Клеймо

Глава 7. Убежище

Увидев, как Эва стремительно поднимается по лестнице, Агния твёрдым шагом направилась в кабинет, откуда та выбежала. Её мысли, словно бешеные птицы, носились по кругу, но одно было ясно: она должна здесь и сейчас узнать, что эта девица забыла в их доме и что связывает её с Аменом. Войдя внутрь, Агния остановилась напротив сидящего за столом Колдмэна. Он был словно высечен из мрамора — хладнокровный, невозмутимый. — Амен, я жду объяснений! — голос её прозвучал уверенно. Мужчина медленно поднял на неё взгляд, затянулся сигаретой и, выпустив облако дыма, произнёс с ленивой отстранённостью: — Можешь не ждать. Их не будет. — Что? Как это понимать? — её глаза вспыхнули гневом, словно угли, раздуваемые ветром. — Почему эта девушка в нашем доме? Аш в курсе? И что вообще происходит? — вопросы сыпались из неё, словно острые градины, норовя пробить его безразличие. Колдмэн оставался непроницаем, как сама статуя равнодушия, точно хозяин положения. Прищурившись и слегка приподняв подбородок, он выдохнул густой дым, который клубами растворился в воздухе, поглощая напряжение момента. Его голос, спокойный и твёрдый, звучал, как приговор: — А теперь слушай. Ты узнаешь только то, что я сочту нужным. К ней не подходишь, не лезешь и не задаёшь вопросов. Надеюсь, мне не нужно объяснять, что язык следует держать за зубами? — каждое слово резало тишину, оставляя после себя холодный след. Агния растерялась, не ожидая столь грубых и властных слов. У них дома разгуливает посторонняя девушка — красивая, вызывающе привлекательная и явно овладевшая вниманием её мужчины. А ей, Агнии, не позволено даже выразить своё возмущение. Это жгло её изнутри, но она решила попробовать ещё раз. Собравшись с духом, она скрестила руки на груди и упрямо заявила: — Нет! Пока ты мне не расскажешь, что вас связывает, я не стану тебя слушаться! Колдмэн приподнял бровь, его взгляд стал жёстким, как клинок, готовый рассечь малейшую попытку сопротивления. — Уверена? — голос прозвучал так, будто за этим вопросом скрывалась мощь, с которой ей не под силу было тягаться. Агния почувствовала, как её уверенность пошатнулась под его тяжёлым взглядом. Она не хотела признавать правду, но в глубине души знала: Колдмэну ничего не стоило выставить её за дверь, если бы он этого захотел. Как бы ей ни хотелось показать свою строптивость, она понимала, что мужчина, сидящий перед ней, не тот, кого можно подчинить. Его сила была давящей, словно железные цепи, из которых не вырваться. Игры с ним — рискованный шаг, в котором победа для неё была невозможной. Она могла лишь осознать своё бессилие, горький вкус которого оставался с ней. На мгновение Агния прикрыла глаза, пытаясь справиться с нахлынувшими эмоциями. Затем она взглянула на Колдмэна, её голос стал уже тише, но всё ещё упрямый: — Хорошо. Только скажи, что вы не спите, — с надеждой произнесла она, подняв на него взгляд, в ожидании заветного «нет». Амен, хмуро затянувшись, выдержал паузу, глядя на неё с явным раздражением. Он ненавидел её сцены ревности. Стоило им оказаться в многолюдном месте, как Агния тут же начинала буквально вешаться на него, остро чувствуя, как женщины вокруг, словно голодные хищницы, окружали его взглядом. Властный, харизматичный, богатый, он всегда был объектом внимания. Но её попытки удержать его выглядели жалкими. Привлекательная Агния в такие моменты превращалась в раздражающую, неуверенную в себе девушку, которая, казалось, сама уничтожала ту искру, что была вначале. — Не испытывай моё терпение, Агния, — холодно бросил он, даже не удостоив её прямым ответом. Её надежда рухнула, словно карточный домик. Так и не услышав того, что ей было важно, она отвернулась и молча покинула кабинет. Но это ещё не конец. Если не Амен, то Мия обязательно даст ей ответы.

