Танец теней

      Неделю. Грёбанную неделю он игнорировал меня.       Каждый день, когда телефон оставался молчаливым, внутри будто сжималось что-то острое и колючее, а потом расползалось липким раздражением по коже. Но стоило увидеть, как Аёнг, измученная и хрупкая, улыбается сквозь боль, и мне вдруг становилось легче дышать. Её улыбка была как тонкая трещина в стене, крошечная, но дающая надежду, что свет пробьётся.       Я сидела на краю её больничной кровати, очищая апельсин и передавая их сестре, словно пыталась убедить себя, что всё это не сон, что она здесь, живая, настоящая.       — Ты так смотришь, как будто сейчас начнёшь плакать, — голос Аёнг был слабым, но в нём всё ещё звучали знакомые нотки поддразнивания.       — И не надейся, — усмехнулась я, но уголки губ дрогнули.       — Сухён, ты должна пойти на переоценку ранга.       Я моргнула, не сразу понимая, к чему она клонит.       — С чего вдруг?       — Я знаю, что произошло в больнице, когда меня принесли. — Она сжала мои пальцы чуть сильнее, и я почувствовала, как внутри что-то болезненно сжалось.       — Я просто вышла из себя.       — Когда выходят из себя лес в щепки не разносят, — её голос стал мягким, но в глазах мелькнул тот самый взгляд, которым она смотрела на меня ещё с детства, когда я пыталась скрыть что-то важное.       Я опустила взгляд, разглядывая свои руки, на которых медленно пробегали крошечные искры.       — Это ничего не значит. Ранг у охотников не меняется.       — Сухён…       — Это была просто вспышка. — Слова вырвались резче, чем я планировала, и я тут же пожалела о них, когда увидела, как Аёнг отвела взгляд к окну.       Тишина повисла между нами, густая и тяжёлая, как грозовое облако перед разрядом.       — Ты изменилась. Даже волосы стали другими.       Я рефлекторно провела пальцами по прядям, чувствуя, как они мягко струятся сквозь пальцы, и злилась на себя за то, что эти слова застряли где-то глубоко внутри, как кость в горле.       — Ты уверена, что это не просто твоё воображение? — Аёнг посмотрела на меня с таким серьёзным взглядом.       — Я знаю свою сестру. И знаю, что она всегда пытается спасти кого-то даже тогда, когда сама едва держалась на ногах.       Я чуть слышно рассмеялась, но в этом смехе не было радости.       — Если я и изменилась, то только потому, что мир застыл.       Аёнг сидела на кровати, такая хрупкая, но при этом удивительно несгибаемая. Словно стальная нить, обёрнутая в тончайший шёлк. Её голос всегда звучал спокойно, даже когда вокруг рушился мир.       — Ты думаешь, если будешь молчать, всё само пройдёт? — Она взглянула на меня поверх медицинских бинтов, которыми были стянуты её пальцы. — Сухён, это тебя разъедает изнутри.       Я сжала зубы, стараясь не выдать, как сильно эти слова цепляют.       — Всё нормально.       — Да ну? — Аёнг приподняла бровь, и в её глазах скользнул знакомый хитрый блеск.       Я знаю этот взгляд. Он означал, что моя сестра сейчас препарирует меня на части, как делает с противниками гильдии на стратегических собраниях. Она могла разложить любой хаос по полочкам и извлечь из него чистую, кристально ясную логику. Даже когда это был мой хаос.       — Ты всегда была никем не укрощённой молнией, — она откинулась на подушки и чуть усмехнулась. — И я поверю в это, как только ты перестанешь ломать пальцы об подлокотники каждый раз, когда тебе что-то не нравится.       Мои пальцы и правда заныли, когда я посмотрела вниз и увидела, как ногти впились в ладони.       — Ты советник, а не психолог.       — Я стратег, Сухён. Стратег, который знает тебя лучше всех. — Она повернула голову и пристально посмотрела на меня, словно видела насквозь. — Разберись с этим. И с тем, кто ломает твоё сердце тоже.       С тем, кто…? Она определённо понимает, что происходит в моей душе. Тяжёлое молчание застыло между нами, и я просто смотрела на её худые плечи, слишком узкие для той ноши, что она несла.       — Помнишь, ты мускулы, я мозги. Всегда так было. — Я закатила глаза, хотя внутри что-то болезненно дёрнулось.       — Я помню, что ты умело этим пользовалась.       — Именно, — она хмыкнула, и я почувствовала, как уголки моих губ слегка дрогнули.       Но улыбка так и не появилась. Потому что внутри всё ещё скользило холодное, как стальной клинок, чувство пустоты.

