Пеплонутые: Змея и Конь

      После истории со шпионом, мы с Нехтом решили на короткое время передохнуть от приключений и заняться своими собственными делами. Точнее, так решил блондин. И выглядел он при этом не очень-то и довольным. Даже нервным. Словно то, что он собирается делать доставляет ему дискомфорт.       Не нравится мне вся эта ситуация. Но если предположить, что Нехт присягнул Империи не добровольно, а его прищучила под ноготь имперская шпионская организация, то многое становится понятно:       Его практически параноидальное недоверие к окружающим, нервозность и желание поскорее получить хоть какую-то репутацию в незнакомой провинции.       Судя по вскользь выраненным словам, он работал в лечебнице с детства. Значит, у него была нормальная работа целителя. И тут резко молодого эльфа ссылают из процветающего Сиродила в наш край диких земель. Если император, или кто там у них отвечает за «пророчества», вычислил парня по дате рождения и удручающей ситуации с отсутствием родителей, то для него не составило бы большого труда подставить Нехта. Закабалить, так сказать. Оставить должным Империи за спасение из тюрьмы, а потом заставить работать «во имя милосердного императора». А пацан теперь с Никсовым билетом пытается вернуть утраченную репутацию целителя. В его возрасте это тот ещё стрессак. Мать моя данмер, да он даже младше меня по ментальному возрасту. Ему 19! А я чувствовал себя при первом пробуждении любопытным подростком с наивностью меж глаз. Возрастом годов 16-ти не более. И сейчас мне ментально 26. Наивность отъехала, да. Но даже сейчас я иногда временами сижу, пялюсь в стенку и просто не могу собрать мысли в кучу. При том, что нахожусь на привычной территории и семья рядом. А тут мелочь пузатую забросили в незнакомые места. Без твердой опоры. Одного.       Так что пусть и дальше «шипит» на меня временами, если от этого он чувствует себя уверенней. На стойкую опору я вряд ли сгожусь. Но как друг, что спину прикроет и не обидет — уж на такую роль я вполне гожусь. Наша дружба не приведет к печальным последствиям, даже если в прошлый раз всё скатилось к даэдра в лаву. Почему-то сейчас меня не покидает уверенность в более позитивном раскладе. Я словно нашел мера, с которым хочется побольше общаться, с которым уютно, даже не смотря на то, что он не принадлежит к моей семье и холодноват по натуре. Всего неделя знакомства, а у меня чувство, будто я ждал этого данмера уже очень давно. И нестерпимо хочу похвастаться тем, чего добился. Может быть это отголоски той прошлой личности, или у Нехта аура такая, что люди вокруг него по другому не могут. Но я не позволю прошлому «Я» сильно на меня влиять. И буду наблюдать за поведением инкарнации бывшего друга своими глазами, составляя собственное мнение о нём. И оно пока вполне положительное. Да… точно.       Наша новая дружба не приведет к печальным последствиям. Главное его в этом убедить.       — Поглядите кто вернулся? Блудный братец! И как там дела в «Восьми Тарелках»? Ко всем официанткам под юбки успел заглянуть?       И моих братьев тоже.       — Увы, братец. Только у одной. — наигранно расстроенно вздохнул я хлопнув руками по бокам. Сев на свободную от выпивох барную стойку, я кивнул играющей на сцене Тодвенди и стал ждать, пока брат нальёт мне чего покрепче. В «Тарелках» нещадно разбавляли шейн, что после оставался отвратный привкус трезвости на языке.

      Зато я хотя бы могу нормально с тобой разговаривать. Когда ты даже в лёгком алкогольном опьянении - становишься глух к любым моим словам.

