Метки
Описание
Спустя чуть более чем два года, после окончания великой войны, Сирены напали. Резким ударом они парализовали морские коммуникации, прибрежные города в опасности, а правительства и военные отчаянно ищут способ борьбы с доселе неизвестным врагом. В этом новом мире, СССР должен противостоять вызовам, которые угрожают ему.
Позвольте представить вам историю первой войны с Сиренами, которая обрушилась на мир в конце сороковых, и то как СССР, его люди и Кансен сражались в этой войне.
Расколотый лёд. Глава 3.
29 декабря 2024, 04:00
Две Кансен Балтийского флота, двигаясь зигзагом по поверхности воды, приближались к Сирене.
— Думаешь, мы сможем прикончить эту тварь? — с некоторой неуверенностью в голосе спросила Кронштадт, чуть повернув голову на Союз. Тут же её главные орудия извергли из себя клубы дыма и огня, отправляя в сторону Сирены девять снарядов, после чего, через несколько мгновений, открыл огонь и её промежуточный калибр.
— Сейчас и узнаем, — с едва заметной улыбкой на лице, ответила Союз, после чего пожала плечами и добавила. — в конце концов, деваться нам не куда.
И вслед за этим, с грохотом, который был подобен грому, орудия линкора извергли из себя огонь и металл. Через несколько мгновений разрывы снарядов подняли в воздух столбы воды, полностью скрывшие за собой Сирену. Но, спустя мгновение через, казалось бы, непроглядную, многотонную водную завесу, возникло мимолётное ярко-жёлтое, быстро сменившиеся багровым, свечение.
Союз внутренне ухмыльнулась. То, что она увидела сквозь стену воды, означало то, что её залп всё же нашёл свою цель, пускай даже один снаряд, который мог разбиться о щиты Сирены, но, так или иначе он нашёл свою цель.
В следующую секунду, искажённое багровое свечение на миг сменилось на приглушённое ярко-лиловое. В след за этим два тёмно-лиловых снаряды молниеносно вылетели в сторону пары КАНСЕН, прорезая водяную стену, которая уже понемногу стала оседать, словно нож масло.
Но, похоже, Сирена не смогла точно определить их местоположение, и оба снаряда пронеслись мимо КАНСЕН, уносясь, с резким шипением вдаль.
Затем сама Сирена вновь показалась в поле зрения. Она выскочила из стены воды на открытое пространство, и тут же её взгляд стал рыскать по сторонам в поисках своих врагов. Попадания снарядов порвали на левом плече её костюм в клочья, а тело и лицо было забрызгано мелкими каплями кровеподобного ихора. На её лице показалось выражение лёгкого раздражения. Она повернулась на месте, оснастка последовала за ней, беря на прицел Союз. Серебряноволосая Кансен тут же произвела выстрел с башен вспомогательного калибра. Залп накрыл Сирену, мешая ей использовать своё оружие.
Между тем, Кронштадт обходила противника с фланга, и заметив, что она сосредоточила своё внимание на Союз, рванулась на Сирену, обнажая шашку. Её оснастка, которая была подобна двум волкам, разинула пасти, готовясь атаковать, а руки напряглись, крепко сжимая рукоять клинка, поднимая его для удара.
Сирена увидела Кронштадт боковым зрением и попыталась развернуться, довернув свой обвес для выстрела в приближающуюся крейсершу. Ей этого не удалось: блодинка оказалась быстрее.
Сперва громыхнули её орудия главного калибра, и щиты Сирены вспыхнули ярким светом, поглощая урон. Через миг Кронштадт влетела в Сирену. Щиты тут же пропали после удара, и девушки сцепились в смертельном ближнем бою. Механические змеи чужеродной твари двинулись вперёд, намереваясь оттолкнуть крейсершу, но такелаж Кронштадт помешал ей.
Волчьи пасти в мгновение ока сомкнулись на такелаже Сирены, вгрызаясь в почти чёрный, потусторонний металл. Шашка Кронштадт двинулась вперёд, намереваясь в один момент покончить с Сиреной, но резко остановилась, встретив преграду на своём пути.
Голубые, словно чистое небо, глаза Кронштадт расширились, а из горла вырвалось злобное, негромкое и в то же самое время разочарованное рычание. Сирена была там, подняв руки вверх, сжимая странного вида лезвия. На миг отведя взгляд, крейсерша поняла, что это был один из тех шипов, что до этого был на оснастке её противницы.
Уже в следующий миг уже сама Кронштадт была вынуждена обороняться. Шашка резко описала в воздухе окружность, вновь встречаясь с лезвием Сирены, которое было направленно ей в грудь. Потом снова и снова. В какой-то момент их клинки вновь были скрещены, и две противницы смотрели друг другу в лицо.
