Рано или поздно

Саннидейл, 1997 Баффи увидела, как Джойс скрылась на балконе и, выждав буквально минуту, поспешила за ней. — Мам, одной на улице небезопасно. Та обернулась, несколько удивлённая. — Но я же не на улице. — Зависит от того, как на это смотреть, — не согласилась Баффи. Джойс огляделась по сторонам, потом подняла взгляд вверх, опустила вниз и, наконец, перевела на Баффи. — И прямо сейчас я не одна. Стоило ли рассматривать её слова как упрёк? — Да, понимаю, уединиться в этой квартире можно разве что в туалете и то ненадолго, но всё должно закончиться сегодня, мы вернёмся домой, ты сможешь побыть одна и всё обдумать. Джойс продолжала смотреть на неё задумчиво, будто пыталась определиться, как теперь общаться с собственной дочерью. — Не уверена, что мне так уж сильно хочется остаться одной, но вот от пары бокалов чего-то крепкого я бы сейчас точно не отказалась. — Если честно, я бы тоже. Мама мгновенно напряглась, взгляд стал строгим. — Тебе алкоголь теперь противопоказан, милая. — Не этому телу, — напомнила она. — А этому рано даже пробовать, — продолжила Джойс сурово. — Или ты… она уже? Баффи усмехнулась и покачала головой. — Нет, мам, я не собираюсь раскрывать тебе все её тайны. Если хочешь лучше её узнать и понять, тебе придётся научиться разговаривать с ней. И пусть ей всего шестнадцать и в некоторых вопросах она ещё сущий ребёнок, но она уже многое пережила и кое на какие вещи смотрит вполне по-взрослому. Может, даже слишком по-взрослому. Чёрт, я как будто говорю о Дон. Она не сумела сдержать ещё один смешок. Кто бы мог подумать, что Баффи однажды начнёт давать маме советы по воспитанию подростка, руководствуясь собственным опытом. — Кстати, о ней я тоже хотела тебя спросить. Что это за таинственная родственница, о которой вы со Спайком вынуждены заботиться? Смеяться сразу расхотелось. Стоило, наверное, предполагать, что маму заинтересует этот вопрос. — История долгая и довольно запутанная. — За последние сутки я услышала немало долгих и запутанных историй, дорогая. Думаю, ещё одну я точно выдержу. Баффи прислонилась спиной к перилам, смело посмотрела маме в глаза и сообщила просто: — Дон — моя сестра. Джойс вздрогнула от удивления, между бровей пролегла складка. — Хочешь сказать, что твой отец столько лет скрывал от меня, что у него есть внебрачный ребёнок? Баффи сама на миг опешила от такого предположения. — Нет. Конечно, нет. Дон — моя родная сестра. Она ваша дочь, общая. — То есть твой мир сильнее отличается от нашего, чем ты рассказываешь остальным? Почему ты тогда это скрываешь? Если у тебя всё это время была сестра… — Не всё время. В девяносто седьмом её ещё не было. По взгляду Джойс было понятно, что она окончательно запуталась. — Но ей же… сколько? Пятнадцать? Шестнадцать? — Шестнадцать, как и твоей Баффи. Интересно, они там поладили? Маме, похоже, куда интереснее было гораздо другое. И пусть Баффи предупреждала, что история долгая и запутанная, такого Джойс явно не ожидала. Чем дальше Баффи говорила, тем более растерянной та выглядела. Древний Ключ, изменение реальности и памяти окружающих — принять ещё и это ей было трудно. — Я собиралась рассказать всё это Джайлзу, но, наверное, будет лучше, если он пока ничего не будет знать. Ты… то есть вы с Баффи объясните ему всё потом, когда Дон здесь появится. Да, так, наверное, и правда лучше. Иначе Джайлз может перестараться, может решить, что безопасность мира важнее, чем жизнь одной девочки. Он может отправиться на поиски Бена прямо сейчас и… нет, Баффи, конечно, не считала его хладнокровным убийцей, но, тем не менее, не