A deal is a deal

Джей Арански, будучи инвалидом, казалось, быстрее всех оказался около ворот Процветания. Жители города радовались не меньше, чем он — многие наконец увидели своих родных, что были заперты в цеху патронов. Этан-Генри Арански, заключённый в объятиях отца, не сдерживал слез, смотря мне в глаза. Я услышала тихое "спасибо", слетевшее с его губ, а сама невзначай улыбнулась. Я не знала, какого это, когда родители обнимают своих детей, когда ждут и любят, но в глубине души радовалась за семью Арански. Радовалась я и за семью Эрншо, когда они только встретились. Казалось, самое сложное позади, но впереди меня ждали те самые гонки "на смерть". Джей рассказал мне обо всем, что хотела бы я знать: что лучше не выходить из машины, а если и делать это, то брать с собой РПГ и огромный запас взрывчатки. Этим меня обеспечил Акула, который всегда был рад моему присутствию в его лаборатории. Иногда казалось, что он был моей родственной душой — мы болтали о нашей любимой музыке, смеялись от его глупых до абсурда фраз. Он всегда мне нравился, а особенно нравился Блейд, с которым он просил сидеть Кармину. Однако, у девочки желание свободы и прогулок по Хоупу превышало способности няни. Тем не менее, я все же надела гоночный костюм. План был прост — пробраться в близкий круг близнецов и перестрелять там всех к херам. Но сначала выиграть гонку, конечно же. — Так, Шныра, не смей снимать шлем, поняла? Через минуту старт, пали по всем тачкам, которые видишь, взрывчатка с дистанционным — твой лучший друг. Удачи, до связи! — Услышала я радиосообщение от Ирвина перед стартом. — Себе удачи пожелай, я сюда не отдыхать приехала! А мне победы и остаться в живых. — Хотелось было сказать мне, но поймав взгляд рейдера из багги справа, решила воздержаться от комментариев. Три. Два. Один. Старт. Мне все казалось, что я не выживу. Конечно, водила я хуже, чем стреляла, но мне хватило навыков, чтобы сбить парочку ребят с дороги, кого-то подорвать или пристрелить. Тяжелее всего было с парнями на трицикле — турель, установленная на нем, была им на руку. Правда, турель не обезопасила их от снаряда взрывчатки, который благополучно отправил мой РПГ. Наконец я поняла, за что Херк так хвалит эту махину. Овации, крики радиоведущего и обезумевшие зрители гонки. По ушам так и били басы музыки, игравшей из колонок, а дверь в элиту наконец открылась. Сложила оружие, про себя вспомнив, куда Ирвин спрятал пистолет, про который мы заранее договорились. Спрятать ствол в сортире — не лучшая идея, не для брезгливых, однако, кто дал мне выбирать? Забрав нужную мне пушку, я наконец присоединилась к идиллии близнецов и из друзей. Здесь все должно закончиться. Меня встретили радостно, улыбаясь и смеясь, поздравляя с победой. Конечно, все ожидали видеть Френка, однако, главное не победа, главное — зрелище. Люди хотят крови, кровь они и получат. Я следила за каждым чертовым движением руки, за каждым словом Лу в адреса людей сидящих напротив. Застала прибытие Микки, но совсем не ожидала того, что произошло. Итан Сид. Мне стоило догадаться. Мужчина узнал меня сразу. Ему хватило посмотреть мне в глаза и понять, кто я такая, и если другие рейдеры не знали меня лично, то близнецы и он, решив рассмотреть меня или заставить снять шлем, все поняли бы сразу же. Итан не подал виду, но слегка кивнул в сторону двери, намекнув, чтобы я убиралась отсюда. Убивать я его не собиралась, такое точно не понравится эдемщикам, однако теперь его "предательство" играло важную