Коллекция Лексы Вудс

      Чёрный Мустанг летит по дорогам вечернего Нью-Йорка, виляет между рядами машин. Лекса словно забыла, что помимо педали газа существует ещё какая-то, а именно тормоз. И она словно забыла, что нужно соблюдать скоростной режим, что нужно останавливаться на красный сигнал светофора и следовать остальным правилам дорожного движения. Лекса пьяная. И Лекса до сих пор плачет. Плачет впервые за очень долгое время. Её пальцы крепко сжимаются на кожаной оплётке руля, всё тело в напряжении. Кларк, Кларк, Кларк. Я не могу перестать о ней думать. Никак не могу. Её глаза, волосы, запах, прикосновения, голос – всё это настолько прочно отпечаталось в моей памяти… А её поцелуй с Финном. Ненавижу! Ненавижу СЕБЯ за свою дурость и слабость. И, видимо, я настолько слаба по отношению к Кларки, что даже после отвратительного перепихона с парнем – я всё ещё не могу выкинуть её из головы. Кларк, Кларк, Кларк. Ебучая Кларк. Я давлю на педаль газа сильнее и поздно замечаю, что впереди светофор, а на нём горит красный свет. Блять. Я вылетаю на перекрёсток. Справа слышится громкий гудок. Меня почти что оглушает. И я понимаю, что гудок слишком близко. Свет фар слепит меня через правое боковое окно. Я понимаю, что сейчас будет удар, и я очень чётко ощущаю, как всё моё тело на секунду немеет, а потом организм пронизывает разрядом тока. Страх. Мне страшно. Сейчас будет удар. Но удара не происходит. Водитель другой машины успел притормозить и чуть свернуть в сторону, дабы не протаранить чёрный Мустанг Лексы. Конечно, он орал матом на весь салон своего автомобиля, но ему всё же удалось избежать аварии.  Пронесло. Господи. Блять. Боже. Ещё чуть-чуть, и та машина влетела бы мне в бок. Ну я и идиотка. Как я могла не увидеть красный сигнал светофора? Дура. Дура. И то ли у Лексы какая-то форма психопатии, то ли она просто слишком пьяная, но она вдруг начинает истерически смеяться. И она не убирает ногу с педали газа. Она продолжает гнать по вечернему городу. Продолжает смеяться и плакать. И брюнетка понимает, что не хочет ехать домой. Не к кому. Никто не ждёт. Никто. Лекса выезжает за город и летит по трассе. Восемьдесят миль в час. Девяносто. Сто. Дорожные знаки, деревья, асфальт под колёсами – пролетают слишком быстро. Слишком. Но Лекса продолжает жать на педаль, продолжает выжимать из Мустанга все его лошадиные силы. Мотор ревёт, и вот на приборной панели уже 120 миль в час, что приравнивается к 200 километрам. Впереди плетётся небольшой грузовик. Чёрный спорткар резко выходит на обгон. Яркий свет фар слепит со встречной полосы. Громкий гудок. Ангел-хранитель Лексы, вероятно, уйдёт в отставку после её выкрутасов сегодня. Но Ангел-хранитель всё же спасает её и на этот раз. Он даёт дополнительную секунду на то, чтобы вернуться в свою полосу. И Лекса успевает. Она завершает обгон и продолжает лететь по трассе. Опять смеётся и плачет. Ты хочешь разбиться? – спрашивает мой собственный внутренний голос, или я слышу своего Ангела-хранителя. Да. Не сегодня, Лекса. Едь домой. Тебя ждут. Меня никто не ждёт. Скоро будет ждать. Едь домой. И Лекса разворачивается, едет обратно в город, едет домой.  За этот вечер брюнетка собрала коллекцию штрафов за нарушение правил дорожного движения: четыре штрафа за превышение скорости на 30 миль в час, два штрафа за превышение скорости на 40 миль в час, один штраф за проезд на красный и ещё один за нарушение разметки. Ей повезло, что все эти нарушения зафиксировали камеры, а не настоящий сотрудник полиции. От Лексы сильно пахнет алкоголем, и её бы точно лишили прав за вождение в нетрезвом виде. Брюнетка доезжает до своего дома и даже умудряется припарковаться в узком кармане между двумя другими машинами. Не все трезвые так умело паркуются, как пьяная Лекса. Но Лексе не стоит этим гордиться. Если бы не её Ангел-хранитель, то она бы, скорей всего, разбилась на смерть ещё на том перекрёстке. А если бы не тогда, то лобовое столкновение на трассе – чёрный Мустанг сложился бы гармошкой, и выжить от удара «лоб в лоб» на такой скорости – просто невозможно. Лекса выходит из машины и вдруг чувствует, как у неё слегка затряслись