Три богатыря и Киевский трон

Князь Владимир На следующий день в Киев прибыли знатные бояре из Чернигова и Галича. Они собрались в тронном зале, чтобы обсудить вопрос о союзе трёх княжеств. Каждый понимал значимость этого момента, но распри между Михаилом Черниговским и Романом Галицким продолжали тлеть. Оба князя искали способ представить себя в лучшем свете перед Владимиром, не упуская случая уколоть друг друга едкими замечаниями. В воздухе витал вопрос: сможет ли союз продержаться, пока один из них не перейдёт черту? Однако, несмотря на разногласия, оба князя осознавали угрозу, нависшую над Русью. Накануне важного собрания они встретились в саду, под покровом ночи. — Мы могли бы обсудить всё на совете, в тронном зале, — начал Михаил, глядя на Романа с холодной сдержанностью. — Этот разговор касается только нас двоих, — ответил Роман, сделав шаг ближе. Наступила короткая пауза, нарушаемая лишь шёпотом ветра в ветвях деревьев. — Я понимаю, что вы хотели бы видеть другого человека на моём месте, Михаил. Но такова воля князя Владимира, — продолжил Роман, его голос был твёрд, но спокойный. Михаил прищурился, обдумывая услышанное. — Рад, что вы это осознаёте. Да, решение князя всех земель Руси никто не имеет права оспаривать, — сухо ответил он. — Нам нужно сбавить разногласия, — заговорил Роман снова. — На нас возложена огромная ответственность. Мы стали врагами для тех домов, которые хотели бы занять наши места. Михаил, несмотря на презрение к собеседнику, слушал внимательно. В словах Романа звучала горькая правда. — Если мы продолжим распри, никто из нас не выйдет победителем. Только раздробим Русь, и начнётся смута. А самое страшное, что расплачиваться за наши ошибки придётся нашим детям, — закончил Роман, его голос звучал твёрдо, но с долей печали. Михаил нахмурился, но кивнул. — Вы говорите верно. Нам нужно объединиться, отбросив личные обиды. Князь Владимир сейчас не в лучшем состоянии, и ему необходима наша поддержка. Мы также должны проследить, чтобы наши дети нашли общий язык и подружились. Это будет залогом будущего мира. — Прекрасная мысль, — согласился Роман, чуть улыбнувшись. — Думаю, мы сможем наладить отношения, если будем действовать ради общего блага. На следующий день князь Владимир, сидя на высоком троне, говорил с собравшимися боярами. Михаил и Роман расположились рядом, демонстрируя спокойствие и единство, хотя напряжение всё ещё витало в воздухе. Князь Владимир, сдержанный и уставший, произнёс речь, подчёркивая важность союза в эти неспокойные времена. Писарь скрупулёзно записывал каждое слово. — Черниговское княжество поддерживает это решение, — произнёс Михаил, обращаясь к боярам. Его голос был твёрдым, но в нём чувствовалась дипломатичность. — Наш альянс станет примером единства для всей Руси. — Галицкое княжество выражает благодарность за оказанную нам честь, — добавил Роман. Его слова прозвучали более эмоционально. — Для нас быть частью этого союза — большая гордость. Наши земли — теперь ваши земли. Наше войско встанет плечом к плечу с вашим. Бояре, внимательно слушая, перешёптывались между собой. Их обсуждения становились всё тише, пока в зале вновь не установилась полная тишина. Вперёд выступил боярин Антип, а за ним поднялись двое знатных мужей из Чернигова и Галича. — Мы обсудили все доводы, — начал Антип, его голос звучал уверенно. — Союз между Киевским, Черниговским и Галицким княжествами должен состояться. Мы единогласно выступаем за! Тронный зал наполнился одобрительным гулом. Решение было принято, и, несмотря на внутренние разногласия, он о ознаменовало новый этап в истории Руси. Забава На следующий день после подписания союза между княжествами Алексей, княжич из Чернигова, прогуливался с братом Богданом по саду. — Теперь наши княжества союзники. Это позволит нам укрепить позиции, — говорил Алексей, уверенно шагая по дорожке. Богдан, тем временем, сопровождал молчаливую Фросю, пытаясь завязать с ней