***

Эва

Скрывшись в комнате, я глубоко вздохнула, пытаясь подавить нахлынувшее волнение. Но едва я успокоилась, как спину пронзило жгучее, почти невыносимое чувство — это раны напоминали о себе. Ливий говорил, что почти все зажило, а я вновь корчилась от боли. Оглядевшись в поисках зеркала, наконец заметила и бросилась к нему. Торопливо взялась расстёгивать платье. Каждое движение причиняло боль, но я стиснула зубы и продолжила. Стук заставил меня замереть. Дверь приоткрылась, и на пороге появилась смуглая упитанная девушка. Она посмотрела на меня с доброй улыбкой. — Доброе утро. Мистер Колдмэн отправил меня, я помогу вам освоиться в доме, — сказала она, входя в комнату и подходя ко мне. — А-а-а, доброе, — растерянно ответила я, не ожидая, что она сразу начнёт помогать мне с платьем. Девушка без труда спустила молнию и представилась: — Меня зовут Азанет. Внезапно её взгляд изменился, она застыла на месте. — У вас… у вас кровь, — заморгала она, отступив на шаг. — Извините, я… мне нужно… — и, быстро повернувшись, стремительно покинула комнату. Её реакция меня напугала. Она ведь ещё не видела раны, но уже выглядела встревоженной. Это внезапное беспокойство заставило меня насторожиться. Вспомнив о больших зеркалах в ванной, я поспешила туда. Нужно было попытаться снять пластыри и самой оценить состояние спины.

***

— Тех данных, что я дал, достаточно, чтобы узнать необходимую информацию о ней. Всё, что найдёшь, сразу неси ко мне, — сказал Амен, дав указания. Из кабинета вышел Еран, получив новое задание от босса. Азанет, как натянутая струна, взволнованно ждала, пока хозяин освободится, чтобы сообщить ему о том, что она увидела. О таком нельзя было умолчать, тем более, Амен лично поручил ей следить за Эвой. Это означало, что девушка особая гостья в этом доме. Постучавшись трижды, прислуга приоткрыла дверь и попыталась привлечь внимание хозяина: — Кх-кх, извините, мистер Колдмэн. Стоявший лицом к панорамному окну Амен обернулся и выжидательно посмотрел на неё. — Я была у мисс Эвтиды, и… вам нужно это увидеть, — Азанет не знала, как объяснить, что у девушки повязка на половину спины, пропитанная кровью. — Что увидеть? — спокойно спросил Амен, продолжая стоять в ожидании ясного ответа. — У неё на спине кровь, — быстро проговорила девушка. Амен нахмурился, как если бы молния пронзила его ясный взгляд. Не задавая больше вопросов, он вышел из помещения и направился к Эве.

Эва

Согнутая за спину рука успела онеметь от попыток разлепить пластыри, но всё же мне удалось отдернуть один угол. Этого было недостаточно, чтобы рассмотреть раны, и я продолжила с усилием избавляться от старой повязки, которую давно следовало заменить. Хорошо, что я другой рукой придерживала под грудью расстёгнутое платье, потому что в этот момент в ванную вошёл Колдмэн. Он мог застать меня практически голой. — Что… — не успела я возмутиться, как он уже настиг меня и развернул к себе спиной. Увидев повязку, Амен на мгновение застыл. Его брови сместились к переносице, а губы напряжённо сжались. Я читала его эмоции, наблюдая в отражении зеркала. Он начал нетерпеливо отклеивать повязку, не задумываясь, что может причинить мне боль своими резкими действиями. Вдруг в спину ударил холод, когда Амен избавил меня от материи. Он замер, а его лицо исказилось, как если бы он наблюдал нечто отвратительное, хотя я и так была уверена, что приятного в этом зрелище было мало. Опомнившись, мужчина часто заморгал и начал исследовать спину. Желваки на челюсти заиграли от напряжения. Наверное, там было месиво, иначе не могу понять, что вызвало у него такую реакцию. Мне захотелось своими глазами увидеть раны, и едва я успела повернуться к зеркалу, как меня схватили за предплечья большие руки, будто пригвоздив к месту. Амен посмотрел на меня в отражении, и его стальной голос прорезал тишину: — Кто это сделал? Я растерялась от вопроса. В груди вспыхнуло желание расплакаться, рассказать, кто причинил мне боль, почему это случилось. Я, как маленькая девочка, хотела указать пальцем на своего обидчика, чтобы кто-то за меня заступился, наконец, защитил. Но, громко сглотнув, подавила это глупое желание. — Никто, — едва слышно сказала, опустила глаза и дернулась в сторону, пытаясь избавиться от его рук. Азанет стояла в дверях, молча наблюдая за нами, когда Амен приказал вызвать врача. — У меня есть знакомый врач, он занимался лечением спины, — вмешалась я, но сразу же замолчала, вспомнив, что не знаю о нём почти ничего: только фамилию и то, что он работает на Аша. Они вдвоем повернулись ко мне и выжидательно смотрели. — Есть врач… оттуда, — дернула я головой в сторону, надеясь, что Амен поймёт, о чём я. — Имя? — Ливий. — Пеллийский? — Да, он самый, — активно закивала я, потом задумалась, откуда Амен мог его знать. — Хорошо, немедленно вызывай Пеллийского, — сказал он, и Азанет быстро выбежала, чтобы выполнить поручение. Я ждала, что и он тоже покинет комнату, но Амен продолжал стоять, подперев руки в бока, не собираясь уходить. — Итак, говори, кто это с тобой сделал? Аш? Его собаки? — спросил он, наклонив голову на бок, а голос звучал так, словно он разговаривал с ребёнком. Амен не собирался уступать, и я поняла, что не уйду отсюда, пока не отвечу на все его вопросы. Опустив глаза, я тихо произнесла: — Да, он. Колдмэн глубоко вздохнул и грубо потер челюсть. Его лицо стало жестким, когда услышал подтверждение. — Почему? Говори, — требовал он, не давая мне времени на раздумья. Почему его это вообще волновало, я не понимала, но всё же призналась. — За то, что попыталась сбежать,— прошептала, ощущая, как мне становится всё труднее говорить. — Не заставляй меня вытягивать из тебя информацию по одному слову, нормально расскажи, что произошло?! — его голос стал громким, наполненным раздражением. Он шагнул в мою сторону, нависая надо мной, а я автоматически попятилась. Не хотелось видеть его в гневе, но уже чувствовала, что испытывала его терпение. Загнанная в угол, я не знала, куда себя деть, просто хотела, чтобы он оставил меня в покое. — Я находилась там не по своему желанию и пыталась сбежать. Меня поймали и вернули назад. Узнав о побеге, хозяин наказал… ремнем. Это все. — выпалила все на одном дыхании, не поднимая взгляда, лишь бы не вспоминать о болезненных событиях. Амен шумно вздохнул, постоял несколько секунд и, наконец, вышел, бросив: — Ублюдок! Мне стало легче, возможно, от того, что я рассказала, а может, потому что он ушёл. Не знаю, что будет делать Амен с этой информацией, но главное, чтобы не наказывал меня.