ноги. Нет, не слегка. Мышцы в бёдрах стали судорожно сокращаться, посылая дрожь к коленям. Уровень адреналина в крови перевесил количество алкоголя. Пришло осознание того, что эта поездка – могла стать последней. Я больше не сяду пьяной за руль. Клянусь. Но всё же был один плюс – Лекса больше не думала о Кларк. Понятно, что это на короткое время, понятно, что скоро блонди опять всплывёт в мыслях, но в данный момент она больше не мучает голову своим присутствием. Однако, Гриффин возвращается гораздо быстрее, чем можно было предположить. Когда Лекса поднимается на этаж – она видит Кларк перед своим лофтом. Блондинка сидит на холодном полу, прижавшись спиной к железной двери. Лекс…  Кларк… По щекам Гриффин начинают быстро стекать крупные слёзы. Видно, что она плакала и раньше, ведь тушь небрежно размазана по бледной коже. – Лекса, я… – совсем тихо мямлит Кларк, медленно вставая с пола. – Финн… он… он пытался… По покрасневшим глазам Лексы заметно, что она недавно тоже плакала. Но сейчас она берёт себя в руки и сжимает челюсти, понимая, что пытается сказать блондинка. – Я убью его, – шипит Вудс и собирается броситься обратно к лифту, но дрожащие пальцы хватают её тело и останавливают. – Не уходи… Не оставляй меня… пожалуйста… – бормочет Гриффин, крепко обнимая начальницу и так боясь отпустить. – Тише… тише… – Лекса в ответ обхватывает трясущееся тело и прижимает ближе к себе, гладит напряжёнными ладонями по спине.  – Он сказал, что что-то подсыпал мне. Я не знаю… может… может он просто так сказал, потому что я ничего не чувствую, но… Но мне так страшно, Лекс. Я… прости, что я пришла, но… Я испугалась оставаться одна. – Ничего, Кларк. Ничего, – шепчет Вудс ей на ухо и поглаживает по затылку. Они обнимаются ещё очень долго. Они словно слиплись и не могут отлипнуть друг от друга, не могут разъединить руки. Они ощущают дыхание и сердцебиение, и в какой-то момент оно подстраивается под один ритм. В унисон, тихо. И сильный жар разливается по грудным клеткам от этого ощущения. Но через пару минут девушки всё же отстраняются и заходят в лофт брюнетки.  Лекс, ты тоже плакала? У тебя глаза красные, замечает блондинка. Вудс спешно отворачивается от неё и снимает с себя пальто и обувь. Да, она плакала, но Кларк об этом знать не нужно. Но Кларк и так прекрасно понимает и даже чувствует себя причастной к этому. Кларк видела, как Лекса вылетала из бара. Тогда Гриффин радовалась, а сейчас жалеет. Очень сильно жалеет. И понимает, что не имеет права что-то выпытывать у Лексы. Брюнетка идёт в кухонную зону, а блонди скрывается в ванной комнате и смывает со своего лица остатки размазанной туши. Лекса наливает себе выпить. Её нервная система сегодня пережила почти весь спектр возможных эмоций. Единственный вариант унять вернувшуюся дрожь в коленях – набухаться и вырубиться. Присутствие Кларк, на удивление, не мешает, а точнее – не напрягает. – Лекс, – окликает её Гриффин, и Вудс оборачивается со стаканом виски в руке.  – Мы можем поговорить? Я… я так хочу с тобой поговорить.  – Мы можем это сделать завтра? – тихо спрашивает Лекса. Она и сама хочет во всём разобраться, правда хочет, но сейчас её разум не в лучшем состоянии. И это совсем не из-за алкоголя. – Да, но… – Давай просто ляжем спать, ладно? Всё завтра. Завтра, Кларк.  – Ты предлагаешь остаться у тебя? – Гриффин немного удивлена такому повороту, но, конечно, рада.  – Да. Если ты против, то… – Я не против, Лекс. Я не против.  – Хорошо. Ложись тогда, я скоро приду, – уже едва слышно и хрипло бормочет Вудс, а Кларк кивает и уходит в постель.  Блондинка раздумывает всего пару секунд, прежде чем достать из-под подушки лёгкую ночную сорочку, принадлежащую Лексе. И она нагло переодевается в эту сорочку, даже не спросив разрешения у хозяйки. Хозяйка не против, она наоборот ощутила что-то странное и приятное, когда увидела это. Но Лекса постаралась заглушить навязчивые мысли новым глотком крепкого алкоголя. Гриффин ложится на кровать, и её тело расслабляется на гладком мягком шёлке постельного белья. На этот раз простыни тёмно-синего цвета. Вудс допивает виски и идёт к блондинке. Тебе не кажется, что ты обнаглела? В шутку спрашивают зелёные глаза.  