Метки
Описание
Спустя чуть более чем два года, после окончания великой войны, Сирены напали. Резким ударом они парализовали морские коммуникации, прибрежные города в опасности, а правительства и военные отчаянно ищут способ борьбы с доселе неизвестным врагом. В этом новом мире, СССР должен противостоять вызовам, которые угрожают ему.
Позвольте представить вам историю первой войны с Сиренами, которая обрушилась на мир в конце сороковых, и то как СССР, его люди и Кансен сражались в этой войне.
Расколотый лёд. Глава 2.
22 декабря 2024, 04:00
Союз ступила на морскую гладь с грацией канатоходца. Её посох находился в нескольких сантиметрах от воды, а вторая рука осторожно придерживала подол её одежды. Её оснастка, массивная и в то же самое время величественная, подобно дворцу, часовне или даже собору, возведённому из стали и льда, который будто бы пророс изнутри, обвивая и заключая в капкан части корпуса, ставшего такелажем.
То тут, то там виднелись артиллерийские башни вспомогательного калибра, которые уходили вверх, подобно странно выглядевшим шпилям из заиндевевшего металла. Три башни главного калибра располагались чуть позади её тела. На их лицевых пластинах, спускаясь с крыш, застыл снег, а барбеты были закованы в толстый синевато-белый лёд.
Следом она услышала, как со спины раздался звук, ей не нужно было оборачиваться, чтобы знать, что это было. Кронштадт, а за ней и все остальные, так же превратили свои корпуса в такелажи и спустились на морскую гладь.
Отдалённо всё ещё были слышны взрывы вторичной детонации вражеской батареи, но радоваться было рано. Пройдя немного вперёд, вынырнув из-за плывущих айсбергов, по обе стороны от них показались ещё две башенные установки, которые медленно стали поворачивать свои орудия на появившихся Кансен.
— Всем, цель на семьдесят пять, сосредоточить огонь! — скомандовала Союз, не снижая скорости. Её башни неторопливо повернули, наводясь на орудие Сирен, которые окутал бледно-голубой полупрозрачный щит.
Первый выстрел раздался из-за спины Союза. Двенадцать снарядов устремились в сторону орудия. Потом раздался ещё три таких же звука выстрела, и вслед за ними устремилось ещё две дюжины снарядов. Все три сестры Севастополя разрядились, направив свой смертельный груз в сторону орудия.
Первые снаряды ударились о щит орудия, взрываясь на нём, но не достигая цели. Казалось это не возымело никакого эффекта, подобно волнам, которые бились об отвесные морские скалы. Но, как и скалы, о которых бились волны, щиты начали разрушаться. Удары массивных артиллерийских снарядов истощали защитный ореол. Сперва ячейки, из которых он состоял, тускнели, а после, став уже почти прозрачными, просто рассеивались в воздухе. И пусть каждая ячейка могла сдержать четыре попадания двенадцатидюймовыми снарядами, под огнём четырёх линкоров и одного линейного крейсера ореол рассеялся за пару минут.
Выстрел из орудий Союза, был подобен раскату грома, средь канонады залпов орудий. Однако, он был излишним. К тому моменту, когда она произвела выстрел, Полтава с сёстрами и Кронштадт уже готовились к четвёртому залпу. Щиты огневой точки же уже почти отсутствовали. Общий залп Союза и Петропавловска, которая успела перезарядить орудия, угодил в саму башню, барбет и несколько меньших установок, которые тут же взорвались, на мгновение скрыв установку в облаке дыма и огня.
Орудие Сирен, всё ещё скрытое в дыму, ответило. Одиночный снаряд вылетел из облака дыма, оставляя за собой тонкий след из пороховых газов. На удивление выстрел оборонительной установки был достаточно точным.
Кронштадт, в которую и был направлен выстрел, отвернула в сторону, попутно отправляя выстрел из своих орудий. Снаряд Сирен ударился о воду в десятке метров от неё, поднимая в воздух фонтан воды. Ответный залп крейсерши был куда более удачным.
Пять из девяти снарядов попали в уже повреждённую установку. Огненный шар вырвался из-под башни, немного приподняв её над лафетом. Стволы пушек на мгновение резко поднялись и почти тут же опустились к земле. Сама башня сместилась с погона и от силы взрыва отлетела чуть назад, упав на мелкокалиберные пушки, установленные на установке.
— С этим всё! — ухмыльнулась Кронштадт, наблюдая за разрушением очередной оборонительной батареи. — Какие-то они хлипкие, разведка говорила о другом.
— Ага, — нервно усмехнулась Полтава, с немного издевательской усмешкой, — только мы всадили в неё под сотню снарядов перед этим. С первой, да, повезло.
Как только с этой огневой точкой было покончено, Союз отдала приказ повернуть к третьей огневой точке, которая оказалась у них практически за спиной, и уже начала вести беглый огонь. Её снаряды падали в центре строй КАНСЕН, но из-за манёвренности такелажей, они так и не достигали цели.
