Promising

      Одетт здраво решает, что раз уж мы принимаем завтра гостей, нужно привести в порядок замок:       — И про себя не забыть. Мы должны выглядеть как лидеры, а не как голодранцы с руин.       — Я лично выгляжу потрясающе, — Феликс кокетливо поправляет причёску, а я закатываю глаза.       — Что-то ещё, ваша светлость? — Ротбарт пребывает в распрекрасном расположении духа.       — Да, — Одетт упирается руками в обеденный стол. — Нам нужно будет найти другое место для переговоров: слишком уж много времени мы проводим на кухне.       — А мне здесь нравится, — тихо отзываюсь я, но, похоже, меня никто не слышит.       — Стало быть, большая уборка, — Феликс хлопает в ладоши. — Кстати, это хорошая возможность тебе, Одетт, попрактиковаться!       — Ну да, нужно же совместить приятное с полезным.       — Тогда встретимся минут через пятнадцать на улице — мне нужно подготовиться…       Послав улыбку всем присутствующим, маг двигается прочь из кухни.       — Так, — Одетт дожидается, когда шаги Феликса утихнут. — Теперь ты.       Она поворачивается к Ротбарту, указывая на него пальцем.       — А что я?       — Завязывай с этим, — тон принцессы серьёзен. — Мы вроде как решили, что будем править вдвоём. Значит, я должна быть в курсе того, что мы делаем.       — Да? — колдун выгибает кустистую бровь. — Вроде как с кораблём моё мнение не учитывалось.       — И я готова взять за это ответственность, — вступаю в разговор раньше, чем принцесса ответит.       — Это очень трогательно, — Ротбарт язвительно ухмыляется мне. — Вот только тебя-то править мы не зовём…       — И что же это значит? — Одетт скрещивает руки на груди.       — Всё просто принцесса: убеди меня, что я могу… приблизиться к доверию к тебе, как к лидеру.       — Разве я только что не доказала тебе?..       — Парочки хороших идей мало — покажи, что ты действительно тот лидер, который способен править страной.       — Ты увидишь это, когда я отвоюю наше королевство.       — Надеюсь. Пока что нам нужно отвоевать этот замок от грязи…       Напряжение между этими двумя вроде как немного спадает, и я вдруг задумываюсь о том, что несмотря на постоянные ссоры, они, в общем-то, неплохо друг друга понимают.       — Ладно, тогда за дело. Ты с нами? — интересуется у меня Одетт.       Невольно улыбаюсь: последние несколько дней мы, помня о прошлых разногласиях, стараемся быть как можно деликатнее друг к другу. Мне кажется, это хорошо.       — К сожалению, нет… нужно же привести Крысёныша…       — Давайте хотя бы звать её Шпионкой? Ну хоть между собой.       — О, ты проникаешься смыслом кличек. Примерно так и работает всё на крысиной улице.       Одетт корчит гримасу мне, кивает Ротбарту и спешит за магом. Мы остаёмся с колдуном одни.       — Слушай, — тяну я как можно беспечнее, — у меня тут кончается волшебный порошок…        — Ты имеешь в виду «телепортационный порох»? — интересуется Ротбарт, собирая карты в стопку.       — По... порох? То есть он может взрываться?       — Не бери в голову.       Чуть сужаю глаза, а потом думаю, что если за столько лет, что я им пользовалась, проблем не было, то и в будущем не должно быть:       — Как скажешь… так вот, он самый и закончился. Но у тебя же есть ещё?       — Есть, — Ротбарт вновь занимает своё кресло и теперь смотрит на меня снизу вверх излишне довольно. — Вот только я тебе его не дам.       — Это ещё почему?       — Потому что в следующий раз, прежде чем тратить его на незапланированные фокусы с исчезновением, будешь думать как следует.       — Ты же сказал, что тебе всё равно!       — На то, что ты где-то шляешься — конечно, — отвечает он беспечно. — А вот на то, что ты почём зря тратишь волшебные артефакты…       — Такой уж артефакт… мне хватит только добраться до места встречи со Шпионкой!       — Значит, прогуляетесь. Скоро и так пол-леса будут знать, где мы находимся, так что не страшно.       — Ну не-е-ет…       — Да. Не обсуждается. Если хочешь, можешь идти сейчас, а переместиться уже с девчонкой.       — Я так не успею. А ты, видимо, решил сегодня всем испортить настроение…       Ротбарт сложил руки за голову, довольно скалясь:       — Что уж поделать, я же всё-таки тёмный маг.       — Темнейший… — бурчу я.       Делать нечего. Придётся прогуляться.

