Академия "Утопия"

Нет, это был не сон. Она стоит и смотрит на живого человека, который ей сейчас не привиделся. Первую секунду Февраль не может понять, что не так, или ей так плохо видно? Ладно, его нижняя часть волос отчего-то выцвела, но… Но потом её глаза рассматривают все смущающие детали в этой проклятой дымке тумана. Кожа Чон Уёна какая-то неестественно бело-серая, словно трупного цвета, с синими прожилками. Он повернулся к ней лицом, и теперь она видит старые шрамы у уголков рта, будто ему пытались его разрезать, разорвать. Да и губы слишком тёмные, с какой-то синевой. Что-то не так со склерами в глазах, слишком много красных лопнувших сосудов. На мгновение даже кажется, что под кожей пару раз пробегают чёрные вены, ползут змеёй, как трескающаяся штукатурка. Ей же это кажется? Но и это человек перед ней — не тот монстр, которого она видела не так давно. Чон Уён обычного роста, не гигантская махина с когтистыми лапами, без загадочной маски на лице. И вот он стоит, не мигая, странно смотрит на неё. — Февраль, зачем ты пришла в это место? — раздаётся вдруг из его горла. Но голос не такой привычный, а надломленный, хриплый. Словно он сорвал его, долго и отчаянно взывая к кому-то. Она вздрагивает при звуке своего имени, рассеянно хлопая глазами. — Чон Уён, это ты? — со вздохом, наконец-то произносит она. Он всё так же не отвечает, странно таращась, разглядывая, замерев как каменная статуя. — Чон Уён? — вновь повторяет Февраль и, повинуясь внутреннему порыву — какому-то восторгу, что была права, что он таки жив! — делает к нему шаг вперёд, с трудом сдерживая торжествующую улыбку. Но он вдруг резко отшатывается, делая два шага назад. И Февраль застывает как вкопанная, ощущая мимолётное, проскользнувшее чужое чувство испуга. Глаза Уёна распахиваются, странно выкатываясь, ноздри бешено раздуваются. А потом весь спектр его эмоций сменяется просто в секунду. Страх, восторг, ярость, злость, нежность, радость, стыд, лютый стыд, сожаление, вновь ярость. Всё это меняется внутри него в считанное мгновение. Такое в целом практически невозможно. Невозможно для морально, психически здорового человека, ибо такой быстрый водоворот эмоций — это полный душевный и эмоциональный раздрай. Февраль сама застывает, внутреннее пугаясь его реакции. Она снова беспечна — ведь видит же, что перед ней уже… не совсем человек. Весь его нездоровый вид говорит о том, что Проклятые земли его изменили, пребывание в аномалиях долгое время не проходит бесследно. Его нездоровые глаза, трупного цвета кожа и виднеющиеся чёрные вены — всё говорит о том, что с ним давно не всё в порядке. И этот резкий скачок разнообразных эмоций — тому подтверждение. Уён резко делает вздох, до боли закрывая глаза. Словно пытаясь успокоиться. А потом открывает их вновь, и на его лицо водружается безэмоциональная маска ледяного спокойствия. Февраль успевает услышать только жутковатый хруст — Уён до боли сжимает пальцы в кулак, но затем расслабляет их, придавая телу мнимое спокойствие. Февраль поднимает на него теперь растерянный взгляд. Он всё так же пялится на неё, и то, что он не мигает, до жути пугает. Теперь она явственно ощущает, что он успокоился немного и… ждёт? Он чего-то явно ждёт. Её реакции? У неё вдруг прокрадывается мысль, а насколько остался невредимым его мозг? Его самосознание, адекватность, память? — Уён, — она всё же делает очередную попытку к общению, намереваясь это проверить. — Уён, я Февраль Бетраш, ты помнишь меня? Он не отвечает, но уголки его губ едва заметно ухмыляются, глаза с лопнувшими капиллярами пристально следят за её лицом. — Ну конечно помнишь, ты же назвал меня по имени. — вздыхает она. — Что ты тут делаешь? Тебя не должно здесь быть, – неожиданно вопрошает он, его посиневшие губы раскрываются и произносят эти слова, и его голос вновь вводит девушку в ступор, как и странный взгляд. Не придумав ничего лучше, она просто начинает говорить, как есть: — Я шла сюда с командой, через шахты. Но, похоже, пол знатно обвалило, и мы все свалились сюда. Что это за место? — вопросила она, но ответом ей послужило лишь молчание. Вздохнув, девушка продолжила: — Мы пробирались шахтами по тоннелю, который мог бы вывести в нижние этажи под университет Кёнгу. Туда, где два года назад с группой вы пробрались, получив анонимный сигнал о помощи. И пропали все под завалами. Да, мы шли сюда, чтобы найти какие-то зацепки старого дела, выяснить, что произошло. — Февраль видит, как одна бровь Уёна едва заметно приподнимается в насмешливом недоумении, и быстро продолжает. — Всё благодаря тебе! Это же ты напал на тех патрульных, когда я угодила в капкан? Это же ты был тем… — она на мгновение замолкает, не сообразив в миг, как более нейтрально заменить слово «монстр». — Тем — кем? — тихо спросил Уён, и не один мускул на его лице не дрогнул. — Тем странным существом! — без обиняков выпаливает Февраль. — Ты же узнал меня, поэтому не тронул! Ты убежал, когда я позвала тебя по имени! И я была теперь уверена на сто процентов, что это таки был ты! Я сразу начала искать по тебе информацию, вернувшись в «Утопию». В каком же я была шоке, когда мне сообщили, что ты погиб два года назад. Но я не поверила в это, в тот бред, что был написан в отчётах. И решила всё разузнать. Я нашла Чхве Сана, твоего бывшего командира и соратника, — на лице Уёна не отобразилась ни одна эмоция, но девушка явственно ощутила благодаря своей способности, как он на секунду изумился, — я уговорила его пойти со мной, чтобы разузнать, найти что-то о тебе. Но мы умудрились здесь разделиться. И в итоге… я неожиданно встречаю таки тебя! И ты действительно жив! Февраль практически выдыхает от радости эти слова, глупо улыбаясь от какого-то детского восторга, что так быстро обнаружила того, кого считали погибшим, практически на ровном месте. Но Уён никак не разделяет её радости, он смотрит на неё исподлобья загадочным взглядом. И это выбивает её из колеи, заставляет странно напрячься. — Так… что произошло? — вопрошает она, хмуро наблюдая за его отстранённым выражением лица. — Что… что с тобой произошло? Уён? Уён! — чуть громче окликает она его, заставляя посмотреть себе в глаза. Он и смотрит, лишь на миг, а потом медленно отводит взгляд. Чуть ухмыляется, а затем вдруг разворачивается и обходит её боком. — Забудь, — говорит он, обминая её. Февраль машинально разворачивается за ним, но парень словно не уйти старается, а просто кружит медленными шагами вокруг неё. — Забудь и убирайся с этого места. Оно может плохо повлиять на тебя. — Что? — переспрашивает Февраль, удивленно следя за ним взглядом. — Твоя маска на лице, — он едва заметным движением кивает головой, и Февраль понимает, что он про её прозрачный респиратор, — она бесполезна здесь. Эта аномалия пройдет и так. — Это не радиация, — зачем-то уточняет она. — Дозиметры ничего не показали. — Это нечто другое, новое, оно со временем меняет людей, — он всё медленно выхаживает вокруг неё, наматывая очередной круг, будто краем глаза рассматривает со всех сторон. В этом призрачном тумане Уён похож на какого-то живого мертвеца с серым цветом кожи, тёмными губами и этим пугающим, отстранённым взглядом. — Меняет как тебя? — не сдаётся Февраль, синхронно повторяя его движения, разворачиваясь следом. Она неожиданно замечает, что он всё-таки иногда моргает, и почему-то это банальная вещь успокаивает её. — Возможно, — следует безэмоциональный ответ. — Что с тобой случилось? — упорно не сдаётся Февраль. — Что там в итоге произошло? Что с тобой? Почему ты прячешься здесь два года, не пытаясь с кем-то связаться? Это связано с кем-то, причастным к событиям тех взрывов? — Просто уходи, возвращайся на поверхность, — последовал очередной равнодушный ответ. — Я не могу уйти! Я здесь ради тебя! — упрямо возразила Февраль. Уён остановился и нечитаемым взглядом уставился на неё. Это выглядело жутко сквозь туман, словно на неё таращился утопец из детских-сказок страшилок. Страх, восторг, ярость, злость, нежность, радость, стыд, лютый стыд, сожаление, вновь ярость. Февраль снова чувствует дикий водоворот чужих эмоций, с неконтролируемой скоростью меняющихся в нём — лицо парня на миг даже дёргается, не в силах справится со своим состоянием. На секунду странная чёрная вена проползает по левой щеке. Но эти