      Серьёзно? А я-то думал, ты просто молча осуждаешь. Это ж представь, какая тишина в голове у Эндуса…       — А вот до меня дошел несколько другой слушок. — с лукавой ухмылкой наполнил мой бокал брат. Вот вроде бы всё как обычно, но почему у меня волосы на заднице дыбом от его улыбки встали, и холодок по спине прошелся?!       — Опять слух? Что я сделал на этот раз? — закатил я глаза, поднося стакан к губам. — Переспал с воображаемой женой Мелдора?       Эндус растянул улыбку ещё шире. Но вот глаза, что-то явно не поспевали за остальной мимикой лица, оставаясь такими же стеклянно-рыбьими. Он, что, опять упился так, что лицом пошевелить не в силах?       — Нет, что ты. — елейно протянул брат. — Просто Быстряк Эдди прискакал в бар с весьма забавной новостью.       Напиток коснулся моих губ.       — Что ты посреди ночи преследовал по всей набережной миловидного юнца-мальчишку.       И был безвкусным.       — А теперь носишься с ним как курица с яйцом. И вот Балмора теперь гадает — жамкаешь ты его по углам или просто пристал к приезжему из банального любопытства.       Это была вода.       — Милый младший братик… ты по что вновь в дом несёшь всякую пакость?       И я ей закашлялся так, что жидкость потела прямо из носа.       Эндус в ярости. И стопроцентно трезв. Мне ПИ…       — ЗДЕСЬ наложены чары тишины. Давай поговорим по взрослому.       Я хочу в Когорун. Я даже у Фира готов спрятаться. Только подальше от этого рыбьего, мать нашу, взгляда!

      Учись принимать последствия своих решений.

      Думак, ты не помогаешь!!!       — Братан… Тодвенди умеет читать по губам. Может перенесем разговор на более благоприятное вре…       — Тодвенди знает, что если влезет в мои дела — лишится ключей от погреба. И головы, как бонусом. — на последней фразе редгардка резко сфальшивила на паре нот и нервно хихикнула. И это ясно дало понять, что теперь нас уж точно никто не подслушивает.       — Братан… да не факт, что это вообще он. — попробовал я самое подходящее для ситуации оправдание, приподняв руки вверх в жесте капитуляции. — Просто пацан забавный, и мне захотелось ему помочь. А Эдди только дай повод посплетничать кто с кем и как.       Пустые рыбьи глаза Эндуса на секунду блеснули алым пламенем.       — Я видел твоего… спутника в городе. Знаешь… я ведь не сижу на месте, словно, ах… как ты там сказал лже-Вивеку? Словно квамовым клеем приклеенный. И ты думаешь, я идиот?! — спокойный голос плавно перерос в крик негодования.       Ну, всё. Пошла основная головомойка.       — Верни его туда, где взял! Этот придурок даже рожу в инкарнации поменять не соизволил! — ругался мой брат, беспорядочно жестикулируя руками. — Такой же белобрысый и смазливый. Клянусь, его жена грохнула чисто из зависти! А потом ещё и через шлемы ординаторов распространила пи*дёж, что он был страшным на рожу варваром в шрамах. Да его только при мне раз десять с бабой путали. И огребали за это! Короче, питомец фейс-контроль не прошел. Гнать его в зашей. Пусть дальше у квочки Азуры под пёрышками кукует.       — Но я с ним уже подружился…       — …       Кажется, последнюю фразу лучше было не говорить.

      Я тут вспомнил, что в вашем Доме вполне открыто практикуют лечебное братоубийство…