Кронштадт пыталась придумать, что она могла бы сделать для того, чтобы переломить ситуацию в свою пользу, ведь ей не удалось, быстро налетев на Сирену, прикончить её на месте. Этот новый противник оказался сильнее, чем она ожидала, возможно, даже сильнее неё. Пока она лихорадочно пыталась найти способ побороть противницу, Сирена ударила в ответ.
Её орудия засияли тёмно-лиловым, чуть приглушённым светом, освещая сцепившихся противниц. В следующее мгновение оснастка Кронштадта расцепила свои челюсти, отпуская обвес Сирены в надежде избежать выстрела. Но было поздно.
Шипящий грохот выстрела тут же сменился громоподобным взрывом от попадания, тут же слившись в один болезненный, душераздирающий гром.
Взрыв сотряс Кансен — как тело, так и обвес. На миг Кронштадт потерялась, протяжно вскрикнув от резкой боли. Потрясённая, она отступила на несколько шагов назад. Зрение немного плыло, но в целом всё было в порядке. Через писк в ушах доносился чуть приглушённый голос Союз.
— …Онштадт! Кронштадт! — она бросила короткий взгляд в сторону флагмана, которая с изумлённым и испуганным лицом, смотрела на неё.
Медленно она повернула голову, осматривая свою оснастку. Её правая часть была более или менее целая, разве что одну из башен противоминного калибра снесло напрочь, а на её месте зияла оплавленная дыра. Левой части досталось куда больше. Она была ближе к орудиям Сирены, и была первым местом, куда ударил снаряд. Её разворотило спереди, оторвав часть волчьей пасти и частично оплавило некоторые элементы.
Выражение лица Кронштадт на миг дрогнуло, после чего исказилось чистой яростью. Её башни навелись на Сирену, готовясь к выстрелу. Но прежде чем Кансен успела выстрелить, со звуком подобным грому, во врага вонзились тяжёлые снаряды, отталкивая ту в сторону и поднимая облако дыма.
Кронштадт повернула голову, тут же встретившись взглядом с Союз, которая подоспела к ней.
— Ты как? — спросила Союз, кивнув головой в сторону оснастки Кронштадта.
— Нормально … бывало и лучше, но вбить эту тварь в могилу я смогу. — со злобным оскалом, ответила Кронштадт, убирая шашку в ножны, после чего подняла голову, смотря куда-то в сторону. — Не добили … — Процедила она сквозь зубы, обнаружив приближающуюся с запада пятёрку кораблей Сирен, вышедших из чернильно-чёрного дымного смога.
Между тем недобитая Сирена развернулась в сторону Кансен, и её глаза запылали лиловым огнём. Обстрел Союз не прошёл бесследно — её оснастка в некоторых местах была разворочена, но, к шоку Кансен, оба главных орудий были в полном порядке. Костюм Сирены превратился в лохмотья, едва прикрывая её тело, а из новых ран на теле сочилась багрово-красная жидкость, покрывавшая места повреждений.
— Что-то врагов всё больше и больше. — процедила сквозь зубы Кронштадт, переводя взгляд с приближающихся кораблей на Сирену и обратно. — Какой план?
— Разберись пока с ними, — Союз указала посохом в сторону кораблей Сирен, — а после возвращайся ко мне.
Кронштадт хотела было уже кивнуть и отправиться выполнять приказ своего флагмана, когда сработало предупреждение о воздушной тревоге.
— Союз, — окликнула она Кансен-флагмана, — РЛС обнаружила групповую цель в небе. К нам приближается их авиация.
Союз, заскрипев зубами от злости, сказала:
— Вижу. Когда стоит их ждать?
— Пара минут у нас есть. Не более. — поджав губы ответила ей Кронштадт.
— Тогда нам нужно спешить. — сказала Союз, ещё раз бегло оглядывая их противников, — Выбей эти корабли, а потом быстро ко мне. Ты знаешь, что делать.
Кронштадт быстро кивнула:
— Так точно! — быстро ответила Кронштадт после чего развернулась и направилась в сторону идущих кораблей Сирен.
Союз пару мгновений смотрела на удаляющуюся спину Кронштадта, прежде чем повернуть в сторону Сирены, которая прожигала глазами фигуру Союза.
— Ты ответишь за всё, сука. — Прорычала флагман Балтийского Флота, и её орудия дали полный залп с малой дистанции.
