Эксперимент

Джастин

Разумеется, спор о том, какую машину приобретать, начинается сразу, как только мы выезжаем из парковки. Я склоняюсь к покупке подержанной, Брайан настаивает на новой. Его аргумент прост: если кто-то избавился от машины, то наверняка на это была причина, и эта причина, скорее всего, станет головной болью для нового владельца. Он не хочет покупать чужие прошлые неприятности. (Я пытаюсь спросить, как это соотносится с покупкой «Ветт», но он отмахивается — мол, «классика» это совсем другое дело.) Вероятно, в чём-то он прав, и поскольку никто из нас не хочет возить Гаса в потенциально небезопасной машине, а мой довод о быстрой потере стоимости новых автомобилей так и не находит отклика, мы приходим к согласию: новая машина — единственный выход. Затем переходим к обсуждению типа машины. У Брайана уже есть готовый ответ: Jaguar XK8 кабриолет. Желательно красный. Кожаный четырёхместный салон. Механическая коробка передач. — В машине будет место для Гаса, но при этом она остаётся стильной, плавной, до чёртиков сексуальной, — заявляет он. Но я упираюсь. Это абсолютно не то, что мне нужно и в чём я буду чувствовать себя комфортно. Припарковать такое чудо возле PIFA — значит практически гарантировать себе ежедневные попытки взлома. Колпаки, магнитола, что угодно — ты никогда ничего не сможешь сохранить. Если, конечно, машину вообще не угонят. К тому же, если что-то и кричит «Содержанка», так это чёртов Jaguar кабриолет. Не говоря уже о том, что Брайан будет устраивать истерики из-за каждой царапины, каждого пятнышка на кожаных сиденьях. А с моим образом жизни, когда я частенько ношу джинсы, измазанные краской, и желаю съесть Биг Мак, не волнуясь, что соус капнет на сиденье, это просто не вариант. Да и, как бы там ни было, даже если установить детское кресло для Гаса, стоит ему что-то пролить, и у нашего короля педантов начнётся истерика. А это несправедливо. Гас не грязнуля, он старается, но он ещё ребёнок. Мне нужна машина, в которой и ему будет комфортно. Мы спорим весь завтрак, но так и не приходим к согласию. Наконец, не выдерживаю: — Брайан, кто будет за рулём этой машины чаще всего? Фыркает: — Ну, ты ведь сам сказал, что вообще не хочешь её водить, — ворчит он. — Ладно давай так. Если ты не хочешь, чтобы я её водил, покупай «Ягуар». За что он сверлит меня взглядом. — Но, если хочешь, чтобы я её всё-таки водил. И чтобы мне было комфортно за рулём… Оценивающе глядит на меня из-под ресниц. — … и чтобы я мог считать её не только нашей общей, но и своей… Он тяжело вздыхает и окидывает взглядом официанта, который, честно говоря, ничего особенного из себя не представляет. Это просто способ показать, что он ещё не сдался. — Тогда мне нужна машина, которая соответствует моему образу жизни, — заключаю, не позволяя ему сбить меня с толку. Брайан на секунду прикусывает губы, бросает ещё один взгляд на официанта, а затем возвращает своё внимание ко мне. — И какая же это? — спрашивает он. Я провожу ступнёй по его икре под столом, уголки его губ дёргаются, но тем не менее он отодвигает ногу. — Прекрати ёрничать и скажи, какую ты хочешь, — приказывает он. — Honda Element с полным приводом. Мистер Король Лейблов закатывает глаза при слове «Honda», но я продолжаю настаивать. — Брайан, машина идеально подходит для моих нужд. Для наших нужд. Тот смотрит на меня с выражением абсолютного скептицизма, и я невольно улыбаюсь. — Смотри. Двери у неё открываются навстречу друг другу, что делает доступ к заднему сиденью максимально удобным. Это значит гораздо меньше проблем с тем, чтобы усадить Гаса в детское кресло, по сравнению с любой обычной четырёхдверной машиной — не говоря уже о двухдверной. Немного ёрзает, что в переводе с языка Кинни означает «ладно, убедил». — И это я ещё не говорю о сиденьях с моющейся обивкой… — Боже, Джастин! — Да-да, знаю. Но для меня это важно — с моими красками и прочим. Не хочу каждый раз, садясь в чёртову машину, переживать, что могу испортить обивку. Он встречается со мной взглядом, кивает, и я расслабляюсь, потому что теперь тот действительно слушает, действительно