хотела рисковать. Не хотела, чтобы необдуманные действия или какие-то излишние предосторожности лишили эту Джойс и её Баффи возможности узнать Дон. — Значит, через несколько лет у меня появится ещё одна дочь и внук, — пробормотала мама, всё ещё пытаясь осмыслить то, что узнала сегодня. — Дочь непременно появится, — пообещала Баффи, не желавшая допускать другие варианты, — что же касается внука, надеюсь, твоя Баффи сумеет сама принять решение, и беременность не станет ни для неё, ни для других сюрпризом. Мы выясним, как это случилось, и предупредим её. — Но вы же мне его покажете? — Кого? — Баффи показалось, что она потеряла нить разговора. — Моего внука. После того, как ты вернёшься в свой мир, вы же сможете сделать то же самое, что делали сегодня? Ну… этот фокус с зеркалом. — Не знаю. Возможно. А ты правда хочешь? — Хочу ли я видеть своего внука?! — Джойс взглянула на неё возмущённо. — Смотреть, как он растёт? Баффи почувствовала, как к глазам подступают слёзы. Наверное, каждый, кто терял близких, пытался успокоить себя, представив, что дорогие ему люди просто уехали куда-то далеко-далеко, продолжал разговаривать с ними мысленно или писал письма в никуда. И вот теперь эта Джойс спрашивала Баффи, сможет ли она «звонить» ей хоть иногда. И мама правда хотела этого, хотела продолжить общение с другой дочерью, живущей где-то далеко в другом мире. Хотела ли этого сама Баффи? Наиглупейший вопрос. Какие могли быть сомнения? Как она могла отказаться от возможности видеть маму хоть изредка, хоть через зеркало? До того, как Джойс спросила, Баффи не задумывалась об этом, а теперь ей самой нестерпимо захотелось узнать, возможно ли это. Или Эйби скажет, что окно между мирами необходимо закрыть раз и навсегда? Можно было пойти и спросить её прямо сейчас. И потерять робкую надежду? — Милая? — позвала Джойс, будто почувствовав, что сейчас творится у Баффи в душе. — Иди, я ещё постою тут немного, — попросила та, не поднимая глаз. Мама как-то робко коснулась её плеча. Баффи понимала: если Джойс скажет ещё хоть что-то, если попытается её обнять, она банально разревётся. А сейчас это было совсем некстати. К счастью, Джойс, видимо, тоже решила не мучить её дальше и, легонько погладив Баффи по руке напоследок, вернулась в комнату. *** Спайк подозревал, что Наблюдатель вызвался ехать вместе с ним не просто так и хочет о чём-то поговорить: о беременности Баффи или о свадьбе своего двойника, например, но, похоже, Спайк напрасно перебирал в голове все возможные темы для приватной беседы. Джайлз молчал. Либо он никак не мог собраться с духом, либо правда приехал за книгой, которой здесь, естественно, не оказалось. Зачем было бы кому-то красть её из библиотеки, если можно просто купить в магазине, ни у кого не вызвав лишних подозрений? Разве что их друзья в том мире были правы: вору было важно не воспользоваться чем-то самому, а помешать им. Или же всё с точностью наоборот, и ограбление «Магической шкатулки» в родном измерении вовсе не было насмешкой. Пропавшая колдовская чепуха просто нужна кому-то для тех же целей, что и друзьям: чтобы связаться с этим миром. Ну или с каким-то другим. Третьим? Пока Спайк рыскал по полкам в поисках нужного, Джайлз закопался в заметках владельца. Несколько толстых записных книжек и правда обнаружились рядом с кассой. Видимо, все хозяева магических магазинчиков мыслили примерно одинаково. — Куча каких-то непонятных сокращений, — ворчал Наблюдатель. — Как он сам в этом разбирается «Восемь Б. для А.