Даст

      Утро обозначилось двумя вопросами: «где я?» и «какого хуя рядом снова Мидория?». А потом мозг догрузил информацию и я осознала, что я в комнате Изуку, и нахожусь я там, потому что меня не отпустили домой, сказав… Ээм, честно говоря, я не особо вслушивалась в оправдательные речи Инко-сан, просто приняв тот факт, что домой меня не отпустят. Да и не особо я туда торопилась. Пустая холодная квартира мне нравилась меньше чем тёплый дом, в котором есть люди кроме меня. А кровать Изуку — это потому, что мне как бы постелили на диване, но Мидория решил что хочет ещё раз опросить меня по изменениям в моей причуде и её контроле, и вырубился он тоже первым, так что я посмотрела на эту рожицу, из последних сил держащую глаза открытыми, потёрла собственные, зевнула и забралась под одеяло. Кажется, мы с Изуку нашли идеальный способ сосуществования — он был подушкой-обнимашкой, я была обнимающей его осьминожкой. Он сам так сказал, попросив не так сильно душить его во сне.       Пока Мидория видел последние перед пробуждением сны, я тихо встала и вышла из его комнаты. Ещё не хватало, чтобы Инко-сан подумала, что у нас какие-то «особые» отношения. Не, они у нас, конечно, особые, но не в том смысле. И ведь никто… — Ох, Хокори-чан, так ты у Изуку была, — за спиной послышался вздох облегчения, а я развернулась, неловко улыбаясь и в примирительно-извиняющемся жесте поднимая ладони. — Да-а, Инко-сан, я ненадолго заходила к Изуку и… — А я-то думала, что ты домой ушла. Подушка холодная и ровная, плед — как я положила, так и лежит, — мама Изуку приложила ладонь к щеке и пошла на кухню. Видимо, готовить завтрак. И кажется, она как-то по-своему растолковала мои слова, но, в любом случае, отчитывать меня не собирались и меня это устраивало.       До начала завтрака (до момента, когда заспанный, но не выспавшийся взлохмаченный Изуку пошлёпал в ванную, умываться) я сидела за кухонным столом, невидящим взглядом пялясь в телефон, в котором стремительно проматывалась новостная лента. Скучно, за два года жизни в этом мире ежедневные сообщения о каких-то геройско-злодейских подвижках как-то приелись. Я покосилась на серое пасмурное небо за окном. Вспомнилось родное время (и родной мир). Может на подработку устроиться? В прошлой жизни я действительно подрабатывала… Последнее лето перед… Перед тем, как оказалась здесь.       Но вот от самой подработки у меня осталось только воспоминание, что она была. Точно уБожество снова что-то намудрила, чтобы я «не сходила с ума».       «За» поиск деньгоносной деятельности был и мой кошелёк, который лелеял мечты о больших купюрах. Ну или о большом количестве маленьких купюр. Хм, может карточку ещё завести? Надо будет спросить у Инко-сан или кошко-доктора. Помнится, зарплату не на ручки мне выдавали, а скидывали на карту. — Хокори… — А? — я подняла голову, поняв, что задумалась и пропустила вопрос. — Я спросила, как твоё самочувствие? — с понимающей улыбкой повторила свой вопрос мама Изуку. — Да вроде нормально, — я потёрла шею, согнула и разогнула пальцы правой руки. — Во всяком случае, если буду испытывать какие-то недомогания, схожу в школьный медпункт или к Яваракай-сану.       Инко-сан кивнула, вновь поворачиваясь к плите и продолжая готовить. Я снова задумалась. Скоро пришёл Изуку и мы принялись завтракать.

