Вандервейв.

      На Немезиде была объявлена боевая готовность. Пока мы ожидали сигнала от Мордекайзера или Шоквейва (так как они работали вместе в этом вопросе в данный момент), сам Мегатрон о чем-то думал, в целом, я тоже. Я напряженно прокручивала варианты событий в голове, и почти все казались мне светлыми и приятными; в том плане, что простыми. Поймать Прайма и отбиться от людей кажется простым делом, сражение уже чуть сложнее, но как будто в данной ситуации врагам просто нечего нам противопоставить. Сколько бы военных или автоботов ни кинул Прайм под гусеницы Мегатрону, тот всё равно их передавит и доберется до своей желанной цели.       Мысли о нашей скорой победе плавно перетекли к мыслям о пленных. Что же делать с ними? Рэтчет, вроде, вполне смирно выполняет свою работу. Он вполне может вновь стать нейтральным, как когда-то на Кибертроне. Но Элита? Она оказалась намного более жестокой, чем я думала, и намного более… беспринципной. Хоть и кажется на первый взгляд, что это не так из-за её целеустремленности и такой долгой верности автоботам. Просто Прайм, как мне кажется, долгое время был тем, кто подходил ей: соответствовал её целям и идеалам. Но теперь тот вряд ли интересует Элиту. При всём при этом почему-то мне хочется думать о ней лучше, чем есть на самом деле. В конце концов, и я могу ошибаться в своих выводах.       Но как будто… Например, если бы не она, с Арси бы подобного не произошло, так ведь?       Конечно, я не психолог и уж тем более не знаю Элиту-1 так уж хорошо, но из того, что знаю, она мне совсем не нравится. В то же время вряд ли она предаст Мегатрона, если согласится служить ему, но доверять такой себе дороже.       Но ведь доверяет же лорд Старскриму, хоть тот и творит постоянно всякую ересь? Ладно, справедливости ради, сейчас он подзатих. И ведь мы до сих пор не знаем, какую роль он сыграл в плане сестры. Выяснить это просто не было времени. Сначала были сосредоточены на Слипстрим, а когда стал прослеживаться и его след, уже замаячил Оптимус Прайм на горизонте.       Серво сами привели меня к заключенным, причем камера Ретчета была обставлена чуть лучше, и даже сейчас он что-то чертил и высчитывал на большом датападе, который уложил просто на пол. Он мельком глянул на меня и кивнул. Что же, похоже, перспектива вернуться домой ему очень нравится.       Я заглянула в соседнюю камеру, из нее на меня равнодушно глядела Элита-1. От её взгляда много кому стало бы не по себе, но я, как бы сказать, не имею права прогнуться. Особенно под неё и особенно под побежденную. Элита явно не была довольна, да и кормили её не особо часто, судя по всему. Она скрестила манипуляторы на груди и, сидя на еле держащейся платформе, которая крепилась двумя гранями к стене, покачивала носком серво.       — Уже даже не пытаешься уговорить меня отпустить тебя? — с легким удивлением спросила я, прислоняясь к выступу перед заряженной решеткой. Лучше её не касаться.       — А это сработает? — с легким удивлением спросила она.       — Вряд ли, но Гальватрона можно просить, даже когда он разделен, — я не сдержала усмешки, а она отвела взгляд. Неужели ей стыдно?       — Да ладно, вы обо мне достаточно знаете. Играть не выйдет.       — В этом ты права, до ж-жути… А ты не думала сменить сторону?       — Я не собираюсь объяснять все свои действия, и нет, лучше уж нейтралитет, — ответила она. Но мне что-то подсказывает, что она из тех, кого нужно уговаривать. Но слишком много чести, пусть лучше ещё немного подумает, сидя по соседству от почти свободного Рэтчета.       — Что же, тогда посиди ещё немного, я навещу тебя, как Прайм падёт, — сказав это, я поспешила на выход, а позади услышала вскрики Элиты. То ли ярости, то ли недовольства, а может, и боли.       Я почти вернулась на мостик, когда получила то самое сообщение, которое мы все с таким нетерпением ждали. Мордекайзер справился, и координаты уже были у нас. Я ощутила, как корабль загудел, ускоряясь. Мегатрон не собирался ждать больше ни секунды, сразу скомандовав полный вперед. Я тоже не могла больше стоять столбом, поэтому забежала на капитанский мостик, где лорд стоял на самом его краю и смотрел в обзорное окно, за которым с огромной скоростью мелькал пейзаж.       — Мы близко, — сообщил он, его пальцы шевелились в нетерпении, будто он еле сдерживается от того, чтобы не активировать пушку и не разбить стекло и просто не спрыгнуть вниз. Но это всё видела лишь я, для остальных он выглядел собранным и холодным, но готовым к яростному бою. Моё присутствие рядом его немного успокоило, но я не решилась заговорить, чтобы предложить свою помощь. Очевидно — откажется. Лучше я поступлю также, как и в тот раз, и буду контролировать ситуацию со стороны. Насколько бы честного боя он не хотел, я не позволю ему погибнуть.       Уже и речами Мордекайзера заговорила, да уж… Или он моими?       С каждой секундой полета где-то внутри я ощущала, что мы всё ближе и место это явно не так далеко, как нам казалось.       — Сейчас уже можно! — вдруг воскликнул Мегатрон, и рядом с ним появился зеленый вихрь. Переключившись на общую связь корабля, он приказал всем выдвигаться, а затем обернулся и посмотрел на меня, я поджала губы. — Ты будешь следить с корабля, — его тон не терпел возражений, — и будешь стрелять с нижней площадки, — в ответ я кивнула, пока он выдерживал паузу в ожидании моего ответа, но в то же время как будто немного готовясь сказать следующую фразу. — И Шоквейв подключится к тебе.       — Хоро… Что? — мой тон был смесью удивления, непонимания и шока, хоть я и знала, что я пушка и из такого обычно стреляет кто-то другой, но я всё же умная пушка и могу стрелять сама.       — Ничего особенного, но так я повышу эффективность твоей стрельбы и буду уверен, что ты под присмотром, — заметив мой взгляд, он добавил: — У вас хорошая совместимость, ты же знаешь. Его оружие сослужит хорошую службу в дуэте с твоим.       — Это же не будет что-то… личное? — уточнила я, ведь, насколько поняла, он хочет слить только наше оружие. Просто я слабо это себе представляю, поэтому и не уверена. Но, в теории, это и правда звучит мощно.       — Вам придется задействовать эмоциональный интерфейс, но у тебя не будет проблем с Шоквейвом, всё в пределах приемлемого, — заверил он меня, подходя ближе и подцепляя мой подбородок когтем. — Будь хорошей девочкой.       — Буду, — тихо согласилась я, и после легкого, полного надежд поцелуя Мегатрон зашел в ожидающий его земной мост, а я отправилась вниз. Там тоже находилась взлетная площадка, на которой я и установлюсь. При погоне лучше стрелять оттуда, чем с корабля сверху. Логично.       Все мои мысли во время пути были забиты только будущим сотрудничеством с Шоквейвом. Процессором-то понимаю, что это обычное дело, как и информационный интерфейс в общем-то. Но для меня почему-то это сродни близкому физическому контакту. Всё же это подключение, и он будет в моей голове. Я уже могу контролировать поток мыслей, но с Мегатроном я не особо это практиковала, ведь не вижу в этом смысла. А Шоквейв намного опытнее и чувствительнее, он может услышать что-то странное о себе или обо мне. Да и вообще…       Возможно, во мне говорит моя человеческая часть (вероятнее всего, это так), просто… Это странно ощущается и ассоциируется.       