меня слышит. — Она достаточна вместительная для перевозки холстов или скульптур. Кивок. — В крыше есть люк, так что ты можешь сымитировать кабриолет, просто его открыв. На это он лишь усмехается. — И спинки всех четырёх сидений полностью откидываются, тем самым образуя много свободного пространства… — я вновь касаюсь его ноги своей, и на этот раз он не отодвигает её, — …и массу возможностей. — Для твоих художественных принадлежностей, — замечает он с той самой фирменной ухмылкой, которая всегда заводит меня. — Угу, — киваю, проводя языком по губам. И для кое-чего ещё, но это я могу и не произносить вслух. Мы оба прекрасно понимаем, о чём идёт речь. На секунду он опускает глаза на чашку кофе, а затем снова поднимает. Его взгляд вдруг становится на удивление уязвимым. — Значит… это значит, что ты будешь её водить? — спрашивает он с нарочитой небрежностью. — Да, — отвечаю. — Это значит, что я буду водить нашу машину. Ещё на секунду опускает взгляд, словно понимает, насколько хорошо я могу читать его по глазам. Затем поднимает, и на его лице появляется почти застенчивая улыбка. — Отлично, — только и говорит, но этого достаточно, чтобы я протянул руку через стол и коснулся его. Его губы расплываются в улыбке, а глаза светятся. Боже, как бы я хотел найти способ показать ему, чтобы он действительно понял, как сильно я его люблю. Хотя судя по выражению его лица, возможно, я только что сделал это.

* * *

Брайан

Ах, этот маленький пиздёныш. По идее меня должно до усрачки пугать, что он так легко читает меня. Но вместо этого… Похоже, я начинаю осознавать, что бояться стоит только тогда, когда Джастин перестаёт понимать меня. Именно тогда, когда он перестал видеть меня насквозь, наши отношения дали трещину. Пока я вижу, что он «раскусывает» меня, всё в порядке. Нет, даже лучше, чем просто в порядке. Всё просто зашибись. Мы практически заканчиваем завтрак, когда у него звонит телефон. Конечно же, он отвечает. — О, привет, Линдси, — говорит он. Расслабляюсь и подаю сигнал официанту принести ещё кофе. Судя по тому, что Линдси перезвонила, после того как оставила сообщение ещё вчера вечером, значит, это что-то действительно срочное. Стараюсь не подслушивать. Наверное, речь о воскресеньи, а мне не хочется, чтобы кто-то сегодня напоминал об этой хуйне. Чёртовы дни рождения. Однако всё равно наблюдаю за ним краем глаза. Замечаю, как его выражение меняется. На лице появляется знакомое напряжение… не расстройство, а разочарование и подавленная злость. Хоть и пытается сдержаться, чтобы не закричать на неё, не привлекать внимание в закусочной. Старается быть «примерным мальчиком». Узрев этот взгляд, перестаю даже притворяться, что не прислушиваюсь. — Погоди, Линдс. Вы с Мел должны поступить так, как считаете нужным. В конце концов, это ваш дом. О, я угадал. Голос резкий и раздражённый. Поднимаю бровь, но он игнорирует мой немой вопрос, чуть отворачиваясь. — Линдси, я не собираюсь быть плохим парнем в этой ситуации. Если вы с Мел не можете прийти к согласию… Нет! Блядь, нет! Слушай, Линдс, мне нужно идти. Это ваше дело. Пока. Яростно тыкает в кнопку завершения вызова, будто жалеет, что это не старый телефон с трубкой, которую можно было бы с силой швырнуть на рычаг, выразив весь накопившийся негатив. Ничего не говорю. Если захочет, сам расскажет. Догадываюсь, что это связано с воскресеньем. Даже могу предположить, из-за чего возник спор между Линдси — мисс «давайте искать лучшее в людях» и её партнёршей. И в кое-то веки я не являюсь причиной конфликта. Однако Джастин прав. Это их дело. На минуту кажется, что он собирается что-то сказать, но потом просто отмахивается. Перекатывает крошки по тарелке, пока я допиваю второй кофе, и тут его телефон снова бренчит. На этот раз думаю, что он поступит разумно и выключит грёбаный аппарат. И по выражению лица видно, что он серьёзно это обдумывает. Значит, дело и правда дрянь. Но потом он отвечает. Уж такой он — воспитанный, любопытный мальчик из высшего общества. — Здорово, Мел, — говорит он. Ухмыляюсь. — Ага. Пауза. — Ну, ни хера ж себе! Голос у него