Fateful meeting.

— Нет, — вырвалось из меня, прежде чем я успела осознать, что говорю. Его глаза чуть сузились, и в них мелькнуло разочарование, смешанное с чем — то ещё — упорством. Я открыла рот, чтобы объясниться, сказать, что я не имела в виду это, что я просто напугана… Но он не дал мне времени. — Неважно, — прошептал Джеймс, нахмурившись и собрав остатки сил. Его рука сжала мою, чуть сильнее, чем я ожидала от его нынешнего состояния. Прежде чем я поняла, что происходит, он более отчетливо продемонстрировал мне потёртое кольцо. Оно выглядело старым, с простым, но красивым дизайном, словно было создано в другом времени. — Баки, подожди… — начала я, но он не слушал. Медленно, с усилием, он надел кольцо на мой палец, его металлическая рука холодила мою кожу, а взгляд оставался неподвижным, твёрдым, несмотря на усталость. — Теперь ты моя, — сказал Баки, слабо улыбнувшись. Я смотрела на кольцо, на его руку, на его глаза. Всё, что я хотела сказать, казалось неуместным, словно слова теряли значение рядом с тем, что он только что сделал. — Баки… Я… — я почувствовала, как в горле встал ком. — Никаких «нет», — перебил Джеймс, и его голос, хоть и слабый, звучал решительно. — Это не просьба, Джессика. Это факт. Ты — моя, как и я — твой. Всегда. Я молчала, слёзы уже струились по моим щекам. Я хотела возразить, сказать, что это глупо, что нам нужно время, что я боюсь. Но вместо этого я крепче сжала его руку и чуть слышно прошептала: — Всегда. Баки снова уснул, его дыхание стало ровнее, но всё ещё оставалось тяжёлым. Я сидела рядом с диваном, оперевшись спиной на его край, и смотрела на своё кольцо. Оно было простым, чуть поцарапанным, но мне казалось, что каждая линия на нём несла свою историю. Я провела пальцем по металлу, словно пытаясь почувствовать то, что он хотел этим сказать. Это кольцо было больше, чем просто украшение. Это был его способ держаться за что — то важное, за нас, несмотря на всё, что происходило. Я не знала, где он его взял, когда успел спрятать, почему решил сделать это именно сейчас. Но что - то в этом казалось правильным. В хаосе, в котором мы жили, это было единственное, что имело смысл. Мои мысли метались между страхом и каким - то странным, тихим теплом. Как я могла сказать ему «нет»? Почему это слово сорвалось с губ раньше, чем я успела подумать? Я подняла взгляд на Джеймса. Его лицо, несмотря на бледность и слабость, было спокойным. Даже во сне он выглядел так, будто сражается — но не с миром, а за нас. — Прости меня, — прошептала я, тихо, чтобы не разбудить его. Мои пальцы снова сжали кольцо, и я почувствовала, как в груди что - то изменилось. Оно не давило, не пугало. Напротив, оно давало мне странное, неожиданное ощущение силы. Это было больше, чем обещание. Это было якорем, который не позволял мне утонуть в страхах и сомнениях. Я посмотрела на Баки, на его едва заметную улыбку во сне, и поняла, что этот человек готов отдать всё, чтобы защитить меня. И я готова была сделать то же самое. Прошло три дня. Баки всё ещё был слаб, но выглядел гораздо лучше. Бледность постепенно сходила с его лица, и он уже мог нормально сидеть на диване, хотя каждый его шаг всё ещё требовал усилий. Я стояла у кухонной стойки, разбирая банку консервированных овощей, которую нашла в крошечной кладовке этого дома. Да, как оказалось, тут есть кладовая. Удивительно, как даже такие мелочи — готовка, тихие разговоры, забота друг о друге — начали казаться мне бесценными в нашей непростой жизни. — Ты ведь не собираешься кормить меня этим, да? — раздался слабый, но всё же насмешливый голос Джеймса из гостиной. Я обернулась и увидела, как он наблюдает за мной, оперевшись на подушки дивана. Его рука всё ещё покоилась на боку, но в глазах снова была искорка — та, которая всегда означала, что он не собирается сдаваться. — А что, по - твоему, я должна тебе приготовить? Пир? — ответила я, приподняв бровь. — Ну, пир было бы неплохо, — усмехнулся он, и я заметила, как его лицо слегка поморщилось от боли, когда он пошевелился. — Не двигайся слишком резко, — строго сказала я, откладывая свои дела, и подошла к нему. — Тебе ещё нужно время, Баки. — Джесс, я уже как три дня просто лежу и сижу. Честно говоря, мне кажется, я становлюсь частью этого дивана, — он хмыкнул, но его голос выдавал усталость. — Ты поправишься. И знаешь, что? Ты ещё успеешь мне надоесть, — я улыбнулась, стараясь скрыть беспокойство. Он посмотрел на меня, и улыбка чуть коснулась его губ. — Если бы ты была другой, я бы, наверное, поверил, что ты серьёзно. Но ты же не умеешь злиться на меня, — сказал он тихо. Я вздохнула, протянув руку к его лицу и осторожно погладив щетину на щеке. — Я умею злиться, Баки. Просто я не хочу злиться на тебя. Его глаза чуть потемнели, и он посмотрел на меня так, словно хотел сказать что - то важное, но замолчал. — Что? — спросила, чувствуя, как от его взгляда моё сердце начинает биться быстрее. — Просто… Я думал, что всё потеряю, когда ты упала тогда в лесу, — наконец произнёс он. — А потом, когда Старк… — Не надо, — перебила, мягко положив пальцы на его губы. — Всё это позади, понимаешь? Мы здесь, живые, вместе. И это всё, что важно. Он кивнул, но его взгляд всё ещё был полон какой - то глубокой вины. — Ты не понимаешь, Джесс, — сказал он чуть громче. — Ты должна была сказать «да», когда я… — Баки, — снова перебила я, улыбнувшись и показав ему руку с кольцом. — Я ношу его, разве нет? Разве это не значит, что мой ответ уже давно изменился? На его лице появилась лёгкая, но теплая улыбка. — Ну, теперь я хотя бы уверен, что ты передумала, — тихо ответил он. Я