Вандервейв.

      После эфира Никита, размяв шею, направился в студию к другу. После немногочисленных подсказок от сотрудников в поиске нужного помещения он таки его нашел. Эфир всё ещё шел, поэтому он просто сел на свободный стул и залез в мобильник. Так непривычно, что Лёха, спустя столько времени «эфирного молчания», чуть ли не ведет весь выпуск в одиночку. Впрочем, ситуация того заслуживает. Теперь жизнь всего человечества не будет такой, как раньше, — в этом сомневаться не приходилось. Другой вопрос: насколько сильно всё изменится.       Хотя, казалось бы, что такого? Ну, не одни мы во вселенной, многие в это и так верили. Плохо только, что разборки на Земле решили устроить, да и всё. Но зачем людям влезать, в том плане, что… Мы мало что можем сделать. В противниках — огромные живые роботы с технологиями, которые людям еще неведомы. Это их разборки, междусобойчик. Так и в чём смысл, Никита чего-то не понимает?..       И, несмотря на все проблемы, он верил, что сможет добраться до Веры. Вот ведь парадокс, не так ли?       Что ж, возможно, примерно такие чувства людьми и движут в таких ситуациях, но ему не хотелось себя по другим равнять. Он может явно больше остальных и скоро в этом только убедится.       Сфокусировавшись на новостной ленте, он нахмурился, а потом моргнул пару лишних раз, видя фотографии того хаоса, что происходят то тут, то там в разных странах и городах. И, конечно же, самые ярко вспыхивающие очаги — крупные города Америки. Также шумно было и в Риме. Никита слабо их понимал.       — Они безработные, что ли? — усмехнулся он вслух.       Основной проблемой оказалась религиозная, поэтому Риму, а точнее Ватикану, сильно досталось. Миллионы верующих по всему миру потеряли одно из своих представлений о человеке и жизни. Хотя, что уж говорить, далеко не одно!       «Если мы созданы по образу и подобию его, то кто они такие?!» — гласил один из самых популярных вопросов.       Интересно, а если им просто формулировку другую дать, успокоятся? Что-то вроде: «По образу фантазии своей».       Ведь человек может придумать сотни существ, которых в жизни не бывает. Так почему бы и нет?       Никита порыскал в интернете ещё немного, пока не наткнулся на странный стрим (точнее даже, рестрим неизвестного источника). И когда он подключился к миллионам других пользователей, то обомлел. Погоня за Праймом транслировалась в прямом эфире с воздуха! Все могли видеть то, как в него стреляют из всевозможных орудий, а он, прикрываемый военными, петляет от вражеского огня.       Это идея Прайма?! Но зачем ему это?!       Никита стал активно думать, отрешившись от картинки. Но сколько бы он не прокручивал в голове варианты, то ничего, кроме как «хаос» и «получение большей защиты», на ум не приходило. Ну, кроме разве что конкретного доказательства того, насколько десептиконы плохие (ох, это уже три варианта). Если и были другие причины, то Никита их не видел. Куда ему до гения гигантских машин?! И тут даже обижаться не на что. Машинный интеллект ведь… Эффективнее?..       Телефон вдруг завибрировал. В первый миг он испугался, а во второй подумал, что ему нужно, чтобы с ним связались именно американцы, ибо у них есть связи с этими роботами. Вот только Россия такой его выбор, каким бы благим тот ни был, вообще не оценит.       В третий он ответил на звонок.       — Вы-то нам и нужны… — раздалось на том конце.

