Путь к истокам

      27.12.1974       Адара использовала большую часть своей душевной энергии на восстановление поместья, что вынудило её войти в спящий режим. По завершении работ я навестила дом и кабинет доктора Уильяма, где оставила охраняющие чары. Я задумалась о том, чтобы также оставить камни записи, но решила этого не делать. Я не всегда могу контролировать отца, поэтому надо доверяться ему. Надеюсь, он не перейдёт черту.       День, когда я и Марлин должны были посетить Поттер-мэнор, мародёры пришли за нами. Сначала они пришли ко мне, так как знали только мой адрес благодаря летнему инциденту. Питер и Римус отправились к дому Марлин, спросив у меня направление. Джереми уже ушёл рано утром, поэтому не застал гостей. Пока я собиралась, Джеймс осматривал мой дом, а Сириус задавал бабушке Айрин вопросы о различных историях про пророков, которые он где-то прочитал. По его мнению, некоторые из них соответствовали миру магии. Джеймс, знающий страсть друга, изначально пропускал его слова, но когда бабушка начала говорить, он присоединился к разговору. Он ничего не говорил, просто внимательно слушал. Я даже приготовила чай и подала им. Они часами обсуждали эту тему, пока не пришла остальная часть нашей группы.       Марлин не брала Дейзи с собой. Уже в школе, она, зная, куда идут её хозяйки, отвернулась от нас и подошла к Лили. Своим видом она явно выразила своё нежелание. Эванс обещала присматривать за ней во время каникул.       В доме Джеймса мы оказались благодаря Пенни, домовому эльфу Поттеров. Там нас встретила Дорея Поттер, мать Джеймса. Я слышала, что Джеймс был поздним ребёнком, но внешность женщины передо мной не давала возможности точно определить ее возраст. Она, как и все Блэки, обладала статным внешним видом, но в отличие от них в её глазах читалось понимание.       — Добро пожаловать! — искренне улыбнулась леди Поттер, внимательно осматривая нас. Джеймс представил нас ей, и её взгляд задержался на мне. Она приказала Пенни забрать наши вещи и отнести их в гостевые комнаты, которые она приготовила для нас.       — Спасибо, что вы нас приняли, — благодарили мы, слегка поклонившись перед ней. Леди Поттер, по-видимому, не ожидала, что её новые гости будут соблюдать этикет. Не удивительно, мародёры иногда забывают о манерах, и это, кажется, затрудняет задачу этой женщине по их воспитанию.       — Это вам спасибо. Мне так одиноко было в этом большом доме. Будет с кем поболтать.       — Мам, мы же всегда здесь, — вмешался Джеймс, за что получил недовольный взгляд от матери.       — Действительно? — спросила она, поворачиваясь к сыну. — Тогда, быть может, ты перестанешь бегать по поместью со своими друзьями и составишь мне компанию, обсудим последние сплетни, попивая чай.       Поттер и остальные подняли руки, и они виновато улыбнулись. Хоть Джеймс единственный ребенок в семье, но за его воспитанием все же следит особа из рода Блэк, которая все еще соблюдает правила. Он мольбой посмотрел на меня, прося обратить внимание его мамы к нам, но это сделал домовой эльф. Пенни, появившись рядом с госпожой дома, спросил, начинать ли готовить ужин. Миссис Поттер дала согласие и узнала у нас предпочтения. Затем она ушла по своим делам по поместью, а мы отправились осматривать наши комнаты.       По дороге я не заметила атрибутов славного представителя Гриффиндора. По словам Марлин, на первом курсе Джеймс хвастался тем, что в его доме есть реликвии самого Годрика. Я не стала спрашивать, где они, догадываясь, что Джеймс попросил родителей изменить декор на время моего присутствия. Комната Марлин была в оттенках теплого орехового цвета, а моя — в холодных синих тонах. После осмотра комнат парни провели экскурсию по поместью. В конце они показали библиотеку, зная, что мы можем там задержаться надолго, а Пенни с его готовой едой нас не ждал.       Мы вернулись в столовую, где леди Поттер уже ожидала нас. Парни, внимая хозяйке, вежливо пододвинули стулья для дамы, затем сели напротив нас за столом. Мародёры весело беседовали, смеясь вместе с матерью своего друга. Я заметила свободное место рядом с ней.       — Леди Поттер…       — Никаких официозов, — остановила меня хозяйка дома Поттер, взглянув на меня и Марлин. — Можете просто называть меня Дореей. Это мой дом, и пока вы здесь, можете обращаться ко мне напрямую.       — Хорошо, Дорея.       — Я прошу прощения за моего сына. Узнала, что Джеймс доставлял тебе проблемы, — сказала мать, и её сын покраснел от её слов. Он улыбнулся и посмотрел на меня.       — Ничего страшного. Мы разрешили наши разногласия, и теперь у нас нет обид друг на друга.       — Нас удивила новость, что девушка, которую Джеймс считал худшей, является его благодетельницей, помогающей в их шалостях и уроках. Такие разные личности в одном человеке. Ты… эмм, как бы выразиться, чтобы не звучало оскорбительно…       — Можете не беспокоиться, Двуличной её не назовёшь, — заверила Марлин, перекладывая себе еду. — Потому что у неё больше двух личин. — Она посмотрела на меня, подмигнула и улыбнулась.       -… — за столом, кажется, не оценили юмор Марлин, они странно посмотрели на неё. Я ничего не сказала, протянув себе бокал жидкости, давая ей самой продолжать.       — Как это? — спросил Римус, опередив всех.       — До знания о магии, мы с Эйнгил часто обсуждали, кем хотим стать. Больше всего нас увлекала психология. Так что мы следили за поведением людей, чтобы оценивать их. Поэтому мы часто ходили в театры и кино. Иногда Эйнгил неосознанно копировала их действия при докладе о персонаже, будто становясь им. И из-за этого актерство стало для неё второй по значимости профессией, которой она хотела заниматься.       — И вправду, у неё хорошо получается вжиться в роль, — согласился младший Поттер, показывая на себя и мародёров. — Мама, ты представляешь, этим мастерством она нас обдурила.       — По делом вам. Вам как раз надо было хитрого воспитателя, чтобы вы узнали жизнь. А то гриффиндорцы так прямолинейны, что не замечают провалов, — сказала его мать, затем повернулась к нам. — Здорово, что вы заранее придумывали будущее, — прокомментировала Дорея, кивнув немного головой. — А кем теперь хотите стать? Или еще раздумываете?       — Меня больше интересует медицина. Думаю, я буду работать в этом направлении, — на этот раз Марлин ответила за себя, увидев, как я подняла указательный палец к губам одной рукой, а другой рукой сделала жест «низ», после чего коснулась себя. Это значило «перестань говорить обо мне».       — А ты, Эйнгил? — спросила Дорея, не услышав ответа от меня.       Если быть честной, я запуталась в том, кем хочу стать. Живя в лицемерной среде, я больше не хотела связывать себя с прошлыми профессиями. Поступить в аврорат с рекомендацией — хороший вариант, но там другая иерархия, чем в школьном подземелье. А в консульстве я не хочу просто пылиться. Можно выбрать что-то посередине. Однако осознание, кем я являюсь и способна ли я прожить так, как захочу при живом Дамблдоре, заставили меня вообще не думать о будущем заработке.       — У меня перспективы либо в министерстве, либо в изучении углублённой магии. Наверное, мне хотелось бы путешествовать, если финансов будет хватать.       — Раздумываешь, куда хочешь идти? — поинтересовался Блэк.       — Карту ещё не купила, но есть желанные места, — особенно те, где Адара задерживалась больше всего.       — Ты бы прекрасно справилась бы с преподаванием, — отозвался Питер, напомнив мне давнею мечту моего отца. — Умеешь находить подход к людям, как бы дико это ни выглядело.       — Точно, — воскликнула Дорея, вспомнив что-то. — Твои посылки. Зная их веселый нрав, ты ловко перевернула обучение на квесты, награждая их. Неприятно только, начало повода ваших взаимоотношений сложилось плохо. Не беспокойтесь, я с мужем никому не рассказывала об этом, — сказала она, увидев, как я нахмурилась, а затем посмотрела на её сына. — В конце концов, я знаю правила Слизерина, ведь я сама из этого дома. К сожалению, моему сыну не хватало смекалки, чтобы понять, что жизнь в каждом доме своя. — От её слов я невольно улыбнулась. — Я сказала что-то смешное?       — Нет, просто вспомнила нашу первую потасовку с Джеймсом. Помню, что-то такое я ему говорила в то время.       — И что же он ответил? — испытательно смотрела на сына Дорея, прищурив глаза.       — Прикрылся тем, что является гриффиндорцем.       — Такой же, как его отец, — на её замечание все смеялись, кроме представителя, он просто закатил глаза.       — Что за веселье? — спросил хозяин дома, которого я искала за столом. Видно, он только что пришел откуда-то, потому что он очищал себя от летящего пороха. Чарльз Поттер осмотрел стол и увидел нас. Его хмурое лицо, зарубленное от работы, разгладилось. Он подал знак нам не вставать и присел к своей жене. — О, вижу, цветы, о которых не переставал говорить Джеймс, пришли. Как вам наша усадьба?       — Прекрасно, сэр, — ответила Марлин.       — Мы провели только часть экскурсии, — отчитался полноправный наследник дома.       — Ты должна быть девушка Эванс, а ты Коллин, — предположил он, на что мы переглянулись. Сходство с Лили у Марлин было только в цвете волос, но у Марлин он был ярче, чем у Лили.       — Кхм-кхм, — прокашлялся Джеймс. — Папа, она Марлин, подруга Эйнгил. Я же предупреждал.       — Ах, да. Наплывом работы забыл о нём. Прошу прощения. Он много говорил о своей рыжей красавице, и я принял вас за неё, — Марлин молча приняла слова мистера Поттера, продолжая трапезу вместе с остальными.       — Дорогой, что на этот раз случилось? — поинтересовалась Дорея у мужа, уже в конце трапезы.       — Очередное нападение этих пожирателей, — на эти слова я застыла, прислушиваясь к речи одного из главных авроров страны. Он выплескивал слова, выражая своё недовольство. — На этот раз они напали на Деревню Лавенхем.       — Лавенхем? Разве это не графство Суффолк? — задал риторический вопрос Питер, тем самым вытянув всех к разговору. Казалось, не первый раз старшие говорили о нарушителях спокойствия магической Англии. Наверное, они считают, что лучше быть готовым к продвигающимся бурям, чем позволить им накрутиться неизвестно на что. — Что же произошло?       — Уничтожена половина населения. Среди них был только один маглорожденный волшебник, остальные обычные люди, — аврор выдал информацию, которую он не должен был делить. Может быть, журналисты уже пронюхали, какое событие произошло. — Феокрит Кэрроу был замешан в рейде. Сейчас оперативная группа пытается его задержать и допросить.       — Вы не будете участвовать в этом допросе? — спросил Римус, присоединяясь к беседе.       — Уже назначили тех, кто будет допрашивать приспешника смерти. Остальную часть расследования мы уже проводим.       — Неприятное у них название. Даже у их лорда, что из французского переводится как «бегство от смерти», — вставил слова Сириус. — Что они этим хотят сказать? Что, убивая не магов, получит бессмертие? По мне, их лозунг — больная идея психопатов, и те, кто следует за ними такие же.       — Вот увидим, из какого теста выбираются пожиратели смерти, если авроры поймают Кэрроу, — поддержал друга Джеймс.       — Еще не доказано, что Лорд Кэрроу является участником темной группировки, — предупредил его отец.       За столом я почувствовала, как нога Марлин ударила меня, тем самым привлекая моё внимание. В её глазах читалась тревога из-за разговора. Ведь она, как и я, знала лучше Чарльза, что нападение Пожирателей Смерти во главе с Волан-де-Мортом не было самого лета. Я слышала нелестные отзывы о действиях Волан-де-Морта от мародёров.       — Боюсь вас разочаровать, мистер Поттер, но вы идёте по ложному пути, — подала я голос, смотря прямо в глаза собеседнику. Те, кто только что обсуждали темных магов, умолкли и ждали моего пояснения. — Это нападение рук подражателей, а не опасной группировки, которая затаилась.       — Их метки в небе говорят об обратном, — серьезно сказал аврор, получив замечание на свою работу.       — Не сложная магия. Ею может владеть даже обычный студент Хогвартса. Нужно только знать заклинание. У французов с давних времен есть заклинание, запускающее в небо огромное подсвеченное изображение, но после введения статуса секретности его перестали использовать. Однако это не значит, что они забыли о нём.       — То есть ты подозреваешь французов?       — Я никого не подозреваю, — вру я, подозревая одного старика с белой бородой. — Просто говорю, что у них есть информация о других странах.       — А откуда ты знаешь о заклинании из государства Франции?       — Больше половины слизеринцев путешествовали туда, и они любят похвастаться этим.       — Хорошо, но это доказывает только твои предположения.       — Сэр, вы читаете магловские газеты? — спросила я. Получив отрицательный ответ, продолжала: — Ранние нападения пожирателей оставили след, который, казалось бы, скрыты под видом несчастных случаев. После каждого нападения в магловских газетах печатались о смерти выдающихся учёных нашего времени именно в тех местах. Это не случайность, а система. Заметив это, мы составили карту проживания и места работы людей науки. И как вы упомянули деревню Лавенхем, там не проживают учёные, которые могли бы привлечь пожирателей.       — Вы? Кто это вы?       — Студенты Слизерина, — мой ответ удивил всех. — Что? В нападениях обвиняют тёмных магов, и большинство, хоть и не высказывают это вслух, но думают, что мы потомки этих преступников. Не хочется брать на себя чужой грех. Поэтому мы сами расследуем это дело.       — Просто не верится, чистокровные, которые ненавидят маглов, ищут информацию у их источника, — сказал Джеймс.       — Теперь у тебя больше власти в Слизерине, ты заставила их собирать данные оттуда, — аргументировал Питер, ставя все на свои места. Услышав слова Хвоста, мародёры горделиво улыбнулись.       — Если есть связи, то легко можно заполучить желаемое. И подземелье Слизерина — самое основное в этой магической Британии, — высказывала плюсы своего дома Дорея.       — Учёные… — мистер Поттер пробормотал, хмурясь. — Чем они могут… — у него складывались пазлы в его голове. — Это…       — Чарльз, — выдернул из мысли Дорея, желая узнать что понял ее муж. Мистер Поттер наклонился к своей жене, чтобы что-то сказать, но в зале присутствовали анимаги, у которых чувства были особенно остро настроены, поэтому сохранение его секрета казалось бесполезным.       — Разве не почившая Бальтазар указывала на сотрудничество с учёными из маглов и даже пыталась его осуществить? И именно после её смерти её проект был приостановлен.       — Она как раз умерла от рук тёмных магов. Думаешь, все началось с Адары?       