Five Nights at Freddy's: Hope

7 апреля 1995 . . .

Пожалуй, у меня уходит слишком много времени, чтобы собраться с мыслями и наконец заговорить с детьми о аниматрониках, но сегодня я точно понимаю, что я к этому готов морально. Все подобные вещи мы обсуждаем в гостиной, но сегодня я предлагаю детям зайти в мою комнату. Они не сразу соглашаются, видно, чувствуя замешательство из-за такого предложения. — Я хотел у вас кое-что спросить... Это очень серьезно, — начинаю я, соединяя руки в замок перед собою. — Я пойму, если вы не будете готовы обсудить это сейчас, но это все равно важно, потому что касается нашей дальнейшей жизни вместе. — Только не говори, что ты собираешься нас куда-то деть, — перебивает меня Джереми. Он очень серьёзно смотрит на меня. К счастью, я не теряю уверенности в своих планах. — Нет, — я качаю головой. — Через время, после того как мы забрали вас из пиццерии, я и Фрэнк вернулись туда, чтобы забрать разрушенных аниматроников. Всё это время мы не знали, что с ними делать. У вас есть какие-то идеи? — Ни одной в голове, — сразу же отвечает Джереми. Кажется, он не хочет говорить об этом.  Остальные всё таки думают над моим вопросом. У меня самого появилась идея в голове, но я не думаю делиться ею, пока не пойму, какие идеи есть в голове дети. Может быть, кто-то из них думает о том же, что и я - это был бы неплохой вариант. — Мы можем поговорить наедине друг с другом? — спрашивает Фритц. — Мы выйдем за дверь и обсудим, хорошо? — Да, конечно, — согласно киваю я. Фритц, Сьюзи и Габриэль направляются к двери из моей комнаты, однако Габриэль останавливается посреди комнаты и оборачивается, чтобы посмотреть на Джереми. Джереми не смотрит ни на кого из нас, просто сидит, скрестив руки на груди. Не похоже, что он собирается учавствовать в обсуждении моего вопроса. Всё это кажется уже странным. Почему Джереми не хочет обсуждать аниматроников? Мне хочется задать этот вопрос и поговорить с Джереми лично, чтобы понять причину его странного поведения, но Габриэль подходит к нему и хватает его за руку. Джереми всем видом показывает, что не хочет никуда выходить, но у Габриэля всё таки получается увести друга. Я смотрю на закрытую дверь, но потом всё же поднимаюсь с кровати. Не знаю почему, но у меня есть надежда в то, что дети не отошли далеко от комнаты, поэтому я могу подслушать их разговор, стоя у двери, хотя я и знаю, что подслушивать неправильно, а сейчас будет и вовсе неуважительно. И всё же я подхожу к двери, прижимаясь к ней. Надеюсь, что смогу что-то услышать, потому что не факт, что я не начну заламывать пальцы, дожидаясь, когда же они наконец закончат свои небольшие "переговоры". — Я думала, что мистер Фитцджеральд и забыл про аниматроников, — слышу я голос Сьюзи. — Не думала, что он заговорит с нами о них. — Я всё хотел спросить, что случилось с аниматрониками, но решил, что, наверно, ни мистера Фитцджеральда, ни мистера Сото они не интересуют на самом деле, — присоединяется к разгору Габриэль. Я немного удивлен, что после Сьюзи говорит не Фритц, как это обычно бывает. — Ребят, кто-то из вас ловил себя на мысли, что скучает по рабочей пиццерии? — спрашивает Фритц. Никто не отвечает. — Джереми, может быть ты? — все еще никто не отвечает. — Джереми? — Я не хочу участвовать в обсуждении аниматроников, — бурчит Джереми. — Это прошлое. К тому же отвратительное прошлое. Лучше бросить это всё в адское пламя. — Иногда я скучаю, — тихо