S.T.A.L.K.E.R. - Путь человека

Кабинет генерала Крылова, утро. Лидер Долга мрачно и напряженно расхаживал по кабинету, сцепив руки в замок за спиной. Кровь бурлила в венах, а сердце ходило ходуном. Намечалось что-то очень нехорошее, только вот что… В этот момент в кабинет без стука зашел полковник Воронин. — Здравия желаю, товарищ генерал, — отдав воинскую честь, произносит тот и встает напротив рабочего стола лидера. — Давай без официоза, — глубоко вздыхает Крылов и, достав из нагрудного кармана пачку сигарет, закуривает. — Рассказывай. — Сегодня ночью некто пробрался в казарму и зарезал сержанта Евсеева, — отвечает полковник, смотря прямо в глаза рассерженного генерала. — Попутно вырезал на лбу погибшего… — Это я и без тебя знаю! — рявкает Крылов и тушит недокуренную сигарету о пепельницу, после чего рывком садится на стул и начинает постукивать пальцами о столешницу. — Прости. Что по существу? Кто? Как? Опросили остальных? — Опросили, — тяжко выдыхает Воронин, отводя взгляд в сторону. — Ничего. — Ничего? — приподняв левую бровь, удивленно спрашивает генерал. — Никто ничего не видел и не слышал, следов нет, оружие убийства поганец унес с собой. — Черте что, — практически рычит Крылов и со всей силы ударяет кулаком по столу, отчего пепельница, металлическая кружка и некоторая стоявшая там канцелярия подпрыгивает. — У нас на базу проникает преступник, убивает нашего солдата! Посреди ночи, как к себе домой зашел и вышел! А вы ничего не так и не выяснили, товарищ полковник?! — Виноват, тащ генерал, — гаркнул Воронин, вытягиваясь в струнку. — Разрешите войти, товарищ генерал? — четко выговаривая слова, осторожно спрашивает кто-то за спиной полковника, привлекая к себе внимание генерала. — Что? — рыком произносит генерал, раздувая ноздри и сводя вместе нахмуренные брови. — Кто-то в архив влез ночью, — произносит молодой лейтенант, выйдя вперед. — Я точно помню, что закрывал вчера дверь, да и документы разложены не в том порядке… — Какие конкретно документы? — Личные дела майора Залупко, капитана Петренко, сержанта Евсеева и рядового Гришина, — перечисляет долговец. — Капитан Петренко ведь твой зам, да? — спрашивает у Воронина генерал и, дождавшись кивка, продолжает. — Залупко тоже помню, фамилия, кхм, запоминающаяся. Сержанта Евсеева убили сегодня, а рядовой Гришин? — Погиб при исполнении воинского долга еще два года назад, — рапортует лейтенант. — Значит, так, — хлопнув по столу раскрытой ладонью, генерал встает и начинает отдавать приказы. — Лейтенант, мухой зовешь мне сюда капитана Петренко, будем разбираться, в чем здесь взаимосвязь. А ты, Воронин, присаживайся. Нас ждет долгая работа. Пятнадцать минут спустя, то же место. — Что значит ушел? — устало спрашивает Крылов. — Постовые говорят, что капитан собрал личные вещи, отдал приказ никого не впускать и не выпускать, и отбыл из расположения, — рассказывает лейтенант. — Говорят, что был очень напряжен, вытирал пот на лбу. Ушел на юго-восток, в сторону Норы. — Пот на лбу, — повторяет слово-в-слово Воронин, и обращается к генералу. — Он очень волновался, тащ генерал. Не раз замечал за ним такую потливость, когда за яйца его брал. — Кого и за что ты там брал, полковник, меня волнует в последнюю очередь. Приказываю тебе мобилизовать два отряда и прочесать юго-восточную местность, мы не должны его упустить! Отвечаешь головой, — вкрадчиво произносит Крылов, и тут на его ПДА приходит сообщение. Раздраженный долговец включает коммуникатор и вчитывается в текст, после чего коротко выдыхает. — Опоздали. — Опоздали, тащ генерал? — переспрашивает полковник. — Да. Один небезызвестный тебе сталкер нашел тело как раз на юго-востоке, у электрической аномалии. Возьми отряд и выдвигайся к нему, за одно поближе познакомишься. — Прикажете допросить сталкера? — Действуй по обстоятельствам, полковник. Выполнять. ЛЭП у Норы, пятью минутами ранее. Петренко по-началу пытался сопротивляться, но куда уж ему до силищи