером тебя разбудили, — ухмыльнувшись, уверенно заявил он, склонив голову набок. Но как он мог понять? Я ведь была в платье, и живот был прикрыт. А потом вспомнила, как Амен удерживал за талию, пока я пыталась забрать телефон из его рук. Он что, пальцами исследовал меня и не нащупал украшение? Его точно стоит бояться. — Просто я решила, что этому наряду не хватает изюминки… — Этому наряду достаточно того, что он на тебе, — пройдясь по мне своими льдинами, заверил Амен. — Забыл спросить, как прошло знакомство с Рейем? Настрой у тебя был многообещающий, — он резко отстранился, давая возможность сердцу выровнять ритм, затем обошел меня и сел на своё место. Восстановив затуманенный рассудок, я моргнула и направилась к другому краю стола. — Твой конь нездоров или он женоненавистник, — совершенно серьезным тоном констатировала я. Амен прыснул и залился глубоким бархатным смехом. Я обомлела и уставилась на него с округленными глазами. Это был первый раз, когда я видела его таким настоящим и открытым. И мне это понравилось. Акт искренности продлился недолго. Быстро вернув контроль над эмоциями, и наложив еду на тарелку, он продолжил: — Я тебя предупреждал. Рей примет тебя только в одном случае, — Амен вновь встретился со мной взглядом и добавил: — Только если я тебя представлю. Не выдержав я отвела глаза и, делая вид, что увлечена подбором блюда, невзначай ответила: — Ну, представь тогда. Не знаю, зачем мне сдался Рей, когда я подружилась с Мун, но утереть Амену нос хотелось. — Кстати, не Рейя, конечно, но другую лошадь я оседлала. Красавицу Мун, — похвасталась я своими достижениями. Амен откинулся на стул и с удовлетворением произнес: — Умница. Мун — спокойная лошадь. И да, она кобыла Рейя, — его губы изогнулись в ухмылке, а я покраснела от того, что он произнес это вслух. Направляющаяся ко рту вилка с порцией ризотто вернулась на тарелку, и я сглотнула, задумавшись, что ответить. Наша беседа прервалась, когда в комнату вошла воодушевленная Агния с улыбкой лице. Амен обратился к ней, указав на стол: — Кто приедет и почему я не в курсе? Едва Агния открыла рот, чтобы ответить, как к хозяину подошёл вечно молчаливый дворецкий, и нагнувшись к уху, что-то нашептал. Выслушав Келадона и не отводя взгляда с девушки, Амен сказал: — Впускайте. — Это было указание для подчиненного, а затем обратился к Агнии: — Ты его позвала? — Нет, поставка ведь, он приехал, чтобы все проконтролировать. — Вот именно! Поставка! Повторяю, почему я не в курсе?! — Амен говорил грубо и требовательно, таким я его слышала только с Ашем. Агния растерянно посмотрела в мою сторону, как на лишнюю, которая не должна была стать свидетелем их недомолвок. Мне же захотелось второй раз за вечер подняться к себе: — Кхм-кхм, я, пожалуй, пойду к себе, — вытерев губы, я встала со стула. — Сядь! — тем же приказным тоном уже ко мне обратился Амен. Я нахмурилась и вперила в Амена дерзкий взгляд. Хотелось кинуть в него вилку, но я молча села и ткнула её в жижу с рисом. Он встал и вышел, скорее всего встретить того, кого не ждал. Я решила смыться в его отсутствие и поднялась, как в комнату вернулся Амен, а за ним показался гость. Высокий, смуглый брюнет с накачанным телом и татуировками на шее и груди, которые проглядывали из-под кожаной куртки. Он был красив и выглядел самоуверенно. Наши взгляды встретились, но вскоре его внимание привлекла Агния, которая с визгами подбежала и прыгнула в его объятия. Он подхватил её и искренне обрадовался встрече. — Как давно я тебя не видела, я так соскучилась, — девушка не торопилась слезть с него, а мы с Аменом продолжали наблюдать за ними. Незнакомец наконец поставил её на ноги и с хрипотцой в голосе ответил: — Я тоже соскучился, сестра. Я удивилась, что у Агнии есть брат, хотя они были очень похожи. Когда теплое приветствие между родственниками подошло к концу, Агния повернулась ко мне и представила нас: — Брат, знакомься, это Эвтида. Эвтида, это мой брат-Шейд. Он вальяжно подошел ко мне, протянул руку и сказал: — Приятно познакомиться, Эвтида. Я посмотрела на Амена, стоящего с нечитаемым выражением лица, а затем, опустив взгляд на его руку, вложила в неё свою и ответила: — И мне, Шейд.