Фиалка

      На то, что кто-то стучит в входную дверь его дома, напрашиваясь внутрь, Тоби, в отличии от меня, обратил внимание не сразу. Казалось, что он замер статуей. Затаился сам в себе, спрятавшись не только от меня, но и так, что и от себя самого как будто.       И я, вполне себе уже верила, что с виду (телом то есть) парень, а внутри вампир, и правда может очень многое. Что он исполнит, если захочет, любое мое желание. Вот только моя крайняя, крайне простая просьба — оказалась для него непосильна. Он даже остерегался наверное, нечаянно произнести «да» мне в ответ, поэтому и не глядел на меня больше. И уже второй, более настойчивый стук в дверь, всё также игнорировал.       Отстранив от него свою руку, я оглянулась через плечо, назад. Туда, где выход из кухни, всмотрелась в пустующий коридор. Могла ли я позволить себе, дошагать до входной двери и открыть тому, кто находился снаружи, самостоятельно? Мне думалось, что нет. Что не имею на это право. Но этот докучающий стук, что всё никак не прекращался, вселял в меня ещё большую тревогу, чем молчание Тоби. Меня… разрывало на части, изнутри. Не понималось, что делать.       Я снова тогда развернулась к Тоби и непроизвольно, моя рука потянулась к нему опять. На этот раз, я уже ухватилась за край его футболки, за него потянула, призывая парня выйти из его ступора, который уже начинал меня пугать:       — Эй! — негромко окликнула его я, не выпуская. — Там стучится, кто-то… — произнесла я, ожидая, что он хотя бы на миг на меня взглянет. Или хоть как-то пошевелится.       На секунду, я представила, что неизвестный гость за дверью, может оказаться и… полицейским. Поэтому вдруг, подобное также предполагая, Тоби с места и не двигался. Он тоже, как и я, не знал просто, что ему делать. И ему страшно, как и мне. Ведь всё, на самом деле — просто одна большая ошибка. Никто из нас не желал быть ни вампиром, ни жертвой. Это понарошку вышло.       Прежде чем я успела развить эти мысли, как и принять решение, если я стану в чем-то Тоби обвинять, раз уж мне предстоит объяснять ситуацию стражами порядка, в ближайшем будущем, голова парня ко мне резковато развернулась. Он, следом, ухватил меня за запястье. Отводя от себя мою руку до момента, пока мои пальцы полностью не разжали край его вещи. Ведь я ухватывала его верх немного настойчиво, потому что взволнованно. И вряд ли ему пришлось это по душе.       Так мне и показалось — что ему это не понравилось, ведь Тоби мог повести себя со мной и помягче, а не так вот. Учитывая, что он уже ведал о том, что напугал меня вчера и сегодня, до состояния кратковременных провалов в памяти.       Лишь пару минут назад, когда я размышляла над своей скорой, потенциальной поездкой на метро, до дома — напрочь забыла название нужной мне станции. Моей станции.

Вот он — итог, подобного обращения, к которому я не привыкла.

