Things you'd better never know

Джун проснулась глубокой ночью. Она не помнила ни сон, который ей только что снился, ни звуков, которые могли бы её разбудить. Холодильник на кухне громко трещал, особенно после долгого замолкания, но к его перебоям она привыкла и уже совсем не обращала внимания. К тому же усталость после рабочего дня брала свое, пулеметной очередью не разбудишь. Лишь будильник, на чью мелодию выработался стойкий условный рефлекс, заставлял тело перемещаться в системе координат комнаты и идти по неизменному маршруту в ванную, а затем на кухню. Спросонья Гринвуд посмотрела на часы, что сейчас показывали половину второго. Поднявшись с кровати, всунула ноги в тапочки. В темноте провернуть данную операцию получилось далеко не сразу, они то и дело норовили ускользнуть под тумбочку. На кухню вела дверь с вставками из матового стекла. Предыдущие хозяева поменяли её незадолго до переезда, до последнего планировав сделать ремонт во всех комнатах. Однако перестройке было суждено начаться и закончиться на одном проёме, который и без того доставил немало хлопот. Джун не нравилась эта дверь. Скрипучая и грохочущая, она не закрывалась до конца из-за сломанного замка и расхлябанной ручки, мотыляющейся от каждого прикосновения. Девушка давно подбивала себя разобраться своими силами, чтобы в кой-то веки избавиться от раздражителя. После того, как совершенно непонятным образом она дважды прищемила палец, Джун зареклась строить из себя мастера. Ясно было как день, что мстительная дверь категорически отказывалась меняться, ей не поможет даже дюжина психиатров. О том, чтобы пригласить на дом специалиста, она благополучно забывала, философски подметив, что проблема лишь вопрос восприятия. Глаз перестала мозолить и ладно. Руки будут целее. Громко булькнул кулер, заполнив взятую со стола кружку водой. Пока пила, девушка смотрела в маленькое окно. Ржавый свет фонарей освещал внизу пустынную улицу. Небо было затянуто тучами. В кирпичном доме напротив мирно спали жильцы. Вдали виднелись стеклянные офисы крупных компаний и бизнес-центров, похожих на желто-оранжевые маяки в океане холмов и лесных массивов, над которыми серел величественный Маунт-Худ. Подножие старого вулкана простиралось на многие километры вокруг и служило популярным туристическим маршрутом из-за открывающегося оттуда вида. Было тихо и спокойно. Уют ночной кухни обволакивал и действовал как хорошее седативное. В голове не звучали мысли. По телу растеклось облегчение. Ей редко удавалось застать такие моменты. Обычно они были короткими, едва уловимыми и ощущались как хороший сон, после которого остаётся смутное воспоминание, поэтому девушка решила, что постоит так ещё немного. От накатившей сонливости зрение стало потихоньку расплываться. До будильника оставалось пять часов. Надо полежать, чтобы в управлении быть похожей на человека. Прикрыв за собой дверь, Джун направилась к себе, но не успела коснуться рукой кровати, как почувствовала на себе чей-то взгляд. Пристальный, будто смотрящему было все равно, заметят его или нет. Удивление смешалось с недоумением. Она вышла в тьму коридора. За матовым стеклом возвышался черный силуэт. Не похожая ни на что тень стояла неподвижно, загораживая половину окна. К сознанию вернулась кристальная ясность. Медленно и плавно девушка сняла тапочки, но не отодвинула, чтобы не создавать дополнительный шум. Неслышно открыла ящик стола и достала из него пистолет. Семнадцатый глок, такой же, что помогал ей при патрулировании. Четыре года, десятки вызовов на кражу с проникновением научили определенной предосторожности. Например, всегда держать под рукой заряженное оружие. На полусогнутых коленях она подобралась к двери со стороны петель, выпрямилась и прижалась к стене. Проверила входную дверь – заперта. Никаких следов взлома, цепочка в том же положении. Домушник мог перебраться от соседей, однако от агента не утаилось его странное поведение: ни нападения, ни попыток скрыться, непредусмотрительность в выборе квартиры. Фетишист? Джун насторожилась. Возможно. Рывок, от резкого удара дверь распахнулась и ударилась о стену. Стекла жалобно задребезжали. Дуло пистолета смотрело вперёд, на колыхающиеся занавески. Никого. Гринвуд по-прежнему была в квартире одна.

