У смертного на поводке

* * *

      Голова ужасно болела, словно по ней не прекращая били ударные молоты дворфов, от чего Лололошка тихо поморщился, простонавши себе под нос, и начал понемногу приходить в себя.       Слух заполнял противный звон, от чего парень хотел было закрыть уши руками, как вдруг понял, что почему-то не может…        Адекватное восприятие начало понемногу возвращаться, как и ясность мышления, а сам юноша понемногу начал вспоминать…        Вот он сидит вместе с Люциусом на полянке посреди леса, вот он встаёт и начинает уходить… А потом… Темнота…       Веки всё ещё были слишком тяжёлыми, чтобы их открыть, однако Лололошка начал понимать, что, кажется, пол, на котором он лежал, немного покачивался и будто двигался… Или это у него кружится голова?        Начали появляться и другие звуки, хоть и очень приглушённые тем же самым писком: топот копыт, какие-то голоса, мужские и грубые, смех… Выходит, его куда-то везли… Но самый отчётливый звук, что будто был очень близко: невнятное мычание и хриплые вздохи, а так же скрип половиц, что всё-таки заставило Ло разлепить веки, осматриваясь вокруг. Вместе с небольшим прояснением сознания, в нос сразу ударила острая, неприятная вонь, от которой к горлу подкатил противный комок, что парень с трудом сглотнул.       Вокруг — тусклый полумрак, к которому с трудом привыкают глаза. Редкие лучи света скользят внутрь лишь через щели в деревянных стенках, помогая разглядеть хоть что-то. С потолка свисает потрёпанная, местами рваная парусина, что слегка покачивалась, как и поверхность, на которой он сидел, то и дело ударяясь спиной, что, по ощущениям, представляла из себя теперь просто один сплошной синяк. Ткань затрепетала на ветру, и тёплый, сухой воздух принёс с собой горький запах пыли, конского пота и железа, от чего юноша неприятно скривился. Он оказался, как ему сначала показалось, в каком-то старом помещении, но потом, объединяя все факты, понял — он находился в какой-то повозке с крышей из натянутой ткани… И его действительно куда-то везли…       Он и не сразу заметил сидящий рядом силуэт, и лишь тогда, когда глаза привыкли к полумраку, наконец Ло узнал в нём своего знакомого полубога, от чьего вида хотелось и смеяться и плакать одновременно.        Люциус был связан крепкими верёвками по рукам и ногам. Те слегка переливались красноватым светом, словно кровеносная система, подсвечивая местность вокруг. Скован полубог был надёжно, да так, что возможности пошевелить хоть одной частью тела не представлялось, а образ идеально дополняла какая-то грязная тряпка, что была плотно завязана на рту Люциуса, что всё это время сверлил человека просто убийственным взглядом, пока правый глаз слегка дёргался в нервном тике. Видимо, просидел сын Агния в таком состоянии уже достаточно долго, всё ожидая пробуждения своего собрата по несчастью. — Люциус…? Что здесь… Происходит… — чутка похрипывая, спросил парень, удивляясь собственному голосу. Не хватало ещё простудиться на фоне более важных проблем…       Голова жутко гудела, а даже несмотря на то, что полубог был рядом, рука начинала закипать, будто её вновь окунули в лаву. Он тихо прошипел и посмотрел на Люциуса. — Я тебя по-хорошему попрошу, успокойся, пожалуйста. Мне больно. — он поморщился, потирая руку об руку. Нет, связано слишком крепко. Так он только разотрёт запястья в кровь, ничего не добившись. — Что… Произошло? — в ответ послышалось гневное мычание, а Люциус ещё сильнее нахмурился, активно пытаясь донести что-то. — Я понял, почему тебя заткнули… Так. Как бы так к тебе подобраться, чтобы снять это…? Только угомонись! Полубог шумно выдохнул, закатывая глаза, после чего боль в руке начала наконец уходить. Ну, хоть что-то.       Но его внезапно прервал перепуганный голос из дальнего угла повозки, от чего Лололошка аж вздрогнул от неожиданности. Переведя взгляд на источник звука, он наконец заметил ещё с десяток человек, что зашуганно жались к углу у противоположной стены, от чего пол аж немного накренился от перевеса. В основном это были женщины и молодые ребята, но так же и один здоровый мужчина, что как раз и заговорил. Остальные же лишь бросали встревоженные взгляды на Люциуса, что выглядел самой безмятежностью.       Что он уже успел натворить, что его сторонятся, как прокажённого? Хотя, был бы он на их месте, наверняка тоже бы испугался неизвестной рогатой бестии. Особенно в такой, и так стрессовой ситуации. — Прошу не надо! Из-за него, нас и так лишили воды!       Лололошка повернулся к Владыке Ада, что лишь приглушённо фыркнул и в ответ повернулся к парню, слегка приподняв брови и выжидающе смотря в ответ невинными, большими красными глазами, мягко хлопая ресничками, мол, «Да врут они всё, я ангелочек». Метка и правда сейчас молчала о каких-либо негативных эмоциях фамильяра. Действительно успокоился что-ли? — Да ну… Он, конечно, может сказать что-то не то, но не настолько ведь…       Полубог нетерпеливо поёрзал, будто привлекая к себе внимание, всё так же сверля парня почти что даже просящим взглядом, в котором читались явные нотки страха и тревоги. — Да сейчас, сейчас… — промямлил себе под нос искатель приключений, кое-как подползая к Люциусу, что даже услужливо придвинулся в ответ, выгибаясь в сторону Лололошки, насколько мог, ведь связан был явно сильнее и понадёжнее. Интересно, и зачем?       Да уж, верёвки явно не простые. Мало того, что светились, так ещё и выпускали ощутимое тепло. Даже так, разве просто связать ею запястья, как у остальных — мало?       Ко всему прочему, будто этого превращения Люциуса в сплошной кокон из бечёвок не хватало, запястья его были надёжно скованы наручниками, что, при должном рассмотрении, так же оказались необычными, крепко сковывая руки за грациозной спиной и испуская мягкое, красное сияние.       Зажмурившись, он аккуратно подцепил зубами ткань тряпки во рту Люциуса, что всё так же неотрывно наблюдал за его действиями, и потянул на себя, заставляя её спасть на шею полубога. — Вот та-А-А-А!        В тот же момент юноша еле успел отстраниться, уклонившись от клацнувших клыков, что сомкнулись буквально в паре сантиметров от лица человека. В то время полубог, от такого манёвра даже позабыв, что полностью связан, завалился на пол, с рыком и ругательствами принялся качаться из стороны в сторону будто контуженый, пока метка на руке Лололошки моментально вспыхнула огнём. Обманул, гад!        Парень довольно поздно сообразил, что от Люциуса сейчас стоит держаться подальше, от чего быстро сориентировавшаяся белобрысая туша изловчилась, даже валяясь на половицах, и изо всех сил цапнула его за ногу ниже колена, впиваясь крепче самого злостного клеща.        Лололошка тут же вскрикнул от боли. Второй ногой рефлекторно пнул разъярённого Люциуса в плечо, пытаясь отлепить его от себя, на что тот лишь ещё сильнее нахмурился, начиная нещадно трепать прикушенную икру.       Парень тут же заорал ещё сильнее, продолжая попытки сбить полубога, что получилось, лишь когда очередной пинок, пускай и случайно, но прилетел уже сыну Агния в лицо, от чего тот на пару секунд потерял бдительность и отцепился.        Это времени бурлящему адреналину без труда хватило, чтобы, поджимая к себе раненую, кровоточащую ногу, со скоростью стрелы отползти от ошарашенного Люциуса, что уже начинал приходить в себя, на безопасное расстояние. Тот, конечно, попытался сделать рывок в сторону парня, однако ничего, кроме простого дёрганья не вышло. — Ты совсем уже?! — еле сдерживая слёзы от навалившихся злости, страха и обиды, так ещё и боли, вскрикнул Лололошка, прикрывая рану рукой и чувствуя намокшую от крови ткань. — Идиот! Ты просто кретин! — шипел Люциус, наконец кое-как вновь принимая сидячее положение, — Bastardus! Смотри, во что мы из-за тебя влипли, ничтожный ты смертный!       Парень лишь сильнее вжался в противоположную стенку, точно в пример другим пленникам, пускай и у другого конца стены, теперь прекрасно их понимая.       Сердце до сих пор бешено колотилось от внезапной атаки, всё пытаясь выпорхнуть из грудной клетки подальше от нерадивого хозяина, что уже не в первый раз обрекает бедную мышцу на такие испытания на выносливость. — Да что произошло? Где мы?! — в очередной раз спросил парень, однако уже на порядок тише.        Когда твоё горло тесно зажато тисками страха, а нога просто горит от боли, как и запястье — ещё сильнее привлекать к себе внимания не хочется. Тем более, что сил совсем нет. — Ох, мой дорогой друг, поздравляю тебя! — язвительно прошипел полубог, суживая глаза и оскаливаясь, — Мы с тобой попали к работорговцам! — Помойные крысы, не было бы у меня этих верёвок, я бы вас ещё долго и мучительно жарил, пока вы будете молить о пощаде меня, великого полубога Люциуса, сына Агния, наследного принца адского престола! — выкрикнул полубог куда громче, явно обращаясь к своим похитителям, на что получил приглушённое: — Да блять, кто из вас, червей, ему опять хавальник развязал?! Лололошка шокировано перевел взгляд на выход из повозки, и вжался в пол. В смысле работорговля?.. Да каким образом постоянно так не везёт именно ему?! Юноша изо всех сил напряг лицо, чтобы не пустить слёзы. Показывать слабость в такой ситуации хотелось сейчас меньше всего. Повозка резко остановилась, от чего Лололошка от неожиданности завалился обратно на пол, сильно приложившись и без того гудящей головой.        В глазах внезапно потемнело, а и гневные крики Люциуса, явно обращённые к нему, и грубые шаги и чужие возгласы, стали плавно отдаляться на второй план, вновь уступая место непроглядной тьме и противному писку.       Люциус же спать и не собирался, проклиная всех и вся и не прекращая брыкаться и кататься по полу, от чего уже всему каравану разбойников пришлось остановиться на время, пока буйного пленника не получится вновь усмирить. Причём, уже пятый раз. Как-то это всё повторялось по кругу, лишь чтобы вновь залезть в повозку к рабам и в три человека всё же вновь завязать полубогу рот, однако в этот раз Люциус всё же изловчился и до крови прокусил одному из бандитов ногу, за что хоть и получил грязным сапогом по морде, но остался относительно доволен.        Так они ехали ещё часа два, за которые Люциус так и на минуту не затих, и пытаясь будить Ло, пиная ноги в плечо, и ещё пару раз прогрызая кляп, и всё не оставляя попыток воспользоваться магией, на что особая верёвка лишь сдавливала ещё сильнее. Пару раз даже невесть как умудрялся вывалиться из повозки, за всю дорогу уже так осточертев всем, что прирезать его хотели не только сами контрабандисты, а и другие пленные. Однако вторых останавливали крепко связанные руки, а первых — огромная цена, за которую можно бы было продать такую диковинную игрушку.

