Ещё Одна из Династии Таргариенов

Спустя десять дней

       Эйгон… Эйгон Таргариен…       Магистр Иллирио планирует, что я стану его королевой, королевой собственного брата, но смогу ли сделать это? Конечно, понимаю, что для Таргариенов это было нормой, но что тогда будет отличать нас от близнецов Ланнистеров?       Что остаётся взамен? Уехать на Север и растить там ребёнка? Нет, я не могу обречь его на это, а о возвращении к Цареубийце даже речи нет. Эйгон был единственным вариантом.       Мой брат…       Вдруг, встретившись с ним, я отброшу всю мораль, которой меня учили, всё отвращение, испытанное при виде Серсеи и Джейме в септе, и смогу полюбить его, смогу довериться ему? Придется многое объяснять, когда он узнает о моей беременности от Ланнистера… Я должна буду убедить его, что это было лишь вынужденной мерой и, что питаю лишь ненависть к отцу моего ребёнка, который пока ещё остаётся моим законным мужем, и всей его семье…       При одной мысли о моём браке меня заполняло чувство вины. Вины, что я доверилась, вины, что пошла на этот шаг, а не села на корабль до Эссоса ещё раньше, когда была возможность. Вины, что моя медлительность, возможно, стоила жизни Оберину Мартеллу…       Теперь же я ввязалась в борьбу за трон и была намерена выиграть в ней. А для этого потребуются все и каждый — мой брат, Дейенерис и Рейгаль.       Зелёный дракон, мой зелёный дракон, что нашел меня первым в моих снах… — Леди Анаис, что прикажете делать с вашей лошадью? — Голос Роберта, руководившего сбором вещей, вырвал меня из раздумий. Парнишка держал Рейну за уздцы, с некой долей нежности глядя на неё, пока я сидела в саду, наблюдая за приготовлениями к путешествию. — Оставите её здесь? — Ни за что. — Больше я никого не оставлю. Слабо улыбнулась, взглянув прямо на северянина, и кивком головы указала на лошадь: — Роберт, ты же не против прокатиться на ней в дороге?       Серые глаза Робета удивлённо расширились и он поспешно поклонился, тряхнув криво остриженной шевелюрой: — Это честь для меня, миледи.       Хмыкнув, глянула на груду вещей, которые грузили слуги Иллирио: сундуки с моими платьями, еда и золото. Среди них был также…       Поднявшись, я нагнулась и схватила свой лук с полным колчаном, протянув его Роберту: — Позаботься и об этом, пока будем ехать. — Да, миледи.       Роберт бросил обеспокоенный взгляд на троих слуг, что ехали с нами: двух молоденьких служанок и кормилицу, которую выбрал Иллирио, заявив, что вряд ли у меня найдется много времени, чтобы самой кормить ребёнка. — Простите, миледи, но куда мы едем? И зачем нам столько слуг? — Все они понадобятся нам, Роберт, чтобы вернуться домой, не беспокойся, — мимолётно улыбнувшись, я похлопала парня по плечу и двинулась к носилкам, в которых меня давно ждали Иллирио с Тирионом Ланнистером.       Таргариены вернутся на земли Вестероса, чтобы забрать то, что им принадлежит по праву. Я — одна из них, как и Эйгон, и Дейенерис.       Сжечь их всех…       Мой дед сжигал невинных, сжигал за любой косой взгляд в его сторону. Он смеялся над страданиями своих жертв, желая предать всех пламени, и народ не выдержал. Поднялось восстание, что свергло династию моего отца, свергло Безумного Короля, и стоило жизни многим.       Народ Семи королевств больше не должны сжигать заживо. Нельзя допустить, чтобы появился второй Безумный король или королева, особенно теперь, когда драконы вновь летают в небе…       И моя семья больше не должна пострадать…

