Дворец в тени страсти

Когда вечер приближался, солнце над Римом уже не было таким палящим, император решил, что пора отправляться в резиденцию Луциллы и Акация. Он собрал своих охранников, двух надежных мужчин - Тиберия и Корнелия, которые служили ему уже несколько лет. Тиберий был высоким и крепким мужчиной, который обладал невероятной способностью оставаться спокойным даже в самых напряженных ситуациях. Корнелий был его контрастом - ловкий и тихий, с глубокими глазами, всегда улавливающими малейшие изменения вокруг. Гета взглянул на них, перебирая в своих мыслях, как все меняется вокруг него. Брат, коварный Каракалла, постоянно мешал, а ситуация в сенате становилась все более запутанной. - Готовы? - спросил он, поднимая бровь. Его тон был спокойным, хотя в сердце все еще оставалось некоторое напряжение. - Нужно достичь резиденции Луциллы до темноты. Но на этот раз давайте не будем сильно спешить. Тишина и покой нужны не только нам, но и всем. Тиберий кивнул, проверяя свой меч и экипировку, в то время как Корнелий открыл ворота. - Все готово, повелитель. Только скажите - мы пойдем через главную улицу или используем обходной путь? - Через главную, - ответил Гета, когда они отправились в путь, - Я хочу, чтобы сегодняшняя поездка была для меня обычной. Без титулов, без обязанностей. Во время поездки Гета почувствовал, как тяжелое давление короны немного спадает, и позволил себе немного расслабиться. Легкий ветерок нежно обдувал его лицо, и даже лошади двигались спокойно, словно чувствовали настроение своего хозяина. Когда они приближались к резиденции, он почувствовал внутреннее облегчение. Вот и место, где можно было хоть на несколько часов забыть о политических интригах, о братских посягательствах, о трудных решениях. Только здесь он мог быть тем, кем давно стремился остаться - человеком. На входе их встретила Луцилла. Ее сдержанная улыбка и спокойный взгляд внушали доверие. Она сразу подняла руку, приветствуя, и в его сердце сразу стало немного легче. - Император Гета, приветствую! - сказала она, подходя к нему. Ее голос был мягким, но четким, - Рады Вас видеть. Надеюсь, путешествие было спокойным? - Да, Луцилла, - ответил он, улыбаясь, хотя в его глазах была видна другая глубина. - Очень спокойным. Не так часто получается погрузиться в это состояние. Они вошли в дом, и мужчина быстро увидел Ливию, которая сидела за столом, где уже стояли вкусные блюда. Она выглядела спокойной, но Гета сразу заметил, что что-то в ее взгляде изменилось. - Ливия, - сказал он, приближаясь к ней, - Как прошел твой день? Как ты себя чувствуешь? Девушка посмотрела на него, и на ее лице появилась легкая улыбка. Она подошла к нему, поклонилась и тихо ответила: - Все хорошо, повелитель. Я чувствую себя прекрасно. Этот день прошел спокойно. А как прошел Ваш? Ее слова были искренними, но мужчина все еще чувствовал, что есть что-то, что она не говорит вслух. Но прежде чем он мог продолжить разговор, Ливия обратилась к Акацию: - Ты не против, если я расскажу ему все, что произошло сегодня? Генерал, молча наблюдая за их разговором, повернулся к Гете и, кивнув, пригласил его пройти в другую комнату. - Возможно, будет лучше, если мы с Вами поговорим, - сказал он серьезно, но в его голосе была определенная заинтересованность. Гета почувствовал, что между ними есть что-то важное, и мужчины пошли в один из уединенных кабинетов. Акаций закрыл дверь, и после нескольких минут молчания заговорил: - Император Гета, вы должны знать, что Ливия - это не просто рабыня. Она моя дочь. Мужчина стоял и молчал несколько мгновений, взгляд его стал серьезным. В сердце прокатилась волна удивления, но его голос оставался спокойным. - Твоя дочь? - медленно повторил он. - Ты это говоришь не в шутку? Как это случилось? Акаций сидел перед ним, не сводя взгляда. - Это