* * *

      Очередное пробуждение юноши было ничуть не лучше. Да что уж там. В точности да наоборот. Часто вы просыпаетесь от сильного пинка грубым ботинком прямо вам по лицу? Да? Ну тогда вам точно не составит труда представить, как паршиво чувствовал себя Лололошка в этот самый момент. — Встафай дафай! — раздался противный, писклявый голос откуда-то сверху. Огромных усилий стоило даже просто-напросто разлепить веки, что теперь казались даже ещё тяжелее. А знаете, что может быстро пробудить ясность мышления побыстрее всяких пинков? Ещё один пинок!       Юный волшебник тихо простонал от боли, утыкаясь лицом в пол и параллельно пытаясь поднять непослушное тело хотя бы на колени, что давалось с огромным трудом. — Если хосесь остаться без зрацьки, то мозесь продолзать валяться, — вновь раздалось сверху, что звучало бы действительно грозно и пугающе, если бы не высокий голос и сильная шепелявость мужчины.       Мозг хоть всё ещё очень слабо соображал, но чётко понимал одну истину — остаться лежать означает ещё больше пинков. Вот как раз очередной, за укрытием парнем лица, прилетел уже в бок, где явно после этого всего останется большая гематома.       Лололошка завалился набок, сжимаясь калачиком на холодном полу и корчась от боли. Тут-то он и заметил, что в рабовозке остался совсем один. Ни Люциуса, ни других пленных видно не было. — Вставай, ну! — Соловей, прекрати портить товар, — у выхода раздался безучастный, равнодушный голос, на что мучитель парня, уже вновь занёсший ногу, замер и обернулся, — Тебе повезло что это я заметил, а не Хьюго. Висел бы ты уже на ближайшем дереве.       Соловей раздражённо фыркнул и, судя по звукам, сплюнул, после чего грубая рука рывком подняла парня на колени прямо за связанные запястья, что уже были растёрты до ярких красных полос, выбивая из него рваный вскрик боли. — Молодой, ещё и в форме. Это ж какая рабочая сила! Ты знаешь хоть, что с нами Заказчик сделает, если узнает, что такая драгоценность с голоду загнулась? Будто скот на рынке обсуждают, а не живого человека. Парень слегка поёжился и сжался от страха. Неприятно. — Давай его к остальным, да поживей. Только не запятнай сильно! — пригрозил напоследок тот, второй разбойник, после удаляясь. — Интюк ебуций, — пробормотал себе под нос писклявый, после обращаясь, по-видимому, уже к Лололошке, — Слысал? Нельзя, стобы подох! Так сто давай, фпеьод!       Парню ничего не оставалось, кроме как подчиниться, еле сдержав всхлип и встал на подкашивающиеся ноги, только благодаря всё тем же придерживающим рукам. — Сагай, — продолжили приказным тоном, после чего раздался лязг выдвигающегося из ножен лезвия клинка, — И стобы без фокусов! Не без труда, Лололошка понятливо кивнул, сглатывая огромный, противный комок, подступивший к горлу. И что теперь с ним будет? Даже не так. С ними? Где же сам Люциус? Всё ли хорошо?       Получив под задницу подгоняющий пинок, юноша наконец сдвинулся с места, направляясь к выходу из повозки под пристальным вниманием буквально дышащего в спину разбойника.       Когда парень впервые очнулся — сквозь щели в покрытии его встретили самые первые лучики утреннего солнца, что означало, что в отключке провалялся он весь вечер и всю ночь Сейчас густой берёзовый лес вокруг освещал красный свет заката, что, благо, не так резал уже привыкшие к тьме глаза, что, однако не помешало им заслезиться. А был ли это всё тот же день? Или же Лололошка был без сознания больше суток? Как минимум, эта местность точно не казалась ему хоть капельку знакомой. Нет, таких лесов точно не было вблизи от замка Люциуса. И куда их занесло?!        Судя по всему, караван останавливался на ночной привал. Вокруг шныряли куча контрабандистов. Кто-то уже нёс хворост для костра, кто-то готовил ингредиенты для будущего ужина, а кто-то распрягал лошадей, чтобы те могли немного попастись, привязанные крепкой верёвкой к ближайшему деревцу.       Насколько Лололошка успел заметить — такая повозка, как та, на которой ему выпало счастье прокатиться — была лишь одна. Отряд был не очень большим, от чего и груза с собой так же было немного, лишь вышеупомянутый воз да ещё пара телег с мешками с неизвестным содержимым. Пусть и дальше остаётся неизвестным, брр.       Самих же работорговцев оказалось не больше двадцати, все одеты на подобный манер — лёгкие накидки, у некоторых кожаные ремни, очевидно бандитские физиономии и, что самое главное — вооружённые до зубов всевозможными колюще-рубящими орудиями.       Привёл парня в чувство и отвлёк от осматривания окружения лишь ещё один толчок в спину, уже куда более сильный и, судя по всему, раздражённый. Лололошка чуть было не потерял равновесие и не вывалился через невысокий бортик прямо на землю, что вышло с трудом, ведь запястья всё ещё были надёжно связаны за спиной.       Расстояние до тверди было довольно большим, особенно, чтобы безопасно преодолеть его без рук, и тем более, с ужасно саднящей от укуса ногой, от чего юноше пришлось применить невиданные чудеса эквилибристики и растяжки, присев на корточки и поставив вниз сначала одну ногу, а только затем спрыгнул и остальным телом. Сразу сломя голову падать не хотелось. Голова всё ещё ужасно гудела и перед глазами всё плыло. Вот потехи было бы — грохнись он неудачно и сломай себе шею.        Рядом, без каких-либо затруднений приземлился и, так называемый, Соловей, которого юноша теперь уже мог нормально рассмотреть. М-да, было бы что разглядывать.       Оказался это довольно низкий, жилистый мужичок лет сорока, полностью лысый и замотанный в тёмный, шерстяной плащ. Главная его отличительная черта, открылась лишь тогда, когда тот вновь заговорил: — Ну? Цего встал? Посевеливайся, если узин пропустить не хоцесь! И так тебя будил неведомо сколько! У Соловья не было двух верхних передних зубов. « — Знать бы ещё, куда…» — невесело подумал парень, однако разбойника это явно не тревожило. Тот лишь вновь схватил пленника за верёвку на запястьях, потащив прихрамывающего парня перед собой в правую сторону от повозки. Прямо за ней и нашлась потеря.       Чуть поодаль, как раз примерно у середины небольшого лагеря, на земле кучкой были усажены знакомые юноше с поездки его собраться по несчастью. Среди этой компашки находился и Люциус, всё так же скованный по рукам, однако ноги в этот раз были свободны, и с завязанным ртом, когда как, что интересно, у остальных людей сковывающих их пут больше не было.       Подойдя достаточно близко, Лололошка отчётливо услышал свист лезвия, рассекающего воздух, и прежде, чем успел даже испугаться, понял — его руки так же теперь свободны.       До этого обездвиженные конечности тут же потянулись друг к другу, принимаясь растирать зудящие покраснения, как на плечо парню легла чужая рука, резко надавливая, от чего парень быстро осел на колени. А этот Соловей хоть и выглядит хилым, силёнок у него полно. — Значит так, — обратился к пленникам грубый голос, который Лололошка тут же узнал — тот самый мужчина, что подходил к их повозке ранее, — Сейчас даём вам жрачку и питьё. Бежать и пытаться не советую. Вы под всеобщим наблюдением, по периметру постоянно дежурят наши. Давайте обойдёмся без ненужных смертей и мы спокойно доставим Заказчику товар полном составе, — под конец хохотнул он, после удаляясь отдавать приказы и контролировать установку небольших походных шатров. — Слезу за вами, — прищурился всё это время стоящий рядом Соловей, после довольно хмыкая, словно себе же расхваливая свои наблюдательные способности, после так же уходя по своим поручениям, оставляя пленников наедине с собой. Лололошка тут же осмотрелся по сторонам, обнаруживая под боком знакомого полубога.       Вид у того был даже ещё хуже прежнего. На лице красовалась пара синяков и ссадин, волосы запачканы грязью и собственной кровью, однако это не мешает полубогу держать себя в руках и сохранять хладнокровие, гордо задрав подбородок и безучастным видом осматривая человека с ног до головы. — Успокоился наконец? Неужели? — язвительно фыркнул юноша, поджимая ноги под себя и растирая затёкшие запястья, что сопровождалось тихим болезненным шипением с его стороны.        