Башня для дракона. Свадебный переполох

Деймон обожал просыпаться раньше своей леди-жены. С того самого первого совместного утра на Драконьем камне, когда он впервые увидел копну рыжих волос Алисенты на соседней подушке и загляделся на приоткрытые желанные губы, это зрелище ему не надоедало. Напротив, вступив в должность короля и заняв покои брата, он первым же делом распорядился переставить кровать так, чтобы на Алисенту по утрам падал солнечный свет. Спать ей это не мешало — она имела привычку прижиматься щекой к его плечу, лёжа спиной к окну. А вот удовольствия Деймону доставляло немало. Визуального, по крайней мере. В это утро он тоже встал раньше, поправил слегка сползшее одеяло на её плече и принялся любоваться своей мирно спящей Алисентой. Как и все предыдущие годы, ему незамедлительно захотелось большего. Как и все предыдущие годы, он остался лишь наблюдателем, не став тревожить её сон. Деймон знал, как много всевозможных дел умудрялась выполнять в роли королевы Алисента каждый день, и ради личных желаний лишать её возможности выспаться было бы ужасно несправедливо. Тем более сегодня, когда все предыдущих три дня она практически не спала, занятая подготовкой к празднованию совершеннолетия их первого сына. Мысль об Эйгоне возникла очень кстати и помогла отвлечься от борьбы с собой и своим возбуждением, поскольку Деймону нравилось думать о собственном первенце. Всё-таки наследник им с Алисентой удался на славу! Чрезвычайно похожий на него волосами и чертами лица высокий и стройный парень, не громила в плечах, но для своего возраста сильный боец и умелый мечник. Всадник очень видного и свирепого дракона Огнемрака, издалека цветом чешуи напоминавшего пылающий костёр над чёрными углями, поскольку у Огнемрака получились угольно-чёрные лапы и хвост, и к ним ярко-красные голова, брюхо и крылья. И сегодня в честь совершеннолетия наследника готовился королевский рыцарский турнир! Деймон вспомнил, как три месяца назад, когда на заседании малого совета мастер над монетой лорд Джейсон Ланнистер поинтересовался, что планируется на столь важный день, чтобы рассчитать расходы, Эйгон тут же предложил устроить турнир для рыцарей всех Семи королевств. Это был бы отличный повод не только собрать в столице лордов и леди из разных знатных Домов, но и дать их родне и вассалам дополнительный смысл прибыть в Королевскую гавань. Идею Эйгона тут же поддержали лорд Корлис, сир Отто и леди-десница Рейнис, а за ними и все остальные. Затем то заседание продолжилось обсуждением других тем, но вот после него Эйгон задержался и подошёл, взволнованно сверкая глазами. — Я хочу его выиграть, пап! — признался он. — Хочу не просто участвовать в этом турнире, а победить. Стать лучшим воином Семи королевств и доказать моей Лейне и её семье, что я стал мужчиной. Это желание было Деймону и понятно, и приятно. — Хорошо. — Лейна ждала меня столько лет! — не успокаивался сын. — Чтобы я повзрослел. И делала это так терпеливо, с таким уважением и… Она стала мне другом, папа, а потом и любимой, и самое малое, чем я могу отплатить, это показать, что всё было не зря, — взмахнул руками он. — И что я её достоин. — Я тебя понимаю, Эйгон. И если ты так решил — делай! Выигрывай свой турнир. В свои шестнадцать лет мне тоже хотелось всем кое-что доказать, и я выбрал такой же способ. — Знаю, ты выиграл тот турнир и получил меч от короля Джейхейриса. — Верно. И я думаю, победить для тебя реально тоже, — Деймон отступил на два шага назад и оценивающе осмотрел сына с разных сторон. — В бою на земле ты хорош, хотя я, конечно, поупражняюсь с тобой ещё. Тебе надо освоить конный бой и научиться хорошо управляться копьём, а ещё изучить своих соперников и выяснить все их слабости. Хотя я думаю, с последним тебе поможет твой брат. — О да, Бейлон разузнает о них всё! — тихо рассмеялся Эйгон, кивая. — Больше, чем они сами знают о