Пейринги

Сквозь сон Бизон сначала почувствовал, как напряглось ее тело, а через несколько мгновений она дернулась. С губ сорвался не то стон, не то хрип. Три секунды. Именно столько ему понадобилось, чтобы окончательно проснуться, рывком сесть на постели и прижать Уму к себе. - Тише. Все хорошо, Лесь. Все, тише. Дыши, давай, я здесь. С тобой. Давай, милая. Он мягко поглаживая ее по голове, при этом вжимая хрупкую фигурку в свое тело, чувствуя, как заполошно бьётся ее сердечко. Ее каменные плечи напряглись, а потом девушка вдруг резко обмякла, стараясь привести в порядок сбившееся дыхание. - Борь. - Все хорошо, это просто сон, - его губы ласково коснулись ее виска. - Просто сон. - Я не успела, - девушка шмыгнула носом, - опять не успела, понимаешь? Конечно он понимал, вот только как помочь девушке, не знал. С гибели Ворона прошло несколько месяцев, а Умка все так же периодически вскакивала посреди ночи, взъерошенная, заплаканная, готовая вот-вот сорваться на истерику. Ей тогда не хватило секунд пять-шесть, чтобы добраться до товарища. Семь секунд. Именно столько ей нужно, чтобы привести дыхание в норму, сделав три глубоких вдоха и три шумных выдоха, осознавая, что это очередной кошмар, а крепкие объятия защитят ее от всех всех угроз. Можно расслабиться, побыть маленькой девочкой, которую так любят и оберегают. - Ты как? От его тихого шёпота на коже появляются мурашки, тело будто прошибает электрическим разрядом. Наверное, она даже дёргается, только вот интерпретирует язык ее тела он неправильно. - Лесь? Руки, обнимающие ее сжимаются крепче, отчего дышать становится труднее. Вот так всегда, в минуты переживаний забывает о разнице в габаритах. - Задушишь, - нервно хихикнула девушка. Борис расслабился, слегла ослабляя хватку, дышать стало легче. - Я в порядке. Он недоверчиво взглянул на нее, но от комментариев воздержался, только коротко кивнул в ответ и снова крепче прижал к себе девушку. - Ай, - сдавленно хрюкнула Ума, - ты не Бизон. - А кто? - Целый медведь. Он расслабляется окончательно. Хохочет. Две секунды, и она каким-то невероятным образом выворачивается из его объятий, меняет положение и оказывается сидящей на его коленях. Лицом к лицу. И дыхание одно на двоих. Тонкие пальчики очерчивают контур губ , замирают на мгновение. Но проходит всего пара секунд, и Борис дёргает ее на себя, накрывая ее губы поцелуем. Бесконечно долгие десять секунд (она считала, затаив дыхание).Именно на столько он замер, когда она впервые поцеловала его. Хотя, вернее будет сказать, набросилась с поцелуями. Тарасов тогда сначала застыл каменным изваянием, а потом с лёгкостью отстранил от себя, удерживая за плечи. В светлых глазах было столько разных эмоций, что Олесе стало даже не по себе. Шок сменился недоверием и, кажется, надеждой. А она все не могла отвести от него взгляда или произвести хоть слово, только мысленно молила не отталкивать. И, кажется, он сумел прочитать это в ее глазах. Моргнул. Судорожно выдохнул, а после притянул к себе, неуверенно касаясь ее губ своими. Словно не веря, будто это не она сама целовала его пару секунд назад. Все резко встало на свои места, они были там, где и должны были быть. И, что самое главное, с нужным человеком. В их жизни были, есть и навсегда останутся эти секунды. Секунды на таймере взрывчатки, разминированное количество которой он даже представить себе не может. Всего секунда, чтобы нажать на курок, спасая жизнь товарища или свою собственную. Несколько мгновений, чтобы выдернув чеку у гранаты, отшвырнуть ее подальше. Несколько секунд, чтобы перед выходом с базы успеть прижаться и тихонько шепнуть "Будь осторожен" и услышать в ответ уверенное "Всегда".