Божественная Комедия

Timeless (Guitar) - The Weeknd, Playboi Carti & Kyōraku x Yamamoto's voices

***

      Паника охватила мгновенно, словно ледяная волна, от которой невозможно спрятаться. Воздух вокруг стал густым, словно застывшим, и каждый вдох давался с трудом. Я открыла рот, чтобы ответить, но слова застряли в горле, превратившись в комок страха. Моё тело казалось парализованным, будто навеки окаменевшим, не подчинявшимся даже самым отчаянным приказам моего разума. Я слышала, как кровь шумит в ушах и подкатывает приступ тошноты, и это странное, гнетущее ощущение полной беспомощности только усиливалось.              Дыхание стало рваным, а мысли — хаотичными, как обрывки бумаги, разлетающиеся в разные стороны от порыва ветра. Я чувствовала, как холодный пот стекает по спине, а сердце бьётся так громко, что, казалось, его могли услышать все вокруг, даже не напрягая слух. Ощущение того, что вокруг меня сжимается невидимая ловушка, не оставляло ни единого шанса на ясность рассудка.              – Я... Я не знаю! – слова наконец вырвались из меня, но голос дрожал. Я смотрела на Вергилия, на призрачные кинжалы, парящие вокруг него и зловеще переливающиеся холодным светом, и чувствовала, как страх сковывает ещё сильнее. Даже малейшее движение казалось смертельно опасным. Я сделала глубокий вдох, пытаясь хоть как-то вернуть себе контроль, но голос предательски сорвался. – Оно... было у меня всегда. Что-то вроде семейной реликвии.              – Ложь, – коротко бросил Вергилий. Одно слово – хлёсткий удар. Его взгляд прожигал меня насквозь, холодный, как лёд, бесстрастный, но в то же время пугающе настойчивый. Он медленно поднялся со стула, каждое его движение было выверенным, как у хищника, готовящегося к броску. Призрачные мечи за его спиной мерцали, повинуясь невидимым командам, и я видела, как они медленно приближаются, точно змея, скользящая к своей жертве. Я сделала шаг назад, отступая к стене, как будто инстинкт самосохранения, наконец, взял верх над парализующим страхом.              Но ещё до того, как он успел сделать следующий шаг, между нами оказался Данте. Его движения были плавными и лёгкими, но быстрыми, как у кошки, защищающей свою территорию. Он встал передо мной так, чтобы перекрыть брату обзор. Его привычная беззаботная улыбка исчезла, уступив место чему-то другому — странной смеси серьёзности и опасной игривости. Его руки уверенно скользнули за пазуху, и через секунду в каждой из них оказался пистолет. Данте направил оружие на брата, его поза выглядела расслабленной, но глаза говорили обратное — они следили за каждым движением Вергилия, готовые среагировать на малейший намёк на угрозу.              – Эй, эй, братишка, полегче, – проговорил Данте, его голос был всё таким же расслабленным, но в нём прозвучала твёрдость. – Мы же пока просто задаём вопросы, верно? Давай не будем превращать дом в руины.              – Отойди, – прорычал Вергилий, даже не взглянув на брата – его взгляд был намертво прикован ко мне.              – Знаешь, я не большой фанат семейных разборок, но ты начинаешь заходить слишком далеко, –его голос снова стал насмешливым, но я видела, как его руки напряглись, готовые к действию.              Я стояла за его спиной, стараясь не шевелиться и не дышать слишком громко. В комнате повисла тяжёлая тишина, нарушаемая лишь слабым шуршанием призрачных кинжалов. Моя спина упиралась в стену, и я знала, что отступать больше некуда. Я сглотнула, ощущая, как капли холодного пота скользят вниз по моей спине. Я знала, что в этот момент всё могло закончиться плохо, очень плохо – один неверный жест, одна неосторожная фраза...              – Это просто перстень моего отца, – выпалила я, чувствуя, как голос снова дрогнул. – Я не знаю, что он делает, клянусь! – я нащупала рукой стену, понимая, что отступать больше некуда. – Если вы хотите знать что-то ещё, так спрашивайте! Только перестаньте делать вид, будто я – причина какой-то катастрофы!              На мгновение наступила тишина, тяжёлая, гнетущая. Призрачные кинжалы всё ещё мерцали в воздухе, их острия по-прежнему были направлены на меня. Вдруг клинки растаяли в воздухе, словно их никогда и не было. Вергилий сделал шаг назад, отворачиваясь, будто потерял ко мне интерес.              – Если ты лжёшь, ты об этом пожалеешь, – холодно бросил он, швырнув перстень на стол, его голос прозвучал как окончательный вердикт.              Данте медленно опустил пистолеты, но, несмотря на это, всё ещё не сдвинулся с места. Его фигура оставалась напряжённой, словно он готов был в любой момент снова вскинуть пистолеты и застрелить брата при малейшей угрозе. Он мельком оглянулся через плечо, подмигнул мне, и на его лице мелькнула характерная самоуверенная улыбка, которая должна была внушить хоть каплю спокойствия.              – Держишься молодцом, малышка Ви, – протянул он, чуть расслабив плечи и пытаясь подбодрить меня. В его голосе скользнула добродушная нотка, но от этого легче не стало. – Можешь считать всё происходящее комплиментом. Если Вергилий о чём-то говорит больше двух слов – значит, дело действительно серьёзное.              Я даже не знала, как реагировать. Сарказм Данте, его небрежная манера шутить, словно ничего опасного в происходящем не было, сейчас начинали раздражать. Или, может быть, это я пыталась таким образом заглушить страх, который всё ещё скручивал внутренности. Всё дрожало. Я не могла понять, от чего больше – от ужаса перед происходящим или от злости на всю эту чёртову атмосферу загадок и недомолвок. Но, судя по тому, что я решила промолчать, страх всё же оказался сильнее.              – Хватит, Данте, – резко перебил брата Вергилий. – Пока ты здесь изображаешь клоуна, ситуация становится всё опаснее. Мы не можем позволить себе ошибаться с такими вещами.       – Какими? – выпалила я, не удержавшись. Голос прозвучал резче, чем я рассчитывала, с лёгким надрывом, который тут же выдал моё состояние. Оба брата повернулись ко мне синхронно, словно по команде. Их взгляды, такие разные – острый и ледяной у Вергилия и слегка удивлённый, но заинтересованный у Данте – видели меня насквозь. В этот момент я почувствовала себя не человеком, а бактерией под микроскопом. – Вы можете уже нормально объяснить, что происходит?              – Как я уже сказал, этот перстень не из мира демонов и не из мира людей, – Вергилий слегка наклонился вперёд, сцепив пальцы перед собой. – Его происхождение скрыто от моих глаз, но того, что я ощутил, достаточно, чтобы понять: он содержит огромную силу, которая может сравниться разве что с рыцарями Дьявольского королевства, – на этом он сделал паузу, чтобы я успела осознать сказанное. Его холодные глаза буквально сверлили меня, словно пытаясь найти реакцию. Затем он снова поднял кольцо ножом, и его взгляд скользнул по блестящей поверхности, будто ища на ней ответы. – Причём отчасти эта сила направлена на защиту чего-то... Или кого-то, – он опустил кольцо и взглянул на меня.              Я ощутила, как холодный пот скользнул по позвоночнику, а пальцы слегка дрогнули. Слова Вергилия были больше, чем просто предупреждением. В них ощущалось обвинение, которое пока ещё не было озвучено напрямую, но уже нависло в воздухе, как острый клинок, готовый обрушиться на меня в любой момент. Его взгляд прожигал меня насквозь, словно он мог проникнуть в мои мысли и вытянуть оттуда ту правду, о которой я и сама не подозревала. Но ведь я действительно ничего не знала!              – Всё это звучит как полное безумие, – я выдохнула, пытаясь унять дрожь в голосе. – У Вселенной очень странное чувство юмора.              Вергилий опустил нож, и кольцо звякнуло об стол. Я забрала перстень и вернула его на руку.              – Если так подумать, – вмешался Данте, развалившись на стуле и закинув руки за голову. Его поза была расслабленной, но глаза блестели насмешливым интересом. Он перевёл взгляд с потолка прямо на меня, уголки его губ дёрнулись вверх. – Ты уверена, что ничего об этом кольце не знаешь? – он взглянул прямо на меня. – Неужели никаких семейных баек, типа: «Когда-нибудь оно спасёт мир»? Серьёзно, вообще ничего?              Я нахмурилась, не зная, шутит он или говорит серьёзно. Это сочетание насмешки и настоящего интереса в его взгляде сбивало с толку.              – Нет, ничего такого, – ответила я, стараясь не отводить взгляда. Но голос всё же предательски дрогнул. – Оно принадлежало моему отцу, но он никогда не говорил о нём, как о чём-то важном. Это просто... – я запнулась, чувствуя, как два разных, но одинаково тяжёлых взгляда братьев сверлят меня, – Память о нём.              – Похоже на хорошо отрепетированную ложь, – сухо заметил Вергилий, допив свой чай и аккуратно отставив чашку в сторону. Его тон был таким же холодным, как и взгляд. – Но если ты действительно что-то скрываешь, то, видимо, сама об этом не знаешь, – он сделал короткую паузу, и я уже начала надеяться, что на этом допрос завершится, но он продолжил с безжалостной прямотой: – Либо же слишком хорошо играешь отведённую тебе роль.              Я почувствовала, как обида вспыхнула внутри, смешанная с изрядной долей страха.              – Значит, так, малышка, – протянул Данте, решив смягчить атмосферу. Он слегка наклонился вперёд, и на его лице снова заиграла фирменная полуулыбка – самоуверенная, немного насмешливая. – Надеюсь, ты не против, если мы немного задержимся у тебя? Пока не разберёмся, что это за штука у тебя на пальце, – он лениво указал на кольцо, но его взгляд был цепким и оценивающим, словно он высматривал, как я отреагирую. Затем Данте хитро прищурился, бросив короткий взгляд на Вергилия, который молча сидел, сложив руки на груди, словно статуя, но от этого не менее грозная. – Или пока мой братец не перестанет подозревать тебя в создании тайного культа с мрачными ритуалами.              – Похоже, что у меня и правда нет выбора, – я пожала плечами, стараясь придать своему голосу хоть немного уверенности, чтобы не показать, насколько мне на самом деле не по себе от их присутствия. Это было сложно, учитывая, как некомфортно я себя чувствовала под их взглядами – один холодный и цепкий, другой насмешливый, но всё же не менее пронзительный. – Впрочем, я буду рада вашей компании.              – Как мило, – Вергилий повернул голову в мою сторону, его голос прозвучал ровно, но в нём звенела колкость. – Радость... Абсурд, – он произнёс это так, будто сказанное мной – самое нелепое, что он слышал в своей жизни.              Моя первая реакция была возмутиться, но Данте, будто читая мои мысли, легко махнул рукой, перебивая мой потенциальный ответ.              – Не бери в голову, – с добродушной ухмылкой сказал он, откинувшись на спинку стула. – У него просто врождённая способность быть… ну, Вергилием, понимаешь? – Данте взглянул на недовольного брата. – Утомительно, наверное... Впрочем, откуда мне знать?              Я не удержалась и улыбнулась. Напряжение слегка ослабло от его лёгкости, хотя я прекрасно понимала, что это лишь внешняя беспечность.              – Кстати говоря, – тон его голоса стал более серьёзным. – Ты ведь говорила, что знаешь о нас из-за компьютерной игры. Покажешь? – я кивнула и, поднявшись из-за стола, отправилась за ноутбуком.              