Ушки, Хвост, Два Топора

Весеннее солнце в преддверии лета. Оно жарило так сильно, что казалось будто вот-вот стражники на воротах Орарио будут работать круглые сутки, дабы пропустить ту необъятную толпу людей на меренский пляж. В утреннем воздухе витала прохладна, но нещадно обращалась теплом; становилось всё жарче, потому хотелось спуститься в Подземелье скорее. И настроение было просто великолепным. Стоя в тени Вавилона, Лекс и Белл ждали. Последний в нетерпении переступал с пятки на носок и активно озирался, а первый этим любовался: — Совсем невтерпёж? — Конечно! Вчера, на ночь глядя, идею юноши по посещению Подземелья забраковали. Утром Гестия жаловалась: Белл всю ночь не давал ей спать — хихикал, крутился, вертелся, а уснул ближе к утренним часам. Он хотел испытать свою магию и разобраться в странном навыке-стихотворении, но родные приказали спать. Поэтому сейчас он был крайне возбуждён, взбудоражен и всё приговаривал: — ...Ну где же она? Лекс не мог как и налюбоваться, так и на коине описать насколько ему стало легче от раскрытия тайны Богини. С плеч будто сорвался многотонный булыжник, а из головы вылетело миллиард мыслей додуманных и нет. Вчерашний вечер решил настолько огромное количество проблем, что дышалось легче. Мужчина не мог перестать улыбаться, ведь впервые за время его появления в Орарио, голова настолько пустая и тихая — не гудит, не болит, не шкребёт и не тревожит. Он лишь думал о том, где носит Лили, о их сегодняшнем спуске, о вечерних тренировках и ужине... больше ни о чём; ощущение свободной от тревоги головы окрыляло. Время шло. Тень Вавилона почти явила солнцу двух крольчат — белого и черно-белого — а их помощница так и не появилась. Лекс смиренно ждал у фонтана, надеясь о отсутствии проблем, а Белл в нетерпении и подобии обиды на Лилируку, ходил по периметру площади и высматривал пузатый зелёный рюкзак. В какой-то момент, когда последний отошёл очень далеко, к зелёной зоне преддверия Вавилона, он же и вернулся быстрым шагом со встревоженным выражения лица: — Лекс, там те ребята, которые хотели нас... ограбить. Они кого-то высматривают. Тот поднялся с ободка фонтана и заострил взгляд в указанную сторону. Зоркий глаз полу-человека уловил лицо далеко стоящего — Гед Рейши: всё тот же надменный хулиганский вид, сальные чёрные волосы, острый недовольный взгляд; он выглядел так, словно кого пытался найти. Лекс поиграл желваками и прикинул: — А не поэтому ли наша помощница опаздывает... — Они её ищут? — А пойдём-ка поздороваемся. — К ним?! Снова драться будем? — Вот и посмотрим... Тут стража Ганеша везде, не думаю, что они начнут. Братья выдвинулись к подозрительному бандиту через толпу. Они шли наперекор потоку, поэтому Гед быстро их заметил. Он оскалился, вздрогнул и напрягся, было хотел что-то выкрикнуть, но Лекс слишком быстро подошёл к нему почти вплотную: — Привет, дружище, чего стоим, кого высматриваем? Бандит схватился за рукоять новенького меча и зашипел: — Ты... — Белл сделал то же самое, что заставило Гедо напрячься ещё сильнее. — Не переживай ты так, здесь на поверхности авантюристам нельзя драться, да и, честно, пора бы научится думать головой, — с издёвкой ответил Лекс и продолжил, — Так чего стоишь, кого ждёшь? Не видел Лилируку, нашу помощницу? Как только вопрос сорвался, из-за деревьев, раскинувшихся в зелёной зоне за спиной Гедо, донёсся сдавленный девичий голос: — Пусти... Из всех рас зверолюдей, у хуме-банни был самый чуткий слух. Лекс узнал этот голос и забавная улыбка сползла с лица — ухо дёрнулось и он обернулся в сторону парка. Там, меж деревьев, мелькали силуэты. Бандит, увидев это, развернулся в ту сторону и выкрикнул: — Уходи, они приш- Но фраза оборвалась на высокой ноте — Лекс потянул Гедо за плечо и прямым в челюсть вырубил оного: крепкий бандит не потярел сознание, но упал и обмяк. — Быстрее, Белл, они схватили Лили. — юноша, разглядевший и осознавший лишь момент поворота Гедо к Лексу, вместе с тем рванул в парк. Многие из толпы смотрели за происходящим. Спустя момент, перень понял из-за чего бандит отправился на пол: за деревьями, в самой грустной части маленькой зелёной зоны, звучали голоса. — Отвечай, дрянь, куда они дели наше снаряжение и какого хера ты с ними шастаешь?! Спрашиваю последний раз! — хриплым и прокуренным голосом на повышенном тоне говорил толстый полу-человек енот, Кану, его голос было просто узнать. Через пару секунд, как Гед упал наземь, а вопрос Енота был произнесён, около последнего появились Белл и Лекс — выпрыгнули из ниоткуда и крайне тихо, как черты из табакерки. Деревья вокруг замерли, прежде одуваемые утренним ветром: Кану держал Лилируку за обе руки одной своей, прислонив их к дереву выше головы девочки. Второй рукой он замахивался — у Лили мерно текла кровь из носа. Её рюкзак лежал неподалёку. Бандит застыл с испугом на лице — рядом, на удивление братьев, не было товарищей вымогателя. Когда Кану понял, что его ждёт по перекошенным от гнева лицам явившихся, то отпустил девушку и бросился наутёк. Лекс, чья скорость пробила средний рубеж, а ловкость близилась к максимуму, не дал ему сбежать — догнал, прежде чем Лили сползла по дереву с облегченным вздохом. Белл подбежал к ней и начал обхаживать, косясь на происходящее: Старший повалил удирающего бандита в трёх шагах от того дерева, поднял и зарычав, ударил ему по носу локтём — того лицо мигом окрасилось кровью, а взгляд помутнел. Кану налетел на дерево и не успел прийти в себя, только сдавлено квакнул от боли; Лекс навис над ним и прижал к широкому дубу. — Я не понимаю, у тебя мозги есть? Или тут пусто?! — с присущим зверолюдам