      Думак! Плохая шутка! Очень плохая! Вы, двемеры, не умеете шутить!       Эндус очень долго пялился на мявшегося на стуле меня с хмурым и пылающим ледяным гневом лицом. Дерево столешницы барной стойки, за края которой он ухватился в поисках успокоения, затрещало под пальцами, осыпаясь крупными щепками. Брат медленно прикрыл глаза, запрокинул голову и протяжно выдохнул через рот. Успокоившись, он вновь «пригвоздил» меня к стулу осуждающим взглядом.       — Нам придет пи*дец. Опять. — приговором пробормотал Эндус, тряпичной куклой усаживаясь на тумбу у бара. — А в прочем, мне по*уй. — прошептал он уже более громко, облокотив голову о стену и закрыв глаза. — Знаешь… вот прям взаправду по*хуй. Я вообще изначально не хотел жить после смерти или мстить.       А? Что?       — Я хотел быть таким же мертвым, как моя беременная жена, которую убили прямо на моих чертовски трезвых глазах. Но Дагот Уру на просьбы потерявшего смысл жить старшего брата было как-то фиолетово. В его образе, спасибо Лорханову куску плоти, все твои отрицательные качества, которые ты, будучи простым мером, умел держать в узде, к шарматовой бабушке усилились как никогда.       Что… я… у Эндуса была жена? Он… не желал мести? Но тогда почему прошлый «Я» не оставил его в покое?!       — Если ты чего-то желал — ты стремился к цели, сметая любые препятствия и не обращая внимание на возражения. И потому, будучи Дагот Утром даже слушать меня не стал. Мол, живи и мсти. Другого не дано. Сдохнуть у меня не получалось — возвращался. Побыть наедине со своим горем тоже — двемер в башке был той ещё истеричкой. Оживить ЕЁ не смог набраться смелости — знал, она бы такой жизни не приняла. Поэтому решил быть именно тем, кем, как «ты» выразился, мы все стали — тенью истинных себя в мире «твоих» снов. Я делал всё на автомате. Передвигался, смеялся и убивал. Алкоголь… помогал и помогает делать это всё более естественным. И вот настал день и тебе к батату стёрло память волшебным веником. И снова тот же мотив. Ты пожелал отринуть месть. И неважно к каким последствиям приведет такая безответственность. Но я не стал возражать. Даже обрадовался, подумал — ты вернулся к себе прежнему. Ну, или хотя бы стал хоть немного вменяемым. И поэтому пошел вместе с тобой к свободе. Такой, которую пожелала бы для меня ОНА. Мой свет и солнце. Свет, чьи отголоски я ищу теперь в других. Солнце, которое погасили из-за неумения твоего дружка выбирать союзников и его слепой веры их словам. А теперь, внимание, вопрос… — Эндус резко открыл глаза, заглянув ими прямо в душу. Ни грамма алкогольного тумана. Только зоркие кинжалы. — Кому он поверит на этот раз?

***

      Кому он поверит…       Этот вопрос так и остался у меня на сердце гнойной занозой. Даже когда Эндус, после своих откровений молча вернулся за стойку, и, более на меня не взглянув, принялся отстранённо протирать стеклянные бокалы, а мне пришлось, бросив короткую фразу о возвращении Утола, уйти из бара дабы гнетущая атмосфера окончательно не привела меня к нервному срыву. Пошататься неделю в окрестностях города и проветрить голову было единственной достойной идеей, пришедшей на ум.       И, спустя неделю такого шатания, я сидел в «Восьми Тарелках» и чувствовал себя последним дерьмом. Хотя всего лишь хотел попутешествовать поближе к главным событиям, что решат судьбу всего Морровинда. Понять, что из себя представляет этот… Нереварин. И теперь, когда я проникся к пацану симпатией и взаправду хочу помочь тому стать сильнее, дабы после всего его не смогли просто выбросить, как использованную салфетку, меня как нашкодившего скриба тычут мордой в пакость, выставляя чуть ли не предателем семьи. И самое д*рьмовое, что так, в какой-то мере и есть.

      Никто тебя предателем не выставлял. Не наговаривай. Утол и Эндус злятся — это факт. Одрос тоже будет не в восторге от твоего решения сопровождать Неревара на пути к уничтожению Сердца.

      Была одна задача — не лезть к Нереварину, пусть варится в своей каше сам. Шестому дому уже хватило. Но мне НЕ ХВАТИЛО приключений под конец жизни и я полез. Любопытство — шарматов порок похлеще жадности. И теперь вся моя семья обижена, а сам «хортатор версии под номером два» не пылает желанием сдружаться. Я прошляпил всё по всем фронтам. С семьей поругался, с бывшим другом не сблизился. Нахрен я вообще полез участвовать в пророчестве?       Тяжёлый вздох Думака ясно намекал где у него уже сидят мои с братьями разборки.

      Вы все обсуждали эту тему множество раз. И каждый разговор приходит к одному знаменателю — если не уничтожить Сердце, данмеров поглотит корпрус. А Дом Дагот так и останется злом. Без Сердца у Домов не будет живых богов, а значит и сплочённости. Что бы там не говорил лже-Вивек, куда им лезть к возродившемуся Дому, пока у самих в тылу будет творится хаос? И уничтожить Сердце способен только возрождённый Неревар. Ты лишь решил ему в этом помочь. Не выдал тайны Дома. Не переметнулся на его «сторону». Ты следишь, чтобы единственный шанс прекратить страдания моей расы и распространение божественной болезни случайно не убился где-нибудь об сильного противника, будучи не подготовленным. А твои братья… вы, данмеры, пылкий народ. Сначала взорветесь огненным всполохом, а только потом думаете. Они тоже, сначала позлятся, а потом придут в себя, успокоятся и поймут выгоду твоего общения с Нереваром.