правда. Вестилла - ее мать, и я... я давно знал о ее существовании, но только сейчас мы смогли встретиться. Гета почувствовал, как слова понемногу укладываются в его сознание. Это было намного больше, чем просто новость о рабыне. Теперь он видел в Ливии не только девушку, с которой он находил покой, но и часть большой семьи, часть этого сложного мира. - Это меняет все, - сказал император, подходя ближе, - И что теперь мы будем делать с этим? Акаций посмотрел на него. - Теперь мы должны действовать. Она не просто девушка, которую можно использовать или бросить. В обстановке спокойного разговора в кабинете Акаций обратился к мужчине с вопросом, который был не только важным, но и личным. Он посмотрел на императора внимательно, зная, что разговор может открыть больше, чем оба из них ожидают. - Ваше величество, - начал он спокойно, - скажите мне, что произошло на вечеринке? Почему Вы вступились за Ливию? Это вопрос не просто об инциденте, это о Вас и ваших намерениях. Император слегка нахмурился, но ответил спокойно. Его голос был тяжелым, полным эмоций, но он старался держать их под контролем. - Она для меня важна, Акаций, - ответил он, поглядывая на генерала, - она не просто очередная рабыня или просто какая-то женщина в моей жизни. Я не мог стоять в стороне, когда ее унижали. Она не заслуживает этого, как и любой другой человек. - Вы действительно думаете, что она важна, или это просто импульс, порожденный ее положением? - спросил он, наклоняя голову. - Я имею в виду, почему Вы так привязались к ней? И почему заступились? Это не просто о защите, это было больше. Гета задумался, прокручивая в голове все события того вечера, все моменты, когда он стоял рядом с ней, пытаясь уберечь ее от унижений и издевательств. - Это не просто импульс, - ответил он, подняв глаза на генерала, - Она волнует меня. И это не только из-за ее положения. Она... она другая. Она сильная и не боится показывать свои эмоции. Я вижу в ней нечто большее, чем просто рабыню, и поэтому я заступился. Она мне важна. Акаций внимательно наблюдал за ним, его лицо оставалось спокойным, но в глазах было нечто большее, чем обычное любопытство. - А что с тем, что девушка проводит время с Вами? - спросил он. - Вы не боитесь, что это может быть не совсем правильным, учитывая ее положение и Ваше? Вы думаете, что это может иметь последствия? Гета сжал руки на столе и ответил после короткой паузы: - Я не боюсь. Я готов к последствиям. Она не просто девушка, занимающая место во дворце, она уже часть моей жизни. Я хочу быть с ней, проводить время с ней. Но я понимаю, что для тебя это может быть важно, и я спрашиваю: ты не против этого? Акаций откинул голову назад и слегка улыбнулся. Его ответ был мягким, но в нем чувствовался весь опыт старшего генерала. - Я не против того, что между вами происходит, - ответил он и решил перейти на неофициальный тон. - Но будь осторожен. Все эти чувства могут изменить все, что ты имеешь сейчас. Я вижу, как ты меняешься. А это может быть как благословением, так и проклятием. Гета не ответил сразу, обдумывая слова Акация. Он видел, как важны эти моменты для него и для Ливии, но знал, что от этого будет зависеть многое. И тем более, он не мог повернуть время вспять. - Что ты думаешь о моих чувствах к ней? - спросил он. - Как ты видишь это все? Генерал бросил еще один взгляд на императора, и ответ был очень прямолинейным. - Я вижу, что ты на самом деле привязан к ней, - ответил Акаций, - и я понимаю твои чувства, но ты должен помнить о своей позиции. Ты император. А Ливия... она моя дочь, и я не могу позволить ей быть просто частью твоей игры, даже если ты искренне хочешь быть с ней. Гета был тронут словами генерала. Ему было сложно принять, что между ними стояла еще одна стена - между императором и отцом. - Я не хочу