говорит Сьюзи. — Мне иногда снятся сны о том, как мне было весело в пиццерии, когда мама привозила меня и Саманту туда. — Я тоже скучаю по пиццерии, — отвечает на вопрос Фритца Габриэль. — Мне нравилось ходить туда с Джереми... Эм, Джереми, а ты скучаешь по этим временам? Джереми и сейчас молчит. Мои брови задумчиво опускаются. Что же так повлияло на Джереми, что он не хочет обсуждать аниматроников, пиццерию Фредди Фазбера и то, что там происходило? — Джереми... — Я не скучаю по этим временам! Понятно, вам троим?! Хватит думать об этом! Давайте просто скажем Фитцджеральду, что мы не хотим, чтобы эти аниматроники вообще существовали! Пусть Фрэнк сделает с ними что-то своё! — Джереми, спокойнее, — пытается успокоить его Сьюзи. — Вы идиоты, вот и всё тут! — Джереми! Я даже не знаю, что думать обо всем этом...  — Вот чёрт! Я выругиваюсь, когда кто-то из детей, похоже, открывает дверь, а из-за того, что я стою рядом с ней, я ударяюсь лбом об открывающуюся дверь. — Ты что, всё это время стоял и подслушивал нас? — серьезно спрашивает Фритц. Я потираю ладонью лоб, издав слабый стон. — Признаюсь в своем плохом поступке, — говорю я. — Ну, раз уж я не скрываю, что подслушивал вас, что случилось? — Кажется, Джереми не хочет говорить об пиццерии, — грустно говорит Габриэль. — Не понимаю, что на него нашло. Он никогда так не злился... — Я поговорю с ним, — предлагаю я. — Уж я могу справиться с его злостью из-за этого вопроса. Посидите пока здесь. Дети кивают. Я выхожу из комнаты. У меня нет сомнений в том, что Джереми сидит в гостиной, однако, когда я захожу туда, там пусто. Да и на кухне тоже самое. И все же я знаю, что Джереми не мог деться куда-то из этой квартиры - сделав это, он потеряется, а я не думаю, что он будет злиться из-за этого слишком долго. Максимум пару часиков. Вспоминая некоторые детали наших взаимодействий с Джереми, я делаю теорию о том, что Джереми мог вселиться в какой-то предмет, ведь так никто не поймет, где он находится, а значит и от разговора он будет спасен таким образом. Если моя теория правдивая, то любая вещь в гостиной может оказаться Джереми. Я осматриваю все, что могу найти, поднимаю вещи и слабо трясу их. Через пару секунд я останавливаюсь у полки, где я оставил плюшевые игрушки, в которых я притащил детей к себе домой. Не уверен, что точно нашел ответ в разгадке вопроса "Куда спрятался Джереми", но попробовать стоит. Я поднимаю с полки плюшевого Бонни и слабо трясу его в руках. — Эй! — недовольно восклицает Джереми, когда он падает из игрушки на пол. Я сажусь на корточки, чтобы смотреть ему в глаза... Потом я протягиваю ему руку и помогаю слегка подняться - слегка потому что Джереми не принимает мою помощь полностью. — Давай поговорим, — предлагаю я. — Нам не о чем разговаривать сейчас, — не соглашается Джереми. Он поднимается с пола и собирается уйти, но я успеваю схватить плюшевого Бонни, чтобы кинуть его в Джереми. Призрачное тело Джереми оказывается внутри игрушки. — Эй! Я подхожу к плюшевому Бонни и поднимаю его с пола, с ним в руках я сажусь на диван. Будем разговаривать так, если пока в другую, более приятную сторону у нас диалог не идёт. На войне все способы хороши. — Позволю выбраться из игрушки, когда пойму, что ты точно готов поговорить об этом, а не захочешь просто убежать от меня, — объясняю я свои условия. Джереми фыркает. — Итак, Джереми, скажи, почему ты не хочешь обсуждать аниматроников? — Потому что всё это