Здесь только трое знали настоящие обстоятельства смерти моей мамы: я, Марлин и Сириус. Гриффиндорец был скован обетом неразглашения из-за своих родителей, но он намекнул друзьям, что тёмные маги не причастны к смерти его крёстной матери. Так что аврор снова находится на неверном пути.       — Может быть. Надо будет связаться с Реддлом. Бальтазар общалась с ним больше всего в этом деле. Он точно должен что-то знать.       — О нём уже очень давно ничего не слышно. Вряд ли он в Англии.       — Реддл? — Сириус ухватился за новость, и у него начался мозговой штурм. Закончив, он посмотрел на меня, но ничего не высказал. Когда я подняла брови, спрашивая в чём дело, он просто покачал головой.       — Мисс Коллин, — обратился ко мне мистер Поттер. — Можете предоставить мне вашу собранную информацию. Я пересмотрю ваше мнение.       — Конечно, только вот записи не под рукой.       — Можете не спешить.       После трапезы старшие дали младшим свободу действия, и мальчики пытались вывести нас из дома, но мы на этот вечер засели в библиотеке, где нашли редкие манускрипты. Мародёры по не воле остались с нами, обсуждая материалы.       На следующий день мы осматривали территорию Поттеров, рассматривая зачарованные сады Дореи и место, где будет проходить полнолуние Лунатика. Родители Джеймса узнали о проблеме Римуса в прошлые визиты и предоставили укрытие для волка, когда увидели, как их сын превратился в оленя. Мистер Поттер не поступил как законопослушный маг, не доложив о незарегистрированных анимагах в его доме. Он помог ребятам, но поставил условие, что после окончания школы им нужно будет сообщить о своих способностях.       Осмотрев местность, группа разделилась дальше. Марлин, Римус и Питер обсуждали какие-то новости, пока остальные вошли в тренировочный зал поместья. Я снова вступила в схватку с Джеймсом. Благодаря тому, что мы находимся в волшебном доме, закон о магии вне Хогвартса не стал проблемой. Я не сдерживала себя, как в прошлые дуэли, так как здесь не было глаз рыцарей, которые контролировали список заклинаний каждого рыцаря, чтобы они не выдали свой клуб, и я не могла спалиться тем, что знаю приёмы мамы. Джеймс и Сириус не удивились моим новым приемам, будто знали, что я делала до этого. Джеймс тоже не отставал, он использовал родовые заклинания. В магическом плане мы не уступали, а в физическом было неравенство. У Сохатого было больше сил, но у меня больше ловкости. В этой битве я выиграла, усилив свои удары магическими потоками.       После провала Джеймса на сцену вышел Сириус. Мы редко стояли на помосте. Ни он, ни я не бросали вызов, только если профессора настаивали, и даже тогда наши битвы быстро заканчивались поражением красного дома.       — Неши, давай заключим пари, — предложил Блэк, когда мы поклонились друг другу. — Если победа будет за мной, ты будешь отвечать на мои вопросы честно и прямо.       — Уверен в своих силах? — спросила я, скрестив руки на груди.       — Заметь, Сохатый не в одиночку стал сильнее. Кто-то ему помогал, — отозвался он, намекая на себя.       — Тогда я хочу… ммм… О, каждый раз, когда увидишь Северуса, чтобы ты кланятся ему, как королю.       — Это чересчур, — возразил он, скривившись.       — Ты просишь от меня честности, которую я редко проявляю. Так что ты должен убавить свою гордость.       Согласившись на это, мы начали обмен заклинаниями. Сириус не использовал шуточные чары, в отличие от своего друга, а атаковал серьёзными заклинаниями. Щит, который он создал, отражал мои лучи, направляя их в разные стороны. Он приблизился ко мне, заставляя меня опустить палочку, готовясь к физической активности.       Я сделала быстрый выпад, но он увернулся. Мои удары ногами достигали цели, игнорируя щиты, которые защищали от магии. Сириус, отшатнувшись от моих ударов, также начал использовать магловские приёмы. Я уворачивалась от его атак, нанося свои удары, а он принимал мои удары, защищаясь.       Физически устав, я пыталась отдалиться, чтобы снова воспользоваться палочкой, но мой соперник, поняв мои намерения, нанёс нападение. Слабо отражая его атаки, я попала в его ловушку. Он скрутил мою руку за спину, легко ударил мой голень, и я упала на колени, лишившись возможности использовать ноги. Сириус навалился на меня, чтобы я не смогла подняться, и поставил кончик своей палочки на мой затылок, показывая, что у меня нет выхода. В начале дуэли Сириус поставил условие не использовать безмолвную и беспалочковую магию, так что я приняла поражение.       Сириус не сразу опустил меня, разглядывая что-то у меня на голове. После того как он помог мне подняться, прежде чем он успел что-то сказать, похлопывание со стороны привлекло наше внимание.       — Впечатляет, хотя дуэль лишена элегантности, — отметила леди Вальбурга, стоя рядом с Поттерами и своим младшим сыном.       — Маман, Реги, — воскликнул Сириус, не ожидая увидеть их в эти выходные.       