Прости… Я подумала, что ты не будешь против, слегка пугаются голубые.  Я не против, Кларки. Тебе очень идёт, Лекса улыбнулась уголком губ и стала неспешно раздеваться.  Гриффин пристально следит за каждым её движением и за каждым снятым элементом одежды. Оставшись в нижнем белье, Вудс отворачивается от неё и снимает бюстгальтер, а затем забирается под одеяло и прикрывает им самое интересное. Кларк слабо усмехается и закатывает глаза на эту загадочность. Чего я там не видела, Лекс?  Что сделал Финн? Взгляд брюнетки быстро поменялся. И, видимо, Лекса всё же хочет обсудить это сегодня.  Блондинка поджимает губы и опускает резко потухшие глаза. – Кларк, – Вудс осторожно касается ладонью бледной кожи на её щеке.  – Что сделал Коллинз? – Лекса повторяет свой вопрос вслух, хотя её услышали и с первого раза.  – Ничего… – совсем тихо бормочет Гриффин, продолжая смотреть куда-то вниз. – Кларк. – Он меня не тронул, но… но пытался, – уже чуть увереннее. – Когда ты ушла, я… я сказала ему, что… Что добилась чего хотела. Прости, что я пыталась заставить тебя ревновать. Это было… было глупо и… Я не должна была. – Кларк, – брюнетка шумно выдохнула и убрала руку от лица Гриффин. – Что он сделал? – Он сказал, что мы должны довести дело до конца и… и потащил меня в какую-то подсобку или что-то вроде того. Я сначала не совсем серьёзно всё это восприняла, но потом… Я попросила его остановиться, но… Он не послушал. Вудс сжимает челюсти до боли в жевательных мышцах. Ей хочется прямо сейчас сорваться и поехать искать этого чёртового Коллинза. Хочется найти его и собственными кулаками выбить из него всю дурь. Её спортивное прошлое очень пригодилось бы в этом деле.  – Я всё-таки вырвалась от него, – тихо продолжает Кларк. – Но он напоследок сказал, что ему сегодня так и так перепадёт со мной, ведь он кое-что подмешал мне в выпивку и просто нужно подождать. Я… я испугалась. – Эй, – Лекса вновь нежно касается девушки, на этот раз плавно поглаживает по белым волосам на макушке.  – Сейчас ты в безопасности, хорошо? – Я знаю, – Кларк наконец-то поднимает свои голубые глаза и тонет в зелёных. – Я знаю. Поэтому я и поехала к тебе. Я не понимаю почему, но… но я доверяю тебе. Мне хочется доверять тебе. Если я отключусь, то я верю, что ты со мной ничего не сделаешь. Ну, я надеюсь, – блонди глупо усмехнулась.  – Я не увлекаюсь сомнофилией, я люблю женщин в сознании. Если я веду блокнот, то это не значит, что я какая-то маньячка и… – Лекс, Лекс, – Кларк берёт её за предплечье и просит замолкнуть. – Я доверяю тебе. Доверяю, ладно? – Ладно, – кивает начальница. Лекса уже прокрутила в своей голове, как она накажет Финна. Как она накажет этого мудака за то, что тот посмел напугать Кларк. Её Кларк. В целом, она сделала бы это с любым мужиком, который посмел бы подсыпать что-то в напиток любой другой девушке, но в случае с Кларк – желание мести слишком зашкаливало.  – Прости, что я пыталась вывести тебя на ревность, – продолжает Гриффин. И у тебя это получилось, Кларки, думает Вудс, но вслух никогда и ни за что не скажет. – Мне просто стало слишком обидно, когда я прочитала про себя в блокноте, – добавляет Кларк и отпускает предплечье брюнетки. Блонди ложится на спину и закрывает глаза.  Лекса смотрит на неё и поджимает губы. Лекса понимает, что записи в блокноте ранили Кларк гораздо сильнее, чем Финн. Но Вудс никогда бы не подумала, что кто-то прочитает её "отчёты", она вела их исключительно для себя. Или даже не для себя, а для своей бывшей. Извини меня, Кларки. Ты не должна была это читать. А я не должна была это писать, думает Лекса и напряжённо вздыхает. Мне нужно ещё выпить, иначе я сегодня точно не усну. По дороге из бара я чуть не разбилась. Дважды. Я только начинаю вставать с кровати, как Кларк просит меня остаться. – Лекс, полежи вместе со мной пока я не усну. Пожалуйста.  – Хорошо, – шепчу в ответ и неуверенно приближаюсь к девушке. Хочу обнять её. Очень хочу пожалеть мою маленькую девочку. Но я не могу. Это глупость, это слабость.  – Обними меня, – едва слышно просит Кларк.  