Божественная Комедия

MONTAGEM DIAMANTE ROSA x Slowed [LrZ] - vtze

      

***

      Скрипка. Удивительно переменчивый инструмент, не находите? Может быть нежной и обволакивающей, как ласковый шёпот деревьев, а может внезапно стать резкой, холодной и суровой, как внезапный порыв ветра. Скрипка околдовывает, переносит в другой мир, раскрывает все фантазии. Перед глазами мелькают образы: от средневековых рыцарей и принцесс в древних замках до фантастических кораблей, бороздящих просторы Вселенной.        В моей же голове рождались совершенно иные образы: я представляла, как отважно сражаюсь с демонами и спасаю мир от очередного Апокалипсиса. По правую руку бьётся мечник в красном плаще, а по левую – его брат-близнец в синем плаще. Вот мечник достаёт два пистолета и воздух разрывается громкими выстрелами. Несколько демонов, поражённые точными попаданиями, демонов рассыпаются в прах. Брат мечника, отточенным движением извлекая катану из ножен, делает молниеносный выпад в сторону врагов. Кажется, будто он телепортируется – так быстро и грациозно он движется. Поверженные демоны, разрезанные на две части, превращаются в пыль.       Меня несколько раз хлопают по плечу, вырывая из фантазий. Подняв голову с книги и тряхнув ею в попытке сбросить наваждение, я сняла наушники и повернулась к тому, кто меня побеспокоил.       — Ви, опять ты витаешь в облаках!       Передо мной стояла моя подруга Изабелла. Её светлые блестящие локоны каскадом спадали на плечи, а сияющие голубые глаза смотрели на меня с легким укором и беспокойством. Влажная мечта всех мальчишек, проходящих период полового созревания.       — Через неделю экзамен, а у тебя из шпаргалок только учебник по анатомии, отпечатавшийся на щеке! — она подбоченилась, а её голос прозвучал одновременно укоряюще и заботливо.       — Сколько ещё мне повторять тебе, — я потёрла щёку и устало потянулась, выгибая спину и чувствуя, как кости приятно хрустнули от разминки, — Мне не нужны шпаргалки.       На этой фразе я с громким хлопком закрыла учебник и бросила его в рюкзак. Туда же полетели тетрадки и ручки вместе с маркерами.       — Слушай, Ви, — неожиданно как из-под земли вырос ещё один мой друг, Марко, — Мы тут ставки сделали.       Я удивлённо подняла брови и повернулась к нему, пытаясь понять, что он задумал на этот раз. Марко – темноволосый смуглокожий парень с серёжкой в ухе – был известен своими неожиданными и, порой, безумными идеями, и его внезапное появление всегда сулило что-то интересное.       — Ставки? — переспросила я, слегка нахмурившись. — На что на этот раз?       — Всё, как всегда, — Марко ухмыльнулся, его глаза сверкнули озорным огоньком, — Какой экзамен ты завалишь. И я уверен, что в этот раз выиграю: в этом семестре самые сложные предметы!       — Знаешь, — я равнодушно потянула рюкзак за молнию себе на колени и, застегнув, надела на плечи. — Я тоже хочу сделать ставку, — я заметила, как Марко с хитрой улыбкой придвинулся ближе, явно заинтересовавшись. — Я ставлю на то, что сдам все экзамены на отлично, — ответила я с вызовом в голосе.       Марко прищурился, явно прикидывая, насколько это реально.       — Хорошо, – протянул он, — но что же будет призом?       Я задумалась на мгновение, прежде чем ответить.       — Если я сдам все экзамены на отлично, ты перестанешь придумывать дурацкие пари, в которых почему-то участвует весь факультет. А если я завалю хоть один экзамен... — я сделала паузу, видя, как Марко нетерпеливо ждет продолжения, — Тогда я буду твоей личной ассистенткой на весь следующий семестр.       Изабелла рассмеялась, а Марко широко улыбнулся, явно довольный условиями.       — Договорились, — сказал он, протягивая руку для пожатия. — Готовься, Ви. Этот месяц будет насыщенным.       — Готовься сам, Марко. Ты не знаешь, на что подписался, — я ему подмигнула и хлопнула по протянутой ладони.       — Самоуверенность любителей — объект зависти профессионалов, — парировал Марко, азартно прикусывая нижнюю губу, а я лишь молча надела рюкзак на плечи.       — А вдруг ты чего-то не знаешь? — Изабелла упёрлась руками в стол, не желая меня отпускать.       — Изи, я не знаю только как глазки парням строить, — я отодвинула подругу и встала со своего места. — Зато ты с этим отлично справлялась последние пару часов, пока мы здесь сидели.       — Я сто раз тебе говорила, пойдём с нами на вечеринку! — воскликнула подруга. Студенты, сидевшие в библиотеке, осуждающе обернулись на неё, а затем вернулись к своим занятиям. — Музыка, танцы, алкоголь, мальчики...       — Чтобы подцепить какого-нибудь придурка, который думает головкой, а не головой? – перебив её, я выгнула бровь и сделала несколько шагов к выходу. — Уж увольте, один такой уже есть, — я подняла руки, как бы признавая своё поражение.       — А ты не думала, что упускаешь что-то важное? — Изи сочувственно посмотрела на меня.       — У меня просто иначе расставлены приоритеты, — от подруги не укрылось, что я слегка поникла.       — Вот что, — Марко подошёл ко мне и, приобняв за плечо, продолжил, — Когда закончатся экзамены, я устраиваю тусовку в честь окончания семестра. Ты просто обязана прийти! – он заметил, что я хочу отказаться, и поднял вверх указательный палец, не давая мне произнести и слова. — Клянусь, позову только хороших ребят.       — Не вздумай отказываться, Ви! — поддержала его Изи. — Я сама тебе подберу классный наряд! С твоими данными, — она обвела пальцем мою фигуру, — Грех — вот так прятаться за учебниками!       — Ладно, – я сломалась под натиском друзей. — Но конкретно сейчас мне точно не помешает чашка зелёного чая и здоровый десятичасовой сон. Можем завтра встретиться в кафе, обсудить материал. До скорого! — я махнула Изи и Марко и вышла из библиотеки.       Как только я оказалась на улице, меня охватило ощущение свободы. В нос ударил запах свежей травы, а волосы разметал порыв ветра. Невыносимо хотелось гулять, причём во всех смыслах. Гулять по улицам, наслаждаясь свежим воздухом и светом заходящего солнца. Гулять мыслями, позволяя им блуждать где угодно, кроме медицинских учебников и экзаменов.       Да, я была искренне увлечена учёбой, да, я действительно хотела стать хирургом, да, я понимала, что хочу быть не просто рядовым врачом, а самым лучшим, но Изи и Марко были правы - я выбрасываю лучшие годы жизни в помойку. Иногда мне казалось, что моё стремление к совершенству и амбиции становились оковами. Каждый день одно и то же: лекции, практики, чтение, повторение. И хотя я знала, что все эти усилия окупятся, ведь я смогу стать хорошим специалистом, меня не покидало ощущение, что я упускаю что-то важное. Как будто бы та, погружённая в учёбу девушка, – это вовсе не я, а какой-то робот, соответствующий стандартам. В голове проносились мысли о том, как много я пропустила, сосредоточившись только на учёбе. Может, стоит, наконец, попробовать что-то новое?       Несмотря на то, что было начало июня, на улице быстро похолодало к вечеру. Я поплотнее закуталась в свой плащ, повесила сумку на руку и обняла себя руками, чтобы сохранить тепло. Вокруг шумели деревья, а на фонарях, около которых вились стаи мошкары, тряслись паутинки, не успевавшие захватывать добычу для своих хозяев. На одном из фонарей я заметила самого представителя членистоногих, который мне показался каким-то слишком уж большим, и поэтому я поспешила удалиться от него, впредь пообещав себе не подходить к этому фонарю слишком близко.       Воздух наполнялся вечерней прохладой, и лёгкий ветерок разносил запахи цветов и свежескошенной травы. Я шла по узким улочкам города, наслаждаясь редкими мгновениями покоя. Вокруг меня лениво двигались тени прохожих, спешащих домой или на вечерние встречи, а я замедлила шаг, вбирая в себя атмосферу этого тихого вечера.       На мгновение я остановилась у витрины небольшого книжного магазина, освещённого мягким светом. Внутри, среди полок с книгами, уютно расположился кот, свернувшийся клубком на одном из стульев. Его размеренное дыхание напомнило мне о необходимости расслабиться и отпустить напряжение, накопившееся за день.       Вдруг я почувствовала толчок – в меня врезался проходивший мимо человек. Не оборачиваясь, он произнёс:       — Прошу прощения, — и поспешил дальше. Я медленно побрела дальше, почему-то содрогнувшись от его голоса — он был мне знаком, но я совершенно не могла вспомнить, где я его слышала.       Дальше по дороге я услышала звуки живой музыки, доносящиеся из небольшого уличного кафе. Несколько молодых людей играли на гитарах и пели, создавая атмосферу лёгкости и беззаботности. Их мелодии напомнили мне о летних вечерах, когда казалось, что вся жизнь впереди, и все мечты легко достижимы.       Я прошла мимо, но музыка всё ещё звучала у меня в голове, смешиваясь с шумом деревьев и тихим жужжанием мошкары. Эти звуки стали фоном для моих размышлений, как бы подтверждая, что жизнь полна разных мелодий и ритмов, и каждый день приносит свои собственные ноты в этот бесконечный концерт.       Вдруг, я заметила, что там, где я прикасалась к плащу, остались красные пятна. Взглянув на свою руку, я заметила маленький порез на указательном пальце. Вспоминая, где могла порезаться, по привычке поправила кольцо на среднем пальце левой руке, слегка испачкав его своей кровью. Это был массивный фамильный перстень в виде летящего феникса, инкрустированный настоящим изумрудом. Когда кровь попала на него, мне показалось, что он сверкнул, но я решила списать это на отблеск фонаря в чистом зелёном кристалле и не придала этому значения. В тот же миг начал накрапывать мелкий дождь, который постепенно усиливался, медленно превращаясь в грозу.       