***

Азанет помогла принять душ, не задевая раны. Было стыдно перед совершенно незнакомой девушкой стоять обнаженной, но потребность в чистоте перевешивала. Сначала я помыла голову и плечи, а затем переднюю и нижнюю части тела, стараясь, чтобы вода не попала на спину. В Рейдж с этим помогала Дия, да и раны тогда были почти зажившими. Лежа на кровати, нагой под одеялом, я ждала Ливия. За это время успела немного подремать, но, услышав шаги, я приподнялась на локтях, прикрыв грудь, и увидела вошедшего врача. — Вот так сюрприз, красавица, — бодро сказал он, входя в комнату с широкой улыбкой. — Где-где, а у Колдмэна встретить тебя я не ожидал. — Я тоже, — ответила я с той же эмоцией. Чувствовалось странное ощущение, как будто прошло много времени, и я встретила старого знакомого, хотя мы с ним совсем недавно виделись. Он поставил чемодан с медицинскими принадлежностями рядом с кроватью, уселся сбоку от меня и осторожно приподнял одеяло, чтобы осмотреть раны. — М-да, скажу, чтобы в следующий раз аккуратнее похищал, — сказал он, нахмурив брови. Что? Он знал о похищении? Я повернулась к нему в удивлении, пытаясь понять, насколько он осведомлён. Едва хотела задать вопросы, но он сам быстро ответил: — Успокойся, я только что узнал. Амен сказал, что сам привёз тебя. Не странно, что они такую красавицу не поделили. А ещё спросил, как давно у тебя раны. Его слова смутили меня, но больше удивляла заинтересованность Амена. — Откуда ты его знаешь? — Ну, скажем, помогаю в делах, как и Ашу. Рейджу он помогал скрывать следы преступлений, совершённых в отношении девушек, работающих на него, а в чём помогал Амену? Паника охватила меня с головой. Что, если Амен занимался чем-то ещё более ужасным, чем Аш? А я оказалась у него в доме, не зная, к чему это может привести. Хотелось спросить Ливия об этом, но страх сковал меня. Вдруг он доложит Колдмэну, а тот разозлится на моё любопытство. Нужно быть осторожной. Ведь если Амену не составило труда выкрасть меня у психа Рейджа, значит, сам он являлся не менее опасным человеком. Наложив новую повязку, Ливий оставил на прикроватной тумбочке мазь, пластыри, бинты и таблетки. — Я не смогу приезжать сюда каждый день, но раны нужно обрабатывать, как и прежде, утром и вечером. Продолжай принимать лекарства, они помогут тканям быстрее регенерировать. А повязки будет менять прислуга, я ей всё объясню. Я не испытывала к Ливию нежных чувств, но за время лечения мы немного сблизились, поэтому рядом с ним почувствовала странное спокойствие. — Спасибо. А когда в следующий раз приедешь? — Не знаю, красавица. Постараюсь пораньше, но не обещаю. Главное — не пренебрегай рекомендациями. — А что с мистером Рейджем? Ты расскажешь ему, что я здесь? — спросила, не зная, какой ответ хочу услышать. — Нет. Предпочитаю не вмешиваться в дела больших боссов, — с насмешкой ответил он, выделяя слова «больших боссов» и изображая кавычки. Я расслабленно улыбнулась, будто этот ответ меня устроил. Дверь открылась, и в комнату кто-то вошел. Я повернулась и увидела Колдмэна. Амен присоединился к нам и, оперевшись на подоконник, сложил руки на груди. Лежавшая я с открытой до задницы спиной, инстинктивно натянула одеяло до шеи. Он обратил внимание на мои действия, но быстро переключился на Ливия. — Все нормально? — кажется, он интересовался состоянием ран. — Да, я Мие уже сказал, что… — Эвтида! — резко поправил Колдмэн, которому будто слух резало имя Мия, а мы синхронно повернулись к нему. — Что? — растерянно спросил Ливий. — Её зовут Эвтида, — серьезно глядя на знакомого, пояснил Амен. — Э-э-э, ладно, Эвтида, — Ливий повернулся ко мне и кивнул, будто извиняясь за свою оплошность. — Так вот, теперь, когда, мы разобрались, кого как зовут, я продолжу. Обрабатывать раны нужно два раза в день. Таблетки она и сама сможет принимать. Передашь прислуге, чтобы помогала? — обратился он к Амену. Они общались неформально, кажется, давно друг друга знали. Стало еще любопытнее выяснить историю их знакомства. — Передам. Это поддается восстановлению? — кивнул в мою сторону Амен, но обращался к Ливию. — Да, возможно, даже шрамы не останутся, если следовать рекомендациям. Не считая старых, — зачем-то он упомянул о моих метках, оставленных сеньорой. Колдмэн будто не понял, о чем шла речь, или понял, но ему было безразлично, о каких там старых шрамах Ливий говорил. Мужчины вышли, а я осталась лежать