Путь к истокам

      Когда мне велели лечь, холод алтаря пробрал до самых костей. Но холод — это пустяк. Я знаю, что будет хуже. Всё, что произойдёт дальше, неизбежно, и меня к этому не подготовить.       Я сжимаю руки тех, кто рядом. Одной рукой — Неши. Она не смотрит на меня, её лицо кажется непроницаемым, но пальцы дрожат. Другой рукой — Адару. Её тело холодное, как мрамор, и я изумляюсь тому, как лорд Реддл сумел сохранить её в таком идеальном состоянии.       И вот оно начинается.       Словно удар молнии, энергия проходит через меня, и моё тело напрягается до предела. Мышцы горят, магия, чужая и незнакомая, течёт по венам, как раскалённая лава. Я кричу, но звука нет — всё растворяется в этом безумном потоке.       Я чувствую Неши. Её магия тёплая, почти обволакивающая, она старается сдерживать хаос, удерживать меня на грани. Она словно щит между мной и чем-то куда более тёмным. А магия крестной... это шторм. Она врывается, ломает, захватывает, не оставляя ничего целого.       С каждой секундой боль становится сильнее. Она жжёт, проникая в каждую клетку. За болью приходит чувство утраты, словно кто-то вырывает из меня куски, оставляя обнажённые раны. Но затем что-то начинает заполнять пустоту. Не моё. Её.       Вдруг я вижу воспоминания Адары. Но как это возможно? Ведь мы перенесли их в кристалл памяти. Картинки мелькают, словно фрагменты чужих снов. Я не успеваю уловить связь, не понимаю, что именно она хочет мне показать.       — ...он проклят любить тебя...             — Он мне интересен, признаю... но это не любовь. Для его же блага...       Голоса. Я узнаю их. Джеймс. Неши. Но, прежде чем осознать, о чём они говорят, всплывают новые фрагменты.       — ...я смогу закрыть его сознание от нити любви...— Он возненавидит тебя...       — Он сам сможет убрать барьер...       — ...я исчезну из его жизни...       Лица, слова, звуки. Всё мелькает перед глазами, лишённое начала и конца. Я узнаю их всех, но не могу понять, что они скрывают. Эти воспоминания словно обрывки незаконченной истории, полные скрытого смысла, но без объяснений.       Я хочу спросить их — мать, Неши — о чём они говорили. Хочу узнать, почему Адара показала мне именно это. Но сначала нужно закончить ритуал. Всё остальное подождёт.       Я не знаю, сколько прошло времени. Когда чужая магия ослабла, я почувствовал, как всё внутри опустошено. Моё тело казалось чужим, словно я вернулся из мира, где меня больше не существовало.       Я почувствовал тёплые руки, осторожно коснувшиеся моего лица, и это тепло разлилось внутри меня, обволакивая, как мягкое одеяло.       — Прости меня, —голос Неши был едва слышен, но я уловил каждое слово.       Я хотел открыть глаза, но её маленькая ладонь остановила меня. Её другая рука легла на мою грудь, и я ощутил, как её магия врывается в меня, наполняя пустоту. Это было странное чувство — смесь заботы и насильственного вторжения.       Я не мог пошевелить ни одной мышцей своего тела, но прекрасно понимал, что Неши делает. Её магические потоки, используя следы магии Адары, стремились к исчезающему барьеру. Она заполняла его своими силами, как будто этот груз теперь принадлежал ей.       Я догадывался, что она задумала, но всеми силами отвергал такую мысль. Неши должна была поговорить со мной, прежде чем сделать это. Хотя кого я пытаюсь обмануть? Это же Неши. Она никого не слушает, всегда действует, исходя из того, что у неё на уме, а не на сердце.       Насильно или обходным путём, она всегда добивается своего, жертвуя собственным комфортом, здоровьем и даже силами, если считает, что это необходимо. Я видел, как она уже не раз расплачивалась за свою настойчивость, но это никогда её не останавливало.       