******
В это же время корабельное соединение под командованием Гангут, продолжало движение в сторону цитадели Сирен. До них доносилась отдалённая канонада, а по радиоканалу изредка проносились обрывистые приказы и болезненные вскрики, но ни Гангут, никто-либо ещё даже не позволяла себе смотреть в ту сторону — главная задача их боевого похода была впереди. Очередная оборонительная точка Сирен, прикрывающая подходы к цитадели, показалась на горизонте, юго-западнее них. Выйдя на предельную дистанцию огня, троица линкоров обрушили на неё шквал снарядов из всех орудий. Затем к ним подключились и крейсера — даже Чкалов со своим повреждённым обвесом поддержала остальных огнём, стреляя из своих двух оставшихся башен. Хотя в этот раз это заняло немногим больше времени, чем при участии Союз и Кронштадт, щиты батареи в конце концов угасли, обнажив броню батареи. Прошло ещё несколько минут непрекращающегося артиллерийского огня, прежде чем броня поддалась сосредоточенному обстрелу, разрушившись в столбе дыма и огня, который вздыбился до небес. Когда дым рассеялся, от батареи остался лишь пылающий, как огромный костёр, покорёженный остов. — С четвёртой закончили! — торжественно, с азартом, объявила Гангут. — Переходим к пятой. Балтфлот, полный вперёд! Быстро изменив курс, они направились к пятой, последней линии обороны. — От Минск новостей не было? — тоненький голосок Ленинграда донёсся из-за спины линкоров. Две из трёх сестёр повернули головы, пользуясь кратковременной передышкой, чтобы ответить, но они знали не больше. — Нет, не было, — хмуро покачала головой Полтава, после чего продолжила. — Она до сих пор не выходила на связь. — Всё будет хорошо, Лени! — воодушевляющим голосом начала Опытный, — Твоя сестра не из слабых. Она обязательно нагонит нас, вот увидишь! Ленинград, несмотря на улыбку, появившуюся на её лице, опустила голову, тихо прошептав: — Угу. Опытный, которая находилась ближе всех к поникшей девушке, хотела было подойти и, по-дружески приобнять, подбодрить, когда радары засекли приближающуюся вражескую авиацию. Петропавловск вновь тихо выругалась, Таллин устало вздохнула, эсминки, перебивая в эфире друг друга пролепетали что-то похожее на ругательства. Гангут с остальными наблюдали, как часть самолётов повернула в сторону доносившейся отдалённой канонады, другие же продолжили своё движение к эскадре, готовясь обрушится на эскадру. — Сестра… — стиснув зубы до зубного скрежета, процедила Петропавловск, смотря на приближающиеся самолёты. — Да, я помню, — кивнула Гангут, когда улыбка вновь появилась на её лиц, — построение для отражения авиаудара! — прокричала она командным тоном. Все тут же пришли в движение. Эсминки, которые до этого продолжали скрываться за спинами старших, вышли вперёд, выстраиваясь в шестиугольник, в то время, как линкоры «Севастополь» встали клином в центе построения, а за их спинами расположились Чкалов и Железняков вместе с Таллин. Когда самолёты сирен приблизилась достаточно близко, зенитные орудия Кансен открыли шквальный огонь, прорезая воздух сотнями снарядов и пуль. Вражеская авиация разделилась: часть самолётов отвернула, совершая защитный манёвр, уходя от зенитного огня, в то же время другие пошли на прорыв через огонь орудий ПВО. Они стали снижаться, выходя на позиции для атаки, но тут, на ближней дистанции, их встретили эсминки Балтфлота. Хотя им не хватало орудий универсального калибра, юркие девушки отвлекали на себя внимание. Стремительно кружа по поверхности воды они вели непрекращающийся огонь из своих зенитных батарей, а как только несколько самолётов спустились на позицию сброса торпед, эсминки направили стволы главного калибра в сторону воды. — Огонь по готовности! — скомандовала Опытный, прежде чем её орудия открыли огонь. В следующий миг то же самое повторили и остальные эсминки. Выпущенные ими фугасные снаряды ударили о поверхность моря, вздымая в небо тонны воды. Самолёты Сирен, летевшие на большой скорости, не могли ничего сделать для того, чтобы уклониться от возникшей на их пути преграды. Звук нескольких приглушённых ударов пронёсся над морской гладью. Несколько самолётов разбились, врезавшись в водные столбы, словно те были из бетона. Тройка тех, что шла позади, успев обработать происходящее, подалась вверх, но не смогла избежать удара. Они задели верхушку гейзера и, потеряв скорость, рухнули в воду. Оставшиеся самолёты попытались сбавить скорость и отвернуть в сторону, но тут же подставились под огонь эсминок и крейсеров. Так или иначе, от налёта авиации удалось отбиться малой кровью, самыми серьёзными ранами были лишь несколько царапин от осколков бомб. Оглядывая всех, Петропавловск ухмыльнулась про себя, трюк эсминок Северного флота ещё Великой войны, о котором она узнала почти случайно, а после рассказала о нём и эсминкам, отработал как часы. Гангут продолжила отдавать приказы: — Эскадра, продолжаем движение! Мы почти у цели. Они подходили к пятой линии обороны, и было видно, как оборонительная точка уже наводила орудия на них. Самолётов в небе не осталось. По мере приближения, орудия турели повернулись на них, в тот момент, когда в эфире прозвучал приказ Гангут. — Сотрём её в пыль. Огонь! — коротко сказала она, прежде чем её орудия открыли огонь по позиции Сирен******