***

— Йо, Ичиго, — рядом появилась кислотно-зелёная макушка Акихико, а на правое плечо опустилась его ладонь. Неожиданно Мори понизил голос и почти прошептал мне на ухо: — А теперь давай двигай в сторону нашего места, пока тебя кошко-староста не увидела.       Я хмыкнула, взглянув на ступеньки школы и близнецов Като, отвлекающих Куки какими-то совершенно тупыми вопросами. Я была уверена, что вопросы тупые, потому что староста злилась и забавно топала ножкой, в то время как её кошачьи уши были плотно прижаты к голове.       Когда мы зашли за угол школы, Акихико немного расслабился, а через пару минут нас догнали улыбающиеся близнецы.       Я почесала затылок. — «Ребят, мне вчера сказали, что какой-то придурок, общавшийся с Хаганэ, хотел меня видеть,» — я постаралась всем видом показать, что это не особо-то и волнует меня. Плюсом, механический голос переводчика не обладал ни какими эмоциями. — «Не знаете, что за чучело?» — А, Шизаханзу со второго года, — протянул Акихико, убирая руки в карманы. — Ну, он довольно проблемный… — Причуда позволяет превращать пальцы в ножницы, но это довольно жутко, даже если учитывать, что есть и более мерзкие способности, — добавил один из близнецов. — Они с Хаганэ, насколько я знаю, не особо много общались, но знакомы с младшей школы, — Мори нахмурился, а мне захотелось постучать головой об стену. Если у Хаганэ был такой прекрасный товарищ, с которым они давно знакомы, так какого хрена он ко мне прилипал-то, а?! — В общем, не факт, что Шизаханзу хочет отомстить за друга, но ты всё равно будь на стороже, — Мори хлопнул меня по плечу и ободряюще улыбнулся.       А потом я поняла, что меня привели в некоторый раздевалочный тупик и в его центре стоит некий второгодка с очень злыми глазами. Захотелось действительно подойти к стене и постучаться об неё головой. Но я только активировала причуду, пошуршав по земле костылём и подняв побольше пыли, которая очень рассеянно и незаметно перекочевала к вероятному сопернику, так же незаметно оседая на его одежде. Если что, у меня будет возможность его остановить. — «Ну, это ведь ты тот кореш Хаганэ, который хотел со мной вчера поговорить?» — Я, — второгодка со злыми глазами нахмурился ещё больше. — Моё имя… — Не ебёт, — я закатила глаз и цыкнула. — Давай, говори, чё хотел и съёбывай.       Секунда. Две. Мне надоело просто так ждать и я повернулась боком к человеку с ножницами в имени и причуде, собираясь уходить. У меня не было желания тратить на него время. Мне ещё перед Куки извиняться и оправдываться… — НЕ СМЕЙ МЕНЯ ИГНОРИРОВАТЬ! — раздалось слева, а я заставила пыль замереть, резко разворачиваясь к Ши-как-его-там.       Парень активировал свою причуду и находился в такой позе, будто только начал атаку. Ножницы на его пальцах и правда выглядели омерзительно. Не повезло с причудой, так сказать. «Эдвард Руки-ножницы» смотрел на меня с таким гневом, будто я зарезала всю его обожаемую семью прямо у него на глазах. Даже жутко. — Ну и какого хера ты тогда молчал? — я наклонила голову в сторону, цепочка монокля прошуршала по пластырям. — Если не хотел, чтобы я тебя игнорил. — Ты… ублюдок… Ты ответишь за то, что сделал с Нойзу! — заорал парень, а я поморщилась. — А теперь давай конкретнее: какого хрена это я что-то сделал? — Из-за тебя Нойзу не может пользоваться причудой!       Повисла тишина. Она образовалась и в тупике между раздевалками, и в моём мозгу, и… Не, пожалуй это всё. — Чё? — Из-за того, что ты избил Хаганэ, он не может активировать причуду! Из-за тебя он стал инвалидом! — чуть не плача выкрикнул Ши-как-то-там, жмурясь и явно переживая какой-нибудь внутренний монолог о дружбе и справедливости. — И чё?       Он вскинул опустившуюся было голову, гневно глядя на меня, но всё ещё молча. Я поковыляла в его сторону. — Какого хера ты винишь меня в том, что твой кореш решил затеять драку? — тихо и спокойно произнесла я, немного нагибаясь и заглядывая в глаза парня. — Ты нихуя не знаешь о наших взаимоотношениях, но при этом жопу рвёшь чтобы меня пристыдить… А нахуя? Героем захотел себя почувствовать? — я хмыкнула, показывая передние зубы и выпрямляясь, после чего резко снова нагнулась, хватая «Эда Руки-ножницы» за волосы на затылке и подталкивая его ухо к своему рту. Пыль, повинуясь моим желаниям, отпустила его, из-за чего мальчишка дважды почувствовал себя некомфортно: когда я его дёрнула и когда он приземлился на ноги. В голосе появилась ненависть, которую я давно не пробовала вызывать в себе осознанно. — Разочарую: ты просто жалкий пиздюк, нихера не смыслящий в этой жизни, с нахер промытыми героическими мозгами и хуёвой… Слушаешь меня? Хуёвой причудой, которая просто отвратительна.       Закончив шипеть гадости в ухо пацана, я резко откинула его от себя, даже не используя причуду. Даже как-то странно, что он не попытался порезать меня, пока имел почти полный контроль над своим телом, если исключать голову. Ши-я-всё-ещё-не-помню послушно упал на землю, подняв облачко пыли. Я отвернулась от него, направившись к выходу из тупика. Чувствовала себя при этом почему-то даже хорошо. Кажется, мне стоит почаще говорить гадости тем, кто меня обвиняет. Только бы эти обвинители перевелись поскорее, а то у меня фантазия на гадости может закончиться.