Скоординированный ответный огонь линейных кораблей эскадры, сосредоточенный на батарее, так же быстро снёс энергетический щит, а после и разрушил само орудие. На всё это, начиная от появления в зеркальном море, до уничтожения третьей орудийной башни прошло около пятнадцати минут.
За пятнадцать минут была прорвана первая линия обороны Сирен. Появившийся коридор был безопасным. Он не подвергался обстрелу с соседних позиций, так что проход кораблей был свободен.
— Расслабляться рано! — громко, командным тоном, сказала Союз. Пусть она и была довольна тем, что начало было настолько успешным, она как никто понимала, что самое сложное было впереди. — Идём ко второй линии обороны.
— Принято, — утвердительный ответ ото всех девушек, пришёл почти моментально.
Они повернули, направившись на полной скорости ко второй линии обороны. При приближении ледовые поля, айсберги, которые плавали то тут, то там, становились всё меньше, хотя и встречались всё ещё достаточно часто. Три батареи береговой обороны, которые располагались на второй линии, открыли огонь по ним.
Всплески от снарядов разрывались вокруг девушек, поднимая в небо столбы воды, которые мешали обзору, но они не сбрасывали скорость, продолжая сближение. Орудия линкоров стали наводиться на цель, первую батарею во второй линии, когда голос Железняков разорвал, до этого тихий радиоэфир.
— Радар! Надводные объекты! Пеленг ноль четыре семь! — буквально прокричала она, когда её артиллерийские башни пришли в движение. Внезапно с северо-востока из-за ближайшего айсберга показались силуэты вражеских кораблей.
С десяток кораблей, с фиолетовыми полосами и надписями на бортах, сделанные по схеме тримарана, появились в поле видимости, почти тут же открыв огонь. Они шли полубортом, но даже так кормовая башня крейсеров, а по размерам это были именно крейсера, не могла повернуться для того, чтобы вести огонь по русским Кансен. Однако несмотря на это, они вступили в бой с эскадрой Балтийского Флота, открыв огонь из носовых артиллерийских установок.
К ним присоединились ещё и две стационарные огневые точки. Третьей, которой хватало дальности, угол обзора был перегорожен несколькими айсбергами. В ответ заговорили пушки Железняков, Таллин, Минск, Одарённого и Отважного.
— Полтава, подсоби им, — сказала Союз, бросив лишь краткий взгляд на появившиеся корабли. — Остальные — огонь по батарее!
— Без проблем! — ухмыльнулась Полтава, показательно стукнув кулаками. — Мы их задержим!
В эту же секунду её башни повернулись в сторону кораблей противника. Выстрел двенадцатидюймовых орудий, направленных в сторону крейсеров Сирен, яркой вспышкой осветил море. Шесть девушек: линкор, два крейсера и три эсминца —разорвали строй, заложив поворот направо и направившись навстречу крейсерам противника.
Союз же с остальной эскадрой продолжила движение вперёд, приступая к обстрелу следующей батареи.
Быстро сближаясь с кораблями противника, группа под руководством Полтавы, которая неожиданно для себя обнаружила, что Таллин уступила ей место главы этого маленького отряда, продолжала вести непрекращающийся огонь по Сиренам. Те огрызались в ответ. Их выстрелы были не такими мощными, как залпы стационарных установок, но они были куда более скорострельными. Несколько снарядов попало в такелаж Полтавы и Таллин, не нанеся им существенного урона.
— И это всё? Когда они уже прекратят эту бессмысленную возню? — с усмешкой спросила Таллин, когда её орудия произвели выстрел. Вслед за ней то же самое сделали Чкалов да Железняков, эсминки же и не прекращали вести огонь.
Крейсера вели огонь по приближающимся Кансен. Те приближали, продолжаясь уклоняться от них или подставлять свою оснастку под удар. Полтава использовала свою оснастку как щит, которым она буквально ловила направленные в неё снаряды, огрызаясь в ответ.
От прямого попадания взорвался первый крейсер. Полный залп линкора, произведённый почти что в упор, буквально разорвал тяжёлый крейсер Сирен. Бой вступил буквально в кинжальную фазу. Советские Кансен лавировали в строю кораблей Сирен.
Выстрелы раздавались то тут, то там, вздымая в небо столбы воды. Один корабль, разрушенный попаданием Полтавы, догорая, медленно уходил под воду.
Второй полыхал. Было видно, как противопожарные системы отчаянно пытаются справиться с огнём, но всё новые и новые попадания, которые сыпались на него, выпускаемые Железняковым, не давали этого сделать. Вскоре прозвучало три взрыва, которые разорвали носовую палубу и часть борта, из-за чего тот начал крениться на борт, постепенно переворачиваясь.
На ещё один крейсер налетели две сестры класса Огневой, которые, обойдя его с двух сторон, выпустили торпеды. Серия взрывов сотрясла корабль, а Одарённый и Отважный направились к своей следующей цели.
В небо поднялись столбы дыма. Чёрный дым заполнял собой пространство, заслоняя собой небо, конкретно над понемногу уменьшающейся эскадрой Сирен.