Я поплотнее закуталась в плащ и надела капюшон, мысленно поблагодарив свою предусмотрительность, ведь хотела одеться гораздо легче, так как прогноз погоды не предвещал даже мороси, что уж говорить о чём-то более серьёзном. Я не стала ускорять шаг — люблю дождливую погоду.       Капли дождя барабанили по капюшону, создавая мелодичный и успокаивающий ритм. Они стекали по моему плащу, оставляя блестящие следы на тёмной ткани, и исчезали в лужах, отражающих мерцающий свет уличных фонарей. Гроза усиливалась, молнии изредка озаряли небо, а раскаты грома, хотя и пугающие, добавляли ощущения величия и силы природы.       Я шла по пустынным улицам, наслаждаясь каждым шагом. Дождь скрывал всё лишнее, оставляя лишь чистоту момента. Вокруг раздавался звук падающих капель, смешивающийся с шёпотом ветра, который трепал ветви деревьев и срывал последние листья. Этот хаотичный танец природы наполнял меня странным спокойствием, как будто мир решил напомнить мне о своём величии и непредсказуемости. Вода, стекая по листьям, превращала их в блестящие украшения, а лужи на дорожках стали зеркалами, отражающими вспышки молний и приглушённые огни фонарей. Каждый вдох наполнял меня свежестью и влагой, принося ощущение обновления и чистоты. Этот хаотичный танец природы наполнял меня странным спокойствием, как будто мир решил напомнить мне о своём величии и непредсказуемости.       Мимо пробежала пара, укрывшись одним зонтом, их смех эхом разнёсся в тишине вечернего города. Я грустно посмотрела им вслед с лёгкой завистью. В такие моменты я чувствовала, что дождь смывает не только пыль и грязь с улиц, но и мои заботы и тревоги. Под его покровом я могла спрятаться от всего, что тяготило меня, и на мгновение забыть обо всём, что ожидало впереди.       Я снова посмотрела на свой палец. Перстень жёг палец и, казалось, стал ещё ярче, а изумруд внутри него мерцал таинственным светом. Может быть, это было просто игрой света, но в этот момент мне показалось, что внутри камня движутся огненные искры. Вздрогнув, я остановилась и присмотрелась внимательнее. Этот перстень передавался из поколения в поколение в моей семье. Мне рассказывали, что он обладает какой-то магической силой, но я всегда считала это просто красивой легендой. Теперь же, глядя на мерцающий изумруд, я не была в этом так уверена. Может быть, это была просто игра воображения, вызванная усталостью, но, возможно, этот перстень действительно таил в себе нечто большее.       Я глубоко вздохнула и продолжила путь домой, решив не зацикливаться на странных совпадениях. В конце концов, впереди было столько всего — экзамены, планы на лето, встречи с друзьями. Но где-то в глубине души ощущение таинственности не отпускало меня, как будто перстень напоминал о том, что в мире ещё есть место чудесам и загадкам.       Размышляя обо всём этом, я подумала, как, оказавшись дома, достану из сумки ноутбук и сяду за стол. Передо мной снова откроется мир демонов и таинственных артефактов. На экране зажгутся знакомые образы Данте и Вергилия. Виртуальный мир казался столь реальным и захватывающим, что я, благодаря ему, часто забывала о рутине. Но в глубине души я знала, что реальная жизнь всегда ждёт меня за пределами экрана. И пусть иногда она казалась менее интересной, чем мир демонов и героев, я понимала, что именно там, в реальном мире, я могла по-настоящему изменить что-то и сделать свой вклад.       Так, погрузившись в свои мысли, я добрела до дома — моего маленького убежища. Снаружи он выглядел просто: двухэтажный коттедж с кремовыми стенами и ухоженной тропинкой, ведущей к крыльцу. Внутри же всё было устроено так, чтобы создать атмосферу уюта и спокойствия, словно мир за пределами этих стен переставал существовать.       На первом этаже гостиная — сердце дома. Здесь стоял старый диван, пара книжных полок, камин, который я любила зажигать зимой, и удобное кресло в углу, куда так приятно падать после долгого дня. Кухня за арочным проёмом всегда была аккуратной и светлой, а спрятанная в глубине небольшая библиотека — моё тайное место. Она была скрыта шторой так, что казалось, будто это обычное окно, словно этот дом сам хотел хранить свои секреты.       На втором этаже были спальни и две ванные. Моя комната была простой, но уютной: большая кровать, письменный стол у окна, где я обычно сидела с ноутбуком, и несколько книг, сложенных стопкой у изголовья. Здесь мне всегда удавалось почувствовать себя в безопасности, как будто этот дом оберегал меня от всего внешнего хаоса.              До входной двери оставалось пройти не больше двух-трёх метров, когда на моём пути неожиданно возникло препятствие. Я споткнулась и едва не упала, удачно раскинув руки в стороны, чтобы удержать равновесие. Довольно громко выругавшись, я обернулась, чтобы посмотреть на помеху, так некстати появившуюся на моём пути, и удивлённо подняла брови и раскрыла рот. На земле лежали два клинка, заляпанные кровью: катана с чёрно-белым цукаито, украшенным золотистыми кисточками, и меч с серебристо-чёрной рукоятью в виде черепа. Они были точь-в-точь похожи на Мятежник и Ямато.       Мой разум отчаянно пытался найти логическое объяснение увиденному. Эти мечи могли быть частью чьего-то костюма или реквизитом для фотосессии. Но кровь, засохшая на их лезвиях, выглядела чересчур реалистичной. Я с осторожностью приблизилась, наклоняясь, чтобы лучше разглядеть клинки. Пульс мгновенно участился, кровь застучала в ушах. Я настороженно нахмурилась, осторожно присела рядом и коснулась лезвия катаны. От одного короткого прикосновения по всё тому же большому пальцу расползлась новая кровавая полоска. Я коротко прошипела и снова слизнула кровь.       - Кто же раскидывает такие опасные безделушки где ни попадя! - я сдвинула брови ещё сильнее, глядя на очередной порез, и невесело усмехнулась.       Тут за моей спиной кто-то едва слышно застонал. От испуга я вскочила на ноги и мгновенно обернулась. Из-за густого тумана, незаметно окутавшего улицу, я не сумела сразу обнаружить источник звука, но в конце концов увидела, что на земле лежали двое молодых людей, одетых совсем как Данте и Вергилий из "Devil May Cry 3". Кажется, оба были без сознания. Я быстро проверила пульс - оба живы, хотя, судя по окровавленным одеждам, были сильно ранены. Стойкий металлический запах ясно давал понять - кровь отнюдь не бутафорская. С трудом удерживая себя в руках, я подошла ближе и, склонившись над одним из косплееров, слегка потрясла за плечи. Ответом мне была лишь тишина.       Приложив огромные усилия, я сумела кое-как перенести косплееров в свой дом - всё-таки, на улице холодно и идёт дождь, бедняги так и воспаление лёгких могут схватить. Дождь безжалостно усиливался, и я оказалась промокшей до нитки, когда наконец-то закрыла дверь в дом. Дрожащими руками я стянула с себя уже успевший намокнуть плащ и бросила его на ближайший стул. Если эти незнакомцы действительно ранены, на счету могла быть каждая секунда. Пусть я и не давала пока что клятву Гиппократа, в моих силах всё же было оказать хотя бы первую помощь.       Уложив обоих пострадавших на диваны, я быстро закатала мешающие рукава рубашки и попыталась осмотреть те части тела, которые не были скрыты одеждой. Сначала я осторожно приподняла рукав темно-синего пальто "Вергилия". Его кожа была чистой, без следов ран или синяков. Затем я перешла к "Данте", проделывая то же самое. Я не нашла ни единого шрама или ссадины.       Сердце бешено колотилось в груди, а мысли метались как сумасшедшие. Одежда этих людей вся была в крови, но абсолютно невредимы. Я попыталась найти логическое объяснение, но разум отказывался принимать очевидное. В комнате царила тишина, нарушаемая лишь шумом дождя за окном и моим тяжёлым дыханием. Чувствуя, как нарастает паника, я глубоко вздохнула и попыталась успокоиться. Что-то необъяснимое происходило прямо у меня на глазах, и я была в самом центре этих странных событий.       Я подошла к «Вергилию» и потёрла между пальцами окровавленную ткань его пальто и поднесла к носу. Стойкий железистый запах ударил в ноздри, внутри всё сжалось. В голове тут же всплыли практические занятия и запахи на них. Может быть, кровь всё-таки не настоящая, и в неё просто добавили какие-то вещества для правдоподобности? Шестое чувство подсказывало, что это не так, однако я предпочла не доверяться интуиции на этот раз и про себя решила, что эти два фаната просто снимали какой-то ролик, поэтому для остроты и реальности ощущений боя нанесли на себя искусственную кровь с какой-то примесью.       Тут я вспомнила о мечах, всё ещё лежавших во дворе моего дома. Мятежник и Ямато остались там, под дождём, который теперь, скорее всего, превратил всю поверхность клинков в мокрое месиво. Я снова посмотрела на двух незнакомцев, лежащих на моём диване. С ними, на первый взгляд, всё было в порядке. Сердце, наконец, немного успокоилось, когда я поняла, что оба молодых человека невредимы, хотя и без сознания.       