рыком, он постучал кулаком о голову сжавшегося в три погибели Кану. — Е-есть, всё есть! — смакуя собственную кровь на губах ответил тот. Лекс нависал над Енотом, а выражение лица оного не предвещало ничего хорошего: хоть до полнолуния ещё далеко, но вид крови текущей из носа Лили подействовал, как спусковой крючок. Он скалился, обнажив длинные клыки, кровь закипела, а прежний душевный штиль сменился искроморозным бураном. Огромная скала, почти два метра ростом, облачённая в подратую, но крепкую бригантину нависла над толстым бандитом. Тот не пытался достать кинжал из ножен — закрыл лицо руками, приняв свою неспособность убежать. Лекс рассвирепел как никогда прежде; перешёл на ругательства и жаргон: — Слышишь, чучело, тебе намазно тереться около моей помощницы?! — кричал так сильно — содрогались ближайшие деревья. Он смешивал коин и родной язык, отчего бандит понимал лишь то, что его, возможно, убьют. — У тебя есть к ней дела и вопросы, мусор?! Давай решим их сейчас! — Я-я не... — Живо! — ударил Кану в лоб, отчего тот ударился затылком о дерево и сполз вниз. — Я отвечу на все твои вопросы, из-за которых ты бил Лили... Задавай, не стесняйся. — Лекс присел на корточки к зверолюду, тот сверлил его гневным, полным ненависти и страха взглядом. — Или ты предпочитаешь, чтобы мы поговорили в Подземелье? — он прорычал эти слова, у Кану волосы вздыбились и наконец прорезался голос: — Н-нет, я всё скажу! — Белл и уже вставшая на ноги Лили, поодаль глядели на неожиданную сторону своего товарища. Енот продолжил: — М-мы хотели спросить... к-куда вы дели наше с-снаряжение и... — он сильно заикался, ведь не мог дышать носом, а кровь затекала в рот. Лекс решил закончить за него фразой, которую слышал: — И почему она ошивается с нами, да? — Кану кивнул. Тот поднял его за воротник по стволу дерева и вновь разгневался. — Ничего не знаю по поводу вашей снаряги, но... — Лекс запнулся и глубоко вздохнул, пылающим комом внутри, нечто непостижимо горячее и текучее, словно кровь вторая, прошёлся от головы к сердцу, а от сердца к кулакам. Он ударил по коре дуба, прямо над головой Енота: — Она спасла ваши мерзкие туши от жалкой смерти в пастях муравьёв! Она продала себя и свою работу за ваши жизни! Она вас, тварей спасла, а вы вот что делаете?! — Кану испуганно запищал, дерево над его головой пронзительно заскрипело, раздался жуткий треск: кора взорвалась от давления, обнажив голый ствол, а тот пошёл сотнями глубоких трещин, — За спасение ваших жизней, она работает с нами и будет работать, пока не выплатит долг перед нашим семейством... — Лекс взял бандита за шею и подтянул выше, — И если я ещё раз увижу, как кто-то из тебе подобных мешает ей работать, как кто-то её притесняет, трогает, разговаривает, смотрит, то клянусь, я отправлю всех к вашему благочестивому Занису по кусочкам... — отбросил Кану в сторону и тот так побежал, роняя капли из носа! Через менее чем секунду его и след простыл. В спину ушастого «переговорщика» пялились пара ошеломлённых взглядов. Лекс обернулся, стыдливо почёсывпя мех под ушками: — Эм... Я не очень хорошо умею ругаться, извините. — но не то удивило Белла и Лили: оба в унисон показали на дерево, под которым проходил «разговор». Со ствола всё ещё осыпались мелкие кусочки — кора была разбита в центре удара, а за ней виднелся ствол дерева, не менее повреждённый. Место соприкосновения руки и коры напоминало не человеческий удар, а будто бы столкновение увесистого металлического шара, размером больше кулака Лекса, о дерево. Тот, на пару с мальчишкой округлили глаза в осознании — Лили наблюдала, как они радостно и возбуждённо запрыгали на месте, будто только что и не произошло ничего серьёзного: — Л-лекс, неужели?! — Это оно, это оно! Чую оно! — Ура! Ты запомнил как это было?! Но радостный возглас мальчишки оборвал чужой окрик: — Что здесь происходит?! — вскоре, пробравшись сквозь кусты, показалась стража. Мужчины в масках слонов, вооруженные копьями и дубинками, выглядели не очень доброжелательно. Главный стражник осмотрел место действия, лишь мгновением остановившись на борозде в дереве, и приказал: — Донесли о драке авантюристов. Попрошу пройти со мной для показаний. Троица застыла с обескураженными лицами, особенно Лекс. Он всегда недооценивал правоохранительные органы волшебного средневековья — Зря. 2 Три объяснительные, первое предупреждение семейству Гестии и штраф пять тысяч валис за порчу городского имущества/ущерб памятнику Богов — такова вышла цена утренней авантюры, которую активно обсуждали её участники с самой сторожки Вавилона; сейчас они шли по второму этажу Подземелья, где в одном из безлюдных коридоров Лекс глубоко поклонился перед Лилирукой: — Пожалуйста, прости. — поклон, это популярный жест в Орарио, городе смешанных культур, который чаще всего исполняется при тяжком проступке. Белл на секунду замешкался, но спустя секунду тоже присоеденился к извинениями: — Прости! Лили доселе слышала от ребят только смех над сложившейся ситуацией, только порывы заботы направленные на её уж излеченый зельем нос, и извинений она никак не ожидала — они застали врасплох, а после девочка опомнилась: — Н-нет, что вы, не нужно! Э-это вам спасибо, за то что спасли меня! — попыталась сгладить углы, но понимала, за что они извинялись. — Если бы я так не настаивал, чтобы ты стала нашей помощницей, этого бы не произошло. Прости. — Д-да... То есть нет! Я же... — Лили вовремя себя оставила, ведь хотела сказать крутую сумму, вырученную за продажу снаряжения её «товарищей» в тот раз. Это и служило одной из причин, почему девочку схватили, поэтому она не могла обвинять всецело Белла и Лекса. Однако, отбросив вежливость и тактичность, Лили согласилась: — Но... Да, всё же теперь у меня будут проблемы. И у вас тоже. Старший выпрямился и досадно замычал: — Блин, прости Лили, как ни крути, а ситуация глупая! Не умею я ругаться! Боже, стыдоба какая! — всю дорогу Лекс сохранял спокойствие и надменный над прошедший ситуацией дух, но когда лишние глаза исчезли, открылись его истинные мнения; Лилирука и Белл, казалось, не совсем того поняли: — Стыдоба? Почему? Ты выглядел очень... Я бы не хотел быть на месте того бандита. — честно признался юноша. — ...