роль в этой войне. И я надеялась, что близнецы не такие уж умные, как он — Микки и Лу было совершено плевать на меня, даже не смотрели в мою сторону. Для них я — очередное пушечное мясо, которое случайно выиграло гонку. Внимания я не заслуживаю. Я все слушала и слушала. Итан в сговоре с близнецами. Девушкам нужен запретный плод, тот самый, после которого меня мучали галлюцинации. Что же нужно Сиду? — Вы получите плод только после того, как Новый Эдем будет сожжен дотла. Вот мерзавец. Мишель и Луиза согласились и вскоре покинули нас, на память оставив разбитую тарелку и рядом лежащий труп мужчины, который посмел возразить им и посмеяться в неудобный момент. Мне тоже пора уходить, спасибо за ужин, было очень вкусно. Шесть выстрелов. Шесть тел. Один выживший. Как только дверь за мной закрылась, я уже собиралась покинуть арену, как вдруг кто-то сзади повалил меня на землю и снял шлем. Я сразу разглядела в силуэте парня с длинными волосами и в эдемской одежде. — Какой же ты урод, Итан Сид! Эти люди невиновны, ты понесёшь наказание. — Мне все равно на твою жалость, Капитан. Мне было всего четырнадцать, когда Отец бросил меня! Иосиф Сид в моем сердце давно мертв, а если эти люди поддерживают его, то для меня они мертвы вдвойне. Справедливость на моей стороне, Колетт. Уходи и не смей спасать Новый Эдем, иначе ляжешь там же. Тот бросил шлем в мою сторону и скрылся в ночи. Я бежала прочь так быстро, как только могла. По пути расстегнула верх гоночного костюма, ветер растрепал мои волосы, но до места встречи с Ирвином я добралась за десять минут. Рассказ поверо Смоллса в шок. — Черт, Шныра... Я знал, что Сид тот еще засранец, но не ожидал от него подлости, слишком уж он слаб на первый взгляд... — Мне плевать, какой он, это надо остановить. Ты знаешь, я делаю это не ради себя, как бы я не была к ним скептически настроена, эти люди заслуживают жить. Они не несут ответственность за то, какой их лидер, а Итан не имеет право их судить. Следующим сообщением от близнецов было приглашение на вечеринку в Новый Эдем.

***

Я не знала, вернусь ли я живой. Смогу ли помочь, смогу ли выстоять против всех рейдеров в Округе, а если нет, то смогу победить близнецов? Гадать мне не нравилось, будь то, что должно. Этой ночью я не спала. Близнецы собирали своих людей для того, чтобы напасть на Новый Эдем и дали им двое суток на сборы. Следующий рассвет — последний. Либо для Мишель и Луизы, либо для меня. Когда мне стало совсем тревожно, я накинула куртку Томаса, которую никогда не надевала после его смерти, а после прошлась по Процветанию. Хотела запомнить эти места на всю жизнь, а если теория перерождения верна: Хочу быть дворняжкой, которая играет здесь с детьми, по утрам греется на солнышке около вертолетной площадке Роже, а вечером ее гладит Селена, болтая со Стручком у костра. Потом эта собака обнюхала всю семейку Раев в автомастерской, принесла бы палку, которую кинула Грейс, а потом выбежала в открытые ворота к хижине на реке. Пока что я не была дворняжкой, но душа лежала именно к этому дому. Тим никогда не спал в такое время — рыбачил или чем-то занимался. Я постоянно приходила к нему по ночам, потому была уверена, если свет горит — Эрншо младший все еще что-то мастерит. Поплавок больше не мешал ему спать, его благополучно устроил у себя Арански после того, как маленький пушистый зверь сходил с ними на рыбалку. Теперь серый парень жил вместе с бывшим политиком под одной крышей и не жаловался. Видимо, нравилась "королевская" жизнь. Постучалась, вошла, встала у двери, не зная, что же можно сказать. Он понял о том, кто вошел, с первой секунды. — Это второй раз, когда ты постучалась. Не думал, что ты из тех, кто будет прощаться раньше времени. — Мужчина встал из-за стола и развернулся ко мне, хотя ранее сидел спиной в мою сторону. — Только не говори мне, что собралась умирать. Я приподняла опущенную голову, смотря на него издалека снизу вверх. — Знаешь, я все не могла заснуть, думала, как здесь все изменится без меня. Если завтра меня убьют, мне бы так хотелось, чтобы Процветание цвело, даже на мой зимний день рождения. Я никогда не говорила, но я очень привязалась к этому месту. Глупо, наверное, звучит? — Я потерла замерзшие руки. Ночи тут были довольно прохладные. Тим подошел чуть ближе, наблюдая за дальнейшими моими словами, одной рукой дотронулся до щеки, второй накрыл мою ладонь. — Ты слишком сентиментальная в последнее время, Перчик. Пообещай мне: Завтра ты вернешься домой. Ты придешь сюда, войдёшь без стука, а потом расскажешь мне новую историю. Уснешь на моей постели, рассмотришь все полки. Слышишь? Не беспокойся об этом. Я перевела взгляд на его ладонь, сжатую в моей руке, задумавшись. Я ведь так ценила его, но никогда не говорила об этом! Я знала все его полки и шкафчики наизусть, знала его любимую удочку, могла пересказать любую его историю из детства, видела старые фотографии с Эвой, наблюдала, как он заплетал волосы. Я проводила с ним все свободное время, видела во снах. Я любила Тима Эрншо так сильно, как никого никогда не любила. Наконец посмотрев ему в глаза, осмелилась что-то сказать. — Конечно, я рада буду вернуться, Тим, но знаешь... Если я вдруг погибну, то я хочу витать в воздухе, которым ты дышишь, чтобы обо мне напоминали пластинки Акулы с моими любимыми песнями, а особенно хочу, чтобы ты обо мне не забывал. А может, даже лучше, чтобы забыл, ведь если вместо меня будет другая, я буду только рада за тебя, никогда не приду во снах и не осужу. Знаешь, я так была счастлива, когда поняла, сколько бы я потеряла, если бы не познакомилась с тобой! Я бы доверила тебе самое сокровенное, самое ценное, что когда-либо было у меня, доверила свою жизнь и саму себя. Я люблю тебя, Тим, и если вдруг ты не чувствуешь того же, ты хотя бы будешь знать, что мне никогда не было все равно на тебя. Теперь он знает обо всем. По щекам скатывались ручейки слез, но я плакала не от горя или от грусти. Мне было легче, но страх того, что я больше никогда сюда не вернусь, съедал изнутри. Тим не отводил взгляд, лишь стер большим пальцем слезу с моей щёки. — Ты самый удивительный человек, которого я только знаю, Колетт. Чшш... Помолчи хотя бы раз в жизни. — Говорит он, притянув меня к себе и поглаживая по спине. Я не знала, что это значит, какой ответ будет на мое откровение. Но я знала, что точно не хочу его отпускать. — Мы еще о многом поговорим, когда ты вернёшься. У нас будет вселенная и даже немножко больше, ты не успеешь заскучать. Сделка? Я чуть отпускаю его, все еще вглядываясь ему в глаза. Зеленые, на рассветном солнце они выглядели еще красивее, чем когда-либо. Я и сама не заметила, что этот цвет стал моим любимым за такой большой промежуток времени. — Сделка. — Отвечаю Тиму, сама слегка улыбаюсь. Не знаю почему, но ему я верила всегда. — Тогда у меня есть право на условие, которое в сделку не вошло. Но только если ты не решишь меня укусить. Я никогда не было сторонницей тактильности или поцелуев, но именно с Тимом Эрншо я нарушала правила.