Прозвучал выстрел из орудий калибра восемь дюймов. Очередной крейсер, получив в борт уже третий полный залп орудий Таллин, начал тонуть. Девушка, воспользовавшись кратким моментом передышки, подняла руку, стирая со щеки тонкую струйку крови.
— И это всё?! — воскликнула она, уже найдя свою следующую цель, однако в тот момент, когда она двинулась на сближение, откуда-то со стороны, прозвучал единый залп из четырёх орудий, не похожих не на что, что Таллин слышала до этого.
Она едва успела среагировать, когда её собственный энергетический щит появился перед ней, и тут же вспыхнул, поглощая попадания чего-то похожего на копья ярко-фиолетового света. Таллин подняла глаза.
Из чёрного дыма блеснула пара фиолетово-розовых глаз, а после показалась форма чего-то большого. Через мгновение дым ушёл, а на том месте находилась девушка с неестественно белой кожей и пронзительными тёмно-розовыми глазами. За её спиной, светясь розовым и фиолетовым светом, расположилась её оснастка, похожая на раковину морского моллюска, ощетинившуюся орудиями.
— Приём, — немного нервная улыбка появилась на губах Таллина, — тут гуманоидная сирена. Повторяю, гуманоидные сирены тут.
Это новость не была неожиданной ни для кого, но всё же была достаточно неприятной. За время, прошедшее с начала вторжения Сирен, уже удалось составить список разнообразных боевых единиц в строю противника. Конкретно гуманоидных моделей в нём пока что насчитывалось шесть.
Где-то за спиной Таллина прозвучал взрыв, на воздух взлетела ещё одна артиллерийская установка, после чего Союз вышла на связь.
— Таллин, что это за Сирена? — спросила та, обеспокоенным и немного раздражённым голосом.
— Океана, — ответила Таллин, вспоминая подобный силуэт, который она видела пару раз в книге.
— Будьте осторожнее с ней! — строгим голосом приказала Союз. — Полтава, возьми её на себя, прикрой остальных!
— Принято! — тут же ответила Полтава, произведя последний залп в борт очередного крейсера, броня которого не смогла сдержать столь близкий выстрел, расколовшись в дюжине местах. Следом огромный огненный шар вырвался из недр корабля Сирен, разрывая его корпус на части. — Сейчас займусь!
Полтава повернула голову, собираясь нацелить свои орудия на Сирену, когда над морем пронёсся потусторонний гудящий звук. Выстрел Сирены, световой болт ярко-фиолетового цвета, пронёсся над морской гладью, выжигая воздух вокруг себя. Щиты Таллин вновь приняли на себя удар, резко, на миг, вспыхнув.
Глаз немки дёрнулся от злости.
— Ах, ты!.. Из всех орудий! — прокричала она, когда её орудия ответили. В этот же момент, резко набрав скорость, Таллин устремилась прямиком к Сирене, подальше за спину отводя два своих моргенштерна на цепях, подготавливая их к удару.
Щит, окружавший Сирену, вспыхнул, поглощая выпущенные снаряды, а её пушки, в свою очередь вновь огрызнулись. Оснастка Таллин двинулась вперёд, принимая на себя удар очередного выстрела Сирены.
— Таллин! — крикнула Полтава, наблюдая, как крейсерша бросилась на Сирену. — Ты чего делаешь! Отходи назад!.. — она собиралась сказать что-то ещё, когда ей в тело и оснастку попал выстрел такого же фиолетового цвета. Она кратко вскрикнула от резкой боли, которая почти сразу же сменилась холодной яростью.
Внимание Полтавы отошло от Таллин, и она принялась искать взглядом того, кто произвёл этот выстрел. Через несколько мгновений ей взгляд остановился на прорехе между двумя тонущими, полыхающими огнём, крейсерами. На чистой воде, в нескольких десятков метров от неё, сидя в своей гротескной оснастке, была ещё одна Сирена, подобная той, с которой схлестнулась Таллин.
— Сирена тут не одна, — цокнула языком Полтава, произведя выстрел из всех орудий в Океану, после чего стала с ней сближаться.
Пока Таллин и Полтава отправились на встречу двум Сиренам, Железняков с эсминками продолжали громить оставшиеся силы неприятеля. Лавируя между корпусами и остовами кораблей, Железняков, в очередной, открывшийся просвет увидела, как Таллин схлестнулась с сиреной класса Океана.
Кансен и Сирена постепенно сблизились друг с другом, продолжая вести непрекращающийся огонь из всех орудий в попытках истощить щиты друг друга. Очередной выстрел пронёсся в нескольких дюймах от лица Таллин, которая в последний момент смогла отклонить голову в сторону вместе с этим подворачивая свою оснастку. В ответ, почти тут же, орудия немки выстрелили, и вслед за этим раздалось тихое шипение. Щит Сирены вновь вспыхнул ярким светом, но, несмотря на это, её оснастка немного дёрнулась, чуть закрывая владелицу от выстрела, сразу после чего её внимание было привлечено чем-то ещё.
