Тот, кто умеет сражаться

      Какаси, всё ещё лёжа на кровати, медленно перевёл взгляд на Аллесандра, который, казалось, сиял от удовольствия и довольства собой. Он вздохнул, затем с лёгкой улыбкой произнёс:       — Мне нужно… на минутку отойти. В купальни. Но я вернусь.       Попытка подняться с кровати оказалась неожиданно сложной. Его ноги подкашивались, а тело казалось слишком расслабленным после того, что только что сделал Аллесандр. Какаси тихо усмехнулся сам себе, борясь с ощущением, что он впервые в жизни чувствует такую слабость.       Он медленно натянул трусы, затем джинсы, его движения были немного неуклюжими, но решительными.       — Надеюсь, это не будет выглядеть так, будто я убегаю, — шутливо бросил он, застёгивая ремень и направляясь к двери.       Аллесандр, всё ещё сидя на кровати, с улыбкой посмотрел ему вслед. — Возвращайся скорее, мой рыцарь, — мягко произнёс он, наблюдая, как Какаси скрывается за дверью.       Когда шаги ниндзя затихли, Аллесандр перевёл взгляд на комнату. Её состояние было, мягко говоря, плачевным: запачканное бельё, балдахин, коврики на полу и сам пол. Это если не упоминать потолок и стены.       С лёгким движением руки он коснулся магического кристалла на тумбочке. Его поверхность засияла мягким светом, и лорд тихо произнёс:       — Принесите новое бельё и уберите комнату.       Спустя несколько минут появились две служанки. Они с привычной быстротой и аккуратностью принялись за дело, не задавая лишних вопросов. Постельное бельё сменили, коврики убрали, полы вымыли, а в воздухе снова зазвучал слабый аромат свежести.       Аллесандр, оставив их за работой, вышел на балкон. Вечерний холодный ветерок ласково трепал его волосы, а в голове звучали воспоминания о Какаси. Запах его кожи, тепло прикосновений, искренние эмоции, которые ниндзя не скрывал, его стоны и звуки. Его желание быть рядом и защищать.       Лорд стоял, опираясь на каменную ограду, с лёгкой улыбкой на губах. Его сердце наполнялось удовлетворением, гордостью и тихой радостью.       — Я жду тебя, мой рыцарь, — тихо прошептал он, наслаждаясь моментом и предвкушая возвращение Какаси.       Какаси, покинув покои Аллесандра, медленно шёл по коридорам замка. Каждый шаг отдавался лёгкой дрожью в его ногах, тело всё ещё откликалось на пережитое. Он чувствовал, как по спине иногда пробегали приятные импульсы, оставшиеся после нежных прикосновений и поцелуев.       Он взглянул вниз и понял, что забыл надеть верхнюю одежду. Его торс был обнажён, и прохладный воздух замка ласкал кожу. Сначала он не придал этому значения, но когда несколько стражников у стены замерли и с уважением проводили его взглядом, а одна из служанок выронила корзину с бельём, он осознал, что выглядит… слишком открыто.       Мускулатура Какаси, выточенная годами тренировок и боёв, шрамы, пересекающие кожу, рассказывали истории о его прошлом, а крепкие плечи и подтянутый пресс привлекали взгляды всех, кто оказывался поблизости.       Он слегка усмехнулся, проходя мимо группы молодых служанок. Они переглядывались и тихо хихикали, явно обсуждая его. Какаси слышал каждое их слово, но решил сделать вид, что ничего не замечает.       Когда он вернулся в покои, то увидел, что комната полностью прибрана. Постельное бельё было свежим, полы вымыты, а в воздухе витал лёгкий аромат трав. У двери он столкнулся с двумя служанками, которые, увидев его, снова переглянулись и захихикали.       «Кажется, я стал местной достопримечательностью.»       Когда Какаси вошёл в комнату, Аллесандр тут же обернулся с балкона и подошёл к нему с довольным видом. Его лицо светилось гордостью, а в глазах блестела искорка хитрости.       — Не волнуйся, мой рыцарь, — начал он, слегка приподняв подбородок. — Никто ничего не узнает. Я уже всё объяснил.       Какаси прищурился, чувствуя, что сейчас услышит что-то совершенно нелепое.       — И что же ты сказал? — спросил он с лёгкой улыбкой.       — Я сказал, что ты чихал. Очень обильно чихал. От Солнечных грибов, которые я случайно оставил в комнате, — с гордостью заявил Аллесандр. — А то, что служанки убирали, — это были… эээ… сопли, слизь из носа.       Какаси замер на мгновение, переваривая услышанное. Его глаза медленно округлились, а затем он не выдержал и громко рассмеялся.       — Сопли? — переспросил он, хватаясь за живот от смеха. — Ты серьёзно?       Аллесандр невозмутимо кивнул, хотя его щеки начали розоветь.       — Это было первое, что пришло в голову. И, кстати, они поверили! — добавил он, гордо скрестив руки на груди.       Какаси покачал головой, всё ещё смеясь.       — Как можно быть таким недотёпой, — произнёс он, подходя ближе.       Аллесандр открыл рот, чтобы возразить, но не успел. Какаси обнял его, прижимая к себе и слегка покачивая из стороны в сторону.       Через некоторое время Какаси сидел на балконе, ощущая, как холодный воздух проникал под воротник куртки, но несмотря на это, его рука продолжала медленно скользить по густым золотым волосам Аллесандра. Вечер поглощал мир вокруг, и лишь слабый свет с их балкона освещал ночной туман, окутывающий замок. Все было так тихо, так мирно, что Какаси почти мог почувствовать, как время замедляется, давая место только их присутствию здесь и сейчас.       Аллесандр был рядом. Он был настолько необычным, что Какаси часто забывал о реальности, когда был с ним. С одной стороны, Аллесандр был совершенно наивным, как ребёнок, готовый верить в добро и свет в этом мире. Но с другой — в его глазах была осознанность, которая говорила о многом. Он не был слепым и наивным идеалистом. Он просто искренне не хотел видеть зла в людях, даже когда оно пряталось в самых тёмных уголках. И Какаси это восхищало.       Аллесандр был и эксцентричным, и неподобающим, и неуклюжим, но одновременно в нём была такая сила, которая заставляла искренне уважать его. Он не пытался играть роль, он был собой. А это было то, что Какаси всегда ценил в людях, даже если те выглядели немного странно. Аллесандр был таким, каким был, без попыток скрыть что-то или произвести впечатление. И это было важно.       Когда Какаси коснулся его волос, когда почувствовал тепло его тела, он внезапно понял, что все его внутренние стены рушатся. Он не мог не быть с ним. Не мог не хотеть быть рядом, не хотеть защищать. И в этот момент Какаси почувствовал себя особенно уязвимым, но не боялся этого. В его жизни было столько боёв, сражений, жертв, но с Аллесандром, он чувствовал себя живым, чувствовал, как его сердце бьётся в такт с его собственными желаниями. Он понимал, что в этом мире, в этом моменте, с этим эльсийцем — всё возможно. И это ощущение было непривычно сладким.       Он никогда не думал, что сможет так сильно открыться кому-то. Но с Аллесандром… с ним было так естественно.       Какаси заметил, как на горе вдали, в окружении лесов, вспыхнул слабый свет. Это было мгновение, короткое, как вспышка звезды, но оно оставило после себя ощущение чего-то важного, древнего. Он нахмурился, продолжая гладить волосы Аллесандра, и спросил:       — Что это было?       Аллесандр, сидящий рядом в объятиях, поднял взгляд к той же точке на горизонте. Его лицо осветилось лёгкой тенью воспоминаний.       — Это святилище, — ответил он, тихо, почти шёпотом, как будто боялся разрушить магию момента. — Эльсийское святилище. Оно древнее, как и мой народ. Там я обязан нести ответ перед нашим божеством.       