Рожденный грешником. Гордыня

Прошло несколько часов с тех пор, как Лина ушла из клуба, но ни что, казалось, не могло унять жар, который вызвало в ее теле прикосновение Джина. Пытаясь успокоиться, она переделала все дела в доме. В итоге переоделась в шорты, белую майку и кроссовки и отправилась наводить порядок в саду. Девушка не знала, сколько прошло времени, пока она вырывала сорняки, убирала травы и сажала новые семена. Руки были по локоть в грязи, а маникюр испорчен. Почувствовав на себе чей-то взгляд, она подняла глаза от только что выкопанной мяты, которую собиралась пересадить в теплицу, и огляделась. Пот стекал по груди. Лина стерла его и отбросила прилипшие к лицу волосы. Никого не было видно. Мельдонегийка встала, подняла корзину с луковицами растений, но по-прежнему никого не увидела. Окинув взглядом сад, она посмотрела на себя — вся в грязи и потная. Колени испачканы, поскольку она на них стояла, руки и локти тоже в грязи. Земля была повсюду, даже в волосах Лины и на лице, но ей было все равно. Тем не менее девушку очень беспокоило ощущение того, что кто-то за ней наблюдает. Лина наклонилась и поставила корзину, отряхнула руки, как услышала хруст ветки и резко обернулась. Джин стоял в конце сада, смотря на нее с чем-то сродни ужасу в карих глазах. Он был одет в джинсы, сидящие чуть ниже бедер, и белую рубашку, которая свободно облегала его тело. Девушка сглотнула и сморщилась на то, какая она грязная, но не отводила взора от осматривающего ее взгляда. Странно, еще минуту назад ей было максимально все равно, как она выглядит, а теперь же хотела провалиться сквозь землю. Грязные колени, руки, ладони и лицо. Черт знает, что Джин делал на ее территории. Она уж точно его не приглашала. — Ты собиралась оставить хоть немного грязи в саду? — спросил он, выгибая черную бровь. — Ох, гляньте-ка, шутник какой, — пробубнила Лина, вытирая руки о шорты. — Тебе что-то нужно или ты просто пришел помочь мне сильнее испачкаться? После того, как губы мужчины изогнулись в соблазнительной улыбке, девушка закатила глаза на свои же слова. Рядом с ним они всегда понимались не так. — Я не это имела ввиду, и ты это знаешь. — Сад — не для меня, — подразнил он, подходя ближе. — Поверь, я знаю много чего грязного, но садовая земля в число моих способов не входит. — Ну конечно. Разве богатенький мальчик может испачкать руки? — парировала она, хотя понятия не имела, почему продолжала с ним болтать. — Думаешь, я не умею пачкаться? — спросил Джин, и у Лины появилось плохое предчувствие, что он говорил не о грязи в саду. — Нет, думаю, не умеешь. Могу поспорить, ты не пачкаешься. У таких, как ты есть люди, у которых есть другие люди, и те как раз делают всю грязную работу. Я же не возражаю встать на колени и поиграться в грязи. Джин рассмеялся и покачал головой, после чего поднял корзину и поставил на грядку, любезно прополанную девушкой. — Зачем тебе пачкать руки в грязи, если они у тебя по локоть в крови? — тихо спросил он, наклонившись поднять цветущий корень валерианы. От цветка исходил замечательный аромат. — Что ты имеешь ввиду? — настороженно поинтересовалась девушка. Он не мог знать, верно? — Ты же врач или я ошибаюсь? — Врач. Хирург, — облегченно выдохнула девушка. — Это для маминого магазина. — Я так понимаю, никто не сказал тебе, что магазин твоей матери закрылся, а Джи открыла свой? — Джи не знает разницы между валерианой и перечной мятой, не говоря уже о том, как использовать их в медицинских целях или в заклинании, — сказала Лина с большей яростью, чем хотела. — На самом деле, она справляется. Джи — хорошая, — сказал мужчина и посмотрел на Лину, будто хотел увидеть реакцию на свои слова. Мудак. — Ошибаешься, хорошие — это плохие девочки, которых не поймали. У каждой из нас внутри живет плохая девочка, которая хочет вылезти наружу. — Большинство этого не признает, — хрипло рассмеявшись, сказал Джин. — Большинство идиоты, — пробубнила она и опустилась на колени в грязь, поднимая растения, которые не были сломаны. — Зачем ты здесь? — Увидел ведьмочку, возящуюся в грязи, и подумал, что кто-то, имеющий волю, должен сказать, что она борется в проигранной битве. Я знаю ковены, и мать Джи пытается уничтожить этот. — Одна ведьма не командует ковеном. Он неспроста называется ковеном. Я иду своей дорогой. Они говорят, что я антипример для других, но, думаю, это из-за того, как я вела себя в детстве. — А что ты делала в детстве? Бросала грязью в людей? — рассмеялся Джин, и девушка улыбнулась. — Если бы. Я самостоятельно бросила первое заклинание, почти сожгла сарай и подожгла волосы одной из ведьм. Кто же знал, что она вылила почти тонну лака на них? Мне было девять. Наказание было быстрым и суровым. Джи и ее банда безжалостно дразнили ее годами, пытаясь заставить выйти за рамки, вновь и вновь получать наказания. — Тебе нравится играть с