***

      Когда я поднялась по лестнице к его квартире, бутылка в руке чуть скрипнула под пальцами, и я стиснула её крепче, будто она могла сдержать ту бурю, что ворочалась внутри. Под пальцами стекло чуть нагрелось от моего прикосновения. Не понимаю, чего хочу больше, чтобы он был дома или чтобы его не оказалось. Аёнг была права, это разъедает меня изнутри, но легче от осознания не становилось.       Дверь выглядела так же, как и в последний раз, когда я сюда приходила, и как тогда, я стояла перед ней слишком долго, прежде чем поднять руку и постучать. Один раз. Второй. И третий, когда в груди уже начала разгораться злость.       Вдох. Выдох. И я постучала.       Тишина. Я постучала ещё раз, сильнее. Когда дверь наконец распахнулась, я чуть не шагнула назад. Передо мной стояла девушка в растянутой футболке и коротких шортах, волосы взлохмачены, словно её только что выдернули из кровати.       Она окинула меня быстрым взглядом, задержавшись на бутылке в руке, и нахмурилась.       — Эм… Привет?       Я молча ожидала увидеть совсем другого человека.       — Джинву дома? — Она нахмурилась ещё сильнее, но в её взгляде скользнуло что-то… помнит меня?       — Ты…       — Сухён, — подсказала я, начиная терять терпение и сильнее пряча бутылку за спиной.       — А, точно, помню, — её лицо прояснилось. — Джинву рассказывал о тебе. — Она чуть прищурилась, будто пытаясь вспомнить. — Ты тогда была в странном состоянии. — Я едва удержалась, чтобы не закатить глаза. — Мы тогда не успели нормально познакомится. Сон Джин-А. — Вежливо протянула она руку для рукопожатия.       — Чон Сухён, — улыбнулась я, протянув руку в ответ. Но вместо того, чтобы разорвать рукопожатие, она втянула меня внутрь с той же добродушной улыбкой, торопливо закрывая дверь за мной.       — Так… Джинву дома? — Натянуто улыбнулась я, отойдя на пару шагов в сторону прихожей, куда она подталкивала.       — А, нет. Уехал примерно неделю назад. — Слова прозвучали как выстрел. — С друзьями путешествует по стране. — В груди неприятно сжалось. Я даже не знала, что у него есть друзья, с которыми он может куда-то уехать.       — Ясно.       Я уже делала шаг назад, к двери, когда её голос снова меня остановил.       — Подожди. — Я обернулась, не скрывая досады. Она пожала плечами и чуть наклонила голову, как будто взвешивая, стоит ли говорить или нет. — В общем-то… Мне скучно. Если тебе тоже, можешь остаться.       — Нет, спасибо.       — Уверена? — В её голосе прозвучала лёгкая насмешка. — Ты уже пришла с алкоголем к двери моего брата. Это вполне отчаянный шаг. — Я прищурилась, но ответа не последовало. — Давай, всего на пару минут. Джинву бы не понравилось, если бы я оставила тебя одну, в таком состоянии.       — В каком это таком? — Она улыбнулась, будто знала обо мне больше, чем я готова была признать.       — Ну, у тебя такой взгляд, будто ты собираешься либо разбить эту бутылку, либо выпить до дна в одиночку. — А вот тут она чертовски права.       — Ладно, — пробормотала я, положив бутылку на кофейный столик.       Не понимаю, зачем я согласилась? Может, потому что не хотела возвращаться домой в пустую квартиру, где вся спальня им пропитана.