потерять ее, Акаций, - сказал он тихо, почти прошептав, - но я боюсь, что мои чувства могут сделать все только сложнее. И что, если я окажусь недостаточно сильным, чтобы защитить ее? Что, если я ошибусь и из-за моих действий она пострадает? Акаций немного помолчал, его взгляд стал тяжелым, словно он раздумывал над каждым словом. - Ты знаешь, как я отношусь к тебе, - сказал генерал после паузы, - и я знаю, что твои намерения чисты. Но, ты должен принять факт, что это больше, чем просто любовь. Это вопрос безопасности. Если твои чувства станут чрезмерными, ты можешь поставить на карту все, что имеешь. И еще больше - ты можешь поставить на карту ее будущее. Гета вздохнул, чувствуя внутренний конфликт. Ему не было легко принять эти слова, но он понимал их смысл. - И что же мне делать, Акаций? Как не потерять ее и не разрушить все? Как мне справляться с моими чувствами? - спросил он, ища ответ в глазах генерала. Генерал снова замолчал и посмотрел на мужчину, его лицо оставалось спокойным, но в его глазах скрывалась глубокая мудрость. Он ответил, не спеша. - Ты должен быть честным с собой, - сказал он, медленно поднимая руку, - Если это настоящая любовь, ты должен быть готов отстоять ее. Но ты должен понимать, что путь к этому может быть долгим и сложным. И что самое главное - ты должен быть готов к тому, что твоя любовь может изменить ее жизнь навсегда. Ты не можешь просто быть императором в этот момент. Ты должен быть и мужем, и лидером. Гета сидел в раздумьях, пытаясь понять, готов ли он взять на себя это бремя. - Я готов взять на себя ответственность за ее жизнь и безопасность, Акаций. Я не позволю, чтобы что-то или кто-то навредил ей. Она важна для меня, и я готов сделать все, чтобы защитить ее от этого мира и его опасностей. Отец, услышав эти слова, взглянул на него с глубоким пониманием. В его взгляде не было осуждения или сомнения, лишь поддержка и преданность. Он поднялся с места и без всяких слов приблизился к Гете, обнял его. Это был момент безмолвной поддержки, чувство, что в этой борьбе они будут вместе. - Ты не один, Гета. Я и Луцилла всегда будем с тобой. Мы будем поддерживать тебя в борьбе за свободный Рим. И вместе мы сделаем все, чтобы не позволить никому сломать этот путь. Император почувствовал, как его сердце ускоряется. Он обычно был сильным, уверенным в себе лидером, но в тот момент, когда Акаций обнял его, то почувствовал не только физическую силу этой поддержки, но и глубокое, теплое ощущение, которое способно вернуть надежду даже в самые темные времена. Его рука, которая до сих пор оставалась прижатой к боку, задрожала. В тот момент Гета почувствовал не просто благодарность или облегчение - это была новая, совершенно незнакомая эмоция для императора, нечто большее, чем просто обещание поддержки. Он понял, что на самом деле имеет друзей, людей, которые готовы отдать часть себя для его дела. Мужчина ответил на теплые родительские объятия, ему не хватало этого. У него появилась новая решительность, и хотя это решение требовало огромных жертв, он был готов отдать все ради Ливии. Это была не просто борьба за женщину, а борьба за ее безопасность, за их общее будущее и будущее Рима. В его глазах блеснул огонек готовности. Он чувствовал, что эта поддержка меняет все. Это был момент, когда он почувствовал, что настоящая сила заключается не только в его титуле или военных успехах, а в людях, которые готовы бороться вместе с ним. Гета прошел в просторную гостиную, где Луцилла и Ливия ожидали их. Император задержал свой взгляд на девушке, которая сидела на диване, погруженная в разговор с матерью. Ее легкая улыбка и спокойное выражение лица заставили его сердце сжаться. Ливия выглядела такой естественной и настоящей в своем новом окружении, и он испытывал гордость, что может обеспечить ей спокойствие, пусть