П.?» И что это должно значить? Или «жидкое г. для Джона Х.». Что это ещё за «г» такое? — Есть у меня одна идея, — усмехнулся Спайк. Очень знакомое ощущение, однако, стёрло усмешку с его губ уже через секунду. Спайк сверился со списком, ему оставался только последний пункт: сушёный папоротник. Отлично, не стоило здесь задерживаться. — Бери всё, что может быть полезно, изучишь дома у своей подружки. Нужно уходить отсюда. — Что? Почему? — Джайлз вскинул на него недовольный взгляд. — Друзилла здесь. — Здесь? — всполошился Наблюдатель и завертел головой, всматриваясь в темноту магазина. — Где-то рядом, — пояснил Спайк, заметив, наконец, нужную подпись на полке с травами. — Всё, поехали. — Погоди, а деньги? Джайлз уже сделал пару шагов в сторону двери, но опомнился. — Занесёшь завтра, когда будешь возвращать блокноты. Спайк ни секунды не сомневался, что именно так всё и будет. Совестливый Наблюдатель просто не сможет позволить себе ограбить незнакомцев. К тому же, если записи такие неразборчивые, прямые вопросы могут значительно облегчить им задачу, но до этого люди, наверное, и сами додумаются за ночь. Джайлз всё же бросил на стол пару купюр, но возражать больше не пытался. Спайк вышел первым, огляделся по сторонам, затем махнул Наблюдателю рукой. Друзиллу он всё ещё чувствовал, но не видел ни за деревьями, ни на дереве, ни на крыше. Она стояла прямо за углом, рядом с машиной Джайлза. Друзилла всё ещё была слишком бледной даже для вампира и слишком худой. Запах болезни так и не исчез. Кровь Ангела определённо придала ей сил, но излечить полностью не смогла. На восстановление, видимо, уйдёт время. Если это время у неё, конечно, будет. — Глупый Спайк, — начала она с осуждением. — Очень глупый Спайк. Не видит очевидного. И нечестный. Подарил Принцессе игрушку и теперь хочет её отнять. Спайк выступил вперёд, прикрывая собой Джайлза, но продолжая осматривать окрестности. — Где Ангелус? Он был почти уверен, что Друзилла пришла одна. Сама ли решила оставить своего драгоценного Папочку одного? Или тот намеренно послал её отвлекать Спайка, пока он подбирается к Баффи и Дженни. Если так, то Ангелуса, несомненно, ждёт сюрприз. Он наверняка недооценивает Баффи, видит в ней ту наивную шестнадцатилетнюю девочку, неспособную дать ему достойный отпор, и не знает про козырь в лице Эйби. То есть, опять же, вроде как знает, видел её, но не принимает всерьёз. Не то, чтобы Спайк совсем не беспокоился: Ангелус был сумасшедшим психом, способным на многое, но свою жену он знал очень хорошо и верил в неё. — Глупый Спайк, — снова повторила Друзилла, словно бы разочарованно покачав головой, — так и не понял, что его здесь нет. А как ты думаешь, кого ещё тут нет? Или, наоборот, есть, хотя не должно быть? — Чего ты хочешь? — спросил он прямо, хотя прекрасно знал, что прямо с ней очень редко получается. Друзилла покачала головой, посмотрела в небо и спросила совсем другим тоном, печальным и исполненным боли. — Звёзды кричат, потому что вы сломали мир. И теперь всё неправильно, и они теперь не знают, что будет дальше. Всё не так, как суждено. Она отступила назад. Сделала шаг, потом ещё один и снова вперила в Спайка свой абсолютно сумасшедший взгляд. — Я могла бы всё исправить, да? Я начала. Я подарила тебе красивую куколку, а она тебя в этот раз абсолютно не заинтересовала. Плохой Спайк. Не купил ей сказочную лошадку. — Лошадку? Какую ещё лошадку? — он недовольно тряхнул головой, и тут его осенило. — Единорога?! Хармони! Ты говоришь про Хармони? Баффи наверняка расстроится, если поймёт, что Друзилла обратила Хармони ради него. Похоже, эта чокнутая вбила себе в голову, что должна предотвратить все изменения мира, заново