Люциус, в ответ на это, лишь поморщился и промямлил что-то невнятное, а на недоуменный взгляд Лололошки скосил глаза вниз, будто указывая на мешающую говорить тряпку. — Э-э-э, нет, голубчик, разбежался! Я не настолько кретин, — поморщился парень, прикрывая рукой место укуса, к которому больно было даже прикасаться, а ходить и вовсе казалось невыносимой пыткой.       Владыка Ада смерил юного мага полным ненависти, холодным и презрительным взглядом, после прижимая голову к плечу и принимаясь неистово тереться о него в попытках снять повязку своими силами, что было довольно проблематично, ведь в этот раз разбойники додумались не просто перевязать ею рот полубога, а именно заставили прикусить её. От ужасной вони и отвратительного вкуса во рту, на алых глазах уже наворачивались слезинки, однако брови всё ещё были сосредоточенно нахмурены, хоть и слегка подрагивали, еле держась в таком положении от быстро накатывающей безнадёги. — Бесись сколько хочешь, монстр, ничего это не даст, — хохотнул «интюк ебуций», что вновь подошёл к рабам, теперь уже в сопровождении парня лет двадцати пяти, с небольшим холщовым мешком. Боги… Всего на пару лет старше самого Лололошки и уже… Занимается таким?..       Раскрыв свою ношу, тот стал по очереди доставать оттуда явно давно зачерствевшие буханки хлеба, небрежно швыряя их куда попадёт, не обязательно даже кому-то конкретному, словно какому-то скоту. Ну, а другие пленники вели себя соответствующе ситуации, тут же принимаясь толкаться и пинаться в попытках первым достичь так желаемого куска еды. Из этого следовало, что рабов здесь кормили явно не так уж часто.       Конечно, еды хватало на всех. Какими бы моральными уродами ни были их похитители, но заморить товар голодом явно не входило в их планы. Ну разумеется. Они ведь ещё живыми нужны.       Вскоре и в руках Лололошки оказался совсем небольшой, но, всё же, кусок булки. Наощупь ужасно твёрдый и сухой. Далее каждый получил по небольшой фляге из телячьей кожи, наполненных водой. Ещё обиднее это выглядело на фоне бьющего в ноздри вкуснейшего запаха супа, что сейчас варили работорговцы на костре в самом центре лагеря, так дразняще близко. В какой-то момент, пока никого не было рядом, юноша даже размечтался, что этот суп они и получат на ужин. Ага, щас.       Однако урчание недовольного желудка явно дало понять, что ему подойдёт и такое, особенно учитывая, что парень не ел уже… Сколько? Пару дней? Сколько они уже в плену?       Лололошка невзначай обернулся на Люциуса. Прямо-таки, почему-то, хотелось увидеть его скривившееся от брезгливости лицо и злорадно ухмыльнуться.       Однако любой намёк на улыбку тут же спал с лица парня, стоило ему заметить, что… Люциус всё ещё так же связан, не оставляя попыток стянуть с себя повязку и сверля человека с почти опустевшим мешком полным ненависти взглядом, на что тот не обращал никакого внимания. Но вот зато второй ещё как обратил, злорадно ухмыляясь вместо Лололошки. — Что, тоже хочется? Разве вы, инкубы, или кем ты там являешься, от ебли не питаются? — грубым языком спросил он, от чего даже юный волшебник волей-неволей покраснел.       Полубог лишь озлобленно оскалился и прошипел, выставляя на показ клыки, за что ему по лицу тут же с силой прилетело таким же твёрдым куском выпечки, заставляя его поморщиться и отвернуться, а еду — прокатиться по земле, тут же пачкаясь. Мужчина грубо захохотал. Почти так же, как Люциус тогда, на ужине. Насмешливо и басисто. Иронично. Дальше судьба пайков работорговцев явно не интересовала и те быстро удалились по своим делам, оставляя пленников жадно поглощать скудный ужин.       Все были так увлечены приёмом пищи, да даже и сам Лололошка, от чего он не сразу заметил, что Люциус, благодаря зубам и плечу, всё же смог избавиться от повязки, теперь отплёвываясь от привкуса и тихо ругаясь себе под нос.       Конечно, вновь привлекать к себе лишнего внимания отнюдь не хотелось. Снова жевать вонючую ткань — перспектива не из приятных, от чего полубог предпочёл лишь тихо ругаться себе под нос, морщась от боли в губе, куда удар и пришёлся, при этом смотря на эту же несчастную буханку сомневающимся взглядом. В животе ужасно громко заурчало, а тянущее, противное ощущение в разы усилилось.       Ещё с прошлой встречи с юным магом нормально поесть так и не удавалось из-за вечной тошноты и боли, что появлялась из-за большого расстояния.       И вот сейчас он сидит, чёрт возьми, возле того же Лололошки, попросту умирая с голоду, жалобно смотря на единственную еду, что мог сейчас получить — измазанную в грязи горбушку. Ситуация была бы смешной, если бы не была такой страшной.       Игнорируя бунты желудка, полубог зажмуривается и через силу отворачивается, все так же гордо поднимая подбородок. Даже в такой ситуации пытается казаться несломленным. — И чего не ешь?.. — внезапный, тихий голос Лололошки заставляет еле заметно вздрогнуть от неожиданности. Так он наблюдал за ним всё это время. Оу. Сын Агния тут же нахмурился, приоткрывая выразительные, алые глаза. — Не собираюсь есть с земли. Я не животное, кем бы они меня там не считали. И у меня ещё осталась гордость.       Несмотря на свое положение и состояние, говорил он уверенно, смотря парню прямо в глаза, от чего у того даже небольшие мурашки по спине пробежали. Как можно оставаться… Таким?! Даже в такой ситуации? Парень и сам на какое-то время забыл о еде, лишь рассматривая полубога в ответ.       Смешанные чувства вызывает этот Люциус. С одной стороны — невыносимый и заносчивый. Казалось бы, вечный, капризный ребёнок. Но вот в ситуациях серьёзных — от него не оставалось и следа. Владыка Ада явно умел держать лицо и знал как вовремя взять себя в руки, защищать себя и свою честь до конца. — Но… Ты же голоден?..       И вновь напряжённая пауза, во время которой они лишь сидят и не двигаются, пристально рассматривая оппонента. Нет, «собеседником» существо напротив каждый из них назвать не может. Именно оппонентом.       Не смущал ни гул голосов вокруг, ни лязг оружия, ни чавканье собратьев по несчастью. Прервать эту тишину смогло лишь требовательное урчание желудка полубога, что дал ответ за него самого, тогда как на лице не дрогнул ни единый мускул. Лололошка опустил взгляд на свои руки, что уже сами по себе перехватили хлеб поудобнее, чтобы разломать его на две половинки. — Знаешь… А ведь тот укус был очень болезненным… — Нотации мне читать собрался? — фыркнул Люциус, отводя раздражённый взгляд, — Забыл, из-за кого мы так влипли? — Так ты есть хочешь или нет? — Могу потерпеть, если придётся. Нет, ну всё-таки невыносим. Как же невыносим. Раздаётся характерный хруст и буханка разделяется на две равные части.       Парень неуверенно подсел ближе, внимательно наблюдая за Владыкой Ада. Однако тот не собирался нападать. Просто смиренно сидел и ждал дальнейших действий со стороны смертного.       Протянутый ко рту полубога кусок тут же был встречен крупным укусом. Люциус, всё же, старался контролировать себя и не наброситься на несчастную булку с голоду. Спокойно и размеренно дожёвывал небольшие порции, за всё это время так ни разу и не подняв взгляд к голубым глазам, что всё это время смотрели точно на него, что хоть и раздражало, но, всё же, желание наконец поесть было сильнее. — Пить хочешь? — Не откажусь.       И вот, к губам Люциуса уже подставлена фляга, придерживаемая снизу второй рукой парня. От прохладной воды стало намного лучше. Только тогда полубог осознал, насколько сухим было его горло.       Спустя несколько таких же умеренных глотков, тот приглушённо промычал, после чего юноша забрал пузырёк, затыкая его обратно деревянной пробкой, теперь наконец и сам принимаясь за еду, тогда как полубог начал как ни в чём не бывало рассматривать местность вокруг, демонстративно повернувшись спиной, как и Лололошка, будто той сцены минуту назад и не существовало. Ни «спасибо» ни «на здоровье» ни разу не были озвучены, да никто в них, в принципе, и не нуждался.