***

***       Повозка двигалась словно улитка.       Единственным развлечением за это время были рассказы Иллирио о Дейенерис и её брате, Золотых мечах и своих собственных планах, которым я ни на каплю не верила, но продолжала слушать, впитывая эти крохи информации словно губка.       Дейенерис Таргариен… Дочь Безумного короля, что смогла оживить драконов из камня, смогла заполучить армию Безупречных и шла с ними по Эссосу, освобождая людей от рабства. Однако, при этом разрушая города и их порядки, которые были старше, намного старше, чем многие замки Вестероса.       Иллирио говорит о ней с таким воодушевлением, будто она была новым Эйгоном Завоевателем, а я могу думать лишь о Мейгоре Жестоком, Бейлоре Полоумном и Эйрисе Безумном, чувствуя, как по рукам пробегают мурашки…       Больше всего меня обеспокоило то, что говорил Иллирио о Визерисе, погибшем брате Дейенерис. Магистр говорил, что он был тщеславным, слабым и жестоким.       Надеюсь, его сестра больше похожа на моего отца, чем Визерис — на Безумного короля…       Если та, у которой трое драконов и, чья армия Безупречных скоро объединится с Золотыми мечами, сильнейшим отрядом наёмников, основанном Эйгором Жгучим Клинком, начнет терять свой разум…       Лучше не думать о последствиях как и о том, что Эйрис вначале также считался мудрым правителем…

***

Спустя три недели

      Я проснулась ближе к обеду, когда повозка приближалась к Бархатным холмам, и, потирая плечи, оглядела своих спутников: лорд Тирион спал, уткнувшись носом в подушки, а магистр Пентоса…       Иллирио же рассматривал содержимое небольшого сундучка, который был при нем всё это время. — Чахните над своим златом, магистр?       Тостяк тихо рассмеялся, уже успев свыкнуться с остротой моего языка, и повернул сундучок так, чтобы я могла разглядеть его содержимое.       Кулон… Простой серебряный кулон в виде трёхглавого дракона… — Я приказал сделать это для вас, когда вы только появились в моём доме. Простота Севера, но герб дракона.       Искусная работа…       Усмехнувшись, одела кулон на шею и разгладила подол красного платье, остановив руку на животе, который уже немного увеличился. — Благодарю вас, магистр, — тихо, чтобы не разбудить карлика, произнесла я, облокотившись на подушки, и повернулась к толстяку, чувствуя как прохладный металл кулона холодит кожы. Мягко улыбнулась: — За всё, что вы сделали для меня за это время. — Поблагодарите меня потом, миледи, когда встретимся в Вестеросе.       Моя улыбка стала чуть шире. До этого мгновения ещё столь много времени, а вы уже губу раскатали, магистр. Смотрите, чтобы никто не подумал, будто вы хотите сделать из нас троих послушных марионеток, а то подобных правителей в Семи королевствах полным полно…       Благо, столица научила меня лгать. — Разумеется, магистр.       Я повернулась к окну, рассматривая валирийский тракт — широкую полосу пыльной дороги из оплавленного камня, мелькающую за маленьким окошком нашей повозки. — Думаю, не стоит пока будить нашего маленького друга. Я выйду первым, когда прибудем, утрясу некоторые формальности, а после позову вас. — Магистр Иллирио вытащил из-за пазухи сверток, перевязанный шелковой лентой, и протянул мне. — Это послание для Гриффа старшего. Передайте его лично, миледи. — Для всех нас будет лучше, чтобы он вам поверил, магистр, — хмуро заметила я, коснувшись шершавого пергамента, и сжала свёрток в руках. — Любой в это поверит, когда взглянет на вас. Они — ваши союзники, миледи. С их помощью вы сможете вернуться в Вестерос и отомстить за свою семью, вернув отобранное у вас.       Как ловко вы манипулируете моими же словами…       Повозка остановилась, немного пошатнувшись. Усмехаясь, я прикоснулась к кулону, висевшему на шее, и указала на длинные тени, маячившие снаружи. — Ну что же, магистр, думаю, ваши друзья уже ждут вас.       Глядя, как пентошиец с трудом выбирается наружу, я откинулась на подушки, поглаживая живот.       Скоро мы вернемся домой во главе армии… И хоть время твоего появления неподходящее, ведь вокруг будет бушевать война за трон таких масштабов, которых не было уже много лет, я обещаю, что ты будешь в безопасности, маленький дракон… Ты не повторишь нашу с Джоном судьбу… — Зачем столько слуг? Где мы их вместим по-твоему?! — Снаружи раздался недовольный мужской голос, каждое слово которого хлестало словно кнут.       Я приподняла брови, хмыкнув. О, может, тогда он сам будет принимать у меня роды? — Они нужны мне, — громко окликнула незнакомца, выйдя из повозки и скрестив руки. — И я уверена, что при желании место всегда найдется, ведь так?       Передо мной стояли два всадника в кожаных рубашках и в плащах из тёмно-коричневой шерсти.       Так вот какие они, союзники Гриффа… Наши союзники… — Магистр Иллирио, вы уверены, что мы приехали к нужным людям? Мне они больше похожи на бандитов с Королевского тракта.       При этих словах всадник с рыжей бородой добродушно захохотал, что вызвало у меня ответную улыбку. — А вы кто, миледи? — Сухо поинтересовался его спутник с аскетическим лицом и стянутыми в хвост волосами.       Не глядя на магистра Пентоса, я выпрямилась, взглянув прямо в глаза новым союзникам: — Я — Анаис, единокровная сестра парня, которого вы зовёте Гриффом-младшим.