      Его зовут Наммуланага.

      Я так и сказал.

      — Ты чем-то расстроен?       — Поругался с братьями. На этот раз сильно. — пожал я плечами, откинув взгляд к потолку, сидя за столом в самом темном углу «Восьми Тарелок». Придется, наверное, здесь комнату заказать потом для виду. Или опять идти ночью бродить по округе. В «Пьяный Шалк» возвращаться после произошедшего как-то…       — Сожалею, но не могу понять твоих чувств. Семьи у меня не было. — напротив подсаживается роковой «друг» со своей неизменной порцией риса, скатла и никсового мяса в тарелке. Хорошо питаться не запретишь. Особенно когда жрать надо для существования.       — Да тебя никто и не просит. — тяжело выдыхаю, поворачивая голову к пришедшему. — Мои личные проблемы не то, чем стоит грузить знакомых. Впрочем, ты тоже не в лучшем настроении.       — Появилась работа… обязательная, но чересчур м-м-м… своеобразная. — пожал плечами Нехт, отрезая вилкой кусок скатлла и кусая.       — А по тебе скажешь, что скорее нежелательная.       — Да… то есть нет. — сначала согласился блондин, а потом резко спохватился и переменил ответ. И что это, собственно, было?       — Давай, выкладывай. — стряхиваю рукой воображаемую пыль с пальцев. — Любая работа поможет мне отвлечься от тяжелых мыслей.       — Один мой знакомый попросил разузнать про здешние сплетни у тренера рукопашного боя в Гильдии Бойцов. Сам Антаболис за просто так никакую информацию передавать не желает и послал меня в ближайшие двемерские руины за безделушкой.       — Сплетни… сплетни… — просмоковал я слово, которое может как помочь, так и испортить чью то жизнь. — Это надо было у Быстрого Эдди слухами интересоваться. От тут главный сплетник на районе. Могу сводить к нему в гости. Я как раз собирался провести с ним… кх-м поучительную беседу о том, почему нельзя ябедничать старшим братьям на их младших.       — Вряд ли у него есть та информация, что нужна моему знакомому. — нахмурился Нехт, отложив доеденный завтрак. — А вот Хасфат Антаболис точно располагает информацией. Осталось только принести ему двемерскую головоломку из Аркнгтхэнда. Только бы на контрабандистов не нарваться.       Головоломка… двемерская… м-м-м… Дума-а-ак? Помнишь мы что-то похожее уже находили? Ваш народ видимо загадки уж очень любит.

      Да. Головоломка. В том же городе, о котором говорит Неревар. Только та головоломка — универсальный ключ ко всем дверям поселения или завода. И находится всегда у главы поселения.

      К чему ты клонишь?

      Второй головоломки там быть не должно. А теперь вспомни…

      …Кому я продал разгаданную головоломку?! Хасфату!       Что за приколы, Антаболис?!       — Подожди… — опираюсь локтями об стол, положив подбородок на переплетённые замком пальцы. — Тебе сказали добыть двемерскую головоломку в Аркнгтхэнде? Чтобы Антаболис её разгадал?       — Да? — приподнял бровь блондин, не улавливая причин моих недоверчивых уточнений.       — Но это по крайней мере подозрительно. — откидываюсь на стуле, слегка побарабанив пальцами по столешнице.       — Что ты имеешь ввиду? — Нехт тут же потемнел лицом, прищурившись.       — Я несколько лет назад облазил те руины и нашел там головоломку такого же типа. И разгадал её. — выдаю целителю краткую историю своих гуляний по железным коридорам. — Угадай КОМУ я её продал?       Нехт, к счастью, тугодумом не был. И идиотом тоже.       — Антаболису.       — Верно. — щелкаю пальцами, указывая на напарника. — А ещё верно, что тебя, друг мой, кто-то хочет подставить. — блондин издал короткий вздох беспокойства. — Двемерская контрабанда строго запрещена. В последние года два народ прессуют с удвоенным остервенением. Не удивлюсь, если на выходе тебя будет ждать «неожиданный» имперский патруль. И с Вмешательством не прокатит. Божественное приведет прямо к имперцам. АльмСиВи к храму, где тоже ошивается много стражников. Но если бы ты мог попасть прямиком к Хасфату… к примеру Возвратом.       — Я полный ноль в мистицизме. — обречённо опустил руки парень, опустившись головой на стол. — Не все могут легко понимать эту школу, как ты. Обсуждению невероятной сложности мистицизма даже посветили книгу. Не в курсе?       — Я не виноват в своих талантах. — пожимаю плечами и тут меня осенило. — Хотя, возможно, тебе не нужно будет и вовсе маяться с мистицизмом…

      План — г… глуп. Я в нем не участвую. И тебе не советую.