***

      Залезая в мешочек, я питаю слабую надежду, что пыли там больше, чем я помнила, но нет. Ровно на одно перемещение.       Выхожу наружу и ёжусь: холодает, и близость озера лишь ухудшает положение. Если верить Ротбарту, возможно, прямо сейчас где-то на кувшинках важно квакает истинный хозяин замка. Интересно, каким он был на самом деле?..       Надеюсь, что и правда самовлюблённым идиотом, который это заслужил.       Неподалёку от беседки, Феликс и Одетт активно что-то обсуждают. Наверняка план уборки. Чувствую толику грусти — мне всегда казалось, что беседка — это наше с ней место.       Хотела бы я сейчас быть на месте мага.       Одетт слишком погружена в разговор и мой взгляд не чувствует. Вздыхаю. Ладно, время перемещаться…       Бросаю жалкие крохи порошка под ноги, и фиолетовая дымка окутывает меня с головой.       Уже через секунду я вновь на уже знакомой поляне.       Кажется, мы были здесь с Одетт очень давно, но в то же время, если сильно постараться, тут всё ещё можно обнаружить наши следы.       Дуб. Жёлуди. Кусты. Солнечные лучи упрямо продираются через кроны деревьев. Впрочем, здесь они уже почти не греют.       Как и в прошлый раз, приближение Шпионки я слышу заранее.       Такая же худая и грязная — лицо её, однако, так и сияет. Но когда девочка выбирается на поляну и оглядывает всё вокруг, улыбка её сникает:       — А где лебедь? — разочарованный тон.       — И тебе привет.       — Привет! — она шмыгает носом. — Так… и где лебедь?       — Сегодня без неё.       — Понятно…       Похоже, всю неделю девчонка ждала встречи именно с Одетт. Не могу её винить. В её краях наёмников хоть отбавляй, а вот лебедей на крысиной улице встретишь нечасто…        — Да брось! — широко улыбаюсь. — Зато сегодня нам с тобой предстоит небольшая прогулка.       — Это куда это?       — Моя госпожа хочет тебя видеть.       Как я и думала, глаза девчонки сузились, и она упрямо скрестила руки на груди:       — Никуда я не пойду… зачем-то? Чего ей меня видеть-то?        Пожимаю плечами:       — Рассказывала про тебя много хорошего. Тут не так уж и далеко, на самом-то деле. Идти меньше часа.       — Я же говорю, что не пойду никуда, — Шпионка надувается. — Ты это… тоже… лебедя нет… ещё и тащишь куда-то… а я почём знаю…       Вздыхаю, прислонившись к стволу дуба. Учитывая её упрямство, она отлично впишется в нашу компанию.       — Если бы я хотела тебе навредить — я бы сделала это раньше, разве нет?       Девчонка в ответ лишь поджимает губы: особо-то ей и нечем возразить.       — Хорошо, давай поступим так, — вытаскиваю из-за пояса кинжал, и глаза Шпионки округляются.       Но я лишь аккуратно перехватываю его за лезвие и протягиваю девочке рукоять:       — Умеешь пользоваться?       — Ну… это… пару раз было дело…       Поколебавшись, она всё же берёт оружие. Я даю ей возможность оценить лезвие, но когда она тянется к нему другой рукой, предупреждаю:       — Осторожно! Он острый.       Девочка держит кинжал в кулаке. Сжимает слишком сильно, и я осторожно приближаюсь, касаясь тыльной стороны её ладони:       — Чуть расслабь руку. Вот так. Так тоже можно держать, но тогда у тебя будет меньше возможностей для манёвра, а в ближнем бою это важно…       Благодаря мне, теперь она держит его почти горизонтально, положив рукоятку на указательный палец и придавив больши́м.       — Это называется «мягкий полный хват». Так ты можешь наносить удары в любом направлении. Попробуй сделать выпад. Только аккуратно: двигай рукой, а не корпусом, не то свалишься и напорешься на собственный нож.       Отхожу чуть дальше, готовая в любой момент среагировать и подстраховать.       