взволнованный и радостный. Должно быть, хорошие новости о прибыли. — Что?! Теперь явно растерян. — Хм, ясно. Ебать! Теперь он словно выжатый лимон. Да какого хуя? Что эта сука ему наговорила? — Нет, я понимаю. Ага. Ладно. Отвечает односложно, словно она тараторит без остановки, а он едва успевает вставить реплики. — Да, я в курсе. Хорошо. Обсудим это в воскресенье. Звучит подавленно и устало. Что, блядь, она сказала? Поднимаю бровь. Он обязан мне рассказать. Я должен знать, что происходит. Джастин ковыряется в пустой тарелке, а затем сообщает: — Мел сказала… Поднимает на меня взгляд, и в его глазах ярость, печаль и разочарование. — Доход от продаж Гнева… равняется четырём тысячам долларов. — Ебать! — таращусь на него. Даже не догадывался, что комикс так хорошо продаётся. — Оказывается, Майкл рассылал его в магазины по всей стране. Даже в Европу. — И это плохая новость, потому что…? — осторожно спрашиваю. Потому что мой «друг» обокрал моего любовника, лишив того доли. Хотя мы это уже знали. Лучше бы в грёбаном контракте не было никаких лазеек. Я не собираюсь стоять в стороне и смотреть, как Джастина наёбывают. Особенно мой так называемый лучший друг. Джастин вздыхает. Это звучит как полное поражение. — Майкл использовал всю прибыль, чтобы выплатить ипотеку Дебби. Пиздец!

* * *

Джастин

Не хотел рассказывать ему. Не хотел, чтобы ему пришлось разбираться с этим дерьмом, однако я знаю его. Видел его взгляд, когда говорил с Мел, и сразу понял: он это просто так не оставит. Поэтому лучше просто выложить всё сразу, сказать, как есть, а там уже разберёмся. Но как вообще с этим разбираться? Как мне сказать Майклу: «Извини, но эти деньги мне нужны, и, если ради этого тебе придётся снова заложить дом своей матери, то это твои проблемы»? Было бы и так достаточно плохо, если бы речь шла о ком-то другом. А тут речь о Дебби, что делает всё из ряда вон. Мы с Брайаном многим ей обязаны. Гораздо большим, чем могут возместить несколько тысяч долларов. Мел говорит, что это всё равно была моя доля, и Майкл не имел права ей распоряжаться. И наверное, она права, но… он уже это сделал. И что теперь? Как я могу это исправить, не став величайшим ублюдком в истории? Подать на него в суд? Однако хуже всего другое: Брайан захочет всё исправить. Он попытается найти деньги, отдать их мне и сказать, что теперь Майкл будет должен ему. А это последнее, что нужно Брайану. Последнее, что нужно нам. И это не то, чего я хочу. Это просто неправильно. Не горю желанием, чтобы он был втянут в эту драму. Ну, больше, чем он уже вовлечён, учитывая, что один из тех, кто устроил весь этот бардак, — его «лучший друг», а другой — его… партнёр. Я, мать его за ногу, его партнёр. Произносит он это вслух или нет, но именно это тот имеет в виду, когда говорит о «нас». Что бы кто ни думал и, как бы там ни было… мы — партнёры. На секунду отвожу взгляд, потому что чувствую, как глаза начинают щипать. Я безумно зол. И адски разочарован. Только Майкл мог умудриться обобрать кого-то на несколько тысяч долларов и при этом выглядеть жертвой, если тот захочет вернуть своё. Он такой… Делаю глубокий вдох. Эти мысли никуда не приведут, а Брайан пугающе молчалив. Потряхиваю головой, чтобы прояснить мысли. — Да ну на хуй всё, это не имеет значения. Ну, почти. Вчера у меня не было денег, и я как-то справлялся. Сегодня у меня их по-прежнему нет, и я тоже справлюсь. Он глядит на меня и кивает, а затем произносит то, что буквально выбивает меня из колеи: — Думаю, нам следует поговорить с Дебби. Таращусь на него. — Джастин… рано или поздно она всё равно узнает. Мел в курсе, да и Линдси, скорее всего, тоже. Эмметт, блядь живёт у них. Ты думаешь, он не узнает? А ведь он работает с Виком… Дебби так или иначе услышит об этом. Это касается её, и лучше, если она узнает об этом от тебя. А не из чьих-то пересудов, кто знает, под каким соусом всё вообще подадут. Брайан тяжело вздыхает и продолжает: — Как только она узнает, мы разберёмся с Майклом. — Брайан, я не могу, — голос предательски дрожит, и я ненавижу себя за это, но ничего не могу с собой поделать. Он