***

Ближе к назначенным трем часам в большом конференц-зале набралось не более четырнадцати человек. Джун незаметно прошлась взглядом по приглашенным, отмечая про себя их принадлежность. Пятеро из отдела по борьбе с внутренним терроризмом, столько же вместе с ней из отдела криминальных расследований, два человека из внутренней разведки и двое незнакомых агентов, сидящих поодаль от основной массы. Оба высокие, темноволосые, с различимым загаром на лице. Тот, что сидел справа, показывал на трибуну и что-то объяснял, периодически согласно кивая. На ум приходило либо флоридское, либо калифорнийское управление. Традиционное сотрудничество с территориальными соседями определялось многими аспектами и было целиком и полностью обусловлено здравым смыслом, поэтому вариант с другим концом страны практически отпадал. Многие знали друг друга и вполголоса обсуждали рабочие вопросы, делились новостями. Мужчина спереди от неё регулярно сверял время по наручным часам. Сквозь надетую медицинскую маску она даже с такого расстояния слышала низкие хрипы и шумное, тяжёлое дыхание. Неудивительно было заболеть, тем более в такую погоду. Джун поёжилась. Надеть тонкие колготки для того, чтобы два часа сидеть в плохо отапливаемом помещении, было явным недочетом с её стороны. Утром она встала настолько помятой, что влезла в первое попавшееся, без оглядки на температуру за окном и работу батарей в управлении. Цепляя ногтем сухую кутикулу, Гринвуд, как могла, отвлекала себя, не давала утонуть в воспоминаниях о ночном происшествии. Полноценной картины не выходило. О том, что это был не сон, говорил оставленный возле подушки пистолет. Размышления приводили к неутешительным выводам. Если так продолжится, придется записаться к врачу и признать, что с ней не все в порядке. Она не слышала и не видела ничего, что свидетельствовало бы в пользу постороннего. Тревожные звоночки в виде обмана зрения служили ясным и четким намеком на то, чтобы она серьезно занялась психологическим здоровьем. Девушка скривилась от боли. Ноготь задел заусенец и содрал тонкую полоску кожи. Да твою мать. Разговоры прекратились с приходом лектора, спешно поднявшегося на трибуну. С его появлением по залу прокатилось оживление. Интерес и внимание аудитории были прикованы к мужчине среднего роста в клетчатом английском костюме. Нетерпение, подогреваемое таинственностью организации лекции, превращало матёрых агентов в студентов и только манера движений, поза и скудность мимики выдавала в них искушённых зрителей, тех, кого будет сложно удивить вторым атлантским детоубийцей или ВТК. На фоне белого прямоугольника слайда выделялось подчеркнутое черным D.0.001. В динамиках раздалось постукивание по микрофону. Мужчина повернулся проверить работу презентации. Коротко стриженный висок рассекала неровная линия, вдоль которой как-то странно росли волосы. Лектор поправил квадратные очки и поднял на них серые волчьи глаза. – Добрый день, уважаемые коллеги. Скорее всего, вы видите меня впервые, поэтому считаю необходимым представиться. Меня зовут Ник Уокер, я специальный агент отдела психологического анализа портлендского управления ФБР, моей специализацией являются преступления, кодифицирующееся D.0.001. Сегодняшняя лекция пройдет в непривычном для нас формате, поскольку в зале присутствуют специальные агенты, приглашенные к нам из Лос-Анджелеса. Этой осенью мы приняли участие в программе обмена опытом для лучшего взаимодействия структур ведомства в различных штатах. Положение, в котором находится бюро последние несколько лет, ставит этот вопрос особенно остро...