* * *

      После ужина к пленникам подошли лишь один раз, и то, только чтобы забрать опустевшие фляги, после чего попросту игнорировали их существование. С другой стороны, это даже и хорошо.       Обе стороны понимали, что рабам не сбежать. Они сидят неподалёку от костра, на прекрасно освещённой, открытой местности, их определённое, время от времени проверяемое из далека, количество. Кругом то и дело ходят разбойники, караулят на границах временного лагеря.       В такой-то ситуации даже развязанные руки не будут сильным соблазном хотя бы предпринять попытку к побегу. Ну а если у кому-то в голову и придёт шальная мысль, та будет тут же откинута в сторону при взгляде на слабо покачивающегося на ветру покойника, что ещё с пару часов назад был их собратом по несчастью, что и предпринял глупую и безнадёжную попытку к бегству.       Церемониться с парнем не стали, подвесив вверх ногами на ближайшем от рабов дереве и вспоров глотку, от чего бедняга захлебнулся собственной, стекающей вниз кровью, в назидание остальным.       В обычных условиях одним чёрствым куском хлеба за два дня явно не наешься, но зато маячащий на периферии зрения труп моментально отгонял весь аппетит. Поутих даже Люциус, и, хоть рот у него и был всё ещё развязан, не возмущался, лишь смиренно опустив взгляд, погружённый в свои какие-то мысли. Ночь тоже спокойной назвать было отнюдь нельзя. Ещё одна отчаявшаяся было подумала, что возникла прекрасная возможность смотаться.       Большинство разбойников отправились на боковую, от чего одна из девушек внезапно осмелела, попытавшись тихо слинять в лес, игнорируя пытающихся отговорить её остальных пленников.       Дура не успела пройти и с дюжину шагов, получив арбалетный болт точно в бок, что моментально пробил грудную клетку, а бездыханное тело тряпичной куклой обрушилось на землю. Стоит ли говорить, что после такого зрелища Лололошка не смог сомкнуть глаз и до рассвета?       Он не знал, были ли такие кровавые сцены уже привычны для Люциуса, или же он был слишком измученным, ведь уже неизвестно сколько не мог нормально спать, однако полубогу всё же удалось вздремнуть с пару часов прямо перед восходом солнца. Разбудили всех довольно рано, стоило первым лучам утреннего солнца лишь озарить поляну.       На потерю «низкокачественного товара» внимания никто особо не обратил, хотя за убийство молодой девушки ночному стрелку всё же прилетело. Видимо, не разглядел в темноте, кто конкретно собирался слинять, и просто выстрелил в крадущуюся фигуру.       Работорговцы довольно быстро свернули стоянку и потушили костёр, после спрятав остатки под ветками, как и трупы, чтобы не оставлять после себя очевидных следов.        Вот уже оставшихся восьмерых пленников погрузили обратно в телегу и караван двинулся дальше. С каждой проеденной милей Лололошка всё больше сомневался, что их спасёт. Всё меньше надеялся на чудо.        Если в первые часы он ещё думал, что «вот, скоро Воланд обнаружит их пропажу и отправится по следам и спасёт! Ну или же Бастиан заметит, что ученика что-то нет слишком долго и заподозрит неладное?», то со временем любая надежда начала угасать.       Пару раз юноша пытался разговорить Люциуса, что теперь, похоже, просто смирился, забившись в угол и смотря под себя пустым взглядом, погружённый в свои явно не самые приятные мысли. Однако полубог почти никак не реагировал. Так же, из интересного, была предпринята попытка связаться хоть с кем-то из вышеупомянутых знакомых и позвать на помощь.       Однако Владыке Ада это помешали сделать путы, блокирующие любую магию, даже такую, а юноше — банальная нехватка практики, и тем более — волшебной палочки, которой его предусмотрительно лишили, а без неё магические способности парня и вовсе чуть ли не ровнялись нулю. Он пользовался таким заклинанием всего пару раз от силы, и то на относительно небольших расстояниях. Обычно связывались именно с ним — и Бастиан, и Люциус. Ну а сейчас что? Просто сидеть и ждать, пока в голове прозвучит долгожданный голос учителя?       Вот только не станет ли он к этому моменту уже грязно рабочим, уборщиком или просто игрушкой для удовлетворения сексуальных утех? Последние мысли навевали особый ужас. Вот солнце уже в зените, но всё ещё никаких намеков на спасение нет.       Караван неспешно движется вперёд, делая лишь маленькие передышки раз в несколько часов, однако в это время никто пленников кормить не спешил.       Плавное покачивание повозки в какой-то момент укачало парня, вынуждая его свернуться калачиком на полу, поджимая к груди связанные в запястьях руки. Ну а что ещё остаётся? Мозг уже слишком устал от всех этих тревожных мыслей. Прикумарил даже Люциус, облокотившись щекой прямо о стену всё в том же углу, слегка морщась сквозь лёгкую дрёму. Нет, с Лололошки точно на сегодня хватит. Что будет потом уже не важно. Сейчас он хочет просто отдохнуть… Слишком устал…

* * *

Ло проснулся уже на земле. Голова вновь гудела, а всё тело противно ныло. Его что, избивали?..       Он громко промычал и приподнялся с пола, переходя в сидячее положение и пытаясь понять, что вообще произошло и где они теперь. Руки все ещё связаны, теперь и ноги так же. Теперь уже, как и было упомянуто выше, был он вовсе не в повозке. Это была просторная палатка, дно которой представляла собой обычную землю, что, к слову, была ужасно холодной, да ещё и слегка влажной. Осень, как-никак.       Судя по просвету между двумя лоскутами ткани, что и были выходом, время близилось к вечеру. Почти что закат. Солнце находится как раз в этой самой щели, сильно заслепляя глаза и не позволяя увидеть, что же происходит снаружи. Интересно, это специально так сделано? Умно, умно. Юноша нервно усмехнулся, чувствуя, как от отчаяния из глотки вот-вот вырвется истошный вопль, а за ним и плач.       Привлекло его внимание лишь тихое, приглушённое мычание, на которое парень тут же обернулся. Он вновь обнаружил около себя недовольного и всё такого же обездвиженного полубога, а поодаль и остальных рабов, которых будто… Стало больше?.. Или парню лишь кажется? Рот у несчастного вновь был заткнут. Что уже опять успело произойти, пока Лололошка был в отключке? — И тебе не хворать… — пробормотал юноша и попытался подползти к Люциусу. Он посмотрел в глаза полубогу и глубоко вздохнул, — Так, давай договоримся. Я тебе развязываю лицо, а ты не кричишь, не брыкаешься, не кусаешься. Пойдёт?       Люциус лишь сильнее нахмурился, слегка отворачиваясь и закатывая глаза, после чего хмуро угукнул, оставаясь всё с таким же недовольным выражением лица, а при выдохе через нос, человеку на секунду показалось, что он заметил вышедший пар… Ну, хотя бы в этот раз сразу видно, что искренне.       Ло вновь открыл рот и подцепил зубами ткань тряпки, так же как в первый раз. За секунду, он стянул своеобразный кляп полубога на его шею и на всякий случай отполз на пару шагов назад. — Доволен? Оставь меня в покое, пока. Я слишком устал для разговоров. — Ло вновь лёг на пол и замычал от боли в голове и руке. Да что там. Ужасно ломило всё тело, где теперь отчётливо чувствовались новые синяки и раны, так ещё и прокушенная нога всё ещё саднила. Ужасное состояние.       Юноша слышал напряжённый вздох через ноздри от полубога, однако тот сдержался от агрессии, как и обещал, лишь тихо выдыхая. Тут же юный маг услышал, как Владыка Ада слегка поёрзал, словно в попытках заглянуть в лицо. — В каком смысле в покое? Quare? Нам нужно выбираться отсюда! Ты же не собрался просто сидеть здесь и ждать, пока тебя продадут какому-то богатею, чтобы ты драил его особняк до конца своих дней? Н-Ничего не предпримешь? — ошарашенно спрашивал полубог с ощутимой злобой в голосе, однако направлена она была не на парня. Вернее, не на него одного. А скорее на злодейку-судьбу и тех подлецов, что сейчас ходили, беседовали и гоготали снаружи импровизированного шатра, только и думая над тем, как бы сбежать, так ещё и Ло с собой захватить. Ну, это так. По возможности. Совсем не обязательной. И то, только для того, чтобы не загнуться из-за метки где-то в лесах или болотах, пока будет искать путь домой. Однако Лололошка не реагировал на такие упрёки. Сил уже попросту не осталось, как физических, так и моральных. Будь уже, что будет. — Эй, я к кому обращаюсь?! Ау! — не унимался Люциус, уже с трудом сдерживая эмоции под контролем, — Ло-ло-ло-шка! — протянул полубог, раздражённо нахмуриваясь. — Не делай вид, что ты меня не слышишь! Давай, поднимай свою задницу и сделай хоть что-то! — Да? Что например?! — огрызнулся парень, обернувшись на полубога с измученным, раздражённым взглядом, — Вечно Лололошка должен всех спасать! Да я без понятия, как мы будем выбираться из этого дерьма! — ругнулся он, изо всех сил напрягая лицо, однако по щеке уже катилась одинокая слеза, что тут же была вытерта о плечо. Пускай эмоциональность у него и повышена, особенно в делах касающихся Люциуса, но последнее, чего сейчас хотелось — разрыдаться. — Просто отвянь. Я устал, у меня всё болит, голова ужасно кружится, — продолжил он уже слабым, хриплым голосом. — Мне уже попросту плевать… Юноша свернулся калачиком, поджав колени к груди и повернувшись лицом к выходу из палатки.       