поднимается и подходит ко мне, так что я тоже встаю. Его пальцы запутываются в моих волосах на затылке. — Джастин, — тихо заговаривает он, — ты не сделал ничего плохого. Беспомощно пожимаю плечами. — Как бы не так. Я доверился Майклу… наверное, мне стоило… — Джастин… разве контракт не предусматривает равного разделения прибыли? — Нет. Я получаю тридцать пять процентов, но… — Майкл получает дополнительные тридцать за распространение? — Пятнадцать, — поправляю. — Нет. Вы оба получаете по тридцать пять процентов за вклад в создание комикса. И если уж на то пошло, ты должен получать больше, потому что эскизы требуют больше труда, чем текст. — Но ведь ему нужно разработать сюжет… — Джастин, я слышал, как вы обсуждали это. Не то чтобы он разрабатывал все идеи и сюжет, а ты просто рисовал. Вы вместе прорабатываете основную концепцию, ты создаёшь эскизы, он пишет текст. За что вы оба получаете по тридцать пять процентов. Обобщённо это семьдесят процентов. Остальные тридцать — его гонорар за распространение. Ты имел полное право оставить эту часть на его усмотрение. — Да, но мне следовало… — Что? Проконтролировать его? Пожимаю плечами, затем киваю. — То есть, твоей «ошибкой» было довериться тому, кто, по идее, должен быть твоим другом, моим лучшим другом и твоим деловым партнёром? Смотрю на него, и он криво усмехается. — Не думаю, что это считается непростительным грехом, Солнышко. Шлёпаю его по плечу. Это прозвище он теперь использует, исключительно чтобы подразнить меня. Ухмыляется. — Ладно шутки в сторону. Поехали к Дебби, мы вполне можем застать её до начала смены в закусочной. Давай закроем этот вопрос и вернёмся к своим делам. Киваю. Он прав. Дебби и так будет расстроена, не стоит подливать масла в огонь, позволив ей услышать об этом от кого-то другого. Лучше быть с ней откровенным. Это не значит, что я собираюсь требовать назад свою долю. Это всего лишь не желание, чтобы она услышала обо всём от кого-то другого. А пока мы будем добираться до Деб, я смогу обдумать, стоит ли мне что-то предпринять насчёт другой проблемы, которую Линдси попыталась спихнуть на меня. Мел в ярости из-за истории с деньгами и ещё из-за Бостона. Она не хочет видеть Майкла на праздновании дня рождения Брайана в воскресенье. После всей шумихи вокруг его родительских прав я её понимаю. Её бесит, что он вообще рассматривает возможность уехать так далеко, даже не поговорив с ней. Хотя, если честно, сомневаюсь, что он действительно всерьёз рассматривает переезд. Брайан ничего ей не говорил, но, похоже, та догадалась, что Майкл ждёт, что Брайан его «остановит». Линдси, по её словам, тоже не особо жаждет лицезреть Майкла. Мел заявила, что не доверяет ему, опасаясь, что он может устроить очередную сцену, как тогда у Деб. Линдси с этим согласна, но считает, что Брайану может быть неприятно, если его там не будет. И конечно же, она не хочет потом объясняться перед Деб, почему Майкла не пригласили. Так что она хочет, чтобы я сказал, как они должны поступить. Или что ещё лучше, спросил Брайана. На хуй! Да они просто не имеют права сваливать это на него. Хотят пригласить Майкла — пожалуйста. Постараюсь держать себя в руках, вспомню о манерах и приму во внимание, что именно Брайану придётся быть в эпицентре этой грёбаной драмы. Именно ему будет больнее всего. Поэтому я прикушу язык и просто переживу чёртов вечер. Если же они решат не приглашать Майкла — тем лучше. Но в любом случае я не собираюсь принимать решение за них. Тем более позволять им перекладывать этот груз на Брайана. Потому что в таком случае нас ждёт фиаско. Если Брайан скажет: «Пусть приходит», и всё превратится в неловкий фарс (а именно так и будет), это обернётся словами: «О, мы не хотели звать Майкла, но Брайан настоял». А если он скажет: «Нет», то когда Деб начнёт метать гром и молнии, это выльется в: «О, Брайан решил, что так будет лучше для Джастина». Так или иначе, виноватым окажется Брайан. А виноват здесь только один человек, и это уж точно не Брайан. Хотя, думаю, после нашего визита Деб по крайней мере поймёт, в чём кроется часть проблемы с Майклом.