Вы, Лекс, выглядели много страшнее Кану и Геда. — не менее честно признала Лили. Было у неё ощущение, что нечто прячется за ликом добродушного хуме-банни — так и оказалось. — Да ну, не врите... Я как басота какая себя вёл! Ужас... Когда случаются такие ситуации, то я ни тело, ни голову не контролирую — сколько ж я ему наговорил? — обречённо протянул мужчина, для которого конфликты есть слабое место. Белл тщательно запоминая новую сторону товарища, а Лили, секунду спустя, неожиданно зазвучала тихим, милым смехом. Она смеялась, будто птички щебетали, настолько голосок был тонкий и красивый — парни ни разу не видели и не слышали девочку такой. — По вашим словам, Лекс, я ваша слуга и должница! — весело заключила Лили. — Прости... — В любом случае, если Занис, или ещё кто будет что-то спрашивать, я буду винить вас, хорошо? — Справедливо. Девочка вновь засмеялась — это не вызывало ничего иного, как улыбку. Столь редкая Лили радовала и глаз и душу. — Надо бы что-то делать с твоей паствой... Слишком много с наркоманом Сомой проблем. Может к нам вступишь? У нас налогов нет! — поддавшись смеху девочки заключил Лекс. Они стояли в дальней комнате на втором этаже и никуда не шли. Та обдумал данное предложение с серьёзным лицом: — Знаете... Я бы согласилась, наверное, но... не всегда приходится делать то, что хочешь. — И сколько Занис требует за выход из семейства? — В-вы знаете? — Конечно знаю. Так сколько? — Для всех по-разному, в зависимости от возможной пользы для паствы. Не думаю, что он поставит мне счёт больше пятисот тысяч валис... — Это подьёмная сумма, но не факт, что она таковой будет. Ох, чёртов твой капитан, третий уровень с толпой головорезов... Пока мы ничего не можем сделать, а эти перепалки только хуже делают. Лили насупилась: — А может лучше не стоит? — Чего не стоит? — Заходить так далеко ради меня... Ещё не поздно прекратить эти конфликты. Белл, доселе просто греющий уши, положил руку девочке на плечо: — Не нужно так. Мы уже одна команда. — Дело говорит, мы вместе в это вляпались, вместе и закончим. Хотя, это мы вляпали тебя, Лили. — Не могу спорить! — радостно заключила девочка и продолжила: — Но я так и не пойму, Лекс, Белл, честно, откуда у вас столько сил ради меня, откуда доброта и забота? Я не понимаю... Мне это кажется странным, не сочтите за грубость. Старший был рад этому вопросу, наконец Лили поверила в них и решила раскрыться чуть больше, вести себя откровенней и даже говорить на равных. — Не знаю как у вас тут в Орарио принято, но в месте откуда я родом, каждый, кто хоть немного знал бы твою ситуацию, попытался бы помочь; конечно в меру своих сил и возможностей, да и плохие люди есть везде, но нас, всё же, я считаю хорошими, как и нашу Богиню. Лили досадно вздохнула — открылась им, а всё равно услышала то же самое, что и всегда. Радоваться тому, или нет, не знала, но решила острить, раз ситуация позволяет: — Или неужто влюбились в меня, Лекс? Он поперхнулся, почти споткнулся на ровном месте: — Т-ты уж прости Лили, но великоват я тебя любить. А вот к Беллу приглядись, — указал он пальцем, — Статный кавалер растёт. Юноша побагровел и замотал руками: — Н-нет, я вовсе не... Ну, ты мне нравишься Лили, н-но не в том смысле! Я имею в виду... Вдоволь насмеявшись с больной для Белла темы, Лекс продолжил: — И на счёт Богини, Лили. — Да-да? Гестия, если не ошибаюсь? — Она хочет посмотреть на тебя. Понимаешь ли, так как она одна из троицы девственных Богинь, то обладает даром видеть смертных и бессмертных насквозь. Она видит всё потаённое, поэтому хочет посмотреть и на тебя. — Это же не что-то плохое? — Не думаю, что ты таким обладаешь. Воруешь малость, но кто из нас не грешил? — Лекс ущипнул её за нос, а та смущённо отвела взгляд. Было бы странно, если бы он не понял отчего те бандиты так взьелись о каком-то снаряжении. — Поэтому приглашаю тебя на званый ужин. — Ужин? Меня? — Недавно наша Богиня очень сильно проштрафилась и в наказание готовит целый банкет на свои деньги. Представляю её лицо сейчас! Поэтому ты и ещё некоторые наши друзья будут нам гостями. Как смотришь на это? — Лилирука была крайне обескуражена приглашением, ведь чего-чего, а ужина с компанией товарищей у неё не было никогда. — Если вы не против и это не какая-то ловушка, то... — Хах! Конечно ловушка, тебе не захочется от нас уходить! В семь вечера у Пантеона. — Так уж и быть, деваться мне некуда! — притворно-обречённо ответила Лили, за что получила усугубление кудрявого беспорядка на голове. Тем временем Белл не мог найти себе места: то ходил взад-вперёд, то переступал с пятки на носок, то высматривал кого. Он совсем не участвовал в беседе и девушка обратила на это внимание: — Белл, вы кого-то ищите? — Ищу монстра... — задумчиво, даже не оглянувшись ответил. — Зачем? — Я хочу... — опомнился и встретил на себе взгляд Лекса. Тот кивнул, мол «можно», — Я хочу опробовать свою магию! — У вас есть магия?! — И у Лекса тоже, ты видела её в парке. — Только я ещё не научился ей пользоваться. — вклинился старший, отпрянув