Новые пути для Падшего Божества

Это было ужасно! Он предпочел бы умереть ещё тысячу, нет, десять тысяч раз, лишь бы Он не страдал! Но Хун-эр не мог. Он был даже не призраком, нет, никчемным огоньком который ничего не мог. Не способный согреть Божество. Не способный накормить. Защитить. Спасти прямо сейчас! А Безликий держал его в своей ладони крепко, заставляя наблюдать да посмеиваясь со страданий, пока из тела его Бога с отвратительным хлюпающим звуком не вышел черный как душа Хун-эра клинок, лишь что бы тут же быть вновь вонзённым, но уже другими руками. Нет! Отпусти! Но разве кто-то послушает бесполезный огонёк? В конце концов Его Высочество даже кричать перестал. Лишь смотрел со смирением. А его тело, прекрасное, будто выточенное из прозрачного белого нефрита тело было изувечено. Когда последний раз Его пронзили этим клинком, Данся прикрыл глаза. В тот момент сердце призрака разбилось окончательно. Храм охватило буйное пламя, а мир пронзил полный отчаяния и боли крик. Как они посмели?! Как они посмели сотворить такое с совершенным Божеством, неблагодарные твари?!! Как Хун-эр хотел убить их, но Бог бы не одобрил. Несомненно, его прекрасный, идеальный, сиятельный Данся дал бы им ещё один шанс. Даже тогда, когда лишь тот фокусник отказался Его трогать, Принц, милосердный, добрый, потрясающий, начал упрашивать его тоже пронзить божественное сердце проклятым клинком. Тот отказался и ушел восвояси. Потом Бай ушел, а Хун-эр остался. Тело его Божества затопило своей бесценной яшмовой кровью пол храма. Алая жидкость стекала с алтаря медленно, не торопясь. Так не должно быть… Юный призрак ощутил отвращение к самому себе, когда принюхавшись, подумал: «Как сладко пахнет…». Он тут же с ужасом себя одернул. Нет! Это кровь его Бога! Как так можно?! Это же святотатство! Преступление против великого Божества, что он должен хранить и почитать более всего под Луной! Изящная, тонкая шея его вечно юного Бога была превращена в кровавую кашу. Тоже самое можно было сказать о груди в районе сердца, куда наносила смертельные удары безжалостная толпа неблагодарных людишек. Тело демона затряслось в ужасе. Нет! Нет, нет, нет! Как же ему было больно! Сейчас медовые глаза Данся были мертвы. Смотрели в пустоту с безразличием покойника, видны были лишь уже подсыхающие дорожки солёных слёз, да подбородок был запачкан кровью что обильно вытекала изо рта во время той адской пытки. Дрожащими пальцами с длинными черными и острым ногтями Хун-эр принялся оттирать кровь с прекрасного лица его спасителя, смысла его жизни. В конечном итоге, он только ещё больше её размазал. Призрак солдата испытывал страшные ужас и горе. Его Высочество мёртв! Не дышит! Сердце не бьется! Тело остывает! Данся молил о помощи, а Хун-эр так и не сумел ему помочь! Бесполезный последователь, ни на что не годное создание! Перепуганный демон отказывался верить что это конец. Божество, его великолепное Божество не могло закончить вот так! Этот мир не мог таким образом забрать самое светлое и тёплое существо из существующих! Хун-эр решил сходить за водой и бинтами что бы оказать помощь своему спасителю и привести его в лучший вид, но когда вернулся на месте Принца было лишь кровавое пятно! Всё это время он метался в поисках, но нигде не было и следа Бога. Демон боялся. Кричал и даже плакал моля Данся к нему вернуться. Но Данся его не слышал. Цзюнь У ведь нацепил на него кангу, его Божество больше не слышало молитв. В определённый момент призрак забрёл в ту самую кумирню. И почему-то в его сердце поселилась уверенность что именно тут ему нужно быть. Маленькое здание было сильно повреждено, ещё и те невежды посмели разбить статую Принца даже здесь! Хун-эр принялся за наведение порядка. Подмел пол, почистил алтарь, смел паутину. Попытался заштукатурить трещины в стенах (не слишком удачно). И сделал новую статую. Это всё ещё было плохо, несравнимо с настоящим Божеством, но хоть какой-то образ. Демон помнил что его Данся нравилось то как он таскал цветы для статуи, так что решил не изменять этой традиции. На алтаре появились подношения. Недостойные Наследного Принца дикорастущие сливы и яблоки, но единственное что Умин вообще сумел найти в этом городе призраке, что когда-то был золотой столицей золотой империи. Дни и ночи покойник проводил пред статуей читая молитвы. Утренняя, перед работой, перед отдыхом, перед едой, для защиты, вечерняя. И самая главная – молитва о возвращении. Хун-эр отлучался лишь для добычи подношений да