      Но это же мой план. Как я могу в нем не участвовать? Что мне делать тогда?

      Придумать другой? Не придумывать вовсе?

      Я сам понимаю, проскользнувшая в мыслях идея была очень рискованной. Чисто для меня. Ведь Нехт в случае возможного разногласия в будущем — может получить лёгкий доступ к своей «цели».       Ведь Вмешательство Лорда — способность, в которой плюсы наравне с минусами. Если я сейчас обучу блондина этому заклинанию, он сможет попасть к Хасфату чуть ли не прямиком из двемерских руин не попавшись не к одному стражнику. Главное мне тусоваться у входа в Гильдию и в назначенное время призвать напарника к себе.       Но… если у меня такими... хорошими и полезными делами получится со временем склонить Нереварина на свою сторону и доказать, что мы не враги… или если он вовсе до конца не догадается о моей личности…       — Хэй, Нехт! Как насчёт научить тебя одному необычному заклинанию?

***

      Вечером, как только солнце коснулось городских стен, я взмахнул руками призвав мягкий розоватый свет. А из него у самого входа в Гильдию Бойцов появился мой перепачканный в пыли напарник. С головоломкой в руках.       Проходивший мимо с мамкой под ручку данмерский дитенок, увидавший наши фокусы, с восторгом затыкал пальцем в нашу сторону, что, аж, выронил деревянную игрушку-воина. Его мать, ворча, одернула руку сынка. И, подхватив фигурку с пола, с намеренно громким «Н’вахи понаехали», удалилась с дитём в сторону жилых рабочих районов.       — А-апчхи! Никогда больше не полезу в двемерские руины. — проворчал Нехт, не прекращая чихать.       — Не зарекайся. Они тут везде и в них часто кому-то что-то нужно. — мою попытку стряхнуть с его плеч пыль принял, привычно, на манер ощетинившегося кота. И, продолжая так же забавно по кошачьи чихать, отряхнулся сам.       — П-Ачхи-йдем. — наконец приведя себя в порядок, предложил блондин.       — А? А я там тебе зачем?       — Намекнуть Хасфату, что такие подставы больше не прокатят.       — Зачем ему вообще было тебя к темнице подводить — вот это мне, честно сказать, больше интересно, чем намеки.       Хотя ясно дело в чем суть — сделать и так «должного» императору Нехта, должным ещё и здешнему начальству. Кем бы оно ни было. Кто-то же должен был вытащить «неудачно» наткнувшегося на имперцев парня из казематов. Просто, любопытно, какую отговорку придумает Нехт, чтобы скрыть свою причастность к шпионам Империи. А Хасфат… ладно, послушаем и его сказки за одно.       — Наверное, он не в ладах с моим знакомым, что просил информацию. Вот и пытается напакостить даже простым посыльным. — чуть погодя ответил Нехт, пройдя вперёд меня по коридору Гильдии Бойцов. Ну, придумал оправдание довольно быстро. Хоть и не совсем правдоподобное.       — Слишком заковыристо для простого посыльного. — хмыкаю я складывая пальцы в замок на затылке и чуть замедлив шаг до ленного прогулочного. Нехт же наоборот ускорился, молча окончив неудобное обсуждение.       Ах, ничего, парень. В Балморе ты ещё поднатореешь в первоклассном пи*деже.

***

      — О? Привет, Хасфат, старый приятель! Как жизнь? Ну, ты конечно, и аутсайдер года! Мало того, что разгаданную головоломку обратно в куб собрал, так ещё и посеял её у бандитов в тех же развалинах, откуда этот скромный Черный Рой безделушку тебе и притащил. Ай-я-яй, не надо так. А то моему другу пришлось рисковать. А я не люблю, когда мои друзья рискуют понапрасну. Сечёшь? ~       Хасфат сравнялся бледностью с куском яйца квама в тарелке его так и недоеденного ужина.       Думаю… он хорошо понял мой намек.       А вот Нехт, забрав у имперца запечатанные свитки с информацией, весь оставшийся день был тих.