* * *

Брайан

В данный момент я мог бы убить Майки за всё устроенное дерьмо. Садимся в машину, и я бросаю взгляд на Джастина. Тот выглядит одновременно уставшим, подавленным и злым. Хочу обнять его, успокоить и как-то дать понять, что всё будет хорошо. Но я в этом полный профан. А ещё… легко мне говорить. Пока он рядом, ситуация не кажется такой уж кошмарной. А для него? Джастин смотрит прямо перед собой, пока я завожу машину. Губы сжаты, и понимаю, что он вне себя от злости. И я без понятия, что сказать. Затем он поворачивается ко мне. — Брай… — начинает, кладя руку мне на предплечье. Гляжу на него. — Не хочу, чтобы ты оказался втянутым в это дерьмо. Оставайся в машине, а я сам поговорю с Деб. Чёрта с два! Такая моя первая реакция. А потом понимаю, что он на самом деле хочет сказать. Он злится на Майки не только из-за денег или скотского поведения. Хотя это играет большую роль. Суть не в этом. Джастин злится на Майкла из-за меня. Потому что понимает, что всё это причиняет мне боль. Потерять лучшего друга… больно. Хотя, вот ирония. Мой лучший друг сейчас сидит рядом со мной на пассажирском сидении. И пока он здесь, пока он со мной, мне не о чем волноваться. Я просто должен найти способ дать ему это понять. Глубоко вздыхаю. — К тому же, — продолжает он, — она будет снисходительна ко мне. Если ты присоединишься, она просто… Замолкает, но и так понятно, к чему он ведёт. Моё присутствие только ухудшит ситуацию. И он, вероятно, прав. Оно уж точно не поможет. Однако я не позволю ему разбираться с этим в одиночку. Слишком много раз я оставлял его одного, когда должен был быть рядом. Не хочу, чтобы это стало ещё одним пунктом в списке. — Просто подожди меня, ладно? — Его голос звучит немного дрожащим, и я так сильно хочу обнять его… — Можешь на это рассчитывать, — мой голос звучит странно, но он смотрит на меня с лёгкой улыбкой. — Не сомневайся. Паркуюсь прямо у дома Дебби, и он наклоняется, чтобы поцеловать меня. — Пожелай мне удачи, — шепчет. Притягиваю его к себе и целую как следует. Ну, насколько это возможно в этой грёбаной машине. Он на секунду прижимается ко мне, затем открывает дверь. — Глушить двигатель? — спрашиваю. Джастин тихо смеётся и сообщает: — Почему бы и нет? На полпути к выходу он останавливается и добавляет: — Брай, это может затянуться. Просто киваю. Затем добавляю: — Если ты не выйдешь через полчаса, я войду. Теперь кивает он: — Если я не выйду к тому времени, мне может понадобиться кавалерия… — Я примчусь на помощь. Вновь наклоняется, чтобы поцеловать меня, затем закрывает дверь. Вижу, как он расправляет плечи и направляется к дому. В одиночку. Кому нужен Гнев? Вот настоящий супергерой.