***

      Дымка алкоголя накрывает всё сильнее, словно мягкий, но плотный плед. Громкий звук открывающейся двери прерывает смех, которым мы с Джин-А только что делились. Медленно поднимаю глаза, чувствуя, как комната слегка плывёт, и вижу, как Джинву стоит в дверях, весь в беспорядке, растрёпанные волосы кажутся ещё темнее на фоне бледной кожи, а его одежда порвана так, будто он только что прорвался сквозь шторм.       Даже в таком состоянии он выглядит потрясающе, широкие плечи и напряжённые мышцы подорвали мою уже и без того слабую концентрацию. Глаза, как две бездонные пропасти, вспыхнули синим, когда он обвёл комнату взглядом.       Джин-А, хихикая, начинает рассказывать брату о том, как нам весело. Её голос звучит слишком громко в моей голове, и я только смутно улавливаю слова. Но лицо Джинву напрягается, его челюсть сжимается так сильно, что я могу почти услышать скрежет зубов.       — Ты так поздно… — пробормотала Джин-А, ухмыляясь и с трудом поднимаясь с дивана. — Мы тут с Сухён отлично проводим время.       Её голос звучал хрипло, и я знала, что Джинву это не понравится.       — Джин-А, какого чёрта… — он шагнул внутрь, расправляя плечи, словно хищник, возвращающийся в логово. — Напиться до полусмерти с моей…       — Знакомой, — подхватила я, подняв бокал, словно предлагала тост.       Джинву смерил меня тяжёлым взглядом, но прежде чем он успел что-то сказать, Джин-А хлопнула его по плечу.       — Не злись так. Сухён классная. Правда… — она зевнула потягиваясь.       — В комнату, Джин-А, — Джинву обхватил её за плечо и мягко, но настойчиво подтолкнул к комнате. — Сейчас же. — Его слова звучат как приказ, и, как бы ни была она пьяна, Джин-А покорно скрывается за дверью.       — Ладно-ладно, зануда, — пробормотала она, закрывшись в комнате.       Когда мы остались вдвоём, он повернулся ко мне, глаза сузились, как у зверя, выследившего добычу. Я лениво поглядывала за тем, как он идёт ко мне. Шаги уверенные, холодный блеск в глазах, это сочетание гипнотизирует, хотя я знаю, что он зол. Очень зол.       — Ты серьёзно? — Он обрушивается на меня, голос низкий, хриплый от усталости или раздражения, я не уверена. Но я не могу удержать улыбку. Выглядит он слишком чертовски привлекательно, чтобы воспринимать его серьёзно. — Напоить мою сестру? — Его слова звучат как удар хлыста, но я не могу удержаться от смеха.       — Ведёшь себя так, будто я сунула бутылку ей в руки и заставила пить, — я подняла бровь, скользнув взглядом по его телу. Мои слова ленивые, мягкие, как будто я пытаюсь смягчить его гнев. Но, вместо этого, только усиливаю его раздражение.       Глаза сверкают, а я, вместо того чтобы испугаться, просто наклоняюсь ближе, теряя границы, которые он старательно устанавливает. Проклятый алкоголь сделал меня слишком смелой.       — Ты в её доме, — его тон стал жёстче, и я почувствовала, как внутри что-то сладко сжалось.       — А где ты был всю неделю? — Я прикусила губу, приподнявшись на колени и всё будучи на диване. Джинву не ответил, просто стоял, скрестив руки на груди, ожидая объяснений.       Я медленно поднялась, почти касаясь его. Он не шелохнулся, но напряжение между нами стало ощутимым, как разряд в воздухе.       — Ты вообще слышишь меня? — Я слишком пьяна, чтобы воспринимать угрозу. Моя рука поднимается сама собой, скользя по его предплечью. Ощущаю под пальцами жёсткость его мускулов, напряжённость, которая странным образом притягивает меня.       — Ты выглядишь так… — провожу пальцем по разорванному краю футболки, чувствуя под ним твёрдые мышцы рук. — Будто только что вернулся из ада.       — Может, так и есть, — его голос становится ниже, почти хриплый, но руки остались без движения. — Ты что делаешь? — Недовольно рассматривал он мои руки на своём теле. Я наклонилась ближе, целуя угол его челюсти.       — Не злишься же ты на меня, правда? — Скользнула я губами по его шее, наслаждаясь тем, как он сжал челюсти.       — Сухён, нельзя меня целовать, пока я на тебя ору! — Но я игнорирую его слова, скользя губами по его коже, наслаждаясь исходящим жаром. Его запах, смесь чего-то тёмного, древесного и опасного, кружит голову сильнее алкоголя. Его пальцы обхватили мою талию, но не сдвинули меня с места.       — Орёшь? Ты так это называешь? — Я улыбнулась, продолжая медленно двигаться вдоль его шеи, пока он, наконец, не обхватил мой подбородок обеими руками и поднял лицо к своему.       — Ты пьяна и не не понимаешь, как это может закончиться, — голос стал ниже, взгляд обжигал.       — Понимаю. И мне нравится, как это звучит.       Я чувствую, как он медлит, но вижу как теряет контроль, хмурится, а потом его губы накрывают мои, горячие, решительные, жадные. Этот поцелуй как буря, уничтожающая остатки здравого смысла. Моё тело подаётся ближе, руки цепляются за футболку, из которой вырываются куски ткани, и я чувствую, как он отвечает на моё желание.       Но вдруг он резко отталкивает меня, всё ещё придерживая за локти. Его дыхание сбито, как будто он только что выиграл битву, но ценой невероятных усилий.       — Я не могу так с тобой поступить. Ты пьяна, — его голос твёрдый, но в глазах пылает огонь. Я облизнула губы, чуть сильнее отстранившись.       — Посмотри на меня. Я поддатая и податливая. Уломать проще простого. — Усмехнулась я ему в ухо, почти шепнула.       — Ты даже не представляешь, как сильно мне хочется сотворить с тобой что-то по-настоящему плохое, — прорычал он.       В последний раз тянусь к его губам, но туман становится слишком густым, однозначно кинув меня в забытье.