Пять цилиндрических снарядов, движимых электромоторами, стартовали с правой части оснастки Таллин и навелись на звук от обвеса Сирены. Та успела заметить их и тут же стала предпринимать действия для собственной защиты. От двух Океана сумела уклониться, сбросив в воду специальную ловушку, на которую клюнули торпеды, ещё одну биомеханическая противница Таллин нейтрализовала выстрелом из вспомогательных орудий. Но последние две, пройдя под водой мимо щитов взорвались о её оснастку, сотрясся Сирену и её оснастку мощным скачком давления.
Глаза Сирены чуть сузились, а на губах появилась едва заметная ухмылка, когда Таллин, вместе со своею оснасткой влетела в неё. Щиты у обеих поглотили энергию столкновения и погасли. Не теряя времени, Таллин, замахнувшись рукой, попыталась дотянуться до Сирены, нацелившись на лицо, но за несколько мгновений, до того, как она бы смогла нанести удар, её рука остановилась. В короткий период тишины, который внезапно обрушился, Таллин подняла глаза на Сирену. На её губах играла задорная улыбка, а её рука держала кулак Таллин, направленный на неё.
— Ну что, и это всё? — спросила она голосом, в котором так и сочилось презрение и издевательство. В следующий миг её орудия засветились ярким розовым светом. Вновь выжигая воздух, световые болты вырвались из орудий Океаны.
Таллин едва успела вырваться из хватки Сирены, выставляя оснастку перед собой. Световые снаряды ударились в механических ледяных змей немки, оставляя значительные пропалены на их корпусах. Один из болтов попал в тело Кансен. Лицо крейсерши на мгновение исказилось от боли, а со стороны Сирены раздался протяжный смех.
Орудия Таллина огрызнулись и восемь снарядов, устремившись к сирене, взорвались на её оснастке, на миг скрывая Сирену в облаке дыма, но смех не прекратился. Дым вспыхнул фиолетовым, и через миг разверзся огнём орудий.
Щит вспыхнул перед лицом Таллина, в то же время она подняла руки перед лицом, и приказала то же сделать оснастке, закрываясь от выстрелов. В следующий миг, Сирена вынырнула из дыма. Таллин едва успела среагировать, перехватывая удар Океаны.
— Вы настолько самоуверенные, что решили явиться сюда! Вы и вправду думаете, что вы способны на что-то?! — с безумной улыбкой на лице, выкрикнула она, на что Таллин лишь оскалилась.
— Тварь! — рыкнула она, одёрнув руку назад, из-за чего Океана потеряла точку опоры начав падать вперёд, чем Таллин воспользовалась тут же.
Её оснастка двинулась вперёд, метя в шею Сирены. Одно из преимуществ иметь живую, как говорили сами Кансен, оснастку был в том, что её можно было использовать как оружие. Если девушки Королевского Флота, да и вообще любого другого, у кого был обычный механизм оснастки — простые манипуляторы с корпусом корабля, его орудиями и прочим — в ближнем бою использовали его чаше всего для защиты, то вот обладатели «живой» оснастки зачастую активно применяли её и в нападении.
Подобно топору, обравшемуся на деревянное полено, левая механическая змея Таллин ударила Океану в живот. Глаза Сирены резко расширились от боли и удивления, а изо рта, на котором всё ещё играла полубезумная, насмешливая ухмылка, вырвался сдавленный, болезненный стон, сопровождаемый гортанным кашлем.
Не теряя времени, вторая часть оснастки Таллина, так же двинулась вперёд, а первая стала отходить назад, готовясь ко второму удару.
Второй удар, и вновь сдавленный стон сорвался с губ Океаны. За тот миг, который прошёл между ударами, Сирена смогла прийти в себя. её оснастка двинулась, и третий удар немки пришёлся по массивному такелажу Океаны. Со скрипучим звуком, такелаж Таллин буквально проломил оснастку Сирены, и тут же остановился.
Океана на миг выглянула из-под своей оснастки, желая оценить обстановку. У неё не было времени уклониться, она лишь в последний момент заметила быстро приближающуюся тень чего-то круглого, а уже в следующий миг, два моргенштерна ударили по её оснастке и её телу, с силой, которая была более чем достаточна для того, чтобы проломить несколько десятков сантиметров стали.
Её оснастка разлетелась тут же, подобно фарфоровой вазе, в которую кинули кирпичом. Второй же моргенштерн, что был направлен уже на неё врезался ей в живот. От удара он сама отлетела на несколько метров, плюхнувшись на морскую гладь. На её животе зияла огромная рваная рана, из которой стало сочиться вещество, которое можно было бы принять за кровь, но оно было настолько неестественным, что одним лишь своим видом вызывало отвращение и давало понять, что оно лишь заменяет, пародирует кровь.
Океана попыталась подняться. Остатки её оснастки дёрнулись в отчаянной попытке вновь нацелиться на Таллин, но та уже была над ней, крепко сжимая раскрученную цепь моргенштерна.