себе! За это я даже не переживаю. А Деймион и Харрен помогут ему, они уже пообещали, что будут тренироваться вместе со мной. — Я бы привлёк ещё Дорана, — деловито предложил Деймон. — Пап! — даже возмутился Эйгон. — С Дорана я, вообще-то, начал. Он же тот турнир в честь моей сестрёнки выиграл. Само собой, это самый свежий источник ценных сведений о том, как надо побеждать. И Доран уже поклялся, что передаст мне всё. Он очень моё желание одобрил. — Тем лучше. В конце концов, Доран Мартелл, сын принца Кворена и Элии, наследник Дорна и обещанный жених Алиссы Таргариен, три года назад умудрился одержать одну из самых ярких побед в истории рыцарских турниров. Он тогда решил, что это лучше всего порадует его обожаемую невесту в её двенадцатый день рождения, и тренировался как проклятый полгода кряду. Парень дошёл до того, что даже его — своего короля — попросил о паре уроков. Деймон из любопытства согласился, нескольким приёмам обучил, и они тоже пригодились. Сияющее личико Алиссы, когда Доран опустил ей на голову роскошную цветочную корону под бурные аплодисменты толпы, стоило всего, а сир Харвин, которого Доран умудрился выбить из седла в третьем туре, и вовсе, поднявшись с земли и отряхнувшись, тут же посвятил своего умелого соперника в рыцари. Сир Доран действительно имел хороший опыт турнирных сражений и был очень дружен и с их с Алисентой сыновьями, и с близнецами Рейниры и сира Харвина, а потому мог много интересного рассказать. И рассказал же! Деймон видел, как готовился Эйгон к турниру, как внимательно слушал всех, кто давал ему советы, включая сира Харвина, лорда Корлиса и даже Лариса Стронга, который помогал Бейлону собирать сведения об участниках грядущих состязаний. И сегодня, в день турнира, Деймон даже не сомневался в том, что сын к нему полностью готов. — М-м… Рядом наконец-то зашевелилась Алисента, сонно открыла глаза, поморгала, прищурилась и закрыла их снова, мимолётно улыбнувшись. — Деймон, — пробормотала она. — Утро, да? И попыталась снова засопеть. Само собой, Деймона это не устроило. Он, конечно, благородно позволил ей проснуться самой, но всему же есть пределы! Он здоровый мужчина, в конце концов. Так что он навис над ней и настойчиво поцеловал в губы, а когда она ответила на поцелуй и приоткрыла глаза снова, укоризненно заявил: — Я хочу тебя. Алисента выдала широкую улыбку, потом зажмурилась и ответила: — Ну так возьми. Я же не возражаю. И этого ему было достаточно! Не единожды в прошлом она признавалась, что больше всего обожает именно его утреннюю заботу о её сонном теле, когда ей не нужно делать ровным счётом ничего, а лишь получать удовольствие, постанывая и вздыхая. Деймону этот ритуал тоже нравился. Утренняя Алисента казалась ему особенно мягкой, разморённой и тёплой, он принялся покрывать короткими поцелуями её белую кожу, скользить по ней ладонями, ласкать языком её быстро твердеющие соски… И вот уже Алисента, поначалу старательно прикидывавшаяся спящей, запустила пальцы в его волосы и широко развела бёдра в намёке на желание большего. И это — время Деймона её немного поддразнить, продолжить ласки исключительно для её тела сверху, но и не дать ей коснуться себя самой. — Деймон! — возмущенно воскликнула она, когда он перехватил левой рукой оба её запястья и завёл их ей за голову, аккуратно, но надёжно прижал к подушке. — Ты спи, спи, — деланно-заботливо предложил он, любуясь её освещённой солнцем грудью. Розовые соски торчали задорно и совершенно очаровательно. Он лизнул ближайший, потом слегка сжал губами и поласкал кончиком языка второй. Алисента заскулила, попыталась высвободить запястья, но это всегда было напрасной затеей, пусть и пыхтела она при этом забавно. Деймон подождал, пока она убедится в тщетности своих попыток, и медленно провёл кончиками пальцев свободной правой руки от ямки на её шее до живота, остановившись на лобке. — Ниже, — шумно