Ступая по лестнице на второй этаж, я размышляла. Как они воспримут то, что я им сейчас покажу? Понравится ли им, как их персонажи выглядят в игре? Насколько точно переданы их способности и особенности? Мои руки слегка подрагивали, когда я поднимала ноутбук и джойстик. Волнение просто захлёстывало меня, и, хоть я и пыталась это скрыть, волнение выдавал каждый вздох.              Данте... Казалось, мы знакомы по меньшей мере сотню лет. Именно таким я рисовала его образ в своей голове — до абсурдности уверенным в себе, как будто весь мир был его ареной для трюков и проделок.              Всё происходящее для него, казалось, было не более чем занимательной пьесой, и я знала, что, несмотря на, мягко говоря, довольно нестандартную даже для него ситуацию, Данте всё воспримет с характерной для него лёгкостью. Он наверняка похвалит свою внешность и боевые приёмы. Может быть, поддразнит меня за недостаточное мастерство. Если вдруг его персонаж будет в каком-то моменте выглядеть хотя бы немного нелепо или неэффектно – он не постесняется мне об этом сказать. Могу себе представить, как он хихикает, показывая мне пальцем: «Эй, Ви, да я же куда круче!»              А вот Вергилий... Он тоже оказался именно таким, как я представляла. Впрочем, где-то в глубине души я всё же надеялась, что настоящий Вергилий не будет таким самовлюблённым придурком.              Он не станет даже пытаться получить удовольствие – Вергилий сразу будет зреть в корень. Его взгляд будет резким и острым, как пурга, и он оценит абсолютно всё. Мне было интересно, как он воспримет свою игровую модель – действительно ли она отражает его безупречную технику владения катаной и ту опасную хищность, которая скрывается за его спокойствием? Если разработчики не сумели идеально передать его героя, я знала, что ему не понравится. Всё должно быть безупречно, или же он просто пройдётся по этим недостаткам с таким же спокойствием, с каким расправляется с врагами. И что хуже всего — он не скажет об этом прямо.              Когда я спустилась вниз, сердце сильно колотилось, а мысли путались ещё сильнее. В голове мелькали образы: молнии, разрывающие небо, снопы искр, летящие от ударов мечей, огромная луна, тускло освещающая поле боя. Так ли это было на самом деле? И как реальные Данте и Вергилий отреагируют на это?              Зайдя в кухню, я сразу заметила, что Данте уже не терпится увидеть, что я подготовила. Его взгляд был полон того любопытства, к которому так привыкла за время прохождения игры. Вергилий же молча стоял у окна, словно бы поглощённый своими мыслями, но я знала, что краем глаза он всё равно наблюдает за мной. Он был так спокоен, что буквально создавал мрачную атмосферу, заставившую меня волноваться сильнее.              Я глубоко вздохнула и включила компьютер. Экран ожил, на мониторе возник логотип Windows 7. Короткими быстрыми щелчками я ввела пароль, и загорелся рабочий стол. Это было довольно странное сочетание: с одной стороны — студентка, с головой погружённая в учёбу, а с другой –фанатка компьютерных игр.              Я дважды щёлкнула по иконке «Devil May Cry 3». Экран мигнул, и спустя мгновение знакомая заставка ожила перед глазами. Музыка, яркие вспышки, силуэты персонажей – всё это возвращало меня к часам, проведённым за игрой. Но теперь казалось, что я пересекаю границу между двумя мирами. Те, кто были героями на экране, сидели сейчас за моим столом.              Первым появился Данте. Его фирменная ухмылка, непринуждённая поза с пистолетами в руках – всё, как и должно быть. Но когда экран осветил лицо Вергилия, я почувствовала, как дыхание на мгновение застыло. Его образ был чётким, точным, пугающе величественным. Катана в руке, строгая осанка, суровый взгляд, пронизывающий насквозь. Всего секунду я смотрела на экран, а потом украдкой глянула на настоящего Вергилия, стоящего в нескольких шагах.              Я попыталась сосредоточиться на экране, но мысли ускользали, отступая перед абсурдностью ситуации. Вздохнув, я тряхнула головой, пытаясь избавиться от этого чувства.              – Воу... – пробормотал Данте, с любопытством изучая своё изображение. На его лице исчезла привычная лёгкость, уступив место живому, почти детскому интересу. Глаза прищурились, он совсем по-другому, нехарактерно для себя, присматривался к экрану. – Это что, я? Да это же... Да, это точно я! — его губы растянулись в довольной ухмылке. – Хм... симпатяга. Только вот... неужели я такой худой? – он скривил губы, как бы недовольно осматривая себя, и тут же вскочил со стула. – Ну-ка, погодите, – он потянулся к своему плащу, явно собираясь сдёрнуть его с себя. – Сейчас я вам покажу, как я выгляжу на самом деле!              – Если ты не собираешься показать мне что-то, что я не видела на уроках анатомии, то не стоит, – я отвернулась и прикрыла лицо рукой, как вдруг...       ШЛЁП!              Звонкий подзатыльник пришёлся ровно в основание черепа. Я повернула голову и увидела, что старший брат оказался рядом с младшим.              – Ау! – Данте, морщась, схватился за затылок и принялся с силой тереть место удара.              – Прекрати устраивать цирк, – прошипел Вергилий.              – Что, завидуешь? – Данте вызывающе приподнял голову и, лениво обернувшись к брату, скривил губы в ухмылку. Вергилий же лишь слегка наклонил голову в сторону, смотря на брата и решив не снисходить до ответа, но в этом взгляде было всё: и превосходство, и угроза, и равнодушие.              