засмеялась и наклонилась к нему ближе, чтобы осторожно поцеловать его в щеку. — Ты всегда такой упрямый, Джеймс Барнс. Но знаешь что? Ты мой упрямый. И это уже не изменится. Баки улыбнулся, хоть и слабой, но той самой своей улыбкой, от которой у меня всегда появлялись мурашки. — Твой, значит? — тихо переспросил он, и его голос звучал теплее, чем за последние дни. — Совсем мой, — подтвердила я, с лёгкой усмешкой поправляя его взъерошенные волосы. — И не смей это забывать. Он тихо засмеялся, но вскоре сморщился от боли, схватившись за бок. Я тут же нахмурилась. — Я же говорила: не смей напрягаться, — сказала строгим тоном, обхватив его плечо, чтобы помочь ему удобно устроиться. — Джесс, ты слишком заботливая, — прошептал он, прикрыв глаза. — Кто - то же должен быть, раз ты сам не следишь за собой, — я уселась рядом, не отрывая от него взгляда. — Знаешь, меня это немного пугает. — Что именно? — он повернул голову, чтобы посмотреть на меня. Я замолчала, подбирая слова. — То, что ты всё время рискуешь. Тони, Гидра, прошлое, которое тебя преследует… — мой голос дрогнул, но я быстро взяла себя в руки. — Ты делаешь всё, чтобы защитить меня, но я боюсь, что однажды… Он поднял руку, медленно, с трудом, и положил её поверх моей. — Джесс, — сказал он, его голос был низким и мягким. — Я обещаю тебе, что сделаю всё, чтобы всегда быть рядом. Я кивнула, хоть и знала, что никто не может дать таких гарантий. Но в его словах была искренность, которая давала мне силы. — А пока что, — продолжил он, чуть хитро улыбнувшись. — Ты могла бы перестать так на меня смотреть, будто я сейчас развалюсь. — А если я не могу? — усмехнулась. — Тогда я буду жить ради того, чтобы доказать тебе, что я не такой уж хрупкий, как тебе кажется, — его голос был едва слышен, но в нём звучало всё то упрямство, за которое я его любила. Я покачала головой, но улыбнулась. — Ладно, мистер Барнс. Но ты должен пообещать мне ещё кое - что. — Что угодно, — он улыбнулся. — Позволить мне заботиться о тебе. Не спорить, не притворяться, что ты сильнее, чем сейчас. Просто позволь мне быть рядом. Его взгляд стал мягче, и он сжал мою руку чуть крепче. — Согласен, — прошептал, прежде чем снова закрыть глаза. Я осталась сидеть рядом, чувствуя, как тепло его руки передаётся мне. В эти моменты, даже среди опасностей, я чувствовала себя сильной. Ведь мы были вместе. И это значило всё. Прошло ещё несколько часов. Баки уснул снова, его дыхание стало ровным, но я всё равно не могла оторваться от него. Я слушала каждый его вздох, наблюдала за каждым движением, словно боялась, что если отвернусь хоть на мгновение, что - то пойдёт не так. За окном начинало смеркаться, лес окутывала мягкая темнота, а вместе с ней приходила странная тишина. В какой - то момент мне стало страшно, но не из - за угроз извне, а из - за мыслей, которые вертелись в моей голове. Я встала, аккуратно поправив одеяло на Джеймсе, и направилась к окну. Деревья стояли неподвижно, как будто сами стали частью застывшей ночи. В этой тишине я пыталась успокоить свой разум, но всё время возвращалась к одному вопросу: сколько ещё мы сможем скрываться? — Джесс… — раздался слабый голос за моей спиной. Я тут же обернулась и увидела, как Джеймс медленно приподнялся на локтях. Его лицо всё ещё было бледным, но в глазах мелькнуло беспокойство. — Ты должен лежать, — сказала я, быстро вернувшись к нему и помогая ему опуститься обратно на диван. — Ты выглядишь так, будто сейчас сломаешься, — пробормотал он, устремив на меня взгляд. Я вздохнула, присев на край дивана. — Просто… Много всего. — Знаю, — он медленно потянулся к моей руке, и я сразу же вложила ладонь в его. — Но ты не одна, Джесс. Мы это пройдём. — А если нет? — вырвалось у меня. Он нахмурился, приподнимаясь чуть сильнее, несмотря на боль. — Мы пройдём, — повторил он твёрдо, его голос прозвучал удивительно уверенно. — Я знаю, что ты боишься. Но, Джесс, я не позволю тебе нести всё это одной. Я прикусила губу, чувствуя, как к глазам подступают слёзы. — Я просто не хочу тебя потерять, — призналась я, наконец. Баки слегка улыбнулся, поднял руку и, с трудом преодолевая боль, провёл пальцами по моему лицу. — Ты меня не потеряешь, — сказал он тихо, глядя прямо в мои глаза. — Даже если что - то случится… Я всегда буду с тобой. Всегда. Эти слова, простые, но наполненные таким глубоким смыслом, заставили меня замереть. Я накрыла его руку своей, крепко сжав её. — Я люблю тебя, — прошептала я. — И я тебя, — ответил, его голос стал тише, но взгляд говорил громче любых слов. Я осталась сидеть рядом с ним, пока он снова не уснул, крепко держа его руку в своей. В эту ночь, несмотря на страхи и тревоги, я почувствовала себя чуть сильнее. Потому что, даже в самом тёмном лесу, он был моим светом. На следующее утро Баки выглядел куда бодрее, чем я ожидала. Его взгляд стал живым, а движения — увереннее. Это сразу насторожило меня. — Ты что делаешь? — спросила я, увидев, как он, опираясь на край дивана, пытается подняться на ноги. — Хватит уже лежать, — буркнул, отмахиваясь от моей руки, когда я попыталась помочь. — Джеймс Бьюкенен Барнс, ты ранен. Возвращайся на диван. Сейчас же, — я скрестила руки на груди, глядя на него с упрёком. — Джесс, я устал быть прикованным к этому дивану. Серьёзно, у меня уже спина болит больше, чем рана, — он попытался сделать шаг, но покачнулся, и я тут же кинулась его поддержать. — Видишь? Даже стоять не можешь нормально, — фыркнула я, подтолкнув его обратно на диван. — Это потому, что ты меня отвлекаешь, — он усмехнулся, но в голосе звучало упрямство. Я нахмурилась и села рядом, не сводя с