***

Как только жители Процветания узнали о том, что ждет Новый Эдем, попытались связаться с ними, однако Итан Сид, что правил там, не давал людям доступ к информации, а все услышанные слова опровергал. Прийти туда вариантов не было бы — чужаков эдемщики не впускают. Поэтому Эва Эрншо вызвалась со мной. Я пыталась уломать ее остаться в Процветании, зная, что жизнь с Иосифом далась ей тяжело, однако эту даму невозможно просто убедить. Правда Помощника Шерифа — правда жителей округа Хоуп. И если для них есть опасность, Эве плевать, кто ее несёт. Итан Сид подписал себе смертный приговор. В отличие от меня, Эрншо идеально растворялась в окрестностях, уворачивалась от врагов и отлично стреляла. Если что-то пойдёт не так, она дала слово сбежать как можно дальше, чтобы предупредить остальных о возможных планах близнецов, однако, я не особо верила в это. Эва даже не стала прощаться с кем-либо, не в ее стиле. Она исчезала также внезапно, как появлялась. Как призрак. Помощник ненавидела оставлять дела незаконченными. И как только мы прибыли к Новому Эдему, я в этом убедилась. На месте красивейшего поселения остались горящие развалины. Мы вошли во внутрь. У ворот не было живых людей, поэтому никто не смог бы запретить нам попасть на территорию Эдема. Вокруг только трупы, пепел и смерть. Эва пропала сразу же, как мы прошли ворота, но я не сомневалась, что она где-то рядом. Если мне нужна будет ее помощь, я незамедлительно получу это. Обойдя дворики, отворила дверь церквушки, в которой говорила с Итаном впервые, однако, здесь я его не увидела. За моей спиной послышался до боли знакомый голос. — Решила повеселиться, Кроличек? Признайся, не такая уж ты и хмурая, если разглядеть, все мы любим праздники! Ты все еще можешь присоединиться к нам... — Или стать нашей новой игрушкой. — Добавляет Микки к речи своей сестры, держа в руке абсолютно такую же дымовую шашку, как и у Лу. — Выбор за тобой. — Простите, девочки, я больше предпочитаю свежую наживку. — Отвечаю им я, достав из-за спины винтовку. Близнецы переглянулись, засмеялись, а после кинули сине-розовые шашки, закрыв мне обзор. Я спряталась около стены, вслушиваясь с голоса рейдеров и близнецов, наблюдая через маленькие щели за их перемещением. — Где же ты, Крольчишка? — Мы тоже любим свежую наживку! — Твой папочка не учил тебя откликаться, когда зовут? Перестань, капитан, будь умничкой и поздоровайся с нами! Это меньшее, что я могла услышать от них. Ближе всего ко мне была Лу. Прицелившись в голову, автоматная очередь отлично пробивала броню, состоящую из шлема, но вдруг меня резко дёрнули назад и ударили по плечу прикладом снайперской винтовки. Мишель использовала именно ее. Девушка сняла свой шлем, стилизованный мод морду какого-то клыкастого животного, замахнулась и ударила меня по животу, пока я пыталась отползти назад. Боль была ужасной, крик вырвался сам по себе, но от второго удара перекатиться я успела. — Ну что, Эдемщики любят Бога, а Бог любит троицу... — Сказала Мишель, замахнувшись в третий раз, но вдруг упала без сознания. Присмотревшись, я заметила тройку стрел в ее спине. Судья. — Встать можешь? Тебя не сильно ранили? — Спрашивает Эрншо, подойдя ко мне и помогая встать. — Мне кажется, или спрашивать такое после встречи лицом к лицу с близнецами уж точно не очень хорошо? — Отшучиваюсь я, отряхнувшись и вновь глянув на тело Мишель. — Жить будет. Сектанты делали такое с пулями, но наконечники с блажью мне нравятся больше. Тихо и быстро. Тебе же не она нужна, да? Эва указывает мне на Лу, которую видно из дверного проема. Девушка в розовом жгла дома из огнемёта, все еще рассматривая уголки и выискивая меня. Томаса Раша она убила еще жёстче. Теперь мое время решать, кто достоин жить. После гонок у меня осталось еще несколько наборов взрывчаток и гранат. Разложив их вдоль дороги, я открыла