огнем? — спросил Грех, и это не имело ничего общего с тем, в чем она только что призналась. — Может, мне нравится медленно гореть, — ответила Лина и наклонилась, чтобы подобрать луковицу лаванды. Она не была готова к шлепку по заду, поэтому оказалась лицом в грязи. Девушка обернулась, но Джин приблизился и прижал ее к мягкой почве. — Тебе к лицу грязь, — прошептал он и прижался к ее губам. Лина почувствовала, как кровь закипела, но в момент, когда Джин начал углублять поцелуй, прозвучал гром и на землю хлынул дождь. Девушка взвизгнула, когда мужчина поднял голову, а затем рассмеялась, когда заметила его недовольный взгляд. Джин вновь посмотрел на девушку, лежавшую в грязи. Она закрыла глаза и засмеялась еще сильнее, пытаясь подняться. Ким опять толкнул Лину на землю и целовал до тех пор, пока у нее не расплавились кости, а в голове были лишь грязные мысли. Она вся промокла от дождя, который лил как из ведра. Ким отстранился и посмотрел в сторону особняка, а затем на коттедж, который был ближе. — Похоже, ведьмочка, у тебя будет гость до конца дождя, — пробормотал он, вставая и увлекая девушку за собой, направился к коттеджу. — Я не приглашала тебя. — Ты выгонишь меня в бурю? — поинтересовался он, и девушка нахмурилась, смотря на Джина. — На самом деле легко, но только потому, что мне нечего тебе предложить из сменной одежды, так что и душ предлагать не стану, — пробормотала Лина, снимая кроссовки. — Я планирую помыться… черт! Ведьма подошла к двери и распахнула ее в поисках корзины. Увидев ее, она рванулась за ней. Луковицы и саженцы не переживут бурю. Рисковать ей не хотелось. Лина забежала в сад и поскользнулась на грязи, упав на землю с глухим стуком. Внезапно молния прорезала небо и ударила в дерево, стоявшее неподалеку, раскалывая его пополам. Еще одна молния ударила так близко, что у Лины волосы встали дыбом. Она схватила корзину и, развернувшись, врезалась во что-то очень твердое. У нее клацнули зубы и закружилась голова, но девушку подхватили на руки и понесли к дому. — Корзина! — прокричала Лина сквозь гром. — Глупая женщина, это всего лишь луковицы, — гневно прорычал мужчина. — Они не стоят твоей жизни. — Мне они нужны, — возразила она и обняла Джина за шею, когда он наклонился, чтобы поднять злополучную корзину, и быстро направился к безопасному коттеджу. Внутри дома он отпустил ее. — У меня в душе есть полотенца. Сейчас принесу, — сказала девушка, уже идя к ванне. Ди Бон открыла маленький шкаф и достала два полотенца, взглянув на себя в зеркало. Она похожа на грязную сумасшедшую. Грязь была везде. Она вернулась в комнату и осмотрела Джина. Рубашка испачкана и прилипла к телу как вторая кожа. Джинсы на низкой посадке едва ли не спадали с него. — Разувайся и, если тебе нужно еще полотенце, найдешь его в шкафу. Плита на кухне. Если вскипятишь чайник, заварю нам чай, когда выйду из душа. — Ты пойдешь в душ, а я останусь грязным? — спросил Джин, смотря на нее взглядом «Ты, должно быть, шутишь». — Думаю, ты мне больше нравишься грязным, — засмеялась девушка, наблюдая, как он снимает рубашку. — Неужели? — спросил он. — Ты даже не представляешь, насколько грязным я могу быть. Мужчина сексуально улыбнулся, затем засмеялся. В Лине проснулось желание спросить, что он имеет конкретно ввиду. Но она полностью это проигнорировала. — Придурок, — ответила ведьма, направившись к спальне, чтобы захватить себе спортивные штаны и футболку. Лина закрыла дверь в ванну, насколько смогла из-за расшатавшихся петель. И сделала мысленную пометку утром заехать в магазин хозтоваров посмотреть, есть ли у них новые петли. Раздевшись, скользнула в душ, включила воду и снова насладилась ощущением чистоты, пока вода смывала доказательства проведенных в саду часов. Мельдонегийка почувствовала на себе чей-то взгляд и повернулась в душе. Но кроме теней из-за мерцающего света ничего не увидела. Внезапно лампа погасла. Великолепно! Будто этот вечер не мог стать еще хуже. Девушка прошептала заклинание, чтобы зажечь свечи, продолжая ощущать на себе чей-то взгляд, но в темноте ничего не увидела. Закончив мыться, она вышла из душевой кабины и выглянула за дверь и окно. Странно. Лина быстро вытерлась и оделась, затем пошла в комнату, которая оказалась пуста. Она направилась в кухню, где увидела очень-очень грязного мужчину, пытающегося зажечь старую плиту. — Это антиквариат, — заметил Джин, и Лина вздрогнула. — Дедушка переделал ее для бабушки, — сказала девушка. — Она ее обожала. Плита старая, но прекрасно работает. Плюс просто незаменима, когда вырубает свет. Ведьма села за стол, наблюдая за каждым мускулом, который двигался под его рубашкой, когда Джин загружал в плиту дрова и поджигал их. Лина вглядывалась в вытатуированные руны на его руках. Старинные, и неважно, сколько бы времени она ни смотрела на них, не могла понять, что они значили и для