***

      Поднимаясь по лестнице на второй этаж я увидела стоящих у окна близнецов и Акихико. Они наблюдали за девчонками во дворе, о чём-то не слишком громко переговариваясь и время от времени толкая друг друга в плечи.       Вздохнув, я, не скрываясь, подошла к ним и влепила две затрещины и один пинок коленом по заднице. Все трое вскрикнули от испуга (ну не буду же я своих товарищей прям серьёзно бить. Тем более, в школьном коридоре) и обернулись, наконец увидев меня. — Долбоёбы блин, — покачала головой я, снимая монокль и массируя переносицу. — Нахуя вы блять с утра пораньше притащили меня к тому придурку?       Слово взял Акихико. Выглядел он немного виноватым, но в целом не особо встревоженным. — Ну, он вчера ещё хотел с тобой встретиться, — Мори неловко улыбнулся. — Мы, это, просто пытались сделать всё что возможно, чтобы он быстрее отстал от нас. Вчера весь день до окончания уроков за нами таскался, требуя отвести к тебе, хотя ему передали, что ты сказал перенести всё на завтра, сегодня, вот, перед уроками пристал… — принялся оправдываться он, после чего резко сменил вектор мысли: — Ты расскажи хоть, как всё прошло?       Из-за плеч Акихико высунулись две заинтересованные мордашки Като. — Ага, щас, — я развернулась и похромала в сторону класса. — На обеде расскажу. Передашь Куки, чтобы приходила сегодня на крышу? — Эй! Так не честно! — разочарованно вздохнул один из близнецов. — Ну, вообще честно, мы-то его не предупредили, что с тем шизиком с утра встретиться придётся, — вздохнул Мори, после чего крикнул мне в догонку: — А чего сам Яваракай не скажешь? — О, я просто до обеда буду мастерски её избегать, чтобы меня случайно или специально не убили, — хмыкнула я в ответ.