* * *

Джастин

По дороге к двери мне следовало бы обдумать, что скажу Дебби, но всё, что крутится в голове, — это то, как странно, что Брайан позволил мне самому разобраться с этим. Я был так уверен, что он начнёт спорить, настаивать на том, чтобы пойти со мной. И всё же я рад, что он остался в машине. Деб всё равно нашла бы способ обвинить его во всём, хотя это вовсе не его вина. Ну, разве что в том смысле, что Майкл зациклен на Брайане. Но это уже не проблема самого Брайана. Я не дурак, и понимаю, что в словах Деб о том, что Брайан держал Майкла на привязи, есть доля правды. Но чего она не понимает, так это того, что Майкл держал Брайана на гораздо более коротком поводке. Я знаю это наверняка, потому что видел, как он дёргал за него. Но не в этот раз. В этот раз всё между Майклом и мной. Жаль только, что в это оказалась вовлечена Дебби. Дверь открывает Вик. И по его лицу, я понимаю, что тот уже что-то знает. — Заходи, — говорит он спокойным, немного обречённым тоном. Как только я это делаю, слышу голос Деб, громкий и немного истеричный: — Так что ты хочешь сказать? Если он подаст в суд… я могу потерять дом?! Ебать! Прохожу вглубь, и оба — Дебби и её сын — поворачиваются ко мне. Всё, что я могу сделать, это впиться ногтями в ладони, чтобы не врезать Майклу. Какую, блядь, чушь он ей наговорил, что она так расстроилась? Майкл почти рычит на меня: — Что ты, на хуй, здесь забыл? Где Брайан? — Не здесь, — твёрдо отвечаю я. — В любом случае, это его не касается. — Ни хера ж себе не касается! — кричит Деб. — Всё всегда из-за Брайана. Стою, не двигаясь, жду, когда она немного остынет. Затем спокойно отвечаю: — Я просто пришёл сообщить… чтобы ты не переживала. Вот и всё. Её лицо искажается, и только сейчас замечаю, что она плакала. Подхожу к ней и обнимаю. Она так крепко держится за меня, что, кажется, будто у меня вот-вот треснут рёбра. — Деб, всё нормально. Ты ведь знаешь, что я бы никогда… — О, Солнышко, я знаю. Просто так переживаю. — Мам, я же говорил, тебе не о чем переживать, — вмешивается Майкл. — Джастину эти деньги всё равно не нужны… Тут она резко отстраняется и, даже не раздумывая, влепляет ему пощёчину. Не лёгкий шлепок, а такой удар, что его голова откидывается назад, а щека мгновенно краснеет. — С какого хуя, ты решил, что Джастину они не нужны? Ему нужно платить за учёбу, одежду — за всё! Как ты мог подумать, что я позволю тебе украсть его деньги ради моей ипотеки?! Затем она снова начинает плакать, и, уткнувшись мне в плечо, извиняется. Но делает это так сбивчиво и тихо, что я едва могу что-то разобрать. Майкл стоит неподвижно и бормочет: — Брайан купит ему всё, что тому может понадобиться. Он и так всё оплачивает. И тут моё терпение лопается. Подхожу к нему вплотную и буквально впиваюсь в его лицо: — Ты это себе тоже говорил две недели назад, Майкл? Когда Брайан остался без работы, без гроша и с долгами по самую крышу? Ты присвоил себе мою долю, которую мы могли бы потратить, да хотя бы на еду. Не говоря уже о погашении части задолженности. Ты и тогда себя убеждал, что деньги нам не нужны? Тот отступает на шаг и оправдывается: — Ну, все же знали, что Брайан не останется надолго без работы. — Нет. Никто этого не знал, — неожиданно звучит голос Вика. Мы с Майклом оба поворачиваемся к нему, а Дебби пытается что-то сказать, но Вик продолжает: — И, вообще-то, это началось не две недели назад, а несколько месяцев. До того как Брайан и Джастин сошлись. Когда он ещё был в одиночном плавании. Вдруг я осознаю, что Вик по-королевски зол. Раньше я никогда не видел его в таком состоянии. Разве что тогда, когда его арестовал коп, но это было другое. Сейчас его гнев направлен на Майкла. На члена семьи. Судя по лицу Майкла, тот тоже никогда