***

      Пока разгоралось пламя, а лидеры планеты пытались дать людям новые смыслы…       Мы продолжали стрелять по противникам, уже полегло немало людей, но Шоквейв не колебался, давая совсем немного времени на перезарядку. Но и такой мощности хватало, чтобы ликвидировать всю машину и почти всегда танк. Учёный наверняка мог попасть и в Прайма, даже если и не с первой попытки, но специально не делал этого. Он просто расчищал путь перед Мегатроном.       Выстрел.       Когда выдавалась свободная секунда, я анализировала окружение: осматривала ландшафт, природу и всё остальное. Довольно быстро я поняла, в основном благодаря пирамидам на фоне, что мы в Египте.       Серия коротких выстрелов.       Но я не могла как следует проанализировать это знание, следя за целостностью Мегатрона и стреляя одновременно. Шоквейв же при этом, насколько я чувствовала, думал о том, почему именно это место, но ответа он не знал. Он считал это удручающим. Если можно так выразиться. Про себя я хмыкнула его собранности.       Тем временем поле боя сменяло декорации с приближением к пирамидам. Нет, вряд ли же Прайм просто решил показать достопримечательности?.. Шоквейв был со мной солидарен.       Особо мощный заряд заставил меня на миг потерять способность связно мыслить, на меня понемногу накатывала усталость, но по связи я также ощущал и то, что Шоквейв заливает в себя периодически энергон целыми кубами. И эта… энергия от него переходит ко мне тоже. Вероятно, через манипулятор. Это что-то новенькое. Даже думать не хочу об этом.       Один мощный выстрел снёс два танка, ехавших особо близко друг к другу.       Тем временем на Земле людей становилось меньше. Иногда они вдруг появлялись, словно прибывало подкрепление с ближайшей базы, что наверняка так и было. Некоторые танки отличались от американских, скорее всего, уже египетские военные силы. В небе же, было такое чувство, что врагов меньше не становилось. Причем истребители самые разные и все особо опасные.       Пока сикеры вместе с Мегатроном справлялись с помехами, но ближе к цели не становились.       Когда Прайм оказался особо близко к средней пирамиде, кажется, она называется «Пирамида Хефрена», то замедлил свой ход, а некоторые истребители стали кружить над этим древним строением. Я заволновалась. Всё это явно неспроста!       Когда же Мегатрон, трансформировавшись, мощно приземлился на песок и к нему, словно из неоткуда, подъехал необычного вида танк на воздушной подушке с красными неоновыми вставками, я поняла, что тут явно что-то не так.       А по связи ощутила озарение Шоквейва. Он точно что-то понял. И это что-то ничего хорошего нам не сулило. Ну да, а когда было просто?..