даже ненадолго. Когда их взгляды встретились, Ливия немного смутилась, но быстро взяла себя в руки и улыбнулась ему. Ее нежный взгляд будоражил Гету до глубины души. Он подошел ближе и низким, теплым голосом поздоровался: - Надеюсь, я не прерываю ваш разговор? Луцилла ответила на его вопрос с улыбкой: - Вовсе нет, повелитель. Мы как раз обсуждали, как замечательно иметь настоящую семью рядом. Ливия подняла глаза на императора и спросила: - Ваше высочество, как прошла дорога? Гета улыбнулся, замечая, как она немного нервничает, хотя старалась этого не показывать. - Отлично, спасибо. Хотя должен признаться, я рад быть здесь среди таких искренних людей. - Мой император... - она немного замялась, а потом добавила: - Спасибо за Вашу заботу. Гета кивнул, чувствуя, как слова Ливии пробуждают в нем теплые эмоции. Луцилла, решила сменить тему и обратилась к императору: - Ваше высочество, если позволите, я хотела бы узнать больше о вашем брате. Его отношение к людям, как он ведет себя... Это кажется очень контрастным с вашим. Гета ответил после короткой паузы, его лицо стало более серьезным: - Мой брат.... он другой. Каракалла, к сожалению, не умеет ценить людей. Для него большинство - это средство достижения цели. Его амбиции затмевают все остальное, а его ярость - непредсказуема. - Как вы справляетесь с ним? Это нелегко, когда рядом такой человек, который постоянно подрывает вашу позицию. - Это постоянная борьба. Он стремится к власти, но без понимания ответственности. Я стараюсь сохранять равновесие между тем, что правильно, и тем, что необходимо. Но единственное, что меня сейчас тревожит, - это его отношение к Ливии. Я не могу допустить, чтобы она стала жертвой его ненависти. Луцила, возмущенно посмотрела и воскликнула на слова мужа: - Это моя дочь и она не заслужила такого отношения к себе. Меня оскорбляет тот факт, что мужчины перестали уважать женщин. Ливия глядя на императора тихо добавила: - Я знаю, что Ваше присутствие оберегает меня. Ее слова вызвали искреннюю улыбку на лице мужчины и он понял, что не отступит. Он не может и не хочет чтобы она стала жертвой в руках жестоких людей, которые находятся пока что у власти. К разговору присоединился Акаций, положивший руку на его плечо: - Не переживай, император. Мы все в этом вместе. Ливия - наша семья, а тебя мы считаем ее другом, а возможно и больше. Но я думаю, нам надо быть осторожными с тем, кому и когда рассказывать о том, кем является Ливия. Рим - это опасное место сейчас, а правда о ней может стать оружием в руках наших врагов. Луцилла кивнула, поддерживая его слова: - Если кто-то узнает, что она твоя дочь, это поставит ее под еще более серьезную опасность. Каракалла не остановится ни перед чем, чтобы использовать эту информацию против нас всех. Гета, задумчиво вглядываясь в огонь в камине, ответил: - Я понимаю ваши опасения. Ливия уже находится в сложной ситуации из-за моего внимания к ней. Если эта правда станет известной, то опасности сможет подвергнуться и Луцилла. Акаций сжимал кулаки, его лицо было напряженным: - Итак, мы согласны, что пока это останется тайной. Но если ситуация изменится, я не буду колебаться в том, чтобы защитить ее всеми способами. Разговор плавно перешел к другому важному вопросу. Гета понизил голос, чтобы избежать лишних ушей: - Сенаторы, поддерживающие Каракаллу, становятся все более наглыми. Мы должны найти способ нейтрализовать их влияние, не вызывая открытого конфликта. Луцила задумчиво посмотрела на императора и ответила: - Во время следующего сбора важно показать единство между вами и вашими сторонниками. Каракалла пытается внести раскол. Если мы укрепим доверие среди сомневающихся сенаторов, это поможет нам получить преимущество. Акаций поднял бровь, вдумчиво кивая: - И что мы должны сказать? На кого давить, а кого