Однако Данте не собирался на этом останавливаться. Он снова повернулся ко мне с ухмылкой, казавшейся ещё более хитрой, чем прежде, и оттого немного пугающей. Данте уселся обратно на стул, вытянув ноги и подперев подбородок рукой и с наигранной задумчивостью спросил:              – Ви, а ты как думаешь? Кто из нас лучше выглядит? – моё сердце пропустило удар, а лёгкая улыбка мгновенно исчезла с лица. Данте явно наслаждался этим моментом, причём вдвойне: он не только снова провоцировал брата, но и втягивал меня в свою игру, только в этот раз мы были по разные стороны баррикад. Предатель!              Я прикусила губу, быстро обдумывая варианты ответа. Что бы я сейчас ни сказала, это не позволит мне сохранить нейтралитет. Сказать, что Данте выглядит лучше? Это будет означать открытую поддержку его превосходства над братом, на которую Вергилий просто хмыкнет и теперь уже мне скажет, что у меня совершенно нет вкуса. Сказать, что Вергилий? Тем более нет – этот самовлюблённый придурок задерёт нос ещё выше, а Данте просто обидится или, ещё хуже, выкинет такой номер, что придётся всю жизнь оправдываться.              Я посмотрела на Вергилия, взглядом моля о помощи. В конце концов, хоть меня и злило его поведение, но сейчас мне могла помочь только свойственная ему рациональность и скучность.              – Ну же, малышка Ви, мы ждём ответа, – Данте ухмыльнулся, сложив руки на груди, радуясь моему замешательству.              – Прекрати попытки потешить своё самолюбие, – Вергилий говорил спокойно, но вдруг я заметила, что в его глазах сверкнуло что-то нехорошее, заставившее меня напрячься, и он посмотрел прямо на меня. – А впрочем... – Вергилий чуть склонил голову набок, оценивающе скользя взглядом по мне. Уголок его губ слегка скользнул вверх, обнажая зубы. – Мне интересно, что бы ты ответила, если бы решилась сказать правду.              «И ты, Брут...». Все надежды на спасение рухнули. Это была месть. Холодная, спонтанная, но очень расчётливая. Ладно Данте – он сам по себе такой. Но Вергилий... Как он вообще мог втянуться в «скучные словесные игры» своего брата?              – Вы же близнецы, придурки, – я махнула рукой и картинно вздохнула, выражая усталость, хоть и фальшивую. – Займитесь уже делом, наконец. Потом будете выяснять, кто круче, – я отвернулась к ноутбуку.              На кухне повисла тишина, плотная и напряжённая, нарушаемая только щелчками джойстика и шуршанием одежды. Братья внимательно смотрели на меня в ожидании конкретного ответа. Внутри всё тряслось, но я старательно не обращала на них внимание, надеясь, что им это надоест, и делала вид, что всё в порядке.              Пауза затянулась. На мгновение я прикрыла глаза, чувствуя, как смесь волнения и злости снова накрывает меня, но старалась не показать этого. Снова вздохнув, я выжидающе посмотрела на Данте, а затем перевела взгляд на Вергилия и произнесла:              – Вы собираетесь смотреть, – я указала на ноутбук с открытой игрой, – Или я иду заниматься учёбой? – я постаралась сказать это как можно более уверенно.              Данте откинулся на спинку и, слегка, покачиваясь на стуле, невесело усмехнулся. В его глазах мелькнуло разочарование – он явно был очень расстроен, что не добился желаемого. Затем младший из сыновей Спарды придвинулся ближе, снова заинтересованно глядя в экран.              Я едва успела повернуть голову, как позади раздался мягкий шелест ткани. Вергилий оказался слева от меня. Я едва заметила его движения, ведь он был настолько быстрым и молчаливым, что его приближение больше походило на телепортацию. Он не сказал ни слова. Не сделал лишних движений. Просто появился, как будто бы из воздуха. Было ощущение, что весь мир вокруг меня на мгновение исчез, и я оказалась застывшей в этом пространстве, где только он и я. Весь фокус моего внимания моментально сместился на него.       Он не смотрел на меня. Он следил за происходящим на мониторе. Каждое изменение на экране, каждый новый кадр, каждое движение в игре — всё это оказалось под его полным контролем. Я почувствовала, как он изучает, как оценивает, как проникает в суть происходящего.       Вергилий упёрся рукой в стол, придвигаясь ещё ближе и стараясь разглядеть как можно больше деталей. Я ощутила, как жар от близости накрывает меня с головой, но совсем не как тёплое летнее солнце. Это был тот жар, который бывает только у костра, к которому стоишь настолько близко, что ожога не избежать.       Его запах окутал меня. Цитрус, смешанный с чем-то терпким, напоминающим хвойные леса, наполнил воздух. Это был запах, который сразу заставил меня замереть. Он был невыносимо притягательным.       Я закрыла глаза и сделала медленный вдох, заставляя себя успокоиться. Я пыталась не поддаться этому воздействию, не дать ему понять, как сильно меня волнует его присутствие. Моё сердцебиение ускорилось, а к щекам прилила краска. Я почувствовала, как на меня накатывает волнение, и сдерживалась, стараясь не выдать себя. Он был слишком близко.       Я открыла глаза, быстро оценив ситуацию, и в этот момент заметила, что его рука скользнула к моему ноутбуку. Вергилий собирался подвинуть его к себе, и этот жест был настолько естественным для него, что я сразу поняла — он привык воспринимать всё вокруг как свою собственность. Но он не учёл одного: я ненавижу, когда кто-то касается моего компьютера без разрешения, и мне безразлично, кто именно пытается это сделать.       Моя реакция была мгновенной и решительной. Я схватила его за руку, как бы заставив его остановиться, и в следующий момент моя ладонь легко, но сильно хлопнула по тыльной стороне его запястья.       – Не ты ли вчера мне говорил, что лучше не прикасаться к тому, что тебе не принадлежит? – я прищурилась, не скрывая победной усмешки, которая появлялась всё чаще и с каждым разом сильнее приближая меня к моменту, когда Вергилий не выдержит и сорвётся.              