Мои шаги эхом раздавались по металлическому покрытию. Когда я добралась до взлетной площадки, то никого не увидела. Чтобы сбить легкое волнение, проверила оборудование и убедилась, что всё в порядке. Внутренний голос при этом подсказывал, что важно не терять концентрации — вся эта ситуация могла стать опасной для всех в любой момент.       Как только я подошла ближе к закрытому шлюзу, то услышала шум сзади. Обернулась и увидела, как приближается Шоквейв, его силуэт четко вырисовывался на фоне стены. Волнение нарастало, и я чувствовала, как искра пульсирует быстрее.       — Приветствую, — произнес он своим холодным, механическим голосом, который мало кого оставляет равнодушным. Но я уже давно привыкла. — Готова к взаимодействию? — я кивнула ему, постаравшись выглядеть уверенной.       — Да, готова, — ответила я. — Что нужно делать?       — Не переживай, — он немного наклонился ко мне, его окуляр сверкали в тусклом свете. — Тебе нужно держать разум чистым и не отвлекаться, чтобы мы выполнили приказ.       Я ощутила, как в груди закопошилось что-то непонятное, но всё же сжала кулаки и кивнула. Совсем не время давать слабину, ни сейчас, ни потом. Особенно мне.       — Мы остановились, — констатировал он, имея в виду движение корабля, и, нажав на панель у стены, открыл широкий шлюз. Мощный поток горячего ветра ударил по нашим корпусам, но мне не нужно было прилагать усилий, чтобы устоять на месте, и щуриться, чтобы видеть. Ни температура ветра, ни его поток не приносили окулярам дискомфорта.       Подойдя чуть ближе к краю, я трансформировалась и приземлилась основной опорой аккурат на краю корабля. Шоквейв подошел с правой стороны и опустился на одно колено, чтобы быть примерно на одном уровне. Хотя меня и можно поднять, так явно будет устойчивее.       Затем он прислонил свою пушку, что была у него вместо левого манипулятора, к моему низу, а интерфейсом подключился в порты. В ту же секунду я получила нужные инструкции и программы. Но не я их активировала, а он.       Часть моей нижней конструкции, включая дуло, стала пересобираться вокруг его пушки. И это продолжалось до тех пор, пока я полностью не стала частью его манипулятора, надежно смыкаясь вокруг.       И на самом деле это ощущалось очень похоже на безискровый гештальт, хоть и в таком непривычном виде. Всё же, думаю, что это оно и есть. У нас было что-то подобное с Мегатроном, только тогда я полностью покрывала его корпус, а потом он даже активировал мощности моей пушки вместе со своей на правом манипуляторе. Вероятно, тогда его и посетила мысль о моей работе с ученым.       Сейчас, да, явно та же история, просто под другим углом, и я всё равно чувствую себя неловко из-за этого.

***

      — Угу, да. Да вы что? — секретарша без интереса слушала человека на том конце провода, попутно разглядывая всё, что угодно вокруг, лишь бы не вникать в суть его слов, но всё же парочка долетела до её разума. — Да, конечно, а я с ними знакома лично! — она фыркнула. — Думаете, первый такой звоните? Придумайте что-нибудь получше! — воскликнула работница одной очень важной американской структуры на букву «П» и безжалостно бросила трубку.