Какаси продолжал смотреть на гору, но теперь его взгляд был полон интереса. Он знал, что эльсийцы были связаны с чем-то большим, чем этот мир, но не ожидал, что их связь окажется столь прямой.       Аллесандр, заметив его молчание, добавил с лёгкой улыбкой, которая выглядела неестественно надменной:       — Моё божество настоящее. Мы, эльсийцы, привили смертным что-то истинное, когда их мир ещё только зарождался.       В его голосе звучала попытка придать словам важности, но Какаси уловил в этом что-то напускное. Надменность была чуждой для Аллесандра, словно он сам не верил в то, что говорил.       — Ты действительно так думаешь? — мягко спросил Какаси, не отрывая взгляда от далёкой горы.       Аллесандр отвёл глаза, его пальцы нервно заиграли с тканью на рукавах.       — Я… не знаю, — признался он, опустив голову. — Просто иногда хочется верить, что всё, что мы делаем, имеет значение.       Какаси молча обнял его крепче, позволяя Аллесандру чувствовать тепло и защиту. Для него было очевидно, что Аллесандр сам ищет ответы, как и он.       Вечерний покой в комнате Аллесандра был нарушен внезапным и громким ударом двери. В комнату ворвался Кайрон, его мех на загривке топорщился, глаза горели яростью, а в руках он держал скомканное письмо.       — Милорд! — прорычал он, его голос эхом отразился от стен. — Это просто невыносимо!       Какаси мгновенно повернулся, он подошёл ближе, но не вмешивался, наблюдая за сценой, находясь рядом с Аллесандром.       — Что случилось? — Аллесандр поднялся из кресла, его лицо выражало смесь удивления и тревоги.       Кайрон резко бросил письмо на стол.       — Это от Реймуса! Этот вероломный ублюдок осмелился написать, что его солдаты, которых убил Какаси, просто собирали дань! ДАНЬ! — голос рыцаря дрожал от гнева.       Какаси шагнул вперёд, его спокойный голос разрезал напряжение:       — Успокойся, Кайрон. Дай мне посмотреть.       Он взял письмо с стола и развернул его. Грубые, резкие строки текста вызывали раздражение уже одним своим тоном:       «Лорд Аллесандр Беспомощный,       Ваши земли слишком слабы, чтобы претендовать на независимость. Солдаты, которых ваш наёмник уничтожил, выполняли моё поручение по сбору дани. Но пусть это вас не тревожит — когда от ваших двух сотен измученных крестьян останется лишь горстка, я приду, чтобы забрать Кюжон, замок и земли моих предков. Мы освободим нашу землю от гнёта эльсийской мрази.»       Какаси нахмурился, его взгляд стал холодным. Он аккуратно сложил письмо и поднял глаза на Аллесандра, который выглядел потрясённым.       — Он ошибается насчёт числа, — тихо сказал Аллесандр, пытаясь сохранить самообладание.       — Это нам на руку, — сказал Какаси, его голос был ровным, но в нём звучала сталь. — Он не должен узнать, что нас намного меньше. Иначе он нападёт на замок.       — Этот ублюдок! — рявкнул Кайрон, его кулак ударил по столу, заставив свечи дрогнуть. — Я лично снесу ему голову!       — Успокойся, — строго сказал Какаси, его взгляд встретился с глазами рыцаря. — У нас есть другие приоритеты.       Кайрон выдохнул, но его хвост продолжал нервно подёргиваться.       — Ты командуешь, — процедил он, сдерживая ярость.       — Эвакуируй южные деревни, — приказал Какаси. — Собери всех прибывших рыцарей. Мы должны быть готовы к любой угрозе.       Кайрон кивнул, его взгляд стал серьёзным.       — Считай, уже в пути.       Он развернулся и стремительно вышел из комнаты, его шаги эхом отдавались по коридору.       Аллесандр сел обратно в кресло, его руки дрожали, но он старался сохранить спокойствие.       Аллесандр опустился в кресло, тяжело вздохнув. Его обычно сияющее лицо потемнело от обиды и усталости. Слова Реймуса, называвшего его беспомощным, явно задели его.       — Почему это происходит? — пробормотал он, больше себе, чем Какаси. — Я никому не делал зла. Я всегда старался помочь.       Какаси, стоявший неподалёку, сложил руки на груди, его взгляд был сосредоточен.       — Замок может разместить крестьян, которых эвакуирует Кайрон? — спросил он, внимательно наблюдая за реакцией лорда.       Аллесандр поднял на него глаза, но казалось, что он смотрит сквозь него.       — Сможет, — отозвался он, голос звучал тихо и отстранённо. — Но, Какаси, Кюжон сейчас — это бойня. С одной стороны монстры, с другой — Реймус, который хочет уничтожить меня.       Какаси подошёл ближе, присев на корточки, его голос пугающе стальным:       — Этого не будет.       Аллесандр поднял голову, в его взгляде было больше удивления, чем веры.       — Как ты можешь быть так уверен?       Какаси усмехнулся, но в этой усмешке была нотка азарта и холодного расчёта.       — Потому что я сам заберу земли этого Реймуса. И заставлю его сражаться на твоей стороне.       Слова прозвучали настолько спокойно, что Аллесандр на мгновение подумал, что ослышался. Он замер, а затем покачал головой.       — Это невозможно, — прошептал он, в его голосе звучал страх. — Как ты собираешься это сделать?       Какаси положил ладони на колени лорда, поглаживая их.       — Я разберусь с этим, — сказал он, не давая лорду времени на возражения. — У Реймуса есть семья?       Аллесандр замер, его лицо осунулось.       — Да, есть, — медленно ответил он. — Жена Метария, сын Ольден…       Только через несколько секунд до него дошло, что именно имел в виду Какаси. Его глаза расширились, он резко поднялся с кресла.       — Нет… Ты не можешь…       Какаси не отвёл взгляда, его лицо оставалось спокойным.       — Я не собираюсь причинять им вред, — сказал он, словно читая мысли Аллесандра. — Но я могу заставить Реймуса понять, что его действия имеют последствия.       Аллесандр с трудом перевёл дыхание.       — Это… это неправильно, — прошептал он.       — Неправильно, — согласился Какаси. — Но это может спасти твои земли и твой народ. Ты сам сказал, что монстры с одной стороны, а Реймус с другой. Я просто уберу одну из угроз. И если повезёт, приведу с собой солдат.       Аллесандр опустился обратно в кресло, его руки дрожали.       — Я доверяю тебе, Какаси, — сказал он, наконец. — Но, пожалуйста, сделай это… сделай это так, чтобы не пролилась невинная кровь.       Какаси кивнул, его взгляд стал мягче, он нашёл ладони эльсийца и сжал их.       — Ты мой лорд, — сказал он. — И я сделаю всё, чтобы защитить тебя.       Аллесандр, с трясущимися руками, разворачивает карты на массивном дубовом столе. Их поверхность усеяна линиями дорог, пометками деревень и границ. Его взгляд метался между этими линиями и Какаси, который стоял неподалёку, сосредоточенный, словно уже выстраивал план в своей голове.       — Вот здесь, — указал Аллесандр, пальцем очерчивая земли Реймуса. — Его замок расположен на возвышенности, окружённой полями. Дороги проходят через эти леса.       Какаси кивнул, запоминая детали.       — Этого достаточно. Я разберусь.       Он поднял взгляд на Аллесандра, заметив, как тот едва сдерживает слёзы.       — Подготовь покои для семьи Реймуса, — продолжил Какаси. — Они должны быть готовы к ночи. И найди мне что-нибудь, что сможет усыпить их быстро и без боли. Аллесандр растерянно кивнул, открывая шкаф с полками, заставленными склянками.       Его пальцы пробежались по стеклянным ёмкостям, пока он не нашёл маленькую бутылочку с прозрачной жидкостью.       — Это подействует, — сказал он, протягивая склянку Какаси.       