переправляя то, что уже исправила Баффи. Ангелус, Хармони. Что ещё придёт ей на ум? — Дру? — окликнул Спайк, хотя сам не знал, что собирается ей сказать. Она продолжала отступать, всё так же двигаясь спиной вперёд, при этом весьма резво и уверенно. Было в этом что-то неправильное, неестественное, ненормальное. — Садись в машину, Руперт, — распорядился Спайк. Друзилла наверняка ждала, что он сейчас пойдёт за ней, заманивала в ловушку. Разумнее было бы не поддаваться, вернуться к Дженни, рассказать всё Баффи, но… Но. — А она не могла что-нибудь испортить? — засомневался Джайлз, дёрнув за ручку двери. Спайк покачал головой. Если бы Друзилла хотела испортить машину, она бы разбила стёкла или оставила вмятины на корпусе. Представить её перерезающей тормозной шланг или пихающей что-то в бензобак он не мог. — Не испортила. Садись и… езжай, — Спайк кинул на сиденье бумажный пакет с «покупками», а затем и свой мобильный. — Позвони Баффи, когда доберёшься, и попроси выйти и встретить тебя. Если с тобой что-то случится, она меня убьёт. — А меня не убьёт, если что-то случится с тобой? — засомневался Наблюдатель, устроившись на водительском месте. — Баффи не убивает людей, — напомнил ему Спайк и всё-таки сорвался с места. Друзилла была уже далеко, а ему во что бы то ни стало нужно было её догнать. Сделать это оказалось не так уж просто. Друзилла скрылась за поворотом и как будто растворилась в воздухе. Спайк не видел её, но всё ещё чувствовал где-то поблизости. Прошёл до следующей развилки — и ощущать перестал. Сделал пару шагов вправо, потом назад. Снова поймал её запах. Пошёл по следу. Друзилла играла с ним. Отвлекала? Несомненно, отвлекала. Спайк сбивался и снова находил. И опять терял. Время от времени в голову приходила тревожная мысль, что как раз в этот самый момент, пока он слоняется тут в переулках, Ангелус сражается с Баффи или убивает Дженни, Уиллоу, Ксандера, Эйби или Джойс. И тогда Спайку хотелось остановиться, броситься назад, проверить свою неприятную догадку. Он уже почти решился прекратить эту странную погоню, когда вдруг сообразил, что уже несколько минут кружит неподалёку от кладбища: того самого кладбища, где прожил несколько лет. Друзилла видела будущее — его прошлое, — видела Хармони, и вполне могла видеть склеп. Он оставил попытки обнаружить её запах или почувствовать её присутствие, бегом бросился к воротам, а затем помчался по тропинке среди могил, намереваясь опередить Друзиллу. Это была сомнительная ниточка, но всё же ниточка, и Спайк за неё ухватился. Переступив порог, он понял, что не зря. Склеп пропах Друзиллой и Ангелусом. На полу валялись свечи, Спайк подобрал одну из них, зажёг, осмотрелся. Запах был сильным, словно Ангелус совсем недавно был здесь и только-только ушёл. Или не ушёл? Прятался? На нижнем ярусе? Если это и правда была ловушка, то она казалась Спайку странной. — Ангелус, выходи, я тебя чую, — объявил он громко. Блефовал, конечно, но собирался доиграть свою партию до конца. Он несколько раз повернулся, тень от свечи скользнула по стенам. — Где ты, дедуля? Если выйдешь, я расскажу тебе отличную новость. Новость обо мне и Баффи. Моей Баффи. Спайку послышался какой-то шорох, но он не смог определить источник шума и потому продолжил: — Да-да, она моя. Полностью моя, абсолютно. Она любит меня, боготворит и — вот она, новость, — ждёт от меня ребёнка. Спайк замер. Прислушался. — Ну, где же ты? Неужели не хочешь меня поздравить? Он уже было решил, что говорит сам с собой, когда тишину прорезал не то стон, не то всхлип. Словно Ангелус вдруг действительно расчувствовался. В