Что сказали карты...

Дожидаться, пока хозяйка откроет дверь, Эсмеральде пришлось довольно долго. Когда же дверные петли скрипнули, и взору цыганки предстал сонный растрепанный поэт в одной рубахе и поспешно натягивающая платье Аннет, в маленькой черноволосой головке стали вырисовываться смутные предположения о том, что происходило в маленьком домике ночью. Не то, чтобы юная гадалка была против такого развития событий, совсем нет… Но Гренгуар говорил, что уходит от своей черноокой «музы» только ради того, чтобы нести в массы плоды своих трудов. А на Анни он просто решил проверить свой слог… Воистину, ложь цыганка не одобряла так же, как и пьянство. Так что это самое неодобрение выражала сейчас вся ее фигура. Однако покаянного щенячьего взгляда юноши оказалось достаточно для того, чтобы Эсмеральда сменила гнев на милость. Пока Пьер натягивал видавшие и лучшие времена штаны, хозяйка дома прикрыла глаз повязкой и скрылась в маленькой комнатке, по-видимому, служившей ей в качестве кухни. Цыганка же оседлала стул. Как начать разговор, она положительно не представляла. - Пьер… -Да? Что-то случилось? Если что-нибудь нужно, я прямо сейчас готов идти… -Нет, совсем нет! Все просто прекрасно! – Эсмеральда замахала руками. Мысль о том, что кто-либо, пусть даже Гренгуар, узнают про ее постояльца, кидала в мурашки. С такими огромными слоновьими ножками. Девушка сосредоточенно начала проковыривать ногтем дырку в столе. Пока не особо получалось. Как ни странно, поэт сам помог девушке начать беседу. -Как поживают твои карты? Получается? -О, да, спасибо. Я вот как раз об этом… Воспользовавшись паузой, парень сел на пол и принял глубокомысленную позу созерцателя. -Ну? -Мне очень сложно сосредоточиться, понимаешь… Всякие мысли там… Но дело даже не в этом. Вот вчера, например. – Эсмеральда покраснела, припомнив это самое «вчера», и юный рифмоплет уже приготовился услышать интересную историю, но танцовщица его разочаровала. – Вчера на крышу залезла кошка и начала мяукать. Она так часто делает, но вот в чем суть… Я отвлеклась, и это разбило все Арканы. И мне кажется, что я не смогу научиться предсказаниям, если кто-либо будет в доме. Я тебя не выгоняю, но… -Это совершенно не проблема. – Из-за маленькой двери, яко черт из табакерки, вынырнула Одноглазая с бутылкой вина и разномастными кружками. – Он может пожить у меня. Хотя я бы предпочла… - На памфлетиста был брошен абсолютно недвусмысленный взгляд – Чтобы он переехал насовсем. Так что решайте тут пока между собой, а мне пора. Заработков никто не отменял. И, поставив свою ношу на скособоченный стол, она скрылась за входной дверью. Как только шаги девушки затихли, плясунья, улыбаясь, повернулась к Гренгуару, который усиленно делал вид, что его совершенно не касается происходящее. -Вас можно поздравить? – Эсмеральда по-прежнему широко улыбалась. Она была по-настоящему рада за непутевого философа. Ответом ей была рассеянная улыбка. -В этом мире все так зыбко… И вот это и печалит. – Пьер сфокусировал, наконец, взгляд на собеседнице. – Знаешь, я очень боюсь, что не смогу обеспечить ей достойного существования. Раньше меня такие мысли, как забота о благополучии других, как правило, не посещали. Я могу быть моральной поддержкой, но вот что касается денег, увольте… И не то, чтобы я был против того, что она торгует своим телом. Это ее право. Но мне бы хотелось, чтобы она жила как можно лучше. Довольно новое для меня желание, и я совсем не уверен, что смогу его воплотить в жизнь… Сменив радостную улыбку на заговорщицкую, цыганка протянула задумчивому поэту ладонь. -Дай ручку, яхонтовый мой, погадаю тебе, все про судьбу твою расскажу, дом ли казенный, дорога ли дальняя, девица ли ясноокая… Поскольку талантливо скопировать старуху Шандру у Эсмеральды получилось как нельзя лучше, долго смеялись оба. Он – над ее речетативом, она – над удивленными глазами юноши. -Пьер, я вообще - то, серьезно! Тебя вот в детстве не учили, что смеяться над цыганами вредно для здоровья? -А ты сможешь? Ты же еще недоучка. В ответ маленькая плясунья обиженно надула губки. С тяжким вздохом ее муж положил руку на стол и сделал вид, что ему абсолютно не интересен процесс. Лукавый взгляд из – под длинных ресниц дал ему понять, что притворщик из него ну вот совсем никакой, даром, что актер. Принцесса Цыган и вправду была совсем не уверена в своих силах. Но попробовать стоило. Ей почему-то казалось, что уверенность в будущем поэту необходима, как никогда прежде. Горячая волна пробежала по позвоночнику, и через минуту напряженного молчания девушка устало улыбнулась. -У вас все будет хорошо. Не могу сказать, как именно, но все, что тебе необходимо – это не впускать сомнения в свою душу и верить в свое перо. А дальше все само придет. Лицо Пьера просветлело, но уже через мгновение подозрительный прищур глаз пытливо изучал гадалку. -И где ты таких умных слов понабралась? -Ах ты хам! Намекаешь, что я дура, да? Начинающую закипать девушку остановила очаровательная белозубая улыбка, лучшая из арсенала молодого автора. -Мадам, ну что за вздор. Вы для меня – эталон, а в голове моего эталона по определению не может быть пусто. Что ни говори, девушки нравились его красивые речи, пусть она и знала, что особого смысла за ними не стоит. И буря почти миновала бы, если бы за домом не раздалось призывное блеянье козы, услышавшей голос хозяйки. Пока цыганка медленно вставала и нарочито аккуратно задвигала стул, цвет лица юноши, чей день начался, как оказалось, не очень удачно, изменился настолько, что любая аристократка сейчас отдала бы половину своего состояния за эту белизну. -Радость моя, это совсем не то, что ты могла бы подумать. На самом деле… -На самом деле, Пьер Гренгуар, я спасла твою шею от веревки, а ты УМЫКНУЛ У МЕНЯ КОЗУ! Вот такова твоя благодарность?! Я ее уже две недели ищу! А ты… -А я нашел ее на улице и как раз собирался вернуть, но… -Беги. Пока вслед парню летела мелкая утварь и изощренные проклятия на цыганском арго, он, уворачиваясь, с тоской думал о том, что та хрупкая роза, которой ему мнилась танцовщица, оказалась с нехилыми такими шипами.