Всё же это не отменяло странности ситуации. Как они оказались на моём пороге? Что за битва развернулась до того, как я их нашла? Но сейчас я решила не утруждать себя поиском ответов на эти вопросы. Вместо этого мои мысли вновь вернулись к оставленным клинкам. Они выглядели слишком дорого, чтобы бросать их под дождём. Я точно не знала, сколько такие мечи могли стоить, но качественные реплики — особенно такие реалистичные и хорошо выполненные — могли тянуть на весьма внушительную сумму. Если бы их владельцы очнулись и обнаружили пропажу, неприятности были бы мне обеспечены.       Приняв решение, я осторожно поднялась с места, стараясь не потревожить спящих незнакомцев. Быстро натянула на себя плащ, всё ещё влажный после дождя, и направилась к выходу. Дождь за окном усиливался, его ритмичные удары по крыше теперь звучали как предостережение.       — Ну и погодка... — пробормотала я себе под нос, открывая дверь. Холодные капли тут же обрушились на моё лицо, когда я сделала шаг во двор.       В темноте двора, освещённой лишь тусклым светом уличного фонаря, я увидела мечи. Они всё так же лежали на мокрой земле, и от этого зрелища по спине пробежал холодок. Капли дождя разбивались о сталь в дребезги, россыпью бриллиантов разлетаясь по земле.       Сначала я взялась за рукоять Ребеллиона и уже собиралась поднять его, но не тут-то было. Я смогла лишь слегка приподнять этот гигантский меч. Я взялась за клинок двумя руками и сделала рывок. Мне повезло: на сей раз он сдвинулся, но лишь немного. Уронив меч на землю, я упёрлась руками в колени, пытаясь отдышаться, а затем коснулась рукой живота. Никогда не чувствовала себя такой слабой и жалкой.       Приложив титанические усилия, я всё же сумела перетащить Ребеллион в свой дом. Каждое движение давалось с трудом, и я чувствовала, как мышцы рук и спины начинают ныть от напряжения. Наконец, когда я втолкнула меч в прихожую, я выпрямилась, тяжело дыша. Пот катился по лбу, смешиваясь с крупными каплями дождя, и я устало вытерла его рукавом.       Я взглянула на косплееров, но они всё ещё оставались без сознания, а жаль. Стоило мне подумать о Ямато, как я снова почувствовала тяжесть Мятежника. Не хотелось бы повторять свои усилия ещё раз, ведь это был настоящий подвиг — доставить Ребеллион в дом. А если Ямато окажется таким же тяжёлым? Я не знала, что меня ждёт, но сейчас решила не думать об этом.       Собрав последние силы, я снова вышла на улицу. Дождь не утихал, а, напротив, становился только сильнее, и холодный ветер пронизывал до костей. Мысленно молясь всем богам, я взялась за рукоять Ямато и... без труда подняла меч. Катана оказалась очень лёгкой. Это, конечно, было явно не пёрышко, но едва ли можно было предположить, что в твоей руке находится кусок стали. Потом я подняла ножны от катаны и бережно вложила в них меч, медленно вдвигая лезвие в чехол, подражая Вергилию.       Вернувшись в дом, я заперла входную дверь, а затем, устало упав в кресло рядом с ролевиками, положила руку на подлокотник и подпёрла ей щёку. Ямато я положила рядом с собой. Голова была полна вопросов, на которые не было ответов. Решив, что лучшим решением будет ждать их пробуждения, я стала рассматривать косплееров. Внутри возникло какое-то странное чувство.       Сначала я заметила, что они явно были родными братьями, и, что более удивительно, близнецами. Их лица были буквально одинаковыми. Тонкие и острые черты лица, о которые, казалось, можно было порезаться, болезненно бледная кожа, с тёмными, изогнутыми бровями. Их пепельно-белые волосы сразу бросались в глаза. И, что удивительно, это точно не были парики. Все их различия заключались в том, что у «Вергилия» брови были нахмурены, а уголки губ – опущены, а у «Данте» лицо было полностью расслаблено. Наконец, я поняла, что за тревожное чувство копошилось в груди, не давая покоя. Они оба были настоящими.       Я развалилась в кресле и бросила взгляд на Ямато. Я бы и сама не отказалась от реплики этой катаны. Ещё раз оглянувшись на парня, который был одет в костюм Вергилия и убедившись, что он всё ещё без сознания, я, не удержавшись от соблазна, дотянулась до меча и, взяв его в руки, вновь поразилась тому, что катана была почти невесомой. Я вынула клинок из ножен и подняла на вытянутой руке прямо перед собой. Лезвие было очень тонким, угол острия был довольно большим, что характерно для настоящих самурайских катан. Металл сверкал в свете лампы, отбрасывая холодные блики на стены. При ближайшем рассмотрении, на лезвии можно было различить едва заметные волнистые узоры.       Я поднялась с кресла, ощущая в груди странное волнение, и обхватила рукоять обеими руками. Постояв так пару секунд, словно собираясь с духом, я сделала первый взмах. Клинок с тихим, почти завораживающим свистом рассёк воздух передо мной. Движение получилось удивительно плавным, словно Ямато сам вёл мою руку, точно знал, куда и как должен двигаться. Я попробовала ещё раз, и ещё — каждый новый взмах давался всё легче и увереннее, как будто я всю жизнь училась владеть японским мечом.       Каждый миллиметр Ямато был выполнен с поразительной точностью. Поверхность металла сверкала в свете лампы – не ярким блеском, а холодным, притягательным сиянием, словно внутри катаны таилась скрытая сила. На несколько мгновений мне даже показалось, что катана живая. Она чуть вибрировала в моих руках – не заметно для глаз, но ощутимо для пальцев. Будто меч дышал или даже... присматривался ко мне. Это ощущение было странным, но я не могла его игнорировать.       Приглядевшись, я заметила, что тонкие водянистые линии на лезвии – это вовсе не краска, а результат особой ковки, характерной только для настоящих мечей. Я нахмурилась: такие детали подделать довольно трудно, если не невозможно. Внутри что-то сжалось – осознание нахлынуло резко и неожиданно. Это не бутафория, не деталь косплея, не дорогая игрушка для богатых коллекционеров. Ямато – настоящее боевое оружие. И оно сейчас в моих руках. Эта мысль на миг заставила меня замереть, а потом по коже пробежали мурашки.       Пока я крутила меч в руках, ощущение чужого взгляда становилось почти осязаемым. Казалось, кто-то внимательно следит за каждым моим движением, оценивая. Сердце начало колотиться быстрее, словно предупреждая о надвигающейся угрозе.       — Да кто же вы такие... — прошептала я, бросив взгляд на двух ролевиков, по-прежнему лежащих на диванах.       Моя фраза, казалось, повисла в воздухе, но в следующий миг я столкнулась с взглядом. Ледяные глаза внезапно открылись и пронзили меня насквозь. Это был «Вергилий». Его взгляд был жутко злобным, будто обвинял меня в чём-то, о чём я даже не догадывалась. На мгновение я замерла, будто увидела перед собой хищника, готового броситься в атаку. Мурашки побежали по спине и тут же переползли на шею.       Глаза… Я никогда не видела таких глаз. Они были не просто голубыми — этот оттенок казался пугающе глубоким. Казалось, что обжигающе ледяной взгляд проникал в самую глубину моей души, выискивая в ней что-то сокровенное. Я не могла отвести глаза, несмотря на явное желание сбежать.       — На будущее: лучше не прикасайся к тому, что тебе не принадлежит, — произнёс он, медленно приподнимаясь с дивана. Его тон был подчёркнуто вежливым, но в каждой ноте сквозило презрение. Голос был холодным и отчётливым, каждое слово резало слух, как лезвие катаны, рассекающей воздух. «Вергилий» странно выделял шипящие согласные, из-за чего больше походил на змею. Это был голос, который невозможно забыть – ни через неделю, ни через месяц, ни через год. Я сглотнула и невольно сделала шаг назад, по-прежнему не отводя глаз от его ледяного взгляда. Моё дыхание перехватило. Ямато будто потяжелел в моих руках, или, может быть, это нервы?       — Предпочитаю не получать советы, которых я не спрашивала. Я всего лишь хотела посмотреть, — выдавила я, хотя мой голос прозвучал слабее, чем я надеялась.       Его губы слегка скривились в тени того, что можно было бы принять за насмешку, но глаза остались холодными. Он медленно поднял голову, а затем, не торопясь, сел. Каждое движение «Вергилия» было словно часть заранее отрепетированного ритуала: точное, устрашающе спокойное, но крайне изящное. Длинные пепельно-белые волосы упали на его лицо, и он зачесал их назад рукой.       — Совет? — переспросил он, растягивая каждую букву, как будто смакуя звук собственного голоса. — Я бы сказал, что это больше похоже на предупреждение, — он сделал выразительную паузу, чтобы до меня лучше дошёл смысл сказанного. — Так может быть тебе всё же стоит вернуть мне мой меч?       Последние слова прозвучали, как удар хлыста – коротко, резко, безапелляционно. Пальцы ослабли, рукоять меча начала выскальзывать, но я в последний момент успела поймать его. Сердце бешено заколотилось, а холодный металл Ямато будто прожёг мне ладони.       «Вергилий» сидел совершенно неподвижно, как статуя или как хищник, готовый к прыжку. Он просто наблюдал, как я борюсь с собой, и в этом взгляде было что-то звериное, чующее мой страх и наслаждающееся им.       На секунду он отвёл взгляд, и я вздрогнула, ощутив, будто оковы, держащие меня в плену, вдруг ослабли. Я взглянула на меч в своих руках. Желание немедленно избавиться от него было почти невыносимым. Казалось, будто в руках был вовсе не меч, а какая-то невыносимо обременительная ноша. Сжавшись внутри, я аккуратно и медленно положила Ямато на пол, стараясь не делать резких движений.       — Прости... — промямлила я, испуганно опустив глаза вниз, словно маленький ребёнок, которого только что строго отчитал учитель.       