кровососа? Мутант, особо не напрягаясь, держал долговца вжатым в землю, пока поглощал его кровь. И с каждой секундой жизнь, что еще теплилась в человеческом теле, постепенно покидала его, и вскоре сталкер совсем затих. Кровосос отдаляется от трупа, оставляя между своими присосками и шеей жертвы ниточки вязкой жидкости, пока они не лопаются, после чего оборачивается на меня, с опаской поглядывая. Окидываю его взглядом, отмечая, что жизнь помотала стоявшего передо мной кровососа. Типичный внешний вид, только слишком худоват, да и шрамов много по всему телу. Там и пули, и следы когтей и укусов. — Если ты поел, то беги, — коротко взмахиваю пистолетом в сторону. — Еще раз увижу — пристрелю. Мутант, покосившись на меня еще немного, все-таки разворачивается и скрывается в тех же кустах, из которых и вышел. Выжидаю еще пару минут, прежде чем достать ПДА. ЛЭП у Норы, получасом позднее. Отряд долговцев осторожно продвигался вперед, мимо небольших деревьев и кустов, которыми была усеяна земля. Первым шел полковник Воронин в раздражении сжимая АС Вал. Видно судьбе было мало того, что кто-то из долговцев погиб от рук неизвестного прямо на базе, так еще и выволочку генерал устроил знатную. Был еще порох в пороховницах у старика, еще как был. Спустя еще несколько минут они наконец доходят до трупа их сослуживца. Петренко, скорчившись, лежал на спине, а его закатившиеся глаза были устремлены в небо. Судя по гримасе на лице и паре синяков на скуле конец долговец встретил нерадостный. Но почему он не открыл огонь? Не успел? Автомат лежал в паре метрах от трупа, пистолет же был в кобуре. Воронин садится на корточки, поближе рассматривая погибшего подчиненного. Мертвенно бледная кожа, помутневшие белки глаз и страшный химический ожог на обнаженной шее в форме щупалец. Кровосос. На данный момент можно было исключить человеческое влияние на смерть капитана, но совсем забывать про это не стоило. Тут Воронин поднимает взгляд на скопление электрических аномалий, где и находился в данный момент вызвавший их сталкер. Сталкер с Медведем в руках безошибочно лавировал между аномалиями без болтов, как это обычно делали другие бродяги, пока, наконец, под самой опорой ЛЭП не находит светящийся синевато-белым, ровным светом артефакт в виде октаэдра с белыми полосами на темно-синих гранях. Позер. — О, вы как раз подоспели, — с легкой улыбкой на лице произносит сталкер, спокойно выходя из скопления электр. Казалось, сложившаяся ситуация ни капли его не заботила. — От меня что-то еще потребуется? Генерал просил только дождаться вас. — Ответь мне на парочку вопросов, сталкер, — полковник поднимается на ноги, окидывая сталкера с ног до головы внимательным, цепким взглядом. Обыкновенный сталкер, каковых много. Серый комбинезон, чуть толще тех, что обычно носит его братия. Видимо, усиленный. Полный походный рюкзак за спиной с висящим на лямке топором, потертый калаш на лямке и рукоять форы, торчащая из поясной кобуры. Ничем ни лучше и не хуже других сталкеров. Но вот выражение его лица было странным. Его вообще ничего не заботило. Ни труп, по которому он мазнул ленивым взглядом, ни вооруженный и напряженный отряд Долга, крепко сжимающий свое оружие. Абсолютное спокойствие. — Как тебя зовут? — хоть Воронин и знал его прозвище, но убедиться стоило. — Палач, — мягко отвечает сталкер, смотря своими зелеными глазами прямо на полковника. — Грозное прозвище, — хмыкает тот. — Как получил? — Топором отрубил голову кровососу. — Тем, что висит у тебя на спине? — Нет, этот я взял у Ореста. — А что случилось с тем самым? — Выкинул за ненадобностью. — А сейчас, значит, понадобился? — Да, здесь много дичи, мне удобнее разделывать топором. — Так значит ты охотник, да? Многое знаешь о кровососах? — Кое-что знаю. — Как ты нашел труп? — Шел сюда за артефактами, затем услышал крик, как пришел — увидел труп и связался с Крыловым. — Ты знал, что здесь есть артефакт? — Полковник, я очень люблю викторины, но