Пацифист

      87 год после после геноцида Воздушных кочевников. Год Овцы.       Центральная арена, Гаолинь, Южный регион, Царство земли.       — Сегодня мы собрались здесь, чтобы узнать, достоин ли Шайнинг, второй сын дома Бейфонг, считаться мастером стихии земли, — вещал с трибуны мастер Ю, как один из двух мастеров, присутствующих на сегодняшнем испытании. Кроме него под небольшим навесом находился отец, Лао и мастер Вей. Поппи, к сожалению, не смогла прийти, не пожелав оставлять малышку Тоф, хоть и очень хотела присутствовать в этот момент. Кроме них остальная арена, построенная под городом, где через десять лет моя племяшка получит звание Слепого Бандита, была полна людьми высокого и среднего достатка со всего Гаолиня. Не каждый же день двенадцатилетний пацан, хоть и из очень богатой и влиятельной семьи, всерьез претендует на звание мастера.       О необходимости сдать этот экзамен мастер Вей сказал мне месяц назад, когда я почти победил его в одном из наших спаррингов. По его словам, я уже достиг необходимого мастерства, как в физическом, так и духовном аспекте покорения, чтобы претендовать на титул мастера.       Отец, конечно, был в шоке. До него доходили слухи, что я был близок к этому званию, но я никогда этим не хвастался и не говорил о своих успехах в магии земли. Наоборот — мои «тайные» тренировки в саду, побег к кротобарсукам, отлучки к семье Гаян, о которых он наверняка был в курсе, в его глазах выглядели актом отчаяния, где такой гениальный я не мог смирится с отсутствием таланта в покорении. А здесь хоба, экзамен на мастера.       Ведь кто такой мастер магии земли в нашем Царстве? Это тот, кто полностью овладел всеми основными приемами и техниками управления землей, а также достаточно зрел и умен чтобы самому обучать других этому искусству. Что для псевдо-восточноазиатской культуры было очень важной вещью. Ведь даже на Земле китайцы, в отличие от большинства других наций, всегда ценили больше учителей и чиновников вместо воинов, благодаря чему за свою долгую историю ассимилировали порядка двух сотен народов.       Звание мастера открывало многие закрытые двери и давало гарант того, что у человека всегда будет пища и кров над головой. В общем, очень полезное звание, ценимое в любом уголке Царства.       Лао и Поппи были просто рады. После рождения Тоф настроение у них было на уровне морской бездны, ведь девочка родилась слепой. Врожденная катаракта, диагноз, который при местном уровне медицины не излечим.       При этом проблема была даже не в самой операции, которую мог провести любой местный эскулап с прямыми руками, а в отсутствии необходимых линз. Еще с Земли, когда мне самому поправляли посаженное в детстве зрение, я прочитал в медицинских справочниках, чтобы унять страх перед процедурой, что лечение катаракты заключалось в замене больного хрусталика на искусственный, представляющий из себя простую линзу. И в этом была проблема — не могли местные ее создать. Технологий просто таких не было. Конечно, был вариант с магией кристаллов, которой балуются в Омашу, но это нужно ехать туда и изучать все самому.       В общем, в свой блокнот с будущими делами, я записал все, что помнил о лечении катаракты, а сам попытался хоть как-то облегчить горе брата и невестки, касаемо их дочери.       Так они стали первыми людьми, которым я показал сейсмочувствительность. Брат, конечно не верил, но когда я сказал ему, где в поместье ходили слуги, с точностью до метра, и продемонстрировал, как «вижу» все его шаги за моей спиной, ему пришлось прислушаться к моим словам. Легче всего было с Поппи — безутешная мать, узнав, что у ее дочери есть шанс хоть как-то видеть этот мир, правда, в очень необычном виде, была готова поверить во все и помогла мне убедить Лао.       Конечно, оставалась проблема с тем, была ли малышка Тоф магом или нет, но для получивших хоть какую-то надежду родителей это было неважно.       — Да начнется экзамен на звание мастера магии земли! — наконец крикнул мастер Ю, выпрыгнув с арены и оказавшись в ложе, а я приготовился к битве.       — Фух...— выдохнул я, еще раз осмотрев своих противников.       Экзамен на мастера магии земли проходил очень просто: против претендента выставлялись трое магов, которые сами были недалеко от этой планки. Нужно было победить, выкинув всех противников за пределы арены, в процессе продемонстрировав все свое мастерство в управлении землей.       Против меня сейчас выставили двух рослых мужиков тридцати лет, чьи агрессивные стойки с вытянутым вперед кулаком и отведенной за спину рукой, а также многочисленные ожоги на пальцах ног и рук, говорили, что передо мной бывшие солдаты. Только они привыкли в первую очередь бить, а не защищаться, переняв эту манеру боя от магов огня.       Третьей была девушка лет двадцати-двадцати пяти. В отличие от своих товарищей, она, как и я, стояла в открытой стойке, выставив вперед ладони. Вот только по слегка согнутым безымянному и мизинцу я понял, что это обманка. Передо мной была любительница шрапнели.       «Мда, нехило меня мастер Вей загонял», — подумал я, сделав еще один выдох, пока все трое моих противника начали кружиться вокруг меня, подобно волкам, ожидая начала атаки. Вот только фиг им. Нейтральный дзинг, на то и нейтральный, чтобы не атаковать первым.       Так что, закрыв глаза и немного передвинув ногу, я вновь почувствовал, как мир расцветает новыми, но давно привычными красками.       — Слышь, пацан! — обратился ко мне один из мужиков, остановившись. Голос у него был недовольный. — Ты чего глаза закрыл? У нас тут бой, а не детские игры! Действуй давай!       «Тишина и покой», — читая про себя небольшую мантру, я продолжал стоять на месте, не обращая внимания на злящегося мужика и начавшие гудеть трибуны.       — Ты совсем заигрался? — продолжал говорить бывший солдат, который даже перестал держать стойку и направился ко мне. — Думаешь раз родился в богатенькой семье, можешь позволить себе все? Ни черта подобного! Я научу тебя уму-разуму пару раз вбив тебя в землю!       «Сейчас», — промелькнуло у меня в голове, когда я почувствовал, как Чи, вышедшая из стопы мужика, начала изменять перед ним камень, и когда он делал шаг, чтобы выбить его из земли, я слегка топнул стопой, отправляя волну энергии прямо к нему. Чи нематериальна и не имеет ограничений на скорость, отчего в тот момент, когда решивший меня «поучить» солдат перенес весь свой вес на ступившую вперед ногу, земля под ней резко дернулась, при этом поддержав вторую, заставляя его встать на поперечный шпагат.       — Хруст…       — У-у-у-у… — взывал бедный мужик на одной ноте, пока остальные в шоке смотрели на него.       — Какого… — одновременно спросили двое оставшихся, пока я, вскинув руки, резко делал движение вниз, создав из земли колонны, которые сомкнулись над бедрами все еще не пришедшего в себя мужика и резко опустились, делая его шпагат еще более идеальным.       — А-а-а-а!!! — вовсем уж заорал он, чувствуя, как растягиваются не готовые к такому мышцы, а я резко двинувшись вперед и совершив удар руками перед собой, а затем резко опустив, сомкнул камень на его пальцах и руках, полностью обездвижив и лишив возможности нормально колдовать.       — Ах ты! — первым пришел в себя напарник пострадавшего, хотевший освободить товарища, но уже было поздно. Пол, повинуясь моей воле, резко двинулся вперед и, достигнув края арены, выкинул обездвиженного противника оттуда.       Пять секунд с начала боя, и на арене осталось трое.       «Не так эффективно, как у Тоф, но и бить я никого не собираюсь», — подумал я и резко пригнулся, почувствовав как над моей головой пролетел булыжник.       — Неплохо, — хмыкнул оставшийся боец, пока его напарница заходила мне за спину. — Но больше это не сработает.       «Знаю», — подумал я, резко присев и вытянув ногу, и с поворотом создал сзади себя стену, принявшую на себя целый град маленьких камней, а сам увернулся от очередного запущенного булыжника. — «Вот только главной цели я достиг. Теперь их только двое».       