***

      — Чревато ли лезть в здешние гробницы?       От такого каверзного вопроса с утра пораньше не мудрено подаваться чаем. Если моя холодная война с Эндусом продолжится так дальше — официально стану трезвенником и перейду на воду с листьями. Шейн в «Тарелках» даже за алкоголь считать грешно. Так - слабенький сок.

      Ты еженощно приобретаешь у алхимика в верхнем городе спиртовые настои.

      Лавка работает круглосуточно. И какая дама ей заведует… Даже если альтмерки меня пугают, эта — просто из разряда «наступите на меня, госпожа».

      Не наблюдал за тобой мазахистических наклонностей. Хотя, если принять во внимание твою любовь лезть в опасные темные места…

      Ой, всё! И это прозвучало пошло!

      Лишь в твоём понимании.

      — Без проблем, но только с официального разрешения семьи, которой склеп принадлежит. — мысленно отмахиваясь от усмешек Думака, вытираю стекающий с подбородка чай рукой. — Иначе сработают сигналки на дверях, и, здравствуй, штраф. Но на некоторых гробницах такого нет. И там всё давно разграблено.       — Родовая гробница Андрано, что южнее Пелагиада. — перейдя на полушепот, сообщил Нехт, присаживаясь за уже ставший привычным «местом сбора» столик в дальнем углу зала. Иронично, что в первый раз здесь он громко заявил, что встречаться по утрам не намерен. А теперь гляди — после случая с Антаболисом стал, как и все, вставать с первыми лучами солнца.       — Рядом с той деревушкой бродил, но такую гробницу не приметил. — хрустю пальцами перед собой, и разминаю спину. — Надо на месте смотреть что там. И ты, как? Нормально? У тебя круги под глазами. Ты, чего — полуночничал?       — Дурной сон. — зажмурил парень глаза, массируя переносицу. — Не смог уснуть и работал с заготовками для зелий. А теперь вот ещё, эта… просьба.       — И кто только такую проблемную работенку тебе подкидывает? Ещё и платит гроши.       — Знакомый. — кратко ответили мне.       — Ха? А не пойти ли поболтать с этим знакомым как с Хасфатом? А то что-то мне его цырк с блохами не по нраву.       Нехт слегка ухмыльнулся и покачал головой.       — Не стоит твоего внимания. — был дан такой же краткий ответ.       Что ж… пока этот «главный шпиЁн» не бросает Нехта в по настоящему опасные для шкуры задания — поучавствуем в цирке дальше.

***

      На двери в усыпальницу, ожидаемо, была печать. Причем, свежая и обновленная. Кого-то недавно предавали пеплу.       Я показал Нехту как выглядит рабочая печать, а потом, под его неохотное бурчание, чуть ли не под ручку повел в ближайшую знакомую заброшенную гробницу и дал понять, чем отличается сломанная от активной. И не забыл проинструктировать в вопросах наказаний за те или иные кощунственные действия в данмерских захоронениях, рассказал о ненависти серокожего народа к некромантии и предостерёг не брать лишний раз работу, связанную с гробницами. После, в таверне Пелагиада, напарник первым делом накинулся с вопросами о том, зачем мне в таких подробностях объяснять ему все заковыристые данмерские устои.       — Я не всегда буду рядом чтобы подсказать. — пожал я плечами тогда, откупоривая пробку от флина. — Рано или поздно разойдемся, а ты пойдешь дальше. Так что слушай внимательно, змейка, и запоминай. В жизни информация лишней не бывает.       Да. Рано или поздно я сгину вместе с Сердцем, а Нереварин пойдет по своему пути дальше. Хреново, грустно, но мне было весело и даже если десять лет это ничтожно мало — я успел и успею прожить их ярко. И моя задача сейчас — сделать так, чтобы блондин смог позаботится о себе дальше, получил хорошую репутацию и статус. А, при лучшем раскладе, остался с Домом Дагот в хороших отношениях, чтобы его голос в защиту Дома мог помочь оставшимся в живых потомкам красного знамени шалка. Негоже с моей стороны оставлять после себя неплодородный пепел для потомков.       Вот только парень на мои слова о возможном расставании похмурел, и опять до конца путешествия в Балмору не проронил ни слова.