Шпионка делает замах снизу вверх. А затем оборачивается на меня:       — Ну как?       У неё это получилось довольно неуклюже, но всё же я киваю:       — Вполне недурно. Попытайся теперь чуть резче… резче, а не быстрее — разница есть. Так. Неплохо! Теперь попробуй сбоку. Бей от уха вниз. Только смотри не поранься!       Она даже язык высовывает от усердия. Не то чтобы получается очень хорошо, но с другой стороны, надо же с чего-то начинать… я отстёгиваю чехол от пояса:       — Держи. Теперь кинжал твой.       — Мой? — девчонка от неожиданности даже отступает на шаг. — Это с чего это вдруг?       — Теперь ты тоже вооружена, так что, если что, можешь дать отпор. Будь аккуратна, не вытаскивай его почём зря. Используй только при необходимости, а ещё держи в чистоте и не мочи. Если хочешь, я могу тебя ещё немного потренировать. Но это позже, сейчас нам нужно в замок. Пойдёшь?       — А что, тут есть замок?       — Ага… когда-то он принадлежал одному принцу, а теперь в нём живу я и моя…       Я вдруг осекаюсь. Как правильно нас охарактеризовать? Первое слово, которое пришло на ум, вряд ли покажется уместным… В итоге, я пожимаю плечами и смазано заканчиваю:       —... в общем, ещё люди. Познакомишься со всеми, если не боишься.       — Да не боюсь, — девчонка всё ещё разглядывала кинжал. — И вовсе не боюсь! Чего мне это… бояться-то? я просто ну… не ожидала, вот и всё! И вообще, пошли давай!        Очень решительно она двигается к кустам, откуда пришла, а затем оборачивается:       — Только это… а идти то куда?       С трудом сдерживаю улыбку:       — Пошли, я проведу.       Когда мы продрались сквозь заросли и двинулись по тропе, Шпионка вновь подаёт голос:       — Я это… хотела сказать спасибо, что ли… ну, за нож.       — Не за что. У меня первое оружие тоже появилось в твоём возрасте.       — Да? Может, когда-нибудь у меня получится и меч раздобыть!       — Может быть.       Ну, до меча явно рано. Пусть хотя бы научится владеть кинжалом, а уж потом… кажется, у меня действительно есть где-то тренировочный меч подходящих размеров.

***

      Как я и думала, пробираться сквозь лес без возможности переместиться — та ещё пытка. Нужно обязательно уговорить Ротбарта пополнить мои запасы.       Шпионка рядом же, несмотря на свою худобу, так и лучится энергией. Она то ускоряется, обгоняя меня, перепрыгивая кочки и палые деревья, то замедляется и вновь достаёт кинжал, с восторгом рассматривая каждый дюйм.       — Ты только не бегай с ним, — не сдерживаюсь я от наставлений. — А то напорешься.       — Не буду. Но он такой красивый! Ребята обзавидуются!       — Старшим не показывай — отберут.       — Пусть только попробуют!       — Что я говорила про «не вытаскивать почём зря»?        — Хорошо-хорошо, — девчонка шмыгает носом и вытирает его рукавом.       Она выглядит слегка насупленной, и я решаю её отвлечь:       — Как дела в королевстве-то?       — Да ничего особенного, ну то есть… как бы все ждут корабль. Ты не думай, я правда лазила везде! Даже в гарнизоне слушала. А ещё это… охрану короля увеличили, вот. Поставили на его покои всяких заклинаний, и вроде как всё от чужого колдовства.       — Интересно. Он ожидает нападения? От мага?       — Да! Солдаты тоже удивлялись, потому что это… ни с какими колдунами король не ругался, значит. Так что кого он боится — непонятно!       — Хм, занятно…       — А ещё, короче, на нашей улице, представь, говорят, объявилась какая-то незнакомка! Никто не знает, кто она и откуда. Но она славно отлупила Весельчака Джереми — а он это… знаешь какой большой? Большущий! И она подруга Тайпана… что совсем уже странно.       