***

      Моё мастерское избегание старосты заключалось в том, что я заходила в класс прямо перед учителем и выходила из него прямо за ним. «Дымовая завеса» в качестве поднимающейся и опускающейся по команде пыли была мне помощником, а одноклассники, бывшие не в курсе, что за чудачества происходят, только ржали при виде праведно гневающихся глаз и ушей Куки. Хм, надо будет потом как-нибудь исправить это положение, а то неприятно получится, если из-за моих фокусов у Яваракай испортится репутация.       Я не хотела разрушать жизнь человека, семья которого очень сильно мне помогла. Да и сейчас помогает. Всё же, Куки была моим другом, я напрямую сказала это ей, получив в ответ крепкие объятия.       И сейчас меня крепко схватили за плечи и усиленно трясли. Как хорошо, что я не успела глотнуть воды или откусить что-то, а то точно подавилась бы.       Тем временем Куки наконец наоралась и перестала меня трясти, уткнувшись головой мне в грудь и устало выдохнув: — Чтобы больше я такого не видела, — сказала она, всё так же не поднимая головы и явно стараясь пассивно-агрессивно вдавить мои рёбра так, чтобы те коснулись позвоночника. Ну или треснули с боков. — Как скажете, моя госпожа, — смиренно согласилась я, изображая монолит и продолжая сидеть с ровной спиной. — Если поранишься, то сразу иди в медпункт, и мне об этом скажи. — Слушаюсь и повинуюсь. — Но лучше вообще не получай ни каких травм. Ты хоть представляешь, как я за тебя волнуюсь?! — тут она наконец подняла голову, уставившись на меня огромными слезящимися глазами.       Я вздохнула и, придержав старосту за плечи, повалилась на спину, утаскивая её за собой. — Да, да, я понимаю, ты волнуешься, — я снова вздохнула, большим пальцем погладив Яваракай по плечу, которое всё ещё не отпустила. — Но я не могу покинуть местный малый криминал, не могу вечно прятаться, избегая встреч с теми, кто хочет мне вмазать… Не, я, конечно, могу так делать, но условия у меня не те, — я приподняла голову, посмотрев на прижатые к голове малиновые уши. Куки уткнулась в мою форму носом. — Я ведь одна живу, государство просто так выдаёт мне деньги лишь потому, что я несовершеннолетняя, через четыре года такой фокус уже не прокатит. Да и на пособии по безработице долго протянуть нельзя. — Я не об этом, — пробурчали в мою рубашку, а я только положила голову обратно на бетон крыши. Как мне повезло, что Акихико и близнецы Като ушли в столовую купить что-нибудь кроме того, что у них уже было. — Я понимаю…       А потом раздались голоса на лестнице и мы сели, на рекордной скорости приводя себя в порядок и изображая, будто ничего и не было. Учитывая мой статус парня, наши обнимашки могли бы неправильно расценить. Вот только старосты в качестве моей девушки мне для счастья и не хватало, ага. — Эй, Немой, ты там жив? — спросил Акихико, кидая мне дынную булочку, которую я с лёгкостью поймала. — «Да… — я почесала затылок. — Слава всем богам, Яваракай-сан меня не убила…» — Только хорошенько надрала уши, — фыркнула Куки, распаковывая свой бенто.       Я молча вскрыла банку фасоли и принялась за обед. Деньги следовало экономить, а фасоль мне нравилась. Как и булочка, безвозмездно купленная на чужие деньги и заботливо принесённая мне.