убеждать? Гета, наклонившись вперед, спокойно объяснил: - Мы должны обратиться к сенаторам, которые колеблются между нами и Каракаллой. Наша риторика должна сосредотачиваться на стабильности, развитии и будущем Рима. Никаких открытых обвинений, но намеки на то, что действия моего брата могут привести к трагедии. Луцилла дополнила: - Ваше величество, у меня есть одна мысль, - начала она, внимательно глядя на мужа, - Еще при жизни моего отца, Марка Аврелия, у него были сторонники, которые почитали его мудрость и стремление к справедливости. Многие из них остаются верными его идеалам и, хотя сейчас они держатся в тени, они могут поддержать Вас, если мы к ним обратимся. Гета наклонился вперед, заинтересованно вглядываясь в ее лицо: - Луцилла, ты говоришь о сенаторах или о других влиятельных лицах? - Некоторые из них - сенаторы, другие - военные командиры, которые в свое время служили под руководством моего отца. Они не поддерживают амбиции Каракаллы, но и открыто не выступают против него, опасаясь за свои семьи и имения. Если мы предложим им защиту и убедим, что Ваша власть принесет стабильность, они станут нашими союзниками. Гета задумчиво провел рукой по подбородку: - Это звучит обнадеживающе, но можешь ли ты гарантировать их лояльность? Порой даже самые близкие сторонники могут предать. Луцилла улыбнулась, ее голос приобрел теплую нотку: - Эти люди почитали Марка Аврелия и помнят его как настоящего императора. Их вера в идеалы моего отца сильнее страха перед Каракаллой. Но я знаю: слова - это только начало. Вы должны встретиться с ними лично, рассказать им о своих планах, дать им понять, что у них есть лидер, который может объединить Рим. Император, после короткой паузы, почувствовал какое-то облегчение: - Ты уверена, что они рискнут? Что им нужно услышать от меня? Луцилла ответила без колебаний: - Они хотят видеть силу, но не жестокость. Уверенность, но не гордыню. Гета, Вы обладаете уникальной способностью вызывать доверие, когда говорите от сердца. Встреча должна быть тайной, чтобы не вызвать лишних подозрений. Если Вы согласны, я организую все. Император долго всматривался в женщину, прежде чем ответить: - Хорошо. Я согласен на встречу. Мы должны дать Риму надежду. Организуй ее, но только среди тех, кому ты лично доверяешь. Луцилла вздохнула с облегчением и с улыбкой кивнула мужчине: - Это будет наш первый шаг к победе. Гета, откинувшись в кресле, на мгновение закрыл глаза. Он почувствовал волну благодарности к Луцилле, она не только является мудрой советчицей, но и верной союзницей в сложных временах. Акаций добавил, его голос был тверже: - А для тех, кто открыто поддерживает Каракаллу, мы должны найти рычаги влияния. Их жадность или страх могут стать нашими союзниками. Мужчина посмотрел на Акация с легкой улыбкой и пылом в глазах: - Генерал, вы так уверенно говорите о страхе, что я почти жалею тех, кто станет нашими врагами. Все трое коротко улыбнулись, понимая, что в их союзе есть сила. Разговор завершился согласием и четкой стратегией, которая должна была изменить ход политической игры в Риме. Император Гета, после обсуждения с Акацием и Луциллой, решил пригласить Ливию на ночную прогулку. Решение казалось ему простым, но он чувствовал, что нужно получить одобрение ее родителей. Глубоко вдохнув, Гета подошел к ним в просторном кабинете. - Генерал, госпожа Луцилла, - начал Гета, с уважением наклоняя голову, - у меня к вам просьба. Я хотел бы пригласить Ливию на прогулку, чтобы провести время с ней и лучше узнать ее взгляды. Но понимаю, что ее время принадлежит и вам. Акаций, подняв голову, бросил взгляд на Луциллу, которая улыбнулась и сказала: - Мы доверяем Вам. Ливия сама решает, как ей проводить время. Если она согласится, мы не возражаем. Акаций добавил, чуть серьезнее: - Но помни, она не привыкла