Когда запоют мои пушки

      — И что там такое? — спрашиваю у пальм, внимательно изучая «гараж на курьих ножках».       Вот не хочется мне туда идти, а почему – понять не могу. Вроде бы почти стандартный гараж три на пять метров, стены собраны из всего, что под руку попалось: тут и привычная жесть, и глиняный кирпич, и куски армированного бетона. В повернутой к воде стене нет двери, сквозь проем можно разглядеть какие-то станки и кучки мусора. Вокруг этого, так сказать, строения нарезаю уже не первый круг, практически обнюхиваю его в попытках разгадать, с какого перепугу эта дверь напоминает мне открытую пасть, только без зубов. Сама поляна, кстати, тоже вызывала определенные вопросы. Она была… слишком спокойной? слишком тихой? «Что тут не так? — интересуюсь вслух у самой себя, сжимая и разжимая кулак, на котором опять красовались исчезнувшие было когти и чешуя. — Это просто старый, ветхий гараж…»       «Старый», «ветхий»… где-то я это уже слышала… Да ладно! Бред же… или… хм.       Когти чиркнули по стволу пальмы, срезая приличный кусок коры. Я ещё не успела осознать простой факт, что из пореза вместо древесного сока потекла какая-то гадость. Его края, дымясь, зашипели, когда «гараж» стал вылазить из земли, разделившись на части точно по границам смены материалов, а пальмы решили меня «приобнять»! Правда, деревцам хватило всего одних царапушек каждой, чтобы резко спрятаться в почву.       Я быстро начала прыгать как бешеный заяц, опасаясь удара из-под земли, по-прежнему тщательно наблюдая за «гаражом», который пока стоял на месте, злобно сотрясая своими «телесами». Позволила себе несколько остановок на пару секунд в разных точках – ничего не произошло. Это было странно. Тогда снова резанула по стволу ближайшей пальмы, что привело к попытке «пострадавшей» устроить со мной обнимашки. После возражающего царапа с моей стороны дерево нырнуло в землю, а со стороны поляны раздался обиженный и негодующий вопль. «Понятно», — буркнула себе под нос, медленно отходя подальше.       Восстанавливаю в памяти исходную картину поляны. Глупый риск, конечно, но сработать может. Бегу по кругу, пока не оказываюсь около того участка, который был сложен из жести, с земли подхватываю плоский, но тяжелый камешек. Пересечь полянку, запрыгнуть на стену, не обращая внимания на угрожающие движения бывшего гаража в мою сторону, метнуть внутрь камень, надеясь, что он хотя бы раз отскочит рикошетом от стен, и шустро драпать в сторону берега! Буквально через три секунды, как и ожидалось, за моей спиной начались бухи и бабахи, а в спину мягкой лапой толкнула ударная волна.       Вернувшись на берег (этому уже вполне ожидаемо никто и никак не мешал), столкнула в воду свой катамаран, вытащенный на сушу, и начала разворот на обратный курс. Кинув взгляд назад, позволила себе полюбоваться поднимающимся в небо столбом тёмного дыма…       Шансы разжиться шаблоном резко упали до отрицательных величин. Конечно, есть ещё «вмешательство Бога», но на него рассчитывать как-то глуповато… значит, необходимо найти способ перезапуска мастерских, чтобы они сменили настройку. «Кстати, да».       Резко прерываю размышления, когда замечаю свою руку, вновь покрытую до локтя чешуёй, – видимо, она появляется во время боя, и это крайне любопытно… Что со мной происходит в бою, я знаю давно: сознание отключается полностью, остаются голые инстинкты – наследие предков, отточенное миллионами лет непрерывной практики.       