Свет

Дверь в мою лабораторию открылась и тут же от мгновенья тишины сердце схватил ужас. Я не видел, кто пришёл и чего он хотел. Но я точно знал, кто мог бы это сделать в столь поздний час. Тот, чей разум был мне непонятен, идеи и помыслы мутны, как потёртые линзы старого телескопа, а пути к цели даже не врачебному человеку смотрелись чуждо. Мойра О'Доран. Она снова решила лишить меня сна для испытания моих навыков управления гравитацией в состоянии истощения? Она хочет забрать у меня пару пинт крови чтобы посмотреть на то, как быстро мой организм восстановит их? Карандаш, которым я записывал свои ощущения от сосуществования с музыкой в голове по её же просьбе, выпал из дрогнувшей руки под гулкий звон в голове. Вселенная решила спеть сейчас? А может быть, это сама доктор принесла этот гул мне? Не вовремя, я должен был... Должен был.... Что я должен был сделать? Её холодный голос заставил тело застыть, а мой мутный взгляд сфокусироваться на пишущей принадлежности. Но оборачиваться сейчас было страшно. Днем доктор достаточно приятна и добра ко мне, даже иногда вызывалась помочь мне в моих исследованиях - не смотря на ее явно недовольный говор и, по ее словам, чудны́е темы исследований - но ночью с ней явно что-то случалось. Возможно, часто спокойная обстановка вечером стимулировала ее на более растленные идеи? Разумеется, не смотря на то, что для нее и так рамок в исследованиях не было... Я отвлекся от диалога. Упустил момент, когда она подошла и услышал только скрип стула, словно тоже увядающего под ее изменённой ладонью. И мой растерянный взгляд выдал ей это. Несущественная вспышка раздражения и едва ли жалости, вспыхнувшая на миг в ее прищуре стала мне ответом в нашем диалоге. Нужно сосредоточиться... Всё же, коллег надо слушать даже если... Даже если они... Кажется, эти слова отразились на моих кривых от внезапной головной боли губах, раз ее рука перетекла мне на плечо, а прищуренный взгляд стал мягче. Моё дыхание сбилось, словно я сейчас побежал бы прочь от пресловутого монстра, а мелкие вещи вокруг задрожали в ужасе, теряя вес возле меня. Удивительно, но она не стала даже хмурится на это, лишь полезла рукой в свой карман и, обнаружив нечто, протянула его мне к лицу. Едва сфокусировав взгляд я увидел таблетку. Это избавит меня от боли и гула? В надежде на лучшее я послушно взял ее зубами и потянулся к бутылке с водой. Рука едва ли слушалась в ее присутствии, но все таки в момент я смог выпить нужную для принятия лекарства дозу воды. Доктор провела рукой по моей голове, смотря на меня своими двухцветными глазами. Я знаю этот взгляд... Это взгляд ученого, наблюдающего за изменениями образца. Но я не мог не выпить это, в противном случае, уверен, меня ждало бы что-то более деструктивное. Внутри тела что-то начало колебаться, нарушая дыхание еще сильнее и я закашлялся. Резь в горле ближайшие пару дней нещадно раздирала меня, словно мои сферы коллапсировали где-то внутри, но постепенно стихала, благодаря лечению. Мойра, заметив это, любезно подсказала, что таблетка поможет забыть о болезни и боли на некоторое время. Может, все таки, все не так плохо и коллега просто хочет помочь? В конце концов, у меня нет причин ей не верить. Мы же в одной организации с ней, верно? Давящая, лезущая в душу, разум и уши тишина держалась в комнате пару минут, пока доктор смотрела на меня, словно не моргая. Руки решили, что сейчас лучше отвлечься и сами взяли в руки карандаш, начав его осматривать. Обыкновенный карандаш, полезный в невесомости. Я думаю, карандаши и им подобные лучше всяких ручек, не смотря на то, что их нужно подтачивать и можно стереть, смазать... Взгляд метнулся на Мойру. Нет, все еще смотрит. И все так-же. Невольно захотелось поëжиться, исчезнуть, спрятаться... Ох, так вот почему лабораторные крысы так делают! Это... Действительно неприятно. За мелкими мыслями, роящимися в голове на перебой с несистематизированными нотами Вселенной я начал замечать жар и несвойственное мне... Поведение моего тела. Пожалуй, песнь, исследования и постоянные задания занимали слишком много времени, что я и не смог бы этого заметить в обычных условиях... Нет-нет, оно бы и не могло быть проявлено. Но почему же... Видя мое слегка озадаченное лицо, Мойра, кажется, поняла все первее моего разрозненного разума. Её взгляд наконец-то перестал давить на меня и бегло осмотрелся, но вдруг та подняла мою голову рукой, заставляя меня выпрямиться словно струну. А следом она села на мои колени, заставляя меня растеряться еще больше. Так вот в чем дело! Это был ее план! Я вжался спиной и задницей в стул, словно силясь ускользнуть, но ее руки легли мне на ключицы, намекающе постукивая по шее самыми кончиками когтей. Я сомневаюсь, что человеческие ногти могут быть достаточно крепки для использования их в качестве оружия или инструментов, но рядом с Мойрой такие выводы, пожалуй, стоит обдумать трижды, если не четырежды. По моему разгоряченному телу прошла волна холодного страха, заставляющего меня застыть. Я был крупнее ее, я был сильнее физически, но она словно многоножка, обхватывающая добычу опаснее себя - она была уверена в победе надо мной, если я стану сопротивляться. Она знала мои слабости и была готова сожрать меня заживо если что-то пойдет не так. Губы поджались сами собой, сдерживая мой паникующий вздох. Я не хочу этого. Я не готов к подобного рода близости с ней. Доктор О'Доран красива, статна и интересна, но если смотреть на нее в деталях это было бы слишком страшно. Мое давление явно поднялось - в голове стучала кровь, мешавшая слышать свои мысли хоть как-то адекватно, Из-за чего я остался наедине со своими ощущениями. Отвратительно приятными, насильственными, нежеланными. Ее холодные, жесткие прикосновения пальцев ощущались тягуче-тошно, а горячее тело, прильнувшее ко мне в момент - душно, давяще, но так приятно... От этого становилось ещё более тошно. Может, это моя температура поднялась, мешая воспринимать все чище? Я надеялся, что это закончится как можно быстрее, что меня вот-вот отпустят, что я больше не буду здесь жертвой. Понимать свою беспомощность было невыносимо. Но, уверен, в ином случае меня бы искалечили еще изощрённее, еще тяжелее, хотя может так я бы оправился легче. Я почувствовал как зрение расплывается еще больше, а глаза намокают от слез. Пожалуйста... Пожалуйста, хватит... Мне не нравится, это отвратительно и даже не считается любовью! Мне тошно... Злополучные минуты все таки закончились, оставив за собой лишь неожиданно хорошо различимое отвращение и моё рабочее место и одежду, испорченные лишними для обстановки жидкостями наших тел. Я не хотел этого видеть и ощущать. Я надеялся, что это пропадёт само, но понимал, что это будет не так.... Мойра исчезла также быстро и зловеще, как и пришла, лишь что-то сказав мне напоследок. Что это было? Я не услышал ее из-за гула, но переспросить не решился. Может, оно и к лучшему...