не видел его в таком состоянии. — Дядя Вик… — В то время Джастин думал, что ему придётся бросить учёбу, потому что нечем было платить за неё. Тогда эти деньги были бы очень кстати. — Но маме нужно было… Договорить не успевает, так как ему приходится резко уклониться, когда Деб снова замахивается. — Даже не вздумай! — кричит она. — Не смей притворяться, будто это из-за меня! Это из-за Брайана. Ты хочешь, чтобы он явился сюда и одолжил тебе деньги, чтобы ты мог продолжать… продолжать… И тут она снова разражается слезами, и все замолкают, потому что сказать особо нечего. Она права. Абсолютно права. Однако, если Майкл рассчитывает именно на это, его ждёт неприятный сюрприз. — Да нет же, мам! — протестует он, пытаясь обнять её, но та отталкивает его. — Я всего лишь беспокоился за тебя. Ты так много работаешь. А с тех пор, как я плотную занялся раскруткой магазина, я не могу помогать так, как раньше… Она резко поднимает голову: — Как раньше… До того, как уехал с Дэвидом, хочешь сказать? Рот его открывает, но слова не выходят. — Ты уехал с Дэвидом, и всё то время, что тебя не было, мы с Виком справлялись. И справлялись прекрасно. А сейчас, когда у Вика и Эмметта бизнес идёт в гору… — её голос дрожит, и она бросает взгляд на брата. Тот отвечает своей фирменной кривоватой улыбкой, и она гордо улыбается ему в ответ. — Они просто молодцы, и Вик выплатил чертовски приличную часть ипотеки. Ты бы это знал, если бы хоть раз поинтересовался. Так что даже не пытайся оправдаться. Голос срывается, и она жалобно произносит: — Майкл, что с тобой не так? У тебя есть Бен. И он… он хорошо к тебе относится. Он… почему его недостаточно? — Мам, Бен и я… мы… Она взмахивает рукой, как будто отгоняет муху: — Нет-нет. И слышать ничего не желаю. Майкл тяжело вздыхает. Этот его мученический вздох просто выводит меня из себя. Хочется врезать ему так, чтобы все зубы вылетели. — Слушай, Брайан — мой друг. И если Джастину так уж нужны эти деньги, то я уверен, Брайан может… С меня довольно. — Нет, Брайан не может. Брайан не будет. Он не ввяжется в это, — я снова подхожу вплотную. И заявляю тихо, но твёрдо: — Ты не втянешь его в это дерьмо. — Где он? — внезапно выпаливает этот засранец. — Что ты ему наговорил? — Только чистую правду, Майкл. Я сказал ему, что доверил тебе заниматься продажами «Гнева». Сказал, что, по словам Мел, ты задолжал мне около четырёх тысяч долларов. И что ты, кажется, использовал мою долю, чтобы заплатить за ипотеку Дебби. — Четыре тысячи? — синхронно вопрошают Дебби и Вик, и тут я понимаю, что он может и рассказал им часть правды, но точно не всю. Дебби взирает на него, как будто не верит собственным глазам. Как будто видит перед собой совершенно чужого человека. — Ты… ты должен Джастину четыре тысячи долларов? Он пожимает плечами: — Ну… часть из них — мои. Я же работал над сценарием… — Не смей! — твёрдо заявляю я. Он не выйдет сухим из воды. — Не ври, Майкл. Ты получил тридцать процентов за распространение выпусков. Плюс тридцать пять процентов причитающихся тебе А другие тридцать пять процентов, по условиям контракта — моя доля. Тот снова пожимает плечами: — Да, какая разница. Дебби опускается на стул. — Джастин, милый, я не знала… — Деб, всё в порядке. Мы как-нибудь всё уладим. — Может, продлить срок ипотеки… — Нет, Деб! Это не то, чего я хочу. Вик подходит и кладёт руку мне на плечо. — Джастин, несколько сотен баксов — это одно. Но четыре тысячи… Он снова оборачивается к Майклу и говорит ему: — Всё это время, когда Брайан тонул в финансовой яме, ты должен был Джастину… — Ну, Джастин всё равно не отдал бы их Брайану… — Конечно, отдал бы! К моему удивлению, Дебби тут же бросается меня защищать. — Если бы этот мудак согласился их принять, — добавляет