это Спайк, конечно, не верил. Зато он понял, откуда доносится звук, — из саркофага. Ангелус затаился в гробу? Да что это за засада такая? Крайне странная. Если бы Спайк не так хорошо знал своего ГрандСира, то предположил бы, что тот прячется от него, потому что испугался. Спайк резко отодвинул крышку и растерянно сморгнул, пытаясь осознать, что именно он видит. Ангелус действительно лежал в саркофаге, только залез он туда вряд ли по собственной воле: связанный по рукам и ногам, с куском ткани, видимо, некогда бывшим его рубашкой, во рту. Обнажённую грудь ГрандСира покрывали многочисленные ожоги и порезы, словно его пытали. На голове тоже творилось нечто невообразимое: волосы, похоже, были частично криво обрезаны, частично вырваны и местами опалены. — Какого чёрта, Ангелус?! Сердитые карие глаза уставились на него с явным осуждением, и Спайк с опозданием сообразил: прежде чем спрашивать, следовало вытащить кляп. — Ты идиот! Самый большой идиот, которого я когда-либо знал! Весьма неожиданные слова в адрес своего спасителя. Было что-то в его взгляде, выражении лица и тоне, что заставило Спайка усомниться. — Ангел? — Идиот! — снова прорычал тот в ответ. Спайк прикинул, как долго он гонялся по переулкам за тенью Друзиллы. Вероятно, Джайлз успел доехать, и Дженни провела свой ритуал. — Получается, я вовремя. Ведьма уже вернула тебе душу. — Никто ничего мне не возвращал. Душа всё время была при мне. И только такой конченый идиот, как ты, мог этого не понять. — Я вообще-то могу обидеться и передумать тебя спасать, — предупредил Спайк, всё-таки потянув за один конец верёвки. Выходило, что он изначально сделал неправильный вывод и зря всех переполошил. — Ну, а что я должен был подумать? — поинтересовался он вслух. — Мы оба знаем, что Дру весьма хороша в постели. Кроме того, если ты не трахался сто лет, то даже с резиновой куклой мог испытать настоящее блаженство. — Идиот! — Тебе не мешало бы пополнить словарный запас чем-нибудь поинтересней, — насмешливо укорил Спайк, прежде чем разобрать особо неподатливый узел. Ему, наконец, удалось настолько ослабить верёвку, что Ангел сумел сесть и начал выпутываться сам. Решив, что тот неплохо справляется, Спайк отступил назад. Через край саркофага Ангел перелез тяжело, вероятно, был ещё слаб. Друзилла вряд ли хорошо кормила его в эти сутки. У неё, похоже, было занятие поинтереснее. Что бы там ни было, виноватым себя Спайк всё ещё не считал и искренне полагал, что и Баффи не станет его упрекать. Ну да, он слегка ошибся, но не фатально же. Ангел сделал шаг, ещё один, вроде бы достаточно уверенно. — Сам доберёшься до дома? — уточнил у него Спайк. Провожать его не было никакого желания. Спайк охотнее поспешил бы к Дженни, чтобы обрадовать остальных: угроза миновала, точнее, не существовала вовсе — но это уже детали. — Конечно, доберусь, — огрызнулся Ангел. Однако он не прошёл и двух шагов, споткнулся, согнулся пополам, а потом вообще рухнул на колени. Изо рта вырвался протяжный стон. Доберётся он! Как же! — Ну и кто из нас идиот? — проворчал Спайк, прекрасно понимая, что возвращение к Баффи откладывается. Ангел медленно поднял голову. Что-то изменилось в его взгляде. Глаза как будто потемнели, в них появился странный сумасшедший блеск. Спайк невольно отшатнулся. Пугающая догадка прокралась в голову. Да, Джайлз наверняка уже доехал, а Дженни наверняка провела свой ритуал по возвращению души. Вот только никто из них понятия не имел, что произойдёт, если душа в момент произнесения проклятья уже будет на месте. Кажется, Спайк только что получил ответ на этот вопрос.