эмоции резко пропадают, девушка так же резко перестает их чувствовать, как и внезапно ощущать секунду назад. Она вздрагивает, будто её только что придавили невидимой стеной. — Здесь, ради меня? Неужели? — хмыкает Уён, наконец-то останавливаясь, полубоком взирая на неё. — Именно, — кивает Февраль, чудом справившись с нарастающим чувством страха. — Я действительно, честно хочу знать, что произошло! Уён смотрел на неё загадочным взглядом, на его губах едва дрогнула лёгкая насмешливая улыбка. Но на мгновение девушка ощутила промелькнувшее чувство печали. — Как иронично, — сказал он, и голос его прозвучал так глухо среди промозглого тумана. — Я так старался, чтобы ты меня заметила, но тебе было плевать. Но стоило умереть для всех и превратиться в монстра, как ты тут же испытала ко мне интерес. Такое вот тебе нравится, да? Февраль вздрогнула, поражённая этим опусом. В этой насмешке, на самом деле было скрыто столько всего личного и травмированного, что ей стало не по себе. — Не говори так, — тихо сказала она, но, конечно, он её прекрасно слышал. — Я могла быть груба на чужие ухаживания, ведь не обязана отвечать взаимностью. Но человечность и стремление к правде — это всегда для меня было важно. Я не могу оставить просто так то, что кто-то пострадал, и это оказалось безнаказанным, невыясненным. А в итоге… что с тобой произошло? Уён в очередной раз не ответил, едва слышно хмыкнул и вновь продолжил свой медленный хоровод вокруг неё в тумане. — Уён! Поговори со мной! — с чувством воскликнула она. — Пожалуйста! Что произошло? — Я могу показать, как отсюда выйти, — сказал он, равнодушно взирая перед собой, делая мелкие шажки, словно шагал по импровизированному невидимому канату. — А ты забудь путь в это место. Просто забудь, и не лезь. Ничего уже не изменить, прошлого не вернуть, как и мёртвых. — Но ты же живой! — возражает она, поворачиваясь за ним следом на одном месте. — Почему ты таким стал? Как ты выжил при взрыве? Это аномалия такое сотворила? Но это что-то совсем новое что-то… Он ничего не отвечает, расхаживая вокруг неё прерывистыми шагами. И Февраль понимает, что практически не добьётся ответа — Уён ушёл в глухую оборону. Понимает ли он вообще происходящее? Почему она так беспечна с ним? С тем, кто был странным существом и выглядит как… не совсем человек? Февраль лишь протяжно вздохнула. — Скажи хоть, что чувствуешь сейчас? — грустно сказала она. — Тебе не больно? Уён застывает на месте, и ошарашенно вскидывает на неё глаза. На секунду в них действительно отображается искреннее удивление. — Что? — Не больно? — Февраль теряется, чуть сжимается, печально смотря на него. Её взгляд пробегает по его рукам, исчерченных шрамами, странному рту, неестественной кожи. — Ты выглядишь… другим… Как это отражается на тебе? Ты хоть… не страдаешь сейчас? Он смотрит на неё протяжно, немного безумно, как-то так, словно она задела что-то важное в нём. — Я действительно хочу знать. Пожалуйста… — шепчет Февраль и медленно делает шаг вперёд, намереваясь подойти к нему ближе. — Стой! — Чон мгновенно делает шаг назад, резко выкидывая руку, словно жестом говоря «остановись». — Не подходи. На миг Февраль чувствует чужой страх, а под ним, словно замаскировавшаяся вторым слоем — промелькнувшая нотка агрессии. Это ощущается так, как будто в нём живёт две личности — яростный и агрессивный Зверь, а вторая — старый добрый Уён, который потерялся. — Извини, — она тут же замирает как вкопанная. — Я не хотела тебя пугать, я не причиню тебе вреда, поверь! — Наоборот, это я могу причинить тебе вред, — сухо говорит он, делая едва заметный шаг назад. Февраль неосознанно хмурит свои брови. — Нет, не причинишь, — спокойно говорит она. — Не пытайся отпугнуть меня. — Уверена? — хмыкает Уён, его ухмылка столь непривычна для неё. Она никогда раньше не видела таких саркастических и одновременно печальных эмоции на его лице. И сейчас эта улыбка, уголками вниз, особенно кажется жуткой из-за странных шрамов у рта. На самом деле, он прав — Февраль абсолютно не уверена, что не причинит вреда. Она не понимает, чем он стал, и почему сейчас в относительно человеческом обличье. Она и говорила с ним так же для того, чтобы понять — насколько он остался адекватен, насколько… человечен. — Уверена, что не причиню? — повторяет совсем тихо он свой вопрос, нарочито ехидно. — Тебе следует быть менее беспечной, более осторожной. Тем более, когда перед тобой стоит непонятно что, — хмыкает парень. — Ты должна держать оружие наготове, а не лясы с неизвестным точить. — Ты не неизвестный, — упрямо возражает она. — Я помню тебя. — Неужели? — вновь саркастическая ухмылка. — Да, Уён, — кивает Февраль, чуть вздыхая. — То, что ты сейчас говоришь, это всего лишь бравада. Попытка скрыть боль. Но я здесь, чтобы помочь. Не нужно тащить всё в одиночку. Ты всегда был добрым и приветливым. Даже несмотря на моё равнодушие в прошлом ты никогда не переступал никакую черту, не переходил рамки приличий. Поэтому… — Это было раньше, — перебил он её, в его голосе скользнули странные ледяные нотки, колкий взгляд буравил девушку. — Тот Уён исчез, вместо него родилось чудовище, и тебе стоит быть осторожнее. — Не говори так, я всё равно в это не верю, так что… Он метнулся так быстро, что Февраль вообще не сумела отреагировать. Крепкая ладонь мёртвой хваткой схватила её за левую руку. Правую она машинально занесла для удара, но Уён поймал её так же легко. Девушка хотела было ударить ногой его в пах, но он оказался быстрей: резким, но лёгким ударом ступни он сбил её с ног, и они оба упали на холодную землю. Февраль отчаянно вздохнула, понимая, что оказалась совершенно в проигрышном варианте. На ней лежал сильный молодой человек, весом своего тела не давая вырваться и вырвать ноги, чтобы хотя бы можно было ударить. Руки её он намертво держал разведёнными от тела так, что как ни старалась она, не могла вырваться. — Что ты делаешь?! — истерически крикнула она. Но тут же притихла, ибо его лицо было так близко, что носы практически касались друг друга. Но на ней был прозрачный респиратор, и нос Уёна просто коснулся тонкого материала. На стенках маски проступил пар от его дыхания. Он закрыл глаза на мгновение, и Февраль в ужасе почувствовала, как он... пытается совладать с желанием, с возбуждением. Уён резко распахнул глаза обратно, уставившись в её. И девушку на какой-то момент парализовало. Она совсем растерялась, не понимая, что чувствует, точнее, что чувствует он. Ибо в голове Уёна царила полная каша из эмоций. И страх, и гнев, и вожделение, и лютая тоска с разочарованием перемешались в нём, но он усиленно пытался схватиться именно за тоску, словно за светлое чувство. Поглощённая чужими эмоциями, Февраль даже пропустила момент, как он закидывает её руки ей за голову, скрещивая, и держа её запястье всего лишь одной рукой. А второй — стягивает с неё прозрачную маску. Февраль испуганно делает вздох, чувствуя тяжёлый воздух и его сильную сырость. Она испуганно смотрит в тёмно-карие глаза, практически вплотную смотрящие в её. — Эта маска здесь бесполезна, — говорит Уён, видя её растерянную реакцию, словно девушка пытается задержать дыхание. Но она вздрагивает из-за другого — ведь теперь чувствует его горячее щекочущее дыхание на своём лице. С другой стороны… это означает, что он живой, раз такой… тёплый? — Что ты делаешь? — пискнула Февраль, видя, как его взгляд странно скользнул по её губам. — Показываю, что ты неправа. Не стоит сомневаться и говорить, что я не могу что-то сделать, — тихо сказал он и наклонился. Февраль вздрогнула и быстро зажмурилась, вся скукоживаясь, ожидая насильственного поцелуя. Она изогнулась всем телом, пытаясь вырваться, но Уён сильнее прижал её своим весом. И в голове Февраль всё поплыло вверх дном, она даже не сразу сообразила, что её страх смешивается с чужими чувствами, мешая всё воедино. Она вжимает голову в плечи, ощущая, как её носа касается чужой нос, осторожно проводя его кончиком по её коже. Но внезапное желание и стремление обладать перекрывается отчаянным внутренним криком, а затем горьким разочарованием, расстроенной грустью. «Боится, она в ужасе», — проносится в её голове. Но это же не её мысль была? Горячее дыхание исчезло с её лица — и, на удивление Февраль, Уён отпустил её руки и молча поднялся. — Я