чего нанесены. Какие-то были похожи на руны мертвого языка, который почти забыт. Другие в виде иероглифов, еще более старые и странные. Мужчины, закрывшие глаза, и женщины, закрывавшие рты, будто у Джина были секреты, о которых он не хотел ни говорить ни показывать. Она затерялась в сказке, которую вещало его тело, когда Ким обернулся и поймал ее за разглядыванием. Она покраснела и виновато улыбнулась. — Я приготовила тебе одежду. Она в ванной. Пока приготовлю чай, а ты приведи себя в порядок. — Спасибо, — сказал Грех, снимая рубашку, прежде чем Лина успела запротестовать. Она с голодом уставилась на его тело, словно ничего аппетитнее не видела. Тяжело сглотнув, отпустила взгляд на тонкую полоску волос, исчезающую под поясом джинс. Облизнув внезапно пересохшие губы, она заставила себя посмотреть на что-то другое. Дождавшись, когда он выйдет, Лина достала чайник и наполнила его водой, поставив на плиту. Услышав, как в ванной включилась вода, она облегченно выдохнула. В ее коттедже был Джин, и из маленького кухонного окна девушка видела, что буря только усилилась. Лина подняла с кухонной столешницы телефон, проверила сообщения, убедившись, что не пропустила ни одного. Набрала номер сестры и… тишина. Убрав телефон от уха, посмотрела на экран, где была надпись «поиск сети». — Нет сети? — глубокий голос прогрохотал у нее за спиной. Девушка обернулась ответить, но не смогла произнести и слова. Влажные после душа волосы Джина были взъерошены, будто он расчесал их пальцами. Белое полотенце, обернутое вокруг бедер, и чертова дорожка была снова видна, мокрая, с капельками воды, которые заманчиво стекали вниз. Она устремила взгляд на его грудь и больше не могла смотреть куда-то еще. Словно ее глаза приклеились к его соскам. — Я… я… что? — прошептала девушка, заставив себя взглянуть в глаза Джина. Она уловила в его самодовольном взгляде удовлетворение, а затем жар, который плавил ее внутренности. Чайник начал свистеть, заставив Лину подпрыгнуть от неожиданности. Она тихо выругалась на свое поведение, отодвинулась, чтобы снять чайник, и налила горячую воду в чашки. Дрожащими руками зачерпнула немного сухой мяты и лаванды в два маленьких ситечка и бросила в кружки. Девушка знала, что Ким стоит за ней. И оборачиваться смысла не было, чтобы понять, как близко он стоял. В проклятом полотенце. «Боги, о чем я только думала? Иди прими душ, пока я заварю нам чай, а потом можешь оттрахать меня на столе, да? Возьми себя в руки и думай. Серое вещество же у тебя есть. Этот парень — самовлюбленный засранец, который сорит деньгами и не может мне нравиться. Такие женщины, как я, не ведутся на таких мужчин. От меня ему нужен только перепихон, а я не позволю такому случиться» — уговаривала себя Лина. — Вещи не подошли? — спросила девушка, положив себе сахар в чашку, и обернулась, вопросительно посмотрев на Джина. — Свои я закинул в стиральную машину и скоро они простираются, — спокойно ответил он, опустив взгляд на рот ведьмы. — Подсластить? — спросила девушка, обходя его, чтобы приблизиться к столу. Этот мужчина излучал столько силы и, что еще хуже, занимал все пространство. — Я как раз об этом думал, — хрипло прошептал он. — Чай подсластить, — поправила Лина под бешено бьющееся сердце. Вероятно, даже Джин видел, как шевелится жилка у нее на шее. Она застряла с ним в крошечном коттедже без света. А от свечей на стенах в обольстительных глазах Джина танцевали тени. Разделял их лишь кусочек полотенца, который совсем не скрывал то, как готов Джин. Нужно перейти в гостиную, где хотя бы Вена ее бы поддержала. — Давай попьем чай в гостиной? — предложила ведьма хриплым, соблазнительным голосом, которому сама удивилась. Раздался стук в дверь, и Лина чуть не споткнулась о собственные ноги, торопясь убежать от реакции на Кима, его обалденных шести кубиках пресса и блядской дорожки. С горем пополам не упав, девушка добралась до входной двери и вот уже как пять минут, стоя в дверном проеме, пытается придумать, как закрыть рот Ханыль, которая похотливо уставилась на бесстыжего Ким Сок Джина. Вместо того, чтобы не показываться на глаза пришедшим, он встал позади Лины, давая сестре и матери возможность прекрасно себя рассмотреть. — Электричество отключили, — прощебетала Ханыль, вновь и вновь осматривая Джина. Лина ее понимала. Сложно было отвести от него взгляд. Правда. Она хочет вновь и вновь таращиться на него, прикасаться, играть, притягивать к себе и может даже лизнуть на удачу, прежде чем насытиться. В доме Лины находился полуголый мужчина, а это огромное табу перед праздником вознесения. Целомудрие нужно соблюдать месяц, и до встречи с Кимом для Лины это не было проблемой. — Все не так как выглядит, — тихо проговорила ведьма, увидев неодобрение во взгляде матери. — Они ни это имели ввиду, говоря «помочь ему», Линетта, — вспылила старшая Ди Бон. — Я не спал