сглотнув, попросила Алисента. Деймон послушался, скользнул пальцами между складочек и с удовлетворением убедился в том, что она успела стать очень влажной, так что можно было действительно её взять, что он и сделал под громкое и ворчливое: — Наконец-то! И в этом была вся Алисента: сначала показывает, что не интересуется ничем, кроме сна, а затем — очень-очень скоро — уже начинает стонать и подбадривать словами: — Да, вот так! Деймон, ещё! Впрочем, он не жаловался. Ему нравилось видеть рядом с собой именно такую жадную до ласки, ненасытную рыжую женщину, и за все восемнадцать лет в браке с ней никакой другой девицы он ни разу не захотел. Ему это попросту было не интересно — темперамента Алисенты с лихвой хватало на то, чтобы трахаться хоть каждый день, она выросла из девицы в признанную в семи королевствах красавицу с роскошными рыжими кудрями, и все девицы, кого Деймон видел ещё, не дотягивали в его глазах до его Башенки. И это не считая того, что она была очень умна, терпелива, наблюдательна, способна действовать самостоятельно и одновременно знала своё место рядом с королём (и изредка — на нём самом). Право, боги не могли подобрать ему супруги лучше! И в каждый день её рождения он Семерых и ещё Семерых богов за этот брак искренне в своём первом тосте на пиру благодарил. — О боги, да! И-и-и ещё немножко… Да! Ох… И кончала она тоже всегда громко, что Деймону было по душе. Особенно, когда в Красном замке находился Визерис. Да, в этом варианте судьбы Визерис даже не знал о плане Отто подослать к нему свою дочурку, но то, что в браке с ним, Деймоном, Алисента оказалась гораздо счастливее, чем в браке с его братом, Деймона чрезвычайно радовало и грело. Ему нравилось лежать рядом с ней после, слушать, как она пытается отдышаться, и представлять, как много людей в Красном замке в очередной раз убедились, что леди Алисенте Хайтауэр с её мужем до крайности повезло. — Отличное утро в день рождения нашего сына, — сытым, довольным голосом проговорила Алисента. Деймон польщённо ухмыльнулся. — На совет со мной ты пойдёшь? — Не сегодня. Надо ещё успеть проверить гостей и поздравить нашего ребёнка. Ты когда будешь? — Поздравлю после турнира. Поверь, ему сейчас ни до чего. — Я верю, Деймон. Но поцеловать в лоб и пожелать удачи перед турниром я должна всё равно. Деймон повернул голову к Алисенте и улыбнулся, нащупав её руку. — Материнское благословение лишним не будет. Хотя мне придётся вести совет без вас двоих. Непривычно. — Уверена, вы с честью выдержите эту тяжёлую ношу, ваше величество, — дразняще улыбнулась Алисента. — А может, это побудит тебя покончить с разговорами поскорее и пораньше начать турнир. — Может быть. Они ещё поулыбались друг другу, но идея Алисенты начать турнир пораньше запала Деймону в душу и пустила корни. Почему бы действительно не ускориться? Так что он сел на постели, поцеловал тыльную сторону руки своей жены и первым ушёл в ванную комнату. Вскоре он уже входил в зал для заседаний малого совета, где успели собраться все участники, кого следовало ожидать, причём так же, как и Деймон, одетые в праздничную одежду. — Король Деймон, — кратко объявил его сир Гаррольд. Публика раскланялась, от неё прозвучало нестройное, но общее: — Ваше величество. Деймон остановился у своего кресла, кивнул остальным, разрешая сесть, и первым сел сам за большой круглый стол — исключительно удачный образчик мебели, поскольку за ним с любого места было хорошо видно других участников. В прошлом, шестнадцать лет назад, когда стало понятно, что при новом правителе малый совет сильно расширится, возник вопрос о замене прежнего стола на более крупный. Деймон тогда вспомнил большой круглый стол в Харренхолле, обмолвился о нём при сире Харвине, и уже несколько дней спустя этот стол оказался в Красном замке в зале для заседаний малого совета, а сир Харвин и лорд Лионель дружно говорили, что для