огонь по Луизе, заставив девушку подойти ко мне ближе. И пока я отходила на безопасное расстояние, она шла прямо к взрывчаткам, не замечая их из-за пламени огнемета в своих руках. Как только Лу упала на на спину, стараясь все еще дышать, я убрала винтовку. Это конец. Пришлось перетащить сестер в одно место. Эва позаботилась о том, чтобы Мишель сидела около огромного камня, пока я сражалась с Луизой, поэтому младшенькую мы сразу же переправили к ней. К сожалению или счастью, та проговорила лишь немного после того, как Микки пришла в себя. Старшую сестру это привело в отчаяние, кажется, она ненавидела весь этот чертов мир. Теперь она наконец поняла, что я чувствовала, когда Раш погиб. — Колетт, я видела выживших, они говорят, что Итан отправился за Иосифом на север. Отец успел сбежать, когда прошел слух о Саранче, я боюсь, что сынок может что-то натворить. Ты — последняя надежда этих людей. Помоги нам. Я отправлюсь следом, но для начала... Сейчас Эва Эрншо выбежала из-за ворот Нового Эдема, все еще не снимала маску и разглядывала лежащих близняшек. Достав стрелу из колчана, та подошла ближе к Микки, присела на корточки напротив. Будто желала поговорить. Она просила меня не как Помощник Шерифа, а как Судья. И я не знаю, как в одном человеке могут жить такие разные люди. Мы могли бы вытащить Эву Эрншо из Нового Эдема, называть Салагой и Помощницей, заставить принять сторону Процветания. Но эти семнадцать лет из ее головы не вытравить. Впрочем, вскоре я уже сидела в лодке, а в руке сжимала рукоять ножа, подаренного Томасом Рашем еще в поезде. Скоро все это кончится, я обещаю себе. Дорога от Нового Эдема до старой дамбы не заняла много времени — сейчас ее часто использовал Иосиф, чтобы показывать "достойным" плоды дерева. Своего сына он достойным, видимо, не считал. Пробраться блажи мешал огонь, горящий на протяжении всего пути. Ночью, конечно, это выглядело намного красивее, но днем путь освещался лучше. Сойдя с лодки, мне хватило нескольких минут, чтобы добежать по деревянным переходам до вершины дамбы, где росла яблоня. Достала пистолет, проверила магазин и пошла вперед. Итан и Иосиф уже ждали меня там. — Ты разрушил все, что мы так долго строили. Воля Господа дала мне возможность привести Новый Эдем к лучшему исходу! Десятки людей погибли по твоей вине, сын... Иосиф стоял спиной к водопаду, смотря на Итана около яблони. Парню всегда хотелось вкусить эти плоды, узнать, что значит быть избранным. Пока что он этого не делал. — Нет, Отец, эти люди разрушили все мои старания! Это не вы строили Новый Эдем, а я! Ты ушел, оставив все на меня, а теперь говоришь про голос Господа, который слышишь, про его волю! Был бы Господь на самом деле, тысячи невинных жертв не погибли бы на этой войне, дети не умирали бы от болезней, родители не бросали бы их. Да, Капитан? Я просил тебя больше не приходить к нам, но раз ты вернулась, что ж... — Сид отошел от дерева, направившись в сторону своего Отца. — Тебе придется смотреть. Итан резко метнулся к Иосифу, схватил за плечи и толкнул вниз. Я не слышала крика, не слышала звук упавшего на землю тела, наверное, течение принесет его к берегам Нового Эдема. Но упав с такой высоты на такое маленькое дно не выживет никто. Я поймала себя на мысли, что даже если бы Иосиф умолял меня о помощи, я бы не стала ему помогать. Он получил то, что заслужил: долгие годы тирании над людьми Округа Хоуп сделали свое. Большую роль в моем мнении сыграли рассказы местных и Тима, который был самым сильным человеком для меня, был примером и гордостью. Думаю, он бы понял меня. Итан Сид хотел было подойти ко мне, но я выставила в его сторону пистолет, обхватив его двумя руками, палец положив на курок. Он усмехнулся, покачав головой. — Боишься меня, Капитан? Теперь ты считаешь, что я никчемный убийца, такой же, как и мой Отец. Не переживай