с вашей дочерью, она даже не в моем вкусе, — небрежно бросил Джин, от чего у Лины сердце вместе с гордостью ушли в пятки. — Не в твоем вкусе? — переспросила мельдонегийка, посмотрев на него с изогнутой бровью. Во взгляде Кима читалось безмолвное предупреждение, но девушка решила это проигнорировать. — Я просто жду, когда мои вещи выстираются, и, похоже, буря стихает, — ответил мужчина. Лина прикусила губу, гадая, почему ее так задели его слова. Разве не она только что говорила себе, что мужчины вроде него не встречаются с женщинами вроде нее? Девушка отошла, впуская в дом маму и сестру. Вена подошла к маме и потерлась о ее щиколотку в знак приветствия. Разве они не заметили, что, хоть мужчина и раздет, но она-то одета? Ладно, ее одежду легко можно принять за пижаму, поскольку, честно признаться, штаны часто путали с ней. Лина вновь прошла на кухню, решив сменить чай на вино, и направилась прямиком к бабушкиному запасу, который хранился охлажденным в маленьком ящике погреба. Достав бутылку, она откупорила ее и выпила прямо из горла. Вино прекрасно, и да, может ей стоило воспользоваться бокалом, но сегодня не тот день. Сегодня хотелось пить залпом прямо из горла. Из кухни Лина слышала, как мама разговаривала с Джином и сделала последнее, что Лина могла от нее ожидать. Она пригласила его на ужин. — Нет, я настаиваю. Кроме того, в ковене считают, что Линетта легко отделалась и не оставят ее в покое, пока она не искупит вину перед тобой. Она была полупрофессиональным поваром, когда уезжала из дома, и надеялась не растерять навыки за это время. — Какого черта? — спросила Лина, выглянув из-за угла, и уставилась на маму. — Это наименьшее, что ты можешь сделать, а учитывая то, как я сейчас вас застала, он хотя бы должен немного поухаживать за тобой. — Сейчас не средневековье, и кроме того, когда это стало противозаконным хорошее соседство? Джин был весь в грязи, а дождь хлынул как из ведра, если вдруг ты забыла. Я разрешила ему принять душ. Ради всего святого, я же не облизала его с ног до головы! — Линетта Ди Бон, — предупредила она. — Даже если бы я не застала вас в таком положении, ты бы все равно пыталась загладить вину за то, что сделала прошлой ночью. — Хорошо, — бросила девушка раздраженно. — Надеюсь, в саду осталась трава, которая вызывает понос, — тихо добавила Лина, на что Джин прищурился на нее, давая понять, что услышал. Склонив голову на бок, она вспомнила слова Джина. Он закинул грязную одежду в стиральную машинку, но… света-то нет. А значит он не планировал переодеваться в ближайшее время. И чем же сексуальный, пробуждающий гормоны мужик в одном полотенце планировал заниматься? В голове тут же были красочные картинки того, чем они могли бы заняться, и девушке пришлось ею тряхнуть, чтобы стереть образы. Лина как бы невзначай посмотрела в его сторону и уставилась прямо в его чернильные глубины. Взгляд просто кричал: «Реши проблему. Избавься от них». Девушка улыбнулась и ответила таким же красноречивым взглядом: «сам реши», а затем добавила: «Как думаешь, сколько еще будет длиться стирка? Учитывая, что нет электричества, думаю, ты планировал все это время меня соблазнять, а затем с гордостью пойти домой». Джин улыбнулся, и Лина сильно задрожала, едва скрывая реакцию тела на него. Казалось, он отвечал: «Я не соблазняю, а разрушаю и требую. Яростно. Малышка, я же не скрывал этого от тебя». — Мной нельзя владеть, — выпалила Лина, не желая больше участвовать в безмолвной битве с тем, у кого очевидно было преимущество. Пока. — Никогда не говори никогда, ведьма, ты уже моя, — мягко возразил он, слегка поклонился и вышел из дома… в полотенце. Она завидовала этому полотенцу, так чертовски завидовала. Она сожжет его, когда вернет. Лина подошла к окну, не в силах устоять. Ханыль присоединилась к ней, и они одновременно наклонили головы, застонали и вздохнули как маленькие школьницы, а затем рассмеялись над своей реакцией. — Линетта, нужно ли мне объяснять, как важно целомудрие в это время? — спросила мама, заставляя отвести взгляд от обнаженной и накаченной спины. — Я знаю правила и сделала то, о чем он просил, но не пойму, почему ты ждешь, что я буду ему готовить? — выпалила девушка. — Не стану я ему готовить. Ни за что! — Потому что нашей семье, как и этому ковену, нужна его поддержка. Он предложил выкупить наш магазин, дав достаточно денег, чтобы продержаться, пока не придумаю, как получить стабильный доход. — Ты не продашь магазин, он принадлежал бабушке, — возразила Лина. — Почему ты его закрыла? Джи ничего не знает ни о травах, ни о зельях, ни тем более о заклинаниях. Я удивлена, что она еще никому не навредила. Можно сделать многое: поменять составы, варить мыло или делать шампуни. — Лина, ты уехала. Единственный человек, у которого крайне большие познания в ботанике и заклинаниях — это ты, но ты покинула ковен. Я