Буйство умирающих цветов

      «Цветан, помоги пожалуйста...» «Цветан, найдëтся свободная минутка?» «Цветан, мне нужно, чтобы ты...» «Цветанатор! Сходи...»       Он переворачивается.       «Эй, серый! Сходи-ка подальше, настроение портишь!»       Нет, не то.       Он убирает подушку.       «Цветан, ты в порядке? Выглядишь, будто берген пожевал!» «Ты можешь хоть на секунду быть не таким циничным? Надоел!»       Ещë хуже. Поворот.       Шум. Стук. Больно раздаëтся по ушам. Крики, смех. Плохо.       «Да что тебе, влом?! Это же как волосы расчесать! У тебя ведь хорошо получается, так сделай!»       Вернулся к изначальной позиции. Лучше.       Стук продолжается. Больно. Внешний мир, проснуться.       Снова поворот. Ещë раз. Проснуться.       «Да что ты постоянно лезешь!» «Ты можешь хотя бы иногда делать вид, что счастлив?!» «Ты хоть на глаза не появляйся, грустно становится...»       Нет. Снова. Повернуться.       Проснуться, срочно проснуться.       «Угрюмый эгоист...»       Стук усиливается, он потеет, трудно дышать.       Эгоист, эгоист, эгоист, эгоист, эгоист, эгоист, эгоист, эгоист, эгоист, эгоист, эгоист...       Цветан резко открыл глаза, уши наконец уловили звон будильника, который он починил ещë два дня назад.       Тяжело вздохнув, не имея желания вставать, Цветан бросил в будильник подушку, что неуютно лежала в ногах. Отвратительно, он устал. И ещë не успел отдохнуть.       Тролль лениво свесил ноги с кровати и тихо встал. Двигаться, а иногда и дышать, не хотелось совсем. Все эти праздники его измотали. Он хотел просто исчезнуть, он не привык.       Медленно войдя на кухню, Цветан с удивлением обнаружил там Джона, в руках которого услужливо находились две кружки кофе. Крепкого кофе.       — Проснулся наконец! Я уж думал сам идти будильник выключать. Такой он у тебя громкий! Я думал, ушей лишусь! — Он с улыбкой протянул брату кружечку. — Как ты? Как будто со вчерашнего дня не изменился ни капельки. Всë такой же потрëпанный. — Цветан взял в руки кружку. Горячая. — Ты с нами вчера толком и не поговорил, сказал, что очень устал и хочешь выспаться. Ну, мы ничего говорить не стали, но знай: наш коллективный разум расстроился. — Цветан грозно посмотрел на Джона. — Зато честно. Тебе это ни Флойд, ни Клэй не скажут. Мы вроде договоривались, а ты не только опоздал, а ещë и провëл с нами от силы минут пять. Обидно просто немного, знаешь. Но ничего, у нас впереди куча времени! Наверстаем упущенное вдовль! — Он громко хохотнул, отхлибнул из кружки и радостно улыбнулся.       Цветан наоборот, кофе пить не торопился. Желудок требовал еды, но есть он не хотел. Тролль поставил кружку на стол.       — Ты чего бодрствуешь?       — Так сегодня ж бал! В Бергентауне! — Цветан тихонько покосился на брата, всë-таки глотнув немного чëрной жидкости. — И не делай лицо, как будто я не должен был это знать. Как только приехал, ещë из Ронды выйти не успел, а мне этой информацией раз тридцать уши прочистили. Так что да, я осведомлëн как нельзя лучше.       Цветану не нравилась эта идея. Он не понимал, зачем. Зачем делить на два дня? Почему нельзя всë сделать сразу? Он никогда этого не поймëт.       — Кстати, раз уж тролли подружились с бергенами, то почему мы все не живëм в одном и том же месте? — Джон не собирался оставлять Цветана в раздумьях.       — А, это... — сказал тролль, снова немного глотнув из кружки. — Ну, понимаешь... После некоторых случаев, да это и так в голову лезло, мы решили, что так будет безопаснее. Конечно, это влечëт свои трудности, но в нашем приоритете было решить одну большую трудность. — Он посмотрел на своë отражение. — Мы раза три или четыре в месяц наведываемся в Бергентаун. Кто хочет, разумеется. И так проводим время вместе. Некоторые тролли остались жить там, на Дереве Троллей. Это было сугубо их решение. — Несмотревшись в отражении на свои синяки под глазами, Цветан вздохнул и залпом опустошил кружку. — Ребята пойдут?       