за себя, ты — героиня. Спасаешь людей, не требуя ничего взамен, ведь они сами этого не ценят. Мы с тобой очень похожи, не правда ли? Итан сделал несколько шагов назад, подняв руки, якобы упрашивая меня опустить пистолет. Однако моя реакция была такой же невозмутимой. — Как знаешь. — Послышался мне голос мужчины, вернувшегося к яблоне и сорвав один плод. — В моих руках маленькое оружие большой мести, Капитан. Знаешь, сколько всего ты могла бы сделать с его помощью? Стать лучшим пастором для Нового Эдема. Нет. Я должен был быть их пастором, я! А они выбрали девчонку, про которую Иосифу наплёл голос в голове! Что ж, теперь я покажу им, что значит достойный правитель... Итан еще раз показал мне яблоко в своей руке, рассмотрел его и только хотел откусить, как чья-то стрела попала ему прямо в сердце. Тот вскрикнул, дотронулся до груди и обернулся в мою сторону. Правда смотрел он куда-то дальше, чем стояла я. — Достойный правитель никогда не бросит даже неблагодарных подчинённых на смерть. Достойный противник примет поражение. Все просто, Сид. Однако, к этому времени Итан уже не слышал ее. Лежал на земле, не издавая ни звука. Эва осмотрелась. Ей хватило нескольких минут, чтобы понять, что тут произошло. Особенно то, что жертв было две. — Иди. Вернись в Процветание, расскажи им все. Навести Тима и попроси Иоанна не беспокоиться. Я вернусь к закату. Я не стала ей перечить, еще раз глянула на тело Итана и ушла. Наконец война, длинной в почти пятую часть века, была закончена.

***

Как только Судья выдернула свою стрелу из тела Итана, та вытерла кровь об кожаный рукав эдемского одеяния, которое не трогала уже очень давно. Повод появился только сейчас — она защищала место, которое укрывало ее столько лет, людей, которые принимали ее. Спустя столько лет, она чувствовала себя чужой в Процветании, но нужной в Новом Эдеме. Правда, нужной только Сиду. Каждый день в этом месте ей снились кошмары, она не могла спокойно есть и спать с мыслью, что предала своих старых друзей. Ей не нужен был ни Эдем, ни Процветание. Всегда героиня, никогда своя. Возможно, на это повлияла компания Иосифа, его речи и заключения. Судья не верила в Бога, но верила Иосифу Сиду. Не потому, что он был избранным, был важной фигурой. Он спас ее, когда мечтал бы убить более всего, и теперь она должна была спасать его. Но она не успела. Фигура в маске спустилась к низу водопада, осмотрелась. Тело Иосифа, скорее всего, унесло течением, а значит, раз сюда она плыла против него, вскоре труп прибьет к пристани Нового Эдема. Верующие смогут похоронить Отца достойно. Вновь поднялась. Взяв тело Итана под руки, та потащила его прямиком к дереву, уложила на его корнях. Эдемщики сжигали умерших собратьев, а значит Итана она похоронит в точности так. Сама достала из кожаной сумки, что носила с собой, коктейль молотова, отошла на безопасное расстояние. Судья считала, что это дерево нельзя оставлять открытым для каждого. Сейчас сюда сможет добраться любой, похожий на Итана или Близнецов, а тем более использовать дары в неправильном русле. В последний раз посмотрев на розовые ветви, та одной рукой скинула капюшон и сняла маску, а второй бросила коктейль Молотова к дереву. Яблоня всполыхнула ярким огнем, наверное, это было видно еще за несколько километров отсюда. Она простояла так еще несколько минут, пока дерево все горело и горело. Уходила, не оглядываясь назад. На следующие сутки эдемщики увидели у своей пристани изувеченное тело Отца. Поговаривают, что даже несмотря на то, что Судья не явился на ритуал, она все равно находилась где-то в толпе, бесшумно наблюдая за тем, как должно сектанты обращаются с Иосифом Сидом. Попрощаться с Пастором лично Судья не смогла — было стыдно за то, что он погиб по ее вине. Она не успела его спасти. Вместе с Иосифом она хоронила себя, свое сердце и свое прошлое.