***

      Я остановилась. Уроки уже кончились, последним, как раз, была физкультура, так что как только отзвучал звонок с урока, я похромала собирать вещи. Вот только даже до корпуса не дошла, как услышала возню в одном из так удачно образованных раздевалками «слепых» мест. Я даже не собиралась смотреть, кого именно в этот раз задирают и кто этим занимается, просто глаз зацепился за отвратно-жёлтые волосы Томиоки из параллели, кажется, D класса, а потом я разглядела Ватанабэ и Сигэмо. Поразительно, что я смогла их запомнить. А потом я увидела мелкого пацанёнка с чёрной чёлкой на правый глаз. В общем, я ещё при просмотре магической битвы очень хотела чтобы Джунпей выжил. Даже думала написать фанфик, в котором Юджи или кто-то другой, обязательно помогает этой маленькой жертве издевательств… А теперь я сама, кажется, всё-таки была в фанфике и имела возможность помочь тому самому «Джунпею».       Угадайте кто вздохнул и прошёл мимо? — Да чтоб тебя, — я цыкнула и похромала к стене раздевалки. Не будь у меня причуды, я бы просто дождалась, когда эти придурки закончат и подошла к пацану, осведомилась о его здоровье, отвела в медпункт. В общем, постаралась бы помочь так, чтобы обо мне не узнали. При всей своей сострадательности, свою шкурку я ценила больше. Но сейчас у меня были две невыносимо тяжёлые мощности в виде причуды (овер-дохуя крутой, прошу заметить. Но заметить только на этот раз) и статуса нового борзого волчары, который надрал задницы аж двум не самым слабым пацанам из так называемой «оппозиции», то есть, хороших прилежных учеников, и который готов начать драку с любым, кто на него быканёт.       Выглянув из-за угла, я как раз попала на момент, когда о лоб первогодки тушили сигарету. Поморщилась. Мальчишка даже не дёргался, только мелко дрожал и непроизвольно лил слёзы. Следовало решиться на свой «геройский» поступок как можно быстрее. И, желательно, не сдуться в процессе. Всё же, я не была уверена, что легко справлюсь с тремя одногодками, причуды которых мне неизвестны даже в общих чертах.       Вздохнув, я приняла как можно более расслабленный вид и похромала к развлекающейся компании. — «Салют, парни. Чё делаете?» — поприветствовала я их.       Хулиганы нервно обернулись, но, увидев меня, расслабились, даже заулыбались. — Да вот, развлекаемся, — пояснил Ватанабэ, кивая на подопытного лоха. Тот даже не посмотрел на меня. Видимо, боялся, что если обратит на меня внимание, я тоже решу присоединиться к пыткам. — «Интересно, — протянула я. — А чей лох?»       Сигэмо пожал плечами. Внятного ответа мне никто не дал. Видимо, мальчишка только недавно попал в красную зону школьной иерархии, а потому каких-то определённых обидчиков у него не было. Оно и понятно, первогодка. Всех «закреплённых» лохов с яркими отличительными чертами разбирали ещё в начале года, а этот, похоже, скатился в оценках или проебался ещё в чём-то, раз какого-то «шефа» у него не было. Он был жертвой общественного осуждения, «общей игрушкой в коробке детского сада». — «Ну а я вам скажу,» — я всё так же излучала тотальное спокойствие.       Парни обернулись на меня. — Этот лох мой, так что съебите-ка отсюда быстренько и больше пацана не трогайте.       Честно, я уже боялась, что придётся ссориться с Томиокой и Ко, но он пару секунд посмотрел мне в глаз, кивнул чему-то своему и поднялся на ноги: — Давайте, парни, Немой сказал что это его лох, — Томиока снова посмотрел на меня. — Сорян, мы не знали, больше такого не повторится. — «Да ладно, не парьтесь, я всё понимаю,» — махнула рукой им на прощание.       Мальчишка всё так же сидел у сетки забора. В этот раз с прикрытыми глазами и самостоятельно держал чёлку подальше от свежего ожога. На стук моего костыля он открыл глаза, вжимаясь в сетку. — Бля, — пробормотала я, не желая и дальше пугать его механическим голосом переводчика. — Ты как, живой? — А! Я? — кажется, пацан был настолько в шоке, что немного потерялся. — Ну не я же, — фыркнула, протягивая руку. — Вставай, в медпункт отведу, пока эти уёбки не вернулись. — К-куда отведёшь? — переспросил мальчишка, тем не менее, хватаясь за мою руку и поднимаясь. Он оказался очень лёгким, я лишь надеялась, что это из-за причуды, а не проблем со здоровьем. Хотя после того, как я внимательнее взглянула на пацанёнка, мои надежды треснули, так как он действительно был излишне худым и немного побитым. Видимо, парни развлекались не только тушением сигарет. — Бля, ты глухой что ли? — я прищурилась. — В медпункт. — Аа, — протянул первогодка, быстрым, вороватым движением подбирая с земли потрёпанную сумку. Я поняла, что на нём нет даже какого-нибудь шарфа, в то время как зима была даже слишком близко и я уже кутала свои старые кости в кофты, каждый раз обещая себе достать куртку.       Хмыкнув, я развернулась, направляясь в сторону учебного корпуса. С другой стороны раздевалки раздались шаги и тихое переругивание Томиоки и Ко. Я схватила первогодку за руку, активируя причуду и подхватывая костыль, чтобы быстрее скрыться с места действия. Было бы сложно пояснять хулиганам, почему я сама не отпинаю своего же лоха. Я отключила причуду и опёрлась на костыль только перед входом в корпус школы. — Так бля, то, что ты сейчас видел, никому не рассказывай, — нахмурившись, развернулась к мальчишке. — А теперь идём в этот грёбаный медпункт.       Пацан кивнул и посеменил следом за мной, но очень скоро ему пришлось сильно замедлиться, чтобы идти хотя бы рядом. А потом ему, кажется, стало скучно идти молча, так что этот ребёнок решил представиться. — Я Ёшино Джунпей, класс 1-А.       Я споктнулась. Вот же, и даже заржать сейчас не могу, не поймёт. Кенджи, это твоя карма, да? Издеваешься надо мной за то, что я тебе всех новых знакомых из «Бродячих псов» подбирала?       Моя заминка не осталась незамеченной, так что Джунпей теперь косился на меня с небольшой опаской. — Чего смотришь? Я, блин, споткнулась, — буркнула я на русском, не опасаясь, что моё женское инкогнито будет раскрыто — «навык» на «блин» не реагировал. После чего вздохнула и протянула Ёшино руку. — «Ичиго Хокори, класс 2-С.»       Руку мою осторожно пожали.