***

      — Тупая дура! — в сердцах воскликнул Никита и чуть было не отшвырнул телефон, но сдержался. Ещё не хватало разбить его из-за неё. — По-хорошему не хотите, тогда по-плохому будет. Бог свидетель, я пытался!       Все на планете уже знали о существовании инопланетных роботов. И как только Никита увидел изображение, то моментально побледнел. Он вспомнил Веру и её слова и пришел к выводу:       «Всё предельно ясно!» — её просто похитили, и таким образом она решила защитить его от опасности. Но теперь, когда всё известно, его очередь спасать её, и раз Америка не хочет слышать его историю, он пойдет другим путем, и, так или иначе, об его истории будет знать весь мир!       И даже если он ошибается в своих выводах — это ничего не меняет. Он обещал добраться до неё, и он это сделает. Объединившись, человечество сможет прогнать нежеланных гостей, и жена вернется в семью.       Он победит.       Буквально пара звонков, одна поездка, во время которой он с интересом листал ленту новостей (немного даже злорадствуя суматохе за океаном), и он на месте. Двери автоматически раскрылись перед ним, и внутри его сразу встретила журналистка. Она повела желанного гостя за собой глубже в здание. Да, он не пошел на государственный канал (для подобного нужно слишком много времени и сил), но и частный предоставит ему достаточную огласку. Буквально час, и эфир будет везде, расползется по всему миру. Даже если не перевод интервью, так текстовые статьи и громкие заголовки в соцсетях.       Его не интересовали ни заинтересованные взгляды, ни перешептывания ничего не понимающего персонала, ни легкий мейк перед съемкой, он полностью сконцентрировался на личной цели. В это время подошел его друг, который, в общем-то, всё в быстром темпе организовать и помог.       Имея звучное имя, Леха Сивый являлся достаточно воспитанным и порядочным парнем. Никита про себя очень часто удивлялся, как его товарищу удалось столького добиться, имея подобный характер? Ему самому пришлось сбросить ни одного человека, чтобы иметь то, что он сейчас имеет. Правду говорят, получается, что у каждого свой уникальный путь, даже если результат один.       Ладно, справедливости ради, бизнес и медиа с щепоткой финансов — немного разное, хотя в творчестве тоже не без уродов.       — Что там за тема? Ты толком ничего не объяснил. Если фигня какая-то, то должен будешь. Я тут всех на уши поставил, — сказал он, встав неподалеку. Девушка, шаманящая пудрой над лицом Никиты замерла на одну секунду, а сам парень перевел взгляд на старшего друга.       — О, ты не пожалеешь.       — Ну и? — требовал он подробностей.       — Слышал же о роботах-пришельцах? Что, если я скажу тебе, что одна моя очень хорошая знакомая среди них? — хмыкнул Никита на слове «знакомая». Леха скептически приподнял бровь.       — Ладно, предположим, это правда. И что с того? Ты хочешь получить… популярность на этой теме? Типа не такой как все?       Никита улыбнулся, друг ему нравился именно этой своей чертой — всегда сразу к делу.       — Хочу, чтобы услышала она и те, кому интересно. Военные, например, — милым голосом предположил он. — Может, они захотят знать больше или подобраться к пришельцам, а мне того же надо, только без их и твоей помощи ничего не выйдет.       — А чего сразу наверх не позвонил?       — Позвонил! — фыркнул он. — Там курица слушать не стала — их проблемы. Кому надо — услышит. А наши… Если реакция не такая же была бы, то, поди, проверки какие организовали, а оно мне надо? — они многозначительно переглянулись.       — И так начнут же.       — Не-е, чего время тратить? Сейчас надо успевать за изменениями в мире. Наверняка хотят сами помочь Прайму, чтобы он на их стороне был, а не на американской.       — И то верно… Ладно. Иди уже в студию.       — А не ты будешь?..       — Нет, ты в мое расписание ворвался, другие дела давно распланированы. Ну, тебе-то разве есть разница, кто перед тобой сидеть будет?       — Верно, — согласился Никита, встал, поправил рубашку и, махнув рукой, вышел из гримерки. Прошел узкий коридор и вышел в студию. Их тут было много, разных размеров и под разные цели. Его направили в небольшую, буквально для двух человек. Поэтому в помещении, оформленном в красных тонах, в съемочной зоне, на небольшом подиуме стояли всего два кресла. А напротив, там, где никто не видит, всё необходимое оборудование для съемки и трансляции. Никита договорился на прямую трансляцию со стримом на всех доступных площадках и с сохранением ролика, конечно же. Ему повезло, окно для этого у них было.       Девушка в строгом черном костюме с ярко-оранжевым воротником прошла мимо него, стрельнув глазками. Он знал её косвенно, ведь видел выпуски с ней, да и по рассказам Алексея. Анна Пятницкая, которую, из смешного, ставили в прямые эфиры в пятницу. Не сложно догадаться, какие у нее приветствия и прощания с аудиторией. Обычно она довольно резкая и редко бывает мягкой, но сегодня она должна будет выдавить из себя всю жалость и сочувствие, какое только в ней есть. Никита всем своим видом дал ей понять, чтобы она не облажалась. Получив в ответ закатывание глаз, он мысленно вздохнул. Женщины.       Они сели, приготовились, начался отсчет. Он мысленно проговаривал в голове свою речь, игнорируя стандартное приветствие ведущей. До него донесся лишь тон ее голоса — усталый и печальный. А она хорошая актриса. Что ж, ему тоже нельзя облажаться.       — …Мы уже договорились, что будем общаться неформально, — произнесла она и, закинув ногу на ногу, подалась чуть вперед. Он кивнул. — Расскажи же нам свою историю.       — Да, конечно, — он театрально вздохнул, — я звонил туда, честно! — парень указал пальцем наверх, и все всё поняли. — Но меня послали, назвали мошенником, больным! А я ведь хотел рассказать правду, хотел получить помощь. Поэтому я и здесь, чтобы люди услышали и помогли мне…       — Так что же случилось?       — Случилось, — он вздохнул, будто подавился словами, — любой может проверить правдивость моих слов!.. Моя жена однажды пропала. Вот просто исчезла. Я землю носом рыл, но всё было тщетно. Мы похоронили её! — воскликнул он с ужасом, и Анна ахнула, за кадром пустили стоковый звук вздохов. — Но позже она вдруг связалась со мной, сказала, что она у этих… десептиконов, чтобы я не искал её, забыл. Тогда я не поверил, разозлился, подумал, что она бросить меня так решила. Но теперь понимаю, что нет. Она решила так предостеречь меня от опасности, защитить и подготовить. Я так сожалею, что не поверил ей раньше, — он покачал головой, а затем приободрился, — но теперь у нас больше ресурсов, моим словам поверят! Теперь я хочу спасти свою жену из лап этих пришельцев. Хочу вернуть любимую Веру домой.       — Это просто ужасно, Никит, — она с грустью свела брови, — удивительно ужасающая ситуация, когда чувствуешь полную свою беспомощность, ведь ждать помощи неоткуда. Ты был прав, когда решил прийти к нам на канал, мы и наши зрители поможем чем угодно, — она вздохнула и сделала голос более серьезным. — Еще одно доказательство того, что десептиконы желают нас уничтожить. Все мы помним слова из сообщения Оптимуса Прайма. Нам всем стоит прислушаться к нему и помочь победить зло. Давайте же все объединимся в этот непростой час и защитим человечество, — Анна уверенно кивнула головой. — Но начав хотя бы с бедной девушки, с Веры. Очень говорящее имя, не так ли?..       — Определённо. И я до сих пор верю, что она будет спасена и вернётся ко мне.       — Что же, давайте сделаем хоть что-то, чтобы наши мысли воплотились…