Последняя «Пешка», получив удар девятью двенадцатидюймовыми снарядами, присоединилась к четырём остальным кораблям Сирен, потерявшим ход и испускающим клубы дыма. Её орудия застыли на месте, прекратив вести огонь по рассекающей воду маленькой цели, по размером лишь раза в полтора больше человека. Вслед за этим из-под передней башни вырвался с грохотом огненный шар, расколовший корпус корабля, и он начал потихоньку тонуть, опрокидываясь на борт. Это предрешило его судьбу. Он стал опрокидываться, и вскоре пропал под водой. — Союз! С противником покончено, возвращаюсь к тебе, — облегчённо выдохнув, сказала Кронштадт, оставив за спиной горящие остовы кораблей Сирен. — Ясно, — коротко ответила Союз, тут же отвлёкшись на блокировку очередного удара Сирены. В следующий миг её голос был заглушён грохотом выстрела. Через несколько секунд, Союз вновь заговорила. — Жду тебя. — сказала она, вновь выстрелив по Сирене. Кронштадт тут же бросилась на выручку своему флагману. С востока приближалось несколько ударных самолётов Сирен. Чёрные угловатые силуэты быстро сокращали дистанцию, выстроившись в позицию для атаки, и через миг они метнули веером реактивные снаряды, на что Кронштадт тут же ринулась, двигаясь зигзагом, пытаясь уклониться. Ей это почти удалось. Один из снарядов, с грохотом взорвался у неё над головой, осыпая её осколками. Артиллерийский радар, часть её оснастки, был тут же разбит, а часть осколков ударило ей в голову. Несколько тёплых струек крови потекли вниз с её макушки. В ответ заговорили её установки ПВО. Уцелевшие автопушки, вместе с орудиями универсального калибра и пулемётами, прорезали небо сотнями снарядов и пуль. Один из самолётов противника, попав под очередь, вспыхнул огнём, и, испуская шлейф чёрного дыма, рухнул в воду. За ним последовал ещё один. Кронштадт так активно вела огонь, что её орудия стали испускать тусклый красновато-оранжевый свет. Желая избежать потерь, самолёты отвернули. Отбившись от атаки с воздуха, крейсерша перевела взгляд на Союз. Флагман Балтфлота и Сирена, кружась по воде, обменивались друг с другом залпами, способными выломать здоровенный кусок из корпуса небольшого корабля. Союз выглядела бодро, но побито. Как бы она не маневрировала, снаряды Сирены всё же находили свою цель, но, в отличии от крейсеров, они лишь оставляли глубокие вмятины на такелаже линкора. По её белоснежной форме медленно распространялось небольшое багровое пятно — слишком маленькое, чтобы быть чем-то серьёзным, но достаточное для того, чтобы она пыталась прикрыть то место рукой. Выждав удобного момента, Кронштадт с гортанным, яростным боевым криком бросилась с правого фланга на Сирену в надежде отвлечь её от флагмана. Не вышло. Сирена засекла движение с боку и, повернув лишь часть своей оснастки, послала в неё очередной выстрел, разбив попаданием, которое прошло по касательной, орудия на одной из башен главного калибра. Заодно вернулась авиация. Восемь уцелевших самолётов пошли в атаку на крейсершу. На этот раз, помимо реактивных снарядов, они пустили в ход и бомбы, к которым были прикреплены крыльевые плоскости. Зенитные орудия Кронштадт открыли огонь по авиации. Один самолётов, получивший прямое попадание снарядом универсальной батареи, взорвался в воздухе, а его обломки, подобно кленовым семечкам, посыпались вниз. Оставшиеся самолёты пронеслись над головой Кронштадт, сбрасывая свой груз. Из выпущенных ими бомб и ракет несколько попали в бронированный пояс обвеса, другие разорвались в воде, подняв фонтаны воды вокруг неё. Что-то ударило ей в левый бок, и от чувства обжигающей боли блондинка едва не упала, но сохранила равновесие на поверхности воды. Обвес издал звук тревоги, сообщавший о возникшем пожаре — взрывы бомб всё же разрушили одну из турелей ПВО, и её обломки горели. — Ткхе-кхе-кхе!.. Я убью вас, гады! — огрызнулась Кронштадт в сторону удалявшихся самолётов. Сблизившись с Союз, она, к своему шоку, обнаружила флагмана в гораздо более тяжёлом состоянии, чем это показалось на первый взгляд — Кансен-линкор выглядела уставшей. На её одежде, до этого белой, виднелись чёрные подпалины, а на такелаже, бронепластинами которого она прикрывалась в бою, были пробоины, сколы, прогалины разных размеров и форм. Несколько малых башен отсутствовало, а в надстройке имелись крупные дыры. — Как ты? — спросила Кронштадт у Союз. — Терпимо… Она сильнее, чем я думала. Ещё и эта авиация... если бы её не было! — Ну, с ней пока ничего не сделать, — вздохнула Кронштадт, после чего продолжила, — но зато мы сделали своё дело, Гангут с эскадрой прорывают их оборону, пока эта тварь отвлеклась на нас. — Я знаю, — кивнула Союз, — мы смогли притянуть к себе её внимание. Теперь навалимся на неё вдвоём. Кронштадт взамен ответа лишь хищно оскалилась. И вслед за этим две Кансен двинулись с места, устремившись прямиком на Сирену.******