***

      — И что тогда делать с Шарн гра-Музгоб? — измученно выдохнул блондин, плюхнувшись за столик в «Восьми Тарелках». — Мне нужна информация от неё, а без черепа…       — А что это вообще за история с черепом? — достаю из кармана жареные семена виквита, дожидаясь пока официантка принесет заказанную еду.       — Череп принадлежит некоему Ллевулу Андрано. — начал объяснять Нехт. — И, по словам Шарн, на черепе должны быть черные крестообразные ритуальные метки.       О? Черные метки? На черепе? И оркесса описала их в таких подробностях, словно сама и рисовала. А не обатател ли "знакомый" Нехта часом!? Подставлять его по такой теме!       — Как мило… — расплываюсь довольной улыбке я.       Нехт тут же насторожился.       — Что в черепе может быть милого?       — Не череп, а наша знакомая по Гильдии. Заниматься некромантией тайком под носом у организации, яро противостоящей таким методам и в провинции, где за такое снимают голову с плеч без суда и следствия. Такая преданность делу — очень мило.       — Некр… почему я не удивлен. — покачал головой блондин, от чего локоны по бокам расплелись и спрятали взгляд. — Меня опять чуть не подставили. В двойном размере. Расхищение гробниц и пособничество некроманту. Это уже не простая контрабанда. Меня могли запереть на несколько лет, а то и десяток. Или убить, но вряд ли бы его "знакомый" это допустил. А вот должником на "веки вечные" блондин у него мог вполне остаться. И это вполне себе могло произойти, работай Нехт в соло и без подсказок.       — Вот поэтому и говорю. — делаю паузу, заприметив подошедшую к нам работницу ресторана с заказом, и продолжаю, как только та отошла подальше. — Меня как-то не сильно волнует твоя явная связь с какой-то там тайной шпионской организацией или, то, как ты неумеюче это скрываешь.       От моего внезапного раскрытия его тайн, на лице Нереварина проступила не ожидаемая паника или холодная настороженность, а скорее уж до странности негодующее удивление и краткий миг растерянности. Он даже ресницами похлопал, как дитё, чей мирок перевернулся от очередного «А в смысле всё не так, а по-другому?». Но я решил оставить анализ мимики блондина на потом и продолжил:       — Я уже говорил — к тебе липнут неприятности, а мне скучно. Но даже у уровня угрозы от проблем есть допустимый предел. Так что… просто покажи мне пальчиком на своего м-м-м… «знакомого», что явно заигрался в коварного шпиона. — я наклонился над столом к самому уху застывшего, словно от паралича, эльфа, шепча зловещее обещание. — И его не будет. Тихо. Без свидетелей и улик. — в подтверждение своим словам выпускаю из тела немного маны в виде ауры с привкусом кровожадности.       Как только я отстранился, а наблюдавшая за нами из далека официантка-извращенка втянула слюни обратно в рот, Нехт отмер и замотал головой в отвращении.       — Это не стоит беспокойства. — отказался парень, тут же вернувшись к привычному состоянию ощетинившегося кота. — Ещё хоть раз так близко ко мне мордой приблизишься — разобью её тихо, без свидетелей и улик. — передразнил он меня, со всей свирепостью зарываясь ложкой в рис, словно блюдо виновато во всех его бедах.       Той ночью я специально «заночевал» в Гильдии, сославшись на помощь Ажире с очередными отчётами. Попасть в мир снов одной не чистой на душу оркессы было до смехотворного легко. Принять вид духа её жертвы, чей череп она так хотела вернуть — уже сложнее. А вот уговорить её саму решать свои проблемы, давя на честь некроманта и силу расы — искусство. Одрос и Дорвайн бы мной гордились.       На следующий день сбитый с толку Нехт сообщил, что Шарн гра-Музгоб поймала его в гильдии и отдала записи просто так, отказавшись от помощи в добыче черепа.       Ещё через пять дней по Балморе прошёл слушок о оркессе-некромантке, что разворошила гробницу рода Андрано и была убита при сопротивлении аресту.