Дома Стронгов это большая честь — так услужить своему королю. Одним из важных достоинств нового стола оказалось то, что к нему можно было свободно приставлять и убирать кресла каждое заседание в зависимости от числа участников, и все равно общий вид оставался приличным. Никогда не убирали только два кресла даже в отсутствие тех, для кого они предназначались, — кресло для королевы Алисенты и кресло для наследника трона принца Эйгона. Оба стояли по левую руку от Деймона, и его жена и сын занимали их в произвольном порядке. Если ему хотелось, чтобы Алисента сидела рядом, иметь возможность её приобнять и взять за руку, а также если у неё имелось какое-то сообщение для совета, в первое слева кресло садилась она, а Эйгон — дальше, между Алисентой и своим гордым дедом сиром Отто, который в этом случае раздувался от важности ещё сильнее. Если же в обсуждении собирался активно участвовать Эйгон, представлял какую-то свою или совместную с кем-то задумку, то слева от Деймона сидел именно он, Алисента — дальше. Хотя чаще Эйгон всё же уступал своей матушке место рядом с мужем и снисходительно улыбался, когда они брались за руки. Деймон в такие моменты думал, что со временем сынок осознает, насколько это приятно — вести заседание вместе с любимой женщиной. И не сомневался, что Лейна, когда станет королевой, непременно будет сидеть рядом с Эйгоном и поддерживать его. С правой стороны от Деймона стояло кресло его бессменной леди-десницы, принцессы Рейнис. Она очень серьёзно относилась к своей роли правой руки короля семи королевств, практически не пропускала заседаний совета, если только не отправлялась куда-то с поручением, а порой — если Деймон отсутствовал в столице — сидела на его месте. В первый раз, конечно, разрешение на это её очень удивило — Алисента тогда как раз полностью оправилась после рождения рыжих близняшек, и Деймон решил истребовать должок, забрав жену на неделю на Драконий камень. Рейнис он велел взять на себя обязанности короля в его отсутствие, сидеть в его кресле за круглым столом и на Железном троне. А их с Алисентой никому не беспокоить, если только не случится чего-то совершенно вопиющего, причём побеспокоить дозволялось только Рейнис. Та неделя отдыха на Драконьем камне прошла великолепно и, в основном, в постели, а когда они с Алисентой вернулись и подошли ко входу в главный зал, то увидели, как гордо Рейнис восседает на троне из мечей, с большим достоинством выслушивая петиции и принимая разумные решения. — Из неё бы вышла прекрасная королева, — тихо проговорила тогда Алисента. — И не поспоришь, — согласился Деймон. — Зато мне есть на кого всё оставлять. Он быстро провёл жену по залу, публика сразу принялась кланяться. Рейнис, встав с трона, начала спускаться по ступеням, но Деймон махнул рукой, останавливая её, бросив: — Нет-нет, возвращайтесь на место, леди-десница. Я вернусь к своим обязанностям завтра с утра. И повёл жену к боковому выходу, успев заметить, как сначала расслабилась Рейнис, опустив плечи, а потом задрала гордо нос. После этого она много раз заменяла короля в его отсутствие и на совете, и на троне, и ни разу не побеспокоила их с Алисентой на Драконьем камне, куда они отправлялись на неделю отдыха каждый год. И это в дополнение к тому, что у неё оказалось не меньше десятка проектов, которые она предложила в первые годы, — то, о чём она мечтала, когда ещё верила, что однажды сядет на трон. Продуманные, интересные, призванные улучшить жизнь людей. Деймон, внимательно выслушав их все, приказал лорду Джейсону пересчитать расходы на них на текущий год, сиру Отто — изучить, всё ли есть для них в области законов, а после их начали воплощать. Это укрепило репутацию и нового короля, и новой леди-десницы, которая тогда-то и перестала считать, что он предложил эту должность, только чтобы поиздеваться над ней. Сейчас, шестнадцать лет спустя, между ним и