голая. Было бы стыдно говорить Амену, что мне нужна одежда, но и он мог бы и догадаться. А Азанет как некстати пропала. Амен был настолько противоречив, что я не могла понять, что на самом деле им двигало. Почему он волновался о моих ранах, когда всё, что он делал до этого, лишь усугубляло моё положение? Имея девушку, он изменил ей со мной. Сделал своей наложницей, потом не появлялся, не воспользовался своим правом на моё тело. Защищал перед хозяином, когда тот издевался. Потом похитил зачем-то, поселил в один дом со своей женщиной, не думая о том, как я себя при этом буду чувствовать. А теперь вдруг проявил заботу, волновался о восстановлении моих ран? Всё это казалось ложью, игрой, и, несмотря на все его попытки быть добрым, он навсегда останется для меня насильником. Насильником несовершеннолетней Эвтиды. Из мыслей вывела появившаяся передо мной Агния. Я знала, что рано или поздно она придет ко мне. Было бы странно, если не сделала этого. Если бы сейчас зашел Аш, я была бы рада даже ему, лишь бы избавиться от предстоящего разговора. Её лицо было иным, чуждым тому, что я запомнила. Вместо прежней доброжелательной улыбки на губах играла зловещая усмешка. Не взглянув в мою сторону, она уверенно села на банкетку у кровати, подняла взгляд и заговорила, как будто расставляя ловушки в каждом слове: — Привет, Мия. Утром не получилось нормально поговорить. — Привет, — неохотно ответила я, опустив глаза, словно пытаясь скрыться от её взгляда. — Как тебе у нас, всё устраивает? Может, что-нибудь нужно? Скажи, я немедленно распоряжусь, чтобы на время проживания у нас нашей гостье было комфортно. Я молчала, не имея ни сил, ни желания ответить. В её слащавых словах я слышала скрытую угрозу, но не могла злиться, не имела на это права. В её присутствии я оставалась той самой дрянью, с которой ей изменял её мужчина — тот, кого она считала своим. И эта мысль сжимала меня, заставляя почувствовать себя лишней, чужой в собственном теле. — Может, ты поведаешь мне историю вашего знакомства с Аменом? Мой взгляд невольно поднялся и столкнулся с её пронзительным, словно огнём пронизывающим. Я ощутила, как моё растерянное лицо выдавало тревогу, будто она загнала меня в ловушку и её вопросы вонзались, как ледяные иглы. — Я-я-я… Мы… — слова путались, взгляд метался по её лицу, а я молилась про себя, чтобы хоть кто-то зашёл. Где, черт возьми, Азанет? Почему она не пришла, когда так нужна? Агния не зашла случайно, выждала момент, когда Амен, скорее всего, был занят с Ливием, а прислугу могла занять сама. Она знала, когда действовать. Дверь вдруг открылась, и я невольно прикрыла глаза. Моё напряжённое тело расслабилось, и я выдохнула, не имея сил даже посмотреть, кто вошел. Когда разлепила веки, передо мной стояла Азанет с подносом в руках. — Не буду тебе мешать, Мия. Я ещё зайду. И приятного аппетита, — растерянно повернувшись к девушке и мягко улыбнувшись, Агния стремительно покинула комнату. — Вы ведь ещё не завтракали, я подумала, что вам будет удобнее поесть здесь, — сказала Азанет, подойдя и поставив передо мной на постель поднос с едой. Я оглядела его содержимое с потрясением. Неужели это всё правда? Если это сон, то я не хочу просыпаться. На подносе лежал омлет с жареным хрустящим беконом, воздушные теплые круассаны без начинки, сэндвичи с нежным сливочным сыром, огурцами и лососем, тосты с авокадо и рыбой, мед, несколько видов джемов, шоколад, стакан апельсинового сока и черный кофе. Это для меня одной, или мы вместе будем есть? Недоуменно подняв глаза на Азанет, я встречаю её взгляд, и она, будто читая мои мысли, быстро пояснила: — Я не знала, что вам нравится, поэтому принесла всего понемногу. Аппетит сразу же возбудился, и слюна во рту увеличилась в разы. Я почувствовала, как в груди разгорелось дикое желание наброситься на эту еду, забыв обо всех приличиях и правилах этикета. — Я оставлю вас, если что, зовите, я буду за дверью, — с милой улыбкой сказала она и покинула комнату. Оставшись наедине с этим роскошным завтраком, безжалостно растерзала то, что еще недавно лежало. Не помню, когда в последний раз так наедалась. Всё, что было на подносе, уже расщеплялось в моем растянутом, от избыточного количества съеденного, желудке. Прикрыв глаза и откинув голову назад, я расплылась в улыбке, в этот момент мне казалось, что переживаю настоящее счастье от простого и столь редкого чувства сытости.