так и думал, — прозвучало над её головой. Февраль моментально распахивает глаза и подрывается на ноги, видя, как Уён медленно отступает назад спиной, уходя в глубь тумана. — Уён?! — Уён мёртв, того Уёна больше не существует, — тихо сказал он, делая очередной шаг назад. Его холодные глаза безучастно смотрели на растерянную девушку. — Ты ищешь призрака. Но больше не ищи. В следующий раз его подобие может убить тебя. Очередной шаг назад, и он полностью исчезает в тумане, растворяется в его дымке. — Ч…что?! Ты куда, стой! — тут же кричит в возмущении Февраль и бежит вперёд, за ним. Она делает пару шагов, но уже не видит его. — Уён?! Уён! — кричит она, не сдаётся, вращаясь в плохо видимом пространстве. — Мы не договорили! Она пробегает ещё пару метров, но ничего не видит, отчаянно вслушивается, но как слепой котёнок в этой местности. — Пожалуйста, поговори со мной! Ты же слышишь! Шаг влево, шаг вправо — ничего. — Уён, не уходи, мне надо знать, пожалуйста! Она натыкается на какую-то стену в дымке и бежит вдоль неё. Но ничего, она потеряла его. — Пожалуйста! — в который раз произносит Февраль, в отчаянии смотря куда-то впереди себя. — Ты не должен тащить этот груз в одиночестве! Позволь его разделить с тобой! Она ничегошеньки не видит, но вдруг ощущает где-то совсем рядом резкую вспышку отчаяния. Он всё ещё здесь, следит и слушает. Ему плохо, ему одиноко. — Уён! — с мольбой зовёт Февраль. — Теперь я действительно хочу тебя услышать, выслушать всё, хоть тебе кажется, что поздно. Вновь тишина. — Что это был за мальчик, укутанный на диване, на которого ты смотрел в видении? –выпаливает она, как-то меняя тактику. Что угодно, лишь бы привлечь его внимание. Но вдруг её словно накрывает ушатом лютого ужаса. НЕ её. Февраль отчаянно вздрагивает, дёргаясь от испуга, когда из тумана, словно из ниоткуда на неё вылетает мужское тело. Она лишь успевает увидеть шокированные, выпученные глаза Уёна. Она вскрикивает, чувствуя странную боль, когда он хватает её руками за плечи. — Ты видела здесь видения?! Ты можешь видеть?! — над ней мгновенно склоняется перекошенное в странной гримасе лицо. Уён смотрит на неё ошарашенно, потеряно. — Ты можешь видеть?! — Я… я… — на мгновение замямлила она, испуганная, потому что её трясли в стальной хватке, его лицо было так близко, что она разглядела чуть удлинённые резцы и клыки в его рту. А глаза его сейчас странно вращались, как у какого-то безумца. Февраль вздрогнула, потому что стало больнее — она повернула голову и в ужасе увидела стремительно удлиняющиеся когти в перчатках без пальцев. — Больно! — Я тебя спросил, ты видишь?! — вдруг яростно, очень злобно прошипел он, и в очередной раз тряхнул девушку так, что на мгновение ей показалось, что её мозг бултыхнулся в черепной коробке. Разумеется, это было не так, но сила этого парня просто поразила её. — Да, я что-то видела, — сглотнув, быстро ответила Февраль. Она изрядно напряглась от такой его внезапной вспышки злости. Эта эмоция вылетела словно из ниоткуда. — Я видела пару видений в этом месте! Я не знаю что это такое, это аномалия? — Это в первый раз с тобой? — Уён явно игнорирует её вопрос, он всё вглядывается и вглядывается в её лицо, будто пытается что-то там прочитать, практически прогибая девушку назад в спине. Его руки так сильно сжимают её плечи, что Февраль кажется, что они сейчас хрустнут. — Ты можешь видеть чужие воспоминания?! Только прикасаясь?! — Нет! Это впервые, это что-то новое, я полностью уверена, что это из-за этого тумана! С ним что-то не так! Уён вздрагивает и на секунду даже ослабляет свою свирепую хватку. Он хлопает глазами, а затем его взгляд нервно мечется из угла в угол. — Тебе нельзя здесь находиться! — в ужасе шипит он. Его ноздри нервно раздуваются. — Только не здесь! Почему оно мгновенно действует на тебя? Это неправильно! — Что действует? Это таки жуткая аномалия? — Февраль хмурит брови. — Это оно… изменило тебя? Он не слушает её, резко отпускает, но только для того, чтобы поменять положение хватки: Чон берёт её за руку, стискивая её ладонь в своих пальцах, и тянет за собой. — Куда мы? — Февраль с некоторым ужасом смотрит на удлинившиеся когти, сжимающие сейчас её руку. — Я выведу тебя на поверхность, тебе здесь не место, — он чуть ли не переходит на бег, мчась куда-то сквозь туман. — Подожди, подожди! — она тщетно пытается выдрать свою кисть, но её лишь сжимают сильнее, до хруста костей. — Здесь ещё мои друзья! Надо их найти! Он игнорирует её, таща с силой в неизвестном направлении. — Почему ты так испуган? Ты можешь мне ответить? Твои эмоции меняются с каждой секундой! Уён резко останавливается, что Февраль чуть ли не влетает в него всем телом. Но успевает затормозить прямо перед его носом. Её взгляд встречается с его выпученными, дикими глазами. — С чего ты взяла? — тихо спрашивает он, не мигая глядя на неё. — Ты сказала, что не видишь видения? Ты не врёшь мне? Февраль запуталась в его ощущениях — он почему-то сильно злится и невероятно испуган в одночасье. Пытается сдержать гнев, но и одновременно переживает за неё. Но одно она улавливает точно — он что-то знает, и ждёт от неё правды. Ей хочется зацепиться за эту соломинку, за единственную ниточку его интереса, попытаться его разговорить. Поэтому она вдруг решается сказать правду: — Я могу чувствовать эмоции. Не мысли и воспоминания, а эмоции. Когда кто-то злится, радуется и тому подобное. — Это началось сейчас или в этом году? — Уён застывает, смотря на неё не мигая. — Нет, это давненько. Я всегда могла считывать, кто что чувствует. — Ты ощущала мои эмоции… раньше? — тихо вопрошает он. — Возможно, да, — честно кивает девушка. — Как и других людей. Это происходило не нарочно, мимоходом. Я всего лишь чувствую, что они ощущают, особенно, если эта эмоция очень сильная. Вот как сейчас. — Как сейчас? — спрашивает он так, словно не понимает. Чон вылупился на неё, будто видит в первый раз, а она поведала ему небывалую тайну. — Да, — кивнула Февраль. — И сейчас я чувствую, как ты потерян. Как тебе больно, как одиноко, как хочется выть от безысходности, от несправедливости жизни, от осознания того, что так может статься навсегда. И тебе придётся здесь остаться на всю жизнь, чтобы не пострадали другие. Это так невыносимо! Она перечисляет это бездумно, просто говорит, потому что эта лавина чужих чувств вдруг обрушивается на неё со скоростью света. Даже мороз идёт по её коже от этого липкого чувства, ей хочется заплакать от такой несправедливости. Ведь так хочется назад. В нормальный мир… Уён смотрит на неё ошарашенно и машинально отшатывается. — Прекрати, — тихо говорит он. И зачем-то добавляет. — Ты понятия не имеешь, каково всё это было… — Не имею, — соглашается Февраль, кивая. — Но я могу чувствовать. И это… ужасно, — она передёргивает плечами. — В тебе столько злости и ярости, всё смешалось в кучу. Ты противишься этому, но тщетно. Но вместе с тем…. Февраль кажется, что она начинает задыхаться, настолько её заполоняют чужие эмоции. Её разрывает на части отчаяние. Как он может с этим жить?! Ей плохо, ей безумно плохо! — Больно! — она вдруг хватается за сердце, которое сжимается в тисках, словно его пырнули ножом. — Как же больно! — Прекрати! — Уён отшатывается от неё сам, хватаясь за голову. Его странно передёргивает. — Замолчи! — по его лицу вдруг ползут как змеи чёрные вены. — Пожалуйста, не отстраняйся! — она вскидывает голову, но её руки хватаются теперь за живот, который скрутило в тугой узел от чужого чувства отчаяния и страха. — Боги, как же тебе плохо! Почему ты не пытался с кем-то связаться? Как можно терпеть такое одному?! — Я никого больше не хочу видеть! — прошипел он сквозь зубы, странно дёргаясь, словно в медленных конвульсиях. — Я хочу остаться один! — Неправда. — Да что ты знаешь?! — очередной злобный рык. — Я… — Февраль на мгновение зависает, пытаясь уловить другую его эмоцию. Очень сильную, очень нуждающуюся, но так умело спрятанную за другими агрессивными чувствами. Их взгляды встречаются, и она вдруг осознает всю его внутреннюю боль. — Так одиноко, — говорит она, не в силах сопротивляться этому наваждению. — Так страшно здесь… одному… в темноте… Выражение лица Уён меняется, его брови приподнимаются, он похож на испуганного ребёнка посреди тёмной комнаты, полным страшных