***

      После кратких объяснений магистра Иллирио, которые сводились лишь к тому, что, да, это и впрямь Анаис, и она — дочь-бастард Рейгара Таргариена и Лианны Старк, было решено, что слуг все-таки примут, хоть и спать они будут неизвестно где, как ворчливо заявил аскетичнолицый Халдон.       Второго, рыжего всадника, что также должен был привести меня и, как я поняла, лорда Тириона к Эйгону и Джону Коннингтону звали Утка. На моё искреннее любопытство, почему у него было такое странное имя, Халдон, вмешавшись первым, ответил лишь: — Он сам вам потом расскажет, миледи. Мы с вами поедем первыми, а Утка догонит нас вместе с остальными и сундуками. Вы же не против верховой прогулки? — Выражение его глаз было подозрительным, будто говорило, что если я откажусь, то мы вовек не доберёмся до места назначения. — О, совершенно не против. Дайте мне минуту.       Улыбнувшись, я направилась к Роберту и Рейне, на ходу потирая затёкшую шею. Эйгон Таргариен… Каков он? Похож ли хоть чем-то на нашего отца или весь пошел в свою мать? Кровь Валирии и Дорна… Сила и несгибаемость…       Мельком я встретилась взглядом с тёмными глазами Роберта и внезапно осознала, что он, скорее всего, всё слышал. Сжав челюсть, двинулась к нему.       Парень проворно соскочил с Рейны и забрал свой арбалет. — Л-леди Анаис… — Как много ты слышал, Роберт? — Подойдя ближе, я взяла поводья Рейны и коснулась лошадиной морды, пристально взглянув на северянина, чьи глаза были недоумевающе пустыми. Прищурившись, вздохнула: — Сейчас уже нет смысла ничего скрывать, раз ты всё слышал. Моим отцом был Рейгар Таргариен, но по матери я — Старк. Север навсегда останется моей родиной, Роберт. Следовать за мной дальше или же нет — это лишь твой выбор. Я не буду ни к чему тебя принуждать и не потребую ничего, кроме твоей верности мне.       Его пальцы крепко сжали ложе арбалета, губы не проронили ни слова.       Я лишь терпеливо наблюдала за тем, как борьба идет внутри моего спутника, думая, что всё же он не был тем верным щенком, которым показался мне у Русе Болтона. Нет, Роберт колебался, ему было страшно, и этот страх пытался прекратить всё на этом самом моменте. Этот же страх жил и во мне. Он пробудился вновь, когда зашла речь о ребёнке, и, сцепив зубы, мне пришлось загнать его в самые глубины подсознания, не дав остановить себя.       Сейчас я могла лишь гадать сможет ли также поступить этот парень.       Тяжело вздохнув, Роберт повернулся ко мне и протянул руку со словами: — Миледи, позвольте помочь вам сесть в седло.       Я позволила себе улыбнуться, вложив ладонь в его руку и взобравшись на Рейну. — Я счастлива, что мы продолжим этот путь вместе. — Мне пойти с вами, миледи? — Роберт отошел на шаг и поклонился. — Нет, останься здесь и проследи, чтобы с остальными всё было в порядке. Если что, я справлюсь, — ответила я, прикоснувшись к валирийскому кинжалу за поясом. — Встретимся уже на месте, Роберт.       Стукнув лошадь пятками, я подъехала ближе к Халдону и магистру Иллирио, который воодушевленно рассказывал о содержимом многочисленных сундуков.       Толстяк кратко склонил голову, сцепив руки, увешанные перстнями. — Увидимся уже в Вестеросе! Буду с нетерпением ждать новой встречи с вами, моя королева.       Не торопи события, плут…