Мы с ним спустились с помоста, и он вышел вперёд, чтобы встретить своих родных. Я, держась в стороне, приветствовала леди Блэк поклоном. Регулус избегал моего пронзительного взгляда. Он должен был предупредить меня, если его мама выразила желание навестить Поттеров, пока я была там.       — Зачем вы здесь? — спросил старший сын у матери.       — Мы просто зашли на чашечку чая, сынок. Неужели это такая редкость?       Сириус хмуро посмотрел на неё, затем на Регулуса, чувствуя смутную тревогу внутри себя. Что-то в их визите не казалось ему и мне правдоподобным.       — Не помню, чтобы мы просто так ходили в гости, — согласился он, всё ещё удивлённый их появлением.       Леди Вальбурга подняла голову с досадой.       — Пожалуйста, Сириус, не начинай. Мы просто зашли навестить вас, по просьбе Дореи. От неё я услышала, что вы пригласили мисс Коллин, а я так хотела поговорить с ней, услышав как ты…       — Может, сперва сменим обстановку, — прервал ее Сириус, не дав ей закончить предложение.       — Конечно, — поддержала Дорея, затем обернулась ко мне. — Эйнгил, можешь присоединиться к нам за чашкой чая. Уверена, мальчики тебя утомили.       О, значит, разговор будет только с прекрасными представительницами пола. Меня заинтересовало только то, что знает Дорея Блэк, нынешняя Поттер. В таких моментах не стоит возражать, но можно немного затянуть время, предлагая освежиться. Распустив волосы, которые были собраны в пучок на голове во время спарринга, они легко упали на плечи. Я сделала легкую причёску, затем сменила тренировочную одежду на платье.       — Говорящая, — шипение прервало моё движение к двери. Я резко обернулась, и мой взгляд упал на источник звука, который оказался под моей кроватью. Это была змея, которую я создала год назад, чтобы передать Нагайне послание из школы. Она должна была раствориться, так как заклинание Serpensortia не держится долго. Чтобы созданная змея продолжала существовать, её нужно было питать магией. Похоже, кто-то заботился о ней, раз она явилась ко мне.       — Как ты пробралась сюда незамеченной?       — Меня покрыли чарами невидимости. Они спали, когда ты принимала ванну.       — И какое сообщение отправил другой говорящий?       — Он выразил желание встретить Новый год вместе и спрашивает у тебя разрешения на присутствие у Шафиков, ведь год подходит к концу. Или ты имела ввиду учебный год? В любом случае, он будет держаться в стороне и не нарушит твоих условий, — передала слова Реддла змея.       Змея оставалась маленькой, несмотря на то, что питалась магией, и обвила мою правую руку, пока я гладила её левой, размышляя над предложением. Когда я пришла к решению, я передала змее не только свой ответ, но и предостережение и дополнительные вопросы. Затем я наложила на змею дезиллюзионное заклинание, оставляя её в моей руке. Так я вышла из комнаты, поручив змее не издавать ни звука, пока она не покинет поместье.       Проходя по коридору в направлении малого зала, я заметила, как лиса и кот шипят друг на друга, хотя никакого звука не было слышно. Мародёры стояли, уставившись на них, не понимая, что происходит.       — Что, опять не поделили что ли? — спросила я, подходя к ним.       — Ничего особенного, — махнул рукой Регулус, озвучивая свои слова, в то время как Марлин сохраняла конфиденциальность и передавала мне сообщение жестами.       — «Он пришёл не вовремя и испортил всю атмосферу», — объяснила она.       — «Я всего лишь искал своего брата, он ушёл с Джеймсом», — оправдался младший Блэк, передавая тем же языком. — « Откуда мне было знать, что он решается на признание в любви? "       — Понятно, — протянула я, не прибегая к жестам. — Разберайтесь сами. Не буду мешать.       — Ты что-то поняла? — удивленно спросили мародёры, когда я ответила этой паре, которая сразу же продолжила свой спор. — Мы ломаем голову, не зная, что они делают. А оказывается, они разговаривают.       — Не знал, что они так близки, чтобы говорить на секретном языке, — заметил Римус, глядя на спину Марлин, которая яростно оскорбляла Регулуса.       — Это язык жестов. Легилимеция для второкурсников — сложный материал, а когда играешь вражду, приходится находить способ связаться.       — Со второго курса? Мы даже не заметили, что вы так общаетесь, — удивился Джеймс.       — Мы использовали базовый, чтобы вы и другие не заметили, — пояснила я, подчёркивая последние слова, чтобы пара прекратила неразборчивый диалог.       — Научишь нас?       — Нет.       — Почему? — Он был поражён моим отказом, даже не предполагая, что я могу отвергнуть его просьбу.       — Нет желания, нет времени.       — Но ты же пришла сюда.       — Начинаю сожалеть об этом. Но ведь вы самоучки.       — Мисс Эйнгил и мисс Марлин, вас ждет госпожа, — появился Пенни, напоминая мне о том, куда я не хотела заходить.       Когда мы подошли к старшим дамам, я заметила, как Марлин немного побоялась матери двух Блэков, а я сама не желала иметь дело с тем, кто знает мою истинную личность. Но, к счастью, Дорея была рядом, и Вальбурга не говорила лишнего.       