сделала то, что должна была, чтобы выжить. У Лины свело внутренности. Ну и дура же она. — Я уже начала оформлять бумаги, — продолжила мама, и ее глаза наполнились слезами. — Так разорви контракт, — выпалила ведьма. — Он поймет. — Он бизнесмен, Линетта. Не святой. Я уже получила первый взнос, благодаря которому смогла организовать церемонию открытия. — Тогда я его как-то верну, — заверила Лина. Ди Бон старшая только покачала головой, зная, что с девушкой бесполезно спорить. Она просто кивнула и улыбнулась. — Касательно ужина, надеюсь, ты не растеряла все свои навыки? — вмешалась Ханыль. — Я не умирала с голоду, пока меня не было, не так ли? — Лапша быстрого приготовления не считается, — с нежной улыбкой возразила она. — Я помню, как готовить, но уверяю вас, что он привык к изысканной еде, а не той, что я могу приготовить на этой кухне. — Можешь готовить на кухне главного дома, она под сильнейшей охраной, — возразила женщина и подавила зевок. — Есть еще что-то, о чем мне стоит знать? — спросила Лина, нахмурившись. — На прошлой неделе пропало несколько девушек. Мы не знаем, мандраж ли это перед церемонией Вознесения или же что-то происходит? Мы избегаем риска и не отдаляемся от ковена. Пока у нас нет конкретных доказательств того, что эти девушки ушли по собственной воле, будем продолжать осторожничать. — Почему старейшины не предупредили меня? — Об этом не хочется рассказывать, — утешительно произнесла Ханыль. — Ведьмы не уезжают из дома, особенно учитывая, что церемония так скоро, — заметила Лина. — Но ты уехала, — тихо и с горечью в голосе возразила старшая Ди Бон. — Я не перед церемонией уехала. К тому же я хотела учиться. У меня были свои причины. Я не в ковене. Мама, ты знаешь, покинув его тогда, я уже не могу в него вернуться и очень этому рада. Сейчас я здесь по другой причине. Но пока я здесь, я планирую спасти магазин и помочь вам встать на ноги. Магазин останется наш, даже если мне придется флиртовать с самим дьяволом.

***

Лина вошла в клуб почти в пять вечера. Еще рано, так что народу было не много, но девушка знала, что скоро тут будет не протолкнуться. Прошлой ночью она составила список, что нужно сделать перед отъездом — он оказался длиной с ее руку. Важного было много, но в список не вошло прислуживание Джину. Вчера она ходила к нему домой, после того как включили электричество и машинка постирала вещи. Однако девушка хотела спросить его о магазине. Ей потребовалось несколько секунд набраться храбрости, чтобы постучать и услышать эхо ударов в прихожей. Она стояла у двери, чувствуя себя идиоткой, когда какая-то женщина тихо спросила Джина открывать ли дверь. Лина слышала голоса, доносившиеся изнутри. — Не обращай внимания, и она уйдет, — он хотел, чтобы она ушла? Просто король противоречий. Лина была уже на полпути домой, разозлившись на его поведение, когда поняла, что так и держала одежду, которую не поленилась постирать. Ублюдок. Девушка развернулась к крыльцу особняка и бросила вещи в грязь. Мудачье. Теперь придется встретиться с Джином. Гнев стих, но гордость подняла голову. Ди Бон взглянула на бар, где некоторые посетители заказывали напитки, другие искали место где сесть. Лина направилась к бару, но не успела сделать даже трех шагов, как ее остановил здоровяк с иссиня черными волосами и глазами цвета ночного неба. Рукав покрывала татуировка от пальцев, заканчиваясь на плече. Парень высокий, не меньше ста семидесяти сантиметров с детскими чертами лица и пирсингом в нижней губе. Его губы растянулись в сексуальной ухмылке. — Он ждет тебя в своем кабинете, — объявил здоровяк. — Ты не услышала, что должна надеть, а стоило. Он не жалует тех, кто не слушает. — Спорим, он привык, что все ему повинуются, и он всегда все контролирует? — спросила Лина с улыбкой. — Всегда. Джин всегда все контролирует, и большинство повинуется ему. Босс очень быстро наказывает ослушивающихся. Ты не повиновалась? Это как играть с огнем, мисс Ди Бон. — Я не сотрудница, так что пусть забудет. И он не мой босс, кстати, так что я не стану следовать его приказам. Я не планирую задерживаться дольше, чем нужно, — это наказание. И что Джин сделает? Отшлепает меня? — спросила девушка и выгнула бровь, ожидая ответа. — Может. Тебе, кажется, не помешает порка, — заметил он, облизнув губы и скользнув взглядом по девушке. Лина прошла мимо к лестнице, ведущей на второй этаж, туда, где располагается кабинет Джина. Кинув взгляд на танцпол, она начала осматривать клуб, пока не заметила Кима, наблюдавшего за ней из огромного окна в кабинете, которое больше не было односторонним, и едва не остановилась. Черта с два она покажет, что он хоть как-то на нее влияет. Не после вчерашнего бегства. Джин шикарно выглядел в темно-синем костюме со светло-голубым галстуком, и этот костюм сто процентов такой же дорогой, как и тот, в котором он был на церемонии