глупо. — Плохой ответ. Попробуй ещё раз, — предлагаю я ему. — Фитцджеральд... — Джереми, расскажи мне, почему ты так негативно настроен. Я хочу, чтобы ты поделился переживаниями, они ведь у тебя точно есть. Я не собираюсь осуждать тебя, мне просто интересно. — Я не хочу об этом говорить. — Помнишь, когда-то я не хотел говорить с вами о Филиппе, но ты стоял на своем? Теперь это я хочу, чтобы ты рассказал о своих проблемах в этом вопросе и я буду стоять на своём, пока ты не расскажешь. Твоя злость не будет меня пугать, как это может делать моя злость с вами, учти это. Джереми громко вздыхает. — На самом деле, я скучаю по тому что было в пиццерии... И по времени, когда я с Габриэлем проводил там дни напролет, я тоже скучаю. Я киваю сам себе. Джереми всё таки решил поговорить об этом. Я выполняю свои условия, о которых заявил ему. Я слабо трясу плюшевого Бонни и на этот раз у Джереми получается сразу встать при появлении, а не только после того, как он поднимется с пола. Я похлопываю ладонью по месту рядом с собою и Джереми неуверенно садится на диван. Я протягиваю ему плюшевого Бонни, решив для себя, что, возможно, так Джереми будет легче. Он забирает Бонни из моих рук и прижимает его к себе. — Почему же ты так отреагировал на мой вопрос об аниматрониках? — Потому что, как бы они не нравились мне, с ними связана вся эта отвратительная история... Если бы я и Габриэль не пошли в тот день в пиццерию, то Уильям Афтон не убил бы его, а значит и я не пошел бы искать его. — Ты винишь себя за то, что случилось? — В каком-то смысле да... — Джереми вздыхает. — Сначала я уверял себя в том, что только злюсь на Уильяма Афтона. К тому же, Кэссиди своими словами и отношением к нему так и подводила меня к активным мыслям только об этом, но... Но после того как мы совершили то, что планировала Кэссиди, я внезапно понял, что себя я тоже виню. Я виню себя в смерти Габриэля. Он умер из-за меня, — Джереми совсем неожиданно для меня шмыгает носом. — Джереми, ты же понимаешь, что не мог знать то, что Уильям Афтон убьет Габриэля, а потом и тебя? Это ведь могло произойти в любой другой день. Виновен во всём этом только Уильям Афтон. — Родители Габриэля и его больная бабушка всегда говорили, что я плохо на него влияю. Они очень не хотели, чтобы мы дружили, а Габриэль был моим единственным другом. Когда я проводил время с ним, я забывал о том, что родители не уделяют мне внимание. Было приятно и всё такое, но мне часто не давало покоя то, как негативно была настроена семья Габриэля против меня. Сейчас я думаю о том, что они правы. Мне не стоило дружить с Габриэлем. — Были ли у Габриэля друзья кроме тебя? — решаюсь поинтересоваться я. — Я не знаю... Он... Он постоянно ходил к своей бабушке в больницу, потому что боялся ее смерти и хотел оставить себе приятные воспоминания о времени с ней, не думаю, что он успевал заводить друзей. Мы дружили с садика и к нам никогда не присоединялись другие дети - нам нравилось проводить время друг с другом. — Габриэлю было бы сложно без тебя, — говорю я и осторожно касаюсь ладонью плеча Джереми. К моему удивлению, мои пальцы все таки проходят сквозь его тело, однако он ничего не говорил об этом, но я все равно убираю руку. Возможно, это не случается, когда дети решают для себя, что готовы к касаниям живых людей. — Ты так думаешь? — Джереми поворачивается лицом ко мне. В уголках его глаз собрались слёзы, много слёз, но они словно не собираются