А теперь зарежь меня: жертвы должны быть принесены!

Изо рта валил пар. На удивление, в этот октябрь было достаточно холодно, поэтому пришлось облачиться многослойно. Ваня шагал сонно по улице и смотрел по сторонам. Сегодня его уволили с работы, он расстался с девушкой и потерял всякую надежду на будущее. Сегодня тридцать первое октября. День страха, неудач, и смерти. Вокруг ходили уже достаточно пьяные молодые люди в костюмах, громко смеялись и пели какие-то песни, но даже несмотря на это Ване не хотелось веселиться, выпивать и отмечать хэллоуин. Сверкала в лучах луны холодная Нева. От неё веяло тоской и беспокойством, она шумела тихо свои мелодии и куда-то плыла, по своим речным делам. Кричали свои мысли чайки вдалеке. Пели песни переодетые юноши с девушками. У Вани сегодня закончилась жизнь. — Нева для сегодняшней ночи необычно спокойна. — Раздаётся за спиной тихий, низкий голос и меж Евстигнеевских лопаток ложится тяжёлая, холодная ладонь. Он вздрагивает, ведёт плечами и собирается уже развернуться и дать внезапному голосу по носу, но его что-то останавливает. — Ну что вы, молодой человек, не стоит агрессии. — Голос за спиной улыбается. — Я вижу в вас Его. Пройдёмте на пир вместе со мной. Сегодня великий день. Каждый из нас должен его отметить. Голос тянет Ваню за какие-то углы и дворы, рука держит его за талию и Евстигнеев абсолютно не понимает, что же происходит. Голос спокойный, тихий, но такой грозный и пугающий, что что-то внутри Вани слушается, а сам парень не может ему даже сопротивляться. И просто покорно идёт. Голос ведёт его сквозь кусты парков и через закрытые давным давно и забытые мосты на заводях Невы. Пропускает сквозь полные машинами улицы, сквозь пустые от самолётов небеса. Перед глазами мелькают те виды, которых Ваня не мог наблюдать даже во снах. — Добро пожаловать в мой замок. — Голос вновь улыбается и пропадает, а Ваня остаётся один. Позади - горные массивы, впереди - огромный замок. Готический, чёрный, невероятно грозный, нависающий над ним, словно скала. Больше пики в высоте угрожающе наблюдали за ним, горгульи, сидящие, будто на ветвях, на этом замке, довольно гоготали, словно заметив новое лакомство. С тихим шуршанием открылась дверь. Громкие звуки ворвались в Ваню так, словно его толкнули в самый оживленный клуб Санкт-Петербурга. Он слышал крики людей, смех и слезы, радость и отчаяние, музыку и вопль, арфу и скрип железа. С пугающим безмолвием он вошёл. Вновь тот голос, что сопровождал его, окутал Ванино сознание. Он говорил, куда ему идти, показывал дорогу, подталкивал вперёд, заставлял идти сквозь окровавленные стены и одинокие конечности по углам замка. Вдруг будто тёмная магия окутала Евстигнеева. Гогот ведьм отовсюду подхватил его, шипение вампиров окутало, и Ваню, будто в карете, доставило в главный зал. Бал. Шок. Крик. Голос. — Рады приветствовать ещё одного гостя на нашем балу нечисти! Выпей же с нами свежей крови и отведай ежегодной мести! С высокого постамента, плавно, словно лебедь, спустился высокий, плечистый вампир. Он широко улыбался своей белоснежной, острой улыбкой и подошёл к Ване. Он тяжело втянул воздух носом, будто пытаясь понюхать, чем же пахнет Ваня, и вновь улыбнулся. Спины снова коснулась чья-то ладонь. — Добро пожаловать. И Ваню толкнули вперёд. Его закружило в танце, повсюду смеялись, курили, пили, где-то валялись, видимо, спящие люди с кровоподтеками, колдовали ведьмы и прыгали по стенам черти. Музыка играла из каждого уголка замка, в глазах мелькали разные существа, в Ваню нестерпимо лился алкоголь, капала на язык тёплая, пугающе вкусная кровь. Его кружили на метлах, его толкало в порталы и петляло в других измерениях. Всё казалось таким сказочным, таким ненастоящим, но в тот же момент таким родным. На спине словно выросли крылья, они поднимали Ваню под потолок замка, позволяли ему ходить по стенам, летать высоко в небесах. Ночь не кончалась, не прекращалась, не давала выдохнуть. Опьянение становилось сильнее, мелькали картинки, крутились фракталы, пугали своей таинственностью люди вокруг. Его трогали, его кусали, его пили, ему совали таблетки и не давали остановиться на одном месте. Все сверкало и светилось, яркие вспышки перед глазами не давали отдохнуть. Все проблемы пропали и, о сатана, , как же хотелось остаться здесь на целую вечность. Внутри что-то рычало и дергалось, предметы в руках горели и прыгали, тёмная магия рвалась отовсюду. Взрыв. Щелчок. «Ванечка, это твой новый дом» «Знакомься с Охрой, это твоя тайна» Ваня тяжело открывает глаза и поднимает голову, оглядываясь по сторонам. Он всю ночь пролежал на кирпичах и с трудом поднялся с земли. Вокруг валялся какой-то мусор и шумел свою жизнь старый, заброшенный завод. Всё вокруг было в крови и алкоголе, отовсюду несло мусором и смертью. Евстигнеев потер лицо грязными руками и выдохнул. Вчерашняя ночь стояла перед глазами, будто настоящая. Завод за спиной был уже совсем настоящим. Никакого замка не было видно, не смеялись пугающим смехом ведьмы и не чавкали своими жертвами вампиры. Лишь слишком громкая тишина стучала в ушах. Сон? Тихо что-то заурчало в груди.