Там, в просвете, на свободе, то и дело мелькали тени, слышались весёлые голоса, задорный смех, выкрики и ругань. Никому и не было дело до них, обычных рабов. Даже не люди, а просто товар. Просто очередное пополнение кошелька. От таких мыслей становилось больно и ужасно, ужасно обидно. По-детски обидно на несправедливый мир.       И кто его потянул на эту несчастную прогулку с новоиспечённым фамильяром?! Так даже больше, он сам потянул! Потянул за собой Люциуса, который сидел сейчас связанный рядом, обречённый на ужасное будущее, как и сам Лололошка. Теперь ещё и перед ним стыдно. И перед Воландом даже. Если всё же какое-то чудо произойдёт и они смогут освободиться и вернуться домой, станет ли Люциус впредь не доверять лучшему другу, а то и вовсе обвинит в предательстве и отречётся! — Поверить не могу, что делаю это… — тихое бормотание себе под нос смогло наконец вернуть парня из раздумий в реальность. — Эй, смертный, — позвал полубог, старательно отворачиваясь и задирая подбородок, чтобы ещё десять раз подчеркнуть то, как же ему плевать, — Ты там это, ну… — Люциус сосредоточенно нахмурился, пытаясь вспомнить хоть одну человеческую поговорку.       Вот что обычно люди говорят в таких ситуациях? Он, конечно, читать любил, и своей привычке не изменил и в Даливарике, однако опыта, чтобы влиться в местный менталитет, явно не было. Да и не то, чтобы Владыка Ада сильно к этому стремился. Что есть эти жалкие смертные букашки по сравнению с его величием?       Но всё же, было острое чувство, что сейчас надо что-то сказать. В светлой голове мелькали обрывки фраз, пытаясь склеиться в хоть что-то нормальное, чтобы точно донести свою мысль и не сказать что-то странное. — Не… кисни?..       На веснушчатом лице возникла лёгкая, нервная улыбочка. «Не кисни»? Серьёзно? Он думает, что простая пара слов, да ещё и такая, сможет ему помочь? Даже интересно, чем это всё обернётся. Лололошка обернулся через плечо, принимаясь наблюдать. — Ой, вот только не надо таких взглядов, — моментально нахмурился полубог, презрительно фыркаю, — Делаю, что могу. И вообще, будь благодарен! Ещё ни один ничтожный смертный не удостаивался таких слов от самого Люциуса! — Это всё? — Нет конечно! O fortitudo mea... Заткнись и слушай! Юный маг из интереса притих, а Владыка Ада негромко прокашлялся в кулак, отводя взгляд и сосредоточенно сводя брови. — Короче… М… Не грусти, мы… Мы что-нибудь придумаем?.. — неуверенно промямлил он, с каплей вопросительной интонации. Но вопрос был не в том, «А точно ли мы что-нибудь придумаем и выберемся из этой заварушки?». Нет, конечно, нет. «А правильно ли я говорю?» Однако Лололошка не перебивал, внимательно слушая, отвечая на не озвученный, но очевидный для обоих вопрос лишь еле заметным кивком, мол, продолжай.       Люциус желал хоть как-то подбодрить мага, конечно, делая это всё в своём, специфичном стиле, не без труда подползая немного ближе, так как всё ещё был связан по рукам, ногам, хвостам, и всему, чему только можно было вообще. — И… И вообще! Я четыре раза из тюрьмы времени сбегал, а она самими богами построена! Отсюда сбежать с моим-то стажем и «кру-тиз-ной»… — не без труда выговорил полубог, — …Это вообще плёвое дело! Не забывай, что судьба свела тебя с полубогом! Ло томно выдохнул и посмотрел на Люциуса. Да, ему было обидно, и хотелось просто оставить все как есть, доверяясь матушке судьбе, но... Даже осознание того, что Люциус... Сам Люциус перескакивает через своё эго, чтобы сбежать вместе! Вместе... Да, по-хорошему надо было бы помочь, да и самому выбраться. Нечего ему играть страдальца, он не какой-то хиленький дурачок без силы воли! Волшебник уверенно усмехнулся от последнего предложения и прикрыл глаза. — Уже не неудачник, что вызвал полубога вместо феи? Да ладно, прогресс в наших отношениях. — Ло вновь улыбнулся и приподнялся своим корпусом, подползая к полубогу. — А сейчас сиди тихо. — шепнул он уже куда более серьёзно, после чего наклонился, начиная попытки перегрызть верёвку зубами. Та, в силу бурлящей внутри магии, была куда жёстче обычной, от чего ни в какую не хотела поддаваться. — Чёрт, и из чего её только делают?! — раздражённо прошипел полубог, предприняв очередную попытку освободиться от пут самостоятельно, скапливая огненную магию в одном месте.       Однако путы тут же среагировали на это, подавляя искру и сильнее сжимая тело полубога на пару мгновений, от чего тот тут же закашлял, выпучив глаза. — Да тише ты! Не дошло разве, что колдовать у тебя не выйдет? — тут же упрекнул его Лололошка, — С каждым разом сжимает всё… Сильнее… — последние слова вышли скорее сосредоточенным бормотанием под нос. В голову внезапно пришло озарение. — Люциус! А что… А что, если ты попытаешься наоборот, подавить магию? Вместо того чтобы излучать, попытаешься наоборот, втянуть? — спросил юноша с надеждой, на что Владыка Ада задумчиво нахмурился, опуская взгляд. — Это… Будет тяжеловато… Смертный, я буквально из магии состою, к твоему сведению. Полностью убрать её у меня точно не выйдет, но вот приглушить… Полубог слегка поёрзал на месте, прикрывая глаза и концентрируясь. Лололошка не смел даже издать лишнего вздоха, чтобы не дай Бог не сбить их последний шанс на спасение. Контроль над магией у Люциуса явно был на высоте. Уже спустя пол минуты свет, исходящий от верёвок, становился всё тусклее, однако не исчез окончательно, всё ещё еле заметно переливаясь красным. Подавить самого себя, свою же природу!       Парень лишь мог представлять, как это сложно. Хотелось даже искренне сказать парочку комплиментов, но идея сразу отпала как минимум из-за двух причин: Лести Люциусу никогда не будет мало, уж слишком любил он её. Ну а второе — в такой ситуации нужно действовать быстро. — Давай поторопись, я не могу так долго, — стало подтверждением. Фраза выпалена чуть ли не шёпотом, чтобы не прервать собственные мысли и сосредоточенность, а бледное лицо чуть морщиться. И, да! В этот раз верёвки оказались куда более податливыми. Получилось сильно ослабить пару узлов на ногах. — Вот, попробуй подвигать, должно быть легче. — Тихо! — тут же шикнул на человека полубог, уставившись куда-то на выход из палатки с пленниками, после тут же нахмуриваясь. Видимо, у Люциуса слух был получше, ведь Ло услышал приближающиеся шаги и голоса лишь за пару секунд до того, как впустить внутрь двоих мужчин: первый — тот самый, что и привёз парочку сюда, а вот второй уже Люциусу был неизвестен. Крупный, плотно-сбитый мужик, весь в дорогих украшениях и чёрном плаще, обвешанном изысканными мехами. А что самое раздражающее — прямо-таки рябит от награбленных от адского полубога безделушек, в том числе и излюбленная золотая трость с головой змеи, при виде которой полубог озлобленно скалится. —… Вот, это последние из сегодняшней партии, Ваше Благородие, господин, Маркауз, сэр, — толстый человек указал пухлой рукой на парней, от чего Люциус прямо-таки по-настоящему зашипел, выставляя на показ острые клыки, ведь заинтересованный взгляд второго был направлен именно на него. Ещё бы, нечасто увидишь непонятно существо с рогами и хвостом.             Мужичок явно сильно нервничал, ведь на постоянной основе протирал блестящий лоб от пота тканиной салфеточкой, слегка боязно наблюдая за реакцией и движениями второго мужчины. Барон прошёл поближе, свысока осматривая «добычу», после кинув: — Ну, тот, первый вроде крупный и рослый, пойдёт на юг, на плантации, там за него кучу отвалят, а вот второй какой-то хилый… Разве что в бордель сдать, знаю один, где как раз такие извращения любят. Что это вообще за нечисть? Результат душераздирающей оргии эльфов и демонов? — Инкуб должно быть, Ваше Благородие. — Да ну? И где ж вы такого откопали? — Нашли на поляне вместе с первым, господин. — Похоже, вы испортили кому-то охоту, — хмыкнул Маркауз, упирая руки в бока и довольно осматривая полубога. — Мне внести его в списки на обрезание к остальным, кто в публичные дома, господин? — Ты чего, Хьюго? Знаешь, сколько семя инкубов стоит? — Не задумывался, если честно… — Вот именно! Зато знаешь, сколько чудиков готовы будут за него нас озолотить? Приковать его только, а пока он в наручниках, никому он не навредит.       