К сожалению или счастью, я не аватар и не владею его запасами Чи, благодаря которым он мог сражаться один против целой армии. Нет, энергии у меня больше, чем у каждого из них по отдельности. Я это чувствовал на инстинктивном уровне, но это не значит, что бороться одному против троих было хорошей идеей. Просто голой мощью задавят. Особенно с моим стилем боя.       А вот двое на одного уже можно потанцевать.       Встать, перехватить летящий в меня булыжник, раздробить, подчинить песок, создать завесу, поднять ногу, отвести руку, пропустить мимо маленькие снаряды, сомкнуть пальцы, накопить Чи и резко ударить по арене.       Во все стороны пошли трещины, создавая небольшое землетрясение, вызвав тряску и сбив не ожидавших такого противников с ног, давая необходимое мне время.       — Что за… — вырвалось у любительницы швырять камнями, которая поднялась первая и увидела, как в середине арены начал образовываться небольшой песчаный вихрь.       Еще во времена, когда я только начал обучение, мастер не зря называл магию земли одной из самых универсальных, наравне с водой. Ведь, контролируя землю, можно контролировать и пыль, и песок, которые недалеко ушли по физическим свойствам от воздуха и воды. Прямо сейчас я демонстрировал то, что так редко развивали остальные маги земли.       Магию песка.       В моем случае идеальный способ, чтобы победить моих противников.       «Вращение, подобно воздушному вихрю. Плавность и еще раз плавность, как листок посреди бушующего урагана» — приговаривал я про себя, все сильнее разгоняя созданный мной вихрь, от чего вскоре на арене стало опасно находиться из-за летающих везде песчинок, а мастеру Вею и мастеру Ю пришлось встать со своих мест и начать защищать зрителей.       Вот только не нужно думать, что моих противников можно было так просто взять — девушка создала вокруг себя настоящую каменную броню, в которой медленно приближалась ко мне, а мужик ушел под землю и по памяти начал плыть ко мне.       В общем, все шло по моему плану. Резко перестав вращаться и с ощутимым усилием проведя рукой, я послал огромный щуп песка прямо в идущую ко мне женщину. Та сомкнула руки перед собой и прикрепила себя к земле, готовясь к столкновению, вот только вместо удара песок окутал ее подобно кокону, полностью сковав все её движения.       — Ах ты… — ана сразу поняла, что я хотел сделать и даже попыталась мне хоть как-то помешать, но из-за сыпучести песка управление им больше похоже на магию воздуха, а не земли. Поэтому большинству магов земли сложно его покорять. Этим я и воспользовался, заполнив все бреши песком, оставив лишь небольшой путь для дыхания, а затем резко его сжал до состояния камня, никак не навредив женщине.       Обезвредить мага земли его же стихией всегда тяжело. Нужно полностью лишить его возможности хоть как-то шевелиться, ведь без начального движения маг вряд ли сможет покорить землю. Хоть и есть исключения, как некоторые монстры, которые могут манипулировать стихией силой мысли. Или движением языка.       Моя сегодняшняя противница к таким, слава Духам, не относилась, так что, сделав резкий удар рукой, я отправил кокон за пределы арены, а сам резко отошел со своего места, откуда спустя секунду вырвался мой последний противник.       Грязный и злой последний противник, видать, в совершенстве так и не освоивший подземное плавание. К своему стыду, я тоже до сих пор не мог защитить себя от слоя пыли и песка после его использования.       — Р-р-а-а! — натурально взревел он, попытавшись ударить меня окутанным камнем кулаком, но я, слегка отклонившись, коснулся ладонью кулака и, послав импульс Чи, расколов его, вывел бывшего воина из равновесия. Тот, правда, не растерялся, дёрнул стопу и, создав небольшой каменный шест, попытался огреть меня им по голове.       Безуспешно — выставленная в его сторону рука расколола посох пополам, но это дало время магу сделать кувырок и встать, восстановив равновесие. Хотя буду честным — я сам специально промедлил, ведь выбей его сейчас с арены, то бой бы слишком быстро закончился.       «Терпеть не могу это», — промелькнуло у меня, пока тело распрямляло пальцы и готовилось применять то, что так любят простые маги земли.       Грубую силу.       — Ха! Ха! Ха! — резко, на выдохе, совершаю три удара, от чего поднявшиеся в воздух булыжники летят в сторону воина, который сам быстро наносит аналогичную комбинацию, от чего летящие в него камни разбиваются в щебень, не нанося никакого урона.       Вот только на его лице наверняка сейчас недовольство, ведь он почувствовал, что летевшие в него куски арены по твердости больше напоминали песчаные куличи, а не ожидаемые им куски скал.       Моя атака в любом случае не нанесла ему урона, а лишь заставила потратить Чи, что в предстоящем бою было важнейшим ресурсом.       Противник это понял, от чего его сердцебиение участилось, а движения стали быстрее и резче.       Шаг вперед, взмах вверх обеими руками и в меня летит булыжник размером с целого медведя. По опыту знаю, отразить такой обратно не получится, так что шаг вперед, немного присесть и совершить сильнейший удар локтем вперед, расколов камень на две ровные половинки.       Но это не все. Раскинуть руки, схватить половинки и резко дернуть на себя, поставив их перед собой, ведь мой противник почти сразу вырастил перед собой колонну и, используя ее как обойму, начал забрасывать меня тонкими, но опасными дисками.       «Вот это техника на уровне мастера», — подумал я, подняв колено, и резко топнул, создавая импульс энергии, от чего земля под ним разошлась, и он ненадолго провалился сквозь пол арены. Не ожидая такого, он на мгновение растерялся, дав мне необходимое время, чтобы послать два заряда Чи, которые в момент, когда он выпрыгнул из ямы, создали две колонны, резко сжавшие его в плечах, ударом ненадолго осушив руки, а после со всей арены в его сторону полетели камни, начавшие создавать гроб, не дающий ему и пальцем пошевелить.       Конечно, мужик сопротивлялся и весьма успешно, даже один раз почти вырвав руку, но я задавил его мастерством и количеством Чи, которой несмотря на предыдущие траты, у меня было немного, но больше.       — Победитель — Шайнинг Бейфонг, — объявил мастер Ю, когда каменная темница была закончена и мой последний противник перестал сопротивляться, повесив голову.       «Наконец-то», — подумал я, откинувшись на арену, которая сейчас была для меня мягче самой большой перины, и впервые с начала боя открыв глаза. Именно благодаря сейсмочувствительности я смог так точно определить местоположение третьего мага и поймать его, хотя вид мне перекрывали две половинки скалы, служившие мне щитом. Сил сейчас у меня оставалось сущие крохи, ведь создание песчаного вихря и запечатывание последнего противника забрало очень много энергии, как физической, так и духовной.       — Ты себе не изменяешь, Шайнинг, — сказал подошедший ко мне мастер Вей, на лице которого можно было увидеть редкую для него улыбку. Он оказался здесь первым, наравне с мастером Ю, который сейчас освобождал из пут трех моих противников. Ведь именно он, как независимая сторона, их пригласил.       — Как всегда, мастер Вей, — улыбнувшись в ответ во все 32 зуба, ответил я. Вспоминая прошедший бой и все свои действия, у меня в душе поднималась волна удовлетворения проделанной работой.       Ведь за весь бой я ни разу никого не ударил. Лишь один раз, когда я перехватил последнего оставшегося противника колоннами, был нанесен удар, и то, очень слабый и почти ему не навредивший. Хотелось бы обойтись без него, но я не маг воды или воздуха, чтобы иметь возможность всегда действовать мягко и побеждать.       — До сих пор не понимаю, откуда у тебя эти принципы, — продолжил учитель Вей, подойдя поближе и предложив мне руку, с благодарностью схватившись за которую я встал.       — Я больше удивляюсь, почему их нет у остальных, — заметил я, оглядывая арену, которая после короткой схватки, ведь дрались мы максимум пять минут, превратилась в гору щебня, в котором то тут, то там торчали куски скал.       «Эх, и теперь кому-то нужно тратить силы, чтобы это восстанавливать», — подумал я, с грустью посмотрев на один из боковых проходов, где жили одомашненные кротобарсуки, которые и занимались починкой арены.       Как мастер Вей и сказал, у меня был один принцип, который больше походил магу воздуха, но точно не земли.       Еще с прошлой жизни я был ярым ненавистником насилия, в любом его проявлении. Иными словами, пацифистом.       Для меня, человека, который любил и продолжает любить мир и живущих в нем людей, подсознательное желание разрушать и порождаемое этим желанием насилие, было самой отвратительной чертой человека.       Ведь почему я был так рад, что мне досталась магия земли, а не огня или воздуха? Причина проста — легкость созидания. Ведь именно создание чего-то нового, доселе никем невиданного и превосходящего воображение большинства, было для меня величайшим чудом, доступным только человеку.       При этом созидание, в моих глазах, не несло только материальный характер — так врачи, исцеляя тела людей, возвращая им здоровье и возможность творить, тоже по своему созидают. Учителя учат созидать, полицейские охраняют покой тех, кто это делает, и даже чиновники, которых за глаза называют пиявками общества, создают систему, которая обеспечивает все условия для созидания.       В общем, все профессии нужны, все профессии важны.       А вот тех, кто специально причинял насилие, по любым причинам, я терпеть не мог настолько, что испытывал к ним настоящее отвращение.       Ведь мы люди. Создания, которые вышли за пределы привычных законов природы, которым не нужно, подобно животным, рвать друг другу глотки ради куска добычи. Вот только мало кто это понимает и продолжает жить так же, как его далёкие предки. По принципу волчьей стаи.       Самое противное, что большинство смотрят на таких и тоже решают жить так же. Если им можно, то почему мне нельзя? Так же гораздо проще. Еще в прошлом мире меня это бесило до невозможности, но ничего поделать я не мог, кроме того, что сам следовал этим принципам и старался подсадить на них своих родных и близких.       Да, всю свою прошлую жизнь я прожил, не прибегая к насилию, решая конфликты словами и компромисами, и собирался прожить так же и эту. Да, сравнивать 21 век, даже во времена которого некоторые личности не могут представить свою жизнь без привычного мордобоя, и здешнее средневековье, где принцип "у кого магическая дубина побольше, тот и прав", трудно, но я пока справляюсь. Конечно, мне повезло родиться в богатой семье, а не беспризорником, которому приходится зубами драться за каждую крошку хлеба, но это мало что меняет, ведь можно сотни раз говорить "если бы", и ничего не изменится.       Слишком сильно я ненавижу насилие, от чего даже магию земли, которая мало подходила для мягкого противодействия, мне пришлось изменить, чтобы не причинять никому боль, а тем более не убивать.       «Думаю, с Аангом на этой теме мы сойдемся», — подумал я, направляясь в сторону отца, для которого сделали лестницу от ложа до арены, и сейчас он, как и подобает благородному аристократу, шел по ней, сохраняя невозмутимое и холодное лицо.       — Молодец, сын, — сказал он мне, когда я подошел к нему и сразу уважительно поклонился. — Ты не опозорил род Бейфонгов. Можешь просить любую награду.       — Для меня ваша похвала — высшая награда, отец, — ответил я, как и Бао, продолжая отыгрывать идеального аристократа перед остальными зрителями.       — Да будет так, — кивнул глава Бейфонгов и, развернувшись, отправился на выход с арены. Сзади него сразу пристроились я и Лао, а за нами многочисленная охрана, постоянно следовавшая за каждым из рода летающей свиньи.       Вообще, Бао Бейфонг был хорошим отцом. Это я могу сказать и как ребенок, и как взрослый, который провел в этом доме уже двенадцать лет. Во-первых, он не озлобился на меня за смерть жены, а наоборот, старался упоминать об этом как можно реже, и никак ни словами, ни поведением, не перекладывать на меня вину за ее смерть. Уже одно это спасло мои будущие отношения с Лао, для которого в том возрасте мама была важнейшим человеком, и не настроило против меня остальных обитателей поместья. Ведь простым людям всегда нужен повод посплетничать и погнобить кого-нибудь. Даже если это будет ребенок, который в их глазах одним своим рождением совершил грех.       