чудовищ. — Молчи, — просит он едва слышно. — Я не хочу оставаться один во тьме, — Февраль сама не понимает, что происходит. Чужие эмоции просто покоряют её, и она падает в них как в омут с головой. — Так грустно… Больше всего я хочу, чтобы меня прямо сейчас… обняли. Уён замирает, смотря на неё затравленно, так по наивному беспомощно. Она вскидывает на него глаза, полностью поглощённая этим желанием. Оно кажется ей невыносимо сильным и единственным, чего она так жаждет в эту минуту. Но она ли? — Обними меня, — вырывается у неё. И Уён сглатывает, услышав эту фразу. Но Февраль вновь поддаётся чужому порыву, выдавая за свой. Она даже не различает, в эту секунду ей хочется, чтобы её действительно обняли и успокоили. — Обними меня, пожалуйста! — она протягивает с мольбой к нему свои руки. С потемневших губ Уёна срывается тихий, болезненный стон. Он пытается отшатнуться, но девушка вдруг резко делает пару шагов навстречу, и обхватывает его за талию, роняя голову на грудь. Сердце стучит. Его сердце стучит как у обычного человека. Он вполне живой. Она чувствует, как он отчаянно замирает, поражённый. Её же руки поднимаются вверх, по его талии к лопаткам, обнимая в тёплых объятиях. А затем чужие руки обхватывают её в ответ. Робко, трепетно, так нежно. — Всё хорошо, Уён, — прошептала она и ощутила лёгкое дыхание на своей макушке. Её ладонь осторожно погладила его по спине. Февраль почувствовала, как он едва заметно задрожал, с каким-то восторгом обнимая девушку ещё крепче. Её тепло показалось ему самым бесподобным чувством на свете. Его руки вцепились за шиворот её одежды, пальцы ощущали материю, реальную ткань. На мгновение Февраль стало лучше, чужой дурман отпустил, и она смогла нормально мыслить. Её голова покоилась на чужой груди, и она с грустью подумала, чего же он тут натерпелся, что стал таким? Полностью неуравновешенным, жутко искалеченным морально? Что даже простые объятия привели его в неописуемый восторг? Февраль ощутила его новую сильную эмоцию: он с трудом верил в своё счастье и не мог допустить ни единого шанса, чтобы оно вдруг внезапно ускользнуло! И от переизбытка чувств Уён неосознанно сжимает Февраль сильнее — удлиненные, неестественные когти не контролируемо вонзаются в её куртку, практически проходя насквозь через ткань. Девушка пугается, почувствовав их острие, и невольно отталкивается от чужого тела. И эта её реакция в мгновение ока пугает его — Уён пытается понять, что она это сделала не специально, но зверь внутри него ревёт от злости и жадности, ревниво чувствуя, как добыча ускользает. И сильные руки резким рывком возвращают её обратно. — Ах! — Февраль машинально вскрикивает, на этот раз отчётливо ощущая сжатие когтей в чужих объятиях. — Уён, ты делаешь мне больно! Её вскрик заставляет его встрепенуться — Чон отлетает от неё, как ошпаренный. Февраль хочет что-то сказать, но на миг теряется. Ибо с Уёном что-то происходит. — Нет! Нет-нет-нет! — вдруг отчаянно взвыл он, его глаза закатились, а сам он резко согнулся в три погибели, словно его со всей силой ударили в живот. — Что с тобой? — Февраль сделала робкий шаг вперёд. — Нет, не подходи! — гаркнул он, но что-то в его голосе окончательно изменилось. Тело Уёна будто билось в конвульсиях, он отчаянно задрожал и резко свалился на колени, сильнее обхватывая самого себя, и роняя голову практически наземь. — Февраль, уходи быстрее! — простонал он, казалось, эти слова дались ему с жуткой болью. Чон вдруг заскулил как раненный зверь. Она не видела его лица, но могла предположить, что то, что сейчас капает на землю — это струйка пены изо рта. И ей бы уходить, но водоворот его чувств сбивает напрочь. Ему так больно, что она аж вздрагивает, вместе с тем ощущая чужой страх — страх одиночества. Но вместо этого Уён злобно рычит сквозь стиснутые зубы: — Пошла отсюда! Пошла, нахрен, кому сказал! — Уён! — восклицает она в ужасе, теряясь, не понимая его чувств. Одно она улавливает точно — он врёт, специально прогоняет, чтобы не навредить. Февраль тут же бросается к нему, падая на колени. Её руки тянутся к его плечам, чтобы обнять и успокоить. Но только её пальцы касаются чужих обнажённых плеч, скорчившийся молодой человек вздрагивает, как хищник, на которого нападают исподтишка. Февраль успевает только увидеть, как он вскидывает голову с закатившимися глазами, как по лицу мгновенно растёт какой-то нарост, та самая костяная маска. В него будто тёмная тварь вселилась — перед девушкой теперь был дикий, рассвирепевший зверь, желающий только одного — порвать свою жертву в клочья. Уён резко клацает челюстью и с диким, злобным рёвом бросается на неё. Февраль только успевает моргнуть испуганно, как её просто валят на спину, на пыльную землю. Она отчаянно моргает второй раз, видя летящую на неё клыкастую пасть, ощущает, как чужие когти до боли вжимают её в пол. А потом Уён стремглав вгрызается зубами в её плечо. Далеко не тонкая кожа куртки Февраль лопнула, как шкурка помидора под лезвием ножа. А потом резцы с клыками входят и в её плоть. В первую секунду девушка ощутила только противный хруст, даже без боли, но затем область укуса словно охватило жуткое пламя. И Февраль заорала спустя две секунды — истошно, громко, испуганно. Но её конвульсии лишь раззадорили тело над ней — Уён словно вцепился сильнее. — Мне больно, что ты делаешь! — сквозь стремительно подступающие к горлу слёзы закричала она, тщетно вырываясь из цепких объятий. На секунду подобие сознания возвращается к парню — обескураженный Уён резко распахивает глаза шире, ослабевая хватку. А затем отрывается, вскидывая голову, чувствуя новую, приближающуюся опасность. Это Кан Ёсан вылетает из тумана, как приведение в ночи. Секунда — и взору предстаёт его бешеное лицо с раскрытой челюстью, клыки удлиняются в два счета. И Ёсан просто на лету прыгает на спину Уёна, вгрызаясь зубами в его шею. Февраль практически не соображает, теряясь в пространстве от боли в плече, но её отпускают. Она даже не сразу понимает, что этот звериный вопль принадлежит Чону. И два тела кубарем летят по земле. Ёсан хотел от злости вырвать кусок мяса из какого-то огромного парня-мутанта, почему-то увеличивающегося в размере. Но его перекосило, как током шибануло от странного воспоминания. Чужая кровь во рту на секунду даже парализовала, и тварь резко извернулась — когтистая рука резво схватила за волосы парня на себе. Ёсан лишь зашипел, когда его дёрнули за шевелюру и с неестественной, огромной силой скинули с себя. Голова больно встретилась с полом, а его самого мгновенно оседлали. «Что за нах?..» — лишь пронеслось в его голове, потому что к нему летело уже не человеческое лицо, а какое-то искажённое, обросшее костяной полуразломанной маской. Инстинкты срабатывают быстрее мысли — рука мгновенно выхватывает спрятанный охотничий нож из кобуры на бёдрах, и Кан с тихим шипением в секунду вонзает его в бок оседлавшей его твари. Уён шипит в ответ от боли, взвыв, но тем самым он не успевает ударить и прокусить голову парня под ним. Ёсан же орёт от адреналина, вырывает нож из чужого бока и снова наносит удар. Но Уён на этот раз перехватывает руку, выкручивая, чуть ли не ломая чужую кисть. Его вторая рука быстро метнулась вниз, обхватывая большой когтистой ладонью белую шею. Ёсан истошно захрипел, удушаемый, тщетно задёргавшись в стальной хватке. Его глаза налились кровью, и на миг в голове мелькнула мысль, что это явно конец — его сейчас задушат в мгновение ока. Но Ёсан каким-то чудом изловчился и дёрнулся вновь, умудряясь вытащить спрятанный шприц с автоматическим инъектором из накладного кармана на бедре. Его рука тут же вонзает, практически вфигачивает, по другому и не скажешь, иглу куда-то в шею стремительно изменившемуся существу. Но он даже не успевает понять — воткнул ли всю дозу до конца, впрыснул ли в вену, потому что неизвестный с диким воплем отшвыривает его кисть вновь вместе с дозатором, а потом наотмашь бьёт парня по лицу. Так, что аж несуществующие звёзды вращаются перед глазами. А воздух всё кончается — когтистая рука сжимала его шею практически до хруста. — Ф…Февраль! Фев! Очнись, у…уходи! — Ёсан хотел закричать, но у него получалось лишь зашипеть. Она не ответила, зато странный монстр на нём вдруг встрепенулся и замер. Чёрный мужчина в костяной