– пауза ознаменовала конец вступительной части, и он пролистнул слайд. На бело-сером экране высветились фотографии убийств различной давности. Самые нашумевшие из них не сходили со страниц газет на протяжении многих лет. В дни памяти о них говорили теле- и радиоведущие, расписывая, какими прекрасными людьми были жертвы. Парад лицемерия для одних, повод почувствовать, что твое горе кому-то нужно для других. Серийные, массовые и одиночные, в квартирах и домах, парках и лесополосах, с колотыми, резаными и жуткими рваными ранами. Они не имели ничего общего и сбивали с толку. Агент Уокер был прямолинеен и конкретен, бил словами наотмашь, словно пытался привести их в чувство. Категоричный голос не терпел пререканий или оспаривания сказанных им постулатов. Джун встречала самоуверенных преподавателей, заносчивых, убежденных в полной правоте собственных суждений. Их легко уязвить – достаточно однажды озвучить иную точку зрения, и в чужих глазах вспыхнет, как сухая трава, огонь вражды. Причем взаимной и нотариально заверенной. В противовес им агент Уокер не вызвал неприязни, а, наоборот, расположенность. За речью лектора она видела не попытку самоутвердиться, а искреннее желание поделиться знаниями и опытом во избежание его повторения. – Я не буду говорить о людях. Я расскажу о том, через что прошли поколения ваших предшественников, с чем сталкивались некоторые из вас и что вас ждёт при работе с преступлениями подобного рода. Монстры существуют, и это тема первой из четырех лекций, посвященных D.0.001. Им не дали опомниться от услышанного. На следующем слайде была представлена серия снимков, судя по всему, взятая с одного расследования. На вспышках камер среди стоптанного снега, сломанных веток и человеческих следов было запечатлено антропоморфное, покрытое жёсткой шерстью длинное существо. Сидящий на корточках агент, придерживая закрытые веки, придавливал пальцами крупные совиные глаза с расползшимся узким зрачком*. Ниже расположился острый, заточенный клюв, под ним тут же открывалась пасть с рядами многочисленных окровавленных зубов. Она переходила в глубокую глотку, которая могла целиком проглотить взрослого человека. В вспоротом брюхе сотрудники бюро обнаружили разодранного когтями подростка. Над их головами погас свет. Далее он без единого комментария показал видеоматериалы. Наибольший отклик нашла съемка, на которой было отчётливо видно, как меняется облик застреленного мужчины, как человеческие черты теряются в вязкой слизистой темно-серой массе. Издав последний вздох, та сдулась, быстро засохла и к концу видео исчезла. Вокруг монстра ходили толпы сотрудников в респираторах. Все, в том числе и оператор, жаловались на невыносимое зловоние и боялись, что, надышавшись газами, в лучшем случае отправятся в токсикологическое отделение. В худшем до него не успеют довезти. Чем дальше им показывали фотографии и видео, тем омерзительнее становилось их содержание. После некоторых кадров оставался ужасный осадок в виде просящегося наружу желудочного содержимого и желания послать Уокера нахер за садизм. Белокурую женщину трясло от нервного кашля, когда она увидела насаженное на верхушку сосны тело молодой девушки, Джессики Рассел, третьекурсницы медицинского колледжа, которую поисковые отряды не могли найти в течение года. За время, проведенное на воздухе на высоте 23 метров, труп сильно подгнил и почернел, определить его принадлежность девушке помог кулон в виде китайского знака инь, подаренного молодым человеком. Час непрерывной терапии отвращением закончился. Свет ударил по глазам, проектор наконец-то выключился. Напряжение стянуло внутренности в тугой пульсирующий узел. Джун была ни жива ни мертва. Она затравленно повернулась к соседям по ряду. Все присутствующие находились в колоссальном напряжении. Белый, словно лист бумаги, агент из отдела по борьбе с внутренним терроризмом сжимал и разжимал перед лицом кулак, исподлобья смотря на лектора. – Поскольку сегодня вводная лекция, мы не будем детально рассматривать классификацию монстров, их паттерны поведения и правила, которыми должен руководствоваться любой агент при подозрении участия в деле нечеловеческого существа, поэтому ограничимся общими сведениями, чья достоверность не вызывает у нас сомнений. Вопросы возникали в голове и тут же находили отражение в речи агента Уокера. Дозируя нужное количество поступающей информации, он был предельно лаконичен в своих ответах, формируя ими новое мировоззрение людей, которые до сих пор не знали о том, что живут бок о бок с тварями, что высасывают