— Sterben erschaffen, — прошипела Таллин, когда раскрученная цепь обрушилась на голову Океаны и разнесла её вдребезги. В последней предсмертной агонии, тело Сирены дёрнулось от мышечных судорог, прежде чем обмякнуть на поверхности воды. Багровый ихор растёкся от тела Сирены. Таллин на краткий миг остановила взгляд на трупе, прежде чем сплюнуть на него с раздражением, после чего, потеряв к нему интерес, направилась дальше в бой.
В то же самое время, Полтава схлестнулась с ещё одной Сиреной того же класса Океана, с которой столкнулась Таллин.
Она была куда более тяжеловооруженной, нежели Таллин и имела куда лучшую броню, но даже так она предпочла попытаться навязать Сирене ближний бой, ведь это было самым эффективным способом борьбы с ними.
Благодаря скромным габаритам и высокой манёвренности Кансен и Сирены, как правило, вели бой на малых дистанциях, где у противника было меньше шансов уклониться от снарядов. Временами доходило дело до ближнего боя, когда они обрушивались на противника подобно кораблям, таранящим друг друга.
В таких условиях, особенно, когда тела и Кансен, и Сирен могли спокойно выдерживать множество попаданий из тяжёлых орудий, в ближнем бою новыми красками заиграло оружие ближнего боя.
В отличии от Таллин, Полтава не могла проецировать щиты, но это она компенсировала своею оснасткой.
Очередной выстрел Океаны устремился в советский линкор, но был заблокирован массивной клешнёй оснастки Полтавы, которая чем-то походила на лапы кокосового краба. Едва заметная пропалена появилась на обшивке оснастки Полтавы, когда её орудия огрызнулись огнём.
Защитный ореол Сирены вспыхнул, принимая на себя двенадцатидюймовые снаряды. В отличие от выстрелов крейсеров, такой удар он поглотил с большим трудом, и отдельные его сегменты заметно потускнели.
Океана с некоторым трепетом уставилась на повреждённые участки щита, на миг отвлекавшись от происходящего.
Полтава воспользовалась этим. Её два кинжала, которые были намертво закреплены на массивных цепях, легли ей в руки. Со скоростью, которую нельзя было ожидать от девушки её комплекции и её класса, она набросилась на Океану.
Та лишь за миг до удара заметила опасность, резко вскинув руки вверх, и сама попыталась отступить назад. Её орудия вспыхнули, готовясь к выстрелу.
Первый удар Полтавы, не нашёл свою цель, второй так же. Сирена выстрелила и полдюжины болтов фиолетового света врезались в оснастку и тело Полтавы. Та кратко вскрикнула, а её оснастка двинулась вперёд. Огромная когтеподобная клешня двинулась вперёд, метя в сирену. С грохотом, подобным грому она ударилась о воду.
Океана смогла избежать удара, хоть и не полностью. Удар, по касательной попал по ней, снеся одну из пушек Сирены. Быстро придя в себя, она была вынуждена тут же реагировать на удар самой Полтавы, которая набросилась на неё с двумя кинжалами.
С неожиданной силой, Океана схватила руки Полтавы, заблокировав, направленный на неё. На миг на лице Полтавы появилось выражение удивления, прежде чем оно сменилось всё той же уверенностью и целеустремлённостью. С удвоенной силой она навалилась всем весом на Сирену, в попытке дотянуться до неё.
Сирена с той же удвоенной силой боролась за свою жизнь, пытаясь всячески удержать свою противницу, не дав её оружию достать до неё. Помимо этого, Океана пыталась отступить, разорвать дистанцию. Но её оснастка не могла навести главные орудия, которые могли бы нанести какой-то урон Полтаве.
Видя терзание Сирены, Полтава ухмыльнулась.
— Что, не можешь?
В отдалении раздался приглушённый грохот выстрела. Он никоим образом не отличался от других залпов, поэтому Полтава не обратила внимание на него, хотя ей бы стоило. Очередной выстрел стационарной батареи, был устремлён на Полтаву. Захваченная битвой и попыткой убить Сирену она поняла, что что-то не так лишь в тот момент, когда на лице Сирены показалась ехидная ухмылка.
— Что?.. — успела спросить Полтава, за миг до попадания.
С пронзительным свистом, который почти что моментально сменился страшным грохотом, снаряд берегового орудия врезался в оснастку Полтавы, из-за чего ту сотрясло будто бы от удара кувалды. Полтава пошатнулась от резкой дрожи, ослабив свой напор на Океану, которая тут же воспользовалась этим, отступив назад.
Краткий писк в ушах и чуть поплывшее зрение на миг дезориентировали Полтаву. Чуть тряхнув головой, она вернула себе контроль над телом и посмотрела на то место, куда попал снаряд.
Её оснастка была серьёзно повреждена, рассыпаясь искрами. Место попадания, вторая башня главного калибра, была обуглена, орудий уже не было, а на левом борту зияла огромная дыра. Посмотрев сквозь такелаж, взгляд Полтавы, устремился на далёкую точку, которая являлась той самой огневой точкой, которая через миг вспыхнула огненным гейзером.
