Коллекция Лексы Вудс

      Гриффин читает текст, написанный аккуратным каллиграфическим почерком чёрной ручкой, и чувствует, как с каждым словом её дыхание учащается. Кларк не верит или не хочет верить своим глазам. Лекса так расписала про меня, как будто я какая-то секс-игрушка, а не человек. Лекса даже поставила оценки каждому пункту. Она считает, что у меня есть пару лишних кило? Она оценивала мой вкус и количество моих выделений? Боже, серьёзно? Лекса совсем охуела или что? Блять, да я действительно была для неё секс-игрушкой, которую можно крутить как угодно, трахать как угодно, а потом просто выкинуть! Блондинка возвращает своё внимание к числу 319 перед своим именем и зависает на пару мгновений. А затем она начинает переворачивать страницы блокнота в обратную сторону. И числа перед именами других неизвестных девушек уменьшаются. 318, 317, 316, 315, 314, 313, 312… Я триста девятнадцатая? Серьёзно, блять? Лекса перетрахала три сотни женщин? Конечно, было очевидно, что она далеко не девственница и что у неё было немало половых партнёров, ведь брюнетка так умело работает пальцами и языком, но… Триста девятнадцать? Серьёзно? Боже… Кларк нервно усмехается и мотает головой. Она не может поверить в то, что Лекса ведёт такую распутную жизнь, да ещё и записывает все свои победы в чёртов блокнот. Брюнетка ведёт счёт своих женщин, ещё и оценивает такие моменты, как фигура, грудь, голос и вкус. Все 319 женщин в этом блокноте действительно одноразовые секс-игрушки? Лекса возвращается в кабинет в самый неподходящий момент. Она видит Кларк, видит свой блокнот в её руках. И всё понимает по выражению лица блондинки. – Я не давала разрешения копаться в моих вещах, – ровным строгим голосом заявляет начальница. – Зато просто давала трём сотням девушек, – усмехается Гриффин, смотря на Лексу с явным отвращением и обидой. – Тебя это не касается, – Вудс скалится. – О-о, нет, Лекса! Это ещё как меня касается! – Кларк вспыхивает. Кларк больше не боится Лексу. Теперь Кларк ненавидит Лексу. Не-на-ви-дит. – Как думаешь, мне стоит сдать анализы? Совсем не удивлюсь, если ты передала мне что-то типо хламидиоза или чего похлеще! Лекса теряется. Она размыкает губы и чуть приоткрывает рот. Её зелёные глаза больше не выражают агрессию, теперь в них читается замешательство и беспомощность. – Я регулярно проверяюсь, я… я чиста, Кларк, – тихо говорит брюнетка.  – Я всё же сдам анализы. Не хочу верить ни единому твоему слову, – Гриффин кривит губы в едкой мерзкой улыбке. – И мне просто даже интересно… я была триста девятнадцатая за какой период времени, мм? За год, месяц, неделю? Или вообще за тот день? Лекса, ты, блять, нимфоманка или кто? – Кларк, – Вудс шумно выдыхает и сжимает челюсти. Она пытается держать себя в руках, пытается тушить свои эмоции. Но впервые за очень долгое время эти эмоции хотят вырваться наружу в виде слёз, а не в виде привычного гнева.  – Этому блокноту почти десять лет, я не настоль… – она начинает оправдываться, но её перебивают.  – О-о, десять лет! Тогда всё нормально, Лекса. Тогда нет никаких вопросов. Если это за десять лет, то тогда даже маловато, – сарказм слишком очевиден в голосе Гриффин. Она чувствует себя нагло использованной и пытается хоть как-то реабилитировать свою репутацию, потому так смело наезжает на свою начальницу. – Покинь мой кабинет, Кларк, – сквозь зубы проговаривает Лекса.  – С удовольствием, мисс шлюха-Вудс, – Гриффин явно перебарщивает, бросаясь таким оскорблением, а затем она спешно покидает кабинет начальства, конечно же демонстративно хлопнув дверью.  Лекса рвано вздыхает, после медленно выдыхает через рот. Она запрокидывает голову назад и закатывает свои прекрасные зелёные глаза, тем самым сдерживая слёзы, что сформировались, но так и не стекли на щёки. Оставшиеся часы рабочего дня проходят спокойно только потому, что Кларк больше не пересекается с Лексой. Брюнетка не вылезала из своего кабинета, словно пряталась. А блонди радовалась этому. Радовалась тому, что вроде бы смогла задеть грубую властную Командующую, что смогла дать ей отпор и оскорбила её, что заставила испытывать растерянность. Гриффин и сама чувствовала себя безумно оскорблённой. Нет, не потому что у Лексы было 318 женщин до неё, совсем не поэтому. У всех нас есть прошлое, да и количество половых партнёров – личное дело каждого. Но блокнот… Этот чёртов блокнот трофеев, этот чёртов список побед, эта чёртова коллекция Лексы Вудс. 