***

Прошло несколько часов, я так и не покинула комнату. Обмотавшись белой простыней, бродила по ней, всматриваясь в детали декора, будто пытаясь найти в этих предметах спокойствие для себя. С удивлением поймала мысль, что, несмотря на короткий промежуток времени, который я здесь провела, уже успела считать эту комнату своей. Само осознание того, что у меня есть пространство, которое не нужно делить с кем-то, тепло растекалось по груди и согревало душу. Внезапно вспомнилась Дия, и сердце болезненно сжалось. С ней бы я с удовольствием разделила эту невероятно мягкую кровать, пространство, дарящее тишину и покой, завораживающий вид, открывающийся из окон. Как долго пробуду здесь? Когда снова смогу увидеть её? Я даже не попрощалась с ней и не знала, вернусь ли вновь в Рейдж. Последние дни она была не в себе, и это усугубляло мою тоску по ней. Тишина комнаты внезапно была нарушена мыслями о том, где нахожусь. Настройки моего сознания как бы сбились, но я снова вспомнила, в чьем доме оказалась. Совесть осталась неумолимой, мне не следовало позволять себе расслабляться. Амен похитил меня не из лучших побуждений. Я была ему нужна для чего-то, и это следовало выяснить прежде, чем меня вновь принудят к чему-то грязному и аморальному. Меня так напугала внезапно открывшаяся дверь, что я чуть не подпрыгнула от страха. Впопыхах извиняясь, вошла Азанет с кучей разноцветных пакетов. — Простите, что так долго, шопинг — это не быстрый процесс, — сказала она, заметив мою растерянность. Я стояла, не в силах оторвать взгляд, и наблюдала, как она спешно распаковывала пакеты, раскладывая содержимое на кровати. — Это всё мне? — с удивлением подошла я, разглядывая новые вещи. — Да, у вас ведь совсем ничего нет, так что мы быстренько съездили по магазинам. Надеюсь, я угадала с размером. Если что, можем обменять, — затараторила она, прикладывая ко мне топ. — Да, должно подойти. Если позволишь, я переоденусь, — вырвалось немного грубо, но мне так хотелось уже почувствовать себя комфортно в одежде. — Да-да, конечно, — поспешно выбежала она, оставив меня наедине с изобилием нарядов. Одежды было много, слишком много, а я в первую очередь стала искать белье. Белье нашлось, но потерялась речь, когда увидела цену. Как можно запросить такую сумму за клочок кружевной ткани, который едва ли что-то прикрывает? Кровать была буквально завалена нарядами разного стиля и кроя, всё это было безумно красивым и дорогим. Но не хотелось надевать купленное на грязные деньги Колдмэна, уверена, раз он водился с таким, как Рейдж, ничем приличным не занимался. Продолжить ходить в простыне я не могла, поэтому пришлось облачиться в предоставленное. Надевая чёрный льняной сарафан, я невольно отвлеклась, и взгляд сам по себе направился к окну. За стеклом небо пылало оранжевым светом закатного солнца. Забралась ногами на широкий каменный подоконник, который приятно холодил мои бедра и, потерявшись в созерцании, с грустью наблюдала, как небесное полотно постепенно теряет яркость. Этот закат напомнил мне тот, что я видела из контейнера на судне. Теперь я сидела в уютной комнате, без натирающих верёвок на конечностях. Плюсы уже имелись. Может быть, мне удастся и отсюда выбраться, стать свободной и снова наблюдать за закатами, не вспоминая этот кошмар, длиною в жизнь. Неожиданно одна слеза скатилась по щеке, и я искренне улыбнулась. Вторая улыбка за день или месяц, а может и за большее время. Всё-таки вера и надежда на лучшее ещё не умерли во мне. Да, я осталась одна, и нет того, кто прижал бы к своей груди, погладил по спине и сказал, что всё кончено, теперь всё будет хорошо. Но я больше не искала такого человека. У меня есть я. И я справлюсь с любой подножкой, подставленной судьбой. Пройду все испытания и буду с улыбкой встречать жизнь, даже показывая ей язык. Потому что я смогу, потому что сильная. Из раздумий меня вывела Азанет, которую я не сразу заметила. Она терпеливо и несколько настойчиво позвала: — Мисс, мисс. Извините, но вам нужно спуститься на ужин. О, нет. Никуда я не спущусь. Нет совершенно никакого желания встречаться с этой парочкой. Кусок еды в горле застрянет, так и не дойдя до желудка, под их взором. — Нет, — произнесла я, вытирая слёзы с щек и спрыгивая с подоконника. — Я буду ужинать здесь. — Извините, но вам придется спуститься. Мистер Колдмэн не терпит отказов, — спокойно ответила она с улыбкой, ожидая, что я послушно последую за ней. — Передайте ему, что я себя плохо чувствую и хочу ужинать в комнате, — села на кровать, подделывая болезненное выражение лица. — Не думаю, что он позволит, но я передам ваши слова, — она скрылась за дверью, и я осталась в ожидании. Что если он, взбешённый, явится сюда и потащит меня за волосы вниз по лестнице? Спустя недолгое время дверь вновь открылась, и я, вскакивая на ноги, невольно задержала дыхание. Фух! Это была снова Азанет и, похоже, с моим ужином. Она с широкой улыбкой вошла и поставила поднос на стол у окна. — Хозяин позволил вам ужинать в комнате. Приятного аппетита, — и лёгким шагом покинула комнату. Внутри воцарилась тишина, и я не могла удержаться от улыбки. Победа. Я почувствовала себя, словно выиграла у него спор. А говорила, что не терпит отказов. Один-ноль, мистер Колдмэн.