Вергилий остановился. Он на мгновение застыл, словно оценивая довольно нестандартную для него ситуацию. Его лицо оставалось совершенно непроницаемым. Но я знала: ему не понравилось моё замечание. Глаза, холодные и обжигающие, сверкнули — не злобой, не яростью. Это было нечто более опасное: взгляд, который сразу ставил меня на место. Вергилий едва заметно сжал пальцы.              – Играть со мной в эти детские игры – не самая разумная идея, – его голос был тихим, но от этого он пробирал только сильнее. Вергилий наклонился чуть ближе, и я почувствовала, как его дыхание коснулось моего уха. – Я терпелив, но довольно... вспыльчив, – он произнёс это так спокойно, без малейшей угрозы в голосе, и от этого стало только хуже. Это был не пустой намёк, не бравада. Он просто сообщил мне факт.              Его тон походил на змею, обвивающуюся вокруг моего горла. Я не могла не почувствовать, как его угроза проникает в мой разум, заставляя меня задуматься. Хоть я и пыталась быть хозяйкой положения, его слова стали для меня ярким напоминанием о том, кто действительно контролирует всё.              – Ну и ну! – вмешался Данте. – Вы, конечно, умеете устраивать зрелище. Даже мне становится не по себе.              – Закрой рот, – Вергилий выпрямился и бросил в сторону младшего брата злой взгляд. – Мы итак уже потеряли много времени. Ты, – он обратился ко мне и кивнул на ноутбук. – Показывай.              Я коротко пересказала братьям сюжет третьей части «Devil May Cry 3». Дойдя в своём рассказе до предпоследней миссии, я решила продемонстрировать им её. Быстро настроив оружие, я начала прохождение. Данте постоянно комментировал свой внешний вид и приёмы, Вергилий же молча следил за моими действиями.              Пройдя миссию и сразившись с Аркхэмом в форме какой-то бесформенной фиолетовой массы, я перешла в окно статистики и сохранилась. После этого я, кладя джойстик на стол и поворачиваясь к братьям, спросила:              – Что скажете?              – Всё было точь-в-точь как здесь, – ответил Данте, поджимая губы. От его былой бравады остался только лёгкий блеск в глазах. Я видела, как он напряжён и серьёзен. – Покажешь, что будет дальше?              Кивнув, я запустила следующую миссию, где должно было быть показано финальное сражение братьев, как вдруг компьютер резко выключился. Я удивлённо посмотрела на монитор и попыталась его снова включить – ничего не вышло. Проверив зарядку, я заметила, что провод отошёл от разъёма. Воткнув его посильнее, я вновь включила компьютер, привычными щелчками открыла игру и вновь попыталась запустить последнюю миссию. Открылся экран смены и улучшения оружия и покупки предметов. Сделав все необходимые приготовления, я вновь запустила последнюю миссию игры, но вдруг приложение вылетело, выдав ошибку.              – Что за... – я удивлённо нахмурилась и снова перезапустила игру. Раздражённо и очень быстро, почти машинально, купив все необходимые предметы и улучшения, снова открыла последнюю миссию. Вместо катсцены я услышала очень неприятный звук, а экран стал синим, на нём высветилось описание ошибок.              – Как будто сама судьба намекает, что нам стоит оставаться в счастливом неведении, – задумчиво вставил свой комментарий Данте.              Я пропустила его слова мимо ушей и снова перезапустила компьютер, про себя решив, что какая-то другая программа конфликтует с игрой, а затем открыла «YouTube». Вбив в поиске запрос «Devil May Cry 3 прохождение» стала искать нужное видео с последней миссией. Открыв его, снова попыталась просмотреть катсцену, но видео никак не загружалось. Бросив взгляд на значок сети, заметила, что интернета нет.              – Как странно, – я быстро перезапустила роутер, но видео всё не загружалось. Я проделала это ещё несколько раз под пристальными взглядами братьев, однако ничего так и не сработало. В конце концов не выдержав, я решила просто пересказать им остальной сюжет. – В общем-то, дальше вас ждёт... – я не успела договорить – всё произошло слишком быстро. Сильная хватка ледяных пальцев. Вергилий плотно зажал мой рот, не давая мне издать ни звука. Я знала только одно – это точно не было импульсивным движением.              – Эй, братец, ты чего?.. – Данте изогнул непонимающе нахмурился.              – Люди тысячелетиями пытались узнать своё будущее. Получилось ли у кого-то? – задал риторический вопрос Вергилий. Я почувствовала, как его хватка ослабла. – У времени свои законы, и наказание за их нарушение очень суровое.              – И что ты предлагаешь? – Данте устало упёрся руками в колени.              – Ждать, – твёрдо ответил старший из братьев, отпуская меня. – У нас нет никакой информации. И я сомневаюсь, что те, кто нас сюда отправил, станут медлить.              – Значит, ждём с нетерпением, так что ли? – произнёс вслед ему Данте. На его лице вдруг снова появилось характерное для него озорство.              Вновь повисла тишина. Но длилась она всего лишь мгновение – её нарушил звонок в дверь. Братья синхронно переглянулись.              – Ждёшь кого-то? – метнув настороженный взгляд в сторону входной двери, спросил Вергилий.              – Нет... – я нахмурилась, пожимая плечами и отрицательно качая головой. Это было очень странно. Друзья знают, что без приглашения я никого не пускаю, доставку я не ожидала. Странность нарастала.              В дверь позвонили ещё несколько раз. Тот, кто стоял за дверью, явно не собирался просто так уходить.              – Похоже этот кто-то очень нетерпелив, – Данте заметно напрягся. Он поднялся со своего месте и, прижавшись к стене, аккуратно, едва заметно, отодвинул штору, слегка выглядывая наружу. – А это ещё что за попугай? – младший из сыновей Спарды посмотрел на меня, скривившись, будто глядел вовсе не на незнакомца за окном, а на пиццу с оливками. – Твой парень что ли?              – Скорее, крайне навязчивый ухажёр – я тяжело вздохнула, понимая, кто за дверью. – Раньше мы дружили, но с тех пор, как он начал ко мне клеиться и вести себя, откровенно говоря, своеобразно, я стараюсь избегать его.              В дверь снова позвонили. Это повторение такого обыденного звука вызвало внутри меня сильное беспокойство.              – Открывай, – Данте взглядом указал на дверь. – Не переживай, мы будем рядом, если что, – он ободряюще улыбнулся.              Я глубоко вздохнула, пытаясь не дать тревоге взять верх над разумом, и двинулась к двери. Братья последовали за мной и прежде, чем я отворила, прижались к стене рядом с проёмом так, чтобы открытая дверь могла полностью их закрыть от взгляда человека за ней.              Отворив, я увидела Тео. Высокий, с золотистыми волосами, собранными в идеально-небрежный хвостик, и большими ярко-синими глазами, он стоял прямо передо мной. Его загорелая кожа, словно он только что вернулся с пляжа, контрастировала с синим цветом рубашки, которая идеально подходила к его глазам.              – Привет, Ви, – он тепло улыбнулся. Эта простая, на первый взгляд, обыденная мимика показалась мне странной и неестественной, как будто Тео знал, как именно нужно улыбаться, чтобы расположить к себе. – Выглядишь просто потрясающе, как всегда, – в его словах не было ни намёка на фальшь, но, казалось, будто он тщательно репетировал каждую фразу, которую уже произнёс или только собирался сказать.              – Привет, Тео, – я выдавила из себя улыбку, стараясь хоть немного скрасить неловкость. – Что ты тут делаешь?              – Изи дала твои конспекты, вот, решил занести, – он бережно достал из рюкзака большую папку и, сделав шаг вперёд, протянул мне. В нос ударил сильный тёплый, пряный, сладковато-острый запах с нотами древесины и специй. Кажется, это была гвоздика.              – Я же ей говорила, что они мне уже не особо нужны... – я уже потянула папку на себя, но Тео не отпустил её сразу. Он продолжал держаться за неё с такой настойчивостью, что мне стало немного не по себе.              – Слушай, я могу войти? – тон голоса Тео стал ещё мягче, и мне всё труднее становилось ему отказать. Внутри что-то сжалось, и единственное, что меня останавливало от приглашения – это братья, находившиеся по другую сторону двери. – Кое в чём мне не удалось разобраться. Обещаю, я не отниму много твоего времени.              – Нет, извини, сейчас очень неподходящее время, – я, наконец, смогла забрать свои конспекты у него из рук. – Давай как-нибудь в другой раз.              – Ох, как жаль, – Тео грустно поджал губы и отвёл взгляд, слегка хмурясь, будто бы от боли. – Я правда очень рассчитывал на твою помощь... Извини, что потревожил, – он напряжённо сунул руки в карманы, но не спешил уходить.              – Прости, я и вправду сейчас очень занята, – я чувствовала себя очень неловко и отчего-то ощущала странное неприятное давление, словно обязана была ему помочь. Он ведь принёс мои конспекты, как-никак... – Пересечёмся в универе, и я тебе помогу, хорошо? – я улыбнулась ему, пытаясь хотя бы фальшивой любезностью загладить вину.              – Спасибо тебе, – Тео вмиг просиял. – До встречи, Ви! – он сделал несколько шагов назад и почти вприпрыжку направился по своим делам.              Я тоже махнула ему на прощание, закрыла дверь и, почувствовав облегчение, прислонилась к ней спиной. Но ощущение его присутствия не покидало меня. Хотя шаги исчезли за дверью, но на меня всё равно накатила неопределённая тревога. Внутри росло и разрасталось странное чувство вины.              – Мутный тип, – произнёс Данте, выводя меня из размышлений прикосновением к плечу. Я дёрнулась, не ожидая этого. – В порядке?              – Да... Да, всё в норме, не бери в голову, – я тряхнула головой, стараясь сбросить остатки беспокойства, и выдавила из себя лёгкую улыбку.              – Слабо верится, – в тоне Данте скользнула забота. Да, в его глазах оставалась игривость, но я чувствовала, что он обеспокоен.              Вергилий же не сказал ни слова. Его глаза были прикованы к входной двери, словно за ней всё ещё кто-то находился. Это молчание показалось мне тяжёлым, нагнетающим. Вдруг он повернул голову ко мне, глядя исподлобья и будто бы оценивая, что осталось у меня внутри после этого нежданного гостя, и я с ужасом отметила, что не вижу его обычной отстранённости. Он был насторожен, больше походя на кобру, раздувающую свой капюшон.              – Давайте вернёмся к нашим делам, – произнесла я, словно пытаясь спрятаться от всей странности и мнительности, которые стиснули меня за последние сутки. Нервно оглядывая братьев, я пыталась вернуться в реальность. – Надо бы вас переодеть для начала. В таком виде вы будете привлекать слишком много внимания. У меня тут завалялись кое-какие шмотки – друг оставил, когда переезжал, сказал, что могу делать с ними всё, что хочу. Он как раз вашей комплекции. Попробуйте подобрать себе что-нибудь.              Я повела их на второй этаж. Дверь в коридор тихим щелчком закрылась за нами, и мы оказались в небольшой комнате. Вся длинная стена была скрыта огромным шкафом с одеждой, а напротив стояли два дивана, на которых частенько спали мои друзья, когда оставались с ночёвкой. Обычно я использовала эту комнату как свой гардероб. Впрочем, может быть, сегодня будет последний раз, когда это место будет невредимым.              