И я тут же обнимаю её, загребаю в свои объятия. Блонди жмётся ко мне, будто я способна спрятать её и защитить от всего мира. А действительно ли я способна на это? Блять, опять эти мысли… Кларк утыкается носом в мои ключицы, её прохладные ладони скользят на мою голую спину. Я чувствую, как плавлюсь от горячих прикосновений её холодных рук. Я не хочу отпускать эту девушку из своих объятий.  – Лекс… – хрипло шепчет она, а потом нежно целует кожу на моих ключицах. Боже… Я медленно прикрываю веки, ощущая эти приятные слегка мокрые губы. Целуй, Кларк. Целуй меня, прошу. И она продолжает. Она не идёт дальше, не превращает всё это в пошлость, она просто целует одну лишь зону ключиц и всё крепче обнимает меня. Ещё, пожалуйста, ещё. – Я так скучала по тебе, – практически неразборчиво бормочет Кларк сквозь поцелуи. Я вряд ли когда-то смогу ответить ей вслух, но я тоже скучала. Очень. Правда. Я утыкаюсь в её белую макушку и тоже целую, целую, целую. Через пару минут мы успокаиваемся и просто лежим, зарывшись друг в друга. Что-то горит прямо под рёбрами, где-то слева. Приятно, но чертовски страшно. Моя Кларки засыпает. Я понимаю это не сразу, лишь через какое-то время, когда она начинает тихо посапывать мне в шею. Такая милая. Очень боюсь разбудить эту малышку, но мне нужно встать и взять свой телефон. Нужно позвонить кое-кому. Я максимально аккуратно, стараясь не совершать никаких резких и лишних движений, выбираюсь из крепких объятий и встаю с постели. Фух. Беру из шкафа белую майку в рубчик и накидываю на своё полуголое тело. Ухожу в кухонную зону. Я наливаю себе ещё стакан дорогого виски и набираю на телефоне нужный номер нужного человека. Хорошо, когда у тебя есть связи. – Привет. Есть дело, – полушепотом, но твёрдо говорит Лекса.  – Слушаю тебя, Вудс. – Финн Коллинз. Надо научить хорошим манерам. Без тяжких повреждений, только сотрясение мозга и пару переломов. – Понял. Какое-то послание для него будет?  – Нет, не нужно. Он и так всё поймёт, – губы Лексы трогает коварная улыбка. – Всё будет в лучшем виде. – Не смею сомневаться. До связи.  – До связи, Лекса, – собеседник сбрасывает.  Брюнетка кладёт свой айфон на кухонный стол экраном вниз и выдыхает. Коллинз получит по заслугам и больше не посмеет никого тронуть. Особенно Кларк. Особенно её. Мне, конечно, хотелось бы лично набить этому мудаку рожу, но я уже не в том положении и не в том статусе, чтобы пачкать собственные руки. Этим займутся профессионалы. Я выпиваю залпом стакан виски и возвращаюсь в кровать к Кларки. Какая же она красивая. Прежде чем уснуть самой, я ещё долго наблюдаю за блондинкой мутным пьяным взглядом. Слабость. Я чувствую свою чёртову слабость по отношению к этой сладко спящей принцессе.  Рождественским утром Кларк просыпается первой и видит перед собой тёмный затылок. Видимо, Лекса отвернулась от неё во сне. Гриффин тепло улыбается, понимая, что они спали вместе, рядом. И её рука тянется к хрупкой спине. Прохладная ладонь лезет под тонкую ткань белой майки и скользит по тёплой смуглой коже вдоль хребта позвоночника. Вудс тут же выходит из сна, но виду не подаёт. Кларк скользит на рёбра, очерчивает подушечками пальцев каждую косточку, а затем переводит ладонь на живот и чувствует, как тот слегка поднимается и опускается от дыхания Лексы. – У тебя всегда такие холодные руки? – сиплым шёпотом спрашивает брюнетка.  – Прости, – виноватым тоном бормочет Гриффин и хочет убрать свою ладонь, но начальница останавливает её и возвращает на тёплый живот. Блондинка не может сдержать глупой улыбки. Неужели на этот раз её не попросят уйти? Или всё же попросят?  Как ты, Кларки? Без слов спрашивает Лекса. Я хорошо. Ты как? Я тоже. Я бы весь день провела с тобой в постели, но… тебе нужно домой, да? Кормить кота и всё такое… Ты всё же хочешь, чтобы я ушла… Гриффин резко чувствует прилив грусти.  Можно я покормлю кота вместе с тобой? Что? Лекс, ты серьёзно? Не шутишь? А ты спроси у меня и узнаешь. – Лекс, – неуверенно начинает блонди. – Мм? – брюнетка медленно переворачивается на другой бок и оказывается лицом к Кларк. Зелёные глаза с теплотой и нежностью заглядывают в голубые омуты.  – Мне нужно покормить кота. Может… ты съездишь со мной? – С удовольствием, Кларки.