Когда её магия полностью заполнила оставшуюся пустоту в моём сознании, она внезапно остановилась. Замерла, будто не знала, что делать дальше.       Моё тело постепенно начинало слушаться меня. Слабость уходила, и я почувствовал, как пальцы обретают былую силу. Я осторожно убрал её руки с моего лица, чтобы наконец увидеть её.       Её лицо было бледным, а глаза казались наполненными усталостью и тревогой. Но в них было что-то ещё — нечто глубокое, что я не мог сразу понять. Это была не просто вина. Это был страх, смешанный с решимостью, которая меняла её до неузнаваемости.       — Неши... — мой голос звучал хрипло, но твёрдо. Я хотел спросить её, зачем она это сделала, почему взяла на себя такую ответственность. Но не успел. Её лицо побледнело, ноги подкосились, и она начала падать.       Её дядя, Дональд, мгновенно подхватил её, прежде чем она упала. Он проверял её состояние с той же заботой, с какой моя мать проверяет меня.       Их глаза встретились с моими, полными вопросов и немого требования ответов. Но они промолчали. Дональд не сказал ни слова, лишь осторожно поднял Неши на руки и повернулся к выходу. Его взгляд, полный молчаливой решимости, говорил ясно: сейчас не время для объяснений.       Я хотел потребовать ответа, но понимал, что сейчас его не получу. Взгляд вернулся к другой стороне зала. Там мужчина в слезах целовал свою жену, с трепетом и облегчением прижимая её к себе. Радость на его лице была такой неподдельной, что невозможно было не почувствовать острого контраста между ним и мной.       "Удачно," — подумал я с горечью. Всё прошло без каких-либо проблем. Благодаря мне.       Моё сознание было открыто, а этим воспользовалась Неши. Она знала. Она всё это время знала, что для ритуала нужен я. Она подготовила всё заранее. Специально заманила меня в ловушку, чтобы использовать, чтобы запечатать ту проклятую магию.       Эта мысль взорвалась во мне яростью. Вены наполнились огнём, каждое мгновение казалось горящей вспышкой гнева. Но затем, так же быстро, как вспыхнуло, это пламя угасло. Словно дрова, питавшие мой гнев, внезапно исчезли.       Она не хотела меня. Я это знал. Но она и не отвергала меня. Я держался за эту тонкую нить надежды, за возможность чего-то большего, между нами. И вот она сама оборвала её.       И сейчас я не знал, что чувствовать. Если бы она не потеряла сознание, что бы я сказал ей? Какие вопросы задал бы? Простил бы я её? Или начал бы спорить, выплёскивая накопившуюся обиду?       Я не знал. И, честно говоря, в этот момент я не был уверен, хочу ли вообще знать. Всё, что осталось, — это чувство опустошения. И невыносимое непонимание того, что делать дальше.       ***       Месяц прошёл с того ритуала. Время тянулось словно вязкая жижа, оставляя меня в состоянии безразличия и раздражения. Я брожу без цели — то по магловским улицам, то по магическим, где реальность лишь усиливает ощущение пустоты. Дом для меня сейчас — это место, которое я избегаю. Я редко бываю там, предпочитая оставаться в доме дяди Альфреда, оставленном мне ещё до его смерти.       Я не хочу ни с кем разговаривать. Ни с Неши, ни с родителями, ни с Регулусом, ни с Джеймсом.       Все они знали, что она собиралась сделать. И никто из них не сказал мне об этом. Не соизволили предупредить, дать мне выбор. Раз они решили молчать, то зачем мне тратить на них свои слова?       Моё молчание — это то, чего они явно не ожидали. Наверняка думали, что я устрою грандиозный скандал, пронесу бурю через дом, срывая злость на всём, что попадётся под руку. Даже подготовились, я уверен. Видел, как Кикимер заменил декорации в гостиной, будто заранее зная, что я разобью всё, что увижу.       Но я молчал. Я не дал им этого.       