открытия. По крайней мере, у мужчины чертовски хороший вкус в одежде. Девушка оторвала взгляд от его глаз и пошла дальше по лестнице и коридору, направляясь к кабинету. Остановившись перед восстановленной дверью, она собрала в кучу рассеянные мысли. Она не могла позволить сейчас дать слабину. Постучав, ведьма не стала ждать приглашения, открыла дверь, вошла внутрь и тут же пожалела об этом. Джин стоял, опершись на стол, и ждал ее. В комнате находилась женщина с волосами черными, как вороново крыло, и красивым личиком эльфа. Женщина подошла к Джину, провела рукой по его груди, а он продолжал смотреть на Лину. — Оставь нас, — приказал Джин, и женщина надула губы. — Я так ждала твоего возвращения, — мягко возразила она и продолжила поглаживать его грудь изящной рукой с идеальным маникюром. — Уходи, — грубо бросил он, наконец посмотрев на девушку. «У него склад красавиц?» — подумала Лина. Эльфийка бросила на Джина последний отчаянный взгляд, а затем потопала прочь. Лина ждала, когда дверь захлопнется, но этого не произошло, — женщина оставила ее открытой, и этот факт не остался незамеченным. Ким скользнул взглядом по телу Лины, опаляя каждый сантиметр. Она не двигалась, не отвечала, делая вид, что не сопротивлялась бушующей внутри бури и повторяла про себя слова, которые услышала из-за двери вчера. Гнев необходимо использовать, а не прятать. Девушка хорошо выглядела и знала это. Она оделась в темно-синее платье с глубоким вырезом, привлекая внимание к декольте, не строившая из себя отчаявшуюся даму. На ногах черные замшевые сапоги на десяти сантиметровых шпильках. Взгляд Джина говорил о многом. Хотя она даже не пыталась прочитать его, но явно Ким хотел видеть ее голой, и Лина ответила ему тем, что знает это, но просто не хочет показывать. — Ты ослушалась меня, Лина. Не эту форму тебе дали, — сказал он, когда она проигнорировала его взгляд. — Нет, не ее. Прости, но что они мне дали? Она едва что-то прикрывает. Он засмеялся и его взгляд смягчился. — Я отдал тебе приказ и жду, что в будущем ты будешь их выполнять. Сегодня надо поработать, или же ты останешься тут со мной для наказания, которое я обещал? — Я не планирую работать на тебя в будущем, поэтому следовать приказам будет незачем, — сказала Лина, приближаясь к двери, надеясь сбежать на всякий случай. Джин совсем не дружелюбно улыбнулся. Ведьма прищурилась на него, будто могла прочесть мысли через черные озера глаз. Она уже собиралась спросить, что ей делать, когда в комнату вошел мужчина и врезался в нее. Она не ожидала такого и едва не упала лицом в пол, но Джин поймал ее. Лина даже не заметила, как он двигался, и все же уткнулась лицом в его грудь, пока он ее обнимал. Так близко к нему. Ее спокойствие полетело к чертям, и девушка жадно вдохнула мужской аромат. — Черт, Джин, я ее не видел, — раздался позади Лины глубокий, бархатный голос. Упершись руками в грудь Джина, она попробовала изящно оттолкнуть его. От этого невинного прикосновения ее прошибло током, Лина посмотрела на Джина, прежде чем вспомнить, что хочет держаться от него подальше. Например, футбольное поле между ними прекрасно бы подошло. Грех отпустил девушку и не сводил с нее взгляда, пока она отходила все дальше ради своей безопасности. Он глубоко вдохнул, и она поняла, что он втягивал ее аромат. Она не пользовалась духами, просто приняла душ. — Я помешал? — спросил парень. — Нет, — ответила Лина. — Да! — одновременно с Линой рявкнул Джин. — Извини, — пробормотал парень, и девушка посмотрела на нежданного гостя. «Ох, блядь» — подумала Лина. Красив, потрясающе красив. Светлые волосы и кожа чуть тронута загаром, глаза мягкого шоколадно-карамельного оттенка с золотыми вкраплениями, манящие пухлые губы. Секс. Чистый, первобытный. Если бы ее спросили, как выглядит секс, она бы описала его именно так. Лина посмотрела ему в глаза, и губы парня растянулись в потрясающей улыбке, от которой перехватило дыхание. — Ты что-то хотел, Чимин? — спросил Джин. — Бармен не вышел, но Тэхен может занять его место на сегодняшний вечер, — сказал Чимин, наконец оторвав взгляд от девушки. — Хорошо, возьми Лину с собой. Сообщи Минхи, что Лина будет ей сегодня помогать, — сказал Джин, вновь посмотрев на девушку. — Лина не будет помогать на других этажах. Позаботься о том, чтобы Минхи это поняла. Лина смотрела куда угодно, но только не на Кима. Он прошел мимо, а Чимин улыбнулся ей. Другие этажи? Девушку это заинтересовало. — Мы можем идти, — сказал он с улыбкой, которая заставила ее улыбнуться. — Он часто так делает, малышка. Пойдем отведу тебя к Минхи. Лина спустилась за Чимином по лестнице обратно в клуб. Минхи оказалась миниатюрной женщиной, возможно, чуть выше метра шестидесяти с пепельными волосами и улыбающимися голубыми глазами. — Привет, это Лина, на сегодня она вся твоя. Не обижай ее, Минхи, — прокричал Чимин, подмигнув