Танец теней

      Как до этого дошло? Я сейчас на краю кровати скорее, как на краю пропасти, пытаясь выровнять дыхание. Воздух в комнате кажется тяжелым, как гроза перед разрядом. Свет луны лениво пробивается сквозь полуоткрытые шторы, вырисовывая его силуэт, будто это не мужчина, а ожившая мраморная статуя.       Сон Джинву стоит напротив, расстёгивая пуговицы рубашки настолько медленно, как затянувшееся ожидание, что мне хочется крикнуть. Каждое движение издевательски неторопливое. Пальцы скользят по ткани, открывая грудь, словно он знает, насколько сводит меня с ума это молчание, эта пауза, растянутая до предела. Я не могу оторвать взгляд от его рук. Они двигаются с мучительной неторопливостью, открывая гладкую, безупречную кожу.       — Ты всегда так долго раздеваешься? — Спрашиваю, откидываясь назад и упираясь ладонями в простыни. Мои слова скользят по комнате, как разряд молнии, с тихим потрескиванием.       Джинву чуть опускает голову, уголки его губ дергаются вверх.       — А ты всегда так нетерпелива?       — Допустим.       Он на секунду замирает, и я вижу, как его взгляд темнеет. Как будто тень проскользнула по поверхности тёмного стекла.       Взгляд невольно задерживается на рельефе его торса, излом линий, изгибы мышц, будто выточенные искусным мастером. Когда он сбрасывает рубашку, я почти забываю, как дышать. Холодный ночной воздух каскадом пробегает по коже, но жар в груди поглощает всё остальное. Светлая кожа подчёркивает резкие изгибы мышц, сильных, напряжённых. Кажется, я могу видеть, как бьётся жилка на его шее, как он держит себя под контролем, но с каждым мгновением этот контроль слабеет.       Он подходит ближе, слишком медленно, явно смакуя каждую секунду. Чувствую его тепло ещё до того, как коснутся, достаточно близко, чтобы я могла уловить тонкий запах его кожи, смесь холодного ночного воздуха и чего-то более грубого, сырого.       Я не выдерживаю. Рука тянется сама по себе, пальцы касаются его тёплого, твёрдого живота. Медленно скольжу вверх, ощущая, как его мускулы напрягаются под моей ладонью. Его тело отвечает на каждое прикосновение, словно живая пружина, готовая распрямиться в любую секунду. Моё дыхание сбивается, когда взгляд опускается ниже. Ткань брюк сидит на нём плотно, подчёркивая… напряжение. Резко отвожу глаза, но не могу избавиться от ощущения, что видела слишком много и слишком мало одновременно.       Я рискую ещё дальше, пальцы спускаются к его поясу, но он ловит мои руки, мягко, но непреклонно.       — Подожди, — его голос вырывает из ступора, звучит низко, почти хрипло, и кажется, вибрация этих звуков отзывается внутри меня.       Я поднимаю взгляд, а он уже сделал шаг ближе. Его голос проникает прямо под кожу, оседая где-то глубоко внутри. Его глаза сверкают в полумраке, их невозможно прочитать.       Но в этот момент он опускается на колени передо мной, как хищник, готовый к прыжку. Его руки скользят к краю моей футболки, пальцы задевают кожу, и это касание вызывает дрожь, слишком острую, чтобы её игнорировать.       Горячие, обжигающие пальцы касаются моей спины, они скользят вверх, приподнимая ткань. А затем его губы находят мою шею. Каждый поцелуй как удар молнии: яркий, электрический, уничтожающий остатки здравого смысла. Моё сердце бьётся так громко, что я почти не слышу его, но ощущаю всем телом.       Я пытаюсь что-то сказать, но слова застревают где-то между сердцем и горлом. Он притягивает ближе, настолько близко, что я чувствую, как его дыхание становится всё более тяжёлым. А затем наши взгляды встречаются, и в этот момент я понимаю, пути назад нет. Он настолько близко, что тепло его тела словно прилипает к моей коже. От этой близости становится слишком жарко, словно в комнате внезапно закончился воздух.       Он подхватывает меня за талию, легко, словно я ничего не вешу, и укладывает обратно на кровать. Его руки скользят по моей коже, оставляя огненные дорожки. Внутри бушует буря, каждое прикосновение разжигает ещё больше. Тянется ближе, и теперь я ярко чувствую его твёрдое напряжение в штанах.       