к жизни при дворе. Ей нужно время, чтобы понять твои намерения. Гета кивнул, благодаря им за разрешение: - Спасибо за ваше доверие. Я сделаю все, чтобы оправдать его. Гета нашел Ливию в саду Луциллы. Вечерний свет едва касался ее волос, делая ее образ почти неземным. Она сидела на скамейке, погруженная в мысли. Император на мгновение остановился, любуясь ею. - Добрый вечер, Ливия, - сказал он, когда подошел ближе. Девушка обернулась, ее глаза сияли теплом, она сразу улыбнулась ему: - Ваше величество. Вы тоже решили насладиться тишиной этого сада? - Зови меня просто Гетой, - ласково попросил он. - Я пришел, чтобы пригласить тебя на прогулку. Резиденция твоего отца такая величественная, что хочется осмотреть ее вместе с тобой. Ливия задумалась на мгновение, но кивнула: - Мне будет приятно составить вам компанию. Они неторопливо прогуливались между деревьями и клумбами, тишина наполнялась мягким шелестом листьев. Гета чувствовал себя спокойным, но сердце билось быстрее, когда он смотрел на Ливию. - Ты счастлива здесь, у своих родителей? - спросил он. Ливия кивнула: - Да. Но у меня еще много вопросов к этой новой жизни. Иногда я чувствую себя гостем в собственной истории. - Ты не гостья, Ливия, - сказал мужчина и его голос стал тише, - Ты - часть чего-то важного. Я восхищаюсь твоей силой. Девушка слегка улыбнулась и посмотрела ему прямо в глаза: - А я восхищаюсь тем, как ты умеешь слушать. Это редкая черта для императора. Они разговаривали о ее детстве, его планах на будущее, мечтах и страхах. Гета чувствовал, как в его сердце зарождаются и становятся более устойчивыми чувства к этой девушке. Император и девушка дошли до ее покоев. Гета остановился перед дверью, и, глядя на Ливию, собрался с мыслями. Она выглядела такой хрупкой и одновременно решительной, что это вызвало в нем волну эмоций, которым он уже не мог сопротивляться. - Спасибо, что подарила мне этот вечер, - сказал Гета, его голос был тихим и немного хриплым, - Разговаривая с тобой, я забыл обо всех тревогах. Ливия едва улыбнулась, ее щеки слегка покраснели: - Я тоже рада, что мы провели это время вместе. Вы... ты кажешься мне не только императором, но и просто понимающим человеком. - Я не всегда был таким, - признался Гета, опустив взгляд, - Но ты... ты заставляешь меня хотеть быть лучше. Эти слова заставили Ливию затаить дыхание. Она смотрела на него с нежностью и удивлением, будто пыталась понять, действительно ли это слова могущественного императора. Он наклонился чуть ближе: - Я хочу, чтобы ты знала: я буду оберегать тебя всегда. Ливия посмотрела ему в глаза, полные искренности. - Спасибо тебе, Гета. Мне это очень важно. Мужчина медленно протянул руки и, едва коснувшись плеч, обнял ее. Он почувствовал, как руки девушки нерешительно, но нежно обняли его в ответ. Её тепло передавалось ему, успокаивая и даря ощущение, что весь мир исчез, оставив только их двоих. - Ты очень важна для меня, Ливия, - прошептал он, не отпуская. - Я чувствую это, - тихо ответила она, подняв голову к нему. Ее голос был полон трепета, но в глазах было доверие. Гета, немного отступив, смотрел на нее еще несколько секунд, прежде чем сказать: - Спокойной ночи. Мне будет не хватать этого мгновения. - И мне, Гета. Спокойной ночи, - ответила она. Император отступил назад, чтобы позволить ей войти в покои. Когда дверь закрылась, он еще долго стоял перед ней, чувствуя, как каждый нерв его тела сжимается от желания вернуть этот момент. Но в то же время в его сердце теперь жила уверенность, что их связь только что стала еще сильнее. Генерал Акаций и Луцилла, оставшись вдвоем в уютном кабинете после разговора с императором Гетой, пребывали в состоянии легкого удивления и тепла. Их эмоции смешивались: гордость за дочь, уважение к императору, но в то же время некоторая тревога за