течь по его щекам. Я киваю. — Но, если ты действительно переживаешь из-за этого, то ты сможешь спросить у Габриэля, — предлагаю я. — Уверен, его ответ убедит тебя в том, что ему было бы не так просто без твоего присутствия в его жизни. Вы ведь друзья. Чем больше вы дружите, тем сильнее становится связь между вами. Джереми громко шмыгает носом. — Хочешь обниму тебя? — шёпотом предлагаю я. Джереми кивает и прижимается ко мне. Моя теория оказывается правдивой: можно спокойно прикасаться к призракам детей, если они готовы к касаниям. Я касаюсь ладонью волос Джереми. Жаль, что нет таких же ощущений, когда поглаживаешь ребенка по волосам, но я надеюсь, что хоть Джереми так приятно. — Ты слишком хорошо ко мне относишься, — шепотом говорит Джереми. — Тебе всё равно на то, что я когда-то хотел тебя убить... Тебе всё равно на то, что я раздражал тебя некоторое время, а теперь ещё и этот глупый недо-конфликт... — В какой-то степени я понимаю, почему ты так поступал, — успокаиваю его я. — Тебе было трудно, всем вам, и из-за этого я не могу злиться на вас... Как думаешь, теперь ты готов поговорить на тему моего вопроса или есть ещё что-то, что заставляет тебя переживать? Если второе, то я готов тебя выслушать. Время у нас ещё много. — Я готов, — все таки говорит Джереми. Объятья он пока не прекращает и я позволяю ему обнимать меня столько, сколько ему нужно. Может быть, ему всегда хотелось, чтобы родители обняли его... Хотя и не могу говорить о том, в каком смысле родители Джереми не уделяли ему внимание.

* * *

Джереми обнимает меня достаточно долго. Когда он всё таки прекращает объятья, мы возвращаемся в комнату, где всё это время сидели остальные дети. Джереми неуверенно садится рядом с Габриэлем, стараясь не смотреть на него. Габриэль подсаживается чуть ближе к нему и протягивает руку, чтобы Джереми прикоснулся к ней. Выглядит это довольно мило. Я сажусь на свободное местечко у кровати, но Фритц всё равно немного подсаживается поближе к Сьюзи, чтобы мне было комфортнее сидеть. — Итак, какие у вас идеи? — возвращаюсь я к обсуждению вопроса об аниматрониках. — Мы тут подумали... — начинает Сьюзи, но не заканчивает свою мысль. — Мы очень скучаем по временам, когда пиццерия работала и по аниматроникам мы тоже скучаем! — перебивает её Фритц, но тут же просит прощения. Сьюзи в шутку дуется на него и успокаивается только тогда, когда Фритц разыгрывает сценку, в которой он просит у нее прощения на коленях. С этими детьми никогда не заскучаешь - могу сказать это с полной уверенностью. — Может быть, Фрэнк и ты можете починить аниматроников? — спрашивает Габриэль. — Но для работы аниматроников нужно знать как писать их систему, — осторожно подмечает Джереми. Заметно, что он переживает и не хочет сказать что-то не то после того, что он устроил минутами ранее. Жаль, что он так далеко сидит от меня, я бы поддержал его лёгким прикосновением. — Да, ты прав, — Габриэль кивает. — Поэтому нам в голову пришла идеальная идея! — перебивает уже его Фритц. — Мы вселимся в этих аниматроников! — Погодите-погодите! — я машу ладонями. — То есть, вы хотите, чтобы была построена новая пиццерия, Фрэнк починил аниматроников и вы будете управлять ими? — переспрашиваю я, чтобы понять, что я правильно их понял. Дети кивают. — Суперская идея! Пойду позвоню Фрэнку и расскажу ему об этом. Думаю, ему тоже понравится ваша идея. К моему удивлению, это именно та идея, что была в моей голове.