Лине, и направился в сторону бара. — Сегодня будет аврал. Прошу, скажи, что у тебя есть опыт работы в баре? — Минхи осмотрела наряд ведьмы и прищурилась. — Я была уверена, что тебе выдали униформу. — Дали, но я не планирую работать тут ни минутой дольше положенного. Без обид, но форма коротковата, и выставлять на показ слишком… все, — неохотно призналась мельдонегийка. Минхи улыбнулась, а затем запрокинула голову и расхохоталась. — Говорила же ему, что нужно изменить униформу. Мужчины никогда не слушают дельных советов, да? Итак, босс сказал, что это твое наказание, но для меня ты благословение. На прошлой неделе уволили троих девушек, поэтому очень надеюсь, что ты понимаешь принцип работы. — Я работала в баре, когда была студенткой, думаю, с тех пор ничего не изменилось. — Нет, принимать и раздавать заказы. Однако люди приходят сюда не за едой, а чтобы дать волю чувствам, что может стать проблемой. Мужчины начинают распускать руки, но Джин с охраной не позволяет никому срываться. Вопросы? — спросила она, одарив Лину улыбкой. — А что сегодня особенного в баре? — поинтересовалась ведьма. — Секс на трассе, белый ром, грушевый шнапс и блю кюрасао. Попроси бармена такой на пробу. Только не напивайся, сегодня ты нужна мне трезвой. — Поняла, — ответила ведьма и направилась к бару. Остановившись у бара, нетерпеливо постучала пальцами по холодной стойке, наблюдая, как Чимин проходился по меню с барменом с отличной задницей на вкус Лины. Длинные карамельные волосы немного короче, чем у Джина, со спины хорошо смотрелись. Лина залилась виноватым румянцем, когда бармен повернулся и пришпилил ее взглядом шоколадных глаз, заставив открывать и закрывать рот, не произнося ни звука. На нем была надета футболка с надписью «Я кусаюсь». Девушка подавила нервный смешок, пока бармен приближался к ней. — Нужна помощь? — спросил он. — Или хочешь еще посмотреть? Не торопись, я не возражаю. — Извини, — запинаясь, брякнула девушка. — Грубо с моей стороны. Мне нужен Секс на Трассе. — Я более чем согласен тебе в этом помочь, — подразнил он с весельем в глазах. — Только не говори, что ты просишь коктейль, а не сам секс. Лина рассмеялась и покачала головой. Что, черт возьми, с ней не так? Она никогда не видела такого количества сексуальных парней в одном месте, и сейчас даже не могла говорить, а еще хихикала как школьница. — Фирменный коктейль. Хочу попробовать, чтобы предлагать посетителям, — сказала она, пока он положил руки на сердце и многозначительно покачал головой. — Ну, нет же, — добродушно заворчал он, подмигнув девушке, и начал доставать бутылки ликера. Чимин наблюдал за ними, а затем перевел любопытный взгляд на Лину, прежде чем повернуться туда, где хмурый Джин наблюдал за развернувшейся сценой. — Почему все красавицы заняты? — спросил бармен, переводя взгляд с Чимина на Лину и Джина. — Я не с ним, — быстро возразила Лина. — Он не в моем вкусе. — У меня сейчас странное чувство дежа вю, — мягко ответил он, растягивая губы в квадратной улыбке, и подал ей коктейль. Лина попробовала напиток и протянула стакан обратно. Чимин перехватил его и вперил взгляд в бармена. — Тэхен, Джин хочет поговорить с тобой после закрытия клуба, — сказал Чимин. Лина посмотрела на Чимина, потом на Джина и на Тэхена, гадая, что это за странная смена поведения. Минуту назад он был в восторге от помощи, а в следующую охладел к бармену. Чимин выглядел так, будто решал, стоит ли надрать парню задницу, хотя очевидно, что им нужна его помощь за барной стойкой. — Тэхен… странное имя. Я где-то его слышала. Не помню, где точно. Бармен и Чимин многозначительно переглянулись, только Лина не успела понять ничего из их взглядов. То ли они недовольны ее словами, то ли готовы подраться между собой. — Имя такое же странное, как и твое, Линетта, — ответил Тэхен, изучая бутылки в баре. — Раньше имена много значили, и они с гордостью передавались по династии от пола к роду, словно драгоценности. — Мое точно передали, — пробубнила девушка. Ведьма увидела, как за один из столиков садится парочка парней, и направилась к ним для того, чтобы принять заказ. Это оказались Феликс и Джексон — друзья Минсока. — Что вам принести, ребята? — спросила Лина. Им было неловко, но в конце концов они сделали заказ. — Эй, — позвал девушку Феликс, когда она уже направлялась в бар. — Могу я с тобой поговорить, может позже сегодня? — О чем? — Слушай, знаю, мы избегали тебя с момента твоего возвращения и хотим загладить вину, — тихо проговорил он, нахмурившись. — Хорошо. Позже, — ответила мельдонегийка. Было почти нормально вновь разносить напитки. Джин стоял у бара спиной к стойке и затуманенным взглядом наблюдал за Линой. Скользнул взглядом черных глаз по всему телу, и ее женские части затрепетали, хотя она и призывала их вести себя прилично. Этот парень не для нее и никогда не будет. Когда дело касалось