В тот момент, когда я убрала руку от катаны, «Вергилий» раздражённо выдохнул. Когда он вновь заговорил, каждое слово звучало отчётливо, с идеально выверенными паузами, словно каждое слово требовало особого внимания и веса:       — Не советую даже касаться Ямато. Это может стоить очень дорого.       Я удивлённо посмотрела на него, ощущая, как внутри начинает закипать негодование. Его манера говорить, этот леденящий тон — всё раздражало. В конце концов – это ведь просто игра, правильно? А этот молодой человек явно слишком ей увлёкся. Пора было заканчивать её.       - Ты что, мне угрожаешь? - спокойно спросила я, удивляясь. Внутри меня бушевала буря: разве так благодарят за помощь?       — Конечно, нет, — он произнёс это так, что мне на мгновение показалось, будто воздух стал на несколько градусов холоднее. — Угрозы? — его голос чуть повысился, словно он нашёл эту идею откровенно абсурдной. – Это совсем не в моём стиле, - уголок губ косплеера хищно скользнул вверх. — Скорее, это некий прогноз, и в его точности я уверен, — парень выразительно взглянул на меня. Внутри всё похолодело. Внезапно для себя, я ясно прочла в его глазах: этот человек способен на убийство.       «А человек ли он?..» - мелькнула шальная мысль, заставившая дрожь пробежать по моей спине, будто её окатили водой со льдом. Его внешность, движения, манера говорить – всё было слишком совершенным и оттого пугающе чуждым. Я сжала руки в кулаки, пытаясь успокоиться. Что-то внутри подсказывало: я совершила огромную ошибку.       — Я... Я позвоню в полицию! — я выудила из кармана телефон и стала судорожно пытаться набрать телефон полицейского отдела трясущимися пальцами. Мои пальцы тряслись так сильно, что я едва удерживала его в руках. Пытаясь набрать всего три цифры, я раз за разом ошибалась. С каждой секундой сердце колотилось всё сильнее, как будто пыталось вырваться из груди.       И вдруг он оказался прямо передо мной. Я даже не заметила, как это произошло. Его движение, молниеносное и плавное, что я лишь моргнула — и он уже стоял рядом, совсем не вязалось с высоким ростом и мускулистым телосложением. В следующий миг мой телефон уже был у него в руках.       — Довольно жалкая попытка, — произнёс он почти шёпотом, нависая надо мной, - И крайне предсказуемая, - его голос прозвучал так, будто он выносил мне приговор. Сжатый в его руке, телефон издал тихий треск, по экрану пробежали трещинки, а затем он рассыпался в пыль. Я застыла, глядя, как он разжал пальцы, и обломки посыпались на пол. Внутри всё оборвалось. Шансы остаться в живых поразительно быстро стремились к нулю.       — Что бы ты ни хотела сделать — это будет очень глупо, — продолжил он, — Человеку не совладать с силой Дьявола.       Эта фраза, несмотря на её угрозу, неожиданно вывела меня из оцепенения. «Сила Дьявола»? Он что, издевается? Всё это звучало настолько абсурдно, что во мне начало зарождаться странное чувство вызова. Как будто кто-то ударил меня по щеке и ожидал, что я подставлю вторую. «Почему я продолжаю ему подыгрывать?» — резко вспыхнуло в голове.       Я глубоко вдохнула и посмотрела прямо ему в глаза, как будто бросая вызов.       — Во-первых, — начала я, придавая голосу твёрдость, хотя внутри всё ещё дрожала, — Я не верю во всю эту божественную чепуху. Демоны, ангелы... серьёзно? - его взгляд слегка изменился — то ли от интереса, то ли от презрения, но я не собиралась на этом останавливаться. — Во-вторых, ты ведёшь себя так, будто все эти косплеи и мечи — реальность, но это — всего лишь игра, а ты слишком сильно вжился в роль, — я подчеркнула последние слова, делая их вызовом. Моя попытка казаться храброй, возможно, выглядела жалко, но я упрямо держалась за неё.       — Вжился в роль? — произнёс он с тягучей, угрожающей насмешкой, будто пробуя это выражение на вкус. — Ты либо крайне невежественна, либо просто глупа, чтобы путать силу и притворство, — каждое слово он произносил медленно, с тщательно дозированным пафосом, как будто объяснял прописную истину, которая недоступна для моего ограниченного ума. — Если бы не жалость, я бы уже прервал твои попытки рассуждать.       — Твоя уверенность в собственных силах, конечно, довольно очаровательна, но давай уже вернёмся в реальный мир, — продолжила я, окончательно забыв о чувстве самосохранения. — Всё это — очень несмешной спектакль. Ты хотел меня напугать? Отлично, считай, что у тебя получилось. Я впечатлена. А теперь уходи и забери с собой друга, — я кивнула на диван, где всё ещё без сознания лежал «Данте».       Вергилий выпрямился, и на его лице заиграл выражение почти неподдельного удивления, смешанного с усмешкой.       — Напугать тебя? — повторил он, словно смакуя само слово и обжигая меня насмешкой. — Ты переоцениваешь свою значимость.       — Так, всё, хватит дурачиться, — я устало потёрла переносицу, с трудом подавляя льющееся уже через край раздражение. — Возвращаемся в реальный мир! — я пощёлкала пальцами прямо перед глазами косплеера. — «Devil May Cry» — это просто игра, а Данте и Вергилий — выдуманные персонажи! Я не знаю, что с вами случилось и почему ты себя так ведёшь — меня это мало интересует. Скажи, кому позвонить, чтобы вас забрали. У меня был очень длинный и тяжёлый день, я устала и хочу спать.       — Игры? — глаза «Вергилия», холодные и мрачные, впились в меня как кинжалы. — Как можно не верить в демонов, если ты живёшь рядом с ними, и играть в игры, персонажи которых — это я и мой брат? — в его голосе слышалось искреннее изумление, смешанное с явным раздражением.       — Да что с тобой не так? Приди уже в себя, наконец! Демонов не существует! — я почти выкрикнула последнюю фразу, а затем, осёкшись, понизила голос. - Как, впрочем, и ангелов, вампиров, оборотней и тому подобной ереси.              «Вергилий» ответил не сразу. Он сделал шаг вперёд, и его голос, похожий на раскат далёкого грома, прорезал воздух:       - Ты утверждаешь, что демонов не существует, что всё это – лишь вымысел, - он поднял правую руку, а я инстинктивно попятилась назад, почувствовав нарастающий ужас. – Но скажи тогда, кто же я?       Тени за его спиной заиграли чем-то зловещим. Короткая вспышка, но я успела заметить, как его рука почернела, а пальцы на руках удлинились, обнажая когти, острые как сталь.       Я инстинктивно отступила, но мой взгляд цеплялся за его руку или, вернее сказать, лапу, не в силах оторваться. Паника, страх, попытка найти объяснение тому, что вижу — всё это наверняка было написано на моём лице. Несколько мгновений я зачарованно разглядывала на эту демоническую руку, потом перевела взгляд на её обладателя и одной рукой зажала себе рот, чтобы не закричать.       И вот я протягиваю другую руку, чтобы коснуться этой демонической лапы. Где-то в глубине души теплится надежда, что мои пальцы ощутят холодный пластик или гладкую резину, что это окажется частью сложного костюма или розыгрыша, пускай и очень жестокого. Но мои ожидания рухнули, как только я почувствовала поверхность его кожи. Она была гладкой, словно отполированный мрамор, но меня напугало вовсе не это. Она была настоящей.       Я вся сжалась, слёзы навернулись на глаза, крупная дрожь охватила моё тело. Я ещё никогда не была так напугана и сдерживала громкий крик лишь своей рукой, не в состоянии совладать с почти животной паникой от непонимания того, что происходит. В голове крутилась молитва несмотря на то, что я не верила в Бога, ведь Всевышний был единственным, кто мог мне помочь сейчас. Молилась я и Аллаху, и Будде, и Старым богам, и Новым, сюда же приплела и Илуватара, и Владыку Света, да и Зевса с Юпитером не забыла...       Тишина затягивалась. Я медленно убрала руку, стараясь делать это медленно и осторожно, словно боялась, что любое резкое движение может спровоцировать силу, скрытую в этом существе. Ноги подкосились, и я оказалась на полу, даже не почувствовав боли от удара копчиком.       — Это… это же всё нереально, да? — мой голос прозвучал слабее, чем я ожидала, почти шёпотом, когда я подняла взгляд на него, надеясь услышать хоть что-то, что развеет мои страхи. — Это просто… моя больная фантазия? Наверное, это всё из-за стресса, да? Бессонные ночи… слишком много кофе, слишком много работы. Всё логично.       Мой смех, рваный и неестественный, разорвал тишину. Он звучал чужеродно, как попытка оттолкнуть нарастающий ужас, но лишь делал его более ощутимым. Слово «логика», за которое я отчаянно цеплялась, вдруг показалось чуждым и нелепым в контексте всего, что я сейчас увидела. Я смеялась вовсе не потому, что находила ситуацию смешной, а потому, что другой реакции у меня просто не оставалось. Из глаз катились крупные капли слёз, но я смеялась только сильнее.       — Успокойся, — тихо произнёс «Вергилий», его рука снова на мгновение вспыхнула и вновь превратилась в человеческую. — Ты не сходишь с ума, — он услышал, как я судорожно глотаю воздух, словно живу последние секунды своей жизни. — Боишься меня? — он зло прищурился. — Мудрое решение, но пока что не стоит, — его движения были неторопливыми, уверенными. Он жестом велел мне подняться, как король, позволяющий простолюдину приблизиться, и, наклонившись, взял свой меч.       Тишина между нами казалась плотной, как пелена, и я чувствовала, что за каждым мгновением бездействия скрывалась невидимая угроза. Она, словно призрак, питалась моим страхом. Я ощущала её как тяжесть на груди, лишающую возможности дышать свободно. И хотя «Вергилий» стоял спокойно, мой разум уже рисовал картины возможных исходов.       