Мужчина полез себе в карман, выставляя на показ металлический ключик, что так же подсвечивался багровым, всячески вертя его в ладони, на что Люциус лишь сильнее скалился, а из глотки начало выходить даже что-то по типу рычания. — Жалкий ты смертный, что ты вообще о себе возомнил?! Bastardus! Ты хоть знаешь кого похитили твои люди, ничтожество?! Ещё и кольца мои и плащ заграбастал себе, выродок! Да ты… Да ты хоть знаешь, кто мой отец?! — Надо же, оно ещё и разговаривает, — с отвращением фыркнул мужчина, слегка скривившись и неряшливым движением повесив ключ себе на пояс, после поворачиваясь к толстяку, что всё это время продолжал нервно протирать платочком лоб, — В двух днях пути на запад Сулна. Там этого бешеного сдадим, а потом на корабле до Мисра. — Нет, ну я и правда с вас в шоке, глупцы! — внезапно оскалился и прищурил глаза Лололошка, когда пара мужчин уже собирались выходить, начав новую тему разговора. — Так говорить о самом владыке Ада — великом полубоге Люциусе, это нужно быть настолько глупым! Вы хоть знаете, что он может с вами сделать? Да со всем вашим дрянным табором?! — он громко зареготал и прикрыл глаза, с вызовом смотря Маркаузу в глаза.       Резко, он почувствовал металлический вкус странной жидкости во рту и боль с левой стороны челюсти. Его перекинуло на пол, после чего Лололошка стал громко кашлять, плюясь кровью, и тяжело дышать. — Ваше благородие, Вы бы не оставляли явных следов, он ведь к продаже… — Он принадлежит мне, как и весь остальной товар. Но всё же, стоит научить его, как общаться со своим господином? А то он в неволе и недели не протянет и уже пойдёт на корм какому-то очаровательному тигру. Слышал, они там очень любят их как домашних животных держать. — Не Вам, Барон, говорить о непослушании своему господину! — не унимался юноша, улыбаясь слегка окровавленными губами, — Как смели вы сотворить нечто подобное с самим божеством! Да вы еретик! — Милое личико. Жаль только ротик довольно разговорчивый. — уже известный барон Маркауз вновь ударил пытающегося подняться парня ногой в левую щеку и подошёл к нему ближе, осматривая лицо и телосложение, — Но ничего! Всё решаемо, так ведь? Однако, Лололошка явно не собирался просто так молча сидеть и получать. А что терять?       Под ошарашенный взгляд полубога, Лололошка, согнув ногу в колене, юноша, что было сил пнул мужчину в ответ чуть выше колена. Из-за общей слабости вышло это вовсе не болезненно, однако штаны всё же запачкало. — Ах ты! Щенок! — выкрикнул барон, аж покраснев от злости.       Юноша только успел перегруппироваться и принять более защищённую позу, поджав колено под себя, как по нему вновь прилетел пинок, что перевернул его на спину. — Глянь-ка, какой буйный, — прошипел Маркауз, нависая над парнем, после чего занёс ботинок над его лицом.       Люциусу данная картина тоже отнюдь не нравилась. Тот собирался уже было подать голос, быть может, даже вступиться, как вдруг услышал у себя в голове: — «Не вмешивайся. У меня есть план».       Блондин успел лишь заметить направленный на себя серьёзный взгляд голубых глаз, прежде чем грубый ботинок опустился на лицо юноши, принимаясь грубо вытирать его, будто о какую-то тряпку. Люциус неловко поёжился. С одной стороны, какое ему дело? Смертный хоть и говорил чистую правду, но в присутствии явно не тех людей, за что сейчас и поплатился. Откуда тогда на затворках сознания желание прекратить всё это? Прекратить издевательства над Лололошкой? Бред. Однако он сидит. Сидит, вынужденный безучастно наблюдать за данной ужасной картиной, не в силах ничего сделать, даже если бы не просьба Лололошки. Если он сказал, что у него есть план — Люциус ему верит.       Веснушчатое лицо было уже всё измазано в грязи и собственной крови. Лишь тогда мужчина соизволил наконец убрать свой ботинок, вытирая от лишней грязи непосредственно уже о кофту юноши под ним. —… Все исправляется тем, что… — продолжил он прерванную фразу, — …Можно просто зашить этот очаровательный ротик. Ну не сказка ли? И на еду не нужно будет тратиться!       Барон маниакально усмехнулся, после чего неожиданный удар пяткой прямо по носу выбил из парня тихий вскрик, а из ноздрей пошла кровь. Силы удара хватило, чтобы Лололошка завалился назад на землю, корчась от боли и поджимая колени к груди, в инстинктивных попытках прикрыть источник страданий. — Ну ничего, ничего. В следующий раз вернусь с плетью. Это будет второй урок, — хмыкнул напоследок мужчина, окидывая полубога всё таким же надменным взглядом, после быстро удаляясь вместе со своим сопровождающим.       Ещё около минуты юноше потребовалось, чтобы хоть сколько-то прийти в себя и хотя бы перейти в сидячее положение, возвращаясь к полубогу, что осматривал его внимательным взглядом. — Знаешь, тебе не стоило… Таким идиотам нет смысла чего-либо доказывать, только зря получил… — отводя взгляд промямлил Люциус, а острые уши еле заметно поджались. — Да? Тогда как бы я получил вот это? — слабо усмехнулся человек, прикрывая чутка опухший глаз, после чего сдвинул ногу немного в сторону…       Прямо под бедром парня оказался тот самый ключ от оков полубога, что обездвиживали руки за его спиной помимо самих верёвок, до этого свисавший у барона с пояса. Алые глаза тут же распахнулись в изумлении. — Т-Ты… Ты когда успел? — ошарашенно воскликнул Владыка Ада, на что парнишка тут же шикнул, призывая к тишине, после вновь устало, но всё же страшно гордо улыбаясь. — Сбил его, когда пнул этого гада, потом быстро под себя спрятал, — объяснил юноша, вновь пересаживаясь поудобнее и принимаясь и далее работать над путами Люциуса зубами. — …Умно придумано. Молодец… — спустя некоторое время тишины, разбавляемой лишь сосредоточенными пыхтениями парня, кинул Люциус, отводя взгляд, — Сильно болит? — Да ну, неужели волнуешься обо мне? — тихо хихикнул юноша. Путы с ног сняты, хотя, окинув беглым взглядом, такого и не скажешь. То, что надо, если кто-то вдруг решит заглянуть. — Люциус. — внезапно начал Лололошка, пересаживаясь к полубогу за спину, принимаясь орудовать уже там, — …Я не знаю как ты поступишь, когда я догрызу эту чёртову верёвку. Хочешь — беги без меня. Найди Воланда и продолжите искать способ разорвать эту связь. А я… Я как-нибудь сбегу. Придумаю что-то. Но хоть Бастиану расскажи, где в последний раз меня видел и что случилось?.. Пожалуйста?.. — Ты что такое говоришь? — удивился полубог, оборачиваясь к человеку, после задористо усмехаясь, словно вновь пытаясь поднять ему настроение. Вот уже поддет главный узел, верёвки начинают поддаваться всё легче и легче. — После тех твоих высказываний я никуда не уйду без моего верного последователя!       Парень хватается зубами за выступающий конец, потянув на себя, после чего тот распускается, оставляя Владыку Ада скованным лишь наручниками, что начинали светиться всё ярче, явно не в состоянии нормально сдержать всей магической силы сына Агния самостоятельно. Лололошка сменил позицию, покрепче ухватившись за головку ключа, начиная попытки вставить его в замочную скважину, что, благо, была довольно большой. —… Solus qui crediderit salvus erit! — хохотнул Люциус, — Ты только цепи сними, и ох что начнётся… — после чего на лице расцвела игривая улыбка. — Да что какой-то одинокий хилый сумасшедший сделает огромной толпе вооруженных до зубов головорезов? — хмыкнул кто-то из других пленников, что наконец соизволил хоть как-то прокомментировать зрелище, что разыгрывается тут уже минут с пятнадцать, на что полубог лишь загадочно ответил: — Увидите… Оковы спали. Лололошка рассмеялся и глянул на полубога задорным взглядом. Будто все проблемы разом отступили. Вот он, его лучик надежды. — Хорошо, великий полубог Люциус. Я вам верю, о мой лорд, и буду ждать вашего спасения. — Он хитро улыбнулся и попытался плечом вытереть грязь с лица. — Вот и прекрасно, — ухмыльнулся в ответ Владыка Ада, потрепав человека за щёчку, — А теперь наблюдай.        Люциус только было начал вставать, как остальные верёвки, до этого связывающие ноги и хвост, не имеющие более никакой подавляющей силы, моментально вспыхнули, за долю секунды превращаясь в кучки пепла, для чего полубогу не потребовалось даже лёгкого движения пальцем.        Тот, как ни в чём не бывало, встал, начиная отряхивается и приводить себя в порядок, разминая затёкшие руки и ноги, ведь если уже и красоваться, то только будучи при параде.        На самом деле, Люциус мог сбежать ещё куда раньше, ещё при первом своём пробуждении в повозке. И у него это даже почти получилось. Те верёвки на запястьях тут же были сожжены, а заломить Люциуса разбойникам помог только лишь эффект неожиданности.       