разговор, но девушка лишь рассеянно смотрела на цветущие деревья. — Вы так говорите, будто уверены в этом, — прозвучал холодный голос Забавы, наблюдающей за братьями. Алексей обернулся к ней, чуть усмехнувшись. — Киев и Чернигов объединятся в мощное государство, — заявил он с гордостью. — Вы забываете, что есть и другие княжества, которые не намерены смириться с этим союзом. Этот шаг несёт больше опасности, чем пользы, — отрезала Забава. Алексей скривился, не сдержав раздражения, и, взглянув в сторону Даниила, усмехнулся. — Конечно, ведь на троне после вашего дяди окажется этот болван, — бросил он насмешливо. Слова Алексея повисли в воздухе, вызвав неловкую тишину. Все взгляды обратились к нему и Даниилу. — Я… я требую, чтобы вы извинились! Вы не правы! — начал Даниил, стараясь говорить уверенно, но голос его дрожал. Алексей лишь рассмеялся. — Извиниться? Я? — усмехнулся он, отмахнувшись. — Брат, прекрати, — попытался вмешаться Богдан, но Алексей его перебил: — Я извинюсь только в том случае, если он победит меня в дуэли на мечах, — Алексей резко вытащил меч из ножен, холодно глядя на Даниила. — Х-хорошо. Я отстою свою ч-честь, — ответил Даниил, хотя его руки заметно дрожали, когда он обнажал меч. — Нужно позвать стражу! Это ничем хорошим не закончится, — встревоженно сказала Забава, оглядываясь по сторонам. — Постойте. Я разберусь с братом, — вмешался Богдан, но Алексей уже готовился к бою. Поединок начался. Алексей с лёгкостью отбивал неловкие атаки Даниила, демонстрируя мастерство и опыт. Даниил старался, как мог, но его меч лишь нерешительно скользил в дрожащих руках. Алексей, выждав подходящий момент, нанес точный удар, выбив меч из рук соперника. Даниил упал на землю, тяжело дыша. Алексей медленно приблизился к лежащему Даниилу, его глаза блестели от злости. Однако дорогу ему преградил Богдан, положив руку на рукоять меча. — Прекрати этот фарс, Алексей. Хватит вести себя, как ребёнок, — твёрдо сказал Богдан, глядя прямо в глаза брату. Алексей прищурился, раздражённо стиснув зубы. — Отойди. Иначе я не посмотрю, что ты мой младший брат. Ляжешь рядом с ним, — прошипел он. Но Богдан, обнажив свой меч, дал понять, что отступать не собирается. Несколько мгновений братья стояли напротив друг друга, пока Алексей не отвёл взгляд. Он поморщился, убрал меч в ножны и, не сказав ни слова, покинул сад. Богдан протянул руку, помогая Даниилу встать. — Простите моего брата, — сказал он, искренне. — До приезда сюда он никогда не вёл себя так агрессивно. Забава, поправив волосы, ответила сдержанным тоном: — Вам незачем извиняться, Богдан. Вы повели себя достойно, в отличие от вашего брата. Фрося, молча наблюдавшая за происходящим, отвела взгляд, уткнувшись в ближайший цветок. Сад вновь погрузился в тишину, нарушаемую лишь шорохом листвы. Юрий Игоревич После возвращения Евпатия Коловрата с похода в Рязани был срочно созван совет. В зале собрались князь Юрий Игоревич, боярин Олег, Илья Муромец и сам Евпатий. Коловрат отчитался перед князем о действиях своего отряда и о том, с чем им пришлось столкнуться. Юрий Игоревич, выслушав его, нахмурился. — Сколько людей осталось в твоём отряде? — спросил он. — Мы потеряли половину состава, — ответил Евпатий, опустив взгляд. — Войско Бекета значительно превосходит нас численностью. У него слишком большая армия. Юрий задумчиво потеребил бороду, затем заговорил: — Поэтому я решил, что нам нужно послать гонцов во все княжества, собрать войско. Если хан всё же появится у наших стен, мы постараемся отвлечь его переговорами. — Я отправлюсь к князьям сам, — рьяно предложил боярин Олег. — Выжму из них подкрепления, если понадобится. Они совсем забыли, что опасность угрожает всем нам! Юрий Игоревич покачал головой: — Нет, ты нужен здесь, в Рязани. Илья, ты недавно находился на службе у Владимира. Сможешь с ним договориться? — он обратился к богатырю. Илья Муромец ответил уверенно: — Да, я поговорю с князем Владимиром. Постараюсь