будущее. - Ты заметил, как он смотрит на нее?» - спросила Луцила, осторожно поглядывая на мужчину, стоявшего у окна. Его фигура выделялась на фоне вечернего света, и в его глазах было что-то задумчивое. Акаций молча кивнул, слегка вздохнув. - Заметил. И должен признать, это не просто взгляды императора на подданную или гостью. Он видит в ней... нечто большее. Луцилла села в кресло, сложенные руки выдавали ее внутреннюю борьбу. - Но это и волнует меня. Не слишком ли тяжело будет Ливии в таком положении? Ведь она только начинает привыкать к спокойствию. - Я понимаю твои опасения, но, - Акаций обернулся, его голос наполнился твердостью, - если это настоящее чувство, он будет оберегать ее лучше всех. Луцилла чуть улыбнулась и с огоньками в глазах посмотрела на мужчину: - Ты только представь: император, который спрашивает разрешения на прогулку. Это настолько... благородно. Акаций ответил с легкой улыбкой: - Это говорит о его уважении. Не только к ней, но и к нам как к ее семье. Меня это еще больше убедило, что он серьезно относится к ней. - Ты не против этого? - Луцила наклонилась вперед, ее взгляд наполнился мягким любопытством. Акаций задумался на минуту, посмотрел в окно. - Против? Нет. Но я чувствую ответственность за каждый ее шаг. Хочется, чтобы жизнь дочери была безопасной, и чтобы она всегда чувствовала поддержку. Если Гета искренен... мы будем рядом, чтобы помочь им обоим. - Я вижу, как Ливия расцветает рядом с ним, - сказала Луцилла, немного повышая голос, словно не хотела оставить эти слова без внимания, - Она смеется, она смотрит на него с доверием. Акаций кивнул: - Это еще одна причина, почему я доверяю ему. В его глазах нет высокомерия или гордыни. Он искренне заботится о ней. Женщина встала и подошла к мужчине, коснувшись его руки. - Думаешь, это правильно - дать им шанс? - Да, - тихо, но уверенно ответил Акаций, - Мы сделаем все, чтобы их связь не стала причиной опасности, и не позволим погасить этот свет, который они находят друг в друге. Они оба молчали, позволяя своим мыслям немного утихнуть. Эмоции были смешанными: волнение за будущее, гордость за дочь и даже легкое облегчение от того, что у Ливии есть кто-то, кто готов защищать ее даже ценой своего положения. - Она заслуживает счастья, - сказал Акаций, сжимая руку жены. - И, кажется, они оба готовы его строить, - ответила она с мягкой улыбкой. Император Гета медленно вышел на открытую террасу резиденции Акация и Луциллы. Ночной воздух был прохладным и освежающим, небо сияло яркими звездами, а вокруг царила приятная тишина, лишь изредка нарушаемая тихим шелестом листьев в саду. Он глубоко вдохнул, чувствуя, как расслабляется каждая мышца его тела. В этот момент мужчина не был императором, обремененным бременем власти, он был просто человеком, стремящимся обрести покой. Гета перевел взгляд на тень, слегка шевельнувшуюся неподалеку. Это были его охранники - которые всегда не отходили далеко, их фигуры четко вырисовывались в лунном свете. - Тиберий, Кассий, - проговорил император, подходя ближе. Его голос был теплым и непринужденным. Охранники поклонились в унисон. - Ваше величество, - ответил Кассий, его голос звучал спокойно и уверенно. - Вы, как всегда, неутомимы, - с легкой улыбкой отметил мужчина. Тиберий, с едва заметной улыбкой добавил: - Ночь тише дневных интриг, ваше величество. Это даже приятно. Гета засмеялся. - Выходит, вы наслаждаетесь ночной службой больше, чем я? Кассий, едва сдержал улыбку. - Наше наслаждение - это ваша безопасность, ваше величество. Но должен признать, что тишина и звезды иногда добавляют красоты даже нашей службе. Император внимательно посмотрел на них обоих, его взгляд был искренним и проницательным. - Вы оба всегда рядом. Я благодарен вам за вашу верность и готовность стоять на моей стороне, даже когда это