Джей Ди почесал затылок.       — Н-да... э... Флойд... да, Флойд пойдëт.       Цветан удивлëнно посмотрел на Джона, однако уже через несколько секунд снова смотрел в пустую кружку.       — Понятно... А Клэй? Насколько мне известно, Вива пойдëт вместе с Розочкой.       — Клэй не хочет идти. Он ещë... не совсем привык к этой перемене. — Тролль нервно потеребил пальцами. — Да и вообще, из пут-пут троллей мало кто пойдëт. Они все... не привыкли.       Цветан встал, положил кружку в раковину и направился к лифту. Перед тем, как уйти за угол, он обернулся к Джону:       — Скажи Флойду, да и сам знай, что когда нас будут забирать, не надо меня искать. Приближëнные к королеве и их знакомые едут рядом с ней, так что мы, вероятно, будем далеко. Я не хочу тратить время и искать вас, там будет много народу. Так что просто найдите себе хорошее местечко, — хриплым голосом сказал тролль. — Я надеюсь, остальные части нашего перевоза тебе известны?       Джон одобрительно покачал головой, после чего Цветан скрылся за стеной.

***

      — Пузырь мне в рот! Я так волнуюсь!       — Да, и не говори! Как же я рад, что вчерашний праздник продолжается!       Отовсюду издавались восторженные возгласы, но Цветан не разделял их воодушевления. Ехать в Бергентаун — ещë больше ответственности, чем это было на союзе. А значит, в два раза больше шанс всех подвести. Он не справился с поручением Розочки, в такой важный для неë день всë пошло крахом. Разве он сможет не допустить того же на балу?       Цветану было противно от того, насколько сегодня яркий и солнечный день. Всë радовалось празднику, кроме Цветана.       — Цвет, ты чë такой кислый? — Рядом появилась Звуки, с неизменными наушниками и улыбкой на лице. На ней были длинные шорты и миленькая оранжевая рубашечка. Сам же Цветан выделялся только жилеткой с красиво переливающимся перламутром, да и галстуком-бабочкой, что, на самом деле, выглядел довольно к месту.       — Выглядишь так, будто у тебя не болит всë тело после вчерашнего, — он попытался натянуть на себя улыбку. Честно, попытался. — Как Ручеëк?       — Да нормально всë с ним, жить будет. Ему Алмаз вчера ноги целовал за Брюлика, после такого хочешь или нет, а придëтся оклематься! — всë с такой же улыбкой проговорила Звуки. Видимо, предстоящая поездка в Бергентаун еë знатно веселит. — Ты не парься так! Он щас сам прибежит, и ты своими глазами увидишь, как у него не получилось смыть блëстки после соплей Алмаза.       Они стояли около окраины, где, в общем-то, столпилась вся деревня. С минуты на минуту их должны были забрать.       — Ребята!       Они развернулись. Рядом с ними, запыхавшись, стоял Алмаз, весь в разных цветах и блестящих заколках.       — Я не опоздал?       — Ну, как видишь, ты переопоздал, дружище, хе-хе! — Звуки задорно рассмеялась.       Вслед за Алмазом, не спеша, подошëл Ручеëк. На нëм была красивая рубашка с позолотистыми узорами и короткими рукавами, под рубашкой была белая кофта, и он, как и обещала Звуки, был с ног до головы в блëстках, которые, видно, пытался убрать.       — Я же сказал тебе, отправление в девять часов, а не в полдевятого.       — Так я ж поверил. Я думал, уезжают уже все. Звуки! Ты зачем меня надула?!       Диджей ещë раз посмеялся.       — А как ещë заставить тебя не опаздывать? Только так.       — Ну смотри, я запомню...       Звуки, который раз подряд, не смогла сдержать смех. С ней вместе тихо рассмеялся Ручеëк, и, невольно, Цветан.       — Если уж и говорить про опоздавших, то кое-кто должен был быть здесь ещë час назад, — посмотрев через плечо, явно намекая на Розочку, прошипел бирюзовый тролль.       В этот же момент из толпы нескольких жителей вывалилась королева, держа за руку Рокс. Они явно не собирались танцевать медленный танец: Рокс невозмутимо шла в своей обычной одежде, лишь покрашеные наполовину радужные прядки волос выделяли еë из повседневного образа; Розочка шла в довольно коротком синем платье с красивыми белыми носками с бусинками и милыми коричневыми туфельками.       — О! — обратила на неë своë внимание Звуки. — Вспомнишь г...       — ...солнце — вот и лучик! — немедленно закрыл ей рот рукой Ручеëк.       Толпы троллей начали сильнее копошиться. К ним, помимо двух королев, подошли близняшки, Купер и так далее. Все ждали, когда за ними придут.       — Эх! Ребята! Как же я рада поехать в Бергентаун! Это была замечательная идея! Я так давно не видела Тихоню! — Розочка прыгала на месте от счастья. — Целую неделю, представляете?       Резко земля начала трястись, издавался громкий грохот, шаги.       — Они пришли!       На поляну вышло несколько бергенов, несущих перед собой большие прозрачные футляры. Вслед за ними, из деревьев, вышло ещë три бергена, женского пола. Они выделялись среди тех, кто обычно их забирал.       — Приветствуем, тролльский народ! — сказали они в унисон. Они были абсолютно идентичны, вероятно, тройняшки. На них были пышные чëрно-белые платья и длинные, красивые лиловые вязаные кофточки, что стягивались у тугих ремней. Глаза бергенш скрывали длинные чëлки синих волос, из-за которых на их зеленоватых лицах можно было разглядеть только рот, откуда, посередине, торчал один зуб. Они все вместе покланились и протянули руки к ногам ближних троллей, Розочке и еë друзьям. — Прошу, государыня!       — Интересно... — Цветан сначала попятился назад, но увидев, как королева радостно вскочила на ладонь одной из тройняшек, тут же пошëл за ней.       Как только ребята оказались в руках бергенш, они поднялись, кивнули сопровождавшим их мужчинам, и те открыли свои футляры, запуская туда троллей.       — Мы, сëстры Сангис, удостоились чести отнести вас, троллей, к Его Величеству королю Хрящу в абсолютной целости и сохранности. Наслаждайтесь поездкой, она займëт не больше пятнадцатти минут, — обратилась одна из девушек к жителям, после чего развернулась и пошла в направлении, откуда они пришли.       Тоже самое сделали и две других сестры, окончательно убедившись, что все тролли были погружены.       Ворота Бергентауна величаво стремились в голубое небо. Троллей только успели занести в город, а праздник в полном разгаре можно было увидеть ещë за его пределами. Везде висели красивые разноцветные цветы, украшения, шарики и тому подобное. Асфальт был разукрашен в бело-золотистые цвета, а на домах красовались красивые рисунки детей.       Футляры поставили на землю, дав троллям выйти. Кто-то побежал к знакомым бергенам, кто-то — к украшениям, а некоторые пошли к Дереву Троллей. Прежде чем главная часть их праздника начнëтся, должно было пройти какое-то время.       Три бергенши последовали дальше, стремясь прямо к замку.       — Тихоня! Я еë уже отсюда вижу! — Розочке было сложно не искриться и не улыбаться во весь рот, когда буквально весь город был украшен ради неë. Когда еë лучшая подруга предложила ей привести свой народ на танцы, на угощения! Она была слишком счастлива, чтобы не показывать это всем своим видом.       Увидев приближающихся систëр и постоянно дëргующуюся у них в руках розовую точку, Тихоня улыбнулась и помахала ей рукой. Она была в длинном синем платье и белом пушистом плаще.       — Тихоня! — Розочка не дождалась, пока бергены дойдут до вершины лестницы, и прыгнула, зацепившись волосами за ближайший столб, мигом пролетев в руки подруге.       — Розочка! — Она с небывалой радостью обняла еë. — О, я так рада за тебя! Я так рада, что ты пришла! Как же я сегодня за всë рада, сложно описать!       Тем временем к ней подошли сëстры и опустили Розочкиных друзей.       — Ваше Величество, тролли приведены без единой царапинки, как вы и просили, — продолжали они говорить в унисон.       — Спасибо, девочки! Можете быть свободны до ужина!       «Девочки» кивнули и прошли в замок.       — Я, возможно, сейчас буду прерывать ваши порывы радости своими вопросами, но кто это такие? — Цветан всю дорогу внимательно смотрел на девушек, пытаясь вспомнить, видел ли он их раньше.       — Это сëстры Сангис, представители одного из самых древнейших родов в Бергентауне. Их предки были выдающимися воеводами. Ну, когда они были нужны. Их родители служили ещë при поварихе, — не помедлила ответить Тихоня. — Они, на самом деле, очень хорошие телохранители! Поэтому я решила, что в такой день вас заберут не как обычно, а именно они!       — Оу! Тихоня! Спасибо-спасибо-спасибо! — Розочка ещë раз крепко обняла подругу.       — Ха-ха! Пойдëмте, я вам тут всë покажу. Мы же здесь гинерально всë подготовили!

***

      Пришло время ужина. Банкетный стол был полностью усеян различными вкусностями. По всему залу летал запах разных пряностей, фруктов, ягод, мяса. Из каждого угла ярко светили свечи, весь зал был полностью позолочен, а на стенах висели зеракала. Банкетный зал соединялся с бальным, так что сразу после еды можно было приступить к танцам.       Хрящ встал и постучал ложкой по стакану.       — Прошу внимания всех! — Все присутствующие затихли. — Сегодня знаменательный день: королева Розочка, предводительница наших замечательных друзей, троллей, справила свадьбу. — На этом предложении бергены заопладировали. Розочка радостно подбежала к королю.       — Небольшая поправочка: у нас это называется союз. — Она прыгнула Хрящу на плечо. — Дорогие жители моего королевства, дорогие жители Бергентауна! Я очень рада, что мы все собрались здесь, за одним столом. Я счастлива видеть всех вас. Я счастлива дружить со всеми вами! Огромное вам спасибо!       — А теперь, спасибо моей покойной бабушке за столь красивые комнаты, она очень любила золото, и начнëм же праздновать!       По залу прошëл град радостных воплей, свистов и хлопков. Тут же включилась энергичная музыка. Некоторые бергены сразу встали и пошли танцевать. Тролли, что также отказались от еды во имя танцев, вставали в пары и креплялись волосами к массивным люстрам, тем самым кружа по всему залу. Кто-то из троллей побежал к десертам и напиткам, которые были помечены жëлтым, давая понять бергенам, что эта еда предназначена не для них.       Розочка и Рокс оказались в тех рядах троллей, что мигом побежали танцевать. Из-за того, что Рокс не могла растягивать свои волосы, они танцевали на люстрах, прыгая с одной на другую.       Цветан спокойно стоял в сторонке, заняв нейтральную сторону: он и не ел, и не танцевал. Он контролировал.       — Цветан?.. — послышался обеспокоеный голос сзади него. — Всë в порядке? Ты со вчерашнего дня выглядишь, как мертвец. Я волнуюсь.       — А?.. Флойд? Я... — Он посмотрел себе под ноги. Куда угодно, но только не в лицо брата. — я в порядке. Просто устал немного.       — Устал? Но ведь... — Флойд оглядел весь зал. — мы только начали.       — Я умею быстро уставать. — Цветан не хотел врать ему, однако другого выбора он не видел.       — Ну хорошо... Если ты уверен...       — Я уверен.       — Что ж, ладненько. Если захочешь поговорить, я всегда рядом. — Он указал на большой торт. — Никогда не ел таких размеров тортики.       Флойд широко улыбнулся и ушëл в указанном направлении.       