Катана, которая вновь оказалась в руках у хозяина, теперь казалась жуткой неизбежностью. Мой разум рисовал ужасающие картины: вот «Вергилий» подходит ближе, его лицо искажено злобой, а в руке он сжимает меч, занося его для удара. Я представляла, как лезвие блестит в тусклом свете, прежде чем рассечь воздух, оставляя за собой кровавый след. Я видела перед глазами свою руку, протянутую в бессмысленной попытке защититься, и ощущала холод металла, пронзающего моё тело. Эти мысли, как ядовитые змеи, обвивали мой разум, заставляя дрожать ещё сильнее. Я была на грани, балансируя между реальностью и кошмаром, которые сплелись воедино.       — Эй, — раздался голос, в котором угадывалась насмешка, приправленная лёгким раздражением, а затем перед моими глазами пощёлкали пальцами так же, как я сделала это несколько минут назад. Я поморгала несколько раз, затем тряхнула головой, сбрасывая оцепенение, и посмотрела на «Вергилия», присевшего прямо передо мной.       — Печальное зрелище, — произнёс он с пренебрежением.       Его взгляд скользнул по мне, словно он оценивал что-то крайне ничтожное, не заслуживающее более пристального внимания. Никакой угрозы в его действиях не было, но почему-то от этого становилось только хуже. Одним плавным движением он выпрямился, повернулся ко мне спиной и сцепил руки за спиной, как будто я уже перестала существовать для него, превратившись просто в фоновый шум.       — Принеси воды, — бросил он через плечо. Хотя в его голосе и не слышался приказ, но он говорил с абсолютной уверенностью в том, что я выполню эту настойчивую просьбу.       — А как же волшебное слово? — слова сорвались прежде, чем я успела обдумать их. Кажется, я не уловила тот момент, когда моё мужество окончательно превратилось в безрассудство.       «Вергилий» замер. Я видела только его спину, но всё его тело, казалось, напряглось, будто он решал, стоит ли утруждать себя реакцией. Казалось, сама тишина вокруг сгустилась, как штормовая туча, готовая разразиться ударом молнии. В голове отчаянно бился один-единственный вопрос: «Зачем я это сказала?».       Лязг металла прозвучал тихо, но для меня этот звук прогремел как гром: «Вергилий» с безупречной точностью и пугающим спокойствием большим пальцем левой руки выдвинул лезвие катаны из ножен, обнажая едва заметный край клинка.       Вскочив с пола, я сглотнула, чувствуя, как кровь отливает от лица. Сердце билось где-то в горле, а пальцы стали настолько холодными, что я едва их ощущала. Ноги сами понесли меня к кухне, не дожидаясь, пока я осмыслю свои действия.       В голове крутились сотни вопросов, ни на один из которых я не могла найти ответ. Совершенно не верилось в реальность происходящего. Меня одолевали смешанные чувства: я, прочитавшая множество фанфиков про попаданок, страшно хотела, чтобы всё это оказалось правдой, но рациональное полушарие мозга молилось о том, чтобы происходящее оказалось лишь сном. Я вся тряслась от волнения. Казалось, адреналина в крови было гораздо больше, чем самой крови.       Оказавшись на кухне, я дрожащими руками потянулась за стаканом, пару раз трясущимися руками приложив его об шкаф. Когда стакан оказался на столе, я попыталась налить в него воду из графина. Часть пролитой воды залила столешницу, когда я, наконец, наполнила стакан и принялась жадно пить, словно вода могла смыть весь ужас, захлестнувший меня с головой. Я почти до конца осушила его, когда рядом раздался раздражённый голос Вергилия:       — Да не себе, глупая.       Я вздрогнула так резко, что едва не выпустила из рук стакан. С громким стуком я поставила свою кружку на стол, чувствуя, как пальцы начали дрожать ещё сильнее. Попыталась схватить чистый стакан и наполнить его водой, но руки уже настолько не слушались, что струя перескочила через край, заливая столешницу окончательно.       — Чёрт… — вырвалось у меня вполголоса, но, стоило мне отвлечься, как я задела наполненный до краёв стакан. Он качнулся, будто раздумывая, стоит ли падать, и через мгновение полетел вниз, разбиваясь с оглушительным звоном.       Осколки разлетелись по полу, и я тут же кинулась их собрать. Сердце колотилось так сильно, что мне казалось, ещё немного, и оно пробьёт грудную клетку. Каждое моё движение казалось скованным, как во сне, где ты пытаешься бежать, но ноги не слушаются.       Сзади раздалось негромкое, но крайне многозначительное цоканье языка.       — Что за бесполезное создание, — почти лениво произнёс «Вергилий», но от этих слов мне захотелось провалиться сквозь землю.       Моё лицо вспыхнуло. Злость на собственную неуклюжесть смешивалась с унижением от его слов. Я сжала осколок стекла чуть сильнее, чем следовало, и почувствовала, как он больно впился в кожу, и по ладони побежала тонкая струйка крови. Смешиваясь с водой на моих руках, она становилась всё светлее, пока капли, окончательно отрываясь от кожи, не летели на пол, растворяясь в потопе, который устроила моя неуклюжесть. Я сделала глубокий вдох, чтобы не сорваться, но казалось, что этот воздух пропитан горечью и обидой.       «Вергилий», небрежно перешагнув через лужу воды и осколки, словно они вообще не существовали, молча подошёл к столу. Взяв стакан, он сам налил воды. Ни звука, ни лишнего жеста, ни взгляда в мою сторону.       В попытке справиться с нахлынувшими эмоциями я снова принялась собирать стекло, хотя пальцы отказывались слушаться.       — Я не бесполезная, — с трудом выдавила я из себя, не поднимая глаз. — Просто… просто немного растерялась от испуга.       — Растерялась? — его голос прозвучал негромко, почти шёпотом, но у меня по спине пробежал холод. — Похоже, ты всё никак не поймёшь, с кем и с чем имеешь дело. Твоя жизнь в буквальном смысле висит на волоске, и от того, насколько быстро ты докажешь свою полезность, напрямую зависит, останешься ли ты в живых, — каждое слово он произнёс медленно, с нарочитой ясностью, словно обращался к ребёнку, которому необходимо объяснить прописные истины.       «Вергилий» уже собирался уйти, уверенный, что разговор окончен, но я, будто ведомая внезапным импульсом, поднялась с колен, ощущая, как ноги подкашиваются, и остановила его:       — Подожди...       — Что ещё? - спросил он раздражённо, едва повернув голову.       — Ты так и не представился... — выдавила я, стараясь удержать голос ровным.       На несколько секунд воцарилась тишина. Он стоял неподвижно, а затем повернулся ко мне всем корпусом, медленно, с демонстративной неторопливостью.       — Ты всё больше меня разочаровываешь, — в голосе «Вергилия» было столько надменности, что я непроизвольно сжала кулаки так, что ногти воткнулись в и без того израненную осколками стекла кожу, чтобы не сказать опять что-нибудь колкое. — Сама моё имя назвала, а теперь переспрашиваешь, — он фыркнул коротко и презрительно. — Люди, - «Вергилий» буквально выплюнул это слово.       Я чувствовала, как мои щеки пылают, но всё, что я могла сделать, это стоять, не двигаясь, и позволять ему смотреть на меня сверху вниз, словно я была каким-то насекомым.       «Вергилий» отвернулся и направился к выходу из кухни. У самой двери он вдруг остановился, всё так же не оборачиваясь, и произнёс:       — Вергилий, — его голос прозвучал сухо, как будто он сделал мне огромное одолжение, назвавшись. — А ты?       Я несколько секунд стояла, моргая, как будто не поняла вопроса, а потом поспешила ответить, чувствуя, как кровь приливает к лицу:       — Виттория… — мой голос дрогнул. — Можно просто Ви. Рада знакомству, — я подошла к нему, протягивая руку для рукопожатия, но вместо ожидаемого ответа Вергилий посмотрел на мою ладонь так, словно я предложила ему прикоснуться к чему-то грязному и отвратительному.       — Рада? — переспросил он насмешливо и смерил меня взглядом, наполненным одновременно скукой и презрением, а затем закатил глаза и раздражённо покачал головой. Не добавив больше ни слова, он направился в сторону гостиной.       Я почувствовала, как жар приливает к щекам. Неловко опустив руку, я приложила её к лицу, надеясь, что её холод остудит горящие щёки, тяжело вздохнула, а потом последовала, судя по всему, за самым настоящим старшим из сыновей Спарды. Сердце всё еще бешено колотилось, а в голове крутились мысли о том, насколько реальна опасность, исходящая от этого странного существа.       Вергилий присел на диван рядом с братом, а потом сделал глоток из стакана. Кадык мягко скользнул вниз, прежде чем вернуться на место. Это движение, на удивление плавное, почему-то захватило моё внимание, и я почувствовала, как замираю, словно зачарованная.       Выдохнув, Вергилий перевёл взгляд на Данте, лежащего рядом, и в его глазах вспыхнуло явное презрение. Эта эмоция была настолько явной, что мне стало не по себе, даже находясь в стороне.       Вместо того, чтобы бросить очередное колкое замечание, Вергилий наклонил стакан, и тонкая, безжалостная и почти издевательская струйка начала медленно стекать прямо на лицо младшего брата, как будто Данте был лишь раздражающе сломанным предметом, который нужно было починить незамедлительно.       — Стой! Что ты... — я хотела остановить Вергилия, но одного его взгляда, выражавшего удивление моей очередной бессмысленной попыткой помешать ему что-то сделать, хватило, чтобы я встала по стойке "смирно".       — Подъём, младший братец, — с некоторой злобой в голосе процедил старший сын Спарды. — Пора вставать! — с изяществом театрального жеста, Вергилий размахнулся и швырнул стакан об стену. Звон разбитого стекла разнёсся по комнате, словно удар грома, заставив меня коротко взвизгнуть и закрыть лицо руками. Вергилий скинул Данте с дивана на пол, а потом поднял его за шиворот и встряхнул, будто пытался вытрясти из него остатки сна. — Ты ещё здесь? — он повернул голову ко мне. — Надеюсь, я не слишком сильно тебя напугал? - в его голосе прозвучала явная насмешка, заставившая меня громко сглотнуть.       — Отвали, братец, у меня на тебя аллергия... — Данте поморщился и выругался. — Что вообще происходит? — наконец-то выскользнув из железной хватки Вергилия, Данте плюхнулся обратно на диван. Он слегка потёр шею, а потом его глаза остановились на мне. — Оу... Кто это тут у нас? — он смерил меня взглядом, который не оставлял сомнений: Данте отлично осознавал свою природу ловеласа. Этот взгляд был одновременно очаровательным и слегка пошлым, отчего мне захотелось завернуться в ближайшее одеяло и исчезнуть. — А ты умеешь удивлять, братец. Решил организовать настоящую вечеринку?       — Эй! — Вергилий резко ударил его локтем в бок, так, что Данте скривился от неожиданности. — Держи себя в руках, клоун. Её зовут Виттория.       — Привет, — я постаралась быть как можно более дружелюбной, махнула рукой и улыбнулась, хотя улыбка вышла довольно напряжённой.       — Виттория... Или просто Ви? — его глаза блеснули хитринкой. — А ты ничего, — Данте усмехнулся и отпихнул брата. — Меня зовут Данте. Прости моего брата, он так редко общается с людьми, что уже забыл, как это делается, — он подмигнул, цокнув языком, смутив меня ещё сильнее.       — Данте, у нас осталось незаконченное дело, — произнёс Вергилий, прерывая нас. Его рука двинулась с пугающей точностью: одно короткое движение, и лезвие катаны вновь выглянуло из ножен, блеснув в тусклом свете комнаты.       — Опять? — протянул младший брат, подняв бровь с преувеличенной скукой. — Неужели нельзя хотя бы раз просто расслабиться? Мы тут общаемся, понимаешь ли, - он указал на меня большим пальцем левой руки. - Ты, может, даже помнишь, что это такое, а?       Напряжение в комнате нарастало, словно молния замерла на пороге разряда. Вергилий стоял неподвижно, но вся его фигура источала сосредоточенную угрозу. Данте, напротив, выглядел расслабленным, даже ленивым несмотря на то, что его меч лежал довольно далеко от него самого. Однако всё это было лишь показухой – напряжение в его плечах и слегка расставленные ноги ясно говорили о том, что он готов к бою. Его плащ, отброшенный назад, открывал вид на два массивных пистолета, покоящихся на бёдрах, и ощущение его расслабленности таяло, уступая место азарту.       — Если тебе так нужно поиграть, мог бы просто попросить, — Данте дерзко усмехнулся. — Я, знаешь ли, не из тех, кто откажет, - он потянулся к кобуре.       Но прежде, чем кто-то из них сделал хотя бы шаг, я оказалась между братьями, окончательно забыв о том, что на свете существует чувство самосохранения.       — Не-е-ет, стоп-стоп-стоп! — закричала я, подняв руки, словно пыталась остановить невидимую волну. — Это вам не Темен-ни-Гру! Это — мой дом, и здесь никаких сражений не будет! — оба брата замерли, явно не ожидая подобного порота событий, а я не собиралась останавливаться: — Не хватало мне ещё кроме вас ещё и развалин собственного жилья! — я обвела их испепеляющим, по моим меркам, взглядом. — Если тут хоть пылинка упадёт, от вас мокрого места не останется, понятно?! — тут пришло запоздалое осознание того, кому я это всё говорю, и поэтому я осторожно добавила: — Ну, пожалуйста, — и молитвенно сложила руки, умоляюще посмотрев на Данте и Вергилия.       Оба брата замерли, поражённые моей неожиданной вспышкой. Первым нарушил тишину Данте. Он засмеялся, легко и заразительно, откинув голову назад. Вергилий, всё ещё держа свой меч наготове, посмотрел на меня с явным недоумением. Его холодные глаза сузились, и на лице появилось выражение, как будто он пытался решить сложную головоломку.       — Ты слышал это, Вергилий? — обратился к брату Данте, игнорируя колючие взгляды, которые тот бросал. — Ви только что угрожала нам, и как же очаровательно это звучало, правда? Даже хочется подыграть, — он снова подмигнул мне, улыбнувшись. — Впрочем, она права, — он убрал руку от кобуры. — Это было бы... не очень вежливо.       — Ты слишком мягок, Данте, — Вергилий презрительно поднял бровь.       — Думаю, тебе бы стоило бы взять с неё пример, — добавил Данте, — Она хотя бы пытается наладить контакт, тогда как ты всё размахиваешь своим Ямато, будто больше ничего в жизни не умеешь.       — Налаживать контакт? Пустая трата времени, если ты окружён идиотами, — Вергилий тяжело вздохнул, явно недовольный поворотом событий, но всё же убрал свой меч в ножны с характерным щелчком. Он посмотрел на меня с лёгким презрением, но я почувствовала, что хотя бы на мгновение удалось достучаться до него. — Ладно, будь по-твоему, но только потому, что это и вправду не место для битвы, — раздражённо произнёс он, глядя на меня. В его взгляде читалась попытка убедить себя, что потакание младшему брату — не что иное, как временное отступление.       — Вот это новость, ты решил проявить крупицу благоразумия! Браво, братец! — Данте всплеснул руками и, прежде чем Вергилий успел ответить очередной колкостью, добавил: — Только вот теперь нужно решить немного другой вопрос, - Данте вдруг сузил глаза, сменив тон на более подозрительный. — Откуда ты знаешь о Темен-ни-Гру? — хотя ответ на такой вопрос был мне очевиден, я слишком долго формулировала его, а Данте обратился к брату: — Вергилий, я никогда не замечал за тобой привычки рассказывать кому-то о своих планах, тем более человеку.       Его тон был всё ещё лёгким, но в глубине голоса таилось напряжение. Вергилий чуть повернул голову, его холодный взгляд скользнул на меня, будто взвешивая каждый вздох и каждое движение. Я почувствовала, как горло сжимается из-за осознания, что теперь придётся объяснять своё знание о вещах, которые в их мире, казалось бы, не должны быть мне известны. Они оба ждали ответа и явно были готовы реагировать в зависимости от того, что я скажу. Я попыталась собрать мысли в кучу и дать хоть какое-то объяснение.       — Хм, — начала я, машинально заправляя выбившийся локон волос за ухо, чтобы дать себе ещё одно короткое мгновение для обдумывания, как преподнести им то, во что я и сама не до конца верю. — Это... Долгая история.       — Насколько я понимаю, у нас весь вечер впереди, так что рассказывай, — ухмыльнулся Данте, поудобнее располагаясь на диване.       — Всё дело в том, что... — я поперхнулась, оттягивая момент, когда скажу то, во что сама едва ли могу поверить, несмотря на всё увиденное, — У нас есть история...       — История? — Данте произнёс это почти утвердительно, упираясь локтями в колени, явно заинтересованный происходящим.       — Да, — я глубоко вздохнула, собирая остатки храбрости. — Она рассказывает о вас двоих. Темен-ни-Гру — это одна из частей этой истории.       В комнате снова повисла тишина, плотная и давящая, как гроза на пороге разряда. Данте и Вергилий переглянулись: в глазах младшего читалось искреннее недоумение, в глазах старшего — холодное напряжение, смешанное с подозрением.       — Подожди-ка, давай ещё раз. Кто-то взял и написал про нас какую-то... историю? — переспросил Данте, склонив голову набок, словно пытаясь лучше расслышать смысл моих слов.       — Я знаю, как странно это прозвучит, я и сама особо в это не верю, - я столкнулась с колючим взглядом Вергилия, который явно говорил: «Короче!», — и тут же закончила свои причитания: — Это не совсем история... Это компьютерная игра, — я закусила губу, ожидая их реакции.       — Игра! Ну и ну, Вергилий, похоже мы с тобой стали знаменитостями! — Данте довольно усмехнулся, а старший брат бросил на него взгляд, полный укора. — Представляешь, нас контролируют какие-нибудь парни в трениках и с пиццей в руках, а ты всё ещё думаешь о своём так называемом «предназначении», — он показал воздушные кавычки.       — Не могу разделить твою радость, брат, — наконец сказал Вергилий, проигнорировав укол Данте. Его спокойный, отточенный голос разрезал воздух как лезвие. — Она, - Вергилий кивнул в мою сторону, не удосужившись даже назвать меня по имени, — Мне сказала, что демонов и «всей этой ереси» не существует, а когда я решил доказать обратное, чуть не умерла от страха, — его губы вновь дрогнули в едва заметной усмешке, а голос обрёл опасную, но насмешливую интонацию.       — Если бы я тебя первый раз увидел, тоже бы испугался, — не упустил шанса вставить своё слово Данте. Он развёл руками и лениво поднялся с места, словно только сейчас заинтересовался разговором.       Я почувствовала, как горячая волна раздражения пронеслась внутри меня, заставляя мгновенно податься вперёд:       — Эй, это было совсем не так! — запротестовала я, но мой голос прозвучал слишком резко, и я мгновенно поняла, что этим лишь подлила масла в огонь.       Вергилий, который даже не удосужился повернуть голову в мою сторону, бросил сухую фразу, от которой мне захотелось утопить его в собственном высокомерии:       — Ты и сейчас едва ли на ногах держишься, — его слова звучали слабо замаскированным пренебрежением, как будто он уже поставил меня на место, не тратя на это ни усилий, ни эмоций.       — Ты настоящий мастер обаяния, — младший брат поднялся и резко хлопнул старшего по плечу. Жест хоть и был дружеским, но всё же грубоватым, словно он знал, что это немного позлит Вергилия. Тот лишь недовольно повёл плечом, сбрасывая руку младшего.       — Я лишь констатирую факты, — коротко ответил он, его голос прозвучал ровно, но достаточно жёстко, чтобы даже Данте почувствовал себя немного приструнённым.       — Тем не менее, в какую дыру нас занесла твоя жажда силы на этот раз? — продолжил младший брат, усмехнувшись, но уже без особого веселья. Вергилий проигнорировал его тон, скрестив руки на груди, и нахмурился сильнее. Его острые черты лица стали ещё более суровыми.       — Похоже, что мы действительно попали в совершенно другой мир, схожий с нашим, но только здесь нет ни демонов, ни культа нашего отца. Даже намёка нет на демоническое присутствие, — его голос звучал отрывисто, каждое слово словно вырубалось из камня. Было очевидно, что ему самому происходящее доставляет не меньше дискомфорта, чем мне.       Я облегчённо выдохнула, но не слишком громко, чтобы не привлечь к себе внимание. Хоть в чём-то я и Вергилий сошлись во мнении. Данте вздохнул, сцепив руки на затылке, и поднял взгляд к потолку, как будто надеялся найти там ответ на все вопросы.       — Хорошо, предположим, всё так и есть, — наконец сказал он, разведя руки в привычном для себя жесте, будто сдаваясь. — Но ты сам хоть понимаешь, насколько всё это бредово звучит? — произнёс Данте, устало глядя на Вергилия.       — Данте... — Вергилий тяжело вздохнул и провёл рукой по лицу, закрывая глаза на мгновение, будто у него уже болела голова от происходящего. Это движение показалось мне неожиданно человечным.       — Мне просто трудно поверить, что это не очередной твой сумасшедший план, который, как обычно, пошёл по... — он осёкся перед грозным взглядом Вергилия. — По одному месту. Мы в каком-то странном месте без с демонов, зато с девчонкой, которая заявляет, что мы – персонажи какой-то игры. Ты правда хочешь, чтобы я отнёсся к этому серьёзно? — Данте выгнул бровь.       Вергилий опустил руку и посмотрел на него снисходительно, словно устал слушать его однотипные обвинения.       — Я и сам не понимаю, что происходит, — его голос прозвучал ровно, но напряжённо. — могу лишь предположить, что это всё - дело рук какого-нибудь очередного заклятого врага нашего отца.       — Принимается, - кивнул он, будто это была какая-то игра, в которой он соглашается на ход оппонента, — Но тогда как мы сюда попали? Последнее, что я помню - это как мы упали в разлом за нашими амулетами и мечом отца.       — Я тоже помню только это, — ответил Вергилий, немного нахмурившись. Он поднял руку к лицу и задумчиво начал массировать подбородок пальцами, его взгляд стал ещё более отстранённым. — Разлом, возможно, был порталом, связанным с чем-то в этом мире. Возможно, нас притянуло сюда силой, о которой мы пока не знаем. Амулеты и мечи могли сыграть в этом ключевую роль.       Его голос был спокойным, почти монотонным, но от этих слов напряжение в комнате только усилилось. Он размышлял вслух, и это звучало как головоломка, которая никак не складывалась воедино и с каждой секундой становилась только сложнее. Братья переглянулись, словно надеясь, что ответы лежат в глазах друг друга, но их взгляды оставались пустыми, лишёнными определённости. Поняв, что это бессмысленно, они вопросительно взглянули на меня.       — Что? — я рефлекторно подняла руки в капитулирующем жесте, быстро оглядев братьев. — Я вас нашла около своего дома. Не пытайтесь задавать мне никаких вопросов: час назад я ещё в демонов не верила. Я знаю только то, что нашла вас на улице, без сознания. Всё остальное, что я рассказала, правда. Вы из игры, а она основана на ваших... приключениях. Я сама всё ещё не могу поверить, что вы настоящие! И, если честно, всё это уже перебор для моего восприятия.       — Справедливо, — младший из братьев поджал губы, но склонил голову, признавая моё состояние. — И что нам теперь делать? — Данте повернулся к Вергилию. — Заведём кошек? Займёмся вязанием? Хотя, думаю, ты и тут найдёшь то, от чего мне придётся спасать весь мир.       — Тебе стоит серьёзнее относиться к ситуации, Данте, — произнёс Вергилий, и его голос прозвучал очень резко и властно.       — Серьёзнее? — Данте развернулся к нему, развёл руками и тут же ухмыльнулся. — О, поверь, я серьёзен, как никогда. Просто скажи честно: ты уже придумал свой очередной гениальный план, в результате которого весь мир будет гореть, а мне придётся вытаскивать твою задницу из очередной катастрофы?       — Нет, — ответил Вергилий и серьёзно посмотрел на брата. — Нам надо вернуться назад. Открытый портал в Ад и меч отца где-то посередине между мирами людей и демонов нельзя оставлять без присмотра, — а после задумчиво добавил: — Но вот только как попасть обратно? - оба брата разочарованно нахмурились и заметно поникли.       — Ты сказала, что знаешь нас из компьютерной игры. Расскажи поподробнее, это может быть важно, — попросил Данте.       — Ладно, - я нервно кивнула. — В нашем мире существует серия игр под названием "Devil May Cry". В этих играх Данте — главный герой. Вергилий, ты ищешь силу и стремишься получить её любыми способами, даже самыми бесчеловечными. Данте, ты, наоборот, стараешься помешать ему, защищая человечество.       Я замолчала, чувствуя, как напряжение в комнате стало ещё гуще. Вергилий приподнял бровь, слегка наклонив голову, его холодный взгляд, казалось, пронзал меня насквозь. Данте же, наоборот, ухмыльнулся, будто услышанное его только позабавило.       — Ну, разумеется, я главный герой, — с усмешкой произнёс Данте, скрестив руки на груди. — Впрочем, даже в этой игре мне приходится убирать за братцем. Опять, — он бросил насмешливый взгляд на Вергилия, который молча смотрел на меня, словно прикидывая, лгу я или нет.       — Похоже, у нас снова появился враг, только теперь он играет на новом уровне, — задумчиво произнёс Вергилий. — Похоже, нам придётся отложить наш давний конфликт до лучших времён.       — Как великодушно, — съязвил Данте.       Братья обменялись взглядами, которые, казалось, сказали больше, чем любое из их слов. Взгляд Данте был лёгким, насмешливым, но цепким, словно он ждал, что Вергилий первым сорвётся. Вергилий же, напротив, смотрел на него как хищник, готовый напасть, но сдерживающий себя.       Возникла неловкая пауза, напряжённая тишина начала звенеть в ушах. Её нарушило только шуршание их плащей, когда братья одновременно двинулись к диванам и уселись, словно по негласной договорённости. Я продолжала стоять, не зная, куда себя деть, и разглядывала обоих.       "А ведь они должны были быть близнецами", - вспомнив слова Вергилия, подумала я, глядя на то, как по-разному они сидят. Вергилий сидел с идеально прямой спиной, аккуратно закинув ногу на ногу, больше похожий на статую. Его руки были скрещены на груди, взгляд устремлён куда-то вперёд, на несуществующую точку. Он излучал холодную сдержанность и аристократизм, даже в этой странной ситуации не позволяя себе терять лицо.       Данте, напротив, развалился на диване так, словно это была мебель из его агентства. Руки раскинуты на спинке, ноги широко расставлены, его поза была расслабленной. Он выглядел так, будто происходящее его вообще не беспокоило. Его взгляд лениво блуждал по комнате, но время от времени возвращался к Вергилию, будто он был готов к очередной перепалке.       Этот контраст поразил меня. Как могли два человека, рождённые почти одновременно, быть такими разными? Словно свет и тьма, они дополняли друг друга, но в то же время постоянно конфликтовали.       — Собираешься так стоять весь вечер? — бросил Данте, переведя взгляд на меня. — Или присоединишься к нашему клубу потерянных?       — Прекрати, Данте, — тихо, но твёрдо произнёс Вергилий, бросив на него короткий взгляд.       — Что? — Данте непонимающе пожал плечами. – Девчонка явно в шоке. Представь: тебе на голову сваливаются двое парней с мечами и пистолетами, которые выглядят так, будто вылезли из фантазий какого-то сатаниста. Я думаю, нам очень повезло, что она не оставила нас валяться там же, где и нашла.       — Хватит болтать, Данте, - жёстко произнёс Вергилий, явно вырванный из каких-то важных размышлений. — Твоё бессмысленное словоблудие только отвлекает.       — Как же мне больно, брат, — Данте театрально схватился за сердце. — Иногда я удивляюсь: как ты сам себя выносишь? Казалось бы, мы братья, но иногда ты говоришь так, будто сбежал из какого-то трактата по древней философии.       — Слушайте, — я вмешалась в разговор, понимая, что это будет продолжаться очень долго, вернее, до тех пор, пока кто-то из братьев не разозлится настолько, что схватится за меч. — Я думаю, если вы хотите вернуться обратно или хотя бы разобраться в том, что произошло, нам всем лучше сотрудничать.       — Слышал, Вергилий? — Данте легко и громко рассмеялся. — Нам нужна работа в команде. Ты ведь в этом силён, не так ли?       Вергилий бросил на него ледяной взгляд, и этого было достаточно, чтобы любой нормальный человек тут же вырвал себе язык, чтобы больше никогда не говорить. Но Данте, разумеется, только расплылся в ещё более широкой ухмылке.       — Ты в своём репертуаре, — сухо произнёс Вергилий, поднявшись с места. Его движение было стремительным, но плавным, как у хищника, готовящегося к атаке. — Не можешь замолчать даже тогда, когда это необходимо. Если бы ты хоть раз задумался, прежде чем открыть рот, возможно, ситуация уже была бы решена.       — О, давай-давай, — Данте хлопнул в ладоши и тоже вскочил на ноги. — Я ждал, когда ты начнёшь читать свои лекции. Давай, расскажи мне ещё про дисциплину, серьёзность и свой непомерно гениальный ум. Ну же, я весь во внимании!       Он театрально развёл руками, будто приглашая брата продолжить, а затем снова ухмыльнулся. Вергилий, напротив, выглядел так, будто каждое слово Данте – это пощёчина. Его взгляд был холодным, как лёд, а плечи напряглись, готовясь к возможной атаке. Даже его молчание казалось более весомым, чем любое слово. Я уже видела, как Вергилий, несмотря на отточенный самоконтроль, приближался к тому моменту, когда просто схватится за свой меч и обрушит его на брата. Данте, конечно, явно этого и добивался. Их перепалки напоминали игру в кошки-мышки, только мышь в этой игре была слишком наглой.       Я уже не просто наблюдала, я физически чувствовала, как воздух в комнате становился всё тяжелее. Они были буквально на грани того, чтобы снова схватиться за свои мечи. Мне оставалось только вмешаться, иначе это закончилось бы катастрофой.       — Хватит! — мой голос неожиданно громко разорвал звенящую тишину, и я шагнула между ними, прежде чем они успели начать побоище. — Слушайте! В конце концов, вы не в детском саду!       Моя резкость, кажется, сбила обоих с толку, хоть и на мгновение. Данте с удивлением поднял бровь, как будто это было для него какое-то шоу, в котором он не ожидал моего вмешательства. Вергилий же посмотрел на меня так, будто я осмелилась прервать нечто священное – его попытку "проучить" младшего брата. Но это меня уже не волновало: нервы сдали, усталость взяла верх, инстинкт самосохранения уже спрятался где-то в глубине подсознания.       — Прекратите себя вести так, будто кто-то из вас сломал другому песочный куличик! — я уставилась на них обоих с яростью. — Вы думаете, мне нравится всё это? Думаете, я радуюсь тому, что двое вооружённых до зубов парней вывалились в мою жизнь прямиком из кошмара? Да что вы вообще о себе думаете?!       — Огонь, да? — Данте, кажется, даже развеселился больше, чем раньше. Он наклонил голову и улыбнулся так, как улыбается человек, который хочет разжечь ещё больший огонь, но прежде, чем он это сделал, я резко ткнула в его сторону пальцем:       — Замолчи! — к моему удивлению, он просто поднял руки, будто сдаваясь, хотя ухмылка с его лица никуда не исчезла.       Я повернулась к Вергилию, который по-прежнему стоял как статуя, но его приподнятые от удивления брови выдавали любопытство. Он выглядел так, будто оценивал каждое моё слово, решая, стоит ли меня выслушивать или лучше просто проигнорировать.       — А ты! — воскликнула я, не сдерживалась, хотя в глубине души знала, что этот человек способен на всё, что угодно. — Перестань смотреть на меня так, будто я – пустое место, которому ты можешь приказывать и смешивать с дерьмом. Не можешь. Раз такой умный, как любишь всем показывать, то займись делом, а не трать время на бессмысленные разборки с братом.       На мгновение воцарилась абсолютная тишина. Данте взглянул на Вергилия, потом на меня, и наконец рассмеялся — легко, громко, как будто это было лучшее, что он слышал за день. Я же видела, что единственная причина, по которой Ямато ещё покоился в ножнах – это то, что я была абсолютно права, и Вергилий это прекрасно понимал.       Я в это время чувствовала, как вся накопленная усталость выливается в злость, и меня уже не волновали их тонкие взаимные подколы.       — Я говорю серьёзно, — я постаралась говорить спокойнее, хотя и чувствовала знакомый тремор от переизбытка адреналина. — У меня была очень тяжёлая неделя. Всё, чего я хотела, это просто спокойно выпить чаю, а потом упасть в кровать и не вставать ближайшие двенадцать часов. А что я получила? Двое взрослых парней, которые ведут себя как пятилетние дети! Поэтому прекратите устраивать разборки, иначе я лично возьму твой, — я указала на Данте, — Пистолет и пристрелю одного из вас. Ясно?!       Данте рассмеялся так громко, что этот смех эхом отразился от стен. Я невольно вздрогнула, но удержала себя от того, чтобы выразить раздражение открыто.       Вергилий тем временем слегка нахмурился, едва уловимым движением губ и бровей. Даже если он не подал виду, я почувствовала, что мои слова каким-то образом задели его. Он выглядел так, будто их обдумывал – или, по крайней мере, делал вид.       — Ви, ты определённо мне нравишься, — пробормотал Данте сквозь смех, вытирая несуществующую слезу с уголка глаза. Его широкая, мальчишеская ухмылка искрилась неподдельным весельем.       — Достаточно, Данте, — резко перебил его Вергилий, и его голос прозвучал как удар хлыста. Лаконичное, твёрдое слово, которое отрезало смех младшего брата на полуслове. В воздухе повисла пауза.       Я заметила, как Данте сделал вид, что сдаётся, хотя хитрая искорка в его глазах так и не погасла. Его поза оставалась расслабленной — руки сцеплены за головой, ноги небрежно вытянуты. Было видно, что он наслаждается ситуацией, даже когда её серьёзность стала абсолютно очевидно.       Вергилий тем временем повернулся ко мне, его взгляд был пронзительным и сосредоточенным. Этот взгляд буквально обжигал, как лёд, медленно скользящий по коже. Однако на этот раз в нём было что-то новое – слабая тень задумчивости. Может быть, он действительно прислушался к тому, что я сказала? Или просто подыгрывал ради собственной выгоды?       — Ты права, — сказал он с холодной, безупречной чёткостью. Каждое слово было отточено, как лезвие. — Разногласия можно оставить на потом. Сейчас важнее разобраться с произошедшим. Для начала нужно понять, что связывает наш мир с этим. И кто стоит за всем этим, — его голос был твёрдым и решительным.       — Я всегда готов к приключениям, — с ухмылкой вставил Данте, как будто у них с братом и вправду не было никакого конфликта. — Найдём ответ, найдём виновных, и если понадобится, навешаем им по полной, всё как всегда, — он сцепил руки в замок за головой, глядя на потолок, словно эта ситуация была для него чем-то обыденным. Его слова звучали так беспечно, что я не знала, то ли это правда часть его уверенности, то ли он просто строит из себя беззаботного героя, чтобы скрыть более серьёзные намерения.       Я хотела что-то ответить, но в голове царил хаос. Всё это казалось каким-то нереальным кошмаром, из которого невозможно проснуться. Но, несмотря на всю злость, ужас и непонимание, я чувствовала странное возбуждение, смешанное с тревогой. Может быть, потому что на моих глазах происходило нечто, что могло изменить всё моё представление о реальности. Мой мозг отчаянно пытался логически осмыслить ситуацию, а сердце – принять её.       — Думаю, наша встреча не случайна, — Вергилий вырвал меня из потока мыслей. Его голос был твёрдым, но звучал без каких-либо эмоций, будто он уже принял решение. - Нам понадобится твоя помощь. — я подняла брови, собираясь возразить, но он резко добавил: — Но не думай, что это делает нас друзьями.       — Не злись на него, Ви, — Данте приобнял брата за плечо. — Он — настоящая душка, просто не знает, как это показать, — Вергилий снова раздражённо спихнул руку брата, а тот несмотря ни на что продолжил: — Ну что, покажешь нам этот странный мир? Обещаю, это будет весело, — он подмигнул мне, и я почувствовала, как к щекам приливает кровь.       — Можете оставаться здесь столько, сколько потребуется. Только давайте без драк и разрушений, хорошо? — я вздохнула, понимая, что удерживать их от постоянных ссор будет сродни попытке приручить ураган и извергающийся вулкан одновременно.       Они оба кивнули, каждый по-своему, и я поняла, что отныне моя жизнь никогда не будет прежней. Вергилий и Данте, два демона, оказавшиеся в моём доме, в моём мире, стали моей неожиданной и опасной реальностью.       — Ну, что ж... — мой взгляд смущённо забегал. — Располагайтесь что ли... Я... Я, пожалуй, пойду спать, а то, знаете... Экзамены и скорая практика в больнице выматывают.       — В больнице? — спросил Данте, приподняв брови, а я лишь кивнула. — Может, осмотришь меня как-нибудь? — на лице младшего из сыновей Спарды стала расползаться ехидная пошловатая улыбочка.       — Я — хирург, так что я людей режу, а не осматриваю, — я натянуто улыбнулась Данте и через пару мгновений снова стала серьёзной. — Иногда резать приходится очень глубоко.       — Ладно-ладно, ты крутая, понял, — Данте поднял руки в примирительном жесте, делая несколько шагов назад, а Вергилий одобрительно фыркнул.       — Кажется, кто-то научил тебя молчать, Данте, — задумчиво произнёс он, посмотрев на меня сверху вниз. — Хотел бы и я знать, как этого добиться.       Я только закатила глаза и поспешила скрыться в своей комнате, чувствуя, что сегодня, несмотря на все мои попытки, я совершенно выбита из привычного ритма жизни.       «Что ж, кажется, моя жизнь официально превратилась в один большой хаос», — подумала я, бросаясь на кровать и утыкаясь лицом в подушку — «С этими двумя мне точно будет весело. Или... катастрофически опасно».       Да, возможно, об этом мечтают все фанаты каких-либо вселенных. Я тоже об этом мечтала. Однако Булгаков был прав в своём романе: «Будьте осторожны со своими желаниями — они имеют свойство сбываться». Впрочем, лучше уж будет «подумать об этом завтра».