***

— Мадока-сан, я вам тут подопытного привела! — оповестила я медпункт, открывая его дверь и подталкивая Ёшино зайти внутрь первым.       Медсестра сидела за своим столом и читала какую-то мангу. Она подняла на нас снисходительно-вопрошающий смеющийся взгляд и улыбнулась. — Что, теперь сама водишь тех, кого избила, ко мне? — Это клевета, — покачала головой я. — Ёшино из класса 1-А так отделали другие парни.       Мы какое-то время смотрели друг на друга, Джунпей переводил взгляд туда-обратно, а потом меня выгнали из медпункта и мне пришлось ждать первогодку возле его двери, так как надо было ещё обсудить с ним «легенду», чтобы обоим жилось хорошо. — Ой, а ты меня тут ждёшь, Ичиго-семпай? — раздался голос слева, а я оторвала взгляд от экрана телефона, где Изуку настойчиво просил меня не отказывать его маме и снова поужинать у них. Я отказывалась. — Ага, — я кивнула, убирая телефон в карман и отстраняясь от стены. — «Нам нужно поговорить о том, что делать дальше в связи со сложившейся ситуацией.»       Ёшино кивнул и мы пошли в сторону его класса, чтобы он мог забрать свою куртку.       Сошлись на том (точнее Ёшино просто согласился с моими условиями), что мы продолжим играть в лоха и хулигана, а потому Джунпей будет периодически таскать за меня сумку, покупать обед (я обещала делить всё, и моё тоже, на пополам, но только если мы будем осторожными) и выполнять домашку. Насчёт последнего пункта Ёшино сначала запаниковал, но потом я сказала ему, что он сам ничего делать не будет, а будет просто получать от меня фотки уже написанных дома на листочках заданий и переписывать их в тетрадь. Ну или можно запариться и просто устроить сложнейшие махинации с тетрадками. Но это я сразу отмела, так как излишние хлопоты мне были ни к чему. В общем, сошлись на том, что я не провожу актов физического и психического насилия, а Ёшино иногда помогает мне понемногу с различными школьными делами под грифом «скука смертная». — Семпай, я вот всё понять не могу, — когда мы возвращались домой (оказывается, нам в одну сторону) спросил первогодка. — Как такой добрый человек как ты мог стать хулиганом? — «Обстоятельства так сложились, — ответила я. — Да и с чего ты решил, что я добрый человек?» — Ну, как же… — он замялся, сильнее сжимая лямку школьной сумки. — Ты помог мне, хотя мы даже не были знакомы, да и ты не был обязан… Честно говоря, я сначала подумал, что ты присоединишься к ним, а ты отвёл меня в медпункт… Да и прогнал их… — А… — я подняла голову, прослеживая глазом белую полосу, оставшуюся после самолёта. — Просто… — я невесело хмыкнула. — Бля, да я нихуя не хороший человек. Ты просто меня херово знаешь. Я самое, блять, Злобное Зло.       Я махнула мальчишке на прощание и пошла на зов зелёного пешеходного человечка. Уже на другой стороне меня догнал Ёшино, втюхав в руки какой-то маленький мешочек, попрощавшись, и убежав обратно на другую сторону дороги, пока не загорелся пешеходный-красный.       Опустив глаза я поняла, что это самодельные шоколадные печеньки. Захотелось рассмеяться, что, собственно, я и сделала, совершенно не обращая внимания на косящихся на меня людей. Если это вдруг окажется причудой Ёшино, то я совершенно точно не зря его сегодня «спасла». Он будет печь печеньки для Тёмной стороны!

***

В тиктоке моего времени какое-то время мелькал вопрос: «Если посмотреть на твою жизнь со стороны, то ты герой или злодей?». Я никак не могла определиться. Выбирая третий вариант, который вписывала в листок с ответами сама — я наблюдатель.

Но если так задуматься, то я просто не могла принять одну из сторон, мне всегда нравилось изображать из себя Ангела, внутри оставаясь воплощением Тьмы.

Сли-ишком пафосно.

Заткнись.