***

Под предлогом плохого самочувствия я сумела ещё несколько дней не выходить из комнаты. Всё необходимое было: удобная кровать, ванная и прекрасный вид. Дважды я выходила на балкон, чтобы подышать свежим воздухом, но спешила вернуться в свое убежище, опасаясь, что ложь раскроют. Азанет продолжала выполнять все мои просьбы, пока я продолжала притворяться больной. Она приносила еду, убиралась, меняла повязки, и в ходе этих простых действий мы иногда разговаривали. Я невольно узнала, что её отец работает поваром в доме Колдмэна уже много лет, а сама она здесь уже около десяти. Я пыталась выведать у неё хоть что-то о хозяине, но безуспешно. Азанет отзывалась о нём с уважением, и её слова были наполнены исключительно положительными эпитетами. Чем больше я слушала, тем сильнее меня тянуло узнать, кто же такой Амен Колдмэн на самом деле.

***

Наступило утро четвертого дня в особняке. Я проснулась, умылась, сняла пеньюар и, как обычно, лежа на животе, ждала Азанет для перевязки. Она сегодня задерживалась, по ощущениям, на целый час. Но больше всего я ждала поднос с едой. Живот требовательно урчал, а во рту уже собиралась слюна, предвкушая вкусный завтрак. Внезапно послышался щелчок, и я продолжала лежать с закрытыми глазами, лицом к окну, довольная. Ну вот, наконец-то она пришла. — Я уж подумала, ты обо мне забыла, а еще я очень голодна, — задорно произнесла я, не скрывая радости в голосе, и заерзала в постели. Азанет прошла и опустилась на кровать сбоку от меня. Легким движением откинула одеяло, открывая мою спину, собрала волосы и намотала их на кисть. Это было странно. Убрав пряди в сторону, на подушку, она прошлась тыльной стороной пальцев от оголенной шеи вниз по позвоночнику, нежно скользя сначала по клеймам, а потом по повязке. Почему она молчала, не поздоровалась, как обычно, с порога? — Доброе утро, Эвтида. Вижу, ты чувствуешь себя лучше. Его голос застал меня врасплох. За мгновение расслабленное тело затвердело. Глаза тревожно раскрылись, и воздух будто застрял в лёгких от внезапного волнения. Это был Амен. Сразу нахлынуло чувство скованности и злости, когда он снова увидел мою спину, как будто я обнажила перед ним свою душу. Клейма были для меня чем-то глубоко личным, сокровенным, я всегда скрывала их от посторонних. Относилась к ним с ревностью, не позволяя никому прикасаться к ним, даже Альме, когда она настаивала, чтобы я разрешила ей нанести заживляющую мазь после визита в кабинет сеньоры Ракель. Эти следы — они были моим больным, невыразимым тайным миром, и я не хотела, чтобы его кто-то видел. Первым порывом было перевернуться и отползти от него как можно дальше, но я вовремя вспомнила, что на мне из одежды были лишь одни трусы. Оставалось только продолжать лежать в этом положении и попытаться отвечать на его вопросы. Перед тем, как подать голос, я сделала усилие, чтобы успокоить бешеный ритм сердца, но все напрасно, оно не поддавалось. — Доброе. Не совсем, но спасибо, что интересуетесь, — вышло слишком вежливо, но я нервничала. — Я ждала Азанет для перевязки, поэтому в таком виде, не могли бы её позвать? — я старалась говорить спокойно, но все моё естество кричало о том, что я лежу перед его взором с обнаженной спиной и прочими прелестями, которых он не должен видеть.