Рейнис не было никаких счётов и неприязни. Рейнис знала, что её назначение — не фикция, доверие короля к ней реально, заменять её ни на кого не собираются. Она ощущала себя настоящей правой рукой Его Величества, воплотив уже всё, что когда-либо хотела, в жизнь, и время от времени высокомерно поглядывала на Визериса, так и не забыв ему те давешние неосторожные слова: «Ты шутишь!», «Она же женщина!» и «Деймон, ты это несерьёзно!». Визерис в такие моменты неизменно изображал, что сильно увлечён разговором со своим соседом справа и верным другом сиром Отто, потому что соседа слева — архимейстера Вейгона Таргариена — он побаивался до сих пор. Деймон помнил, что это случилось четырнадцать лет назад, когда Визерис вернулся из своего путешествия на север, где он знакомился с рукописями Старков, серьёзно приняв приказ короля написать всеобщую историю. Он тогда извинился за своё отсутствие и неосторожно брякнул: — Эта дорога из Винтерфелла сюда заняла у меня месяц и совершенно вымотала. — Почему так долго? — резко переспросил тогда Вейгон, с которым до того Визерис на заседаниях малого совета не пересекался. — Потому что шли дожди, и дорога раскисла. Пришлось ждать, пока она просохнет. — Нет, ты не понял, племянник. Почему ты вообще путешествуешь по дорогам, а не по небу как принц Таргариен? Визерис высоко поднял брови в удивлении, поперхнулся и ответил: — Но мне не на ком летать, дядя! Мой дракон Балерион умер много лет назад. — И что с того? Он был последним из драконов? Тут Визерис опрометчиво рассмеялся и, махнув рукой, заявил: — Да брось! Я своё уже отлетал. Не претендовать же на взрослых драконов таким, как я, старикам! Напряглись все. Смех Визерис ещё звучал, отражаясь от стен, а Деймон с предвкушением наблюдал за тем, как дядя Вейгон очевидным образом звереет. Он же был старше Визериса и все равно не так давно оседлал Вермитора! И совершенно точно не причислял себя к старикам. А тут такое оскорбление… Сделав пару глубоких вдохов и выдохов, Вейгон повернул к нему голову и очень сдержанно спросил: — Вы позволите мне решить один семейный вопрос с моим племянником и покинуть этот совет, ваше величество? — Доверяю вам действовать на своё усмотрение, советник Вейгон, — так же вежливо ответил ему Деймон, догадавшись о его планах. — Прекрасно, — Вейгон с грохотом отодвинул своё кресло, встал и решительно развернул кресло вместе с Визерисом. — Идём, племянник. — Что? Куда? — возмутился Визерис, которого выволокли из-за стола за шиворот и потащили к выходу. — Полетаем, — мрачно пообещал Вейгон. Стоит ли говорить о том, что три дня спустя в небе над Королевской гаванью появилось сразу два дракона — Вермитор и Среброкрылая, со второго спешился Визерис и получил после этого прозвище «Серебряный принц». Деймон знал, что его брат был, безусловно, благодарен дяде за настойчивость, обожал летать на своей драконице по всему Вестеросу, однако с лёгкой опаской относился к Вейгону до сих пор и практически не общался с ним. Деймон этого не понимал: с ним вон Вейгон не единожды бывал резок, за шею сзади хватал, глупцом и болваном называл в глаза, но ведь каждый раз по делу! Каждый раз оказывался прав, так что Деймону и в голову не приходило обижаться на него. А Визерис… оказался большей неженкой, пускай и с драконом. Вейгона, впрочем, такая реакция Визериса на него лишь смешила. Слева от Вейгона и напротив места короля обычно сидел сир Харвин — но сегодня он отсутствовал, поскольку был главным организатором турнира, далее свои места занимали мастер над шептунами Ларис Стронг, сменивший великого мейстера Меллоса после его смерти мейстер Орвиль, лорд Джейсон Ланнистер и мастер над кораблями лорд Корлис Веларион, обычно с гордостью поглядывающий влево на свою соседку-жену и леди-десницу Рейнис. Он же начал совет: — Мой король, сегодня важный день для всех нас, ваш наследник, принц Эйгон Таргариен, стал