давайте поговорим конкретно, — резко выдохнув, без всякого раздражения произносит сталкер. Странно. — Ничего не видел и не слышал, кроме крика вашего товарища. И вообще не понимаю, почему ты меня сейчас мурыжишь этими глупыми вопросами. — Кажется, ты вообще не удивлен трупу, да? — вглядываясь в спокойные глаза, произносит Воронин, пытаясь зацепиться хоть за что-то. — А чему тут удивляться? Труп как труп. Да и Зона место такое, много здесь мертвечины по углам раскидано, — пожимает плечами сталкер. — Что-нибудь с трупа брал? — Нет, — качает головой Палач. — А если прикажу тебя обыскать? — Обыскивайте, — приказывает Воронин, все еще вглядываясь в лицо Палача. Но сталкер спокойно хмыкает и скидывает на землю рюкзак, подходя ближе к паре вышедших вперед долговцев, которые начинают его обыскивать. Деньги, фонарик, спички, детектор, бритвенно заточенный охотничий нож, ничего необычного. — Он чист, товарищ полковник, — отзывается сержант. — Вижу, — еще раз внимательно оглядев сталкера, Воронину только и остается, что сквозь зубы выдохнуть: — Свободен, сталкер. Завод, немногим позднее. Батут нервничал, и его настроение медленно и постепенно передавалось остальной части команды. Палач ушел вчера, в ночь, и до сих пор не вернулся. И самое горькое, что никто не знал, куда именно он мог пойти. А обыскивать весь Агропром никаких людей не хватит. Сжав до боли кулаки, Батут резко отлипает от стены и направляясь к выходу из холла завода. — Эй, ты куда? — спрашивает его Кирпич, до этого сидевший на корточках и читавший что-то в своем коммуникаторе. — Искать его, куда же еще, — нервно огрызается Батут, на ходу повернув голову в сторону говорившего, но тут же врезается в кого-то. — Эй, не видишь, куда ид… — Это ты, Батут, не смотришь, куда идешь, — усмехнувшись, произносит потерявшийся командир и хватает запястье правой руки сталкера, вкладывая что-то в его ладонь. — Не теряй больше. И, кивнув в знак приветствия остальным сталкерам, поднимается по лестнице. Батут медленно переводит взгляд на металлический предмет, приятно холодящий его кожу, и глаза распахиваются в приятном удивлении. Отцовская фляга, с гравировкой от товарищей. Та самая, которую он уже давно не чаял вернуть. Но как? Второй этаж завода. — Эй, Дрозд, сколько дашь за Батарейку? — громко спрашиваю, на ходу выуживая артефакт из рюкзака. — Восемь дам и то только из-за твоей репутации, — торговец с большой улыбкой на губах принимает артефакт из моих рук, вертит его в разные стороны и, насмотревшись, дает мне деньги. Все восемь тысяч. — Что-то еще? — Винтовку мою купишь? — А что так, оценил все прелести простого калаша? — ехидно переспрашивает Дрозд. — Не без этого, — отвечаю ему. — Так за сколько? — Ну, состояние у нее хорошее, патроны так же имеются, жаль, стрелков знатных в нашей банде нет, но… сгодится. Что насчет двадцати пяти? Понимаю, она стоит больше, но и денег у меня, знаешь ли, не безграничный запас. — Тысячу накинешь, если я тебе остатки патронов отдам? — Ай-й, тебе даже две накину, держи. Обогатившись на тридцать с лишним тысяч, решаю еще немного подышать свежим воздухом, а потому отправляюсь на улицу — прогуляться по территории завода и подумать о будущем. Но стоило мне спуститься, как путь преградил Батут, крепко обнявший меня. Можно было даже заметить капельки слез в уголках его глаз. Чувствую себя чуточку лучше, понимая, что сделал доброе дело. Легонько похлопываю его по спине и выпутываюсь из его объятий, после чего выхожу наружу. Я не знал до конца, поступил ли правильно, что разобрался с теми долговцами. Не знал, хватило бы просто забрать у Евсеева флягу и пригрозить ему. Не знал… На меня напало какое-то меланхоличное настроение, пока я прогуливался у зданий завода, то и дело обходя брошенный строительный мусор, пока ноги сами не вывели меня к забытому перрону. Вновь поднимаюсь на него и медленно, глубоко дыша, начинаю расхаживать по нему вдоль оставленного грузового вагона. Где-то