из них саму жизнь. – Буква D в коде означает «доппельгангер». Эпоха романтизма внесла свои плоды в развитие литературы, однако заимствованному оттуда термину ФБР даёт следующее определение: доппельгангер – это любой монстр, принимающий человеческое обличие и подражающий его поведению. В широком смысле он является синонимом слова «монстр», в узком обозначает его нахождение в форме человека. Запомните раз и навсегда: в большинстве случаев они копируют людей, но есть и исключения, которые создают личность с нуля. Под числом 0.001 понимается как его положение в списке кодовых обозначений преступлений, так и статистическая вероятность. Относительно официальной статистике зарегистрированных преступлений в год усреднённый шанс встретить доппельгангера примерно равен 4,7%. Однако первые задокументированные материалы принадлежат монстру, вероятность появления которого была ниже тысячной процента, как впоследствии мы выяснили, – мрачно сказал он и отошёл от трибуны. – Ранее я говорил о подозрениях участия в деле монстра. Развивая данную мысль, хочется подчеркнуть, что для того, чтобы научиться этому, вам понадобятся все профессиональное чутье и блестящее знание учебников по криминалистике, а также подкованность в теории о тех, с кем придется бороться. Некоторые из них манипулируют людьми, вычислить их гораздо труднее, нежели доппельгангеров, открыто напавших на свою жертву. Знакомые, родственники и коллеги могут утверждать, что человека будто бы подменили. Джун вздрогнула. Заключение доктора Экклза о состоянии пациента. Мертвый фотограф, с которым егерь разговаривал незадолго до преступления. Убийства туристов. Отстранение. Смерть Тейлора Брауна. Она чувствовала, как холодеют конечности, а ладони покрываются мерзким потом. Девушку била мелкая дрожь. В теле ощущалась дикая слабость, будто из него вытащили скелет, лишив того поддержки. Её перевели на другое расследование, потому что она наткнулась на чудовище. Это он повлиял на психику Брауна, это про него говорил тот во время их разговора. Не будь распоряжения Коллинза, смерть бы уже дышала ей в затылок. К её близости невозможно привыкнуть. Каждый раз, попадая в перестрелку, ты боишься не вернуться из неблагополучного района, где у любого под подушкой спрятаны пакетики с героином и ЛСД, а у окон стоят полуавтоматические винтовки и автоматы. Но это страх иной, почти что иррациональный. Ей не хотелось знать, кем или, вернее, чем был Томас Картер. Вдруг перед глазами возникла кухня с стоящей там тенью. – Задавайтесь вопросами. Цепляйтесь за несостыковки, соотносите психологические портреты преступников с их деяниями, мотивы и причины, побудившие их на такой шаг. Монстры негативно влияют на технику, начиная от незначительных помех и искажений и заканчивая абсолютным отсутствием сигнала на определенной территории. Без специального оборудования матрица фотоаппаратов и камер сгорит. Вам крупно повезет, если вы потеряете только пару снимков. – Выделил он последнее предложение и посмотрел на часы. – Завершу лекцию предостережением. Подход бюро заключается в том, чтобы добиться требуемой меры наказания для совершившего уголовное преступление. Для доппельгангеров существует единственная мера. Смерть. Многие ошибочно воспринимают это как идеал, который затуманивает разум. Не все монстры смертны подобно людям. Помните о том, что иногда лучше отступить. Благодарю за внимание. Вопросы? Да? С места поднялась темнокожая женщина с затянутыми в пучок густыми кудрявыми волосами. – Почему Белый Дом не финансирует образование отдельной структуры в системе госбезопасности? – Если вы имеете в виду вопрос целесообразности, то да, он здесь присутствует, но касается не выделения необходимых средств. Совет национальной безопасности посчитал, и лично я согласен с его решением, что, даже потратив половину бюджета США на строительство зданий в каждом штате и вытащив откуда-то пару тысяч подготовленных и обученных специалистов, мы не сдвинемся ни на шаг в достижении цели. Люди обращаются в полицию или ФБР, потому что они доверяют им. Новый