него строгого взгляда. — Джеймс, тебе нужно восстановиться. Если будешь носиться по дому, как ни в чём не бывало, только ухудшишь своё состояние. Он вздохнул, опустив голову. — Я просто… Я не могу сидеть сложа руки, Джесс, — сказал, поднимая на меня взгляд. — Я должен что - то делать, должен быть полезным. Я смягчилась, видя, как сильно его беспокоит это бессилие. — Ты полезен, даже когда сидишь на месте, — тихо сказала я. — Знаешь почему? Потому что ты здесь. Со мной. Он долго смотрел на меня, потом сдался и вздохнул, опускаясь обратно на диван. — Ладно, ты победила, — пробормотал, прикрывая глаза. Я улыбнулась, чувствуя, как облегчение расползается по всему телу. — Знал бы ты, сколько сил мне пришлось потратить на это «ладно», — пошутила я, вставая, чтобы подать ему воды. — Ты упрямая, Джессика, — хмыкнул, беря стакан. — Но знаешь что? Я рад, что ты такая. — А я рада, что ты хотя бы иногда меня слушаешь, — ответила, улыбнувшись. Баки усмехнулся, отпивая глоток, а потом неожиданно сказал: — Но завтра я всё равно встану. — Завтра посмотрим, — отрезала я, покачав головой. И в этот момент я поняла: мы с ним — идеальное сочетание двух упрямцев. Я ушла на кухню, решив, что Баки всё - таки остался на диване. Уверенность в том, что он послушает меня, была, как оказалось, наивной. Я услышала какой - то подозрительный шорох, и мой внутренний радар мгновенно сработал. — Джеймс, ты что - то задумал? — крикнула я из кухни, вытирая руки полотенцем. — Ничего, всё нормально, — его голос прозвучал не слишком убедительно, будто он говорил это на бегу. Я замерла, закатив глаза, и направилась в гостиную. — Баки… — начала, но замерла в дверях, увидев его. Он стоял посреди комнаты, пытаясь что - то делать с полкой, где мы хранили вещи. Его лицо было сосредоточенным, но каждая линия на нём выдавала боль, которую он упорно игнорировал. — Ты серьёзно?! — воскликнула я, подошла ближе и остановилась перед ним, скрестив на груди руки. Он обернулся ко мне с видом провинившегося щенка, но быстро постарался выправить осанку, будто ничего не происходило. — Мы здесь временно. Вот я и решил… — он указал на полку. — Навести порядок. — Баки, ты даже нормально стоять не можешь, — я с упрёком посмотрела на него. — Могу, — упрямо сказал он, хотя было видно, что стоять ему нелегко. Я подошла ближе и мягко положила руки ему на плечи. — Ты действительно хочешь доказать, что можешь стоять? Или просто хочешь доказать, что всё ещё контролируешь ситуацию? Он на мгновение отвёл взгляд, явно не ожидая такого вопроса. — Джесс, я… — он замолчал, потом глубоко вздохнул. — Я просто не могу сидеть и ничего не делать. Я устал от этого. — Тебе не нужно ничего доказывать, — сказала я, глядя ему в глаза. — Особенно мне. Я знаю, какой ты сильный. Но сейчас самое важное — чтобы ты восстановился. Он покачал головой, будто не хотел это слышать, но потом всё же сдался и опустил руки. — Ладно, ты права. Но это не значит, что мне это нравится, — пробормотал, медленно направляясь обратно к дивану. — Я этого и не прошу, — усмехнулась я, помогая ему сесть. — Но если ты снова встанешь без моего ведома, я тебя… — Что? — он поднял бровь, глядя на меня с лёгкой усмешкой. — Привяжу к дивану, — ответила, слабо улыбнувшись, хотя в голосе всё равно звучала строгость. Баки тихо рассмеялся, и этот смех стал для меня лучшим звуком за последние дни. — Привяжешь меня, значит? — внезапно хитро прищурился, и уголки его губ приподнялись в той самой улыбке, от которой у меня всегда начинали подкашиваться колени. — Да, привяжу, — спокойно ответила, хотя внутри уже почувствовала, как моё лицо начинает предательски теплеть. — И как, интересно, ты это сделаешь? — спросил он, откинувшись на спинку дивана и сложив руки на груди. Его голос стал ниже, с оттенком откровенного заигрывания. — Верёвки у нас нет. Или ты, может, используешь что - то ещё? — Например? — бросила я, стараясь казаться невозмутимой, хотя его взгляд прожигал меня насквозь. — Ну, не знаю, может, ремень? — он сделал вид, будто задумался, но в его глазах читалась явная насмешка. — Или твой шарфик. Ты же иногда его носишь, верно? — Джеймс! — воскликнула я, чувствуя, как щеки начинают гореть. — Что? — с самым невинным видом спросил он, приподнимая брови. — Я просто пытаюсь представить, как ты справишься с этим заданием. Может, мне помочь? Он подтянулся вперёд, всё ещё слабо, но достаточно, чтобы оказаться ближе ко мне. Его лицо было в опасной близости, и на мгновение я потеряла дар речи. — Ты невероятно упрямый, — пробормотала, попятившись, но он перехватил мою руку, удерживая меня на месте. — А ты невероятно красивая, когда пытаешься делать строгий вид, — тихо сказал, его голос всё ещё играл нотами провокации. — Барнс, ты невыносим, — я попыталась освободить руку, но он лишь улыбнулся ещё шире. — Знаю, но ты всё равно меня любишь, — с уверенностью в голосе заявил он, отпуская мою руку, но оставив свой взгляд прикованным ко мне. — Ты просто… — я замолчала, не зная, что ответить, и закатила глаза. — Сногсшибательный? — подсказал он с абсолютно довольным видом. Я не выдержала и рассмеялась, покачав головой. — Ладно, мистер Барнс, сядь уже и не провоцируй меня. Ты всё равно знаешь, что я тебя к дивану не привяжу. — Пока не привяжешь, — подмигнул. — Ещё одно слово, и я передумаю, — пригрозила, пытаясь сохранить серьёзный тон, но мои губы предательски дрогнули в улыбке. Баки снова рассмеялся, но, наконец, расслабился и откинулся на диван, всё ещё наблюдая за мной с тем самым взглядом, который, кажется, мог читать все мои мысли. Стук в дверь прозвучал резко, заставив