в глубине души я понимал, что поступил правильно. Просто украсть флягу было бы недостаточно, тем более, что у Евсеева сразу же появились бы подозрения, кто это мог сделать. А там бы нас и подловили. Обыск, ненужные вопросы и куча проблем. Можно было бы и выкупить ее, но… это просто бредовая идея. Заодно пришлось убрать и Петренко. Не дело это, оставлять врагов за спиной. Сегодня ты его пожалеешь, а завтра он скинет тебя в яму с голодными псами, совершенно безоружного. Но и расправляться так жестоко с людьми было… неприятно. Нечто подобное я чувствовал и после той роковой для банды Йоги ночи, только гнал эти мысли прочь. Все говорил себе, что не время и не место для них. Потом. Останавливаюсь на месте и зажмуриваю глаза, ловя телом теплый, легкий и приятный ветерок. Неужели сама природа, а то и Зона пытается меня подбодрить? Хах, вряд ли. Мне никак нельзя становиться заложником мнимых идолов и розовых очков, если хочу выбраться отсюда. А хочу ли? Неожиданная мысль пронзила меня как гром. Хочу ли я выбраться? Не знаю. Спроси я сам себя еще месяц, а то и полтора назад, был бы уверен в положительном ответе, а сейчас? Сейчас у меня здесь жизнь. Наполненная опасностями и приключениями, дружбой и предательством, деньгами, адреналином, и всем тем, что не факт, что смогу испытать на Большой земле. Я уже подсел на эту иглу, и с каждой проведенной здесь секундой мне кажется, что больше с нее не слезу. Видимо, прямая мне дорога за Стрелком — в НИИЧАЗ. А что? Думаю, из меня выйдет отличный полевой сотрудник, а то и кто повыше. Только науку подтянуть, да и образование не помешало бы соответствующее… И в этот момент грянул Выброс. Дрогнула земля, а небо постепенно начало окрашиваться в ало-красный цвет, и я поспешил укрыться от него под бетонными сводами завода. Кабинет Крылова, незадолго до Выброса. — Докладывай, полковник, — серьезно произносит генерал, откладывая стопку документов в сторону. — Капитан Петренко погиб, — начинает рассказывать Воронин. — На него напал кровосос. Рядом с телом был обнаружен личный рюкзак капитана с кучей наличных денег, некоторых документов и двух ПДА. Один из них его рабочий, второй — запароленный, уже отдал технику. А в кармане комбинезона я нашел эту записку. — Хм, беги, а не то убью, — пробежавшись взглядом по мятому клочку бумаги, произносит Крылов и тянется к сигаретам. — Подельник, хм… Что думаешь? — Предполагаю, что капитан вполне мог заниматься неуставной деятельностью за моей спиной. А сержант Евсеев всегда был с ним близок, они вместе начинали службу в наших рядах. Неудивительно, что один подтянул второго к грязным схемам. — Уверен, что так оно и есть, полковник, — выдохнув целый клубок дыма, говорит лидер Долга. — Вторые ПДА просто так не появляются у людей. Аж воспоминание из детства накатило, как я второй дневник для плохих оценок завел… Рано что-то говорить до тех пор, пока ПДА не расшифрован, но ситуация складывается дерьмовая. Что наш новый знакомец? — Странный, — отвечает ему Воронин, невольно дернув щекой. — И очень непростой. Держится он как-то… — Отстраненно, да? — хмыкает его собеседник. — Я тоже заметил. Что еще? — Ходит он бесшумно. Даже зная, что он рядом, звук шагов услышать нереально, я проверял, когда он от нас уходил, — продолжает полковник, вспоминая свои ощущения. — В общем, на труп ему было плевать. Ноль внимания, как будто пыль под сапогами. — Думаешь, это он резню у нас устроил? — Думаю, ему такое по силам, но доказательств против него никаких, кроме цепочки совпадений, — пожимает плечами Воронин, действительно не знавший, что и думать. — Колобок сказал, что у группы Палача чуть было не случился конфликт с Евсеевым, но сталкеры почти сразу же покинули базу и больше не возвращались. Да и в целом в последнее время ничто на нашей базе без этого сталкера не обходится. — Списывать со счетов эту версию мы не будем, полковник. Но сначала посмотрим, что Громов найдет на ПДА Петренко. Свободен.