Очередной выстрел Сирены, вновь привлёк внимание Полтавы. Гримаса раздражения, вместе со злобным оскалом появилась на её лице, когда её орудия вновь стали извергать огонь и сталь. Первый выстрел накрыл Сирену, которая вновь закрылась щитами, потом шёл второй, потом третий. Ореол вокруг Океаны окончательно рассеялся, и теперь выстрелы оставшихся девяти орудий Полтавы били уже по её такелажу.
Потребовалось ещё три полных залпа, и оснастка Сирены стала представлять из себя не более чем груду искорёженного металла. При этом, она продолжала отстреливаться.
— Пора заканчивать, — прорычала Полтава, вновь двинувшись навстречу Океане.
Вновь её оснастка обрушилась на такелаж Сирены, разрывая то, что осталось от него. Изо рта Океаны вырвался сдавленный болезненный крик. Она попыталась сделать что-то, дотянуться, ударить в последний раз. Но как только она двинулась, отдельно от своего такелажа, её тут же впечатало обратно.
Один из двух кинжалов на цепи, подобно осиному жалу, на запредельной скорости устремился к ней, проламывая рёбра и позвоночник, после чего пробил то, что осталось от её оснастки, и вышел с обратной стороны, покрытый смесью десятка разнообразных жидкостей.
Океана стала задыхаться. Её руки отчаянно легли на холодную, словно лёд, цепь Полтавы, и она попыталась вырвать её. Это не получилось, и взамен Сирена лишь искалечила себя больше. Горячая жидкость подступила ко рту, и с гортанным кашлем тот же кровеподобный ихор, стал литься изо рта. Взгляд начал тускнеть. В последний миг Океана подняла взгляд на Полтаву, рядом с которой второй кинжал на цепи уже был нацелен не её голову. В следующий миг этот самый кинжал ударил в голову Сирене, моментально убивая её.
Через миг Полтава выдернула обе цепи из тела Сирены. Когда единственные точки опоры пропали, изрешечённое тело Океаны, словно кукла, которой обрезали нити, упало на морскую гладь и через миг скрылось под водой.
Следом голос Железняков раздался по общему радиоканалу.
— Отряд Сирен уничтожен. Повторяю, этого отряда более нет.
— Принято, — короткий ответ Союза разнёсся через рации. — Вторая линия… — где-то в отдалении прозвучал громкий взрыв, — вторая линия обороны прорвана. Направляйтесь на встречу к нам. Перегруппируемся и продолжим наступление, пока они не прислали ещё большие силы.
— Das ist richtig! — с ухмылкой, чуть запыхавшись, сказала Таллин, показательно разминая плечи.
******
В течении нескольких десятков минут отряд под руководством Полтавы и Таллина, соединился со своими главными силами. Их тоже немного потрепало, хотя пальму первенства по повреждениям всё же несла Полтава, которая закономерно заслужила от сестёр обеспокоенные вздохи и возгласы. В течении следующего часа третья линяя обороны была полностью уничтожена, а следом за этим то же самое случилось и с большей частью четвёртой линии. Союз уже собиралась отдать приказ перейти к последней огневой точки, но в этот момент со спины раздались обеспокоенные вздохи. Союз, Кронштадт и ещё несколько девушек повернул головы, уставившись на источник вздохов. После того, как первая группа Сирен атаковали их, радары Чкалов и Железняков непрерывно сканировали окружающее пространство, и сейчас это дало свои плоды. Обе девушки обеспокоенно переговаривались, пытаясь подтвердить показания своих РЛС, которые обнаружили новую волну кораблей Сирен, на этот раз состоящую преимущественно из Рыцарей и Пешек. — Похоже, они решили выбить нас контрударом, — заметила Кронштадт, переведя взгляд с далёких точек, которые являлись кораблями противника, на Союз. Флагман сильнее перехватила свой посох, согласно кивнув. — Видимо так, — согласилась она, на миг погрузившись в свои мысли. — Медленно продвигаемся вперёд. Нельзя попасть в зону действия их оборонительных батарей. В ближний бой сейчас идти смысла особого нет, так что мы будем вести огонь с большой дистанции. Следом голоса подтверждения разорвали эфир, а буквально через несколько секунд, громогласные выстрелы так же разорвали окружающий их холодный воздух. Прицелившись, Кансен Балтийского Флота дали первый залп по приближавшемуся врагу. Сначала орудия Союз, а за ней пушки Кронштадт и линкоров «Севастополь» ритмично загрохотали. Выстрелы оглушали, каждый раз выплёвывая в воздух струи огня и дыма, из которых вылетали смертоносные снаряды. Часть снарядов прошла мимо, первые всполохи разрывов в основном были от промахов, которые подняли в воздух фонтаны воды, которые поднялись в небо почти что на сотню метров. Однако малая часть из первых залпов всё же нашла свои цели. Сперва, в огненном шаре одна из пешек буквально исчезла, и единственное, что говорило о том, что она когда-то существовала были пара обломков, горящая