Чувствую внутренний толчок: вот она — отличная возможность узнать про моего старого знакомого.       — А кто такой этот Тайпан?       — В смысле? — девчонка даже остановилась на месте, вытаращив на меня глаза. — Ты не знаешь кто это? Серьёзно?       — Нет. Меня очень давно не было на крысиной улице, забыла?       — Ну… наверное, тоже верно… как тебе объяснить-то… ну, он вроде как главный.       — Занятно, раньше на крысиной улице главных не было.       — Но сейчас есть, — девчонка вытирает нос рукавом. — Про него разное говорят. Я слышала даже, что он великий чародей, представь?       Что-то в этом я как-то сомневаюсь, учитывая, что для расчистки тракта ему нужен Ротбарт.       — А что ещё говорят?       — Ну, в общем… это я от Джека услышала. Джек взрослый, но нам иногда помогает. Он как-то возвращался от Сальной Сью и зашёл к нам навеселе. Он это… в целом неплохой, и истории всякие рассказывает, вот однажды, например, про коняшку…       — Так а что про Тайпана-то?       — Ах да. Про него обычно это… не особо любят толковать. А вот в тот вечер Джек рассказал, мол, когда-то Тайпан в банде был какой-то, ну это… мелкой совсем. Брали они разные задания — всё как у всех. А потом, раз! И Тайпан приносит своему главному заказ от какой-то шишки, вроде как кто-то богатенький. Толкуют, но это не точно, что со связями при Дворе.       Связи при Дворе? Интересно...       — А где он такого раздобыл?       — Так это… никто ж и не знает. Вот только главный у них дураком оказался: так всё организовал, что это… половину и поубивали, представляешь? Но заказ они выполнили благодаря Тайпану. Деньги получили. Вроде как даже это… хорошие. Ну так вот они, когда вернулись, так главного и того…       Девчонка красноречиво проводит больши́м пальцем по шее. Глаза её таки и горят: эту историю младшие явно любят.       — Значит, он стал новым главой банды? Я правильно понимаю?       — Ага. Но знаешь что? Он не стал тратить деньги в кабаке. Начал их, значит, это… ну копить. И на них оружие там брать для своих. Штуки всякие… а ещё — и это ну вообще — если кого на задании порешат, то он его семье — если есть, конечно — его долю отдаёт. Вроде как справедливо.       Ну прямо рыцарь, но сомневаюсь, что мотивы у него благие:       — Дай догадаюсь, таким образом, люди из других банд сами к нему приходить начали?       — Угу. Да и много кто из наших мечтает к нему попасть... только не все это могут сейчас. Надо чем-то выделиться.       Значит, он потихоньку прибрал крысиную улицу в свои руки.       Интересно, а то самое первое задание — это не там, где погибли его старые друзья? Было ли это трагической случайностью? Как-то слишком она удачна для одноглазого…       Киваю Шпионке, чтобы мы двинулись дальше, и спрашиваю:       — Так а чародей-то почему?       — Да фартовый он, — девчонка пожимает плечами. — Он это… за что не возьмётся, всё у него получается. Вот и начали говорить всякое…       Мы идём, шурша палой листвой. И без нас лес полон разных звуков. Давно я не возвращалась в замок пешком — пару раз сердце моё даже ёкало, когда мне казалось, что мы свернули не туда.       Но старые ориентиры находятся быстро. Вот камень, напоминающий мне голову гнома. Значит, нам прямо. До тех пор, пока не увидим дерево, поросшее мхом…        Поняв где мы, я вновь поворачиваюсь к девчонке:       — О чём ещё говорят люди? За пределами улицы?       — На базаре слышала кучу слухов, — Шпионка, задрав голову восторженно наблюдает за белкой на деревне неподалёку. — Говорят, король спит на огромной горе денег, пока простой народ недоедает.       О, а вот это полезно. Надо будет подумать, как раздуть этот слух — вызвать у людей ещё больше недовольства.       — А ещё говорят, что в лесу этом водится чудовище, — девочка вновь сжала рукоять кинжала. — Но, мне кажется, враки это всё.       — Почему это?       — Так в лесу светло, а чудовища живут в темноте.       — Хм, что-то в этом есть.       Дальше Шпионка принимается пересказывать байки про министров и их дела сердечные, но я слушаю вполуха — всё равно в подобном я ни капли не понимаю. Это Феликсу может пригодиться.       Вот ещё минут двадцать пути, и мы, наконец, выходим на совсем знакомые места.       — Только вот, — сообщаю я, протянув руку, к кустам ежевики, чтобы расчистить нам путь, — никому не говори про этот путь. Это — тайна.       — Конечно, я никому… ого!       Когда видишь заброшенный замок впервые, он действительно восхищает. Даром, что запущенный. Строгий, с башенками, галереями, и, конечно же, озером.       — Так ты живёшь здесь?       — Ага. Нравится?       Девчонка сначала кивает, а потом спохватывается и пожимает плечами:       — Замок как замок.       — Ну конечно же! Пошли.       В окрестностях никого нет. Должно быть, уборка идёт полным ходом. Хотя внешне замок не особо-то изменился.       Идём к парадному входу. Поднимаемся по каменным ступенькам. Я открываю дверцы.        — Ух ты! — открыв рот, девчонка оглядывает холл. — Как красиво…        Здесь я не могу с ней не согласиться — чародеи добавили месту лоска.       От прежнего запустения не осталось и следа: пол начищен, да так здорово, что кажется в нём вот-вот можно будет разглядеть наше отражение. В холле сделалось гораздо светлее — видимо, потому что на втором этаже теперь помыты окна. А ещё вокруг свечи. Совсем рядом с дверью комод — никогда его не видела раньше — на нём канделябр и ваза со свежими цветами. Белые розы.       Чувствуется рука Одетт.       — В столичном дворце ещё красивее, — раздаётся голос сверху.       Мы со Шпионкой тут же поворачиваемся к лестнице. Принцесса спускается по ступенькам, шагая по красной ковровой дорожке. Царственно и грациозно, держа спину прямо, а руку на перилах.       Как-то непроизвольно я склоняюсь в поклоне, и девчонка делает то же самое.       Вот Одетт уже на самых последних ступеньках.       — Разреши представить, — я поднимаю голову. — Принцесса Одетт.       — Ой… — конечно, Шпионка этого никак не ожидала.       Её и без того большие глаза сделались совсем круглыми, а сама она как будто бы сжалась, став ещё меньше.       — Привет! — Одетт улыбается весьма дружелюбно.       На её фоне наша гостья кажется совсем чумазой, но принцесса протягивает ей руку, не боясь запачкаться:       — Приятно познакомится с тобой.       — Здрасте… — робея, девочка всё же отвечает рукопожатием.       — Как добрались?       — Спасибо, хорошо…       — Рада наконец тебя увидеть. Эри… — Одетт слегка морщится, чувствуя мой взгляд. — Крыса очень много рассказывала о тебе.       — Что, правда? — девчонка делает жест рукой, видимо, чтобы вытереть нос, но тут же себя останавливает. — Я это… тоже много слышала про вас. Вот…       Ей явно неуютно в присутствии монарха. Немудрено, учитывая, откуда она. Одетт это понимает и бесцеремонно садится на корточки, чтобы быть на уровне глаз Шпионки:       — Тебе, наверное, интересно, почему я захотела тебя видеть?       — Ну… это… наверное…       — Крыса работает на меня, — Одетт посылает мне улыбку. — Получается, ты тоже. Так ведь?       — Ну да…       — Вот я и решила с тобой познакомиться! И вот что я предлагаю, — девушка заговорщически понижает голос. — Там на втором этаже есть лохань: просто невероятная, с горячей водой. А ещё мыло и всякие отдушки. Давай ты отдохнёшь с дороги, искупаешься. А затем спустишься сюда на обед, и мы поговорим. Что думаешь?       