Lose Control — Teddy Swims

Его горячая рука мягко легла на мою талию, а я, прикусив губу, крепче сжала бедра. Большим пальцем неторопливо оглаживая кожу, он расслабленным голосом продолжил: — Её нет дома, и неизвестно, когда вернётся. Как так? Она нужна мне сейчас как никогда! — Объясни, что нужно сделать, — предложил он, а я, уткнувшись лицом в подушку, широко раскрыла глаза от удивления. — Нет! — слишком громко и резко отказала, выдавая волнение. — Я её дождусь. Правой рукой я торопливо схватилась за одеяло, намереваясь прикрыться, но он перехватил его и без особых усилий откинул ещё дальше. Щёки мгновенно залились краской смущения, ведь теперь моё тело ничего не скрывало, кроме тонкой резинки трусиков. Возмущённая и с вызовом повернулась в его сторону, готовая выпалить всё, что думаю. Но он, будто не замечая моего негодования, встал, неспешно перекинул ногу через меня и снова опустился, словно всё происходящее было абсолютно нормальным. Да что он себе позволяет?! — Что вы делаете? Я ведь сказала, что дождусь Азанет! — голос прозвучал резко, дерзко, но дрожал от нервов и злости. Ночь, проведённая с ним, тут же всплыла в голове. Воспоминание было таким же ярким и обжигающим: я лежала под ним, безвольная, стиснув зубы, терпела, пока он грубо брал меня. Сейчас всё напоминало тот момент, и я вновь была уязвима. — Угомонись. Я просто поменяю повязку, — его голос звучал твёрдо, почти равнодушно. — Ливий велел делать всё своевременно, чтобы быстрее зажило. Так что лежи спокойно. Я не знала, какую цель он преследовал. Хотел ли он действительно помочь или лишь воспользоваться моей беспомощностью? Ведь даже если бы я попыталась выбраться из-под его туши, у меня не было бы ни единого шанса. Он безболезненно снял старую повязку, работая так аккуратно, что я почти не ощущала его прикосновений. Некоторое время он молчал, а его тёплые руки уверенно касались кожи. Взгляд тяжёлый, сосредоточенный, будто изучающий, скользил по моему обнажённому телу, задерживаясь то на одном, то на другом участке. Наконец, он прервал тишину. Голос звучал низко, властно: — Расслабься и прекрати ерзать. Разве это возможно, когда ты вновь лежишь под насильником? Я указала на мазь, которую нужно было нанести, и объяснила, как наложить повязки. Он без лишних слов взялся за дело. Сначала обработал раны, прокомментировав, что они выглядят намного лучше. Затем открыл баночку с лечебным составом, от запаха которого тут же поморщился и закашлялся. — Что за говно? — пробурчал он, сдвинув брови. Я не удержалась и тихо засмеялась, уткнувшись лицом в подушку, чтобы скрыть свою реакцию. Он лишь бросил на меня короткий взгляд, затем продолжил. Нанёс мазь, ругнувшись ещё пару раз, и наложил свежую повязку. Когда он закончил, я наконец-то расслабилась, но тут его руки неожиданно легли на мои ягодицы. В тот же миг я взволнованно приподнялась на локтях, не обращая внимания на то, что грудь слегка приоткрылась, и резко повернула голову к нему. Он молчал, сосредоточенно глядя на белые следы заживших ран. Его большие пальцы мягко провели по ним, как будто изучая, затем руки скользнули выше, подцепив тонкую резинку трусиков, натянули её немного выше и остановились на талии. Внутри меня вспыхнул жар, дыхание стало частым и прерывистым. Я опустила голову, оставаясь в том же положении на локтях, пытаясь успокоиться. Но волна противоречивых чувств захлестнула меня. Предвкушение, томление, омерзение к нему, к себе… Я запуталась в собственных ощущениях. Пока я пыталась разобраться, он внезапно навис надо мной, обдал горячим дыханием кожу шеи и, коснувшись губами уха, произнёс хриплым голосом: — Достаточно попряталась. Жду тебя внизу через пять минут. Мурашки табуном пробежали по всему телу, а соски напряглись в болезненной чувствительности. Я попыталась что-то возразить, хоть мои мысли ещё не