нас обоих замереть. Баки тут же напрягся, его расслабленная поза моментально сменилась боевой готовностью. — Оставайся здесь, — сказал он твёрдо, вставая, игнорируя свою боль. — Джеймс, ты не в состоянии! — воскликнула я, бросившись к нему, но он уже сделал шаг к двери, сжав в руке ближайший предмет, который мог использовать как оружие. Топор. — Я сказал: оставайся, Джесс, — повторил он, бросив на меня суровый взгляд. — Послушай, может, это просто… — я не успела закончить. Баки жестом приказал мне замолчать, поднося палец к губам. Он осторожно приблизился к двери, прислушиваясь к звукам снаружи. Я видела, как его мышцы напряглись, а лицо стало сосредоточенным, как у хищника, готового к прыжку. Я замерла в нескольких шагах позади него, не решаясь подойти ближе. Сердце билось в груди так громко, что я боялась, что это услышат снаружи. Джеймс открыл дверь рывком, подняв руку с импровизированным оружием, но тут же замер, когда увидел, кто стоял на пороге. — Стив? — его голос звучал одновременно удивлённо и настороженно. Перед нами стоял Роджерс, его широкие плечи заполняли дверной проём. Его взгляд был напряжённым, но в нём не было враждебности. — Баки, — произнёс он, тяжело вздохнув. — Я нашёл тебя. Я осторожно выглянула из - за плеча Баки, чувствуя, как напряжение в комнате медленно спадает. — Стив? — я повторила имя, всё ещё не до конца веря своим глазам. — Джессика, — Стив кивнул мне, прежде чем снова перевести взгляд на Баки. — Ты, как всегда, упрямый. Я знал, что ты не станешь ждать, пока тебя найдут. Джеймс смотрел на него, его взгляд был всё ещё напряжённым, но он не опустил руку с оружием. — Как ты нашёл нас? — спросил он холодно. — У меня свои методы, — ответил Стив, сохраняя спокойствие. — Но я здесь не для того, чтобы угрожать вам. Я хочу помочь. — Помочь? — Баки прищурился, его голос звучал с нотками подозрения. — Ты слишком долго молчал, Стив. А теперь вдруг появляешься? — Потому что ты в опасности, Баки. Вы оба, — Стив говорил спокойно, но его слова заставили меня замереть. — Гидра не оставила попыток тебя найти. Они ближе, чем ты думаешь. Между ними повисло напряжённое молчание. Я хотела что - то сказать, но не знала, как вмешаться. Баки, похоже, боролся с внутренними противоречиями, его взгляд метался между подозрением и знакомой дружбой. — Если бы я хотел навредить тебе, я бы уже это сделал, — наконец сказал Стив. — Но вместо этого я здесь, рискую своей шеей, чтобы предупредить тебя. Джеймс ещё несколько секунд сверлил его взглядом, прежде чем наконец медленно опустил руку. — Заходи, — сказал он, чуть расслабляясь, но голос его всё ещё был холодным. — Но если ты что - то задумал, Стив… — Я здесь не для этого, — Стив поднял руки в жесте мира. — Просто выслушай меня. Слова Кэпа разбудили во мне что - то невероятно злое и противоречивое. Я внезапно преградила ему путь, становясь перед Баки и твердо сказала: — Нет. — Джесс, что ты делаешь? — Джеймс обратился ко мне, но я, казалось, уже не слушала его. Или просто не хотела. — Рискуешь своей шеей, говоришь? А как ты нас нашел, м? Не Старк ли тебе разболтал об этом? — Тони был здесь? — на лице Стива я увидела удивление, но оно казалось притворным. — Не делай вид, что этого не было. Из — за твоей неспособности держать язык за зубами Старк явился сюда, — я резко задрала свитер Баки, демонстрируя Роджерсу еще не зажившую рану, которая по «нелепой» случайности оказалась без повязки, за что Джеймс потом получит отдельно. — И едва не лишил нас обоих жизни, оставив Баки умирать в лесу. Поэтому заканчивай делать вид, что удивлен. Сам бы ты вряд ли нашел нас. Джеймс хотел было что - то сказать в противовес моих слов, но одного моего взгляда ему хватило, чтобы проглотить все свои слова и просто молча хлопать глазами, пока я отчитывала Капитана Америку, как маленького мальчика. — Я сожалею. — вдруг сказал Роджерс. — Я не думал, что Тони отреагирует так остро. — Ты не думал — это все объясняет. Не знаю, на что ты рассчитывал, выдавая человеку подробности смерти его родителей, но я скажу тебе вот что, — я ткнула Стива в его огромную грудь пальцем. — Засунь эти извинения подальше в свою капитанскую звездно — полосатую задницу. Лишь слегка оттолкнув Баки, я сделала шаг назад и громко захлопнула скрипучую дверь прямо перед носом Стива. — Это было смело. — вдруг заговорил Джеймс, дернув бровью, когда я подняла на него суровый взгляд. — Но он, возможно, в чем — то прав, Джесс. — Возможно. — сложила руки на груди. — Но мы и без него знаем, что Гидра всегда рядом и может явиться в любой момент. — Да, но… — Мне всегда было интересно, — с задумчивым видом сжала пальцами подбородок. — Вы же суперсолдаты, так? Так. А вот если ударить по самому мягкому месту — будет больно? — проговорила последние слова чуть ниже. — Все, я понял, понял. — Баки поднял перед собой руки. — Ретируюсь обратно на диван. — Верное решение. И мы еще не поговорили о том, какого черта ты ходишь без повязки, но так и быть, опустим это. — Порой ты гораздо злее, чем я. — кинул мне в спину, опускаясь на диван. — Может, ты хочешь забрать кольцо обратно? Когда я проходила мимо дивана, повернув к нему голову, что — то заставило меня остановиться. Что — то — его взгляд, которого я не видела уже очень давно. Баки разозлился за эти слова, глазами въедался в меня, вызывая холод, пробегающий по коже, а затем заговорил настолько низким голосом, будто он и не его вовсе. — Еще хоть слово, Джессика, — от напряжения его пальцы сжались в кулак. — И ретироваться придется тебе, поняла? Нервно сглотнув, я лишь кивнула ему, не в силах пошевелиться. — Славно. — он