маске, неестественно изогнутый, вскинул свою голову, уставившись на скорчившуюся девушку на полу. — Хэээй! ЁСАН! — вдруг раздался громкий, басистый окрик — это Сонхва уже был где-то рядом. — Ёсан, ты где?! Он бы и ответил, но сильные чёрные пальцы сжимали его шею, что из горла получилось вырваться только глухому шипению. Но Ёсан хмурит брови, видя, как меняются глаза в маске невиданной твари, обращённые к телу Февраль. Они широко раскрываются, и первобытная ярость улетучивается, уступая место какому-то лютому испугу. Ёсан аж вздрагивает, когда неизвестный резко разворачивается, вновь склоняясь к нему. И из маски на него смотрит практически осознанный человеческий взгляд. Тёмные, синеватые губы со шрамами у рта медленно приоткрываются, дёргаются, двигаются. У твари не сразу получается, но потом из его горла с трудом доносится низкий хриплый голос: — Помоги… ей… А затем существо вскакивает с него и, взвыв как ошалевший раненый зверь, стремительно убегает прочь, вскоре растворяясь в густом тумане. Ёсан откашливается, мгновенно перекатываясь на один локоть. Воздуха предательски не хватает, и в глазах явно лопнуло пару капилляров от напряжения. Но он подрывается на четвереньки, ползя, а потом наконец-то встаёт на шатающиеся ноги от напряжения и бежит к девушке на полу. Ёсан падает перед ней на колени, шустро переворачивая на спину. Она жмурит глаза, отчаянно кривясь, кажется, у неё лёгкое обморочное состояние из-за болевого шока. Её рука машинально сжимает окровавленное плечо. Ёсан на секунду замер, уставившись на ярко-алые кровавые ручейки, сбегающие из-под трясущейся ладони на её грудь. Сердце неистово заколотилось, ноздри расширились, вдыхая прекрасный аромат — чужая кровь пахла потрясающе. Ёсан резко зажмурился и стиснул зубы, замахал головой, прогоняя внезапное наваждение. Он справился с желанием, потому что не был голоден, просто адреналин в крови усилил инстинкты. Февраль в его объятиях всхлипнула, и парень с опаской отнял её руку с её же плеча. А затем осторожно оттянул ткань одежды. Под ключицей и у основании шеи зиял жуткий на вид прокол, заполненный густой, похожей на вишневый мусс, субстанцией. Кожа вокруг ранок вздулась, её сильно саднило, тем не менее кровь уже почти останавливалась. — Твою ж…! — невольно выругался Ёсан. Укус этой твари может быть и с последствиями, кто знает, чем он заражён. И парень склоняется к девушке, приоткрывая рот. — Фев! Февраль! — чётко говорит он ей. — Я попытаюсь высосать яд, если он есть. И моя слюна затянет раны быстрее. Не пугайся! Она вроде и слышит его, но её мозг не сразу улавливает сказанное, когда чужие губы опускаются на больное место. — А-а-а…! — она вся изгибается под ним, пальцы на ногах поджимаются, но её крепко держат в своих объятиях. — Больно! Что происходит? Что за чувство? Она не понимает, что он делает, а Ёсан стремительно высасывает странную жижу, а затем резко сплевывает. Он морщится — кровь странновата на вкус. И он снова повторяет это действие, вгрызаясь в чужую свежую рану. Сонхва вдруг вылетает из тумана, как призрак из бездны. Его грудь тяжело вздымается — он запыхался, дыхание сбилось, по лбу стекают капельки пота от напряжения. Но от секундного удивления он вздрагивает, видя картину перед собой — его друг Кан держит в объятиях бесчувственную Февраль, и его длинный язык осторожно высовывается изо рта и скользит по коже девушке, всасываясь в плечо. Словно он лижет её рану, пьяняще вкушая каждую каплю крови. Это выглядит достаточно жутко со стороны. — Что… что ты делаешь?! — Сонхва подлетает на скорости, рухнув на колени перед парочкой. Его тёмные глаза быстро бегают туда-сюда, осмысляя ситуацию. — На всякий случай пытаюсь высосать возможный яд из её раны, какая-то тварь её укусила! — Ёсан мгновенно отрывает голову от плеча девушки, вскидывая к нему своё лицо. Сонхва на секунду аж зависает, глядя на напарника. Тот выглядит жутковато, его рот как ярко-красное пятно — чужая кровь стекает по подбородку и губам, в серых глазах горят багряные искры. Кан сам похож на жутковатого монстра из страшилок про древних вампиров. «Сколько же он невольно напился чужой крови?» — пронеслось в голове Сонхва, но он откинул эту мысль, сосредотачиваясь на другой проблеме: — Что конкретно произошло? Я слышал человеческий вой, слишком жуткий, но явно человеческий. — Февраль осторожно забрали из чужих объятий, чтобы перенести в свои. — И помоги стащить с неё куртку. — Это вроде и был человек. Я услышал её вопль, а потом нашел её на земле, под каким-то мужчиной, что вгрызался в неё зубами с диким рыком, — Ёсан осторожно помогал стащить с неё разорванную верхнюю одежду, чтобы лучше осмотреть ранения. — Но когда я его стащил, он мгновенно начал меняться — плечи стали шире, туловище вытягивалось, кожа почернела и посерела, при этом был такой звук, сопровождающийся по всему его телу, словно кости ломались и перестраивались. И в мгновение ока надо мной оказалась огромная высоченная тварь со странной маской. — П…подожди, — Сонхва вскинул на него изумлённое лицо, — так описывала того возможного Чон Уёна Февраль, когда рассказывала, зачем и Сан идёт. За своим напарником. Это же… — Да, это он, — кивнул уверено Ёсан, а затем махнул головой на девушку. — Её кровь дала мне частичное воспоминание, о чём они говорили. Эта тварь — однозначно он. Сонхва тем временем достал какой-то пузырёк из походной сумочки, быстро раскрутил его и вылил жидкость на рану Февраль. Края запузырились и запенились, и это принесло неприятную боль, потому что девушка мгновенно зашипела, поджав губы и раскрыла глаза. — Всё хорошо, — как можно спокойнее и ласковее сказал ей Сонхва. — Это сильный антисептик с дозой антибиотика. И позволь мне применить ещё свою силу, — его ладонь опустилась на её рану, осторожно прижимаясь. Февраль скривилась, поджимая ноги в чужих объятиях. Но через пару секунд стало легче. Её обволакивало едва заметной энергией частиц, такой тёплой и чистой. Дикая боль понемногу начала улетучиваться, девушка могла шевелить рукой. — Я попытаюсь это затянуть, — кивнул ей Сонхва, — полежи минуту. Сама рана не глубокая, не шибко серьёзная. Но кто знает, что было в этой слюне — странный был цвет у краев кожи. Февраль вздрогнула, опомнившись, наконец-то полностью приходя в себя. Она испуганно завертела головой. — Где он?! Она не уточнила, но её и так поняли. — Он сбежал куда-то, — Ёсан осторожно надавил ладонью ей на грудь, заставляя обратно опуститься в объятия Пака, видя, как она уже дёрнулась подорваться на ноги. — Полежи, кому сказали! Твоё плечо нужно восстановить. Мы уже не догоним его в этом тумане, учитывая его скорость. Ну и то, что он явно знает эти места. Ты точно не догонишь, так что потрать пару минут на восстановление. И действительно, с каждой мерцающей пылинкой, медленно текущей под ладонью Сонхва, боль постепенно утихала. Февраль чувствовала, как в её теле что-то происходит, что-то срастается и укрепляется, а раны постепенно затягиваются. — Вы знаете, где мы? Где остальные? — просипела она глухим голосом, жмуря один глаз — неприятное чувство всё равно было, когда одна двигала рукой. — Без понятия, — сказал Сонхва. — Непонятно, куда мы вообще свалились. Почему-то разделились мгновенно. Я в этом тумане бродил как слепой котёнок, тщетно взывая к вам. А потом наконец-то услышал чужие вопли. — Вы сами целы? — спросила Февраль. — Я цел, — откликнулся Сонхва. — Я тоже, — кивнул Ёсан. Февраль вдруг уставилась на него во все глаза. — Что-то не похоже! — с сомнением молвила она, глядя на его окровавленный рот и треснувшие капилляры в левом глазу. Видя её взгляд, Ёсан невольно рассмеялся, потом уже серьёзно молвил: — Нормально всё. Кровь — не моя, — он попытался утереться рукавом, а потом достал какой-то платок из-за пазухи, стараясь вытереться уже им. — Остальное — твой дружок постарался, чуть не переломал мне шею напополам. Плечи Февраль нервно дёрнулись. — Это был Чон Уён! — на одном выдохе произнесла она. — Тот самый, что якобы погиб два года назад! Но он вполне живой. Только вот… сильно изменившийся. — Это я уже понял, — хмыкнул Ёсан, вылизывая зубы. — С твоей кровью я частично увидел твоё мимолетное воспоминание, что ты пыталась воззвать к нему, но он совсем не шёл на контакт. Февраль приподняла бровь, таращась на него в