Теперь это была пустота. Никаких обрывистых фраз или силуэтов. Просто темнота и тишина. Цветану не нравится такая перемена в своих снах. Раньше эти осколочные, иногда бьющие в самое сердце, отрывки чьих-то слов были полезны тем, что не давали троллю погрузиться в свои мысли. А теперь он был предоставлен сам себе.       Эгоист... Нет, никогда. Такого никогда не было. Он всегда ставил своë собственное эго на второй план, думая о благе других. Его никто и никогда не называл эгоистом. Так откуда же это взялось? Почему это повторяется каждый раз, когда он устаëт? Почему это слово всегда витает в его мыслях, если он и не слышал никогда словосочетания «угрюмый эгоист»? Он не понимал.       — Цветан?.. — снова обеспокоеный голос сзади.       Он проснулся. Цветан сидел на чаше с розоватым пуншем. Он уже давно прекратил смотреть, как красиво кружатся по залу тролли и бергены, как полностью испачканные в креме дети бегали по всему столу, и как Розочка танцевала свой десятый медленный танец, вопреки одеянию, под энергичную музыку, кажется, совсем забыв, где она вообще находится.       — Ты извини, если я лезу, но просто ты настолько плохо выглядишь, что я, совсем чуть-чуть, задаюсь вопросом, всë ли хорошо.       — Ручеëк... Просто иди и, не знаю... займись чем-нибудь короче. Я слежу за тем, чтобы всë был нормально, так что ты меня отвлекаешь.       — Ты спал.       Цветан не стал отвечать. Ему и не нужно было. И так было понятно, что он просто не хочет ни с кем разговаривать.       — Просто... Ты, конечно, всегда хмурый, но в последнее время особенно. Мне, разумеется, абсолютно плевать, но просто интересно.       — Я просто устал! Ничего более!       — Устал от чего? — Ручеëк не знал, почему у него резко появилось жгучее желание узнать причину настолько плохого вида тролля, но точно знал, что узнает, как бы этого не хотел сам Цветан.       Цветан замолчал. Действительно, а отчего он устал? Он на все вопросы о его самочувствии отвечал, что он просто не отдохнул, но на самом деле все задавали совсем другой, немой, вопрос: «Отчего ты не отдохнул?» Он знал ответ на этот вопрос, но он не хотел его признавать.       — От Розочки.       — Розочка?.. — Ручеëк посмотрел наверх и смог разглядеть, как королева безмятежно смеялась, постоянно двигаясь и кружась.       — Не удивляйся. Ты еë знаешь. — Он тоже устремил свой взор на радостное лицо розового тролля. — Она как ребëнок. Безответственный ребëнок. Она заваливает меня даже той работой, которую преспокойно может сделать сама, но вместо этого предпочитает спихивать всë на меня. Я еë не понимаю. Как же всë бесит... — Он подтянул ноги к лицу.       — Ну... эм... — Ручеëк не знал, что сказать на такие откровения. Розочка с самого детства была троллем, который не любил ответственность в любом его проявлении. Причину этого он не знал. Пытался узнать, много раз, но у него никогда не получалось. — Просто... скажи нет?..       — Что?       — Цветан, раньше ты прекрасно отказывал. Ты ведь и сам знаешь, что даже если у тебя всë хорошо получается, не значит, что тебе не тяжело. Я думаю, Розочка поймëт.       Цветан злостно рассмеялся.       — Шутишь? — Он грозно обернулся. — Раньше я мог сказать нет. Но сейчас отказать Розочке... это как навеки вечные еë подвести. Я не могу сказать ей, чтобы она отстала, просто «потому что»! — Цветан снова посмотрел на королеву. — Она подарила мне счастье. Буквально. Я ей пожизненно должен. — Бирюзовому троллю даже не нужно было угрожать, чтобы гуру ничего никому не рассказал. Он знал, что тот не скажет. Он знал.       — Но...       — Я знаю, что тебе сказать «нет», как носом подышать. Тебе всегда было плевать на чувства остальных. Но я так сказать не могу. Мы разные. Я не собираюсь быть эгоистом.       