      — Я слышу. — смотря на меня, отрезал Тоби. — Хочешь открыть? — задал он вопрос, поймав меня, в моих не прозвучавших вслух мыслях.       То, что я не могу спрятаться от этого проницательного парня, даже у себя в голове, как и прежде было не очень приятно. Совсем неприятно. Только прямо сейчас, я ничего такого и не думала о нём или в целом, чтобы панически переживать за эту сверх-способность, выходит что присущую некоторым вампирам (если помнить слова Димы). Да и контролировать свой разум я не могла, в любом случае. Наверное всё-таки от шока, за всё происходящее, на ум приходили одни лишь глупости. Вроде: «Я забыла принести учебник по английскому. Мне срочно нужно в школу… Кажется, у меня очень большие проблемы».       Я осознавала, что по сравнению со всем остальным, этот учебник — не был никакой проблемой. Но из всех бед, я выбирала наименьшую. Так, моментами, успокаиваясь. А Тоби, читая мои мысли, скорее всего считал меня несмышленой. Той, что думает о пустяках, когда может, должна спасаться. Он был уверен, что я не стану. И был прав.       — Нет, я не хочу открывать. — покачала головой я, отказываясь. Всё ожидая, когда Тоби меня выпустит и отправится в коридор, чтобы остановить этот шум.       — Точно? — переспросил он, тут же смолкая. Он вслушивался в тишину. — Это Дима. — после, утвердительно выдал Тоби. — Ты можешь ему открыть. Но потом, пойди наверх, к себе. Вы встретитесь на самый короткий миг.       Закончив вещать и кажется успокоившись своим собственным вердиктом на мой счет, Тоби не стал дожидаться моего согласия или несогласия, а взяв теперь меня за руку, повел за собой. На выход из кухни, в коридор и до той самой двери, за который он знал и я теперь знала, что находится никакой не полицейский, а Дима. Тот самый друг Тоби, который всего-то один день назад, предлагал мне свою помощь. Спасение, которое на тот момент, я не считала, что мне понадобится.       — Привет. — прозвучало, как только входная дверь отворилась.       Говорил Дима. Это он — никаких сюрпризов. Продолжать верить каждому слову Тоби было попрежнему безопасно. И это было единственным, в чем я могла иметь непоколебимую защищенность.       Здороваясь, вроде как с Тоби, брюнет смотрел на меня. Он так сразу и начал смотреть, словно знал, что меня увидит. Может, поэтому он и пришел. Только… выходит, что слишком поздно? Ведь всё то, в чем он меня наставлял, предостерегая, уже случилось.       Но я у Димы никакого покровительства не попросила и взгляд свой опустила. Потому что несмотря на всё-таки очевидно что зловещую ситуацию, которая должна бы, до коликов в животе меня пугать, я достаточно смиренно её переносила.       Вот держал меня сейчас Тоби за руку и… никакого дискомфорта во мне это не вызывало. Парень наотрез отказался везти меня домой, а до меня, кажется этого и «не доходило», верным образом. Я просто себе стояла и Дима как-то здесь оказался, напротив, и мне совершенно спокойно. А каждый раз, если что-то неизбежное в моих мыслях меня и постигает — я тут же думаю о школе и о своем потерянном учебнике. Так и остаюсь непоколебимой и даже немного любимой. Иначе, зачем парню держать меня за руку? Я не собиралась никуда бежать.       — Ты ведь уже уходишь, верно? Ничего, я тебя не ждал. — заговорил Тоби с Димой, что так и оставался в дверях, ведь приглашения внутрь для него не последовало. — Да и вообще, ты сейчас не вовремя. Для завтрака поздно, обед уже прошел, а для ужина рановато.       Кажется и не намереваясь напрашиваться зайти в дом, Дима непринужденно сложил свои руки в карманы джинс. Он мельком мне, зачем-то ещё подмигнул, а после перевел глаза на Тоби.       — У меня много свободного времени, я могу и подождать. Часов почти бесконечное количество, я совсем никуда не спешу. Как и ты. Или мы больше не едины? — пожал Дима, играючи плечами. — У тебя, кстати, с каких пор, появилось настолько точное расписание на день? Ты стал хирургом или решил жить «по-человечески»? Как эта девчонка может? В последнем случае, ужин вряд ли ведь предвидится. Как насчет полдника и сразу по кроваткам?       После сказанного, брюнет поставил свою ногу у самой двери. Таким образом, что если, зачем-то, начать её закрывать, прямо перед его насмешливым лицом — сделать этого не выйдет. Мне так точно, за Тоби я говорить не могла.       То, что эти двое находят приемлемым, вовлекать меня в тему своей личной беседы, в моем присутствии — не оказалось для меня чем-то новым и поэтому не смутило. Только виделось так, что даже ощущалось, как Диме смешно, а вот Тоби не очень. Всё не нашептывало, а кричало о том, как скорый конфликт между парнями, станет неизбежен. И вот уже этого — мне желалось мало. Хотя бы, не очень хотелось, находиться в таком случае, если получится, поблизости.       А исходила я не из трусливых предположений, а из самого настоящего опыта. Один раз в своей жизни, подобное видев. Это я про драку. Я видела как-то, как мальчики, старшеклассники из моей школы, устроили потасовку в школьном туалете.       В тот день, дверь в уборную для парней оказалась открыта, а я мимо проходила. Услышала сразу громкие голоса и крики даже, но недолгие. Даже маты — продолжительные. И я склоняюсь к тому, что повышенные тона, абсолютно всегда, застают меня врасплох, вгоняя следом и в ступор. Вот и тогда я встала просто на месте и уставилась, не смогла даже моргнуть, ни то что глаза отвести. Хорошо поэтому запоминала, как мальчик один, которого я больше никогда в школе не видела, ведь после того случая его перевели, лежал на серой плитке и… истекал кровью. Нос у него был разбит и никто совсем ему не помог.

«Ты чего тут встала? Пошла отсюда! Ну! Пошла-пошла!»