вода и просвет в построении, который образовался после е гибели. Вскоре прозвучал второй залп, который был куда более метким. Два вражеских крейсера потеряли ход и стали испускать клубы дыма, вскоре вывалившись из общего строя, потеряв ход. С третьим залпом, в фонтане огня пропал ещё один крейсер, когда яркий багряно-красный, свет огненного зарева на миг украсил небо. Постепенно точность выстрелов становилась всё больше и больше, и всё больше кораблей Сирен пропадали с экранов радаров. Подойдя ближе, корабли Сирен стали вести ответный огонь. Почти ни у кого из них не было тяжёлых орудий, но тем не менее, непрекращающийся град из снарядов ударил по силам Балтийского Флота. Для Союз, Кронштадт и остальных Кансен-линкоров и крейсеров это было в худшем случае неприятным и раздражающим фактором, но вот для Чкалова, Железнякова и эсминок это было достаточно серьёзная угроза. В радиоэфире раздался болезненный вопль Ленинграда, а следом, через несколько мгновений, от боли зашипела Отважная. Союз поморщилась, от голосов своих подчинённых, своих подруг и боевых сестёр. — Эскадре перестроиться! — скомандовала Союз. — Линкоры, крейсера — построение клин, защищайте эсминок. Минск, вы все в центр, не высовывайтесь! — Принято, — отозвалась Минск, когда остальная часть флота пришла в движение, однако в этот момент несколько снарядов буквально прочертили линию, ограждая Минск от остального флота. — Сестра! — прокричала Ленинград, наблюдая, как Минск отдаляется от остального строя кораблей. Корабли Сирен словно заметили это и усилили обстрел, заставляя Минск отклоняться всё дальше и дальше. С явной отдышкой, Минск вышла в радиоэфир. — Всё в порядке. Союз, я подключусь к вам позже. Сначала с этим разобраться надо, — ответила она, ещё сильнее отворачивая в сторону и запуская со своего такелажа дымовую завесу, скрываясь в ней. С тяжестью на сердце, Союз бросила краткий взгляд на то место, где в последний раз была Минск, прежде чем вновь повернуться в сторону сил противника. — Продолжаем движение! — скомандовала она, и будто в подтверждение её слов, её такелаж произвели полный залп, как главным, так и вспомогательным калибром. Будто бы с удвоенной яростью девушки Советского флота принялись вести огонь. Даже эсминки, которые прятались за спинами своих более бронированных и крупных коллег, пытались отстреливаться. Особенно отличалась Ленинград, чьи глаза буквально горели праведным гневом. Один за другим корабли Сирен, попавшие под сосредоточенный огонь Балтфлота, превращались в дрейфующие по воде костры, утрачивая боеспособность, или взлетали на воздух. Постепенно атака Сирен стала захлёбываться, что довольно сильно смутило Кронштадт. — Здесь что-то не так, — произнесла блондинка, обводя поле боя синими глазами и в задумчивости нахмурив лоб. — Союз, если вот это те силы, которыми Сирены здесь располагают, то как же они смогли нас заблокировать в Финском заливе? Как вообще они смогли заблокировать Англию и устроить блокаду Америки и Японии? Союз, в некоторой нерешительности посмотрела на свою заместительницу, обеспокоенно поджав губы. — Не знаю, — ответила она, покачав головой. — Ты права, странно всё это. Действительно, до Союз доходили слухи о том, что в рядах противника встречаются уникальные Сирены, обладавшие огромной силой и нестандартным снаряжением, однако фактов, подтверждавших их существование, было очень мало. Даже во время одного из крупнейших сражений — прорыва объединённой франко-германской эскадры через Северное море к берегам Англии — вся сложность заключалась в значительном численном превосходстве Сирен, поддержанных укреплениями, неведомым образом выстроенными посреди моря. Отбросив все эти мысли, сосредоточившись на нынешней ситуации, Союз была готова отдать приказ двинуться к последней огневой точке на четвёртой линии обороны, как вдруг очень обеспокоенный крик Чкалов сотряс воздух и радиоэфир. — Цель! Воздух! Со стороны цитадели! — прокричала она, когда её зенитные орудия взвыли, извергая в воздух потоки раскалённой стали. Моментально все девушки стали совершать манёвры уклонения, не давая авиации противника выйти на наиболее благоприятную траекторию для атаки. Воздух разорвался грохотом. Застрекотали зенитные пушки Кансен Балтфлота, и воздух прочертили белые линии трассеров выпущенных снарядов. Футуристичные, тёмно-серые самолёты Сирен, гуля реактивными двигателями, принялись маневрировать, стараясь избежать попадание под выстрелы с кораблей, но несмотря на это, прорваться к Советским Кансен через более чем две сотни зенитных орудий, им не удалось. Сначала один самолёт вспыхнул от попадание очередной очереди, и, бешено крутясь, рухнул в воду. Другой