***

Вторник, среда, четверг, пятница, два дня выходных. Лекса и Кларк не видятся до конца этой недели. Вудс совсем затихла, не смела выйти из своего кабинета. А так же она намеренно приезжала в офис чуть раньше, а уезжала чуть позже, дабы случайно нигде не пересечься с Гриффин, дабы случайно не столкнуться с голубыми глазами. Лекса скучала по этим глазам, по этим чистейшим озёрам. Лекса скучала впервые за последние несколько лет. Лекса тосковала по Кларк и ей это не нравилось настолько сильно, что она всё вымещала на бедолаге Мэдисон. Кажется, той пришлось начать пить успокаивающие чаи, дабы хоть как-то переносить ежедневные нападки своей начальницы.

***

Сегодня опять понедельник, начинается новая рабочая неделя, но совсем короткая. Нужно выдержать полный день только сегодня, ведь вторник – уже сокращённый, в 16 часов будет выездной корпоратив. В среду начинаются новогодние гуляния, в среду Рождество – один из любимых семейных праздников большинства американцев, и на работу не нужно. Но Лекса совсем не радуется предстоящим выходным и рождественской суете. Лекса знает, что это Рождество встретит в гордом (на самом деле – грустном) одиночестве. Снова. Снова в одиночестве.  Я весь день опять сижу в своём кабинете. Никак не могу заставить себя пройтись по офису – боюсь нарваться на Кларк. Не то чтобы она сильно задела меня своими словами, просто… Просто я чувствую зарождение своей слабости, когда вижу Кларки. А я ненавижу её чувствовать. Ненавижу настолько, что не ощущала уже очень и очень давно. А с Кларк ощущаю. Рабочий день закончился десять минут назад. Думаю, все уже ушли. Думаю, Кларк уже ушла. Пора и мне домой, хотя я совсем не хочу возвращаться в свой пустой холодный лофт. Меня там никто не ждёт и никогда не ждал. Я накидываю на плечи пальто, закрываю кабинет и иду к лифту. Нажимаю на кнопку, и кабина едет вверх с первого этажа. Двери открываются. Кларк… Я вижу перед собой Кларк. Что она тут делает? Зачем вернулась? – Я просто забыла шарф, – без эмоций кидает она и даже не смотрит на меня, просто пробегает мимо, грубо задевая своим плечом. Я захожу в лифт и еду на первый этаж. Грёбаная Гриффин. Зачем я нарушила своё же правило «никаких интрижек в офисе»… Я спускаюсь на парковку и медленно иду к своей машине. Обычно я хожу гораздо быстрее. Я что, надеюсь на то, что Кларк решит побежать за мной и догнать? Блять, да хватит, Лекса! Хватит о ней думать! Я сажусь в свой чёрный Мустанг, завожу двигатель. А вдруг Кларк правда пойдёт за мной на парковку? Что ж, я специально буду прогревать машину подольше… Но не проходит и двух минут, как я вижу знакомый силуэт. Кларк. Она и вправду пошла за мной. Почему я рада этому? Нельзя, Лекса, нельзя! Хватит! Но моя радость улетучивается, когда я вижу, как Кларк спешно проходит мимо моей машины, бросив недовольный взгляд через лобовое стекло. Куда она идёт? У неё же нет машины, насколько я знаю. Кажется, моё сердце падает куда-то вниз, когда я вижу, как она садится на пассажирское в чью-то серую Тайоту. Я напрягаю своё зрение и пытаюсь разглядеть водителя. Кто же это? Финн Коллинз. Какого чёрта?! У них что-то есть? Или он просто решил подвезти Кларк? В любом случае мне хочется переломать ему ноги и руки. Машина парня трогается с места, и я тут же еду следом за ними. На выезде с паркинга Тайота поворачивает направо, а мне нужно налево. Но я тоже поворачиваю направо. Я хочу проследить куда едут Кларк с Финном. Я должна знать. Замечаю, как блондинка оборачивается назад и смотрит на меня через заднее окно этой чёртовой Тайоты. Если Коллинз тронет тебя хоть пальцем, я убью его. Ты поняла меня, Кларк? Я вижу, как она усмехается и отворачивается обратно. Сука. Ёбаная сука! Стоп, Лекса. Остановись. Прекрати. Зачем ты вообще едешь за ними? Не надо. Хватит! Впереди светофор, моргает жёлтый сигнал, вот-вот будет красный. Тайота ускоряется, а я не могу решить на какую педаль мне жать – на газ или на тормоз. Я сжимаю руль в своей руке до побеления костяшек. И всё же нажимаю на тормоз, резко останавливаюсь. Шумно выдыхаю и откидываюсь на спинку сидения, наблюдая через лобовое за тем, как Кларк отдаляется и скрывается в потоке машин. Я разворачиваюсь на следующем перекрёстке и еду домой. Домой.