***

— Теперь, когда мы остались одни, рассказывайте почему же о вас никто ничего не знал до этих самых пор, — кисло приказал Халдон, чья прямота так обескураживала после придворной, лживой лести, напоминая больше… Север. — Если бы Роберт Баратеон, узнал бы обо мне, то мы с вами сейчас бы не разговаривали, — хмыкнув, ответила я, сжав поводья. — Пьяный олень ненавидел драконов, но благоволил лютоволкам.       Халдон пристально на меня взглянул, медленно заявив, отчеканивая каждое слово: — У нас на корабле все знают истории друг друга. Только так возможно доверие. Что же насчет вашей истории? — Вся моя история, с рождения и до этого момента, была связана с кровью и смертью. Действительно хороших лет было немного, куда меньше, чем я того бы желала, как и у многих из нас. — Прикусила губу. Пожалуй, придётся сделать первый шаг к доверию… — Вы же знаете историю о том, как Рейгар Таргариен похитил Лианну Старк, невесту короля Роберта, что привело к восстанию?       Дождавшись кивка Халдона, я горько усмехнулась: — Моя жизнь началась с этой войны, что привела к гибели столь многих. — Парень может быть недоволен, — ответил Халдон, покачав головой. — Вы — прямое напоминание о том, что ваш общий отец бросил Элию Мартелл, напоминание о том, что с стало с ней и его родной сестрой. — Я была знакома с её братом, принцем Оберином Мартеллом. — Перед глазами всплыло лицо загадочного дорнийца, заставив тяжелый ком подступить к горлу. Покачала головой, отгоняя дурное наваждение. — Он ненавидел каждого, кто был причастен к смерти Элии: Ланнистеров, Гору… Однако, это не помешало нам завоевать доверие друг друга. Будем надеяться, что и с Гриффом-младшим всё будет в порядке.       Сердце пропустило удар. Сын Элии Мартелл… Дочь Лианны Старк…       Уж не пытаюсь ли я успокоить саму себя, что все будет в порядке? Я — дочь той, с которой Рейгар изменил его матери, из-за чего началось восстание Баратеона, что привело к ужасной, трагической гибели наших родителей и его сестры… Я та, кто фактически всё еще замужем за человеком, убившим нашего деда, и ношу его ребёнка…       Крепче сжала поводья, прикусив губу, и склонила голову. Я прошла через слишком многое, чтобы позволить даже единокровному брату одолеть меня. Его воспитывали королём, но в самом Вестеросе он почти не жил… Ни он, ни Дейенерис не знают людей, которыми собрались править, и это ещё одна причина, по которой я не могу отступить, поддавшись страху…