Слышу, как биение его сердца сливается с моим, резкое, отчаянное, требующее. Всё остальное исчезает, остаётся только мы.       Джинву оказывается на коленях между моими ногами, и это сводит с ума. Его уверенность, сила, всё видно в каждом движении, как будто он точно знает, что делает. Руки, горячие и настойчивые, ложатся на мои бёдра. Пальцы цепляются за пояс моих брюк, и его взгляд, тёмный и обжигающий, встречается с моим. Тепло поднимается по моему телу, кровь пульсирует так сильно, что кажется, она гудит в ушах.       — Дыши, Сухён, — звучит его голос, низкий и слишком близкий.       Как я могу дышать, когда его прикосновения сводят с ума? Я сжимаю простыни, пытаясь справиться с этой волной ощущений, но как только он начинает стягивать с меня штаны, вся решимость испаряется. Его руки скользят по коже, чуть грубые, но в этом есть что-то такое, что заставляет сердце биться быстрее. Горячее прикосновение его пальцев оставляет за собой следы, которые будто пылают.       И затем он целует. Сначала чуть выше колена, мягко, но от этого тепла пульс сбивается. Губы касаются кожи чуть дольше, чуть настойчивее. Новый поцелуй чуть выше, ещё ближе. Мои мышцы напрягаются, не могу контролировать этот тихий, но полный трепета стон, который вырывается.       Его взгляд поднимается ко мне, с вызовом, желанием, и полным осознанием того, что я чувствую в этот момент.       — Так значит, это нетерпение из-за меня? — Шепчет он, опускаясь на локоть, лицо напротив моего.       — Ты слишком самоуверен.       — Возможно. — Его пальцы лениво проводят по изгибу моего бедра, чуть сжимая. — Но я прав.       Ток пробегает по коже, заставляя меня слегка вздрогнуть. Джинву замечает это, и его глаза вспыхивают тем огнём, который я видела уже не раз. Опасным, голодным.       — Не пытайся контролировать это, — говорит он низко. — Ты знаешь, как это закончится.       — Как-нибудь справлюсь, — бросаю в ответ, хотя сама не уверена, что это правда.       Он склоняется ближе, и я чувствую, как его дыхание касается моих губ. Слишком медленно. Слишком осторожно, перехватывая каждую каплю дыхания.       — Что-то не так? — Он спрашивает так спокойно, будто не понимает, что происходит.       Хочу ответить, но язык отказывается повиноваться. Вместо этого я могу только уцепиться за его плечи, когда он снова притягивает меня ближе, сминая кромку белья.       Каждое движение наполнено контрастом. Ещё мгновение назад его прикосновения были мягкими, почти робкими, а теперь он настойчив, страстен. Ладони скользят вверх по моим ногам, поднимая напряжение до предела.       Дыхание касается моей кожи, горячее, как пожар, и я чувствую, как сама теряю контроль. Кажется, он чувствует это тоже, потому что уголки его губ едва заметно поднимаются.       — Джинву… — единственное слово, которое я могу выдавить, но даже оно звучит словно мольба.       Он не отвечает, только наклоняется ближе, оставляя новый след поцелуев, каждый из которых сильнее, чем предыдущий.       Невесомо касается моего бедра стягивая последние остатки белья, и я теряю всякое представление о времени. Всё, что я чувствую это его близость, его дыхание, его пальцы, заставляющие меня гореть. Я не могу больше держать в себе то, что накопилось.       Его тень скользит по моей коже, как невидимый хищник, врываясь туда, где не должна быть. Но я впускаю его, сгораю изнутри, едва сдерживая гром, который рвётся наружу.       Горячее и тяжёлое дыхание обжигает мою кожу, словно пламя, скользящее по венам. Он прижимается ко мне, член почти болезненно твёрдый и неумолимый, настойчиво толкаются внутрь, медлит в последнюю секунду как будто смакует эту пытку.       — Такая горячая… — его голос срывается на низкий хрип, и я чувствую, как он медленно скользят внутрь, растягивая, заполняя до предела.       — Заткнись. — Резко выдыхаю я, спина выгибается дугой, будто меня прошивает молния. Всё тело горит, но не отталкиваю его. Нет. Моё тело отвечает ему, обхватывает теснее, словно жадно цепляется за это ощущение.       — Тише, Сухён… — Джинву приглушённо рычит, крепче сжимая мои бёдра, удерживая на месте.       Но я не могу быть тихой. Тону в этом ощущении, а он движется так медленно, что каждая секунда кажется вечностью.       — Джинву, — шепчу задыхаясь.       Он встречает мой взгляд. Глаза снова горят, как омуты, в них таится что-то дикое, едва сдерживаемое, но это уже не так пугает. Его губы скользят по моей шее, оставляя жаркие следы.       — Потерпи ещё немного, — говорит он, медленно двигаясь глубже, сильнее. — Или уже хочешь больше?       Ответ срывается с моих губ в виде стонов. Цепляюсь за его спину, ногти оставляют красные следы, но ему плевать. Джинву двигается глубже, жёстче, и я растворяюсь в каждом толчке. Такое ощущение, что всё тело сжимается вокруг него, тянет сильнее, словно не желает отпускать.       — Черт, Сухён… — голос ломается, и я чувствую, как его движения становятся быстрее, почти дикими.       Каждое его движение словно раскатывающийся внутри меня гром, а я горю в этой буре, как свеча на ветру.       Джинву нависает надо мной, тяжёлый, как грозовое облако, и я чувствую, как каждый его выдох касается моего лица, оставляя за собой след жара. Его пальцы огонь, мои молния. Мы слишком опасны, чтобы находиться так близко, но он уже держит мои руки над головой, прижимая к подушке.       Его губы терпкие, как красное вино, и я утопаю в них, прижимая его к себе так сильно, что между нами не остаётся ни капли воздуха. Член внутри меня словно стал горячее, как угли, движения рваные, почти грубые, но я этого и хочу.       — Прекрати смотреть на меня так, — шепчет он мне в губы, а его рука уже скользит вниз, касаясь бедра и грубо сжимая.       — Как? — Едва успеваю спросить, прежде чем он зарывается пальцами в мои волосы, откидывая голову назад.       Ночь за окном разрывается вспышками молний, когда его губы находят мою шею. Он не торопится, хотя в каждом его движении читается жажда.       — Вот так, — его шёпот становится всё ниже. — Как будто ты хочешь, чтобы я тебя сожрал.       Молния пронзает моё тело, когда он всё глубже, и я не выдерживаю, в следующее мгновение вокруг нас вспыхивает ослепляющий свет. Сухой треск, и где-то у изголовья кровати сгорает кусок ткани.       — Чёрт… — Джинву прижимает меня сильнее, сильно схватившись за изголовье кровати. Пламя гаснет под его прикосновением.       — Прости, — тяжело дышу, ощущая, как молния ещё пульсирует под кожей.       — Ты можешь загореться хоть прямо сейчас, — шепчет он, проводя губами вдоль линии моей челюсти. — Я всё равно не остановлюсь.

Сон Джинву

      Её дыхание разрывается на губах, как раскаты грома перед бурей. Дрожит подо мной, но не от холода, её сила снова рвётся наружу, замирая на краю взрыва. Одной рукой придерживаю её запястья на месте, но даже это не способно сдержать электрическое напряжение, разлитое по её коже.       — Сухён, — тихо произношу её имя, склонившись ниже. Голос хриплый, грубый, как щебень под сапогами. — Ты контролируешь это, или мне снова спасать нас обоих?       Она прикусывает нижнюю губу, заставляя меня на миг замереть. Этот жест чертовски опасен. Не для неё, для меня. Потому что ещё секунда, и я теряю контроль.       — Заткнись, Джинву, — шипит она, вскинув подбородок. Её глаза горят, как молнии, застрявшие в грозовом облаке. — Я могу справиться.       Слова звучат дерзко, но пальцы вцепились в мои плечи, словно она сама не верит в то, что говорит. Сжимаю её бедра, чувствуя, как напряжение между нами становится почти осязаемым. Каждое движение, каждое прикосновение уже не просто желание. Это голод, сырой, неукротимый.       Наклоняюсь ближе, оставляя на её шее дорожку горячих поцелуев. Она выгибается, словно провод, через который пропускают ток, а я не могу удержаться от усмешки.       — Ты трясёшься, Сухён, — шепчу ей в самое ухо, пока она обжигает дыханием. — Это точно от удовольствия? Или ты боишься, что снова выйдешь из себя?       Она отвечает не словами, а движением, резко, страстно, цепляясь за мои волосы. Ногти царапают мою спину, и я глухо рычу, чувствуя, как её магия начинает просачиваться наружу. Тепло её кожи становится почти обжигающим.       — Я не боюсь, — выдыхает она, прижимая меня ближе. Её губы находят мои, и это столкновение больше похоже на бой, чем на поцелуй. Сухён бьётся за контроль, а я за неё.       Когда её тело выгибается подо мной, молния наконец вырывается наружу. Комната озаряется ослепительным светом, а через миг я чувствую запах палёной ткани. Проклятье. Срываюсь с неё, и схватив подушку моментально поглощаю пламя, разгоревшееся на простынях.       — Ты чуть не подожгла нас, — бросаю, переводя дыхание. На лице всё ещё играет дерзкая улыбка, но внутри я закипаю от адреналина.       Сухён тяжело дышит, волосы растрепаны, а взгляд как у хищника. Облизывает губы, медленно, вызывающе, и её голос звучит низко, почти угрожающе:       — Если ты так боишься, может, уйдёшь?       Я наклоняюсь над ней снова, придавливая её руки к кровати.       — Ни за что.       Её дыхание сбивается, когда резко толкаюсь в неё бёрдами, слышу, как оно становится громче, неравномерное. Она лежит подо мной, руки прижаты к моей груди, и я чувствую жар её кожи, что кровь начинает бурлить, как огонь, который уже невозможно потушить.       — Сухён… — голос хрипит. Чёрт! Её имя срывается с моих губ, как грех, сладкий и запретный.       Смотрит на меня снизу-вверх, глаза, сверкающие, как звёзды, почти сводят с ума. Её пальцы дрожат, цепляясь за мои плечи, а кончики горячие как молнии. Чувствую слабое покалывание там, где они касаются меня, будто внутри неё скрыта буря, которая вот-вот вырвется наружу.       Обхватываю её бёдра так, будто удерживаю остатки самообладания. Её тело тонкое, изящное, но внутри скрывается сила, которую я не могу игнорировать. Словно каждый её вздох пропитан энергией, которая может сжечь меня дотла.       Одним движением поднимаю и перекладываю так, чтобы она оказалась сверху Её колени скользят по моим бокам, руки на моей шее. Чувствую её тепло, дрожь, силу. Её бёдра двигаются, будто сами по себе, обжигая кожу там, где они касаются меня. Это движение выводит меня из себя, каждая едва ощутимая дразнящая волна сводит моё самообладание на нет. Сжимаю её сильнее, притягивая ближе, так, что между нами больше нет места даже для воздуха.       Очень быстро её губы находят мои, горячие и требовательные. Прижимается ко мне, её тело почти сливается с моим, как будто между нами нет границ. Пальцами скольжу вверх по её спине, ощущая каждую линию, каждый изгиб. Двигаюсь в ней, прижимая ближе, мои руки уверенно скользят вниз, направляя темп, чтобы она чувствовала меня с каждым движением. Её глаза закрываются, голова откидывается назад. Губы дрожат, но она не срывается.       Её волосы касаются моего лица, мягкие, как шелк, но я чувствую, как её дыхание обжигает кожу. Искры на её пальцах становятся сильнее, ярче. Она больше не сдерживается, и я это знаю.       Сжимают её скользящие бёдра сильнее, движется медленно, дразнящее, изматывающее. Каждая её попытка обрести контроль заканчивается моим резким, уверенным проникновением глубже, забирающий её дыхание. Удерживаю её так, будто мир рушится вокруг, но мы остаёмся в центре этой бури.       Мои мышцы напряжены, каждый дюйм моего тела, кажется, создан, чтобы удерживать её здесь, чтобы чувствовать её так близко. Она двигается, и я едва не теряю контроль. Её ладони скользят вниз по моим плечам, останавливаясь на груди, ногти врезаются в мою кожу, оставляя тонкие следы.       Её взгляд встречается с моим, и в её глазах вызов, огонь, который горит только для меня.       — Скажи мне, если захочешь остановиться, — шепчу я, но слова больше похожи на рычание.       Но она молча продолжает двигать бёдрами, начисто снеся мне крышу. Мир перестаёт существовать. Только она. Её тепло. Её сила. Её страсть.       Каждое её движение как удар молнии, разрывающий мой контроль на части. Я не могу отвести взгляд от её лица, от её губ, от её глаз, горящих желанием. Её пальцы обжигают мою шею, прижимается всё ближе, и я знаю, что больше не смогу сдерживаться.