***

      Мегатрон злился с каждым кликом всё больше. Если вначале ему было даже весело играть с этими насекомыми, то теперь они сильно раздражали и мешали. Он бы уже давно подбил этого калеку Прайма, играй тот по правилам.       Мегатрон лишь догадывался, что его враг едет к определенному месту, что он следует какому-то своему плану, но убедился в этом лишь тогда, когда с ним вдруг связался Мордекайзер.       «Он собирается активировать Гаситель звезд», — сообщил он по связи, и Мегатрон злобно зарычал мотором в мертвой петле. Этого и стоило ожидать! Так очевидно, так предсказуемо и так глупо. Единственное, что оправдывало, это особая назойливость людишек и его собственное незнание точного местонахождения оружия. Знал бы он, то имело бы смысл оказаться около него раньше Прайма. Теперь же лидера автоботов нужно непременно остановить.       Трансформировавшись, он грузно приземлился в двухстах метрах от пирамиды, у её основания остановился Прайм. Рядом же, раскидав песок, появился и сын, показав на пару кликов свою альтформу перед трансформацией. Мегатрон лишь слегка скосил на него внимательный взгляд. Не понимая, почему тот всё же решил поучаствовать, и надеясь, что не будет мешаться.       — Я на него зол, но не буду атаковать, — ответил Мордекайзер, заметив внимание лорда к себе. — Я не отхожу от своей программы.       — Ты странные цели вбил себе в процессор, — Мегатрон вновь вернул внимание к своему извечному врагу, прищурив окуляры. Прайм же изучал их обоих с нескрываемым любопытством. Ах да. Кажется, он еще не видел бету, может, лишь слышал. Но это тоже маловероятно.       — Но это не будет бесплатно. Моя деятельность входит в наше соглашение.       — И ты хочешь просить что-то по факту? — фыркнул Мегатрон.       — Сейчас ты откажешься. Но после битвы согласишься.       — С чего такая уверенность? — ответом послужило молчание. — Шлак! Что там?       — Я хочу Матрицу.       — Бред, — оскалился Мегатрон.       — Что и требовалось доказать…       Их разговор прервали множественные взрывы, и они вскинули головы вверх. Камни с песком и пылью разлетелись в стороны, когда ВВС обстреляли верхушку пирамиды. Они это сделали точно и аккуратно. Оставшиеся блоки под весом падающих сорвались следом, обнажая конструкцию машины.       — Закончили болтать?! — крикнул им Прайм. Меч находился у него за спиной.       — Тебе не выжить, Оптимус! — воскликнул Мегатрон в ответ, делая шаг вперед.       — А мне кажется, что у меня уже почти всё получилось. И даже при худшем для меня исходе… — он про себя хмыкнул, — я достигну своей цели.       — Это мы еще посмотрим! — лорд десептиконов бросился вперед на своего врага, но вместо привычной картины того, как Оптимус бросается на него в ответ с решимостью в окулярах, увидел лишь его спину. Мегатрон ощутил растерянность. Это так не похоже на Прайма! Наверное, тот слишком отчаялся.       Люди начали стрелять по Мегатрону, и уже далеко не мелкой дробью. Пришлось замедлиться и петлять. Его корпус полностью покрыли царапины и дыры. Это было даже больно, но он не мог отступить. В моменты, когда людишки мешали меньше, он ускорялся по прямой. Сикеры, по его мнению, недостаточно старались защитить своего господина! Но ему некогда было думать об этом, ведь Прайм отдалялся слишком стремительно, нельзя было его упустить!       «Шоквейв, стреляй по нему!» — отдал он приказ, ведь нельзя было допустить активации Гасителя.       — Я уничтожу Немезиду Гасителем, Мегатрон! И мост впридачу! — вдруг крикнул ему Прайм, обернувшись. — И ты не сможешь покинуть Землю… О, и, кажется, там осталась твоя Искра, да? Думал, я не узнаю? — он мерзко усмехнулся, вызывая у Мегатрона яростный рык.       — Там же и твоя! — выкрикнул он в ответ, но увидел лишь безразличие. — Отвратительно… — Он сжал кулаки. — А люди в курсе, чего им это будет стоить?       — Самую малость, — это было последним, что Прайм сказал. Он стоял на месте достаточно, чтобы Шоквейв не промахнулся. Быстрый и яркий луч попал в цель с характерным свистом. Раздался мощный взрыв. Мегатрон лишь надеялся, что враг еще в активе, чтобы оборвать его мучения лично.       Он прошел половину пути, когда песчаная завеса осела и стал проглядываться силуэт.       — Не может быть…       — На войне все средства хороши, — сказал Прайм, облачившийся в Сверхброню. Он сверкнул ей на солнце и продолжил бежать к своей цели, хоть и не так быстро, как раньше.       «Саундвейв, варианты решения! Срочно!» — отдал он приказ связному, но пока не спешил уводить корабль. Лорд цыкнул, кинувшись за Оптимусом. Его нужно задержать или скинуть вниз, пока Саундвейв продумывает варианты. Лорд трансформировался и взлетел, стреляя Прайму под серво, но это его не сильно задерживало.       «Сбейте его немедленно!» — прокричал он в общую связь, и все, кто мог, стали обстреливать Прайма с воздуха, в том числе и Вандервейв с Шоквейвом. Их совместные мощные выстрелы оставляли в пирамиде огромные дыры, чуть ли не снося её. — «Не повредите Гаситель! Неизвестно, что может случиться…»       В самых смелых мыслях Мегатрон предполагал, что это оружие может быть внешней частью юникрона. Его одинаково опасно как включать, так и трогать. Но подтверждений, как и опровержений этому у него не было. Проверять сейчас тоже не хотелось бы.       