упор. — Ты успел увидеть моё воспоминание? — переспросила она. — Частично, лишь мельком, — Ёсан не стал отпираться, — ты же знаешь, я могу видеть порой через кровь… Но это было очень быстро, обтекаемо. Всё, что я понял, что это тот паренёк, и он не хотел говорить, что с ним произошло. Укусив его, я тоже увидел что-то странное, но ничего не понял. — Ты увидел его воспоминание?! — Февраль чуть не вскочила, но Сонхва рывком придавил её обратно на свои колени, и девушка невольно зашипела от боли. — Лежи, мать твою! — зашипел сквозь зубы Сонхва, но его брови разгладились, он скривился. — Контролируй эмоции, пожалуйста. — Ёсан?! — Февраль практически проигнорировала его, обращаясь к другому. — Что ты видел?! — Я не знаю, если честно, — он пожал плечами. — Это было что-то очень быстрое… Какой-то парень… он же? Сидел на камне и рассматривал кусок какого-то фото. А потом вспомнил в своём же воспоминании, как рассматривал, прислонившись к дереву, смеющихся девушек у здания Утопии. Всё, это всё что я успел понять, потому что узнал центральный вход Академии. — Ясно… — Февраль скривилась, а потом посмотрела снизу вверх на Сонхва, склонявшегося над ней. — Кажется, мне уже лучше. Спасибо. Помоги мне подняться, пожалуйста. Сонхва наложил на рану от укуса пластырь, ещё бегло осмотрев и смазав царапины, оставшиеся на плечах и руках девушки от сжатия когтистых лап. А потом помог ей подняться. Февраль удержалась, чтобы не скривиться. Стало в разы лучше, но двигать плечом по-прежнему было дискомфортно. Она старалась не издавать ни звука, когда ребята натянули на неё обратно куртку, хоть и несколько разодранную. Она видела, что парни всеми силами старались делать вид, что ничего страшного не происходит, и всё под контролем. Но она ощущала их дёрганные эмоции — они волновались, просто старались не подавать виду. — Что-то не так, — сказал Ёсан, глядя на неё в упор. — Что-то было странное в моём, то есть твоём мимолётном видении. Словно… твои чувства обострены. Но и я не могу понять. Я не мог раньше никогда так мгновенно видеть чужие воспоминания через кровь. Мне нужно было хорошенько напиться, а тут я всего лишь почувствовал на языке кровь от прокола. Февраль вскинула на него заинтересованный взгляд, но, если честно, ей самой было не по себе. — Это всё этот туман, в котором мы стоим, — сказала она, и остальные автоматом оглянулись за её взглядом, словно первый раз это заметили. — Он весь состоит из частиц. И это словно…. Феноменально усиливает наши способности. Я видела столько новых воспоминаний. У вас было что-то странное? Они одновременно удивлённо неё посмотрели. — О чём ты? — с сомнением вопросил Сонхва. — Что значит видела «новые воспоминания»? — Я… — она осеклась, поражаясь своему необдуманному длинному языку. Но если они уже знают о её способности, есть ли смысл так увиливать? Это было беспечно, но почему-то вдруг в первые жизни захотелось довериться кому-то и дальше. Она с ума сошла? — У меня были галлюцинации… точнее, видения. Видения прошлого… Февраль обтекаемо поведала, что видела свои старые воспоминания так ярко, словно картинку посмотрела. А потом нечаянно увидела воспоминания самого Сонхва. И это явно было его. При этих словах он странно моргнул, уставившись на неё. Февраль стало неловко, и она смалодушничала. Не рассказала, что видела поле боя в гражданскую войну. Что видела, как он подслушал разговор врачей о недугах своей семьи. Сказала лишь, что увидела сцену у кровати очнувшегося Хонджуна, который впервые увидел Пак Сонхва. И их первый странный разговор. Она постеснялась и побоялась говорить об остальном. Возможно, это слишком личное. Возможно, Ёсан мог о таком не знать, и ей не стоит трепаться. Сонхва моргнул ещё пару раз, не отрывая от неё странного взгляда. — Такое бывало у тебя раньше? — спросил он. — Нет! — она покачала головой. — Это впервые! Я вообще не поняла что это! Потом я увидела воспоминание Уёна, и даже не поняла, что стою с ним настоящим. Думала, мне чудится какое-то воспоминание Сана. Ну а потом… потом произошёл этот странный разговор с ним. — Нам нужно побыстрее убираться отсюда, — Сонхва сглотнул. — Это явно аномалия, мы не должны здесь находится. — Уён тоже просил уходить отсюда быстрее, — Февраль вспомнила его слова. — Возможно, это было сказано на эмоциях. Возможно, и скорее всего, он что-то не рассказал, он что-то знает! Мы должны найти его! — План уже пошёл не по плану! — фыркнул Ёсан. — У меня мурашки от этого тумана, нам бы действительно убраться отсюда, мы слишком неподготовленные! Февраль хотела что-то добавить, но вдруг замерла как вкопанная. Что-то было не так. Она сперва не поняла, но потом в голову ударила какая-то призрачная волна, мешая сознание. Она вдруг увидела перед собой чужое воспоминание, совсем свежее. Перед её глазами туман разлетался и кружился, преобразовываясь в различные краски. И хоть видимость была плохой, она разглядела, как Хонджун что-то кричит Сану, подзывая к себе. Но не может ждать от предвкушения и сам лезет в какую-то яму в этой проклятой мгле из частиц. А затем с победным лицом выдирает что-то киркой из земли. Ким вытягивает руку вверх, со счастливой детской улыбкой, показывая напарнику внезапный камень Нессура. И совсем не замечает, как нечто огромное, злое и разгневанное потянуло свои огромные ручищи к нему… Всё ближе и ближе… Февраль задёргалась, будто задыхаясь: видение исчезло, но ощущения остались. Она явственно чувствовала что-то необъяснимо изувеченное, сильное… и очень, очень разозлённое. — Фев! Фев!!! — Ёсан тряс её, но безрезультатно. А затем резко шлепнул ладонью по её лицу. Февраль вздрогнула и пришла в себя, во взгляде появилось нормальное, не отрешённое выражение. — Что произошло? — Ёсан смотрел ей прямо в глаза, было видно, что он несколько напуган. — Ты выглядела так, как в тех старых фильмах-ужастиках, когда-то в кого-то вселяются нечистые силы. — Я что-то видела! — воскликнула она, чуть захрипев — в горле почему-то было невероятно сухо. — Что-то напало на Хонджуна! Только что! И совсем рядом! — Что? — Сонхва оказался в один шаг рядом, но спросить ничего не успел. А Февраль не потребовалось долго объяснять — где-то неподалёку прогремели выстрелы. Вся троица вздрогнула, тут же разворачиваясь по направлению звука. — Это совсем близко! — воскликнул Ёсан. — Идём! — воскликнула Февраль. — К-к-куда, блять, не так быстро!!! — Сонхва рычит и бежит за ней следом, тряхнув головой. Февраль далеко не уходит, парни шустро обгоняют её и бегут впереди, вытащив пистолеты из кобуры и держа наготове. Сама Февраль слегка вздрагивала: сила Сонхва затянула рану, и она не кровоточила, но вылечена была не полностью. Некая дикая усталость разливалась по всему телу, ноги еле слушались, а плечом было неудобно и болезненно двигать. Они бежали в слепую через окутывающий их туман, который всё сгущался и сгущался. Ничего не было видно, и троица мчалась, следуя лишь своему чутью. Но Февраль аж перекосило — в этом месте её чувства обострились до предела, и она ощущала кого-то нового. Кого-то непонятного, агрессивного и пугающего… Она вновь вздрогнула, когда волна злости и ярости обрушилась на неё — «оно» было совсем рядом. — Ребята! — крикнула она, — Теперь надо быть осторожнее… Чхве Сан будто возник из ниоткуда. Молниеносно схватив за шивороты одежды Сонхва и Февраль, он со всей силы отпрыгнул назад. А гигантское щупальце со всего размаху опустилось на землю прямо в нескольких миллиметрах от ноги Февраль. От удара земля вздрогнула… и лопнула, разойдясь множеством трещин. Молодые люди полетели вниз по рушащейся поверхности. И всего лишь в нескольких секундах их падения туман вдруг практически исчез, что Февраль успела увидеть, что они, оказывается, были на самом краю небольшого обрыва, даже не заметив этого. Удар второго какого-то щупальца разрушил кусок уступа, из-за чего они полетели вниз, скатываясь по рушащейся земле. Обрыв оказался не таким уж и большим — метра три, однако свалиться оказалось довольно-таки больно. Февраль протяжно вскрикнула, когда её прибил сверху свалившийся Ёсан. Сама она упала на Сонхва, чем немного смягчила себе удар, но все равно больно шлёпнулась бедром. Пак же под ней издал непроизвольный стон и, быстро бросив взгляд в сторону, он увидел, что у него выбит один палец