Оно и понятно. Полубог никак не мог знать, что просто мирно выглянув из повозки он со всей силы получит чем-то тяжёлым по голове. Так и произошло, после чего его в момент скрутили, связав уже теми самыми злополучными верёвками, что блокировали абсолютно любую магию. Возможно, при полных силах, Люциус и без проблем справился и с ними, но, благодаря любимому папочке, пришлось ждать пробуждения Ло для помощи. Вернее, для услуги. Богам ведь помощь не требуется.       Так вот теперь эффект неожиданности уже был на стороне полубога. Ещё бы. Лагерь полный вооруженных амбалов. Ну какой пленный дурак одумается хоть нос высунуть из палатки?        И вот, этот самый «дурак», для пафоса похрустывая пальцами, сейчас смелой походкой шёл к тому самому выходу, распахивая его настежь. Чтобы привлечь к своей персоне как можно больше внимания и, конечно, чтобы Лололошка и остальные пленные не пропустили такого представления.        К тому моменту те двое мужчин не успели отойти слишком далеко, как и ожидаемо, оборачиваясь на звук, а на лицах было видно сильное удивление. — Как оно… — начал было тот толстый человек, чьего имени Люциус так и не удосужился узнать, а не то чтобы и хотел, уже потянувшись за коротким клинком, что свисал у него с пояса, однако немного не успел.       Так как попросту вспыхнул, словно простая, ненужная спичка, тут же заорав нечеловеческим голосом. Мужчина упал на землю и начал кататься, в попытках потушиться, однако ничего не помогало. Ошарашенным разбойникам, что впали в ступор, приходилось просто смотреть на то, как тот сгорает заживо в ужасных мучениях, вскоре затихая, лишь слегка подёргиваясь в предсмертных конвульсиях. — Это… Это колдун! Там колдун! Убить его! — завопил стоящий рядом один из работорговцев, указывая на полубога, от чего полубог лишь повыше поднял подбородок и хмыкнул. В нескольких глупцов, что первыми бросились из толпы на Люциуса, тут же ударили молнии, убивая их просто на месте, от чего некоторые поняли, что дело дрянь и надо валить.       И правильно сделали, ведь ещё несколько ударивших в разные части лагеря молний начали пожар, что явно был необычным, ведь разгорался с особой силой и скоростью.       Маркауз и сам не заметил, как оказался в каком-то кольце огня, то есть в ловушке, и сам уже начиная понимать, что дела у него очень плохи, начиная попытки выкупить свою жизнь: — В-Вы… Вы хотите денег? Золота? Я… Я отдам все украшения, только пощадите!        Однако полубога явно такое не проняло. Тот лишь самодовольно улыбнулся, после, неожиданно для самого Ло, поворачиваясь к нему и вот, лёгкое движение пальца Люциуса, что скорее было сделано лишь для пафоса — и верёвки за спиной так же распались в пепел, лишь слегка обжигая запястья на долю секунды.       Огонь пожирал всё на своём пути: постройки, людей, животных, всё добро, заполняя воздух едким дымом, как полубог такой же плавной походкой вернулся к сидящему на земле человеку, протягивая руку, как бы предлагая помощь подняться.       Ло тихо выдохнул весь воздух из легких. Лицо разом заполнил густой румянец, что заставлял покрыться тело мурашками, пускай и осознал он это слишком поздно. Что это за чувство в груди? Сердце так быстро стучит… Почему? Почему Люциус выглядит будто ангел-хранитель, хоть и является правителем Ада? Руки задрожали, по лицу начал стекать пот. Громкий стук собственного сердцебиения заглушил все остальные крики. Что это с ним? Жара? В глазах помутнело. Попала соринка что-ли? Но почему тогда размытое все, кроме самого Люциуса?       Но даже несмотря на это, Ло ухватился за руку полубога, и аккуратно поднялся, забывая о метке, грязном лице и, что они сейчас не понятно где и сколько сейчас времени. Ноги тут же подкосились, от чего юноша с трудом устоял на ногах, случайно навалившись на полубога. — П-Прости, прости! — тихо затараторил он. Слишком неловко… Однако сын Агния даже не шелохнулся. Быть чужой опорой, оказывается, в некоторых случаях дарит приятное чувство превосходства над ситуацией. Да и не только над ней.       Особенно, когда отчаянно держащийся за тебя, ещё и выше тебя на голову, ещё и смертный, и ещё и с недавних пор одним единственным ритуалом посмел поставить под сомнение весь твой, самого Люциуса, авторитет.       Лололошка взглянул на огненного полубога с вопросом в глазах и сильнее ухватился за его руку. Было стыдно стоять перед ним таким чумазым и неопрятным, когда сам блондин выглядел как самое великолепное существо во всей мультивселенной. Он опустил взгляд и вновь покраснел. Хоть бы Люциус не увидел. — Что ты.? — подал он наконец голос, наконец вставая на ровные ноги, что всё так же немного подрагивали и норовили согнуться.       Однако Владыка Ада не отвечал, всё так же тихо надменно улыбаясь, после переключая своё внимание на Маркауза, что сейчас в панике снимал с себя все побрякушки полубога, в том числе и плащ, что с каждой секундой становились словно всё горячее и горячее, будто подгоняя человека. Полубог словно не шёл, а порхал, еле касаясь сапогами земли и чуть сзади себя, всё так же за руку, ведя следом человека. Сняв с себя всё награбленное, Маркауз перепугано поднял взгляд на Люциуса: — О Владыка Ада, Ваше Великолепие! П-Прошу, поща- — На колени, — тут же ответил ему спокойный и холодный голос, совсем не подходящий игривому выражению лица полубога. Кажется, от шока мужчина не расслышал слов его приближающейся смерти, от чего спросил: — Ч-Что?.. — На колени, — всё с такой же улыбкой повторил Люциус, останавливаясь в двух шагах от разбойника, кажется, совсем не смущаясь большой разнице в росте.        Прежде чем мужчина сумел что-либо сообразить, поток невидимой силы уже повалил его на колени, прижимая грудью к земле, и лишь перепуганное лицо осталось смотреть на это в прямом смысле исчадье ада и его спутника.       Люциус наконец обернулся на своего компаньона, делая небольшой шаг вперёд, после склоняясь в театральном поклоне, словно приглашая, нет, скорее даже призывая парня к действиям, словно богом здесь был именно он, указывая отведённой рукой на лежащего барона. Лололошка посмотрел удивленными глазами на Люциуса и показал пальцем на себя, будто спрашивая: «Я?»       И дождавшись одобрительного кивка, взгляд юноши скользнул на рабовладельца, тут же холодея. Спустя секунд пять немого молчания, раздался шлепок. После ещё один. И ещё.       Сил, после двух суточного сна у него, как оказалось, было хоть отбавляй, о чём он и сам и подозревать не мог, пока был связан. Было интересно даже, когда Люциус скажет ему остановиться? Но наверное такое зрелище очень нравилось полубогу, потому юноша не собирался останавливаться, аж до того момента, когда увидел через призму злости, полностью загрязненное лицо барона — Ой… — лишь тихо ахнул Ло и посмотрел на свои кеды, что были чутка в чужой крови. Он отошёл от чужого тела, и смущённо отвёл взгляд, будто это не он вытирал свои кеды об чужое лицо секунду назад.       Полубог лишь одобрительно кивнул, игривым взглядом смотря Ло в глаза, после чего за его спиной стена огня расступилась, делая достаточно места, чтобы человек не обжёгся, проходя прорежь.       Не обращая никакого внимания на валяющегося и тихо скулящего мужчину, полубог принялся собирать все свои безделушки, надевая обратно. Вот на плечи вновь опустилась родная чёрная накидка, что Люциус предварительно отпустил от грязи. Вот худые, тонкие пальцы уже вновь украшают золотые кольца, а мочки ушей — такие же серьги. Острый коготок так же зачем-то срезал с пояса Маркауза довольно увесистый кошель, в котором весело звенели монетки.       Вокруг бушует пламя, слышны отдалённые истошные вопли, рядом, у ног, хрипит бывший мучитель, а Люциус как ни в чём не бывало прихорашивался, пока Лололошка просто тихо стоял рядом, неловко приобняв себя. Действительно неловко.       Пришёл он в себя, только когда перед глазами появился дорого украшенный золотой браслет, что протянул ему полубог, тут же объясняясь на недоуменный взгляд юноши: — Надень пока. Это от огня защитит.       Маг послушно принял украшение, что, к слову, не было сдельным. Его концы разъединялись, от чего тот без труда залез на запястье, на смотря на то, что оно в обхвате явно было побольше, чем у Владыки Ада. Лололошка лишь благодарно кивнул, решив, что в данный момент слова были излишни. — Давай уже, смертный, идём отсюда, — кинул Люциус, разворачиваясь и ступая вперёд, при этом наступая Маркаузу на лицо, словно он был лишь какой-то незначительной помехой, вновь взяв юношу мальчишку за руку и потянув за собой, однако тот уже переступил лежащего на земле барона, что, стоило парням отойти шага на три, тут же вспыхнул, начиная орать от боли, на что полубог даже не обернулся, явно теперь пребывая в приподнятом настроении. — Помойные крысы, — лишь тихо прорычал он себе под нос, пока Лололошка послушно тащился следом, боясь даже пискнуть в этот момент, - Fellator! Парень в момент чуть сильнее сжал руку Люциуса и осмотрелся вокруг.       