Раз в неделю я всё же захожу домой. Мать пытается со мной говорить. Отец подбирает слова. Регулус смотрит на меня, словно надеется поймать мой взгляд. Но я не даю им шанса. Я закрываю своё сознание, не позволяя им пробиться через эту стену.       Я слышал об их новостях, мимоходом, словно посторонний. О выздоровлении Бальтазаров. О том, что крестная проходит реабилитацию, но всё ещё страдает от провалов в памяти. Она не помнит, что делала, будучи в теле Неши. Её воспоминания словно обрываются на пятнадцать лет назад, и теперь она восполняет их, слушая рассказы окружающих.       Неши рассказывала ей о том, как её родители мирились в письмах, как долго они шли к пониманию. Теперь этот сценарий повторяется, но только с новой яростью. Я слышу, как мать говорит отцу, что Адара своей ещё не восстановленной магией буквально хлещет своего мужа и друга, требуя от них невозможного.       Но Неши... Она ищет встречи со мной. Пишет письма, раз за разом.       Я проигнорировал все, кроме первого. На него я ответил. Я отправил ей её кулон. Больше я не хотел носить то, что она мне дала. Это казалось неправильным.       Сейчас я избегаю её, так же как избегаю свою крестную. Я знаю, что Адара хочет увидеть меня, хочет поговорить. Но я ещё не готов.       Ни к одной из этих встреч.       Смешиваясь с толпой на Косом переулке, я стремился стать незаметным, невидимым. Люди вокруг проходили мимо, их лица и голоса сливались в единый фон, не оставляя ничего, кроме раздражающего шума. Я искал тишины, но, кажется, даже она избегала меня в этот день.       20.08.1975       — Сириус? Это ты? — знакомый голос вырвал меня из мыслей.       Я поднял голову и встретил взгляд Андромеды. В её руках была маленькая Нимфадора, которая с любопытством и жадным интересом рассматривала витрины лавок.       — Андромеда, — произнёс я, стараясь улыбнуться. Получилось плохо.       — Что ты здесь делаешь один? — спросила она, слегка склонив голову набок. — Не похоже, чтобы ты увлекался покупками.       Я собирался что-то ответить, но она не дала мне возможности:       — Ладно, скажешь потом. Идём с нами. Тедд сейчас занят запросами гильдии, мне скучно. Побудь со мной, составь компанию.       Я хотел было отказаться, но маленькая Дора, которая радостно сменила цвет волос на ярко-розовый, заставила меня передумать.       — Ладно, — коротко бросил я.       В кафе я сидел напротив Андромеды, наблюдая за Дорой. Девочка увлечённо ела мороженое, демонстрируя чудеса метаморфмагии: каждую секунду её волосы меняли цвет. Я даже улыбнулся, глядя на её шалости. Родовое проклятие Блэков, похоже, обошло её стороной, и всё благодаря "новой крови" в лице Тонкса, который стал частью семьи.       Глядя на ребёнка, я чувствовал... зависть. Она, как и я, была первенцем, но её судьба улыбнулась, а мне показала свой зад.       — Сколько ей сейчас? — спросил я, когда Нимфадора схватила мой палец своими крохотными ручками.       — На следующей неделе будет пять месяцев, — ответила Андромеда.       Меда охотно рассказывала о своей дочери. Я задавал вопросы, чтобы отвлечь её и не дать задавать их мне.       Андромеда наблюдала за нами с едва заметной улыбкой. Среди наших двоюродных сестёр она всегда была самой эмпатичной. Она тонко чувствовала людей и знала, как с ними говорить.       — Как думаешь, куда она поступит? В Слизерин или...       — Что с тобой? — перебила она, перехватив мой взгляд.       Я напрягся, улыбка исчезла с моего лица.       — А что со мной? Всё в порядке, — буркнул я, уводя взгляд в сторону.       — Знаешь, что я не отстану, — мягко, но настойчиво сказала она.       Я тяжело вздохнул, размышляя, как начать. Андромеда хоть и оставалась Блэком, но была из побочной ветви. Она не знала всей истории. Я мог рассказать ей только верхушку айсберга.       — Любовь всей моей жизни отвергла меня, — с усмешкой признался я, впервые за долгое время ощущая хоть какое-то облегчение.       — И это… — Андромеда приподняла бровь.       — Коллин, — произнёс я, стараясь, чтобы голос звучал твёрдо.       Андромеда замерла, а затем вдруг тихо засмеялась.       — Что тут смешного? — спросил я, хмурясь и недовольно глядя на неё.       — Просто вспомнила, как два года назад мы с ней говорили. Эйнгил тогда заявила, что никогда не будет привязываться к тем, кто в неё влюблён. Что будет использовать их чувства для своих целей.       Я нахмурился ещё сильнее. Эта мысль вонзилась куда глубже, чем хотелось бы. Но Андромеда, казалось, даже не заметила моей реакции и продолжила, теперь уже с каким-то странным прищуром:       — Если она тебя отвергла, это действительно интересно. Эйнгил всегда была холодной и расчётливой. А тут… она отказалась использовать тебя? Это ведь уже что-то значит.       Я нахмурился так сильно, что лоб начал болеть. Её слова звучали, будто кто-то умудрился копнуть ещё глубже в мою рану.       — Думаешь, это что-то значит? — проговорил я тихо, почти шёпотом.       Андромеда пожала плечами, улыбаясь краешком губ.       — Возможно. Знаю только одно: Эйнгил никогда не упускала шанса получить выгоду. Если она отказалась от своей привычной тактики... может, на это была причина.       Её слова эхом отдавались в голове. Причина. Какая могла быть причина?       -...понять свои чувства       -...я заставлю его заново меня полюбить.       Снова эти обрывки. Я массировал виски, пытаясь привести их в порядок. Напряг память, стараясь соединить их в одно целое.       И то, что получилось, меня озадачило. Это были первые воспоминания о себе, которые с Неши никогда не происходили.       «— В любви есть отдающий и принимающий. Я буду первым, а ты вторым. Если этого мало, вырастим у тебя любовную нить, — сказал я однажды на третьем курсе, даже не заметив, как тогда Неши криво улыбнулась.       — Я буду плевать на твои старания, — ответила она холодно.       — Выдержу. Сейчас для меня главное, чтобы ты не была рядом с Лестрейнджем.       — Спасибо за возвращение к главной теме и за упоминание этого решения. Мы поняли, что являемся родственными душами, значит, наша энергетика похожа, — сказала она с лёгкой усмешкой, словно проверяя мои нервы. Чертовка знала, как вывести меня из себя.       Эх, как я тогда разозлился!       — Соответственно, если я буду рядом с Рабастаном, то вместо несчастья его будет сопровождать удача, — продолжила она, глядя мне прямо в глаза.       — Попробуй, — ответил я, шагнув ближе и обняв её за талию. — Если, конечно, сможешь к нему приблизиться, когда его отправят в Мунго по "особому случаю". Колдомедики не допустят этого — они всё сделают, чтобы предотвратить распространение...       Стоп. Что?       Что-то не припомню, чтобы я это говорил.       Мой двойник продолжал действовать, оставив меня в полном недоумении. Его рука поднялась к её лицу, пальцы скользнули по щеке, вызывая у неё мурашки.       — Я дам тебе выбор. Либо ты откажешься идти на бал, либо...       — Либо что?       — Либо я применю одно из родовых венчаний. Это потребует много сил, но всё произойдёт быстро.       — Ты...       — А что? Можешь ходить, куда хочешь. Но все будут знать — по твоей магической ауре, — что ты принадлежишь Блэкам.»       Такие сцены повторялись в поддельных воспоминаниях, где я был хитрой, расчётливой версией себя. Тем, кто мог оспорить её каждое слово.       — У меня в голове столько историй, и для каждой из них есть альтернативные версии меня, — рассказывала Неши Джеймсу. Он, волнуясь за меня, ведет беседу с ней, что заставлает ее думать о заблокирование барьера.       — Если я приму его чувства сейчас, это будет как жизнь из жалости, из сочувствия к нему. Постоянное сомнение в себе. Его проклятие для меня сейчас — это как обязательство, которое я не готова нести, — объяснила она.        И это причина, по которой она восстановила барьеры? Разве не она говорила об исчезновение?       — ... несмотря на его ненависть ко мне, я заставлю его заново меня полюбить.       Что?       — Сириус, — раздался другой голос, прежде неслышанный. — Позаботься о ней. Она у меня дурёха в чувствах, хоть и отличница в чтении эмоций. Я не только видела, но и чувствовала: только с тобой она позволяла себе расслабляться. Она подсознательно считает тебя щитом, как ты сам ей говорил. Научи её ценить это, как она ценит тебя. Я надеюсь на тебя, Сириус.       — Сириус, ты в порядке? — тревожный голос Андромеды вывел меня из оцепенения.       Я кашлянул, сделал глоток остывшего чёрного кофе. Горький вкус напомнил мне о подарке, который оставила мне крестная.       Во время ритуала Адара передала мне не только свои чувства, но и поддельные воспоминания её дочери. Она знала, что я буду избегать людей из-за закрытых эмоций. Поэтому оставила в этих воспоминаниях азарт и интерес, чтобы я не отдалялся от мира.       — Бродяга, бу! — "испугал" меня Поттер, похлопав по плечу. — Как ты? От тебя ни духу, ни слуху.       Увидев его обеспокоенное лицо, я не сдержался и рассмеялся. Этот преданный олень ради моего "возможного" будущего выбора молчал, но ставил Неши под факты, чтобы она не играла со мной.       — На моём лице что-то смешное? — пробормотал он, потирая щёку.       — Да нет, — ответил я, отсмеявшись. — Просто вспомнил анекдот, где олень соврал, что выиграл в карты у госпожи Удачи.       Пока Джеймс пытался осознать смысл моих слов, я поцеловал лобик маленькой Нимфадоры, затем щёку Андромеды.       — Ты — ангел среди Блэков. Спасибо.       — Эм... Сириус...- она пыталась остановить меня, но я уже выходил из стола, со словами:       — Потом. У меня появились важные дела.       Дела, в котором, нужно препадать урок маленькой змейке, что много себе возомнила. Нужно устроить такое, что она не подумает, и не отгадает мои действия.       — Бродяга... Сириус... прости. — Его голос звучал виновато, он смотрел на меня с таким видом, будто признался в каком-то ужасном преступлении. — Я не должен был скрывать это от тебя. Я грешен, можешь наказать меня как хочешь.       — Будешь прощён, мазохист, если поможешь кое в чём. И, наконец, выберу одну сторону.       — Эээ... чисто для формальности. Ты всё ещё пытаешься отвоевать Нешемирон, или ты её ненавидишь?       — Вопрос спорный, но всё зависит от неё. Если она захочет — так и будет.       — Тебе магия Нешемирон в голову попала? Изменила твоё восприятие? — Его голос дрожал, как будто он всерьёз боялся за мой рассудок.       Я замолчал на мгновение, вглядываясь в его лицо, а затем рассмеялся.       — Сохатый, расслабься... — не успел я закончить, как заметил шум с другой стороны. Мы так разговорились, что не заметили, как подошли к Лютному переулку.       Из тени выбежала светловолосая девушка, за ней — двое мужчин. Мы остановились и начали оценивать ситуацию.       Девушка заметно хромала, явно вывихнув ногу, но её осанка оставалась гордой и уверенной. Она не показывала страха, её взгляд был полон решимости. Что-то в её манере держаться напомнило мне Неши — ту же величественную стойкость перед лицом опасности.       А её противники выглядели так, будто только что вышли из ожесточённой дуэли. В их одежде я заметил герб рода Бёрк, но встреч с аристократами я не припомню. Значит, это вассалы Бёрков, или как их лучше назвать — бугаи.       Бизнес по артефактам профессора Бёрка в Лютном переулке процветал, но из-за расположения магазина требовалась охрана.       