на левой руке. — Блять! — вырвалось невольное рядом. Это Сан распластался неподалёку от них. При падении командир расшиб голову о землю — кровь стекала с его лба. Особо о чём-то поразмышлять не успелось — пространство заполнилось противным, клокочущим звуком-рёвом, разносившимся по округе. Лежавшие на холодной и сырой земле ребята резко вскинули голову, уставившись впереди себя. На невиданную и жутковатую картину, раскрывшуюся перед ними. Место, куда они сейчас упали, напоминало небольшой отдельный зал, будто углубленную арену посреди шахты. А на противоположном конце от них получеловек, полумонстр восседал на небольшом уступе стены. Его верхняя часть была человеческим мужчиной, с иссохшим, измученным, исполосованным телом, которое значительно скрывали длинные и запутанные волосы. Нижняя часть туловища была огромна, похожа на щупальца осьминога, вырастающие вместо ног мужчины. Часть их своими присосками держала своего хозяина на стене. Сами щупальца были тёмными, практически чёрными. С них капала слизь, но не будь её, они всё равно бы оставались скользкими и противными на ощупь. Щупы были различных размеров, развивающиеся, как волосы на ветру. Февраль услышала, как одновременно выругались и Ёсан, и Сонхва — над ней и под ней. — Что это?! — в ужасе пролепетала она, пытаясь выползти из их кучи тел. — Такое вообще возможно?! — Это уже совсем чересчур для аномалии! — Ёсан слетел с неё, рывком так же помогая подняться на ноги. — Сан, ты жив, что это?! — Хороший вопрос! — зашипел тот, вскакивая следом. — Осторожно, пули практически не пробивают эти щупальца, а тело он всё время умудряется ими прикрыть, как живым щитом. Оно вдруг появ… Договорить он не успел, потому что кошмарная тварь бросилась прямиком на них. Это выглядело жутко — существо то ли ползло, то ли вращалось в воздухе — непонятно было из-за скорости движения его щупалец; казалось, гигантский то ли осьминог, то ли кальмар мчится к ним по сырой земле навстречу. — В рассыпную! — заорал Сан, снова выхватывая винтовку. Прозвучали громогласные выстрелы, и тварь мгновенно прикрылась с одного боку взлетевшим щупом. Это дало пару секунд остальным, чтобы подорваться и ринуться кто куда. — Где Ким Хонджун?! — заорал где-то слева Пак Сонхва. — Тридцать градусов на северо-восток от Ёсана! — проорал Сан. — Твою ж...! А нельзя просто «повернись чуть направо!» сказать?! — прокричал откуда-то сам Ёсан. Февраль на бегу обернулась и в ужасе увидела, как тварь оказалась прямиком над Чхве Саном и одним взмахом щупальца наотмашь выбила у него из рук винтовку. Эта вращающаяся тентакля была настолько мощной и сильной, что явно могла одна перевернуть грузовик! Тем временем огромная тварь так же быстро ринулась опять к молодому человеку — Сан едва успел отпрыгнуть. Извиваясь, очередное щупальце нанесло второй удар, затем третий… Чхве еле поспевал уклоняться от такой скорости. Когда одно из более мелких щупов ринулось к нему в который раз, Сан вскинул руку с ножом, собирая мгновенным рывком силу частиц по острию лезвия. А затем наотмашь нанёс рассекающий удар по летящей опасности. Сана аж передёрнуло от отдачи, настолько резко он вложил в оружие свою силу, что его самого тут же отшвырнуло назад по земле, и он бешено засеменил ногами. Неизвестная же тварь взывала от дикой боли — на щупе образовался огромнейший порез, с которого хлынула чёрно-красная вязкая жидкость. Тварь зашипела и яростно закрутилась в воздухе, как какая-то вертушка. Сбоку послышались выстрелы — это Ёсан пытался попасть в голову существу, но оно резво прикрылось своим же живым щитом, и истошно заверещало, кидаясь теперь на Кана. Ниша была слишком мала, чтобы куда-то по ней вообще удирать. Февраль побежала в сторону Ёсана, но вдруг каким-то чудом уклонилась от удара вращающего щупальца. Казалось, тварь поменяла тактику. Теперь она атаковала всеми своими тентаклями не одного, а каждым по отдельности всех людей. В Февраль полетел ещё один слизкий щуп, и она еле успела нырнуть под него, бухнувшись на колени. Чертовски было больно! Нога, в целом, уже зажила, но с ней пока всё было не идеально. Зато свежая рана в плече отдала чудовищной болью. Повернув голову, Февраль увидела, как изворачиваются от других щупалец Ёсан и Сонхва. На лице последнего застыло выражение рассерженного испуга — Пак даже особо не пытался следить за действиями врага, его глаза смотрели на неподвижное тело Ким Хонджуна, валяющееся неподалёку. И один из щупалец вдруг извернулся и метнулся прямиком в Сонхва. Февраль скорее инстинктивно, чем осознанно, выхватила пистолет и выстрелила. И в кои-то веке попала точно в цель. Казалось, пуля не разорвала конец слизкого щупа, но от силы трения и мощи выстрела отшвырнуло его значительно — опасный удар прошёлся в пару сантиметрах от лица Сонхва. Он вздрогнул, а затем развернул голову, глазами быстро найдя того, кто его только что спас. Он кивнул Февраль в знак благодарности, прежде чем ринулся обратно к неподвижному Киму, подхватывая его и волоча куда-то назад, пока Ёсан истошно орал, привлекая внимание твари к себе. Но, отвлёкшись, Февраль не увидела последующую угрозу — взбешённая тварь швырнула в неё новое щупальце, прямиком ей в голову. Но попасть не успело — Февраль лишь вскрикнула, чувствуя, что кто-то схватил её за шиворот, резко уводя в бок. — Прыгай! — крикнул ей на ухо Сан, и они оба нырнули под новую несущуюся тентаклю. Кубарем покатились по земле, невольно кувыркнувшись пару раз. Приземлиться нормально не вышло, они просто завалились на спины. Сан тут же подскочил, приподнимая девушку. — Ты в порядке? — спросил он, беря её за руку. Их пальцы соприкоснулись. И Февраль вдруг как громом ударило. Она вздрогнула, когда почувствовала чужую кожу на своей. Перед глазами поплыло, краски смешались, переливаясь и преображаясь в другую картину. Перед ней возникло очередное видение. Взрослый мужчина со всей силы бил толстым ремнём ребёнка по спине, лежавшего на полу и скорчившегося от боли. — Ты тварь! Сколько раз повторять — не путайся под ногами! — яростно кричал мужчина, продолжая избивать мальчика. Тот лишь всхлипывал, но ничего не говорил. Худенький, тощий, с чёрными волосами. Маленький Сан в слезах и соплях. Видение резко ушло, сменившись другим. Худая женщина, растрёпанная, с безумным лицом, в судорогах корчилась на полу. Маленький Сан, испуганно пытался успокоить её, напрасно сдерживая слабыми ручонками. — Мама! Мама! Успокойся! — по лицу мальчика крупными бусинками текли слёзы, а голос надрывался. Женщина извивалась, но вдруг вцепилась руками в горло ребёнку. — Ма…моч…ка… — прохрипел мальчик, когда костлявые пальцы всё сильнее и сильнее сжимались на детском горле. — Ты! Ты!!! — безумно хрипела женщина, в бешеных глазах которой уже не было видно здорового рассудка. — Умри, выродок! Зачем ты родился?! Ты уничтожил мой организм, как только явился на свет! Ты мне не нужен! Ты не мой сын! Сдохни, проклятое отродье! — заверещала безумно женщина, хрипя и с силой вжимая в кожу ребенка ногти. Февраль панически глотала ртом воздух, задыхаясь, но пытаясь прервать видение, но картина не исчезла, а быстро сменилась. Маленький Сан тихо лежал под кроватью, не смея шелохнуться. Он слушал разговор отца и другого человека. — Почему так мало?! — негодующе воскликнул мужчина. — Разве органы не стоят дороже?! — Ваша жена безумна, — сухо парировал неизвестный мужчина. — Радуйтесь, что мы просто так избавим вас от неё. И из-за её болезни не факт, что все её органы мы сможем продать. Ребёнок под кроватью судорожно закрыл лицо маленькими ладошками. Будучи столь юным, он всё равно прекрасно понимал, что за участь уготовлена его больной, но всё ещё живой матери. И пока его отец вышел из комнаты, громко ругаясь с неизвестными, он сидел неподвижно, не зная, что делать. Вдруг чьи-то руки влезли под кровать, резко схватили и потащили наружу. Сан истошно забрыкался, чуть не закричал, но ему сразу закрыли рукой рот. — Тише, тише! Это я! — запричитала какая-то совсем старенькая женщина. — Бабушка! — едва слышно просипел Сан, глядя на неё во все глаза. — Нам надо уходить, мой хороший! Быстрее! Они и тебя отдадут, скажут, она убила тебя в припадке! Пошли быстрее! — Бабушка, но мама… — Пошли быстрее, мой хороший! — женщина со всей силы потащила ребёнка