самолёт буквально разорвало от попадания тяжёлого орудия. В итоге, потеряв около половины бортов, оставшиеся самолёты преждевременно сбросили свой смертоносный груз, а сами повернули обратно в сторону цитадели. — Видимо, у них есть что-то ещё, — с суровым взглядом, провожая улетающие самолёты, прорычала Петропавловск. — Судя по всему — да, — согласно кивнула Союз, погрузившись в раздумья, по поводу дальнейших действий. Их эскадра зашла слишком глубоко в Зеркальное море, и было поздно поворачивать назад. Все Кансен, которые были под командованием Союз, так или иначе, получили поврежденья, которые были, к счастью, в большинстве своём лёгкими, и им всё ещё хватало сил покончить с укреплениями врага. И, разрушив эту цитадель Сирен, они бы обезопасили всю восточную часть Финского залива, вместе с Ленинградом и Кронштадтом. — «Это нас не остановит,» — подумала Союз, проскрипев зубами. — «Что у них есть самолёты, что у них нет, мы повернуть назад уже не можем,» — она повернула голову, ещё раз обводя взглядом остальных, готовясь отдать приказ, но прежде чем она успела отдать приказ, в радиоэфире раздался встревоженный голос Кронштадт. — Обнаружила одиночную цель! Сирена, приближается со стороны цитадели, — сказала она, сверяясь с показаниями своего радиолокатора. — Что за Сирена? — тут же спросила Союз, направляя свой взгляд в направлении, о котором говорила Кронштадт. На горизонте был виден гуманоидный, но неестественный силуэт. Чуть присмотревшись к нему повнимательней, Кансен скривились от изумления и отвращения одновременно. Сирена выглядела как искаженная копия Кансен и заметно отличалась от типичных гуманоидных Сирены наподобию Океаны. С девушками под командованием Союз она имела слишком много общего. Её оснастка была настолько же чужеродной, сколь и привычной. Два массивных змееподобных элемента, составленные из неизвестного тёмно-серого, почти чёрного металла, выходили из спины Сирены, подобно тому, как это было у сестёр Союз или Гангут, но что-то в этом было неправильно. Их корпуса были подобны рёбрам древнего скелета, на которых росли острые шипы, а под ними пылал ярко-розовый огонь. А в середине находилась человекоподобная фигура, с неестественно белой кожей, облачённая в обтягивающий белый костюм. Её волосы и жерла орудий были одного цвета с огнём, который пылал в её оснастке, а глаза были чуть темнее с тонкими, вертикальными зрачками. Когда Сирена приблизилась ближе, Союз разглядела в её волосах кусочки тёмно-серого металла — гротескную пародию на Лавровый венок. Сирена тоже их заметила, и её обвес окутался потусторонним бледно-фиолетовым светом. Вслед за этим вокруг её орудий полыхнула вспышка, и её орудия метнули в сторону Кансен два ярко фиолетовых снаряда, которые со свистом, похожим одновременно на звук самолёта-истребителя и кипящего чайника, устремились к девушкам Балтийского Флота. Просчитать траекторию выстрела было невозможно, даже несмотря на то, что время Союз и остальные были в движении, чтобы не стать стоячей мишенью, но это не помогло. С пронзительным, ревущим звуком, прожигая воздух, два ярких фиолетовых световых снаряда, пронеслись над водой, выбрав своей целью Чкалов. Поменяв направление в последний момент, ей удалось уклониться от одного из снарядов, но второй ударил ей в правую часть оснастки. Вспышка огня, отдалённо похожая на кумулятивную струю, расцвела на корпусе такелажа крейсерши. В один миг одна из башен главного калибра перестала существовать. Второй взрыв прозвучал буквально через доли секунды, когда вторую башню на этой части такелажа разнесло в клочья, осыпая всё окружающее пространство осколками. Чкалов пошатнулась от силы взрыва, а после, почти сразу же и от осколков, которые тут же ударили по ней. Раскалённые осколки прожигали её униформу, нанося серьёзные раны. Она закричала от боли, едва не споткнувшись. Она смогла устоять лишь чудом, но всё же почти полностью потеряла ход. От пронзительного крика Чкалов, мурашки пробежали по спинам у всех. Лишь с помощью невероятной выдержки, Союз проглотила тот ком, что встал у неё в горле и заговорила. — Чкалов — иди к эсминкам, — приказала она голосом, в котором кипела тихая ярость. Почти тут же Опытный подскочила к Чкалову, помогая ей отойти в сторону. Союз продолжила, — Кронштадт, бери остальных и иди добивай оборону. Я разберусь с этой Сиреной, — приказала она, но, внезапно последовал отказ. — Я с тобой, Союз, — сказала Кронштадт, выходя из строя, поворачиваясь к Гангуту. — ты слышала её, добейте их оборону, пока мы убиваем эту тварь, — сказала она, оскалив зубы. Гангут кивнула, поведя за собой остальных, а Кронштадт и Союз выдвинулись навстречу новой, доселя неизвестной Сирене.