Сквозь Зеркальное море тихо пробиралась Минск. После того, как обстоятельства вынудили отвернуть от остальной эскадры и скрыться в дымах, она не выходила на связь, решив соблюдать режим тишины и отключив радиопередатчики. Заметив вражескую авиацию, миноноска решила найти и вывести из строя аэродром, какую бы форму он не принял — будь то плавучая база или полноценный авианосец. В этих планах Кансен на руку играла и география Зеркального моря. Между четвёртой и пятой линией обороны на западе лежало довольно обширное ледовое поле, состоящее из множества небольших ледовых островков, которые сильно снижали шансы на её обнаружение. Аккуратно лавируя между ними, Минск пробиралась вглубь территории Сирен. Несколько раз в небе над её головой пролетала авиация противника. В такие моменты она резко увиливала за ближайшие глыбы льда, а когда звуки самолётов утихали — вновь продолжала свой путь прямиком к тому месту, где предположительно действовал вражеский авианосец. Обогнув ещё один айсберг, Минск вышла на свободное водяное пространство, лишённое каких-либо заграждений. Именно здесь, скрывшись от внешних наблюдателей за полем льда, действовала ещё одна Сирена. Перед Минск по водяной поверхности скользила гуманоидная фигура с неестественно белой кожей и короткими серебристыми, едва доходящими до плеч волосами, собранными в два пучка. Концы пучков были объяты голубоватым свечением и отдалённо напоминали «уши» филина. Сирена носила на себе чудного вида костюм — её тело покрывало почти прозрачное платье, а вот её плечи и локти были защищены бронепластинами из чёрного металла. Её оснастка была довольно простой, удивительно простой как для Сирены, слишком похожей на ту, которой обычно владели Кансен. Две башни, с тремя орудиями в каждой, были закреплены на простых манипуляторах, которые можно было бы ожидать увидеть у девушек Королевского Флота, или Флота США, но не у Сирен, которые славились вычурностью своих такелажей. В левой руке она держала длинное древковое оружие — копьё с раздвоенным наконечником, как у вилки, из центральной части которого исходил слабый бледновато-голубой свет. Лицо Сирены Минск не смогла разглядеть, но к счастью, враг на её присутствие пока что не среагировал. Она уже собиралась махнуть на неё рукой, продолжив свой путь по тылам в поисках источника вражеской авиации, когда Сирена взмахнула копьём, очертив им окружность в воздухе. Центральная часть, которая и так излучала тусклый свет, вспыхнула во много раз ярче, тут же привлекая к себе внимание Минск. В следующий миг свечение пропало, а неподалёку от Сирены послышался звук реактивных двигателей. Ещё одна пара самолётов улетела прочь. — Вот ты где… — оскалившись, прошептала Минск себе под нос, наблюдая за тем, как самолёты понемногу исчезают вдалеке. Моментально её планы изменились. Скрываясь за льдом, эсминка выходила на наиболее благоприятную позицию для атаки. Конечно, Минск было понятно, что шансов один на один с таким врагом у неё мало, но только она могла сейчас прекратить её атаки на товарищей. Спустя минуту она оказалась позади Сирены и внезапно дала полный ход. Загудели сервоприводы обвеса, но взамен молчавших орудийных турелей девушка подняла торпедные аппараты. Спустя тройку секунд, прежде чем противница успела среагировать, Минск отстрелялась. Зашипела пневматика, метнув восемь длинных цилиндров серого цвета с красными носами в воду. Сирена-авианосец в последний момент заметила что-то неладное, но предпринять что-то уже не успела. На такой короткой дистанции шесть из восьми торпед, которые были пущены веером, взорвались под её ногами. Водный гейзер, вызванный мощным подводным взрывом, окутал Сирену. Через пару секунд из облака воды показалась её фигура, ясно давая понять, что торпедная атака для неё даром не прошла, она хромала. Она с видимой болью двигалась, опираясь на свою оснастку и правую ногу, которая пусть и была посечена, но была более-менее целой, чего нельзя сказать о её левой ноге. Та превратилась в кровавое месиво, которое лишь чудом продолжала находиться в контакте с остальным её телом. Кровеподобный