принял удобное положение на диване, и прикрыл глаза, протяжно выдыхая. — Отдыхай… Это все, что я смогла сказать перед тем, как скрылась на кухне. Мне следует немного отвлечься ото всех навязчивых мыслей, что посещали мою голову каждую минуту. Старалась не думать, но появление Стива всколыхнуло слишком много воспоминаний, и чем дольше я находилась в доме одна, тем сильнее его тишина давила на меня. Я взяла куртку и вышла наружу, желая на время отвлечься от всего. Свежий воздух леса был словно глоток свободы после тяжёлой беседы. Деревья, высокие и почти неподвижные, казались безмолвными свидетелями всего, что происходило вокруг. Шаги уводили меня всё дальше, пока я не услышала плеск воды. Пройдя через густые заросли, я вышла к небольшому пруду, спрятанному между деревьями. Его гладкая поверхность отражала небо, окрашенное в оранжевые и розовые тона заходящего солнца. Я остановилась на берегу, ощущая, как напряжение медленно покидает меня. Вода манила своей прохладой, обещая забвение хотя бы на мгновение. Сняв куртку, ботинки, и другую одежду, оставаясь лишь в белье, я решила уступить этому соблазну. Когда я вошла в воду, её холод обжёг кожу, но это ощущение было удивительно освежающим. Пруд был неглубоким, и я легко нашла место, где могла просто лечь на спину, глядя на небо. Мои мысли были хаотичными. Стив, его слова, страхи за Баки, наше будущее — всё это кружилось в голове, как водоворот. Но в этот момент я позволила себе на минуту отпустить всё. Я подумала о том, как изменилась моя жизнь. Ещё недавно я была совсем другим человеком. Теперь же я стояла на краю неизвестности, где каждое решение казалось вопросом жизни и смерти. «Как мы дошли до этого?» — подумала я, глядя на небо. И тут же ответила себе: из - за любви. Потому что я не могла бросить Баки. Потому что он не бросил бы меня. Но вместе с этой любовью пришёл страх — всепоглощающий, неизбежный страх за него. Я не знала, сколько ещё мы сможем выдержать. Уйти, спрятаться, забыться… Было ли это вообще возможным? Я вздохнула, чувствуя, как вода обнимает меня со всех сторон, словно пытается успокоить. «Ты сильная, Джесс», — мысленно повторила я себе, хотя эти слова порой казались пустыми. Но я знала одно: я не позволю страху сломать нас. Напоследок, перед тем, как вылезти из воды, решила с головой окунуться, отпустить все переживания и немного облегчить свою душу. Но стоило мне вынырнуть, как… — Джессика! — раздался позади строгий и злой голос. Я вздрогнула, услышав его, и обернулась. На берегу стоял Джеймс, всё ещё бледный, но с такой решимостью на лице, что это мгновенно заставило меня почувствовать себя виноватой. — Какого черта?! — продолжил он, сверля меня взглядом. — Уйти одной, не сказав ни слова?! — Я всего лишь вышла подышать воздухом! — ответила я, начиная сердиться в ответ. — В лесу, одна, без оружия? Ты вообще понимаешь, насколько это опасно? — его голос был жёстким, почти рычащим. — Ты себя слышишь? Мы не в зоне боевых действий, Джеймс, — я вылезла из воды, прикрываясь курткой. — Это просто пруд. — Просто пруд, — он повторил мои слова с ноткой раздражения, покачав головой. — Ты хоть представляешь, что бы я делал, если бы с тобой что - то случилось? — А я - то думала, что ты мне доверяешь, — выпалила я, чувствуя, как злость накатывает волной. — Или, по - твоему, я не могу сама о себе позаботиться? — Дело не в доверии, Джесс, — он сделал шаг вперёд, его взгляд был наполнен смесью гнева и тревоги. — Дело в том, что я больше не могу терять тех, кого люблю. Эти слова заставили меня замереть. На мгновение наступила тишина, прерываемая только звуками леса и каплями воды, стекающими с моих волос. — Баки, — я вздохнула, уже спокойнее. — Я не хотела тебя напугать. Просто… Мне нужно было время побыть одной. Подумать. — начинала стремительно одеваться, игнорируя футболку, и накинула куртку прямо на голое тело. — Если тебе нужно подумать, думай рядом со мной, — его голос стал тише, но в нём всё ещё звучала стальная нотка. — Ты не представляешь, что я почувствовал, когда обнаружил, что тебя нет. Я опустила глаза, понимая, как моя злость улетучивается, оставляя только чувство вины. — Я не думала, что ты заметишь, — призналась тихо. — Заметил бы, даже если бы ты ушла на минуту, — он шагнул ближе и протянул руку. — Пойдём домой, Джесс. — Джеймс, — я посмотрела ему в глаза. — Ты всё ещё ранен. Тебе нужно беречь себя, а ты вместо этого носишься за мной по лесу. — Потому что я всегда буду носиться за тобой, — он пристально посмотрел на меня. — Пока у меня есть силы. Эти слова окончательно сняли с меня остатки гнева. Я взяла его протянутую руку и тихо сказала: — Прости. Мы шли по узкой тропинке обратно к дому, и казалось, что напряжение между нами только росло. Баки всё ещё сжимал мою руку, но его шаг был быстрым, почти нетерпеливым, а его взгляд — угрюмым. — Ты не понимаешь, Джесс, — начал он снова, не оборачиваясь. — Это не просто прогулка в лесу. Это не безопасное место. Гидра может быть где угодно. — Ты ведёшь себя так, будто я ребёнок, — выпалила я, вырывая свою руку из его. — Я тоже могу заботиться о себе, Джеймс! Я не какая - то беспомощная девочка! Он остановился так резко, что я едва не столкнулась с ним. Повернувшись ко мне, Баки нахмурился, его лицо было мрачным, а челюсть напряжена. — Дело не в том, что ты беспомощная, Джессика, — его голос низок, почти рычащий. — А в том, что я не переживу, если с тобой что - то случится. — Ну так ты и не можешь контролировать всё, — бросила я, не отводя взгляда. — Иногда нужно просто… Довериться мне! — Довериться? — он усмехнулся, но в его