свиданий, у бабушки была простая истина — если ветка слишком высоко, не стоит прыгать за ней. Либо ветке надо нагнуться, либо ты будешь как идиот за ней прыгать. Джин — ветка, а она собиралась начать прыгать. — Пошевеливайся, — рявкнул Ким, когда девушка остановилась и посмотрела на него взглядом, полным желания. — Я нормально работаю, — небрежно бросила она. — Ты десять минут принимала заказ у тех парней. — И ты спустился со своего наблюдательного пункта, чтобы сказать мне об этом? — спросила Лина, передавая заказ ухмыляющемуся Тэхену. Джин осмотрел ее тело с жаром, и она задрожала. Посмотрев прямо в темные глубины его глаз, Лина улыбнулась. — Мог бы просто оттуда крикнуть. — Я не кричу, Лина. — А может следовало бы? Разрядись, оживи немного, — предложила ведьма, еще больше взбесив Кима. С этим парнем что-то не так, и ее это волнует. Лина собиралась подкалывать Джина еще, но почувствовала Ханыль и посмотрела на толпу, входившую в клуб. Девушка обернулась и увидела Джина, который рассматривал ее точно так же, как и она людей, вошедших в здание. Он рассматривал ее, словно она антикварная ваза, с восхищением во взгляде. В отличии от других он не отводил от нее глаз. Девушка улыбнулась и посмотрела через плечо Кима на Тэхена, который уже приготовил заказ. Ведьма потянулась через стойку и взяла поднос, когда свет погас и неоновые огни затопили помещение. Кто-то схватил ее за руку, и она повернулась к Джину, который так и продолжал на нее таращиться, пока на стене не зажегся яркий свет, озаряя руны, прорисованные до самого потолка. Убрав руку, Джин отодвинулся. Лина подавила тоску и сожаление от того, что он уходит, пока не поняла, что он идет в сторону только что вошедшей толпы, среди которой была и Ханыль. За Джином пошли его люди: Чимин, парень с татуировкой на руке и еще один, но Лина его не знала, хоть лицо было до жути знакомым. Лина моргнула, наблюдая за их перемещением, словно время и пространство не имели никакого значения. Девушка попыталась сосредоточиться и проследить за ними, но не выходило. Они исчезли прямо перед тем, как дошли до сестры и ее друзей. Ведьма была так сосредоточена, что подпрыгнула, когда Тэхен пальцами нежно попытался закрыть ей рот. От удивления у нее очевидно отвисла челюсть. — Ты видел это? — спросила она хриплым от шока шепотом. — Видел что? — переспросил он, подойдя к ней ближе. — Джин просто исчез, как будто испарился. Пуф, и нет его. Он уже не здесь… — Он здесь, — перебил девушку бармен и кивнул влево. Лина повернулась и увидела, что Джин сидит на прежнем месте у бара, сексуально опершись о стойку. — Что, черт возьми, ты подмешал в тот коктейль? — прошептала Лина с бешено колотящимся сердцем. — Ничего, — сказал он, взглянув на Джина, а потом снова на Лину. Ди Бон схватила поднос и пошла сквозь толпу, стараясь убраться подальше от Джина. Она знает, что только что видела. Все его люди, включая его, передвигались невозможным образом, которому она стала свидетелем. В тот момент, когда она увидела, как передвигается Джин, что-то внутри подняло голову и закричало «опасность». Лина на минуту оторвала взгляд от Джина посмотреть на столы, которые обслуживала, и зацепилась взглядом за лестницу, а точнее за мужчину, который спускался по ней. Глаза девушки в ужасе расширились. Перед ней поплыли картины: больница, мужчина при смерти на операционном столе, шестеро мужчин, ждущих его, и Джин, схвативший ее за руку. В голову врезалась аура предводителя. Она вспомнила все, что забыла. Музыка перестала для нее звучать, она больше ничего не слышала, видела только шестерых мужчин, находящихся в разных частях клуба, и их ауры. Грехи, семь смертных грехов, а Ким Сок Джин их предводитель. Гордыня. Мужчина, спускавшийся по лестнице, остановился и безошибочно вперил в нее взгляд. Узнал. Мин Юнги. Пожиратель Душ. Гнев. Лина чувствовала на себе шесть пар глаз, готовых в любой момент наброситься на нее. Волны дикой первобытной энергии выходили из девушки, пол под ногами задрожал. Люди, окружавшие ее, падали без сознания от подавляющей магии. Лина превратилась в один сгусток энергии, погружаясь в транс защитной магии. Тьма внутри девушки подняла голову, призывая своего хозяина и мучителя. Лина попыталась затолкать эту энергию глубже в себя, не дать ей вырваться на свободу. Руки взметнулись в воздух в попытке оградить девушку, защитные руны вырисовывали пальцы и тут же они разрушались, словно кто-то запрещал ей пользоваться магией. Джин возник перед Линой из ниоткуда, на его шее горели руны золотым огнем. — Не борись, сдайся, — ласково прошептал он. — Пошел ты к черту, Гордыня! Тьма в душе девушки замурлыкала, словно довольная кошка ластится о тело хозяина. Последнее, что услышала Лина перед тем, как погрузиться во мрак, слова, заставившие ее похолодеть от ужаса: — Вот и встретились, Добродетель, — сказал Джин.