прочь, с такой, на которое ещё было способно её старое, умирающее тело. — Февраль! — она вздрогнула при звуке её имени. Сан испуганно смотрел на трясущуюся девушку в своей хватке, по лицу которой стекали слёзы. Его глаза быстро метнулись по всей ней, и он в ужасе увидел разорванную одежду под курткой на плече, где был наложен на свежую рану медицинский пластырь. — Что с тобой?! Ты в порядке? — воскликнул он. — Тебе больно? Февраль, ещё не отошедшая от видения, испуганно смотрела на него. — Прости, я не хотела… не хотела… видеть, — заливаясь слезами, прошептала она. Её губы дрожали, от непонятных, нахлынувших чувств — её всю трясло. — Да что с тобой? — Сан резко и сильно встряхнул её. Подействовало — в мозгу у девушки как-то прояснилось. Она махнула головой, окончательно приходя в себя. Резкий свист, но монстр промахнулся — щупальце опустилось в нескольких сантиметрах от них. А молодых людей снесло ударной волной. И тут, сквозь серую заслонку поднявшейся пыли, что-то промелькнуло. Февраль успела увидеть лишь обезумевшие выцветшие глаза и огромный оскал в искажённой пасти, прежде чем поняла, что и кто несётся на неё. Тварь своим человеческим туловищем прыгнула на девушку в резком прыжке, и они, от силы удара и мощи вихря, улетели далеко назад. — Февраль! — послышался где-то отчаянный окрик Сана. Она больно ударилась головой о пол и на мгновение потеряла ориентацию в пространстве. Перед глазами все плыло, а в мозгу отдало тупой болью. Прошла пара секунд, прежде чем она почувствовала давящую боль в руках и осознала, что её сжимают в тисках за запястье. И резко стало так плохо и холодно, что её чуть не стошнило. Февраль не сразу поняла, что чувствует чужое состояние — эмоции твари ударили по ней. Получеловек, полумонстр склонился над ней, крепко держа свою жертву, горячее злое и сбивчиво-нервное дыхание обдало щёки девушки. Февраль же в ужасе смотрела на это лицо. Почерневшие вены выступали по всей коже, глаза заволокла черно-красная пелена, а выросшие клыки грозно нависали над её горлом. Тварь издала гортанный звук, обозначавший ярость и злость. Мужчина сильнее стиснул её и клацнул страшной челюстью. А затем как-то неестественно выкрутился, его спина никак не могла выпрямиться. Раздался какой-то странный хруст, пока не стало заметно, что это пальцы на его руках разрослись, принимая вид отросших когтей. Но странным было его лицо. Его искажала то первобытная ярость и гнев, то боль и страдания. Создавалось впечатление, что он боролся со своим проклятием. Он вновь взвыл, схватился за голову так сильно, что, казалось, вырвет сейчас все волосы. Февраль вздрогнула, на миг увидев чужое видение. Размытое, хаотичное, но что-то она уловила. Стол. Кажется операционный стол, куча пил вокруг и жуткие предметы. Скальпели? Странная голубая жидкость в капельнице. Больно. Как же больно. Очень больно… — Да он вряд ли выживет, — хмыкает какой-то мужчина в халате, лицо закрыто медицинской маской. — Оно врослось уже в костный мозг. Это уже химера, а не солдат, оно не сможет функционировать. — Ну так он — не финальная стадия, — возражает другой человек в халате. — Испытание всего лишь десятого, а уже такой результат! — Какой такой? Если он выживет, то оно разрастается! Они с ума там сошли? Что если всё вырвется из-под контроля?! Другое видение резко сменяет первое. Какой-то патрульный в ужасе светит фонарём в развилку шахты. Мужчина совсем не замечает, что притаилось в тёмном углу за насыпью камней. Больно. Как же больно. Очень больно… — Нужно оцепить этот район от университета до пограничной зоны «В»! — восклицает патрульный. — Это тварь так не выкорчуешь отсюда. Лучше вообще не спускаться вниз, с этим туманом что-то не так! Эй, приём, Седрик, ты слышишь?! — он взывает по рации, но в ответ тишина. — Седрик, какого… Ты где?! А-а-а! — вопль мужчины утопает в боли и хрусте когтей. Его шея так легко ломается, так легко лопается, и такая вкусная. Но всё равно… Больно. Как же больно. Очень больно… Февраль отчаянно хлопает глазами, не понимая, что это вообще было. Она вдруг видит, как Чхве Сан в прыжке оказывается на твари сверху, прямиком на спине, в полёте занося нож для удара. Но он не успевает вонзить его в шею получеловека, как хотел. Тот в развороте вскидывает свою нормальную руку назад, лезвие входит не в горло, а в предплечье. Брови парня мгновенно взлетели от удивления, но Чхве не успел сгруппироваться — одно из щупалец схватило его за шею плотным кольцом и со всей дури дёрнуло, швырнув об пол. — Сан!!! — в панике заорала Февраль, пытаясь дёрнуться, когда неизвестный сполз с неё человеческой частью тела. Но не тут-то было. Она аж взвизгнула от боли, когда что-то цепкое обхватило её за талию и рвануло вверх. Кости Февраль затрещали — щупальца сдавливали до боли. Они подняли её приблизительно на три метра, в туман над высоким потолком, и девушка в ужасе уставилась на картину снизу. — Ёсан!!! — испуганно заверещала Февраль. Её вопль не успел предупредить его — длинное чёрное щупальце с неожиданной скоростью резко вцепилось в Кана, обхватывая его, как змея свою жертву, и резко подняло вверх. Глухой крик потонул в горле девушке, она вжала голову в плечи, увидев, как далеко отшвырнули тело Кана, и он впечатался куда-то в стену в тумане с кошмарным звуком. А затем Февраль в ужасе увидела, как другие два щупальца схватили за ноги Сонхва и Хонджуна, потащили их рывком по земле, вскинули в воздух и со всего размаху ударили парней лбами друг о друга. Сан лежал без сознания где-то рядом, Хонджун так и не пришёл в себя, Ёсана не было видно. Сонхва попытался развернуться, выхватить оружие, но его тут же схватил за шею длинный щуп, и парень истошно забрыкался в его хватке. — Отпусти же!!! — Февраль истерично задергалась в кольцевом хвате своего щупальца, как сумасшедшая. Она брыкалась и извивалась изо всех сил, пока наконец-то не вытащила правую руку из капкана объятий. Её пальцы машинально взвели курок на пистолете, направляя дуло прямиком в голову твари. И та вдруг обернулась на девушку стремглав. Сквозь отросшие патлы, спутанные жирные волосы девушка в секунду успела разглядеть выцветшие обезумевшие глаза, которые в ярости глянули на неё, прежде чем она успела сделать выстрел. Рука дёрнулась вверх от отдачи, но Февраль в панике поняла, что промахнулась. Точнее, не успела. Тварь рывком дёрнулась вправо туловищем, и пуля попала не в голову, а в плечо, пробивая его насквозь. Истошный вопль боли пронзил всю округу. Орала тварь, схватившись за окровавленное место. Орала Февраль, когда щуп вокруг неё в болевом припадке сжался в разы сильнее, чуть ли не ломая ей кости. Её сильно тряхануло, и пистолет вылетел из её ладони. Девушка умудрилась вырвать и левую руку, но не успела поймать упавшее оружие. Она отчаянно била руками по сжимающему её талию щупальцу, до крови исцарапывая пальцы. Но тщетно. Февраль кричала от боли и судорожно билась, но никакого эффекта — бьющие от ярости кулаки девушки всё слабее и слабее наносили по щупальцу и без того ничего незначащие удары. Существо заорало сильнее, сгибаясь пополам, а Февраль потеряла ориентацию в пространстве. Потому что её вдруг швырнуло в воздухе и силой шмякнуло об пол. Боль в затылке была такая, что всё сразу поплыло. Февраль лишь увидела, как взбешенная тварь разворачивается и прыгает на неё, оскаливая свою пасть, раскрывая неестественно удлинённый рот, чтобы прокусить её лицо. Но вдруг раздаётся другой, абсолютно новый рёв. Злой и разъяренный, взбешенный до ужаса. Сквозь мутящееся и ускользающее сознание Февраль вдруг видит, как на получеловека с щупальцами прыгает другая огромная тварь. Чёрная, вытянутая и горбящаяся, с половинчатой костяной маской на лице. Новый монстр вгрызается в шею и челюсть твари-кракену. Слышится жуткий звук хруста костей, а потом и отчаянного визга, когда пасть вырывает с мясом куски мутировавшей плоти. Удлинённые эбонитовые когти с невероятной скоростью взлетают и исполосовывает бока человеческому туловищу, сдирая полоски кожи, проникая внутрь, добираясь до рёбер. Февраль медленно моргает, игнорируя жуткие вопли над головой. Перед глазами мелькают ошмётки плоти и фонтаны брызг чёрной крови, хаотично мечущиеся щупальца перед взором. — Уён, ты вернулся, — шепчет она, прежде чем окончательно отключиться.