Я почувствовала, как змея уползла от меня к леди Блэк. Она вздрогнула, когда невидимое существо спряталось у её ног. Однако она продолжала разговор, не обращая внимания на это. Леди Блэк с недовольством взглянула на Марлин, и, специально или нет, поддерживала разговор только о магической аристократии. Если бы у меня не было воспоминаний мамы, я бы сама не поняла половину её слов. Но это не только упростило для меня обстановку, но и для Марлин, с которой я делилась всем. Так что пассивная ментальная атака Вальбурги была обуздана, и Марлин в её глазах поднялась.       В отместку, я незаметно напоминила о изменениях в магловской части Англии, по которым Вальбурга любила гулять. Дорея редко выходила в магловский мир, но знала местность, и легко включилась в разговор. Вальбурга напряглась, смотря на меня прищурившись, и перестала донимать Марлин.       — Кстати, Вальбурга, — вмешалась Дорея, когда время уходило, и гостям пора было расходиться. — Ты случайно не знаешь, где сейчас Реддл? Помню, у вас хорошие отношения.       Когда был упомянут Реддл, леди Блэк бросила на меня краем глаза взгляд. Я слегка покачала головой, показывая, что я тут не причём, и было бы неплохо, если бы она не раскрывала его местонахождение.       — Реддла я давно не видела, — ответила Вальбурга. — От него не слуха, не духа. Но зачем спрашиваешь?       — Да так, — попыталась отмахнуться Дорея, но выражение настойчивости собеседницы не оставило ей выбора. Она поделилась своими вчерашними догадками, тем самым я заработала ещё один взгляд от Вальбурги. — Мы думали, у него будет полезная информация.       — У обоих длинный язык и крепкий стержень, а у таких людей обычно много врагов, — она уходила от прямого ответа, как могла. На ответ Вальбурги, Дорея кивала головой, соглашаясь с этой аксиомой.       — Как думаешь, Аскания его дочь? — задумчиво спросила она, меняя тему разговора, при этом не замечая, как ее гости застыли. — Помнится, были слухи, что Реддл прошел большинство испытаний лорда Бальтазара, созданных для женихов дочери. Последний год её жизни общество редко её видело. А ты была близка с Адарой, она ничего не говорила?       — В то время я была беременна, мне не до этого было. Я редко общалась с ней, — соврала Вальбурга, пытаясь закрыть тему, но следующие слова Дореи озадачили не только леди Блэк, но и меня. Марлин же находилась в своём элементе, словно ей не хватало только чипсов и колы.       — Если бы она не умерла, вы, наверняка, болтали бы на тему будущего ваших детей, их дружбы или даже брака. Хотя о Аскании мы ничего не знаем, но как бы сложилась её судьба. Ты же пыталась помирить Альфреда с Адарой, чтобы они сошлись. Ты так хотела, чтобы что-то связывало её с Блэками.       — Зачем думать о несуществующем? Лучше сконцентрируйся на настоящем, — сухо отреагировала Вальбурга.       — Через Асканию вы могли бы стать родственниками, — продолжала Дорея, не унимаясь.       — Здесь одноклассницы наших сыновей, им ни к чему слышать об этом, — слегка подняв голос, отметила Вальбурга, и почему-то указала на мою сторону подбородком. Дорея, кажется, поняла её намек, но сперва ойкнула, а потом позволила девушкам покинуть их общество.       — Может, ты все-таки судьба Сириуса? Это уже какой по счёту намёк на ваше совместное будущее, — насмехалась Марлин, когда мы отошли от малого зала.       — Ещё одно слово, и я буду запирать тебя в комнате каждое полнолуние, — угрожала я, чтобы она больше не поднимала эту тему.       Это очень мотивировало мою подругу не произносить лишних слов. Однако, когда мы присоединились к мародёрам, с неё не сходила глупая улыбка. Она даже рассмеялась в момент, когда Сириус расспрашивал, о чём мы говорили с его мамой. Благо, Регулус обратил внимание на себя, тем самым позволив мне не отвечать его брату.       Регулус хотел остаться с нами, но мы все протестовали. Не получив ответа на свои вопросы, он пытался воздействовать через меня. Я притворялась глухой и слепой, не поддаваясь его просьбам. Тогда он пытался намекнуть на чувства Марлин к Римусу, думая, что это заставит его оставить. Но рот ему закрыли чары Марлин, заметив нехороший взгляд в её сторону. Мы отправили младшего с его мамой, а в этом Дорея очень помогла, просто отказав Регулусу.       Поздним вечером мистер Поттер, вернувшись с работы, пригласил меня в свой кабинет. Он не мог долго ждать моих записей, поэтому пытался создать свои. Он принёс магловские газеты, начиная с 60-х годов. Сначала он попросил меня отобрать те, которые я знаю, а с остальными разберётся сам. Когда я покидала кабинет, была уже полночь. Подойдя к выделенной мне комнате, я заметила Сириуса у двери. Остальные ушли по своим комнатам, готовясь к завтрешнему дню.       — Можем ли мы поговорить?       — Я устала, но у тебя есть ещё время, прежде чем я начну раздражаться.       