***

Вторник в офисе пролетел совсем быстро. Все документы уже сданы, подписаны, работы почти что нет. Завтра Рождество и на носу Новый год, впереди праздничные дни, и все сотрудники в приподнятом настроении. Сегодня последний рабочий день в этом году и он закончился. Сейчас все едут на корпоратив за счёт компании в очень даже приличный бар. – Мисс Вудс, а вы что, не останетесь с нами отметить? – спрашивает Мэдисон с заднего сидения чёрного Мустанга. Начальница любезно предложила ей доехать до бара вместе с ней. И начальница догадывается с кем же поехала Гриффин.  – Почему? – уточняет Лекса. – Ну вы же за рулём… – Я просто не буду пить, Мэди, – Вудс врёт и не краснеет. Ох, как же она врёт. – Лекс, ну ты с ума сошла? – встревает Линкольн, начальник отдела безопасности, который сидел спереди на пассажирском. – Что значит «не буду пить»? Оставишь тачку у бара, потом заберёшь. Не вижу никаких проблем. Вудс игнорирует эту реплику. Она не хочет бросать свою машину чёрт знает где, а потом ещё и забирать её на следующий день. Просто она не будет много пить, а домой поедет медленно и аккуратно. Ну, это она сейчас так думает… Когда все собираются в баре, мероприятие начинается. Генеральный директор первой говорит свою речь, поздравляет всех с наступающими новогодними праздниками, благодарит за хорошую работу в этом году и просит не сбавлять в следующем, желает весело провести выходные и насладиться временем с семьёй и друзьями. Желает того, чего не будет у неё самой. И Лекса во время речи часто ловит на себе взгляд Кларк. Но этот взгляд голубых глаз такой… холодный и равнодушный. Но Лекса знает почему он такой. Лекса понимает почему он стал таким. И Лексе одновременно и легче и тяжелее от этого. Закончив говорить, я кратко киваю, тем самым благодаря моих сотрудников за громкие аплодисменты. Они поднимают за меня тост, и я вместе с ними выпиваю свой первый стакан виски. А потом я ухожу к бару и начинаю следить за всем происходящим со стороны. Ко мне пару раз подходят начальники отделов, просят пойти танцевать вместе со всеми, но я вежливо отказываюсь. Ещё часто подходят и рабочие лошадки, лично поздравляют со скорым Рождеством и Новым годом. Но я всё это время пытаюсь держать в поле зрения лишь один силуэт, лишь одного человека. Ладно, двух. Я пытаюсь не терять из виду Кларк и грёбаного Финна Коллинза. Они болтают и танцуют в толпе других работников, стоят слишком уж близко друг к другу. И я пью второй, а затем и третий стакан виски из-за того, что меня это бесит. И меня бесит то, что меня это бесит. Проходит примерно два часа с начала корпората. Я решаю, что уже сейчас поеду домой, пока не напилась в дрова и ещё могу сесть за руль. Но мои планы внезапно меняются, когда я вижу, как Кларк и Финн в обнимку двигаются к выходу из бара. Сука, убери от неё свои грёбаные руки! И вообще, куда эти двое намылились? К ней или к нему? Ну уж нет, я не позволю. Блять, да зачем я позволяю себе… ревновать? Это очень плохо, очень. Прекрати, Лекса. Хватит. Однажды тебе уже сделали больно, однажды тебя уже предали и назвали слабой. Нельзя, чтобы это повторилось. Конечно, я могу сейчас забить на эту Гриффин и поехать домой, но… Но я не могу. Я хватаю с вешалки своё пальто и выхожу на улицу следом за ними. Я готова придушить Коллинза, готова избить его, готова переехать на машине. Кларк моя. Нет, она совсем не моя, но… Но я не хочу, чтобы к ней прикасались чужие руки. Лекса выходит из бара на улицу и её слишком агрессивный настрой тут же испаряется, когда она видит, что сладкая парочка никуда не собирается уезжать. Они вышли просто покурить. Слава богу… Брюнетке приходится попросить сигарету у других сотрудников, тоже курящих у крыльца, дабы не выглядеть дурой. Дабы вся эта ситуация не выглядела так, какова была на самом деле. Лекса затягивается никотином и бросает взгляд на Кларк. Ты же говорила, что куришь только после секса, говорят голубые глаза. Ты трахаешь мой мозг. Ты и Финн трахаете мой мозг, отвечают зелёные. Ревнуешь что-ли? И не мечтай, Гриффин. Неужели они снова разговаривают без слов? У обеих девушек проскакивает эта мысль и обе незаметно улыбаются от этого. Вудс отводит взгляд от блондинки, но продолжает следить за ней боковым зрением. Она видит, что Кларк вышла на улицу без куртки и что ей явно становится холодно. Конец декабря как-никак. Лекса хочет снять своё пальто и накинуть на подрагивающие плечи. Очень хочет, но не может себе этого позволить. Я не испытываю к Кларк слабости, я не должна беспокоиться о ней и отдавать ей своё пальто. Она с этим грёбаным Финном, он должен дать ей куртку. А какого чёрта он до сих пор не сделал этого? Он что, не видит, что девушке холодно? Или он просто мудак?  Лекса опять поворачивает голову в сторону Гриффин и сталкивается с её глазами. Ты серьёзно думаешь, что я буду ревновать тебя к мужику, который даже куртку не может дать? Он хотя бы не ведёт список своих трофеев и не считает, что у меня есть пару лишних килограммов.  Кларк, я… Но Кларк не хочет дальше слушать. Она отворачивается от брюнетки и погружается в диалог с парнем. Лекса бросает хабарик в мусорку и возвращается в бар.  Люди хотят любовь из книг