от стенки. — Понимаешь, Лили, я говорил, что поможет тебе каждый, но в меру своих сил и не безвозмездно, так вот, плата нам — твоя работа и доверие. — Доверие? — Всевышняя готовит большой ужин в качестве наказания за то, что скрыла мои настоящие показатели, навыки и магию. Лекс как-то раскусил Богиню и всё стало известно, а теперь... очень хочется проверить себя в бою! — И ещё сегодняшним утром, благодаря тебе, Лиль, появилась моя магия. — Т-тот удар по дереву? Но вы же молчали? — Безмолвная магия. Лили бездумно хлопала глазами. У полуросликов они всегда очень большие, красивые и выразительные, потому читались с лёгкостью — она оказалась в ступоре. — Удивительно... Я всё думала как вы можете так просто расправляться с Гедо и остальными, а вы, оказывается... У них в компании самый высокий параметр в характеристиках «Е», они уже очень долго авантюристы. Боюсь спросить, но... — У меня «B». — А у меня «D», но я скоро догоню! — В-вы же говорили, что авантюристы всего ничего?! Невозможно! — Возможно. — по-детски ответил Лекс, — Подземелье ещё не испортило нас, как твоих однофамильцев, поэтому бери пока можешь! — Да от вас прямо несёт проблемами! — заключила Лили, которая уже не могла хвататься за логику. Ситуация качалась на грани вранья с клинической глупостью. — Ох, если вы рассказали мне такое, то и я кое-чем вам отвечу... — она споткнулась на желании рассказать про «Золушку», но нашла не мнение важную информацию: — Вы говорите, что Занис третьего уровня? — Да, капитан вашего семейства. А это не так? Лили отрицательно качнула головой: — Он второго уровня. Повысился несколько лет назад и стал капитаном семейства. Позади компании внезапно раздался рык. В конце коридора скалился гоблин; не решался нападать на превосходящих числом. Белл подскочил, стал перед остальными, закрыв из спиной и вытянув в сторону врага руку. Он улыбался в предвкушении, точно маньяк: — Молния! Бесшумный второй этаж наполнился треском электричества. Через мгновение из ладони юноши соскочило волшебство: комната озарилась белоснежной вспышкой, заставившей прикрыть глаза; и молния, словно небесный змей, устремилась из ладони, ломаясь и скрипя. Раздался гул и грохот, звук удара, будто плётки — гоблин перестал существовать, а останками были лишь обгоревшие голени монстра, вскоре обратившиеся пылью. Лекс положил ладонь на непослушные кудри девочки, та ошеломлённо моргала. — Ты даже не представляешь сколько проблем решилось из-за одной тебя, Лили. 3 Город встречал вечер. Улицы затопил бледный мандариновый цвет, а небо играло розовыми красками — идеальный пейзаж художнику, особенно здесь, в северном спальном районе города. Здесь было тихо и спокойно, работники ближайших постоялых дворов подметали улицы под щебет прилетевших по весне птиц. Эту красоту и идиллию оценил даже Белл, обычно не обращающий на подобное внимания: — Очень милый район. — Сейчас ещё на Сумеречный Особняк посмотришь, красивейшее здание. — Это тот, в котором живёт паства Локи? — Именно он. В прошлый раз, как я тут бродил, меня охранники этого особняка чуть не приняли. Поэтому сбоку посмотрим и поспешим — опаздываем. Лекс и Белл вышли на основную дорогу спального района и вскоре проходили мимо базы семьи Локи. Юноша не смог сдержать восторженного вздоха. — Громадина! — Смотри, там Айз на тебя глядит. — Г-де?! Старший коварно захихикал, за что получил легки удар плечом. — Не издевайся! — Прости-прости, мы уже скоро придём. Вон то здание с красивыми воротами, — указал издеватель. Вскоре, они оказались там и как только подошли к воротам, не успели постучаться, те открылись. Донёсся певчий девичий голос с характерным восточным тоном: — Заходите! Бел нервно перебирал пальцами, заходя внутрь и озирался по сторонам. Он до сих пор не знал, куда же привёл его Лекс. — Микото, ты караулила? Выглядело очень круто. — Я мимо проходила и услышала ваши голоса, Лекс-сан. Названный прошёл впереди, а заним показался и Белл. Перед ними во всей красе восточного стиля предстала девушка в фиолетовом одеянии, названия которого юноша не знал. Она поражала красотой — длинные, будто матовые вороные волосы, такого же цвета заострённые глаза и миниатюрный стан, как и внешность лица. Белл смутился, будучи поражённый красотой девушки с далёкого востока — он распознал её принадлежность к той стране сразу же. — З-здравствуйте! — зная, что вдали от Орарио люди кланяются, когда здороваются, он так и сделал, чем вызвал смущённый смех остальных. — Это Ямато Микото, наша подруга и, надеюсь, партнёр по тренировкам, — девушка солнечно кивнула, — А это Белл Кранел, мой некровный младший брат и очень падкий на красавиц юноша, поэтому аккуратнее с ним. — Л-лекс, прошу! — Приятно познакомится, Белл-сан. Я рада, что вы в добром духе! Пройдёмте в дом, Такемикадзучи-доно уже ждёт вас. — парень ещё раз нерешительно ответил на поклон Микото и последовал за ней вместе с Лексом. Миновав тренировочную площадку с манекенами и бокенами, они прошли в дом исконно восточного стиля. Белл без смущения разглядывал потолок, пол и стены — дом казался ему монументальнее, диковиннее и краше, нежели Сумеречный Особняк. Если виделись ранее вычурные здания замкового стиля — пафосного и монументально-утончённого, как база Локи, то восточный колорит впервые. Юноша очень удивлялся раздвижным дверям, интересному покрытию пола, будто бумажным стенам и даже запаху чая, коим был будто пропитан этот дом. Вскоре, Микото открыла перед ребятами раздвижную дверь и стала сбоку, приглашая войти. В уютном помещении ща круглым столом сидел Бог, попивал чай. — Здравствуйте, Лекс, Белл, рад вас видеть! — радостно