убедить его отправить нам подкрепление. Евпатий, скрестив руки на груди, добавил: — В таком случае, я отправлю с тобой Пребена. Он у нас опытный вербовщик, отвечает за набор рекрутов. Пусть помогает и в дороге, и в деле. Совет был закончен, решение принято. Когда Илья Муромец покинул замок и спустился во двор, его взгляд зацепился за одного из людей Евпатия. Мужчина, занятый осмотром оставшихся бойцов, показался Илье странно знакомым, но богатырь никак не мог вспомнить, где его видел. Тем временем Евпатий подошёл к этому человеку, похлопав его по плечу, это был Елисей. После чего направился дальше. — Пребен! У меня для тебя задание. Ты отправишься с Ильёй Муромцем собирать подкрепления. И для наших рядов тоже постарайся найти бойцов. Может, кто из крестьян захочет присоединиться. Пребен, повернувшись к Коловрату, кивнул и вдруг замялся. — Сделаю, командующий. И… Евпатий… Прости меня за то, что тогда, с Вацлавом, чуть не устроил мятеж. Евпатий, нахмурившись на мгновение, затем легко улыбнулся: — Тебе не за что извиняться, друг. Это я должен был лучше следить за отрядом. А теперь — счастливой дороги! — сказал он, похлопав Пребена по плечу. Муромец, наблюдая за этой сценой, только молча покачал головой и направился к выходу из двора, обдумывая, как лучше справиться с новым заданием. Добрыня Никитич На рассвете Добрыня Никитич с дружиной отправился в ту самую деревню, о которой упоминали беглые солдаты. Несмотря на лёгкий снежок, было ясно, что приближается суровая зима. Лошади шли медленно, а морозный воздух обжигал лица дружинников. — Здесь... Здесь мы остановились. А потом ночью всё началось... — дрожащей рукой указал один из солдат на обветшалую постройку на краю деревни. Добрыня нахмурился, оглядывая окрестности. — Отряд, разделитесь на группы! Прочешите деревню и ближайшие окрестности! Проверьте все дома и будьте начеку! — громко скомандовал он, двинувшись вперёд верхом. Деревня встретила их мёртвой тишиной. Большинство домов было разрушено, словно их не пощадили ни время, ни силы природы. Снег покрывал остатки улиц, а кое-где из-под него торчали мечи и щиты, оставшиеся после недавней битвы. Единственным строением, сохранившим более-менее целостный вид, была старинная церковь, покрытая инеем. — Воевода, сюда! Посмотрите! — донёсся крик одного из дружинников. Добрыня слез с коня и направился к полуразрушенному дому. Внутри его встретило жуткое зрелище: растерзанное тело воина. Останки были разбросаны по всему помещению. — Кто мог такое сделать? Разбойники? — предположил один из дружинников, с трудом сдерживая отвращение. — Нет, здесь не люди. — Его будто растерзали звери, — пробормотал Добрыня, внимательно осматривая раны на теле. Выйдя из дома, он окинул взглядом пустынные улицы. — Нашли ещё что-нибудь? — спросил он, глядя на подошедших дружинников. — Да, такое и в других домах. И на улице. Но тела обезображены. А сам Алёша Попович словно испарился, — ответил один из воинов. В этот момент издалека донеслись громкие крики. Добрыня и его люди поспешили туда, откуда доносился шум. На берегу реки их ждало ещё более страшное зрелище: груды замёрзших тел, покрытых снегом и льдом. — Что за проклятие здесь творится? — прошептал один из дружинников, с трудом отрывая взгляд от мёртвых лиц. — Они выглядят... как будто готовы вскочить, — выдохнул другой, дрожащей рукой указывая на особенно хорошо сохранившееся тело. Добрыня шагнул вперёд, изучая замёрзших воинов. Его взгляд упал на одного из них. Герб на доспехах заставил его сердце сжаться — это были доспехи, которые носил только воевода. — Алёша! — воскликнул он, с трудом раздвигая тела, чтобы добраться до знакомого лица. Попович лежал на спине, его лицо посинело от холода, а тело сковал лёд. Но в руке он крепко сжимал меч, словно даже смерть не могла заставить его выпустить оружие. — Жив ли он? Проверьте! — резко бросил Добрыня, но глубокая, ледяная тишина вокруг не оставляла места для надежды.