Шпионка переминается с ноги на ногу, обнимая себя рукой:       — А зачем мне купаться?       — Королевский этикет, Крысёныш, — я кладу руку ей на плечо. — Так в замках все делают.       — А, — она поднимает на меня лицо. — Ну да…       — В банной тебя ждёт чистая одежда, — Одетт распрямляется. — А эту мы постираем, не против?       Девочка вновь смотрит на меня, и вдруг я чувствую толику совершенно непонятной гордости:       — Всё нормально. Это тоже часть этикета.       — А кинжал?..       — Он твой, можешь спуститься на кухню с ним — никто не будет его отбирать.       — Тогда хорошо!       — Только намылься как следует. Шею тоже помой.       — Ладно-ладно…       Мы объясняем ей, где банная комната и кухня. Шпионка выглядит немного пришибленной, но не спорит, что кажется мне весьма хорошим знаком.       — Кинжал? — интересуется Одетт, когда девчонка поднимается.       — Ага. Мой подарок.       — Не слишком ли опасно для ребёнка?       Вместо ответа я лишь пожимаю плечами. 

***

      На кухне нас ожидает настоящий пир. Даже я, не привыкшая в последнее время голодать, удивлённо присвистываю.       Картошка, помидоры, рыба, окорока, ветчина, сыр, колбасы, хлеб, пироги, похлёбка, пирожные, яблоки, персики ещё и каша! Как будто бы мы пригласили целый королевский совет на званый ужин!..       — Я не знала, что ей нравится, — произносит Одетт немного сконфуженно, — поэтому вытащила всего по немногу.       — Да ей всё на свете может понравиться, — я всё ещё ошеломлена изобилием. — Она же с крысиной улицы… там если еда не просрочена, это уже деликатес… оно же всё испортится!       — Перенесём туда, где похолоднее, — на кухню заходит Ротбарт, а за ним Феликс. — Например, я знаю одну снежную страну с чу́дными сугробами.       — Что, тоже с нами?       — А почему нет? — колдун занимает своё излюбленное место. — Хоть посмотрю на эту вашу шпионку.       — Только давай без грубостей, — тут же отвечает Одетт.       — Грубости? — Ротбарт прижимает руки к груди в карикатурном изумлении. — Да когда я вообще был груб?       — Всякий раз, когда не спишь, — принцесса тоже садится.       — Хотя, — я следую её примеру, — иногда он говорит во сне.       — Зато по-своему приятно, что он не изменяет себе, — теперь и Феликс опускается на ближайший стул.       — Ой, одни критики, — колдун всплёскивает руками, а затем переводит взгляд на меня. — Есть что-то полезное?       — Скорее интересное: говорят, узурпатор принял дополнительные меры по защите от колдунов.       Ротбарт застывает. Глаза его чуть сужаются, но и только. Потом он недоверчиво хмурит брови:       — Какого рода защита?       — Сейчас её и спросишь.       — Верно, — колдун чешет щёку.       — С чего узурпатору боятся колдовства? — Одетт задумчиво барабанит пальцами по столу. Кто может ему угрожать, кроме…       — …нас, — заканчивает за неё Ротбарт.       — Да мало ли кто, — Феликс передёргивает плечами. — Времена такие, что у каждого при дворе свой колдун, маг или чародейка, так что…       Он позволяет голосу мягко сойти на нет.       — Однако защищаться он решил только сейчас, — медленно произносит Ротбарт. — Интересное совпадение.       Феликс кривит губы и откидывается на спинку стула:       — Есть какие-то соображения на этот счёт?       — Нет, — Ротбарт пожимает плечами, улыбаясь. — Думаю, ты прав — всего лишь совпадение…       Мы замолкаем.       Колдун кажется беззаботным. Сидит, развалившись в кресле, мурлычет что-то себе под нос. Казалось, не думая ни о чём серьёзном.        Но я слишком хорошо его знаю, чтобы поверить в это.