Во дворе замка раздался звук мотора, за которым последовал стук копыт. Кайрон, оседлавший свой турер, выехал спасать крестьян. Его громкий голос разносился по двору, отдавая приказы стражникам.       Аллесандр, глядя в окно, не выдержал. Слёзы потекли по его щекам, но он быстро отвернулся, чтобы Какаси этого не видел.       Какаси заметил. Он подошёл к лорду, остановившись рядом. Его рука мягко легла на плечо Аллесандра, заставляя того повернуться.       — Не плачь, — тихо сказал он, обнимая его.       Аллесандр прижался к нему, закрыв глаза, словно пытаясь спрятаться от всех своих страхов.       — Если монстры нападут, — продолжил Какаси, его голос звучал твёрдо, сейчас ему нужен был ответственный Аллесандр, — держись любой ценой. Я вернусь.       Аллесандр кивнул, его голос дрожал.       — Я защищу замок.       Какаси слегка приподнялся и поцеловал его. Это был страстный и нежный, дающий надежду поцелуй, но не последний.       — Я верю в тебя, — сказал Какаси, отпуская его.       Аллесандр благодарно посмотрел на него.       — Береги себя, Какаси.       Ниндзя улыбнулся и исчез в тени лестничного перехода.       Какаси вошёл в оружейную, его шаги были быстрыми, но бесшумными, как у тени. Он двигался с выверенной точностью, как машина, запрограммированная на выполнение задачи. Его глаза сразу нашли то, что нужно: цепь кусаригамы, его надёжный меч и двуручный широкий клинок, который оказался удивительно сбалансированным, несмотря на внушительный размер.       Он проверил каждое оружие, поворачивая его в руках, оценивая вес и баланс. Затем, не теряя времени, он надел доспехи. Лёгкие, но прочные, они плотно облегали его тело, не сковывая движений. Каждый ремень был затянут, каждое крепление проверено.       «Самый удачный сценарий — я захожу в замок Реймуса, перехватываю его семью, и он сдаётся без боя. Всё решится за одну ночь,» — размышлял он, его мысли были холодны и ясны, словно лёд.       Он прикрепил меч к поясу, цепь — к петле на бедре, а двуручный клинок — за спину.        «Но если он не сдастся… Придётся действовать иначе. Захватить его замок, уничтожить сопротивление. Если понадобится, вырезать всю его семью. Это крайний случай, но я должен быть готов.»       Какаси застыл на мгновение, проверяя баланс доспехов и оружия.       «А если всё пойдёт совсем плохо? Если его земли взбунтуются, если нападут на Кюжон в моё отсутствие? Придётся обезглавить земли. Лишить их лидера и оставить хаос. Не лучший вариант, но эффективный.»       Его лицо оставалось бесстрастным, ни один мускул не дрогнул. Но внутри всё кипело. Злость поднималась волнами, невыразимая, но ощутимая, как гул далёкого грома.       «Этот Реймус… Говорить о замке Аллесандра, как о добыче. Угрожать. Он не понимает, с кем имеет дело.»       Какаси завершил подготовку. Его движения оставались быстрыми и точными, но в них была скрытая ярость. Он глубоко вдохнул, его грудь чуть поднялась, а затем он выдохнул, отбрасывая лишние эмоции.       Он вышел из оружейной, двигаясь через внутренний двор замка. Его шаги были лёгкими, но каждая мышца тела была напряжена, готовая к действию.       Сверхчеловеческая скорость и рефлексы ниндзя позволили ему покинуть замок так, что его уход почти никто не заметил. Он использовал стены, крыши и опоры, чтобы проскользнуть через укрепления. Его фигура мелькнула в свете факелов и тут же исчезла в темноте ночи.       Вскоре Какаси уже был за пределами Кюжона, его силуэт растворился в лесной тени, как будто он был её частью.       Какаси двигался по ночному лесу, словно тень, то исчезая среди деревьев, то появляясь на дороге, где его шаги были почти неслышны. Темнота не была для него преградой — рефлексы, натренированные годами, и память, отточенная до совершенства, вели его безошибочно. Карта, которую он изучил перед уходом, была отпечатана в его сознании, как застывший кадр.       