Когда запоют мои пушки

      Домой эскадра Сёндай вернулась практически без новых происшествий, если не считать разгром парочки мелких, в пять-шесть голов, стай Глубинных эсминцев – Девы Флота убрали их со своего пути одним залпом, сделанным на полном ходу. В виду же самой Базы, безымянной, но уже такой родной, встретились с призванным в их отсутствие пополнением – тяжелым крейсером Тоне, от которой и узнали об очередных творениях их неугомонного Адмирала.       Во-первых, феечки под её руководством закончили стройку некоего «места некультурного карантина». Снаружи оно представлялось ещё одним сараем-переростком, однако земли в процессе стройки вынули столько, что хватило на создание насыпного пирса, давшего канмусу дополнительную точку выхода на берег. Ещё феечки для чего-то затащили туда несколько мешков, набитых чем-то лёгким, но объемным. Тоне внутрь не пустили, отправив перетаскивать на Базу содержимое склада, лично обнаруженного в глубине одного из близлежащих островов неутомимой командующей.       Во-вторых, Адмирал практически своими руками, лишь с незначительной помощью феечек, загруженных работой по самую маковку, соорудила некое плавающее чьими-то молитвами средство, сразу же ею и испытанное. Первый пробный поход Адмирала к ближайшему острову оказался успешным – к сожалению Тоне, вынужденной теперь заниматься челночными перевозками, что вовсе не доставляло удовольствия канмусу.       И наконец, последняя новость: их маленький флот пополнился эсминцами Джонстон и Мистраль.       Девы Флота как одна поморщились.       — Хуже быть может, но редко, — прокомментировала Сёндай, прекрасно помнящая, что японские и советские канмусу друг с другом худо-бедно, но уживались во многом из-за совместной нелюбви к американкам и европейкам. — Кажется, всё наше везение закончилось.       Лёгкий крейсер тайком осмотрела свою эскадру. Более-менее нормальной выглядела только Гремящая. Сцепив руки в замок на затылке, она беззаботно рассматривала облака с водной гладью – опыт и самоконтроль позволяли ей скрывать постепенно нарастающее возбуждение. У остальных Дев Флота дела обстояли гораздо хуже: Сазанами постоянно норовила свести вместе дрожащие ноги, Ташкент и Муракумо нет-нет да опускали ладошки к промежности. Их даже приходилось одёргивать возгласом «Не рукоблядствовать в походе – терпите до Базы!». Можно было не сомневаться, что американка с европейкой заметят такое состояние вернувшихся из экспедиции и постараются сотворить какую-нибудь гадость – если не сразу по возвращении, то при первой возможности точно.       Сёндай задумалась. С одной стороны, в приказе Адмирала не было ничего про немедленное прибытие на Базу. Следовательно, теоретически можно отсидеться на каком-нибудь островке, сбросить напряжение и, только приведя себя в порядок, возвратиться домой. Однако принцип «что не запрещено, то разрешено» более подходит Гремящей и ей подобным, для самой же Сёндай отсутствие разрешения на задержку является запретом оной. Сазанами, правда, уже обходила приказ, и ей за это, по сути, ничего и не было…       — Девчонки, с вами всё в порядке? — насторожилась Тоне, что-то заприметив. — Вам в док не надо? Если что – могу дотащить на себе. — Тут новенькая задумалась, припоминая: — Точно! Адмирал велела вам передать: если вдруг встречу, чтобы шли прямо на Базу. Как там было… «Пусть не нагружают себя моим геморроем».       — Хорошо. — Сёндай с явным облегчением начала командовать: — Кильватер. Держим курс на Базу, половина скорости. Тоне, будь добра, передай, что мы возвращаемся в ожидаемом состоянии.       — Передам, — тяжёлый крейсер согласно кивнула, подозрительно оглядев Сёндай и остальных, перед тем как уйти вперед.       — Нам лучше поторопиться, — простонала Сазанами. — Не уверена, что смогу долго сдерживаться.       — Куда ты денешься с подводной лодки в степи́ Казахстана? — насмешливо фыркнула Ташкент, попытавшись в очередной раз найти способ надежно зафиксировать свои руки за спиной. — Флагман, скажи честно: ты ведь знала, что так будет? Это ведь ожидалось, да? И в курсе ли Адмирал? — последний вопрос канмусу разве что не прошипела.       — По сторонам смотри, не отвлекайся, — одернула её Гремящая, не дав Сёндай ответить. — И не задавай глупых вопросов. Вспомни, что Адмирал спросила перед отправлением?       — То есть она знала, — протянула Ташкент, — и такой исход предполагала…       — Я в этом районе с Глубиной чуть более двух лет сражаюсь. Сёндай, ты года полтора? — Гремящая вопросительно посмотрела на лёгкий крейсер.       — Меньше, но больше года, — подумав, ответила флагман их небольшой эскадры. — Новый год праздновала дважды, но середину лета – только раз.       — Кстати, да, — согласно кивнула Гремящая, возвращаясь к теме разговора. — Есть в нашей зоне ответственности такие места, что нынешние проблемы – так, пролёт мухи над бивнями мамонта. К примеру, Вудсток. Оказавшись рядом с этим небольшим островком ближе трёх километров, ты бы уже вовсю дрочила. А до Перста Великана вообще не дошла бы, наложив в труселя кучу дерьма.       — В прибрежных водах Лосося много Дев Флота оставили свои выблеванные желудки и кишки, — включилась в разговор Сёндай, — а у Лаваша – барабанные перепонки и молоточки.       — И обо всем этом Адмиралу вы, такие умные, даже не упомянули, — голосок Сазанами был пропитан едкой желчью.       — Смысл? — в унисон спросили ветераны Глубинной войны.       — Рядом с почти каждым таким местом, — начала объяснять Сёндай, — находится точка рождения Глубины. Из нас всех расколупать её в разумные сроки – и если охрана мешать не будет – может только Тоне с её двухсот тремя миллиметрами. Есть шанс, что с новыми пушками, прошедшими через руки Адмирала, внесу ощутимый вклад и я, но это покажет практика – износ стволов всё-таки великоват.       — Во-вторых, мы до Кукарачи-то и обратно едва дотянули, а по возвращении на Базу топлива останется самые капли, — поддержала старую знакомую Гремящая. — Конечно, можно сделать, как мы при бегстве с Челленджера: три снаряда на ствол, вся остальная грузоподъёмность забита горючкой. Только вспомните, скольких тварей мы за одну эту экспедицию обогнули по большой дуге и каких классов? Плюс от Челленджера, что находится на приличном расстоянии от нас, до ближайшей к нему подобной точки переть с двумя дозаправками в каждую сторону. А у нас и так Глубинный порт под боком, который даже рейдить некому.       — Иными словами, сейчас есть вещи и цели важнее и ближе, чем морские черти знают, — подвела черту под обсуждением Сёндай. — Если хочешь, можешь сдать с потрохами Адмиралу меня и Гремящую.       Дальнейший остаток пути прошел в напряженном молчании, изредка нарушаемом предупреждающими возгласами. Лишь у самой базы Муракумо, разглядевшая возле пирса нечто непонятное, воскликнула:       — Это что такое у пирса стоит? На кучу плавающего мусора похожее.       — Видимо, личный транспорт нашего Адмирала, — хмыкнула Гремящая, вглядевшись в указанный объект.       Две двадцатилитровые бутылки и несколько канистр для воды каким-то образом скреплялись между собой дверцей от автомобиля или чем-то очень на неё похожим, образуя подобие катамарана. Сделанные из фанеры и колес от детской коляски два гребных колеса приводили всю эту конструкцию в движение и были соединены повышающей передачей с педалями, состряпанными из шлёпанцев и лыжных палок. Закрепленный на корме обломок листа фанеры с приляпанной к нему лыжной палкой выполнял роль руля. Ходить на подобном можно разве что в пожарном пруду, а не в океане, да ещё кишащем Глубинными. Однако Гремящая уже давно не сомневалась, что у их Адмирала от пиндоски только имя, всё же остальное – чисто русское, включая и полную безбашенность.       — Водный велосипед называется, — пояснила советская эсминка, — как обычно собранный из всего, что под руку подвернулось.       Сама Адмирал обнаружилась сидящей около пирса. Вместе с одной из феечек она задумчиво разглядывала нечто, лежавшее перед ними на песке.       — Обвес сюда скидывайте, — ткнула командующая Базой в небольшую ямку с проточной водой, около которой сидела, — и подходите ко мне. Доклад… потом.       — Любопытная грядочка, — позволила себе небольшую подколку Сёндай, когда приблизилась к Адмиралу, освободившись от обвеса.       — Рецептом получения такого урожая не поделитесь? — хихикнула Гремящая, присоединившись к командующей и подруге.       — Угу, — буркнула Адмирал, не отводя взгляда от разложенных перед нею полторы дюжины дилдо разной длины и диаметра, вплоть до гиганта диаметром почти в полметра. — У нас на складе оказалось несколько бракованных снарядов различных калибров и степеней непригодности: от зенитных автоматов до орудий «Севастополей» или «Ямато». Решили извлечь из них всё полезное, чтобы даром не пропадали и с огнём не играть лишний раз, храня некондицию, – благо нужные станки в мастерских имеются. Результат перед вами! — зло хлопнула себя по коленям Адмирал, поднимаясь.       Не глядя подхватив Сёндай за талию, прижала её к себе, нагло и демонстративно запустила руку под юбку канмусу.       — Не-не, не надо, Адмирал, — шепотом выдавила из себя Сёндай, ощущая, как пальчики командующей начали играть с её бугорком. — Смотрят же… кончу же.       — Устали, наверное? — Сделав вид, что ничего не услышала, Адмирал не прекратила своё приятное, но мерзкое дело. — Пойдёмте отдохнём. Тоне! — закричала она, отдавая приказы. — За старшую! И следи за этими двумя идиотками недоношенными! Если заметишь Глубинных, то сначала уведомляешь меня, а не даешь залп из всех стволов!       — Пиндоски учудить успели? — хмыкнула Гремящая, пристраиваясь к Адмиралу, уверенно идущей к новому строению на Базе.       — Не то слово, — скривилась та, сильнее прижимая к себе вяло вырывающуюся Сёндай.       — Провоцируете? — буркнула Сазанами, что-то обдумывая и периодически заливаясь краской.       — Просто Подстилка вдруг забыла, что она Подстилка, и решила, что целка, — фыркнула Гремящая, уже понявшая, к чему всё идёт, и решившая не выпендриваться с соблюдением дисциплины и этикета, – в постели есть чем заняться и кроме этого, особенно когда в ней больше одного человека или канмусу.       — Пфе! Очень надо было забывать! — горделиво и явно наигранно задрала нос Сёндай, расслабившись и прекращая вырываться из объятий Адмирала. — Иди-ка сюда! — попыталась она дотянуться до идущей чуть позади Сазанами.       Задумавшаяся о своём эсминка едва успела увернуться.       — Собственно вот!       Ногой открываю дверь в условно карантинную зону, сооруженную феечками под моим ручным управляющим и направляющим руководством.       Тащить девчонок в штаб мне не хотелось: кроме моего тощего матраса, там нет практически никаких удобств. Плюс подмываться под моим подобием душа, как мы с Сёндай выяснили прошлой ночью, – занятие весьма продолжительное и проблематичное, пованивающее откровенным мазохизмом.       Строить предложенное феечками специальное здание для отдыха… тупо не хотелось тратить на это сутки, когда есть вариант быстрее и проще. Стены и крышу возвели из привычной жести, для естественной вентиляции и освещения наделали в них квадратных дыр под потолком и в потолке, образовавших интимный сумрак, часть из них затянули полиэтиленом, запас которого на складе был просто огромным. Большая прямоугольная яма глубиной мне чуть выше пояса, две трубы на разной высоте, соединенные с океаном и берегом, стены с полом закрыть той же пленкой, придавить жестью – и готов бассейн с проточной водой. Вынутую землю сложить там-сям в кучки, утрамбовать, набросать на них мешков, наполненных доставшим уже полиэтиленом и крупными опилками, на которые в мастерских переработали пару-тройку брусьев, – и вот встречайте сексодром с небольшими индивидуальными «стульчиками», на которых, если кто захочет, может условно уединиться. Несколько ширм конструкции «рама с пальмовыми листьями» добавили уюта. Как по мне, получилось неплохое такое помещеньице для массового совокупления.       — М-м-м, — невнятно промычала млеющая от моих действий и практически повисшая на моём плече Сёндай, впечатленная, как и прочие канмусу, открывшимся зрелищем.       Нагло этим воспользовавшись, опрокидываю её на пол, дожидаюсь, когда слегка возмущенная, но явно довольная Дева Флота перевернётся на спину, и опускаюсь бедрами на её плечи, размещая свою киску вблизи рта Сёндай. Лёгкий крейсер легко подставляет руки, обхватив меня за талию, мягко и нежно корректирует движение, чтобы ей было удобно взаимодействовать своим язычком с моим телом.       — Адмирал, — появившаяся перед моим лицом Сазанами мямлит, краснеет, отводит взгляд, мнет юбочку, активно шевеля под ней пальчиками другой руки.       За её спиной возникает незаметно подкравшаяся к японке Гремящая.       «Уверены, Адмирал? Вы точно этого хотите?» — взглядом спрашивает она у меня.       «Уверена. Хочу», — также безмолвно отвечаю ей, немного помедлив.       Решение было принято ещё ночью, в мастерской у станка, но всё-таки червячок сомнения меня грыз. В очередной раз пришлось его давануть, благо аргументов за прошедшее время у него поубавилось. Да, часть моей натуры протестовала против того, что мне предстоит делать, но это жестко пресеклось соображениями целесообразности и закономерности происходящего.       «Как знаете, ваше право», — движением плеч отвечает Гремящая, внезапно хватая пискнувшую Сазанами за бедра. Задрав японке юбку, со словами «Учись, как надо, пока есть у кого» пихает её на меня, буквально вдавливая трусики эсминки мне в нос и губы. Сёндай же, паршивка такая, именно в этот момент прекратив порхать своим язычком по моим половым губкам, проникает им внутрь, заставив меня дёрнуться вперёд внезапной волной возбуждения и наслаждения.       Мои собственные сомнения и колебания снова вылезли воспоминаниями, захороненными в дальних уголках памяти… Дорожная грязь, обшарпанные складские стены, битое стекло, загвазданные джинсы, перегар… тяжелые ботинки на рёбрах, рваная засаленная куртка, дырявые трусы, застиранные до потери цвета…       Прогоняю затёртое временем раз и навсегда, резким движением отодвигая в сторону трусики Сазанами, страстно целуя открывшийся клитор эсминки. Ощущение чьих-то ладошек на своих титьках и чужих сисек, прижавшихся к спине, бьющаяся подо мной в оргазме Сёндай, которой, видимо, вставили в пизду, выключили тягостные мысли о прошлом.