воскликнул, не вставая из-за стола. Оба поклонились и поздоровались в ответ(мальчишка беспокойно повторял всё за старшим). Они так же сели за стол и завеса тайны наконец спала перед юными красными глазами: — И так, Белл, тренировки наши будут намного лучше предыдущих, потому что их будет проводить не кто-то там, как я, а сам Такемикадзучи, Бог грома и боевых искуств! — Лекс заключил громко, представив во всей красе Бога напротив: высокого бледнолицего мужчину с утончённым лицом и традиционной дальневосточной причёской. Тот неловко засмеялся — на бледной коже, почти такой же как и у Белла, отчётливо виднелся румянец: — Бог грома? Давно никто так меня не называл! — смущённо, но не со скрытым бахвальством ответил Такемикадзучи. Юноша в свою очередь загорелся, ёрзая на месте, в рубиновых глазах разжогся предвкущающий чудо пожар: — Н-не может быть! П-приятно познакомиться! — поклонился он почти в стол. По довольному и румяному лицу Бога становилось ясно, что такое внимание ему крайне любо. — Но как? Разве можно вот так просто просить другое семейство о тренировках? Н-не сочтите грубостью... — как можно вежливее и «по-взрослому» спросил Белл. — Это так, обычного подобного не делают, но так уж сложилось, что мы с Гестией, хоть и познакомились в мире живых и общаемся всего лишь больше полугода, находим наши отношения дружескими. Лекс-кун решил воспользоваться этим, при том предложив разумную плату за ваши тренировки. В таком случае, даже исходя из вечной гонки семейств в Орарио, конечно же возможно сделать исключение. Скажем, это моя подработка! Микото, тем временем, подала всем чай в традиционной посуде и кинула извиняющимся взгляд: — Такемикадзучи-доно, вы заговариваетесь. — Ой-ой, прошу прощения! Просто это впервые, когда я буду тренировать кого-то не из своей семьи. Видите ли, раньше, когда мы жили на Дальнем Востоке, то... — Такемикадзучи-доно... — снова поправила Микото. — Кхм-кхм! Прошу прощения, и так, давайте обсудим тренировки! Белл-кун в курсе о обговоренном нами с тобой ранее? Лекс неуверенно почесал за ушком: — Вообще-то нет, это был сюрприз. И думаю, он удался, — в подтверждение, юноша возбуджённо закивал головой, отчего падкий на лесть Бог снова смутился, — А ещё произошло кое-что, из-за чего, наверное, вам придётся внести некоторые корректировки в план. — Да-а-а? И что же это? — Как я и говорил, у меня самый высокий показатель «B», а у Белла «F», но недавно оказалось, что у него всё-таки «D». Такемикадзучи и Микото, севшая подле него удивлённо захлопали острыми глазами: — Скачок на двести пунктов? — В-всевышняя скрывала мои параметры, поэтому так вышло... — уж второй раз за день решился пояснить мальчишка. — Скрыла?! Ох, это похоже на Гестию... Быть может, для того, чтобы вас уберечь? — оба синхронно кивнули, — Не буду вдаваться в подробности, а лучше перейду к делу: сегодня первое занятие, разминка и ознакомление с тем, что вас ждёт. Информаци о ином показателе ничего не меняет, но я приму к сведению — сделаю что-нибудь потяжелее. А теперь, пожалуйста, Микото, подготовь кувшины. — Сейчас сделаю! — девушка махом допила чай и вышла из комнаты. Она ходила совсем бесшумно. — Кстати, а где остальные? — Оука и Чигуса тренируют в Подземелье Аску и остальных. Микото пришла раньше, чтобы ассистировать мне в ваших тренировках. — Д-да? Неловко как-то всех настолько отвлекать... — смущённо протянул Лекс. — Ничего страшного, даже наоборот — для моих ребятишек это великолепная возможность потринероваться с кем-то, кроме друг друга, стать сильнее и научиться новому. Они, конечно, опытнее вас, месячных авантюристов прежде не имевших опыта, но ваши показатели станут для них важным уроком и испытанием... Я, всё же, спрошу ещё раз: вы точно готовы? Будет сложно и больно, а кровь не станет причиной для отмены тренировок! Лекс разулыбался и тряхнув ушами, поклонился: — Я готов, Такемикадзучи-доно! Белл замешкался, но лишь оттого, что же сказать — без слов он был готов на всё, что приготовил им сам Бог боевых исскуств: — Я-я тоже готов, Такемикадзучи-доно! Названный почти светился, будто солнце сиял — обычно, только его дети так к нему обращаются, по привычке из детства, а тут две молодых крови, которые чтят наставничество, желают стать сильнее и при том ставят себя на скромную позицию. Такемикадзучи чувствовал, что случится познавательно и весело: — Пойдём на площадку. Уверен, Микото уже ждёт нас. Выйдя на уже знакомое тренировочное поле, ребята углядели довольно много изменений: манекены и деревянные мечи остались на месте, но к ним прибавились множество непонятных разноразмерных кувшинов — часть небольшой площадки была ими усыпана; у дома на траве лежали какие-то странные снаряды из проволоки и дерева, дубинки и цепки, а так же разные грузила из различных материалов. Ещё, зачем-то, вдалеке Микото раздувала костёр. Парни нервно сглотнули. Такемикадзучи обернулся к ним со своей извечно доброжелательной улыбкой, на сей раз он светился гордостью: — Ну что же, мои ученики, начнём! — тренировки начались и они крайне соответствовали ожиданиям, их амбициям и желаниям. Укрепление тела, а тем и разума, обернулось ничем иным, как страшнейшей школой силы... 4 Будто позолоченный свет скрылся с улиц города, изменившись на много тонов темнее. Предночное время потирало руки, не скрывая предвкушения: скоро очнутся таверны, кабаки, рестораны и удалённые от скрытых глаз места той же задачи: повеселиться, накормить и напоить каждого просящего посетителя. Не безвозмездно — золото будет сыпаться водопадом, но далеко не у всех, ведь кто хитёр для того, чтобы его угостили, а кто просто