Теперь вопрос — что натворила эта блондика, чтобы вывести этих охранников с их места?       Я повернулся к Джеймсу, который уже доставал палочку, готовый вмешаться.       — Думаю, не стоит торопиться, — сказал я, останавливая его жестом. — Давай посмотрим, что будет дальше. Это может быть интересно.       — Ты серьёзно? — удивлённо спросил он, но остался на месте, напрягшись и готовый вмешаться в любой момент.       Девушка, примерно нашего возраста, заметив нас, не замедлила шаг и, наконец, оказалась в зоне слышимости.       — Не окажите помощь, джентльмены! — коротко крикнула она, с акцентом, который явно показывал, что она не местная. Затем, сжав зубы, она обхватила руку за раненую ногу и рухнула на колени прямо передо мной.       Её преследователи остановились в нескольких метрах, переглядываясь. Один из них прищурился, разглядывая меня и Джеймса. Он, видимо, понял, с кем столкнулся, потому что на его лице появилась насмешливая улыбка.— Это не ваше дело, господа, — сказал он с холодной вежливостью. — Она ударила хозяина и украла нечто ценное с прилавка. Мы всего лишь хотим вернуть её долг.       — Хозяин? Это разве не наш преподаватель? — риторически спросил меня Сохатый, глядя на меня.— Ты... это, крепко прибила его? — спросил я девушку. — Надеюсь, такую картину я увижу, когда приду в школу.       — Я тоже надеюсь, а то достал своими лекциями, — кивнул друг мой, соглашаясь с моими мыслями. — Более половины практических предметов мы зубрим из книг, пишем по ним эссе.       — Понятно, вы у нас змеи. Если я оплачу, поможете? — сказала блондика. Мы с Джеймсом переглянулись. Нас ещё никто так не оскорблял. Я поймал себя на мысли, что влияние Неши сделало хладнокровными, слизеринцами.       — Если деньги есть, почему не оплатила? — задал я встречный вопрос. — За кражу везде наказывают, или в твоей стране другие понятия?       — Не крала я ничего! Я возвращала своё! — ответила она, схватив медальон на шее, на который мы не обратили внимания.       — Дорогуша, — громко и терпеливо произнёс другой бугай. — Даже если это твоё, его давно заложили. Даже бандиты Лютного не крадут посреди белого дня.       — Я предложила деньги, но он завысил цену до облачной! — вспылила девушка.       — Эх... не знаю, кто ты, — насмешливо сказал я, цокая языком, — но в артефактах ты явно не разбираешься.       — Это ещё почему? — она резко взглянула на меня, её синие глаза вспыхнули от гнева.       — Хоть я раньше и не видел медальон Слизерина вживую, — соврал я. Неши носила оригинал, хотя не показывала его в школе, — но я видел картины с этим артефактом. И точно помню, что на нём 24 маленьких изумруда. А то, что у тебя, их меньше. Также, даже магические материалы подвержены естественным процессам окисления и старения. Этот медальон выглядит новым. Я бы дал ему максимум 20 лет.       — Я тебе не верю, — ответила она, но её голос и бегущие глаза выдали сомнение.       — Тогда мы с другом уйдём. Не хотим больше вмешиваться в дела воров и головорезов, — сказал я, и мы начали поворачиваться.       Как только мы отошли, услышали звуки борьбы. Девушка явно хороший дуэлянт, она даже использовала магловскую рукопашку с больной ногой. Но её противники явно тормозили её.       — Что она имела в виду, говоря, что медальон Слизерина её? — задумчиво сказал Джеймс, оглядываясь назад.       — Либо она на голову больная, либо умеет шипеть, — подытожил я, прячась, чтобы наблюдать за продолжением боя.       — Что?       — Видел, как она ревностно не хотела отдавать медальон. Ставлю на то, что её происхождение сомнительное, и это заставляет её цепляться за старое, иссохшее, но могущественное наследие.       — Дружище, ты пугаешь меня всё больше и больше. Нешемирон, явно полировала твои мозги, — сказал Джеймс с озабоченным выражением лица, на это я просто покачал головой.       Девушка изо всех сил старалась удерживать оборону, несмотря на раненую ногу. В какой-то момент один из преследователей подошёл слишком близко, и она попыталась резко развернуться, но рана дала о себе знать. Девушка пошатнулась, и один из мужчин схватил её за руку, грубо дёрнув в сторону. Она рухнула на колени, вскрикнув от боли.       Я мельком посмотрел на бой, быстро оценивая ситуацию. Моё благородство должно сделать её разговорчивой.       Не дожидаясь, пока дело зайдёт слишком далеко, я шагнул вперёд. Перчаток я больше не ношу, но тренировки с безпалочковой магией сделали своё дело. Одним движением руки я парализовал троих. Подойдя к девушке, я снял с её шеи медальон, который был причиной всех бед.       Держа его перед её глазами, я достал из кармана старинный серебряный амулет – подарок моей матери.       — Видишь разницу? — спросил я, не давая ей ответить. — Моему амулету больше сотни лет, а это — дешёвая подделка. Здесь даже нет защитных рун Турисаз, которые часто использовались в то время. Так что хватит цирка.       Я развернулся к её преследователям и отменил заклинание паралича. Вернув им фальшивый медальон, я холодно сказал:       — Девушку я заберу, а вы пойдёте своей дорогой.       Мужчины замялись, явно не желая сдаваться, но намёк на то, что я могу сообщить о них в Министерство за подделки, убедил их. Они быстро скрылись из виду.       Я повернулся к девушке. Камень под её ногами превратил в удобный стул, чтобы она могла сесть. Сосредоточившись, я наложил несколько простых чар, чтобы облегчить боль и остановить кровотечение.       — Разве вы не собирались уйти? — слабо улыбнувшись, спросила она.       — Как можно оставить даму в беде? Мать бы меня розгами наказала, — шутливо ответил я, заметив, как её плечи расслабились. — Да и конфликтов мне не нужно.       Она фыркнула, но всё же поблагодарила.       — Из каких краёв тебя сюда занесло? — спросил я, будто невзначай.       — Я из Америки. Приехала сюда по программе обмена студентов.       — Значит, мы будем учиться вместе, — заметил я с дежурной улыбкой. Она слегка покраснела, собираясь что-то сказать, но её перебил Джеймс:       — Разве у вас не должно быть сопровождающего?       — Отошла, чтобы найти медальон, — призналась она. — Услышала от своих источников, что он есть в магазине «Горбин и Бёрк».       — Источник, говоришь? Да кто ты такая?       — Я — Стелла. Стелла Стюард, — с гордостью произнесла она, будто мы должны были пасть ниц от её имени.       Обычное имя, подумал я, но фамилия... Стюард? Я вспомнил, как Неши однажды упоминала, что лорд Реддл вряд ли обрадуется встрече с мистером Стюардом. Интересно.       — А тебя как зовут? — спросила Стелла, глядя прямо на меня.       — Джеймс! — раздался голос позади, и мы все обернулись.       — Римус, — махнул я рукой, подавая знак, что всё в порядке.       Рядом с Римусом стоял незнакомый парень, чуть старше нас. От него пахло лесом и травами.       — Эбигейл сказала, что отправит тебя обратно в Ильверморни, если ты ещё раз потеряешься, — заявил он, глядя на Стеллу.       — Пусть свои угрозы засунет себе... знаешь куда, — буркнула она.       — Не выражайся при джентльменах, миледи, — съязвил парень.       — Хейл, из тебя джентльмен, как из тролля балерина, — отрезала она.       — Видимо, ты нашла себе друзей. Ладно, увидимся в школе, — сказал я, кивнув Джеймсу и Римусу, и мы пошли прочь. Главное, что мы узнали достаточно.       — До скорой встречи, Джеймс! — крикнула Стелла вдогонку.       Я усмехнулся, видя, как Джеймс замешкался. Похоже, у Лили появилась конкурентка.