успели прийти в порядок: — Но я… — начала было я, но он резко встал и перебил меня на ходу, направляясь к двери. — Я сказал: пять минут! — твёрдо бросил он, и, не оборачиваясь, вышел, захлопнув за собой дверь. Оставшись одна, я рухнула обратно на кровать, словно разом утратив все силы. Обмякшее тело распласталось на простынях, а голова была тяжёлой от мыслей. Снова это напряжение между нами. Снова его ненормальное, почти болезненное влияние на меня. Зачем он это делает? И почему я не могу ему сопротивляться? Как же не хотелось снова видеться с Агнией. А что если ослушаться и не спуститься? Будет ли он сильно злиться? Азанет сказала, что он не терпит отказов, но при этом позволил мне три дня не выходить из комнаты. Да и вообще, какая ему разница, где я буду есть? Однако испытывать терпение Амена я всё же не хотела и решила спуститься. Для этого выбрала белый длинный сарафан со спущенными воздушными рукавами и глубоким разрезом, оголяющим левую ногу. Волосы оставила распущенными, так было комфортнее. Тихо выйдя из своей комнаты, я направилась к лестнице, ведущей вниз. Остановилась на верхней ступеньке и оглядела величественный зал. Затем медленно начала спускаться. Амен проходил мимо, но, заметив меня, остановился напротив и молча ухмыльнулся. Его взгляд впился в меня, пока я не оказалась рядом с ним, а мой, в свою очередь, бегал, не желая встречаться с его. Мне было стыдно после того, что произошло в спальне. — Вперёд, малышка, — произнёс он, чуть наклонив голову в сторону столовой. Я ошарашенно уставилась на него. Как он меня только что назвал? Малышка? — Ну же, — поторопил он, не давая мне времени возмутиться. Я подчинилась, пошла вперёд и вошла в зал, где совсем недавно мы втроём пересекались, а сегодня, словно семья, планировали позавтракать. В центре комнаты стоял огромный белый стол, буквально уставленный разнообразием блюд. Агния сидела спиной ко входу и не сразу нас заметила. Амен обошёл меня, подошёл к столу и отодвинул стул напротив девушки. Когда я оказалась рядом с ним, наши взгляды с Агнией встретились. Она растерянно наблюдала, как Амен проявляет ко мне внимание. Не отвлекаясь на их взгляды, я быстро осмотрела расставленные тарелки и приборы. Если сяду на предложенное им место, окажусь напротив Агнии, и мы будем сидеть по обе стороны от него. Ну уж нет. Завтрак с гаремом, что ли, решил устроить? Под их пристальным взором я налила себе апельсиновый сок и прошла вдоль стола, сев на другом его конце, напротив Амена. Агния продолжала метать взгляды от меня к нему, но молчала. А он лишь усмехнулся и занял своё место. — Любимый, что ты хочешь? Чего тебе наложить? — произнесла девушка, накрывая своей кистью мужскую, с приторным оттенком в голосе. Амен лишь скосил на неё взгляд и проигнорировал её вопрос, а я, приложив стакан к губам, скрыла улыбку, которая невольно возникла. — Мия, может тебе что-то положить? Одним соком не наешься, — я заметила, как её манера общения изменилась. В моей комнате она была куда более холодной и резкой. Это из-за Амена? С чего такая вежливость? Хотя на мероприятии она произвела положительное впечатление. — Мне хватит, — безразлично ответила я и продолжила пить, стремясь быстрее закончить и вернуться в свою комнату. — Как ты себя чувствуешь? Азанет говорила, что тебе нездоровится, но сейчас ты выглядишь прекрасно. Вновь вспомнив сцену в комнате, я подняла глаза на сидящего напротив Колдмэна. Как будто почувствовав мой взгляд, он тоже посмотрел в ответ. Щеки мгновенно залились, а глаза не знали за что зацепиться. Неожиданно в зал вошел кучерявый мужчина, тот самый, который поймал меня в момент почти побега, и подошел к своему хозяину. Наклонившись, он что-то сказал Амену, и мы с Агнией неотрывно наблюдали за ними. Кучерявый выпрямился, а Амен снова поднял глаза на меня и твердо сказал: — У нас гости!