Я открыла дверцы шкафа и, недолго думая, вытащила несколько мешков с одеждой. Данте сразу шагнул вперёд, молча и с полной невозмутимостью открыл один из мешков. Он спокойно начал вытаскивать футболки, рубашки и джинсы, не придавая значения тому, что одежда чужая.              – М-м-м, этот цвет, наверное, не для меня, – Данте поднял пару футболок, пристально разглядывая их. Его взгляд был привычно беспечным, но одежду он перебирал с таким вниманием, будто собирался на приём, по меньшей мере, к английской королеве.              – Данте, ты же не на подиуме, – я рассмеялась.              – Эй, я же не могу одеваться во что попало, правда? – он легко ухмыльнулся и развёл руками. – Я ведь обязан соответствовать своей крутизне.              И в этот момент контраст между братьями стал максимально очевидным.              Вергилий отреагировал совсем иначе. Он не спешил, даже не сделал попытки прикоснуться к одежде. Подойдя к мешкам, Вергилий вместо того, чтобы начать выбирать, как Данте, стоял, разглядывая вещи, как будто перед ним свалка вперемешку с нечистотами, а не чистая, кое-где даже совсем новая одежда. На его лице отразилась брезгливость, смешанная с ужасом и ноткой смятения, что для него было нехарактерно. Он нахмурил брови и медленно произнёс:              – Ты же несерьёзно, правда? – голос Вергилия был низким, ровным, но в нём было столько презрения, что я не могла не заметить. Его глаза скользнули по мешкам, а потом по мне, и в них отразился почти невероятный укор. – Я никогда не носил подобного рода вещи, – Вергилий медленно наклонился, как будто бы нехотя, ухватил какую-то майку кончиками указательного и большого пальцев и поднял её, с отвращением разглядывая, но держа на расстоянии, как будто это была половая тряпка, которой уже очень много лет. Не исключено, что в его голове это именно так и выглядело. – Обычные, дешёвые, ещё и чьи-то.              – И что ты мне предлагаешь сделать? – раздражённо спросила я. – Метнуться в дорогой бутик? Нет уж, будь добр снизойти до того, что есть.              Вергилий посмотрел на меня, в этом взгляде была злость. Я видела, что, похоже, впервые в жизни, с тех пор как он начал существовать сам, ему приходилось делать не так, как хочет он, а подчиняться чужим правилам. Злость в его глазах смешалась с отчаянием, и мне, отчасти, даже стало жаль его.              – Присоединяйся, братец, – вмешался Данте, бросив в Вергилия одну из футболок. Он сделал это так беззаботно и безразлично к растерянности брата, что даже я почувствовала себя немного неудобно. – Иначе всё самое лучшее я заберу себе.              Вергилий вынужденно поддался ситуации. Он, явно делая над собой титаническое усилие, наклонился над мешками с такой неохотой, что я могла бы подумать, будто он оказался на грани срыва. Никаких эмоций, никаких комментариев. Только полное подчинение обстоятельствам. В этом спокойствии он походил на цунами, которое вдруг остановилось перед самим берегом.              Я решила не мешать им и не смущать своим присутствием, поэтому спустилась вниз и в ожидании уселась на диван, поджав ноги. Впрочем, Данте, наверное, было бы всё равно. Его вообще, судя по всему, вообще трудно поставить в неловкое положение. Останься я с ними, он бы просто решил поиграть в стилиста, успевая, при этом, и комментировать свой образ, и показушно играть мышцами. Для него переодеться в чью-то одежду было всего лишь мелким неудобством, а вот для Вергилия – катастрофой. Я удобно устроилась на диване, поджав ноги и прижав к себе подушку, и стала ждать, надеясь, что они не поубивают друг друга из-за простых кусков ткани.              Прошло довольно много времени, когда, наконец, я услышала, как открылась дверь на втором этаже, и в тот же миг довольный Данте грациозно съехал вниз по перилам, приземлился в коротком кувырке и, вмиг поднявшись на ноги, стал позировать передо мной как настоящий бодибилдер.              – Ну, что скажешь? – он покрутился передо мной, теперь уже подражая Майклу Джексону. В его глазах мелькнула привычная игривость. – Как тебе?              – Очень мило, – я улыбнулась, оглядывая его. Поменялось лишь то, что теперь Данте был одет в чёрную футболку, а сверху накинута тёмно-красная кожаная куртка. Всё та же дерзкая и непринуждённая классика, отличавшаяся лишь меньшей вычурностью и отсутствием обнажённого торса. – Но ты всё равно выглядишь, как... – я пощёлкала пальцами, подбирая лучшее сравнение, и задумчиво сжала губы, – Ну, как Данте, – я развела руками.              – Это комплимент или оскорбление? – он с наигранным недовольством надул губы и приподнял бровь, картинно закатив глаза.              – Безвкусица, да и только. Ты больше похож на бродягу, укравшего куртку у рок-звезды, – послышался строгий и резкий голос с лестницы, заставивший меня слегка вздрогнуть. Я медленно повернула голову в сторону говорившего.              За нашим диалогом наблюдал Вергилий, опираясь на стену. Он по-королевски неторопливо шагнул вниз, даже не глядя себе под ноги и лишь слегка опираясь на перила. На нём был светло-синий костюм с жилеткой, белая рубашка с закатанными до локтей рукавами и строгие ботинки. Однако он не был похож на какого-то старшеклассника с выпускного – костюм на нём по-настоящему сидел. Всё, что осталось от его костюма из игры, к которому я привыкла, – это перчатки без пальцев.              В таком строгом образе он больше походил на наследника древнего дворянского рода, который только что вышел с важной встречи, на которой была решена судьба страны. Я слегка приоткрыла рот, наблюдая за ним, ведь он был дьявольски красив в своей холодности и строгости.              – Ох, раз тебе не нравится, значит я точно выгляжу отлично, – мгновенно нашёлся Данте.              – Продолжай забавляться, Данте, – устало вздохнув сказал Вергилий и поправляя волосы. – Это ведь всё, на что ты способен.              – Слушайте, не надо ссориться, – я предприняла попытку немного смягчить накалявшуюся атмосферу. Уж что-что, а после прошедших суток, проведённых в компании близнецов, я, наконец, осознала, что удерживать братьев от очередной стычки равносильно попытке поймать молнию голыми руками или встать на пути у тайфуна. – Вы оба отлично выглядите.              Братья замолчали, продолжая бросать друг в друга недовольные взгляды. Я едва успела перевести дух после этой напряжённой сцены, как вдруг ко мне обратился Данте:              – Ви, можно тебя на пару слов?              Я моргнула, чуть не вздрогнув от неожиданности, но быстро кивнула. В его голосе не было обычной насмешливой нотки, и это сразу насторожило. Мы направились на кухню, и, когда я обернулась, он уже лениво привалился к столу, сложив руки на груди, хотя во взгляде читалась непривычная серьёзность.              – Я хотел сказать спасибо за гостеприимство и кое-о-чём спросить.              – Да, хорошо, садись, – я кивнула на место за обеденным столом, нервно сглотнув от воспоминаний о сцене, которую устроил Вергилий совсем недавно.              Но вместо того, чтобы занять место, Данте лишь откинулся назад, опираясь на край стола, и сделал глубокий вдох, прежде чем продолжить.              – Слушай, – начал Данте. – Это, конечно, всё здорово, но я бы не хотел сидеть у тебя на шее, – я уже хотела заверить его, что всё в порядке, но он поднял ладонь, останавливая меня и давая понять, что ещё не закончил. – Короче, тут поблизости есть какие-нибудь пиццерии? Я бы поработал доставщиком. Заодно, может, выбью себе скидку на ассортимент... И заставлю их перестать класть чёртовы оливки! – он раздражённо вздохнул. Я не сдержала улыбку, но тут же осеклась, поняв, что он действительно серьёзно настроен.              – Хорошо, я дам тебе адреса, – я замялась. – Только вот... У тебя ведь нет никаких документов, и я тут вряд ли смогу чем-то помочь... – я бессильно пожала плечами.              – Не переживай, я что-нибудь придумаю, – Данте беспечно махнул рукой, не теряя своей обезоруживающей уверенности. Его улыбка была ободряюще лёгкой, но появилась лишь на мгновение, сменившись строгостью, в которой он начинал походить на своего брата. Данте замолчал на секунду, словно подбирая нужные слова. – Теперь вот ещё что: расскажи мне об этом парне... Как там его... – щёлкнул пальцами, хмурясь и напрягая память. – Тео.              – Да что тут рассказывать, – я шумно выдохнула и подпёрла подбородок рукой. – Познакомились где-то полгода назад на тусовке, куда меня силком затащили друзья. Тогда Тео был самым обычным ботаном – очки, свитера, неуверенность в себе. Подружились, много общались. Потом на каникулы я улетела домой, а когда вернулась... – я замялась, припоминая, насколько разительным было изменение. – Он стал вот таким. Сильно сменил стиль, стал вдруг супер-уверенным в себе, и все девчонки сразу начали вокруг него виться. А потом он начал за мной ухаживать.              – И что? – в глазах Данте мелькнул интерес и настороженность. – Ты сразу его отшила?              – Ну да, я сразу сказала, что ничего не выйдет, – я поджала губы, вспоминая ту неловкость, которую испытывала при отказе Тео.              – И как он это воспринял? – продолжил спрашивать Данте.              – Спокойно, – я передёрнула плечами, чувствуя неприятный холодок от собственных воспоминаний. – Слишком спокойно. Но он не перестал за мной бегать. Впрочем, Тео не делает ничего такого, что могло бы действительно насторожить, – я чувствовала, что лгу. Как будто пытаюсь убедить Данте в том, во что сама не до конца верю.              – Будь с ним поосторожнее, ладно? – в голосе Данте не было шутливых ноток. В тоне снова послышалась забота, которая вызвала мою улыбку. Всё же было очень приятно быть кому-то небезразличной.              – Спасибо, что беспокоишься.              – Я серьёзно, Ви, – Данте произнёс это жёстче, чем обычно говорил. – Я нутром чую, с ним что-то не так, – я кивнула и наступила короткая пауза. Данте словно подбирал правильные слова, что, как я заметила, для него было совсем нехарактерно. Я терпеливо ждала, чувствуя, что сейчас он хочет сказать что-то очень важное. Наконец, он медленно вдохнул и, глядя мне прямо в глаза, заговорил. – Я хотел с тобой поговорить ещё и по поводу своего брата. Ты, конечно, знатно над ним стебёшься, но помни, пожалуйста, что он, может, и тихий, но всё-таки с сюрпризом, – Данте сделал короткую паузу, чтобы я успела осмыслить то, что он сказал. – Ви, он действительно опасен. Никогда об этом не забывай. Мне бы не хотелось, чтобы тебе пришлось узнать, на что именно он способен.              Наступила мёртвая тишина. В голове эхом отдавались слова Данте. Я знала, кто такой Вергилий. Я представляла, на что могут быть способны люди, подобные ему. Но когда даже Данте – человек, который всерьёз воспринимает только наличие оливок на пицце, – говорит об этом с такой серьёзностью, становится страшно.              – Я буду помнить об этом, – поджав губы, я кивнула, не сводя взгляда с Данте.              Данте удовлетворённо качнул головой, но его взгляд оставался напряжённым, будто он сам не был уверен, хватит ли этого предупреждения. Я же понимала, что его недостаточно. Меня влекло это ощущение смертельной опасности. Готова ли была я броситься со скалы на острые камни просто так, ради забавы, если эта возможность представится?              Да.