наведения порядка. Спустя неделю беспрерывных молитв возвращаясь с белым цветком в руке, демон ощутил чьё-то присутствие в кумирне. В замер. Изящная на вид фигура, таящая в себе огромную мощь. Широкие плечи и узкая талия. Длинные ноги и прямая спина. Тонкая шея и уверенно поднятая голова. И пусть на нем были надеты закрытые монашеские одеяния. Пусть шляпа доули с белой вуалью покрывала голову и закрывала вид. Пусть лицо было прикрыто белой шелковой лентой. Данся всегда будет узнан своим самым верным последователем! - Ваше Высочество. – Призрак тут же склонил колено и опустил голову. В его сердце плескалось счастье, но на лице было лишь почтение. Ничего, что могло бы обременить Божество. Но тут произошло то, что выбило его из колеи и заставило пораженно вскинуть голову взглянув в эти волшебные, подобные зареву зари глаза. Его мать происходила из народа северных кочевников. Её звали Мунхбаяр, что с их языка означает «вечное счастье». Матушка была очень красивой, Хун-эр выглядел как её мужская копия. Отец Хун-эра же был свободным заклинателем, что когда-то давно забрёл в те земли. Они влюбились, когда он поймал её во время падения со скалы. Та, улыбаясь говорила что это была самая красивая история любви из возможных.   Они сыграли свадьбу. Хуа Бэй, отец Хун-эра, однако погиб ещё до рождения своего сына, оставив ему от себя лишь характер да острый ум, как говорила Мама. Мунхбаяр же помня о традициях народа к которому принадлежал её муж дала сыну молочное имя Хун-эр. Она всегда смеялась с сына и говорила, что они с его отцом так сильно любили красный цвет, что Небеса наделили их дитя красным глазом. Свою любовь к этому цвету муцинь подтверждала тем, что всегда носила красные одеяния, да серебряные украшения своего народа. Её впору было звать «вечной невестой». В один момент они добрались до столицы Сяньлэ, государства где проживала родня отца и значение названия которого совпадало со значением имени Матушки. Хун-эр думал что тут они будут счастливы, но… Мунхбаяр с сыном выгнали из дома. Как оказалось во главе семьи встал младший брат Хуа Бэя, один из сыновей старшей жены. Увидев красавицу из севера он хотел забрать ту себе в наложницы, но Матушка была с характером и отказалась. Их выгнали прямо под холодный осенний дождь и так случилось что его красавица мама заболела и умерла через пару недель сильного жара. Тогда ребёнок вернулся к дяде, но на их дом стали обрушиваться несчастья за несчастьем, вплоть до того что они из семьи состоятельных торговцев стали нищими. Во всех бедах обвинили его, сказали что Хун-эр проклятое дитя и аргументировали это тем что у него странный глаз. Но это шло в разрез со словами Матушки! Та всегда говорила что красный – цвет счастья и удачи, и красный глаз Хун-эра – благословение. Дядя с тётей заставляли его попрошайничать, кормили раз в несколько дней и постоянно избивали. В сердце ребёнка родилась злоба, все его ненавидели и когда ему было десять, и он услышал про праздник. Тогда с ним снова ужасно обошлись и было решено действительно проклясть вех этих злых людей. Матушка говорила что добрые люди никогда не обидят того что слабее. Они же только и делали что нападали. Разве будет плохо если Хун-эр сделает мир лучше избавив его от плохих людей? Но в тот момент когда он прыгнул, ожидая встречи с любимыми и любящими муцинь и фуцинь, его… Поймали. Открыв глаза Хун-эр увидел Божество. Совсем молодой, но такой красивый. Черты лица Его Высочество были мягкими и нежными, а глаза невероятного медового цвета прикрыты длинными ресницами. Он посмотрел на Хун-эра и сказал ему «Не бойся». Его прекрасный, добрый Данся. Его хорошее отношение к давно никем нелюбимому ребёнку заставило того поверить в чудо. Еще через пару лет тот в момент отчаяния дал Хун-эру смысл жизни. Демон никогда ни на что не надеялся, любил своё Божество из тени и не смел обременять того. Он был горд умереть за него. Ему было больно наблюдать за горем и безысходностью Принца. Он был зол, просто в ярости когда те тридцать три небожителя и предатель Му Цин посмели так обойтись с тем, кто лучше их всех в тысячу раз! Он ненавидел, когда те люди и Безликий Бай причиняли Ему боль, убили Его. Призрак никогда не мечтал о большем чем просто быть рядом с этим великим созданием, лучшим из порождений этого мира. И уж точно никогда не смел даже мечтать… - Это… ты, Хун-эр? … Что его запомнят и узнают. Его Данся как всегда великодушен и этим поражает сердце своего последователя вновь и вновь.