Обычная логика для древнего востока и его жителей, которую я встречал и видел собственными глазами далеко не один раз.       Во-вторых, Бао очень правильно выбрал способ взаимодействия со мной. Видя мою «гениальность», он не стал потакать мне или пытаться ограничить меня, желая дать мне "заслуженное детство", а лишь оставил в покое, мягко дав понять, что в случае нужды он всегда мне поможет.       Приглашение мастера Вея, лучшие учителя по оставшимся искусствам, тренировочная площадка, десятки редких и интересных книг, заказанные им со всего Царства, в конце концов, возможность оставить у себя Леди — все это доставалось мне с молчаливого согласия отца, который никогда не пытался от меня требовать чего-то большего, чем я мог ему дать.       Так, пару лет назад, я участвовал в философском диспуте с монахами из ближайших монастырей и произвёл фурор своей начитанностью и умением вести беседу. Это стало одной из причин, почему Бейфонги смогли наладить контакт с южным монастырем Мудрецов Земли, которые позволили проходить по их землям нашим караванам, чем до этого могли похвастаться немногие древние рода.       Ну и в-третьих, простое общение с этим человеком всегда доставляло мне истинное удовольствие. Настолько, что раньше, в более малом возрасте, я иногда забывал себя контролировать и переставал притворяться ребенком. Патриарх Бейфонгов наверняка это сразу заметил, но не стал ничего менять, продолжая относиться ко мне как к любимому младшему сыну.       Вот таким человеком был Бао Бейфонг. Холодным снаружи, но очень добрым и понимающим внутри. Отцом, которым можно было гордится.       — Ты молодец, брат, — сказал мне идущий рядом Лао, на лице которого была веселая и довольная улыбка.       — Я знаю, — ответил ему, чувствуя, как из живота к груди поднимается приятное тепло, которое будто растворялось по всему телу. На секунду показалось, что даже сил прибавилось, но это ощущение быстро сошло на нет.       Я понимал, что это — простая радость от победы, полученной в результате долгих усилий. Само по себе это было одним из множества событий, коих в мире каждую секунду происходили сотни, если не тысячи. Вот только для меня оно все равно было особенным.       Именно сегодня я стал мастером магии земли. Доказал, что те литры пота и крови, пролитых мной за последние годы, не были потрачены зря. Это была маленькая, но очень важная для меня победа, которая стала началом нового витка в моей жизни.       Ведь тем же вечером в поместье Бейфонг произошли сразу несколько событий.       Первым из них стала награда. Мой мастер, Раомен Вей, получил от отца причитающуюся награду за завершение моего обучения в виде пятисот золотых монет Юань Бао — денег в форме лодочки, ценность которых превышала обычную золотую монету в пять раз. Это была огромная сумма, на которую могла сто лет жить целая деревня, но мастер наверняка все из них потратит на организацию экспедиции в пустыню Ши Вонг, с чем Бао ему тоже пообещал помочь.       Вторым событием стала новость о том, что через три дня произойдет передача титула главы семьи. Новым патриархом станет Лао, ведь через неделю отец должен был оправиться в Ба Синг Се, чтобы успеть ко дню рождения нынешнего Царя Земли. Мы с братом, конечно, удивились такой спешке, но не сильно, ведь разговоры об этом велись уже давно, и только сейчас отец решил сложить с себя полномочия.       А вот о третьем событии узнал только я. Той ночью, когда я по уже устоявшейся привычке, тайно покинул поместье и отправился к железной комнате на окраину Гаолиня, у меня произошел прорыв. Впервые в абсолютной темноте, где отсутствовало зрение и не работала сейсмочувствительность, я увидел ее.       Впервые в выпущенной по металлу волне я смог почувствовать землю.