совершеннолетним. И поздравляя с этим событием вас, вашу леди-жену и принца Эйгона, мы с супругой не можем не спросить, когда будет угодно устроить свадьбу, чтобы принц Эйгон составил счастье нашей дочери, леди Лейны? — Да, нам хотелось бы это знать, ваше величество, — поддержала мужа Рейнис. Вопрос был хорошим. Конечно, можно было устроить свадьбу и сегодня: Эйгон и Лейна на это охотно согласились бы, гостей в столице собралось порядком. Но проблема состояла в том, что собрались всё же не все: не смогли приехать ни леди Джейн, ни чета Мартеллов, ни Старки, однако все они в прошлом заверяли о том, что свадьбу наследника совершенно точно не пропустят. Соответственно, требовалось лишь прикинуть сроки. — Я думаю трёх недель хватит Старкам, Мартеллам и леди Джейн, чтобы прибыть. Как считаете, лорд Корлис? — Полагаю, они успеют, государь. Погода стоит сухая. — Вот вам и ответ, — Деймон посмотрел на Рейнис. — Готовьте свадьбу через три недели, леди-десница. — Да, государь, — улыбнулась она. — Мы уже обсуждали расходы на неё с лордом Джейсоном, и он готов доложить о них и о тратах на сегодняшний праздник. — Так пусть докладывает, — распорядился Деймон и откинулся на спинку кресла, приготовившись слушать. За годы пребывания в совете лорд Джейсон хорошо усвоил, что от него ждут чётких и конкретных сведений без лишних рассуждений. Сир Отто и Ларис Стронг тоже высказывались исключительно по делу. Хорошие отчёты получались и у Рейнис, но сегодня к удивлению Деймона она коснулась его руки посреди доклада лорда Джейсона, привлекая внимание, и затем почти беззвучно шепнула: — Визерис. Деймон перевёл взгляд на брата и прищурился. Визерис был мрачен и чем-то сильно озадачен. Он старался вести себя как ни в чём не бывало, вставлял реплики, когда требовалось, но затем словно выпадал из общего разговора, погружаясь в свои мысли. Это резко контрастировало с его обычным лёгким и свободным поведением, тем более Визерис только вчера вернулся из Цитадели очень довольный добытыми материалами и за ужином ими хвастался, прежде чем уйти со знакомыми лордами на прогулку в город. Что же там с ним приключилось за эту ночь? И Вейгон… Переведя взгляд на дядю, Деймон увидел, что он косится на Визериса с подозрением, подпирая подбородок кулаком. Остальные вроде бы внимательно слушали лорда Джейсона и задавали ему вопросы. — Очень хорошо, лорд Джейсон, я всё одобряю, — объявил Деймон, когда доклад закончился. — Мой наследник заслуживает пышной свадьбы, и вы и леди-десница проследите за тем, чтобы она была такой. — Разумеется, государь. — Что до остального… Я считаю, мы обсудили всё важное на сегодня, верно? — все сидящие за столом покивали. — Тогда не будем задерживать начало турнира для наших гостей и пройдём к трибунам. Собравшиеся начали отодвигать кресла и выбираться из-за стола, когда Деймон добавил: — Рейнис и Визерис, и ты, дядя. Задержитесь на пару слов. Они послушались. Остальные покинули зал, и даже сир Гаррольд, получив кивок, тоже вышел из комнаты и закрыл обе двери. Визерис с недоумением осмотрелся. — Что ты хотел, Деймон? — Присядь, — Деймон кивнул на кресло слева от себя, и Визерис, помедлив, прошёл к нему. Вейгон молча занял следующее, Рейнис пока оставалась на своём месте. — Сел. И? — Ты ни о чём не хочешь мне рассказать, брат? — Визерис с сомнением скользнул взглядом по остальным. — Сейчас здесь только наша семья. — Расскажи, кузен, — попросила Рейнис. — Ты сегодня не похож сам на себя. Даже если это какой-то глупый пустяк, мы все выдохнем и пойдём на турнир. На это Визерис опустил голову и, пожевав губу, неохотно сказал: — Да нет… на пустяк не похоже… — он выдержал ещё паузу и поднял глаза: — Прошлой ночью у таверны меня остановили двое из, как они сказали, целой группы тайно поддерживающих меня людей и предложили помочь отравить брата и вернуть себе несправедливо потерянный Железный трон.