глазах было больше боли, чем сарказма. — Я доверяю тебе больше, чем кому - либо, но я не доверяю этому миру, Джессика. — И поэтому ты будешь вести себя как диктатор? — я сложила руки на груди, чувствуя, как злость снова накрывает меня. — Я пытаюсь тебя защитить, — он шагнул ближе, и я отступила, пока не почувствовала спиной грубую кору дерева. — Ты даже не слушаешь меня! — воскликнула я, сердито сверля Баки взглядом, когда он снова начал свой бесконечный монолог о безопасности. — Потому что ты ведёшь себя безрассудно! — резко бросил он, шагнув ко мне ближе. — Ты вообще понимаешь, в каком мире мы живём? — Я понимаю больше, чем ты думаешь! — ответила я. — Но ты не можешь всё время меня контролировать! — Это не контроль, Джесс, — его голос стал низким и опасным. — Это необходимость. — Да, конечно, — я фыркнула. — Ты всегда знаешь лучше всех, да? Его лицо напряглось, а челюсть сжалась так, что я поняла — мои слова задели его сильнее, чем я ожидала. — Ты даже не понимаешь, о чём говоришь, — холодно сказал он, его глаза сверкнули. — О, я прекрасно понимаю, — с прищуром смотрела на него, не собираясь отступать. — Ты думаешь, что можешь защитить всех вокруг, жертвуя собой, но это не защита, Баки. Это страх. Его взгляд потемнел, а в воздухе между нами повисло напряжение, густое, как туман. — Замолчи, Джессика, — прошипел он, делая шаг ко мне. — Нет, не замолчу! — я упёрлась в его грудь ладонями, но он не двинулся ни на сантиметр. — Ты не можешь обращаться со мной так, как будто я твоя… Не успела я договорить, как он резко шагнул вплотную и схватил меня за плечи, прижимая к дереву. Его движения были порывистыми, грубыми, и я вскрикнула от неожиданности. — Заткнись, Джесс, — рыкнул Джеймс, прежде чем наклониться и накрыть мои губы поцелуем. Этот поцелуй был резким, жёстким, полным гнева и страсти. Я пыталась сопротивляться, протестовать, но его ладони держали меня крепко, не давая ни шанса отстраниться. В его прикосновении было столько подавленных эмоций — злости, боли, страха, — что мои слова застряли где - то в горле. Я чувствовала, как мои пальцы невольно сжимаются на его свитере, и вся злость, что кипела внутри меня, вдруг уступила место чему - то другому. Тёплому, пугающему, неизбежному. Когда он наконец отстранился, его дыхание было тяжёлым, а взгляд — раскалённым. — Теперь ты меня услышала? — выдохнул он, его голос был низким, хриплым, но дрожал от напряжения. Я молчала, глядя на него, чувствуя, как сердце бешено колотится в груди. Слова застряли у меня в горле, и я просто смотрела в его глаза, пытаясь понять, что только что произошло. Баки отпустил мои плечи, но не отступил. Его руки скользнули вниз, крепко сжав мои запястья, а в голосе появились новые нотки — мягкости, почти мольбы: — Джесс… Я не хочу тебя потерять. Пожалуйста. Мой взгляд опустился, а дыхание всё ещё было сбивчивым. Я понимала, что он весь состоит из боли и страха, которые он не умеет выражать иначе. — Тогда доверься мне, — прошептала я, наконец находя голос. — Не контролируй. Просто будь рядом. Его плечи немного расслабились, и он кивнул, всё ещё глядя на меня с такой интенсивностью, что я почувствовала, как моё сердце сжимается. Я не могла пошевелиться. Всё вокруг будто застыло: шум леса, ветер, даже воздух, который вдруг стал тяжёлым и вязким. Только Баки двигался, его взгляд прожигал меня, будто стремился разглядеть все мои мысли, все страхи, которые я пыталась спрятать за словами. — Джесс… — его голос стал почти шёпотом, но в нём чувствовалась мощь, способная сломать любую мою защиту. Он снова шагнул ближе, и его руки коснулись моего лица, осторожно, словно он боялся, что я разобьюсь. Я не знала, что ответить, как оправдаться или что - то объяснить. Все мысли растворились, осталась только его близость. Джеймс наклонился, и его губы снова накрыли мои — теперь медленно, мягко, но с такой глубиной, что я потеряла счёт времени. Это не было похоже на резкий поцелуй, которым он только что меня заставил замолчать. В этом была просьба, жажда, потребность. Я чувствовала, как его руки опускаются на мою талию, обхватывают её, притягивая ближе, и моё тело невольно откликнулось. Сердце билось в бешеном ритме, а дыхание стало таким же сбивчивым, как его. Каждое его движение было словно огонь, прокладывающий путь по моей коже. Он действовал с какой - то удивительной смесью ярости и нежности. Его пальцы скользили по моим плечам, ненавязчиво спуская вниз куртку, оставляя за собой лёгкое, но заметное тепло. Его губы перемещались от моих к линии подбородка, щеке, шее, и каждый новый поцелуй отзывался трепетом в груди. Я не могла думать. Не могла сопротивляться. Я просто чувствовала. Чувствовала, как он осторожен и в то же время неистово жаждет быть ближе. Как его дыхание становится тяжёлым, а движения — чуть более торопливыми, но всё равно бережными. Баки смотрел на меня с каким - то необъяснимым отчаянием, как будто я была единственным, что удерживало его в этом мире. Его руки обвили меня, крепкие и тёплые, создавая чувство безопасности, которого я так долго не испытывала. — Ты даже не представляешь, как сильно я тебя люблю, — прошептал он между поцелуями, его голос был хриплым, почти надломленным. Я смотрела в его глаза, чувствуя, как эти слова погружаются в моё сердце, оставаясь там навсегда. Баки был нежен, но его страсть была яркой, всепоглощающей, будто он боялся, что это мгновение может быть последним. Я чувствовала, как его ладони скользнули вверх по моим бокам, останавливаясь на линии плеч. Он нежно спустил бретельку моего бюстгальтера, и его губы замерли на ключице. Поцелуи были