нашёл приглашение на семейный ужин, где о золоте и серебре не беспокоятся. Лилирука редко ходила около Пантеона, ведь почти всегда пользовалась отделением гильдии в Вавилоне. Она пробегала через толпу с лёгкостью, ведь не несла рюкзака со снаряжением и прочего, лишь неуверенность её тяготела. Она не считала себя тем человеком, которого вот так просто позовут в дом чужого семейства на ужин — не виднелось на то причин у хозяина, кроме того простодушия. Впервые за долгое время Лили чувствовала укус притупленных зубов совести; она у девочки была совсем чистая из-за редкого пользования. У Пантеона, а после и во всём городе, загорелись огоньки волшебных ламп. В свете одной из них Лилирука заметила человека очень необычной, но знакомой окраски. — Мистер Белл! Тот вздрогнул и резко изменился в лице, от боли зашипев. Девочка подошла ближе и рассмотрела — руки, ноги, шея и все возможные открыл части тела мальчишки были обвязаны бинтами. — П-привет, Лили, я тебя не заметил, — ответил он уставшим голосом. — Ч-что с вами случилось? Неужели Гед и другие... Белл перевал Лили на полуслове: — Нет-нет, это наши новые тренировки, ох... Всего лишь тренировки. — почти старчески протянул Белл, хрустнув спиной. — Оу... Это хорошо, но кажется, вам пришлось несладко. — Ты ещё Лекса не видела... Ладно, пойдём, Лилирука, все уже почти собрались. — Пошли! — девочка радостно кивнула, стараясь держать руки на готове, чтобы в случае чего поддержать юношу, ведь тот шёл слегка покачиваясь. — А вы не перестарались? — Такемикадзучи сказал, что так и нужно. — Таке-мика-дзучи? — Это наш наставник, Бог боевых искуств. Сегодня была наша первая тренировка с ним... Ознакомительная. — произнеся последнее слово, Белла всего дёрнуло: что же ожидает их дальше? — Вы договорились с чужим Богом о тренировках?! — удивилась Лили, зная, что в Орарио подобное строго не практикуется. — Да, Лекс сделал это довольно просто, по его словам... Думаю он сам тебе расскажет, если захочет. Лучше скажи, у тебя всё хорошо? — У меня? А что вы имеете ввиду? — Тебя никто не преследовал, ну... Понимаешь... Как утром. Лилирука сдержалась, чтобы случайно не закатить глаза: — Снова вы заботитесь обо мне... Я вообще-то, страше вас! — ...Но продолжаешь обращаться ко мне официально. — отметил Белл, коему никогда подобное отношение не приносило удовольствия. — Это потому, что я помощник. Такова моя судьба. — А Лекс говорил, что из тебя вышел бы замечательный авантюрист! — Из меня?! Не смешите, Белл, Лили слишком слаба для такого. — Он, как раз, говорил обратное... Что-то по поводу твоего навыка поддержки. Извини, я не запомнил. — Навыка? Странно чем он может быть полезен... — Мы скоро придём, во-о-он там наш дом, — указал на далёкое здание, единственное «живое» среди руин. — Та церковь. — Вы живёте в церкви? Значит легенда о Боге, который там живёт правда? — Есть такая легенда?! Не знал, что Всевышняя настолько знаменитая... Лили слабо посмеялась с умилительной глупости сонного парнишки. До сих пор ситуация казалась ей сном, ведь в здравом уме и со всей сознательностью не могла девочка себе представить прогулку с самым что ни на есть товарищем к дому его семьи на приятный ужин. Обострённый инстинкт выживания кричал ей уходить — завели в район разрухи, где ни души вокруг, ведут в какую-то подозрительную церковь, где ещё и будут гости помимо неё! Внутренний беспокойник Лили метался от гнева, ведь его ни в какую не слушали. Но желание почувствовать семейный уют, покинувший Лили с тех пор, как она стала чужой для парочки из цветочной лавки, возгорело, превратив в пепел все переживания и страхи. Теплилась надежда, что вот-вот, зайдя в слегка побитого, но опрятного вида церковь, она услышит счастливые голоса, увидит улыбки и ощутит запах свежеиспечённых пирогов; отчасти, так и произошло: — Проходи, Лили, чувствуй себя как дома. — Белл открыл перед ней увесистую дверь и пропустил внутрь. Холл излучал темноту и пустоту — лишь алтарь на возвышенности в конце помещения отметился глазам; в остальном было пусто. Лили напряглась, как вдруг услышала заливистый смех Лекса: — Вельф, знаешь куда ты иди с такими приколами?! — голос его был хриплым и надованным, звучал из коридора неподалёку. Лили облегчённо выдохнула, обернувшись к юноше: — Мистер, Белл, это ловушка? Почему здесь никого нет? — говорила с напускной яростью, даже обижено, отчего Белл растерялся и лишь спустя секунду понял, как всё это выглядит для девушки. — П-прости! У нас основная комната в подвале... Наверху только Лекс живёт. — То есть вы хотите, чтобы я зашла ещё и в какой-то подвал? — Э-э? — непонимающие промычал парень. Изнутри донеслось: — Лили, хватит осаждать Белла! — через секунду показались кроличьи ушки, чей владелец так же был замотан в бинты, словно мумия. — Привет, проходи, не стой в дверях. — Подозрительно! — Ну, значит там оставайся. — следом за ним вышел парень с волосами кроваво-красного цвета и утончённого лица. — Вельф, знакомься, это Лилирука Арде, наша помощница — самый осторожный и прагматичный человек в мире. — парни подошли к надувшейся, будто жабка, девушке. Улыбчивый парень с красными волосами поклонился и протянул руку для знакомства: — Значит это ты, та самая маленькая помощница? И правда, кроха! Лили грубо ответила на рукопожатие: — И ничего Лили не маленькая! Это вы... Гиганты. — она растерялась, когда её маленькая ручка потерялась в мазолистых и невероятно грубых пальцах парня. Она сразу же осознала кто перед ней: — В-вы Вельф Кроццо? Тот самый кузнец из легендарной династии?! Тот скривился от упоминания своей родословной: — И почему так каждый