СИСТЕМЕ наперекор I. Мы летим в Волшебную Страну.

      Оставив старый фургон, путешественники вскоре увидели перекрёсток, от которого расходились три дороги. На указателе было три дощечки: на первой – «Дорога туда», на второй – «Дорога сюда», а на третьей была надпись «Дорога ВЖК».       Для первой дороги не хватало знака «одностороннее движение», а для второй — «кирпича»       Мы неторопливо двинулись по дороге вымощенной жёлтым кирпичом, лоснившимся от времени. Спешить вроде бы некуда...       Переночевав в лесу, путники к полудню следующего дня начали замечать, что приближаются к поселению рудокопов. Тропинка превратилась в широкую дорогу, по краям которой шумели от ветра пшеничные поля и цвели сады. А в одном месте крестьянин вспахивал поле на Шестилапом, глаза которого были плотно завязаны. Как видно, зрение этих подземных чудищ всё ещё не приспособилось к яркому свету солнца.       Мы с любопытством рассматривали странного зверя с грубой белой шерстью, с большой круглой головой, с круглым туловищем, с шестью толстыми круглыми лапами. Шестилапый был так силён, что свободно тащил огромный плуг, отворачивая широкие пласты чёрной земли.       Со своей стороны хлебопашец тоже во все глаза смотрел на незнакомцев, которые проезжали мимо него на диковинных животных, прежде не виданных в Волшебной стране.       Не доезжая до села, ребята заметили в стороне от дороги небольшой завод, откуда доносился шум станков и звон молотков по наковальням. Рудокопы, переселившись наверх, продолжали обрабатывать металлы, добываемые в Пещере.       Наше Появление в селении произвело большой переполох. Из красивых высоких домов с красными крышами выбегали взрослые и дети, и скоро наши путники оказались в кольце любопытных. У рудокопов были длинные бледные лица, а глаза их на мгновение поднимались на путников и снова опускались к земле.       Высокий худощавый старик с длинной седой бородой представился ребятам:       – Ружеро, правитель Страны рудокопов!       — Очень приятно, — ответила Асока. У меня шевельнулось какое-то воспоминание, но я не помню, что должен озвучить       Правитель пригласил нас к столу. РобоПоней поставили заряжаться на солнечной стороне.       В доме Ружеро было несколько прекрасно убранных комнат, и в каждой под потолком висели небольшие шарики.       Правитель объяснил, что они освещают дом по ночам. В окраске стен и мебели преобладали яркие цвета: зелёный, нежно-голубой, оранжевый… По-видимому, за столетия подземной неволи рудокопам прискучили блеклые, пасмурные цвета Пещеры.       В честь прибывших знатных гостей Ружеро устроил пир. Он предупредил нас с Асокой:       – Речи некоторых моих соплеменников покажутся вам странными. Но я очень прошу вас соблюдать серьёзность, даже если это будет трудно.       В большом зале за длинными столами собралось несколько десятков людей. В полутьме и прохладе комнаты рудокопы чувствовали себя свободно, и Асока заметила, что у них смелые проницательные глаза и лица, полные достоинства.       Хозяин посадил тогруту между двумя пожилыми людьми. Сосед слева, полный, рыжеволосый, представился:       – Барбедо!       Другой, сидевший справа, с густыми бровями, с прядкой чёрных волос, свисавших на лоб, также назвал имя:       – Ментахо!       Соседями Асоки по столу оказались двое из последних подземных королей! Но квест «революция в пещере» мы не выполняли, поэтому Асока не знала, что сидит за одним столом с бывшими королями.       На столах были всевозможные вкусные яства: торты на больших блюдах, фигурные пряники, пироги, суп из черепахи, вазы с превосходными фруктами, оладьи с медом. Мы со своей стороны вложились в пир плодами кроличьих деревьев. А на вопрос, где такое можно достать, оставили ссылку на Жевунов: всё равно торговля с лисьим королевством пойдёт через их земли. Запивались кушанья шипучим лимонадом.       Соседи Асоки старались занять девочку разговорами. Бывший король Ментахо горячо восхвалял свое теперешнее ремесло – ткачество.       – Как я горжусь, милая Асока, – говорил Ментахо, – что я ткач и что все мои предки были ткачами. Думаю, что ткачество – самое важное занятие на свете. Представьте себе, что не стало ткачей: люди одевались бы в звериные шкуры, как тысячи лет назад. И разум их опустился бы до уровня зверей.       – Но-но, Ментахо, не очень заносись, – весело крикнул один из гостей. – Не забывай про тех, кто выращивает лён!       А другой подхватил:       – Скажи, друг, что сталось бы с твоей материей, если бы не мы, портные!       Застолье смеялось и шумело.       Вниманием Асоки завладел Барбедо. Старый толстяк оказался убеждённым революционером. Он говорил взволнованно:       – Не понимаю, почему наши отцы и деды так долго терпели королевскую власть! Да живи я в то время, я первым восстал бы против тиранов!       Асока внутренне пожала плечами: она дружила с королевой Амидалой, так что к королевской власти питала не меньшее уважение, чем к власти президентской. Главное ведь не то, какая форма правления у той или иной страны, а то как власть заботится о своих гражданах. Правили Рудокопами семь королей — значит всех всё устраивало. А если не устраивало — нас тут, чтобы сражаться за справедливость, не было. Свергли Рудокопы власть Семи Королей — значит те перегнули в чём-то палку. Рудокопы выбрали себе нового правителя? Довольны? Ну ей-то какое до новой формы правления дело!? И даже то, что бывшие короли стали честными тружениками. Стали и стали, за прошлые преступления с них решили не спрашивать — это дело народа.       Мы с Асокой мирно сидели до конца пира. Асока налегала на что-нибудь мясное, и лимонад, мне и плоды кроличьего дерева неплохо зашли. Пир кончился вечером. Дождавшись, когда хозяин проводит гостей, Асока поинтересовалась, дошли ли до правителя Страны Рудокопов слухи о том, что Урфин снова захватил Изумрудный город.       — Я давно знаю об этом от Жевунов, — заявил Ружеро. — У нас с ними заключен союз, и мы будем помогать друг другу в случае нападения врагов.       — Понятно... — протянула Асока. — Надеюсь, вы подготовитесь к нападению? По слухам, Прыгуны очень сильный и воинственный народ.       — Мы приготовили для них кой-какие сюрпризы, — улыбнулся Ружеро, — но об этом никому ни слова!       Слова «военная тайна» Асока знала, как впрочем и я. Слово «баррикада» мы тоже знали, поэтому опознали зачатки её строительства на восточной части селения. Как и нечто вроде траншей или рвов.       После нескольких часов езды мы услышали топот. Из-за поворота дороги выбежало странное создание. Это был деревянный человек, но совсем не похожий на дуболомов, какими мы их помнили. Это был один из бывших полицейских Урфина Джюса, переделанных в деревянных курьеров. У него были длинные тонкие руки со множеством пальцев, длинные ноги, приспособленные для быстрого бега, длинный острый нос, который, казалось, так и вынюхивал всё вокруг.       Раз оно торопится — значит у него какое-то важное поучение. Так что я удержал Асоку, которая намеревалась остановить деревянного торопыгу для допроса... Ну или она просто вспомнила, ЧТО сотворила с деревянными жестянками в прошлом путешествии...       В эту ночь мы не стали раскидывать палатку. Переночевали в полуразвалившейся хижине Железного Дровосека. Дотошная СИСТЕМА: на полке можно было угадать (под толстым-толстым слоем пыли) место, где стояла маслёнка, слабый след — кружок масла, просочившегося сквозь нижний шов...