медленными, глубокими, каждым он будто просил разрешения идти дальше, даже если знал, что я не откажу. Когда я задыхалась от его близости, его губы вдруг остановились, а взгляд поднялся к моим глазам. В этот момент я увидела в нём не только желание, но и любовь — необъятную, почти болезненную. — Скажи мне, что ты этого хочешь, Джесс, — прошептал Джеймс, его голос был хриплым, низким, и я ощутила, как всё моё тело отозвалось на эти слова. Я не смогла ответить, только потянулась к нему, обнимая за шею, и этого было достаточно. Баки понял всё без слов. Его руки скользнули ниже, обхватили меня крепче, прижимая к себе. Я попыталась возразить, когда он поднял меня, морща нос от неприятных ощущений в боку, но… — Баки, нет, тебе нельзя, ты еще слишком слаб, — начала, но он грубо прервал меня. — Замолчи. — удерживал меня у дерева собственным телом, спешно снимая свитер, и бросил его на землю. — На это сил у меня хватит. Когда он вновь накрыл мои губы поцелуем, его движения стали настойчивее, но не теряли контроля. Его губы были горячими, жадными, будто он пытался через них выразить все, что не мог сказать словами. Его дыхание стало тяжелее, а пальцы сильнее сжимали меня, притягивая ближе, не оставляя между нами ни единого пространства. — Мне не хватало тебя, Джессика, — с трудом дыша от поглощающих его эмоций, Джеймс быстро расстегивал свои джинсы, пока я в буквальном смысле висела на нем, целуя его лицо. Я понимаю его и понимаю, о чем говорит Баки. Вся суета, что происходила последние дни, еще больше доказывала только одно: он нужен мне каждую гребаную секунду этой жизни. Слишком зависима, словно Джеймс — самый сладкий и продирающий до костей наркотик, которым хотелось насыщаться все больше и больше, с каждым днем. — Так ты хочешь этого, Джесс? — сладко прошептал мне на ухо, прижимая меня к дереву, но при этом создавая барьер своей левой рукой между моей кожей и грубой древесной корой. — Хочешь, чтобы я просила тебя? Умоляла? — из меня вырвался вздох, когда его грубые пальцы отодвигали ткань моих влажных трусиков в сторону, лаская складочки. — Да. Я хочу этого. Я смотрела Джеймсу в глаза, чувствуя внизу копошение, затем звук молнии и вот горячая плоть уже касалась меня. Но я не давала ему ответа, намеренно дразня. Его глаза горели так, словно способны сжечь весь чертов лес, что окружал нас. Казалось, Баки потребовалась вся его выдержка, чтобы сразу не войти в меня. Как и мне, потому что я до одури желала его, впрочем, как и всегда. Зрительный контакт, казалось, начинал затягиваться, мое сердце колотилось, как ненормальное, дыхание Джеймса с каждой секундой становилось все тяжелее, и вот я, наконец, не выдержала. — Умол… Из меня вырвался писк, когда Баки оборвал мою мольбу, быстрым движением полностью заполняя меня. Его глухой рык взбудоражил мое тело, посылая импульсы по позвоночнику, а мой тихий стон, сорвавшийся с губ с его новым движением, заставил Джеймса еще сильнее вжаться в меня. Он двигался с удивительным вниманием, несмотря на всю бурю, которая бушевала в его глазах. Его пальцы пробежались по моей спине, вызывая дрожь, его губы касались моей шеи, оставляя за собой едва заметные следы тепла. Каждый его жест был исполнен той сдержанной страсти, которая угрожала вот - вот вырваться наружу. Я выгибалась в его руках, не могла больше пересилить себя и отчитать за то, что ему больно. Ему больно, я вижу это в его глазах, затуманенных страстью и желанием, но Джеймс упорно будет отрицать сей факт. Заметила, что он замедлился, и его взгляд задержался на моей ладони, прижатой к его вздымающейся груди. На кольце на безымянном пальце, что переливалось в тусклом свете, продирающемся сквозь густые древесные кроны. — Ты для меня всё, — едва слышно сказал он, его голос дрожал от эмоций. — Как и ты для меня. Я притянула его к себе, целуя с трепетом и всей любовью, что во мне была. Джеймс продолжил трахать меня возле дерева так, будто мы вечность этим не занимались. Он едва мог сдерживать свои демонические порывы, всю свою боль и гнев, боялся отыграться на мне, но я думаю, что лучше сделать это именно так, во время самого прекрасного действа между любящими людьми, чем он будет держать это в себе. — Если ты будешь сдерживаться, — начала я сквозь вздохи. — То я замолчу. Я бросила ему вызов. Джеймс терпеть этого не может, я знаю, поэтому дьявольский огонек сверкнул в его глазах моментально, с новой силой. — Ты раскрываешь для меня свою другую сторону, Джессика, — держа меня одной рукой, Баки ласково заправил несколько прядей волос мне за ухо, прикусывая собственную губу. — Подначиваешь меня сделать то, чего я желаю, но что не могу осуществить, боясь причинить тебе вред. — Тебе это не нравится? — мои пальцы согнулись, отвлекая на мгновение его внимание от моих глаз и он снова опустил глаза на руку, когда я въелась ногтями в его кожу. Всегда удивлялась, как что — то легкое и нежное между нами в одно мгновение может перерасти в животную страсть и желание сожрать друг друга. И наоборот. Он вновь толкнулся в меня, его движения приобретали все более жесткий характер, Баки умело вытягивал из меня громкие стоны, расползающиеся по всему лесу и угасающие эхом где — то вдалеке. Но в то же время я чувствовала, как он внимательно следит за каждым моим движением, каждым вздохом, каждым жестом, словно хотел убедиться, что я рядом, что я с ним. Его губы, его руки, его взгляд — всё было направлено на то, чтобы показать, как сильно он любит, как глубоко дорожит этим моментом. Джеймс был как шторм, который несёт разрушение, но оставляет после себя очищение и покой. Его действия — решительные, иногда резкие, но всегда сдерживаемые глубокой заботой — заставляли чувствовать каждую секунду сильнее, чем я могла ожидать. Его губы снова накрыли мои, и я почувствовала, как тепло разливается по всему телу. Это не было просто страстью — в этом поцелуе было что - то первобытное, почти болезненное, будто он пытался доказать не мне, а самому себе, что я реальна, что я с ним, что я принадлежу только ему. Руки сжимали мои бедра, крепко, почти жадно, но с такой осторожностью, словно он боялся оставить следы. Каждый его жест был наполнен энергией, контролируемой с трудом. Он держал меня так, будто был готов защищать до последнего вздоха, но в его прикосновениях была и мягкость, которой я никак не ожидала в этот момент. — Я люблю тебя. — вырвалось из меня, когда от переполняющих чувств я прижалась затылком к дереву. — Так сильно, как я думала, я не умею любить. Когда его губы скользнули к моей шее, я ощутила, как он задерживает дыхание, будто собирается сказать что - то, но передумывает. Вместо слов он лишь крепче притянул меня к себе, его пальцы замерли на моём затылке, а потом осторожно, почти робко зарылись в мои волосы. Его движения стали медленнее, более осознанными. Он больше не спешил, будто боялся, что момент может раствориться, если он поддастся порыву. Джеймс поднял голову и посмотрел на меня, а его взгляд — пронзительный, полный желания, но и страха — заставил меня замереть. — Даже не представляешь, что для меня значишь, — произнёс он хрипло. Я чувствовала, как его дыхание становится глубже, как он борется с собой, чтобы не потерять контроль. Его губы снова коснулись моих, теперь нежнее, мягче, но не менее жадно. Когда я попыталась что - то сказать, он приложил палец к моим губам, мягко, но решительно. — Не говори, — прошептал Баки, глядя в мои глаза. — Просто будь здесь. И я была. Была полностью его в этот момент, всегда, поддаваясь каждому движению, каждому прикосновению. Баки двигался медленно, почти мучительно, будто хотел, чтобы это мгновение длилось вечно. Он не просто прикасался ко мне — он выражал каждое своё чувство: боль, страсть, любовь, страх, надежду. — Кончи для меня, Джесс, — едва проговорил, прижимаясь ко мне. — Мне нужно это видеть. Нужно чувствовать до того, как это сделаю я. Прежде Джеймс никогда не разговаривал так, как сегодня. Все эти дни сказались на нем, это заметно, но будто сама манера говорить в нем поменялась, что меня, несомненно, заинтересовало. Его голос стал другим, более глубоким и чарующим, от каждого его слова по мне бегали мурашки. Он продолжил трахать меня до тех пор, пока я не вцепилась ногтями в дерево и не взвизгнула от нахлынувшего оргазма. Такого внезапного, что я даже не чувствовала его приближения, как прежде. Выгнулась в его крепких руках, неистово кусая свои губы почти до крови, теряясь в искрах удовольствия. — Перестань делать себе больно. Баки грубо притянул меня к себе, резко двигая бедрами и целуя мои губы и касаясь их кончиком языка, словно пытался залечить. Он замер, хмуря брови, крепко сжал мои бедра, и после его протяжного, низкого стона я почувствовала его горячее семя внутри себя. Оно наполняло меня так, словно я была священным граалем. Прежде наш секс не был на таком уровне. Что — то точно изменилось. Но я подумаю об этом потом, когда мы вернемся и меня немного отпустит от того, что сейчас происходило. — Я больше никогда тебя не отпущу, — прошептал он, касаясь лбом моего. И я знала, что он говорит это не только сейчас, но и на всю жизнь. — Я знаю, Джеймс, — слабо улыбнулась ему, обвив шею руками. — Я никуда не собираюсь. Смогла выдохнуть окончательно лишь тогда, когда Баки с тяжелым вздохом вышел из меня, застегивая джинсы, и медленно, аккуратно, словно я хрустальная ваза, опустил меня на землю. Ноги меня все еще слабо держали, так что Джеймс не отходил от меня, но я ощутила что — то мягкое под ногами и опустила глаза. — Баки, — с горестным вздохом произнесла. — Твой свитер… — Не имеет значения. Он сию же секунду накинул на мои плечи куртку и подал мне джинсы, чтобы я могла одеться. И все это время он не спускал с меня глаз. Совсем. Меня настораживал такой взгляд, словно он пытался разглядеть во мне что — то, но не мог. — Как твоя рана? Сильно беспокоит? Нам не стоило… — натянув на себя джинсы, я не удосужилась их даже застегнуть и потянулась к его боку рукой. И внезапно Джеймс перехватил ее. Сердце пропустило удар, когда я взглянула в его глаза. — Всю свою жизнь я готов стоять перед тобой на коленях, Джессика. — Что… Что? О чем ты говоришь? Кажется, долгое пребывание на диване слегка пошатнуло твой рассудок. — нервно хохотнула. Это явно не тот ответ, который я ожидала услышать на свой вопрос, и именно эти слова слишком ударили по моему сознанию. Бровь поползла вверх, я распрямилась, замирая на месте, когда Баки опустился передо мной на одно колено, так и не отпуская руку. — Ты с ума сошел?! — я схватила его за плечо, предпринимая попытку поднять. — Встань сейчас же… — Ты вытащила меня из такого дерьма, Джесс, — начал он тихо, хрипло, смотря мне в глаза. — Из которого никогда никто бы не смог. И даже не попытался бы. — Баки теребил пальцами кольцо на моем пальце. — Поэтому я хочу задать этот вопрос снова: ты станешь моей женой? В горле встал ком, я буквально не могла даже вздохнуть, изумленно смотря на него и видя совершенно другого человека перед собой. В нем что — то надломилось тогда, либо Джеймс просто наконец осознал, что мог погибнуть. Но на этот его вопрос у меня был четкий и уверенный ответ. Сглотнув слюну, я продрала горло и сказала ему лишь одно слово: — Да.