раз? — Популярный ты, что уж говорить. Ладной, пойдём, нужно Гестии помочь и хлеб проверить, — ответил Лекс и кивнул на спуск в подвал. Парни последовали за ним, да вот только Лили, всё так же сомневаясь, и дальше стояла чуть дальше чем в дверях. — Ох, как с тобой трудно. Если уж пришла... — тот шустро подошёл девочке и прежде чем она успела что-либо сделать, подхватил за подмышки и забросил себе на руки. Лили, пискнув, уместилась на одном его предплечье, — То нужно идти до конца! — О-отпустите меня-а! — малышку ростом в метр с кепкой подняли почти на два её роста. — А вдруг ты убежишь? — Точно убегу! — ответила Лили, ущипнув Лекса за шею, — Я вам, вообще-то не маленькая! — Вот когда Беллу до груди достанешь, станешь большой. — под смех товарищей, он понёс её в их скромную обитель, где трудилась Гестия — невероятные запахи из кухни были тому подтверждением. Пока они спускались, кузнец как всегда решил подколоть: — Двухметровый бугай несёт маленькую девочку в подвал... — Я-я не маленькая! — Ты договоришься сегодня! — зло воскликнул Лекс, — Не переживай, Лили, он балбес просто. — она снова начала его больно щипать, но не вырывалась — испытывала терпение. Взамен он расслабил уши и хлопнул ими по макушке Лили, та в свою очередь не растерялась — ухватилась за основание одного из них: — Одно подозрительное действие и попрощайтесь с ухом! Шедшие позади потянули удивлённое «о». Захваченный в плен притворно блеял: — Я в заложниках, помоги, Гестия! — к тому забавному моменту они прошли в уютный подвал; Гестия, в фартуке и с поварёшкой в руке, выскочила из кухни: — Кто обижает моего маленького?! — Вот так маленький... — озвучил кузнец мысли остальных. Богиня выглядела немного растрёпанной, уставшей, но задорной улыбки с её прекрасного лица некуда было деться. — Так это ты, Лилирука? Ту спустили с рук, и стала она серьезной по щелчку пальца. Девочка миллион раз чувствовала на себе оценивающие взгляды, но когда так глядят Боги — пробирает до глубины души. — Приятно познакомится, леди Гестия. Я Лилирука Арде, помощница мистера Лекса и мистера Белла. Я из семейства Сомы. — поклонилась. Гестия некоторое время молчала, в её глазах мелькали странные искорки и огоньки. После, Богиня невесомо взьерошила той волосы: — Чувствуй себя как дома, Лилирука. «Леди» Гестия рада, что ты пришла! — то, как Всевышняя расцвета на слове с излишним акцентом, не ушло ни от кого, кроме Лили; та в свою очередь изумилась простоте произошедшего — весь день думала об этом, а оказалось, ей, жалкой воришке и обманщице, так просто получилось заслужить место в доме самой Гестии, хранительницы домашнего очага! — М-мне правда можно? — Конечно! Спасибо, что помогаешь моим вечно страдающим детишкам. — Богиня недовольно кивнула на обитых бинтами, словно велюром мебель, ребят. — А то им лиж бы себя помучить! — что-то дальше бубня под нос, Гестия ушла на кухню. — Видишь, а ты боялась. — Ничего я не боялась. Просто... это неожиданно. Вы говорили, что... Понимаете... Только хорошие люди. — Хм, во-первых ты не оторвала мне ухо, что уже делает тебя ангелом, а во-вторых, ты уж извини, но в тебе-то зло не поместится! — отметил Лекс, хрипло посмеяиваясь. — Вы развлекаетесь, а я пойду хлебом займусь. — ушёл вслед за Гестией. В холле осталось по одному из разных семейств. Белл, понимая что остался один на обозрение гостей, спохватился: — П-прошу, присаживайтесь! — указал на диванчики, — Давайте пообщаемся, узнаем друг друга получше? Всё-таки скоро мы станем одной командой. — Командой? Мистер Вельф, вы правда будете спускаться в Подземелье с нами? Я думала это просто позитивные мысли Белла и Лекса. Он раскинулся на диванчике и довольно серьёзно ответил: — Как только вы достигнете десятого этажа, я присоединюсь к вам — там можно найти нужные мне металлы и кучу других материалов для ремесла; одна шкура орка чего стоит. Пока что я прожигаю дни в кузнице, но как только, так сразу, Кроха. — Не называйте меня так! Я старше Белла! — Хах, да-да, Кроха. Меж ними затрещали искры. Белл начал паниковать — хотел поближе познакомить, а в итоге все снова ссорятся! — Вельф, хватит со всеми ругаться! — возмутился юноша. — Я? Ругаюсь?! Да ни в жизни, Белл. Так проходят мои знакомства с понимающими людьми, — коварно улыбнулся девушке, та нахмурилась. — А я... непонимающий? — грустно отметил, припоминая, как кузнец извечно вежлив с ним. — Нет-нет, просто через чур ты невинен для таких шуток! — Белл милашка! — донеслось певчим голосом Богини с кухни. — В-всевышняя?! — покраснев, ответил милашка. В таком ключе и проходил вечер безумного дня. Вскоре, к разговорам обо всём и ни о чём присоединился Лекс, загрузив хлеб в духовку; церковь на всех этажах заполнилась возбуждающим аппетит запахом. После, к ним присоединились новые для Лилируки люди — циантропка Нааза и её Бог Миах. Знакомство с ними прошло много приятнее, чем с кузнецом-аристократом. Оказалось в новость для девочки, что семья Гестии настолько приобщена к социуму и столько же от него оторвана — их тёплые отношения между семействами поразили Лили, досель живущую в понимании об обособленности паств. До этого вечера она не могла представить себе пару Божеств, мило беседующих под одной крышей среди компании от той семьи и от другой. И в один момент, когда было девушка приняла этот факт, стало ещё удивительнее: Гестия всё бегала и шуршала на кухне, пока остальные развлекались — готовила пирушку. Лили оттого было неловко, поэтому она пошла к ней. — Извините, леди Гестия, вам нужна помощь? Та вздрогнула, но нет от испуга — «леди» удосужилась полюбить это слово сию секунду. — Всё хорошо, Лили, я