Огонь вокруг продолжал полыхать, и не думая останавливаться. При нормальных обстоятельствах в такой душилке уже кто угодно бы поджарился, однако парень наоборот, чувствовал лёгкую щекотку и прохладу. Возникло чёткое ощущение, будто кожу разом покрыла защитная оболочка.       Так мало того, языки пламени расступались перед ними, от чего позади уже возник широкий коридор, в самом начале которого виднелись два обгоревших трупа.       Лололошка слегка поёжился, после чего поспешил отвернуться. И что это на него внезапно нашло? Да, он был ужасно зол и хотел, чтобы справедливость восторжествовала, однако, чтобы отвечать злом на зло… Таким он раньше не промышлял, хотя временами и было желание. Почему же сейчас, лишь от одного лёгкого намёка Короля Ада, эта завеса пала? Лучше не думать об этом. Нет, ну и это у него ещё забрали силы?! Тогда, что он называет настоящей силой? На что же способен на самом деле, этот полубог? — И это у тебя «нет сил»? Люциус, да мне кажется ты сильнее каких либо богов будешь… — решил всё же озвучить свои мысли юноша, когда впереди уже начал виднеться выход из этой жаровни. Полубог лишь улыбнулся, тихо хохотнув. — Это ты так говоришь, пока силу самих богов не увидел. Они буквально по щелчку пальцев могут создавать миры! Этот маленький пожар даже для меня не более чем мелкая шалость, — хвастливо прикрыл глаза Люциус, хотев было по привычке поправить волосы для пафоса, но рука зачерпнула лишь воздух, от чего полубог и застыл в таком неловком положении ещё с пару секунд, недоумённо хлопая глазами и уже и позабыв, что от длинных локонов не осталось и следа. Прокашлявшись, он отвернулся, словно ничего не было, возобновляя движение.       Выходя из пожара, полубог наконец отпустил ладонь своего спутника. Но на этот раз, не повторяя прошлых ошибок, он плавно отстранил руку, не чувствуя прежнего дискомфорта. После длительного контакта с меткой фамильяра, такого эффекта и в помине быть не должно!       Он, как ни в чём не бывало отряхнулся, цыкая себе под нос, и недовольно осмотрел свою одежду, решив всё же уделить минутку себе, чтобы теперь уже нормально и ровно перецепить обратно все украшения и плащ, как обычно, завязывая его под пышным воротником. — Спасибо хоть одежду не забрали, дикари! А знали бы, сколько она стоит! — не прекращал причитать тяжело вздыхающий Люциус, пока наконец не был удовлетворён своим внешним видом хоть немного. Настала неловкая тишина, разбавляемая лишь тихим треском пламени сзади. — И что дальше делать будем? — в унисон спросили парни, тупо оборачиваясь друг на друга. — Что? Я думал, у тебя уже есть какой-то план… — и снова идентичная фраза, что они оба пробормотали одновременно, от чего Люциус тут же нахмурился и по-детски нахмурился с того, что, его, видите ли, посмели копировать. — А ты… — недоумённо начал было Лололошка, немного поправляя такую же запачканную клетчатую бандану на шее, — …Разве не можешь нас просто перенести? Мою палочку так-то забрали, да и я пока не так хорошо освоил магию, чтобы… — Да я уж заметил, — недовольно буркнул полубог, упирая руки в бока и опуская голову, нервно постукивая носком ботинка по земле, — Хреновый из Бастиана учитель, если он тебя начал практике учить, не объяснив нормально теорию. И, подумать только, предпочёл его мне! Алые глазёнки недовольно зыркнули на Лололошку. Видимо, полубог всё ещё не отошёл от той ситуации. Ох, злопамятный… — А поподробнее можно? — слегка обиженно спросил парень, складывая руки на груди.       И что за переменчивость? Ещё с минуту назад пытался поддержать, спасал, помог отомстить, а сейчас снова стал тем невыносимым ребёнком. И как с такими эмоциональными качелями бок о бок жить? — Ты хоть знаешь, как работает магия телепортации? — Ну… Ты… Представляешь место, после чего… В голове строишь условный маршрут к нему, после чего задействуешь магию, разве нет?.. — под таким давлением начинаешь сомневаться даже в самых очевидных вещах. — Ох, какой молодец, на что-то всё же смертные да способны, — саркастично кинул Люциус, поворачиваясь к юноше и разводя руками. — Ну так что, гений? Может, тогда, подскажешь, где мы? Или хотя бы примерную дорогу объяснишь? Молчание. Парень опускает слегка раздражённый взгляд. Влипли. — Ой, точно, я же забыл! Ты ведь, как и я, неизвестно сколько дней ехал в неизвестном направлении в полностью закрытой повозке, ещё и большую часть времени проводя без сознания! — Хватит издеваться, я и так уже понял, что у нас проблемы… — огрызнулся в ответ мальчишка, нахмуривая брови и пытаясь придумать хоть что-то. — Выбраться-то мы выбрались, а вот дальше что? Подумать только! Я хочу есть, я устал, я хочу домой, так ещё и не мылся целых четыре дня! Да ты… Ты хоть можешь себе представить, какая это катастрофа?! — Люциус, не одному тебе плохо, если ты не заметил, — намекнул парень, чьё лицо, да и тело в принципе, всё было в синяках и ссадинах, а на лице так и вовсе остался след от ботинка. — Что же… Что же делать?.. — промямлил себе под нос юноша, после чего почесал подбородок, опуская взгляд, пока полубог приставил к виску указательный и средний пальцы, будто готовился отдавать салют, сосредоточенно зажмурившись. — Не, дохлый номер… — спустя какое-то время тяжело вздохнул он, — У меня либо слишком мало сил осталось, либо не достаёт попросту связь. Мы слишком далеко. — Паршиво… — тихо вздохнул парень, тогда надо думать, как мы можем узнать хоть что-то… Внезапно, он вспомнил кое-что. Кое-что, что могло бы помочь. — П-Погоди… А помнишь, этот Маркауз сказал, что на запад отсюда есть какая-то Сулна? Учитывая, что они хотели там продавать рабов… Должно быть, крупный город… Можем направиться туда и поискать помощи. Ну или, как минимум, подождать, пока ты не восстановишь силы. В городе можно и кров над головой найти, и еды, и даже лошадей! Хм… — Погоди-погоди! — перебил его полубог, тут же замотав головой и выставив руку перед собой, — Ты предлагаешь… Идти в город смертных?! — тут же скривился от отвращения он, заметно вздрогнув. — Ну, слушай, не то, чтобы у нас особо был выбор. Мы буквально не знаем ничего о нашем местонахождении и единственная информация, которой мы обладаем — это то, что в двух днях на запад находится город. Разве не логично будет пойти туда? — Ага, а два дня пути тебе ни о чём не говорят? Это… Это просто возмутительно! Мне… Мне срочно нужна горячая ванная!       Полубог готов был просто задохнуться от возмущения, от чего сильно покраснел. А выглядело очень даже забавно! Лололошка не смог сдержаться и тихо усмехнулся. — О как, господин полубог? Буквально пять минут назад вы сжигали весь лагерь, а сейчас плачете о том, как хотите искупаться? Ну и неженка же вы, сэр Люциус. — с игривой интонацией промурчал Ло, после чего добавил, рукавом утирая грязь с лица, — Будет тебе, и ванна, и крыша над головой. Бесстрашный рыцарь Лололошка защитит Вас. Главное пока хотя бы найти деревню, чтобы переночевать. Ты сильно голоден? Могу поискать нам что-то на ужин, если хочешь… — Хм, обращался бы ты ко мне так всегда, смертный, цены бы тебе не было, — гордо усмехнулся Люциус, — Но ты мне предлагаешь… Давиться… Какой-то падалью из леса?.. — искренне удивился фамильяр, после презрительно фыркнув, — Я хоть и бог всего на половину, но без еды могу обойтись куда больше чем вы, простые смертные, — закатил глаза Люциус, — Лучше уже подожду какой-то деревни, о, а ещё лучше замка! Там-то моё великолепие будет принято со всеми почестями! — полубог хвастливо прикрыл глаза, элегантно положив руку себе на грудь и задирая подбородок, — А ты… Ну… Сможешь поспать на… Сеновале, к примеру?.. — Хорошо, как скажете, великий полубог Люциус. — резко подул ветер и Ло начал вычислять в своей голове, с какой стороны он идёт.       Подняв руку, он пару раз покрутил её, сверяясь с вошедшей луной, а после посмотрел на Люциуса, готовясь выносить вердикт. — Нам туда. — он показал пальцев направо и посмотрел на полубога, — Ну что, ты готов к этому не забываемому приключению? — Да надеюсь что я его забуду как страшный сон в первый же день, — поёжился полубог, — Подумать только, застрять в какой-то дыре, так ещё и с тобой! Парень в последний раз бросает взгляд на пожар позади, что наконец начал утихать, после отряхиваясь и вновь подавая руку полубогу.       Тот же лишь окинул его недоверчивым, презрительным взглядом, сделав вид, будто тянется, чтобы ухватиться, в последний момент меняя её траекторию и с гордым фырканьем поправляя чёлку, будто так и было задумано. Лололошка так и остался так недоумённо стоять ещё с пару секунд, тогда как Владыка Ада уже не спеша шагал в нужном направлении. Что ж, это будет тяжело.