* * *

Ночью этого же дня я просыпаюсь из-за того, что слышу стук в окно. Сначала я решаю для себя, что мне просто показалось, поэтому я ложусь обратно в кровать, но стук в окно продолжается, поэтому мне приходится встать и подойти к окну. Я отодвигаю штору и удивлённо моргаю, не понимая, реально ли то, что я вижу у окна. По другую сторону стекла стоит Марионетка и постукивает длинным пальцем по стеклу. Поняв, что мне это не кажется, я медленно отхожу от окна. Какого чёрта, какого чёрта... Разум до конца не может понять, что это значит и как Марионетка вообще оказался здесь. Со стороны окна раздается странный звук, но в какой-то момент я понимаю, что этот звук был вызван падением Марионетки на землю. Я вновь слышу стук в окно и не понимаю, что вообще за чертовщина творится сейчас. Может, это всё таки был такой реалистичный кошмар? Я сильно щипаю сам себя за руку. Никаких изменений. Стук продолжается и ощущается он крайне неприятно. Я вновь подхожу к окну, готовый все таки увидеть Марионетку повторно во весь рост, но удивляюсь ещё сильнее. По сторону окна стоит девочка, что и стучит своим кулаком по стеклу. Я непонимающе смотрю на неё. Девочка перестает стучать по стеклу и жестами показывает, чтобы я открыл окно. Неуверенно я делаю то, что она просит. Она перелезает через окно и оказывается в моей комнату и тут я понимаю, что это не обычный ребенок. — Извини, я, наверно, напугала тебя до чёртиков, — извиняется она. — Я Шарлотта Эмили, — она протягивает мне руку. — Ты ведь Джереми Фитцджеральд, да? — Ага, — неуверенно отвечаю я. Я жму Чарли руку.— Не думал, что когда-нибудь увижу тебя, — честно признаюсь я. — Я просто хотела узнать, как дела у моих друзей. — Друзей? — переспрашиваю я. — Ах да, твои друзья... С ними всё хорошо, я забочусь о них так, как вообще возможно заботиться о призраках. — Я рада это слышать, — Чарли улыбается. — А ещё я хотела отблагодарить тебя за то, что ты помог им. Я всё боялась, что случится с ними после снесения здания, но тогда я не могла им никак помочь, даже в Марионетку не могла обратно залезть и... В общем, я рада, что ты пришёл к ним на помощь. У тебя доброе сердце, Джереми. — Это было минимальное, что я мог сделать для них, — я почёсываю затылок. — Сегодня мы договорились с ними, что починим аниматроников, построим новую пиццерию и они будут управлять роботами там, — делюсь я, решив для себя, что Чарли будет интересно узнать об этом.   — Какая замечательная новость, — улыбка на лице Чарли становится сильнее. — Хотела бы и я присоединиться... — А что мешает? — искренне задаюсь я вопросом. — Боюсь, они не захотят меня видеть после того, как я сбежала. — У нас тут что-то типа курса "прощай всех и каждого, кроме Уильяма Афтона, потому что он не заслужил прощения", — шучу я. Чарли тихо смеётся. — А ты не против? — Почему должен? — я пожимаю плечами. — Прежде всего, это ведь вы тут главные, как те, кто будет управлять роботами и делать такое ответственное дело! — Тогда я тоже хочу поучаствовать в этом. Я киваю. Утром я рассказываю детям о том, что ко мне пришла Чарли и она выходит из моей комнаты, чтобы показаться друзьям. Как бы она не переживала, они приняли её очень спокойно, а Фритц вообще был готов от радости лопнуть. О Чарли я рассказал и Фрэнку. Фрэнк немного удивился всему этому, но потом сказал, что так будет ещё круче. На всякий случай я отвёз ему Марионетку, чтобы Фрэнк проверил, всё ли хорошо с роботом и нельзя ли добавить в его дизайн ещё что-то. Иметь собственную пиццерию с аниматрониками довольно сложно, но, эй, думаю, я справлюсь. У меня будет поддержка Фрэнка и детей. Ни один великий человек не начал свой путь с великих высот, до высот нужно дойти, главное, не сомневаться в своих возможностях. С такими мыслями приятно смотреть в будущее... Наконец-то я к этому готов.