непросто. Тиберий положил руку на сердце. - Для нас это честь, ваше величество. - Да, - добавил Кассий, чуть менее официально, - И к тому же, мы никогда не скучаем. Интриги, заговоры, ночные прогулки... Вы точно держите нас в форме. Гета рассмеялся, впервые за долгое время по-настоящему расслабленно. - Я не сомневаюсь, что вам еще придется постоять за мою честь и покой. Но по крайней мере в эту ночь давайте попробуем просто насладиться покоем. Тиберий кивнул, но добавил с легкой иронией: - Спокойствие - это иллюзия, ваше величество. Но мы будем рады сохранять эту иллюзию столько, сколько нужно. - Ох, Тиберий, ты всегда такой мудрый, - пошутил мужчина, - Кассий, тебе стоит научиться у него такой философии. Тот улыбнулся и сказал: - Я еще учусь, ваше величество. Хотя надеюсь, что до такого уровня мудрости мне еще далеко - это слишком серьезно. Этот непринужденный разговор сделал атмосферу еще более теплой. Гета, казалось, забыл о своих заботах, хотя бы на мгновение. Он кивнул своим охранникам и вернулся к созерцанию звёздного неба, а те остались стоять рядом, сохраняя бдительность, но теперь с лёгкими улыбками на лицах. Прогуливаясь по двору резиденции Акация и Луциллы, он наслаждался ночной тишиной, когда к нему приблизился Луций - еще один из его преданных охранников, который сопровождал Ливию сегодня на встречу. Он, как всегда, выглядел бдительным и внимательным, но сегодня на его лице можно было заметить легкое волнение. - Ваше величество, - начал он, останавливаясь рядом, - я не мог не заметить, что наш визит в эту резиденцию выглядит... особенным. Мне интересно, почему мы сюда приехали? Гета посмотрел на Луция с улыбкой, зная, что он всегда мог рассчитывать на его бдительность и честность. Важно было сейчас рассказать ему о происходящем, но и сохранить тайну для большего блага. - Ливия, - начал он, - больше не рабыня. Она дочь генерала Акация. И сейчас, Луций, ты - первый, кому я рассказываю это. Ты должен понять, что это остается между нами. Я прошу тебя, не говори об этом больше, по крайней мере пока мы не будем готовы к следующему шагу. Тот внимательно слушал, его взгляд стал серьезным. Он кивнул, понимая всю важность и конфиденциальность этой информации. - Я понимаю, ваше величество, - ответил он после паузы, - и могу вас заверить, что не разглашу этого никому. Но, если позволите, у меня есть предложение. У меня есть единомышленники, люди, которые верят в Рим и хотят видеть его свободным и мирным. Если мы хотим изменить ситуацию, я готов привлечь их на нашу сторону. Они готовы помочь в борьбе за Рим. Гета задумался, наблюдая за Луцием. Это было смелое предложение, и он знал, что такие люди могут стать на вес золота в будущей борьбе. Но все также зависело от того, смогут ли они действовать осторожно, не привлекая внимания врагов. - Луций, твои слова много значат для меня, - сказал Гета с благодарностью, - Я согласен на твое предложение. Важно, чтобы мы имели на своей стороне людей, которые действительно хотят изменить Рим, а не просто перераспределять власть. Я доверяю твоим решениям, и я верю, что эти единомышленники могут быть тем, что нам нужно. Тот легко улыбнулся и посмотрел на императора. - Ваше величество, мы готовы действовать, когда потребуется. Все мы - на вашей стороне. Император посмотрел на него, чувствуя, как сердце наполняется благодарностью и уверенностью. - Спасибо, Луций. Твоя преданность не останется незамеченной, и мы сделаем все возможное, чтобы Рим был таким, каким он должен быть. Но помни - все делаем вовремя и без лишних промахов. Луций склонил голову. - Я понимаю, ваше величество. Мы готовы. Этот момент был важен для Геты. Он знал, что каждый такой союзник будет помогать ему укрепить власть и достичь цели. Сегодня он сделал еще один шаг к переменам, которые ждут его впереди.