ихор рекой лился вниз, стекая в воду, а плоть понемногу стала восстанавливаться. Левой части обвеса также досталось — бронепластины были помяты взрывом, несколько мелких пушек были сорваны с оснований. Сирена злобно оскалилась, ища нападавшего, и в этот момент заговорили орудия Минск. За долю секунды, пятёрка осколочно-фугасных снарядов ударилась об оснастку Сирены. Моментально облако порохового дыма окутало её, закрывая ей обзор. Она вновь выскочила из дыма, яростно ища свою противницу. Выстрел почти что не нанёс ей никаких повреждений. Видя это, Минск решилась на то, от чего более благоразумные Кансен схватились бы за голову. — Я не отступлю! УРА!!! — неистово заорала миноноска. Её такелаж зашевелился, сформировав импровизированный таран. Прикрываясь им, Минск налетела на авианосец, прежде чем Сирена успела что-либо предпринять. Сила удара была такова, что такелажи обеих смялись, и обе противницы рухнули плашмя на воду. Лишь внутренние системы обвесов позволили им остаться на поверхности. Обеим потребовалось несколько секунд, чтобы прийти в себя, но первой, всё же, оклемалась Сирена. Сплёвывая кровеподобный ихор, опираясь на своё копьё и относительно здоровую правую ногу, она с трудом выпрямилась почти в полный рост, быстро ища глазами свою соперницу, которая тоже неспешно вставала после столкновения, при том, явно хромая. Сирена оскалилась, когда её орудия, изредка брызжа искрами и замирая на мгновение, наводились на эсминку. Та так же неспешно повернулась, ища врага взглядом. На миг их взгляды встретились, и Сирен увидела, как Минск, стиснув зубы от боли, подняла руку, чтобы смахнуть с губ кровь. Орудия Сирены вспыхнули, готовясь к выстрелу, но в этот же момент из щелей такелажа Минск полыхнуло белым светом, и Кансен моментально укутало облаком непроглядного серого тумана. Возобновив движение и уходя от выстрелов противницы, эсминка дала дёру. Понимая, что она в одиночку подобную Сирену не убьёт, Минск, отбросив режим радиомолчания, пыталась связаться с остальным флотом, но каждый раз ответом ей служил лишь неразборчивый белый шум. Продолжая манёвры и желая хоть как-то привлечь внимание остальных, Минск отстрелялась тройкой красных сигнальных ракетами в воздух, сигнализируя о наличия противника в этой области.******
В это же время Союз и Кронштадт продолжали свой бой против линкора Сирен, но очередная группа приближающихся самолётов вынудила их приостановиться и поднять стволы зенитных орудий. Однако внезапно вражеская авиация потеряла скоординированность и банально рванула вперёд под огонь их орудий, как если бы произошёл сбой в управлении. Обе Кансен воспользовались этим, и их уцелевшие орудия проредили строй летающих машин. — Красные вспышки на северо-западе! — воскликнула Кронштадт. Союз молча кивнула, понимая источник подобного. — Здесь и сейчас, эта Сирена должна пасть, — сказала флагман. — Затем идём на выручку. Ты справа и отвлекаешь, я слева и бью. Обе Кансен пошли на сближение с Сиреной. Та воспользовалась передышкой, которую ей дала авиация, чтобы восстановить защитный ореол и подняла обвес на изготовку, на тот случай, если кто-то из противниц попробует её протаранить. Однако Кронштадт, которая всё же первой с ней сблизилась, дала залп с короткой дистанции и пошла по дуге. Облако огня и дыма окутало Сирену, когда снаряды разбились о её щиты. Но, за миг до этого орудия самой Сирены, вспыхнув тёмно-лиловый светом, выстрелили в Кронштадт. Два пучка света, почти мгновенно преодолев разделявшее их расстояние, и с грохотом, подобным удару молота по наковальне, угодил в оснастку советской крейсерши. Кронштадт в последний момент подняла часть своей оснастки, ставя её на путь выстрела. Вспышка света на миг затмила всё. Выйдя из облака дыма, Сирена увидела результат своего выстрела — Кронштадт отступала. Видимая часть её оснастки была искорёжена до неузнаваемости, а из новых ран на теле, которые она прикрывала руками, сочилась кровь. Сирена на миг замешкалась из-за повреждений своей оснастки, готовясь добить советскую крейсершу. Она сконцентрировала своё внимание на ней, прицелив оба орудия, но из-за этого она подставилась под удар советского флагмана. — Тебе её не достать, — холодный голос Союза донёсся до Сирены. Она не обратила это внимание, продолжив выцеливать Кронштадт, а Союз продолжила властным тоном, — ибо мы ради общей цели едины! Посох Кансен с силой ударил о поверхность моря, и от точки удара вода стала превращаться в толстый многолетний лёд. Жерла орудия вспыхнули ярким светом, и девятка снарядов прорезая воздух, устремилась к Сирене. Та вновь не обратила внимание на это, лишь усилив свои щиты сзади. С громом снаряды врезались в её энергетический купол. Сперва ничего не произошло, но