Ручеëк ничего не ответил. Его молчание было сокрушимой тишиной среди всего шума, что был в зале.       Спустя пару секунд послышался шорох, а затем внизу раздался хлопок. Тролль снова обернулся, в этот раз не увидев никого сзади себя.       Он наверняка наговорил лишнего. Но с другой стороны, никто не просил Ручейка лезть к нему, когда он был явно не в самом хорошем расположении духа. Он должен был знать, к кому шëл, и что получит.       Теперь, Цветан знал, кто всë это время говорил «эгоист». По какой-то причине, он сам обвинял себя в эгоизме, хотя никогда за собой такого не наблюдал. Он слишком ценил Розочку, чтобы отказывать ей в еë просьбах, он считал это высшей формой как раз того эгоизма, которого боялся. Он не хотел еë расстраивать. Никто не заставляет его соглашаться на всë, о чëм просит его королева, однако сказать прямое и твëрдое «нет», которого иногда так не хватало Цветану, для него, как смертный приговор.       К чаше подкатилась бутылка с водой, что резко еë толкнула. Чаша пошатнулась, и Цветан снова открыл глаза, но прежде чем понять, что происходит, он неожиданно поддался назад и упал в розовую жидкость. Сладкий запах больно ударил в нос, глаза слиплись, также как и волосы.       — Да чтоб мне провалиться!       Цветан активно помотал головой, в желании убрать с себя жидкость, и посмотрел наверх: он сможет вылезти только если зацепится за что-нибудь волосами. Он заметил деревянную палку на потолке, но волосы слишком слиплись, чтобы растянуться и вытянуть его. Оставалось только звать на помощь.       Над чашей показалась голова бергена. Он взял стакан и начал зачерпывать пунш. Цветан в страхе начал кричать, но поняв, что его не слышат, попытался уплыть. Не получилось. Уже в следующее мгновение он оказался в стакане, что с аномальной скоростью наклонялся в направлении рта бергена.       — Эй-эй! Алë! — Цветан барахтался и пытался бить бергена волосами, чтобы тот наконец заметил его, но тот был слишком увлечëн музыкой и танцами, а волосы предательски липли. Вместо того, чтобы привлечь к себе внимание и выбраться, он начал тонуть в розовой жидкости. — Помогите!       Музыка была слишком громкой, его не слышат.       Стакан окончательно наклонился и пунш начал заливаться в бергена. Цветан не знал, что делать, он сразу же отмëл вариант побежать навстречу рту и прыгнуть на конце, чтобы в итоге выпасть на краях, он бы разбился. При любых планах его ждал крайне неприятный исход, смерть.       Резко прядь болотных волос ударила бергена по руке и тот отвлëкся от музыки, посмотрев в стакан, обнаружив там испуганного до потери сознания тролля. Он резко вскрикнул и бросил стакан. Цветан наконец вылетел из своей смертельной ловушки, но теперь он стремительно падал вниз.       У самого пола его подхватили, и он приземлился на стол, услышав звук разбитого стакана.       — Цветан! — Джон Дори подбежал к нему и начал его рассматривать. — Мой Поп, я так испугался! С тобой всë в порядке?       — Э...       У стола появилась голова бергена, что недавно чуть заживо не проглотила Цветана.       — Я так извиняюсь! Я вас совсем не заметил!       — Н-ничего! В-всë в порядке... — Цветан попытался встать, но тут же упал. Всë его тело дрожало.       — Мне действительно так жаль! Позвольте мне как-нибудь помочь!       — Не надо! — Джон взял Цветана под руку. — Вы очень поможете, если отойдëте от стола и продолжите танцевать и веселиться в бальном зале.       Берген хотел было что-то ответить, но вовремя понял, что так действительно будет лучше. Он с грустным вздохом поднял голову и ушëл.       — Цветан! Ты как там оказался?!       — С-спасибо, Джей. Я потом расскажу. Сейчас, отведи меня на Дерево Троллей. Мне кажется, я всë-таки устал немного больше, чем говорил...