***

      Через четверть мили нас нагнала остальная часть компании.       Оглянувшись, я заметила, что лорд Тирион сидел перед Уткой, крепко держась за луку седла, а чуть позади ехал Роберт с остальными слугами, и выдохнула. — Любопытно, что сделают с карликом пираты Кинжального озера? — Спросил Халдон, криво усмехаясь скорее собственным мыслям, чем Ланнистеру. — Хуже всех там Уро Немытый, одной своей вонью может убить человека.       Только пиратов сейчас не хватало… — Какое счастье, что я, считай, безносый, — едко заметил лорд Тирион. — А миледи повезёт, если мы попадем на банду Корры Жестокой, — протянул Утка, тряхнув рыжими волосами. — Её команда состоит из одних красавиц, что кастрируют всех попавшихся им на пути мужиков. — Что же я тогда без вас делать-то буду? — Со смешком спросила я, покачав головой. — Но, не волнуйтесь. Думаю, Иллирио и тогда найдёт вам применение. — Ну, вы уж точно не пропадете, миледи, — заметил Утка, громко рассмеявшись. — Я видел ваш лук и паренька с арбалетом!       Халдон, наконец-то, счел нужным вмешаться, фыркнув: — Ну и шутник ты, Утка! Может тебе и найдется место среди каменного двора серого лорда-покойника.       Я почувствовала, как сердце заколотилось чаще. Серая хворь… Каменные люди… В детстве это всё казалось лишь сказками, выдумками Старой Нэн, которыми она так любила нас пугать…       Здесь же все сказки были реальностью, даже самые пугающие.       Тем временем Утка или сир Ройли, как оказалось, начал рассказывать свою историю. Сын кузнеца, который был оруженосцем у главы Золотых Мечей, пока Грифф-старший не выбрал его учителем военного мастерства для Эйгона…       Всегда казалось забавным, как люди могут быстро подняться… И как быстро они могут пасть.       На закате, к моему огромному счастью, мы свернули на заросшую каменную площадку.       Семеро, наконец-то… Всё тело ноет. — Позвольте помочь, миледи, — произнес Роберт, протянув руки. Он недовольно проворчал, опуская меня на землю: — Простите мои вольности, но в вашем положении… — Тише. Пока об этом должны знать только Гриффы, — шепнула я, морщась, и отпустила руку парня. — Давно я не ездила в седле…       Ко мне приблизились обеспокоенные служанки: — Миледи… — Я просто устала, — отмахнувшись, я мельком глянула на Утку и Халдона, которые поили лошадей, и нахмурилась, выпрямившись. — Скорее всего, они решат двинуться в путь и ночью, как только лошади отдохнут. Конечно, мне хотелось бы увидеть валирийскую дорогу ночью, но явно не в это время… Роберт, передай Халдону, что мне нужно с ним поговорить.       Протянув мне флягу с прохладной водой, Роберт со сжатой челюстью решительно двинулся к Халдону; я усмехнулась, глядя ему вслед, ведь храбрился он словно птенец, идущий уговаривать кота. — Миледи, вам нужно перекусить. — Одна из служанок достала из седельной сумки солонину. — Вашему малышу нужна сильная мать…       Улыбка исчезла с моего лица. Сильная, сильная, сильная… Сколько ещё раз мне предстоит это услышать?       И на сколько меня хватит?

***

      Так как ночью, по моей настоятельной просьбе, теперь всем приходилось спать, то до малого Ройна мы доехали аж через два дня, и то почти под вечер.       И, к моему огромному сожалению, ни река, ни город на её берегу, Гайан Дроэ, меня не впечатлили.       Лорд Тирион, решивший в этот раз составить компанию мне, рассказал, что раньше городок славился своими садами и фонтанами, но это было тысячу лет назад, до нашествия драконов. Теперь же каналы заросли тростником, а над стоячими водами роились мухи, что вечно норовили залезть Рейне в ноздри, заставляя её фыркать и трясти головой.       Я поморщила нос, крепче стиснув кожаные ремешки поводьев. Благо, утренняя тошнота уже почти прошла…       Лишь самые смелые жители рискнули остаться и робко выглядывать из своих лачуг, заслышав стук копыт. Даже в Блошином конце редко где я видела подобные условия…       У прибрежных ив дорога оборвалась и вся наша вереница свернула к реке, направившись к почти затопленному каменному причалу. — Халдон! — Внезапно откуда-то сзади раздался незнакомый юношеский голос, что казался оглушительным в окружающей тишине. — Утка!       Я развернула Рейну к его обладателю, как раз в тот момент, как он спрыгнул с полуразвалившейся хибарки, приземлившись почти рядом с моей лошадью.       Моей лошадью, которая, вся и без того будучи на нервах от окружающей обстановки и насекомых, от неожиданности встала на дыбы.       У меня внутри всё ухнуло. Твою же… — Тише, тише! — Незнакомец схватил Рейну под уздцы и потянул, опуская её на землю и не переставая шептать успокаивающие слова на незнакомом языке. Он отважно прикоснулся к шеи лошади и перевёл на меня прищуренный взгляд, спросив твёрдым голосом уже на общем: — Вы в порядке?       А я не могла ответить, выронив поводья из ослабевших рук, ведь…ведь на меня смотрели фиолетовые глаза в обрамлении густых, длинных ресниц…       Эйгон…