Сириус вошёл в комнату, и я разрешила ему присесть в кресло. Я сама устроилась на кровати. Он немного осмотрел комнату, прежде чем начать разговор.       — Ты не ответила на тот вопрос.       — Ах, о чём именно? Ведь я оставила много тем без ответа.       — О разговоре на чаепитии, — напомнил он.       — О, это просто было пустой болтовней. Мы обсуждали архитектуру маглов и прочие мелочи, — я старалась избегать других тем, но боль в магическом ядре напомнила мне о недавних сделке. Чёрт бы тебя подобрал Сириус. — О Реддле, Аскании и Адаре.       — Что они говорили о последних?       — В основном мы с Марлин просто слушали. Миссис Поттер хотела узнать про Реддла, но твоя мать сказала, что не знает, где он. Тогда Дорея предположила, что Аскания может быть его дочерью.       — По каким основаниям? — он наклонился вперёд, проявляя большой интерес.       — Оба не ровно дышали друг другу. Говорили про какие-то испытания жениха.       — Ещё один плюс, — тихо сказал он.       — Какой плюс? Что за расчёт у тебя?       — Когда закончу, расскажу, — усмехнулся он, смотря на меня. Мне кажется, он играет в игру, правила которой я не знаю. — А пока продолжай. Вряд ли тётя Дорея остановилась только на одном предположении.       — Ты прав. Адара могла стать не только твоей крёстной, но и тетей, если бы она помирилась с твоим дядей.       — С каким дядей?       — Альфред, — у него поднялись брови, удивляясь новости. — Помню, ты говорил, что он был твоим любимым дядей. И я сорвалась на тебя, не дав тебе закончить. Расскажешь о нём?       — Сейчас, зная почти всю правду, он кажется самым лучшим. Он единственный из Блэков, кто не отвернулся от идеалов Адары и продолжал защищать права маглорожденных. Мне нравился его дух свободы, и он позволял мне делать, что я хочу. Он был отдушиной от сильного контроля мамы. Я всегда задавался вопросом, почему дядя не женился. Я слышал, что в последний момент он отказался от брака и искал свою первую любовь. И теперь кажется, я знаю, кого он искал. Не знаю, жаль ли мне, что они не сошлись, или это к лучшему.       — Почему?       — Я ещё не определился. Спроси это в другой раз, может быть, тогда я отвечу.       — О, какой ты загадочный.       — Да я такой, — на мой сарказм он убрал свою чёлку назад, показывая своё самодовольное лицо. На это я закатила глаза.       — А как умер твой дядя?       — От драконьей оспы. Это было неожиданно, ведь он не контактировал с ними, и тем более, те годы вообще не было слышно про такую инфекцию. Пытались расследовать его болезнь, и оказалось, в банке Гринготтс есть дракон, и дядя часто навещал банк. Так он заразился.       — Странно. Нет, это абсурд. Гоблины не позволили бы больному существу охранять их золото. Ведь такой инцидент уничтожит их прибыль. Такое они не могут допустить. И тем более в банк посещают и другие волшебники, так почему среди них только твой дядя заболел?       — Подробностей я не знаю, даже родители. Отдел расследования прекратил свою работу, услышав такой ответ. Думаешь, кто-то подстроил его смерть?       — Не знаю. Даже если это так, это был кто-то из верхов. Ведь дело быстро закрыли.       — Если я начну копать под них, поможешь найти информацию?       — Ты так меня в авроры приглашаешь? Туда я не пойду, но информационной базой поделюсь.       — Меня разоблачили, — он поднял руку, показывая поражение.       — А почему тебя волнует, о чём мы говорили на чаепитии? Неужели ты говорил своей маме гадости обо мне? Ты прервал её, когда она пришла.       — Гадости? Я перестал делать это в прошлом году. Сейчас я только хвалю тебя, ничего больше.       — Тогда почему ты занервничал и пытаешься понять, как она относится ко мне?       — Я не могу сказать. Это семейное дело.       — Бесишь. Достаточно. Уйди, мне хочется спать.       После моих слов он на секунду замер, словно в его мозгу разыгралась буря мыслей. Потом, будто ничего не произошло, он медленно кивнул и сменил тему.       — Ты действительно напоминаешь змею, знаешь?       — Конечно. Я из дома Слизерина, — буркнула я в ответ, не понимая, почему он об этом вспомнил.       — Не только из-за этого. Ты похожа на змею из истории Ковчега Завета.       Этот момент заставил меня замереть, вспоминая истории, которые бабушка рассказывала перед сном. В них змеи часто выступали как злодеи, причиняющие вред человечеству.       — Я считаю иначе. Я получаю то, что заслуживаю своим трудом, — я подняла голову, утверждая свою точку зрения.       — Она тоже так думала, но в конечном итоге её обманул Ной.       — Обманул? Но история же не так описывает события.       — Но ведь историю пишут победители. И вот я обнаружил недочёты в этой истории, — я смотрел на его рассказ с некоторой скептичностью, но его аргументация заставила меня задуматься. — Пророки, говорят, получали свои знания от бога, который знал все ответы. И Ной, как один из них, должен был знать, чья кровь слаще. Он, вероятно, умышленно затягивал события, отправляя насекомых на сбор. По ходу дела, он подсказывал своей ласточке, чтобы та предварительно узнала ответы. Ной знал, что птице нравится, и был уверен, что она заберёт языки насекомых, обманывая змею и утверждая, что жаба вкуснее. И в итоге она бы потеряла часть своего хвоста.       — У нас нет машины времени, чтобы узнать, правдива ли твоя догадка. Но если я эта змея, почему я похож на неё?       — После того, как её обманули, она перестала доверять людям, и это изменило её сущность. Она начала использовать свою хитрость для достижения своих целей.       — Прекрасно, — я хлопнула в ладоши, а потом раскинула руки в стороны. — Но по сути я не змея, я человек.       — Да. И Ной тоже был человеком.       — Он то, тут причём?       — Бог наказал бы его за обман, лишив способности понимать животных, кроме змеи. Он и его потомки навеки слышали бы шипение змеи, которая охотилась на них. Но, как известно, с кем поведёшься, от того и наберёшься. Его потомки использовали божье проклятие на свою пользу.       — Ты думаешь, что пророк Ной волшебник, и он предок Салазара Слизерина? — Я поднялась со своего места, приблизившись к нему. Он поднял взгляд, так как я была выше, он сидел.       — Да. И мне интересно, у нынешних потомков есть дар провиденье, как у Ноя?       — Нет, — мгновенно ответила я, прикусив себе язык. Я отвернулась от Сириуса, чувствуя себя пойманной. Как могла я знать, если я не наследница? — Быть пророком не передаётся по наследству. Но можешь спросить у наследника, если найдёшь его.       — Конечно, когда ты найдёшь тайную комнату. Ты же покажешь нам её?       — Ты это делаешь специально? — обернулась я к нему, когда он уже стоял, превышая меня ростом.       — Что делаю специально? — Сириус наклонился и прошептал на ухо.       — Вон из моей комнаты, — указала я на дверь, испытывая ярость.       — Спокойной ночи, Неши, — наконец, он улыбнулся, пронизывая взглядом характерное озорство, и перешагнул порог.       — Пусть тебе снятся кошмары, Блэк, — ответила я громко, чтобы он услышал.       Я так сильно хотела выкрикнуть за ним, прокляв его всеми возможными ругательствами. Я схватила подушки и бросила их в сторону двери.       Я придерживаюсь своих правил, играя на высоком уровне. Пока Сириус не выскажет явных подозрений или намёков, я не могу напрямую его спросить. Это заставляет меня думать, что либо он настоящий Блэк, либо крайне наивный Гриффиндорец, которому я по ошибке могу выдать правду.       Из-за этого я не могла нормально уснуть. Я ходила раздраженной, игнорируя Сириуса, как будто его вообще не существовало. Однако этот упрямец всё время попадался мне на глаза. Я спряталась от него, присоединившись к компании Дореи и Марлин, пока остальные что-то обсуждали.       Перед заходом солнца мы направились к лесу, огражденному магией лорда Поттера. До утра никто не мог войти или выйти оттуда, кроме самого мага, который стоял на страже, готовый к любым чрезвычайным ситуациям.       Превращение в оборотня происходило в домике, в то время как остальные ждали снаружи. Когда луна явилась на небосводе, из дома раздались звуки ломающихся костей и стонов Лунатика, вскоре сменённые воем. Оборотень не сразу вышел из открытой двери, наслаждаясь предоставленной едой. Перед его выходом мы сразу приняли свою анимагическую форму. Волк пристально нюхал мародёров, сначала подойдя к Сохатому с его ещё не совершенно развитыми рогами, затем к Хвосту и лающему Бродяге. Лунатик признал друзей своего человека, после обернулся к нам.       Лунатик раньше уже видел Марлин и меня в облике, но тогда это не осознавал. Теперь он долго обходил нас, прежде чем принять нас в свою стаю. Лисица с густой рыжей шерстью держалась ближе к Лунатику, ластясь к его лапам. Он не приближался ко мне, вероятно, чувствуя мою осторожность и готовность забрать лисицу под себя.       Мародёры издавали звуки и толкали волка, чтобы развлечься в эту ночь. Их действия напоминали детскую игру в догонялки. Лунатик принялся за эту игру первым, став ведущим. Его скорость была впечатляющей, и он передал эстафетную палочку Сохатому, затем Бродяге, Хвосту, и, наконец, Лисичке. Им было сложно управлять волком, но у них это получалось. Наибольшая сложность была передача мне. Я кружила над всей этой группой с широко развёрнутыми крыльями, оставаясь недосягаемой. Иногда я приближалась к земле, и они прыгали ко мне. Я передавала игру через Хвоста, который был самым маленьким из нас, поэтому его легко было поднять в воздух и точно направить к другим игрокам.       Игра продолжалась всю ночь, даже Лунатик устал и вернулся в домик, где лег и закрыл глаза. Сохатый, зашедший следом, схватил одеяла зубами и прикрыл волка. Никто из нас не вернулся к своему первоначальному облику. Мы устроились рядом с ним. Мне, как птице, было неудобно, поэтому я расположилась на балке домика. Однако лай Бродяги, указывающий на гнездо из одежды, показался мне более привлекательным.