      Я замотала поскорее головой, стараясь в очередной раз, выкинуть из неё все воспоминания о том дне. О том ещё, как я потом испуганно бежала до библиотеки, до третьего этажа, чтобы там спрятаться. А потом…       — Виолетта, ты хотела дорисовать свой рисунок, иди к себе. — прозвучал голос Тоби, поверх всех тех, других голосов, что теперь преследовали меня из прошлого.       Моргнув и всё вмиг перед собой развидев, я подняла глаза на парня.       — Какой ещё рисунок? — не сразу поняла я, его ко мне призыва.       Его рука выпустила мою и она сразу выпала. До этого расслабившись, вверив себя всецело Тоби, я уже и не намеревалась самостоятельно, контролировать своё тело. Сейчас вот только пришлось.       — У тебя нас столе лежит. — напомнил мне он, довольно терпимо, учтивая что Дима, всё также ожидавший его ответа, уже видимым образом, выводил Тоби из себя. — Ну или ещё, что нибудь нарисуй. Меня нарисуй. — последовало новое предложение, торопившее меня.       То, что мне стоит сейчас уйти и подальше — стало теперь очевидно. Кивнув только, а ещё сделав шаг назад, я, прежде чем отправиться наверх, незаметно посмотрела на Диму. Наверное, мне понравилось то, как он мне до этого подмигнул. И я ожидала, что он ещё раз так поступит. Сделает так и что это — что-то обязательно значит. Значит — что-то хорошее.       Только он не подмигнул, а долго на него я смотреть не могла. Поэтому, скрестив на груди руки, я потом совсем от парней развернулась, зашагав к лестнице. Сначала неторопливо, я это делала, словно самонадеянно. А когда знала, что больше они, оба, видеть меня не могут, наверх побежала. Через ступеньки перепрыгивая.

***

      Художественного таланта у меня имелось мало, но нарисовать Тоби я всё равно постаралась. Выбрала для этого самый черный, единственный в своем роде, как и сам парень, фломастер. Начала я… с его глаз. Очертания лица оставила на потом, потому что это сложно. Выходило ведь, всё равно не очень ровно — моя рука то и дело подрагивала.       А всё потому, что меня отвлекали от этого искусного, требующего навыков дела, звуки, доносившееся с первого этажа. Голоса, шаги — всё громкое, в общем. И плюс, в этом всём, был только один: так, я смогла узнать, не имея возможности наблюдать, что Дима, скорее всего, всё это время лишь притворялся, что не имеет повода оказаться в жилище своего друга. А на самом деле — у него такие намерения имелись, ведь он точно был. Уже был внутри, на первом этаже и до моих ушей дошел звук, хлопнувшей звучно двери.       Оказавшись в комнате, свою, я ведь не закрыла. И так, пускай и отдаленно, но многое слышала.

«Ты надеюсь понимаешь, сколько из нас, теперь находится в опасности, из-за твоей игры в человека, с другим человеком?»

      Этот голос принадлежал Диме. И он был недоволен. И голос и Дима. Я, его слушая, уже обводила на бумаге ресницы Тоби.

«А за что ты так переживаешь? Что тебя найдут и может, сожгут на костре? Всё кончено. Ты так этого и не понял? Такие, как ты и я сгорим в аду, в ближайшие пару лет. Тебе страшно или я нанес тебе этим, личную обиду? Ты поэтому, так и будешь стоять от меня на расстоянии, прижимаясь к стене? Подойди сюда, ты ведешь себя, как идиот.»

      А это Тоби ему отвечал… и он звучал непривычно мрачно. Я поэтому представила его злым, ведь никогда таким не видела. От этих острых переживаний, я нечаянно закрасила, весь его глаз фломастером. Он стал полностью черным. Как яма какая-то, как бездна. Или косточка от яблока. Начав рисовать второй глаз, я на первый больше не смотрела. Опасаясь, что он меня проглотит.

«Зачем? Попробуешь меня убить? А как же твоя девчонка? Не думаю, что ей хватит её жизни на то, чтобы простить тебе подобное. Она же человек. А ты нет. И я нет. Мы можем избавиться от неё и всё станет, как раньше. Очнись, ты не сможешь пробыть рядом с ней и недели. Это невозможно. Тебе придется её убить. Потому что ты и есть ад. Чего ты ещё ждешь? Он в тебе и ничего больше там нет. Дальше тоже ничего не будет.»

      Снова Дима. А дальше я услышала, как что-то... разбилось. Наверное об стену. По крайней мере, я именно так и надеялась. Потому что сразу после, оба голоса смолкли.       Пытаясь поймать хоть один звук, в теперь уже полнейшей тишине, я опустила глаза к «портрету». С него на меня пялились два глаза: совсем черный и пустой.