Обстрелы всё же возымели эффект, и Прайм сорвался. Он пролетел мимо Мегатрона до самого низа пирамиды, и когда тот хотел кинуться за ним, то подоспела гигантская человеческая авиатехника. Прайм хватался за них, и те тащили его вверх. Стрельба продолжалась, Мегатрон целился сразу в лопасти и крылья бомбардировщиков, но даже несмотря на это, Оптимусу удалось добраться до самого верха пирамиды буквально по головам.       «Шлак его подери!» — ругался про себя Мегатрон, обстреливая врага по кругу, опасаясь задеть Гаситель, но всё было бесполезно. Оно и понятно — броня. Он очень ждал варианты решения от Саундвейва, буквально затаив вентиляцию.       Но если остановить врага невозможно — перехитри. У Мегатрона уже зрел план, как можно всё устроить. Было очевидно, что Гаситель звезд не работает просто «по желанию», он работает от Матрицы лидерства. То есть Прайму придется её отдать. Надо напасть, когда он будет делать это — это и будет самый уязвимый и лучший момент для атаки.       Но всё это было лишь в процессоре. В реальности же вокруг кружили людишки, готовые актив свой положить за защиту этого куска ржавого металла. Что за идиоты. После такого становится еще больше безразлична их судьба. Но сейчас всё равно не только о них речь.       Да… Прайму пришлось отключить броню, чтобы достать матрицу. Огонь по нему усилился многократно, все, кто мог, начали обстрел. Мегатрон давно перестал считать, сколько самолетов они сбили, сколько военных убили, не отрывая взгляда от действий Прайма, которые были по большей части скрыты. Но всё было и так понятно.       Наконец раздался желанный взрыв и стон боли, последовавший за особо мощным выстрелом. Было очевидно, чьим он был. Он ощутил гордость, наблюдая, как неостановимый луч пробил насквозь два истребителя и попал в цель. Мегатрон уже готов был наплевать на всё и спрыгнуть на Оптимуса прямо сейчас, чтобы наконец покончить со всем этим, как вдруг уловил движение сквозь пыль. Опять.       Выстрел, очевидно, погасился, пройдя через две цели, и вышел куда слабее. Он пробил часть манипулятора и груди, пройдя подмышкой по низу. Конечность оказалась серьезно повреждена, но это не помешало вставить Матрицу лидерства в Гаситель звезд.       На мгновение будто всё на поле боя замерло, исчезли звуки, пропал ветер, остановилось сражение. Но всё это было лишь реакцией шокированного процессора.       Время продолжило свой ход, и оружие активировалось. Одновременно с этим с Мегатроном связался, наконец, Саундвейв, передав через мост Фазовый переключатель.       «Уводи корабль!» — воскликнул Мегатрон по связи, ловя артефакт. Он уже догадался, в чем смысл плана. И как же, мягко говоря, досадно, что он получил решение только сейчас! Успей Саундвейв раньше на два клика!..       Оружие издало характерный звук активации, засветилось и задвигалось, наращивая вокруг дула детали. Низ пирамиды стал разрушаться, и из ее бывших углов выпали гигантские опоры. Они врезались в землю, и та пошла трещинами, задрожала. Задрожало вообще всё, а затем трещины пошли дальше, их становилось всё больше, а после те и вовсе образовали разломы, в которые падала людская техника. С высоты Мегатрон видел все многочисленные слои земли, а под ними свет, металл, движение.       — Не может быть… — вслух воспроизвел он, но сразу вернул своё внимание на Прайма, облаченного в броню. Он смотрел на лорда и усмехался, а машина смерти уже запустила луч в космос. Людишки летали вокруг, не понимая происходящего. Плевать, пусть и дальше не понимают, уже слишком поздно.       Оптимус вдруг бросился бежать, а Мегатрон за ним. Теперь-то он точно не сбежит! Выстрелив перед врагом, он поднял пыль в воздух и напал сверху, впечатав в землю, которую тот так «любит».       «Отключите Гаситель!» — отдал лорд приказ всем, кто был на поле боя. В теории это не должно быть сложно.       «В процессе», — неожиданно откликнулся Мордекайзер, удивляя Мегатрона. Тому казалось, что сын уже давно ушел, ведь участвовать в этом ему нет смысла. Но затем до него дошло. Матрица. Ну конечно. Что же, пусть так. Лучше он, чем Матрицы коснется Старискрим!

***

      Разговор вышел короткий и ясный. И совсем не с теми, с кем он хотел. Звонили свои и четко дали понять, что шаг влево и… лучше оглядываться. Никакой самодеятельности, никакой работы с конкурентами, ничего, что может ослабить положение страны. Никита в целом понимал их политику, был даже согласен, но… Альтернативы? Они не могут помочь ему. Да, они предложили официальный канал связи, на такое эти роботы внимание, может, и обратят. Но вот дальше что? Вот откажутся пришельцы сотрудничать, и что дальше? Как быть? Не то чтобы у Америки больше возможностей было в противостоянии, но всё же канал связи уже, как видно, имеется.       «Связь есть, вот только с врагами тех, кто удерживает Веру…» — недовольно подумал Никита об очевидном.       Вдруг раздался новый звонок, заставивший его вздрогнуть от неожиданности. Тоже неизвестный номер, вот только иностранный. В парне встрепенулась надежда.       — Слушаю, — ответил он, а на том конце заговорили по-английски. Причем голос звучал неожиданно молодо и неловко.       — Вы же Никита? Меня зовут Раф, и мы знаем вашу… жену.