или любовь из порно

Но нас трахает эта жизнь,

и бывает больно

Проходит ещё примерно час, и начальница понимает, что теперь ей точно пора домой. Кларк и Финн ведут себя вполне прилично, общаются как друзья. Да и я думаю, что блондиночка специально выводит меня на ревность. А вот хрен ей. Я Лекса Вудс и я не испытываю слабости. Но Лекса Вудс может ошибаться. Всем людям свойственно ошибаться. И Кларк Гриффин тоже совершает сейчас ошибку – она целуется с Финном в коридоре, ведущем к выходу из бара. И поэтому Лекса просто не может их не заметить, когда собирается уходить. Вудс никогда не признается даже самой себе, что ей стало больно от увиденного. Она быстро прошла мимо них, выскочила на улицу и направилась к своей машине, понимая, что сейчас она поедет совсем не домой. Сейчас она поедет в ближайший клуб, подцепит там горячую девушку и будет трахать её, пока не откажут пальцы. Но когда Лекса приезжает в нужное место, то её планы снова меняются. Я осматриваю большую толпу, что скачет на танцполе клуба в такт громкой басистой музыке. Все молодые, пьяные и счастливые. Когда-то я часто ходила на подобные тусовки и была такой же. А сейчас я стою и понимаю, что меня не привлекает ни одна девушка. Вообще. Все какие-то не такие: слишком высокие, слишком низкие, слишком худые, слишком толстые, слишком блондинки, слишком брюнетки, слишком шатенки, слишком рыжие, слишком глупо ведут себя, слишком громко смеются, слишком откровенно танцуют. Слишком не Кларк. Блять. Боже. Нет. Эта мысль не должна быть в моей голове, пусть даже пьяной. Мне очень хочется как-то наказать себя за такие мысли. Но как? Лекса суетливо смотрит по сторонам, словно пытается найти что-то тяжёлое, чем можно было бы треснуть себе по голове. Но она сталкивается с заинтересованным взглядом парня, сидящего за барной стойкой. И ноги брюнетки тащат её к этой барной стойке. Она нашла для себя наказание. Лекса лесбиянка на все миллион процентов, она никогда не вступала в контакт с мужчинами, они никогда не привлекали её, и поэтому Лекса считает, что секс с парнем – это лучшее наказание за её слабость по отношению к сами знаете кому.  – Ты тут один? – спрашивает она, облокотившись локтём на барную стойку.  – Ну пока что один, – усмехается молодой белобрысый парень с татуировкой на шее и забитыми рукавами. На вид ему не больше двадцати одного года.  – А что, хочешь составить мне компанию, мм? Я совсем не против. Как тебя зовут? – Потрахаемся? – Вудс сразу переходит к делу. Она специально поехала в клуб, чтобы подцепить кого-то, кого она больше никогда не встретит. И она не хочет называть этому парню своего имени, и не хочет знать его.  – Ого. Вау. А ты прямолинейная, – блондин явно ошарашен, возможно даже испугался немного, но пытается не подавать виду. – Может, выпьем для начала, познакомимся? – Я не хочу с тобой знакомиться. Я хочу быстро трахнуться в туалете. Да или нет? – Ого. Раз так, то конечно. Да. Да, конечно. Может, хотя бы имя своё скажешь?  – Это лишнее, – скалится брюнетка. – Презервативы есть?  – Есть, – кивает парень, вставая с высокого барного табурета.  – Тогда пошли, – Лекса хватает его за запястье и тянет в уборную. Вудс толкает блондина в одну из кабинок и запирает за ними дверь. Парень берёт её за талию, тянется за поцелуем, но в ответ получает лишь более сильный и властный толчок, которым Лекса усаживает его на крышку унитаза. – Ох, бля. У меня уже встал, – нервно усмехается блондин и слегка трясущимися руками расстёгивает свои джинсы, а после приспускает их вместе с боксерами. – Ты пососёшь?  – Нет, – кратко и холодно отвечает брюнетка и снимает с себя брюки, снизу остаётся в трусах. – Презерватив надень, – командует она, ведь понимает, что сама вряд ли справится с этим. И ей просто не хочется трогать его половой орган даже руками.  Я не знаю, что я делаю. Не знаю. Мне просто нужно заглушить это дурацкое ощущение в груди. Мне нужно заглушить Гриффин. И мне нужно наказать себя за все свои мысли о ней. Быстрый перепихон в грязном туалете ночного клуба с совсем незнакомым малолетним парнем – лучший вариант. Этот секс будет неприятен мне как физически, так и ментально. Два из двух. Вудс очень не хочет даже смотреть на его член, но всё же заставляет себя бросить краткий взгляд, дабы убедиться в том, что парень надел контрацептив. Она сухая. Совсем. Абсолютно. Но Лекса не хочет даже хоть как-то подготовить себя и разогреть. Она понимает, что её ждут наверняка болезненные ощущения. Но именно они ей и нужны. И она их получает, когда садится на бёдра блондина и, обхватив его твёрдый орган рукой, направляет в свои тугие мышцы. Но это оказывается труднее, чем она думала. – Блять, – выдыхает парень. – Погоди, – он плюёт на свою ладонь и размазывает слюни по входу брюнетки. И тогда всё получается. Лекса грубым рваным толчком опускается сразу до конца и стискивает челюсти, ощущая как мужской орган режет её изнутри. Низ живота сковывает тянущей болью.  – Ох, блять… Ты узкая, – бормочет блондин, хватаясь за её бёдра. – Заткнись, – шипит Вудс и начинает двигаться вверх-вниз. Ей дискомфортно, даже больно, но брюнетка набирает быстрый грубый темп на мужских бёдрах. Сейчас ей плевать, если из-за недостатка смазки половой орган натрёт её стенки. Сейчас ей плевать на то, что по её щекам стекают слёзы. Сейчас Лексе плевать на всё. Ну, почти на всё.  Перед моими глазами прочно стоит картина того, как Кларк и Коллинз целуются в коридоре бара. Кларк. Кларк и Финн. Ненавижу. Нет. Нет. Я не ревную. Я ничего не чувствую. Ничего. Абсолютно. Мне плевать. Мне плевать, ясно? Я просто уволю эту суку. Уволю их обоих. Уволю хоть весь свой ёбаный офис.  – Уф, – шумно выдыхает парень, сильно сжимая бёдра брюнетки. – Притормози чуть, а то я… А то я уже слишком близ… Ох, блять.  Блондин кончает слишком быстро. Вудс молча встаёт с его бёдер, надевает свои брюки и спешно удаляется из уборной и из ночного клуба. Теперь точно домой, решает Лекса, садясь за руль чёрного Мустанга. Вопрос лишь в том, доедет ли она домой, учитывая количество эмоций и алкоголя в организме девушки.