Пир стервятников. Это лучшее описание того, что он начал понимать о королевстве. Каждая земля, каждый лорд, казалось, жили только ради того, чтобы урвать кусок побольше. Уничтожить слабого, использовать бедного, предать союзника. Аллесандр, со своим добрым сердцем и наивностью, не вписывался в этот мир.       "Он даже не понимает, насколько всё сгнило," — думал Какаси, перепрыгивая через широкую тропу, чтобы вновь скрыться среди ветвей деревьев. "Надеется на лучшее, пишет письма, просит помощи. Но тут никто не придёт на помощь, если в этом нет выгоды. Только стервятники. Они кружат над его замком, ждут, когда он упадёт."       Какаси остановился на мгновение на толстом суку, его глаза всматривались в темноту. Ни звука, кроме тихого шороха листьев. Он выдохнул, позволяя себе немного расслабиться, прежде чем снова двинуться вперёд.       "С убийцами и грабителями нужно говорить их языком. Их методами. Они понимают только силу. Только страх. И я покажу им, что такое настоящий страх."       Он спрыгнул с дерева, его приземление было бесшумным, как падение листа. Дорога тянулась перед ним, едва освещённая звёздами. Но свет луны ему не был нужен. Его тело двигалось само, интуитивно, словно он был частью этого мира.       Какаси увеличил скорость, его дыхание было ровным, а движения — точными. Он не думал о том, что делал, всё происходило автоматически. Дорога впереди становилась всё более знакомой, каждый изгиб, каждый поворот.       "Я устраню эту угрозу с юга. Реймус не поймёт, что произошло, пока не станет слишком поздно. Его игры закончились."       Через несколько часов после отбытия Какаси тревожные колокола разорвали ночную тишину. Аллесандр замер в своих покоях, сердце пропустило удар. Звук был знакомым, и он не оставлял сомнений — третья волна. Он быстро схватил меч, стоящий у стены, и выбежал из комнаты.       "Беспомощный." Это слово звучало в его голове, словно эхо. Лорд замка Кюжон, которого презирали и над которым насмехались. Сейчас у него не было ни Какаси, ни Кайрона. Только он сам и его замок.       Аллесандр поднялся на стены, его шаги были быстрыми, но тяжёлыми от напряжения. Он вскинул меч, и солнечный свет вспыхнул ярким сиянием, разгоняя ночной мрак. Свет залил окрестности, осветив лес, дорогу, и даже тени, скрывающиеся за стенами.       — Все по местам! — его голос прозвучал громче, чем он ожидал.       Суета охватила замок. Те, кто не сражались, спешно укрывались в цитадели. Женщины и дети, старики и раненые — они уходили под защиту крепких каменных стен. Стражники с оружием в руках бежали на стены, занимая свои позиции.       — Поднимайте орудия! Закрыть ворота! — отдавал он команды, чувствуя, как дрожь пробегает по его телу.       Громоздкие ворота с грохотом закрылись, цепи заскрипели, укрепляя баррикады. Лучники вставали за бойницы, арбалетчики заряжали свои орудия. Каменные стены были готовы принять удар.       Аллесандр чувствовал напряжение в каждом уголке замка. Стражники, занявшие позиции, переговаривались, но их голоса дрожали. Даже опытные бойцы знали, что каждая волна становилась всё сильнее.       Эльсиец вскинул меч выше, солнечный свет стал ещё ярче, словно бросая вызов тьме.       "Беспомощный? Нет. Я — лорд Кюжона, первый Целитель, Солнечный Владыка Этельенов. И я защищу свой замок."       Он встал на стене, его фигура освещала всю округу. Свет его меча падал на лица солдат, вселяя в них хоть крупицу надежды. Аллесандр понимал: удержать замок любой ценой — его единственная цель этой ночью.