Смотрю на океан, потом на руку… И хочется и колется… Ко всем морским чертям! Стопорю руль, надеясь, что этого хватит не налететь на мель. Закрыв глаза, начинаю вслушиваться в шелест волн, в их разговор между собой, призывный шепот, в их мелодичную рокочущую колыбельную, медленно утягивающую меня куда-то… Осознав, что прочно вляпываюсь в какое-то дерьмо, пытаюсь открыть глаза, встать, ущипнуть себя, прикусить губу – сделать хоть что-нибудь, способное вернуть меня на борт катамарана. Увы, но меня затягивало всё сильнее! Разум буквально вопил, что нужно замереть, не двигаться – так получится замедлить погружение, сберечь силы, выжить, дождавшись подмоги, ведь девчонки наверняка уже заметили дым и отправились проверить, что там происходит. Инстинкт возражал, требуя освободиться от пут, разорвать их, чтобы вернуться к свету и воздуху. Память услужливо подсовывала совет: «Если тебя затягивает в водоворот или пучину, поддайся ей, ведь у дна течение не такое бурное – легче будет выплыть». Заманчиво звучит… Только кто мешает оказаться на дне стальному колу, на который и окажусь насажена как бабочка на иголку? И я рванулась в условный вверх! к солнцу и своему телу! к палубе катамарана! Вязкая гадость, ранее утягивавшая вглубь, теперь бьёт в лицо потоками ветра и воды, жалит нервы множеством мелких электрических разрядов. Это не останавливает меня. Не думай, что обречена на провал! Не думай, что закончатся силы! Только вперёд! Только вверх!       …Глаза открываются, и по ним бьёт солнечный свет. Если судить по положению моего суденышка относительно берегов, то прошло всего несколько секунд с момента начала моей импровизированной медитации. Осматриваю себя. Радуюсь, что на мне не было одежды, кроме трусиков и лифчика. Его жалко: увеличившаяся ещё на несколько размеров грудь порвала лямочки в клочья. Всё тело теперь покрылось тусклой крупной зеленоватой чешуей с отливом в оружейную сталь. По рукам, от запястья до локтя, выросли длинные, изогнутые, масляно поблескивающие шипы.       Дернув головой, чувствую, что кожа на ней отзывается не совсем обычно. Подняв руку к черепушке, нащупываю три гребня… или один? Гребень шел точно по центру головы, к ушам становясь двумя веерами. Вместо ногтей теперь уже однозначные когти на руках и ногах – толстые, треугольные, пригодные как колоть, так и резать, – почему-то были без перепонок, которые я подсознательно ожидала. И совсем уж полной неожиданностью для меня стали несколько шипов с прозрачной капелькой на конце, выдвинувшиеся из моих титек. Сама не знаю, откуда узнала, что они ещё и отстреливаются, а на перезарядку требуется всего минута.       Опустив в океан руку, представила по приколу, как над ней начинает образовываться небольшой водяной шарик, что, собственно, сразу и произошло. Слегка поэкспериментировав, поняла, что могу создавать из воды простенькие фигуры и формы, но они не должны терять контакт с океаном.       Ещё немного подумав, решила нырнуть. В воде специально открываю рот, чтобы воздух из лёгких быстрее вышел. Глупо, рискованно, но разницы между дыханием в воздухе и в воде вообще не замечаю. Это хорошо, это мне нравится. Долго плавать не стала: катамаран мог уйти, и мне пришлось бы строить новый, что не очень хочется. Зацепившись за минующий меня в данный момент руль, вернулась на палубу.       Что ж… Мой опыт прошел успешно. Теперь надо понять, как вернуть своё условно родное тело и стоит ли это делать. И где можно найти информацию о той нычке, которую пришлось уничтожить? Ведь для того, чтобы так серьёзно минировать какой-либо объект плюс придавать ему вид кое-как сляпанной развалюхи… такое имеет смысл, только если прячешь нечто крайне ценное. Правда, ценность может измеряться по-разному. Однако всё же это был психотронный излучатель, создающий хоть и дерьмовые, но глюки… или не глюки, а просто какие-то голограммы… В конце концов я поняла, что меня дурят, лишь обратив внимание, что на песке не остается ямок, когда в него прятались пальмы.       Из размышлений меня вывела дикая слабость, буквально свалившая с ног…       Воздух казался каменным, настолько было тяжко дышать. «Откусывая» его, я без сил лежала на палубе и, наблюдая, как моё тело медленно приходит в норму, гадала, послышался ли мне во время пробного погружения задумчивый мужской голос, произнесший: «Два из трёх, однако, два из трёх». А может, это тоже был глюк?..