через несколько мгновений лед стал сковывать её движения. Сирена на миг остановилась, и уже через миг она была полностью обездвижена ледовым капканом. Её оснастка стала яростно и активно двигаться, пытаясь пробиться из ледяного плена. Яркий лилово-белый свет, отбрасывая блики, прошёл через тёмно-синий лёд. Взрыв разнёс ледовый саркофаг. Ошмётки оплавленного льда разлетелись по сторонам, подобно разбитому стеклу. В центре всего этого стояла искорёженная фигура Сирены. Её глаза бегали, пытаясь найти Кронштадт, чтобы остановить её, не дать ей приблизиться к своей сестре, но куда бы её глаз не смотрел, она всегда видела лишь стены изо льда, и Союз, стоящую перед ней. — Ты умрешь тут, — спокойным, но торжественным голосом объявила Союз, сделав шаг вперёд. Её орудия вновь извергли огонь и металл в сторону Сирены, которая, всё ещё будучи в состоянии лёгкого шока, запоздало подняла свою оснастку, стараясь защититься. Её окутал тусклый ореол, но даже попадания пушек вспомогательного калибра погасили его. Затяжной бой истощил системы Сирены. Вслед за этим на неё обрушились снаряды главного калибра и стали раскалывать обвес Сирены, отрывая от него каждым попаданием куски. Она дрогнула, пытаясь навести свои пушки на Союз, но не успела. Флагман Балтфлота обрушила на неё второй залп. Большая часть снарядов попала в цель. Не выдержавший ударов такелаж испустил голубоватую вспышку с громким треском, и испускаемое им лиловое свечение пропало. Тяжёлые снаряды, принадлежащие одной из самых мощных пушек прошедшей войны, принялись отрывать части оснастки Сирены-линкора. Сирена дрогнула, пытаясь навести свои пушки на противницу, но в этот же момент третий залп Союз настиг её. Большая часть снарядов попало в Сирену, заставляя её отступить, но, когда на сделала несколько шагов назад, она обнаружила, что она упёрлась в ледяную стену, в которую также угодило несколько снарядов, но единственное, что они оставили на ней – это пара сколов льда. Сирена-линкор с некоторым удивлением задержала свой взгляд на этом, но, когда пришла в себя было уже поздно. Союз оказалась подле неё, занеся руку для удара. Тяжёлый удар советского флагмана кулаком по голове заставил Сирену пошатнуться, а уже в следующий миг рука в чёрной перчатке сомкнулась на её шее. Сирена была заметно меньше Союз, поэтому оторвать ту от земли для флагмана не было сложной задачей. Оказавшись на одном уровне, Сирена посмотрела в лицо, но единственной эмоцией, которой светилось лицо Союз, было холодное презрение. Оснастка Сирены дёрнулась вверх, в последней попытке нацелить свои орудия на Советский линкор. Видя это, Союз нахмурила брови и со всей силы швырнула её в ледяную стену. От удары Сирены о стену последняя пошёл трещинами. На миг казалось, что она выдержала, но почти тут же прогремел ещё один выстрел со стороны Союз. Лёд разлетелся с грохотом вдребезги, и ещё живая Сирена буквально вывалилась на ту её сторону, выпадая из облака ледяного тумана и пара. Её состояние было ужасающим. От оснастки не осталось практически ничего, а то, что осталось, было испещрено трещинами и покрыто льдом. Её правая рука отсутствовала ниже локтя, а из нескольких огромных ран в области груди и на животе сочился кровеподобный ихор. Но этих ран не было видно, ибо она лежала спиной к небу. Союз вышла за ней следом, медленно приближаясь к поверженной Сирене. Оказавшись над ней, флагман флота Советского Союза наклонилась к своей противнице, вновь беря её за шею, и теперь с гораздо большей лёгкостью подняла Сирену в воздух. Капли багрового ихора, вперемешку с механическими жидкостями, которые сочились из остатков её такелажа, смешивались, медленно стекая в воду. Зрение было затуманено, а взгляд бегал. На мгновение она остановилась на усталом лице Союза, которая смотрела на неё странным взглядом, в котором читалось презрение, облегчение, усталость и какая-то странная эмоция, которую можно было принять за жалость. - Умри, – тихим, холодным голосом, сказала она и усилила схватку. Израненная Сирена пропустила несколько вдохов. Дыхание стало сбиваться, а в следующий миг, со звуком хрустящих костей, тело Сирены обмякло, словно марионетка, у которой обрезали нити. Союз выпустила бездыханное тело Сирены, и то упало на воду. Бросив ещё один взгляд на неё, Союз ещё раз взмахнула посохом и ударила острым обратным наконечником в то место, где должно было быть сердце. Её серебристо-белое оружие окрасилось в багровый цвет. С хлюпающим звуком она вырвала его, и в разные стороны брызнул кровеподобный ихор. Наконец, орудия флагмана дали последний выстрел по телу врага. Сирена исчезла в багрово-красной вспышке, а её остатки быстро скрылись под водой. — С врагом покончено, — объявила она по общему радиоканалу, после