скоро закончу. Тем более, это моё наказание, поэтому мне нельзя увиливать! — Наказание? Они не соврали? Правда наказали Богиню? — Представляешь! Негодяи! Это возвело девушку на новый уровень непонимания, и не успела она осознать, какую же оказывается человек может возыметь власть над Богом, как из холла донеслось: — Богиня и вы здесь?! Лили с Гестией поспешили в зал, где увидели обескураженного Вельфа и такую же удивлённую, с его цвета волосами Богиню. — Гефест! — хозяюшка в фартуке бросилась обнимать подругу, едва не выбив из её рук бутылку дорогого вина. — Ох, Гестия, нужно было купить тебе домик побольше... — Богиня кузни окинула взглядом ютящихся гостей и поздоровались. Увидеть здесь перспективного кузнеца своей семьи было удивительно: — Я рада, что ты нашёл честных товарищей, Вельф. Хотя не ожидала, что они так быстро расколят твою скорлупу. Тот весь раскраснелся и поробел. Пить, есть и праздновать со своей уважаемой Богиней стало крайне неожиданно. Лили постаралась запечатлеть в памяти таково лицо фамильярного кузнеца, а так же момент, когда одна из самых влиятельных Богинь в Орарио спустилась в этот захудалый подвал с бутылкой алкоголя. Для девочки это было сродни абсурдному волшебству. Остальной вечер проходил много веселее: Гестия закончила дела на кухне и стол начал ломится от блюд, а алкоголь полился рекой. И хоть все ютились в небольшом подвале, посажались где могли, даже на кровати Гестии, вечер получался немыслимый для Лили. Даже во снах, будь то кошмары или грёзы, подобного не могло мерещится. А когда факт столь разношорстной компании принялся за должное, в границу чувств вклинолось другое — спокойствие. То, чего Лилирука не испытывала уже много лет, пробралось в саму душу и заставило о себе знать. Она сидела на диване по правую руку от Миаха, который не забывал заботится о ней: всегда держал её стакан полон сока, а в тарелку клал угощения с дальнего уголка стола — спокойствие делило своё место с удовольствием от жизни, коего так же не было у Лили много лет. Бог и представить не мог, что положив на её тарелку аппетитную ножку круцы, сделает Лили в одночасье самой счастливой... и самой несчастной девушкой на земле. Она завидовала, очень завидовала и корила себя за это, не показывая виду, ведя со всеми разговоры как и впредь, но зелёной завистью завидовала. В этом подвале витал правильный смысл слова «семья», верная трактовка «уюта», «веселья», «спокойствия», «раскрепощённости». От девушки же только и несло «завистью» и искреннем «любопытством» — она видела такое не в первый раз, ведь когда сбежала из своей пасты, жила у такой же прекрасной и любящей семьи, однако всегда подобное вызывает ворох непонятных сироте чувств... Не было в её жизни человека, который объяснил бы значение тягомотной и тёплой резины в сердце. В глазах стояли едва видимые слёзы, а голос, порой, дрожал, и вдруг, когда проницательные Боги хотели разобрать в том, что гложет девочку, на выручку пришёл человек, быть может и гораздый объяснить неопытной Лили все те чувства, от которых хочется на месте разорваться: — Может сыграть на гитаре? Она думала, что этим предложением отвадит от её измученного сердца новые эмоции, но куда там — Лекс, оказывается, умел играть лишь мелодичные и грустные мелодии. В какой-то момент девушка юрко и незаметно прошмыгнула на улицу. Район разрухи растерялся в темноте и тишине, был красив и немногословен, и опиравшаяся на косую стену церкви Лили, сверлила тьму взглядом бесконечной зависти. Спустя минуту с нею поравнялся Белл. — Жарковато в подвале... В следующий раз будем устраивать ужин здесь, наверху. Лилирука ничего не ответила, а факт её схожести с хмурой тучкой был замечен мальчишкой: — Что-то случилось, Лили? Тебе плохо? — в темноте взгляд авантюриста мог разглядеть многое. Она почувствовала обиду на Белла. — Я пойду домой. — Д-домой, уже? — Да. — Тебе что-то не понравилось? Прости, Лили... Он настолько её обижал, что не выдержала и слабо пихнула его в бок. Тот скривился от встревоженных синяков под бинтами. — Ты чего? — Заслужили, Мистер Белл. — и пошла по дороге к Главной Улице. Тот поспешил за ней. — П-погоди, ты ни с кем не попрощаешься? — Нет, извините... — Почему? — Мне кажется, что такой как я там не место. Парень не нашёл ответа, лишь невразумляюще пялился в спину уходящей девушки. Он поравнялся с ней и больше не говорил и слова. Так они дошли до Западной Главной, где Лилирука собиралась распрощаться с провожающим. — Дальше можете не идти, Белл, я остановилась недалеко. Но тот поступил много иначе, нежели ожидалось от кроткого юноши — припал на колено и крепко обнял девушку, не сумевшую выдавить и слова от удивления. — Знаешь... Я слишком глупый, чтобы понять всё, что говорит мне Лекс о тебе, слишком глупый чтобы увидеть это сам и понять почему ты сказала, что тебе там нет места... Я правда не понимаю, Лили. — отпрянул, пересёк взгляды янтарных и рубиновых глаз, — Но знаешь... Тебе всегда есть место у нас дома. И ещё... — девушка оттолкнула его, не дав закончить. Она развернулась и с невероятной прытью заскочила в толпу, в ней и растворившись. Белл так и остался припавшим на колено и с растерянным выражением лица. Представить себе не мог, как его недальновидность, глупость, в одночасье открытость и добродушие обидели девушку. Он ударил по ней так сильно, что где-то там, в толпе, грохотала обломками стена, больше городской; раздавался жуткий треск прежде выстроенных в порядок мыслей, а после громыхала перестройка. И никогда, до сего момента, Лилирука не чувствовала себя настолько беззащитной, но не перед монстром, а перед человеком.