***

      — Господин адмирал?.. — в кабинет неловко заглянул один из офисных работников, хоть ему и не положено так поступать, которого, вероятно, как самого слабого, отправили на ковер.       — Что?! — возмутился Ричард Берри, отвлекаясь от плана на столе. Уже буквально с минуты на минуту ему надо бежать в тайные залы штаба, чтобы внимательно следить за миссией. На земле он присутствовать не будет, как и почти все остальные его ближайшие коллеги. Все важные люди остаются в штабе и руководят, пока солдаты выполняют их приказы.       — Есть срочные новости, требуется вмешательство военных.       — Вторжение?! — подскочил мужчина, начиная судорожно обдумывать в голове план действий. Неужели десептиконы решили напасть сначала на людей?!       — Н-нет. Реакция последовала бурная на видео из России… Беспорядки на улицах усилились.       — А они были? — удивился адмирал.       — Да… Просто мы беспокоить вас не хотели из-за мелких стычек, обычные конфликты мнений. Но теперь всё серьезнее. Людей разгонять надо или с речью выступить. Хотя, позвольте, вряд ли речь поможет… — сказал мужчина, смутившись.       — Всегда будут недовольные, но я не собираюсь поступать так, как они мне диктуют. Да что они понимают?! — воскликнул он, но потом подуспокоился. — Я им последние новости сообщу, не разойдутся — разгоните. Это всё равно дело полиции, — завершил он свой ответ тяжелым вздохом, а мужчина посмотрел на начальника как-то виновато.       — К ним недавно присоединились…       — Кто?! — глаза Ричарда Берри возмущенно округлились. Да куда хуже то?!       — Верующие…       — Да боже…

***

      Я прекрасно видела то же, что и Шоквейв, подключенный к моим оптическим системам. Пустыня, Египет. Мегатрон шел немного впереди, сминая сухие кусты и желтоватые камни, а остальные десептиконы, нацелив пушки, шли следом. Сикеры сканировали местность сверху. Я с замиранием искры следила за тем, что было в моем ограниченном поле зрения. И спокойно было совсем недолго, сикеры вдруг открыли огонь, и все всполошились. Послышался рёв моторов и гул, а потом песчаный холм неподалеку распался, пошел дым, и из образовавшегося туннеля вылетели несколько бронетранспортеров, автоботы, а замыкали их танки. Огонь все открыли моментально, но врагам удалось успеть проехать мимо без сильных повреждений, скрывшись в поднявшемся песчаном облаке. Трансформировались все моментально, и началась погоня, а я ощутила, как готовность к выстрелу усиливается, и стала разогревать орудие.       Выстрел всё равно оказался неожиданным. Хоть я и знала, что он произойдет, не я давала приказ на это.       Мощный сгусток энергии в считанные секунды преодолел огромное расстояние, но попал лишь в замыкающий эту процессию танк. Тот с мощным взрывом подорвался и улетел в сторону, поднимая в воздух камни и песок.       — Погрешность учтена, — произнес Шоквейв и выстрелил снова, но слабее, удалось попасть в следующий танк, тот продолжил путь, но выстрелы с воздуха добили его, и он улетел к предыдущему. Я ощутила воодушевление и азарт от битвы, в целом ощущение стрельбы довольно классное, а когда приносит результат, то еще лучше. Но когда я решила, что мы так без труда отстреляем всех военных, как бы мне ни было от этого неприятно на самом деле в глубине искры — ведь погибали люди, подоспели еще. Вся погоня переместилась на более заметную, каменистую дорогу, появилось больше военной техники и авиации. Теперь Мегатрон не мог беспрепятственно стрелять с воздуха по петляющему Прайму, ведь ему мешали люди, пытающиеся его сбить. Я разрывалась между тем, чтобы выполнить основную задачу и предотвратить побег Прайма, и тем, чтобы защитить Мегатрона.       Как бы то ни было, уверенные действия Шоквейва не оставляли мне выбора, словно я и правда была просто вещью в его манипуляторах. В таком подключении он явно доминировал, что даже пугало. Хотя я и могла, в теории, не стрелять или выйти из альт-формы, если и правда захотела бы, но всё равно же понимала, что так делать не стоит. Не сейчас точно.       Учёный точно выполнял приказ, и целенаправленно мешал Оптимусу, ведь на земле вехиконы справлялись с трудом, а вот в воздухе у Мегатрона было преимущество и ощутимая помощь от сикеров. Это успокаивало меня.       Надеюсь, в этот раз всё точно закончится…