чего направилась к Кронштадт. — Прости, что отошла, — склонившись, чтобы отдышаться, сказала Кронштадт, смотря на приближающаяся к ней Союз. — Я как-то не ожидала от неё этого, — добавила она, указав рукой в сторону, где прежде была Сирена. Такелаж Кронштадт медленно стал окутывать мягкий золотистый свет, сигнализировавший о включении режима аварийного самовосстановления. На местах где зияли дыры и пробоины, золотой свет сиял особенно ярко. Этого было почти не видно, но повреждения в корпусе стали закрываться слоем серебристого вещества, а сразу после этого он застывал на месте в тусклой, подобной сварочному аппарату, вспышке, становясь неотличимым от остального корпуса. Ремонт, конечно был неполным — орудийные башни так и не восстановились, но дыр и вмятин в корпусе заметно поубавилось. — Всё ты сделала верно, — ответила ей Союз. — Твои повреждения и так были достаточно серьёзными... Но нам нужно двигаться дальше. Ты готова? — А то?! — с ухмылкой на лице, вытирая кровь, спросила Кронштадт.******
Через миг, Кронштадт, по приказу Союза, на полном ходу отправилась искать источник ярко-красных вспышек в небе, которые оставили, вне всякого сомнения, сигнальные ракеты. Левый бок после попадания продолжал ныть, от чего девушка периодически издавала вполголоса стон. Путь на северо-восток, в конце концов, упёрся в поле из айсбергов. Маневрируя между ледяными громадами, Кронштадт услышала хорошо знакомые звуки авиационных двигателей и хорошо зенитного огня. Именно здесь оказалась кто-то, давшая сигнальный огонь. «Минск!» — подумала Кронштадт, — «Точно! Эта минонска куда-то делась перед столкновением с этой лиловой уродиной. И куда её занесло?» — Вслух же крейсерша сказала с помощью громкоговорителя, установленного на такелаже: — Минск! Сюда, здесь свои! Ещё несколько сот метров между айсбергами в поисках шума боя, и на блондинку выскочила помятая Минск. Выглядела миноноска неважно — её такелаж был во многих местах обожжён, лицо залито кровью, тёмно-русые волосы скомкались, в правой ноге был глубокий порез. — Эта Сирена… она призывала авиацию, не знаю, как, — выдохнула Минск. — Я отвлекла её так, как смогла. — Где эта тварь? — спросила Кронштадт, заинтересованная в том, чтобы добить вражеский авианосец, который им жизнь портил. — За мной идёт… а вот и её прихвостни! Четыре чёрных самолёта обрушились сверху на Кансен, вынуждая их скользить по воде. Минск тут же подняла дымовую завесу и стала уходить в сторону, когда враг сосредоточился на ней, метнув несколько авиабомб. Кронштадт же открыла огонь из всех уцелевших установок ПВО. Один из самолётов был сбит ею над водой, другой упал при наборе высоты. Вслед за этим её обвес сотрясло попадание артиллерийских снарядов. — Она здесь! — предупредила Минск. Вражеская Сирена — белый гуманоид со светло-синими волосами и чёрной бронёй — выскочила из-за айсберга. Рассмотрев её через дальномер, Кронштадт убедилась в наличии уязвимого места и ударила из своих орудий. На столь малой дистанции — считанные сотни метров — шансов у врага уклониться не было. Двенадцатидюймовые снаряды ударили в повреждённую ногу Сирены и окончательно её оторвали. Противница рухнула на колени, но всё же сумела держать обвес в горизонтальном положении. Её ответный залп попал в левую часть обвеса Кронштадт, окончательно выведя из строя установленные на нём орудия. Впрочем, это было её последний успешное действие. Минск, успев перезарядить один из торпедных аппаратов, выпустила четвёрку торпед на встречу Сирене, увлечённой боем с крейсершей. Секунды, которые прошли перед попаданием, ей показали невыносимо долгими, но вслед за этим Сирену-авианосец окутало облако разрывов. Её обвес раскололо по швам, и она вошла в дрейф. Этим и воспользовалась Кронштадт, чтобы разорвать дистанцию с врагом, и они оказались лицом друг к другу. Сирена нанесла удар первой, сделав выпад копьём. Кронштадт ловко парировала взмах своей шашкой, а затем, воспользовавшись превосходством в манёвре, обошла её со стороны. Её шашка обрушилась на повреждённую взрывами торпед руку противницы и отсекла её. Из раны хлынул обильной струёй ихор. Вслед за этим крейсерша схватила уцелевшей пастью обвеса Сирену и подняла её в воздух. Противница попыталась ударить её копьём, но ей это не дала сделать Минск, схватившая его древко. Орудия Кронштадт дали залп в упор, разрывая плоть Сирены в клочья. Вслед за этим крейсерша быстрым движением снесла голову Сирене и бросила её тело в воду. — Сирен больше нет, — выдохнула с сильной отдышкой Кронштадт. — Гангут, как у вас там? Ответом ей стало канонада, обрушившаяся на Цитадель, скрыв её за облаками дыма и огня. Для Кронштадт, Минск и Союз всё стало ясно. Наступали последние мгновения Зеркального моря.