правоохранительный орган будет восприниматься как ненужная альтернатива. Добавлю, что такая структура вызовет излишнее внимание со стороны общества и СМИ. Оно нам не нужно. Я ответил на ваш вопрос? Она поблагодарила и села обратно. Следом за ней встал мужчина. Нет, скорее парень, года на три старше Джун. Девушка силилась вспомнить его имя. За то время, что она тут проработала, они ни разу не пересекались в отделе. – Как мы можем быть уверены в том, что среди нас нет доппельгангеров? – В каждом управлении стоят датчики, которые регистрируют характерные колебания электромагнитных волн. Они стоят на случай, если монстры решатся сюда проникнуть. – То есть они избегают государственно значимые объекты инфраструктуры? – Именно так, – агент Уокер выпил воду из маленькой бутылки. – Для этого есть конкретные причины? – Между нашими сторонами установлен негласный паритет. Они не лезут к нам, а мы не лезем к ним. Развязывание войны не приведет ни к чему и закончится взаимным уничтожением. Монстры долгоживущи и малочисленны, люди преобладают в количестве, но уступают в продолжительности жизни. Наша задача помочь всем, кого сможем спасти. Мы жертвуем десятками ради спокойствия сотен миллионов. К сожалению, таковы реалии. Дальше. – В начале вы упоминали особенное положение бюро. Что вы имели в виду? Лектор задумчиво потёр руки. – Лет семь назад управление в Вирджинии оказалось заложником беспрецедентной ситуации. Полагаю, все присутствующие слышали о пропаже людей в Винчестере? Сорок шесть человек с разными временными интервалами появились в списке пропавших без вести. На связь между всеми исчезнувшими указал один из полицейских округа, после чего дело на карандаш взяло ФБР и быстро дало ему кодовое обозначение D.0.001. Долгие поиски ни к чему не привели. Через пару месяцев после того, как сорок шестая жертва, Эрика Роуз, не вернулась с прогулки, исчезновения прекратились. Летом этого года история повторилась. Дело, возбужденное по этому поводу, имеет высший приоритет. Вы знаете его как дело №1. Если вопросов больше нет, все свободны. Зал опустел. У лестницы на трибуну стоял агент Уокер в окружении коллег из Лос-Анджелеса. Расслабленные лица говорили о том, что они давно знакомы со сферой, с которой их познакомили только сегодня. Обменявшись дружеским рукопожатием, они договорились о встрече в баре и пригласили орегонцев к себе. Ник был воплощением сдержанности, однако и его лицо светилось радушием, которое померкло, стоило мужчинам скрыться за дверями. Перехватив дипломат, он собрался уходить. Промедление рисковало лишить Джун возможности поговорить с ним наедине. Она появилась с боку от него. – Агент Уокер, можно у вас уточнить касательно материала лекции? Седеющие брови взмыли вверх. Он не ожидал, что после лекции кто-то подойдёт к нему. Казалось, что кроме него, в зале никого не было. Хрупкая девушка вела себя необыкновенно тихо. – У вас какой-то личный вопрос? Я тороплюсь, говорите. И, пожалуйста, представьтесь. – Джун Гринвуд, отдел криминальных расследований, – он одобрительно промычал. – Скажите...существуют ли монстры, которые следят за людьми, не причиняя им вред? – Физический или психологический? – Физический. – Манипуляции свойственны многим доппельгангерам. – Нет, я имею в виду...они смотрят за людьми. – Наблюдатели. Вы их видели? – Я...я не знаю. Правда не знаю, – устало проговорила она, борясь с желанием заплакать прямо перед ним. Глаза жгло, будто Гринвуд целый день не отрывалась от компьютера. – Опишите. Джун скосила взгляд, прокручивая события ночи. В горле першило, голос звучал низко и болезненно. Неуверенно. – Высокая тень, не похожая на человека или животное. Я почувствовала, как на меня кто-то смотрит и затем увидела её. Через, наверное, минуту...она исчезла. – Да, это они, – безрадостно заключил он. – Когда это произошло? – Ночью. Агент Уокер помолчал, обдумывая ответ. – Появление наблюдателя показывает его намерение расшатать ослабленную психику. Не реагируйте на него, и вскоре он сам от вас отстанет. Не позволяйте ему запугать себя. Никому из них.