она, хорошо зная Брайана. — Однако дело не в этом, — твёрдо заявляет Вик. — Дело в том, что это был бы выбор Джастина. А ты лишил его этого выбора. — Слушайте, я знаю, что поступил глупо. Но я верну всё Брайану до последнего це… — Иисусе, Майкл, не ему ты должен возвращать деньги! — рычит Вик раньше, чем я успеваю что-то сказать. — Почему ты никак не можешь этого понять?! — Но Брайан мог бы… Резко разворачиваю его к себе. — Майкл, рискну повториться: не втягивай в это Брайана. Он не станет возвращать за тебя долг. Лицо его по-прежнему выражает недовольство, поэтому я продолжаю: — Даже если бы он изъявил такое желание, то не смог бы. Откуда ты думаешь, он возьмёт такую сумму? — Ну, он… он снова работает. Владеет компанией… — Да, — киваю. — Но он только что вложил в партнёрство. И расплатился с долгами. У него нет кучи бесхозных денег. Он даже ещё не получил первую зарплату. И не получит ещё неделю или две. На данный момент мы живём на мою зарплату, а кое-что, вроде вчерашнего ужина, оплачиваем кредитными картами, но Майклу знать об этом совершенно необязательно. Стоит, уставившись на меня. Кажется, он настолько привык к тому, что у Брайана всегда есть деньги; что тот с лёгкостью разбрасывается ими, всегда оплачивает выпивку и наркотики, всегда готов дать Майклу наличные, если тому нужно, что просто не в состоянии осознать, что теперь всё изменилось. — Ну, он мог бы попросить аванс… — Майкл! — Дебби больше не кричит. Она взяла себя в руки и теперь говорит тем самым тоном «я мать, не вздумай спорить со мной», от которого даже Брайан присмиряется. — Хватит. Джастин прав. Это не проблема Брайана. Ты не должен рассчитывать, что он всё за тебя уладит. Тебе нужно… И, ёбаный в рот, он произносит это вновь. Фразу, которая сводит меня с ума: — Он мой лучший друг. Мы всегда поддерживаем друг друга. Ну вот и всё. С меня хватит. — Деб, Вик, могу я поговорить с Майклом наедине? Деб выглядит так, словно готова возразить, но Вик кивает ей, и они уходят в другую комнату. Майкл недовольно выпячивает губы. — Я до сих пор не понимаю, почему ты устраиваешь из этого такой цирк. Это же не… — Ты прекрасно знаешь, что я нуждаюсь в этих деньгах, — киваю я. — Довольно остро. Но дело, Майкл, не в этом, так ведь? Тот пожимает плечами. Я киваю и глубоко вздыхаю. — Вот как всё будет. Он глядит на меня настороженно. — Ты уедешь в Бостон с Беном. Или нет. Мне насрать. Но ты отъебёшься от Брайана. — Он мой… — Он будет тем, кем сам захочет быть, Майкл. Только это имеет значение. Ты не будешь ему звонить. Не будешь приходить. Оставишь его в покое, уяснил? Тот ухмыляется, но я ожидал этого. — В противном случае, я буду вынужден подать на тебя в суд за возвратом денег и возмещением ущерба. А также воспользуюсь советом Мел и обращусь в правоохранительные органы с заявлением о мошенничестве. Теперь он больше не ухмыляется. Просто таращится на меня так, будто не верит собственным ушам. Киваю в последний раз. — Шутки кончились, Майкл. Держись подальше от Брайана. Если он захочет позвонить тебе, увидеться с тобой, чёрт, даже если он захочет переспать с тобой — это его дело. Но до тех пор, пока он сам не позвонит, не лезь в его жизнь, иначе горько пожалеешь. Он всё ещё стоит и ошарашенно пялится на меня. Тогда я вновь приближаюсь к нему. — Однажды я уже уведомил тебе: если ты ещё раз причинишь боль Брайану, я заставлю тебя заплатить. Тогда ты мне не поверил, но советую поверить сейчас. Потому что я не шучу. И тут его лицо меняется. Ещё секунду назад он выглядел так, будто вот-вот потеряет содержимое желудка, а в следующую на его лице появляется самодовольная ухмылка. Он смотрит через моё плечо, и, оборачиваясь, я уже знаю, кого увижу. Похоже, у кавалерии закончилось терпение.