Божественные безделушки. Павшая армия.

      Усеянное мерцающими звёздами тёмное полотно принялась растворятся в первых лучах восходящего солнца. Затерянная в центре континента бескрайная цветочная долина встречала золотой рассвет.       Два неразлучных друга — почти юнцы, которым совсем недавно перевалило за восемнадцать лет, — застали наступление нового дня на окраине леса. Здесь, среди зарослей высоких лиственных деревьев, располагался их тайный лагерь, куда дорогу знали лишь только они и никто более. Учитывая их специфическую деятельность и неспокойную ситуацию в королевстве, другим путь сюда закрыть ради безопасности ребят.       В этом тихом и неприметном месте, полном пения пробуждающихся птиц, один из друзей упорно тренировал свои способности, пока другой, лишённый божественного дара, сидел на одной из толстых ветвей и внимательно наблюдал за обстановкой в долине. — Дан! — обратился к другу худой блондин со своего поста, имеющий между ними негласное обозначение «гнездо». — Светает. Возвращаться пора.       Стоящий внизу, рядом с деревом, каштановолосый юноша в зелёной курточке и штанах под цвет верха продолжил вскидывать перед собой сложенные вместе руки, не обращая внимания на слова наблюдателя. — Дан, ты меня слышишь? — повторил блондин с поста, чуть повысив тон голоса. — Солнце, говорю, поднимается. Бежим обратно в деревню, пока наши матушки не очухались.       Занимающийся тренировкой парнишка закатил глаза и прекратил своё безрезультативное занятие. Перевёл чуть озлобленный взгляд на «гнездо». — Да слышу я тебя, слышу, — ворчливо проговорил Дан. — У меня почти начало получаться, но ты отвлёк своей болтовнёй отвлёк, и всё зря! «Спасибо», Кхеуд. — Видел я, как у тебя «почти получалось», — отзеркалил его ворчание Кхеуд с поста. — Мы здесь половину ночи проторчали, не спали. А теперь весь день на поле работать. Давай, говорю, возвращаться в деревню.       Последние слова были произнесены с явным укором, ведь идея сбежать из своих домов под покровом темноты принадлежала именно Дану. — А вот и почти получилось! — оскорбился Дан от укоризненного комментария друга насчёт безуспешных попыток подчинить себе свой неукротимый дар. — Дематериализация — это тебе не птиц в небе считать. Здесь нужна тишина, умиротворение. А ты своим трёпом «Дан! Дан, пошли обратно!» только отвлекаешь! И вообще, куда подевался твой дух авантюризма? Ты только представь, что будет, если я сумею овладеть своими силами в полной мере! — Проблемы. Вот что у нас будет, — сказал Кхеуд, ловко спрыгнув с дерева. — Фух… Значит, так. Либо ты идёшь со мной, либо я иду один. Во втором случае на все вопросы старосты буду открещиваться и говорить, что не знал, куда это ты сбежал посреди ночи.       Дан ничего не ответил, ведь Кхеуд, как обычно, оказался прав: сегодня действительно ничего не вышло. Если раньше удавалось перемещаться хотя бы на небольшие расстояния, то в последнее время не получалось переместиться даже на несколько метров вперед или назад. Дан, обладатель столь редкой способности — почти что мифической, — оказался настолько подавлен, что от безнадёги решил провести очередную тренировку не днём, а ночью. Вдруг дематериализация может проявить себя в темноте?       Не проявила… — Идём… — вздохнув, наконец-то согласился Дан, известный своим упрямством. — Сразу бы так, — фыркнул Кхеуд. — Столько времени потеряли из-за этих споров.       Юноши закинули за спины мешки с провиантом и направились в не быстрый, но очень красочный путь до родного поселения. Выйдя из леса и преодолев зелёный луг, друзья вышли на старую просёлочную дорогу, которая пролегала через живописное поле, усыпанное самыми разными цветами.       Не стоит даже говорить о том, какие здесь стояли благоухания. Чудесный аромат тысячи цветов был настолько очаровательным, что попроси кто-нибудь Дана или Кхеуда описать его, то они бы не смогли подобрать точных слов.       Разговаривая о самых разных темах, в основном касающихся магии и того, кто и как бы разделался с ненавистными королевскими жандармами, оба друга преодолели остатки пути в спокойной, безмятежной обстановке.       И вот они добрались. Здесь, вблизи узкого безымянного ручья, располагалась вот уже не первый век забытая всеми жителями королевства и богами деревня Луговая Падь. Когда-то её размеры и население внушали уважение каждому путнику, что сюда забредал — почти сотня дворов. Но теперь жилыми осталось лишь несколько десятков. Остальные оказались навсегда заброшены и разобраны.       И виною тому давние и очень страшные события…       Двадцать лет тому назад в их королевстве Флаверии установилась новая власть. Пришедший к правлению самоизбранный король Р’Эн сумел не только подчинить себе большую часть народа и остатки армии, но ещё и издал несколько тиранических указов.       Один из них обязывал летом каждого года призывать на «почётное служение» тысячи мужчин в возрасте от двадцати до пятидесяти лет. Срок данного «служения» — три года. Казалось бы, не так много, и что вообще страшного может быть в деятельности, имеющей столь благородное обозначение? Оказалось, что всё.       Многие семьи так и не дождались своих мужей, братьев и сыновей. Те редкие везунчики, которым удалось сбежать с каторги, рассказывали жуткие истории о тяжёлой, почти неподъёмной работе на грани человеческих возможностей в самых разных шахтах, разбросанных по всему королевству. Что именно там добывалось, никто из беглецов точно сказать не мог — это была ранее неизвестная им руда чёрного, как смоль, цвета, которую невозможно пробить киркой или уничтожить взрывом порохового заряда.       Позднее выяснилось, что из той руды какими-то немыслимыми способами вытачиваются камни, чья дальнейшая судьба остаётся загадкой и по сей день.       Но с недавних пор в народе пошла молва о том, что король Р’Эн, очевидно, занимается постройкой чего-то величественного и крайне могущественного. Однако всё это остаётся не более чем слухами, о которых лишний раз стараются не говорить, чтобы не навлечь на себя внимание королевской жандармерии…       С этого «почётного служения» не вернулись отцы ребят. И если Кхеуд уже потерял всякую надежду вновь увидеть своего родителя — десять лет приличный срок, — то вот Дан с завидным упорством продолжал верить в лучшее.       Но смиренно сидеть на месте и беспомощно верить, как-то делала убитая горем матушка, юноша не собирался. Дан поклялся во что бы то ни стало разыскать своего отца и высвободить его из рабского заточения. И в этом ему помогут так удачно проявившиеся магические навыки дематериализации.       Обязательно помогут. Именно по этой причине Дан продолжает свои упорные тренировки подчинить себе один из древнейших видов магии, несмотря на постоянную угрозу быть схваченными охотниками на магов.       Ведь, как гласит другой указ лже-короля, любая магия во Флаверии оказалась под строжайшим запретом. Многих прежних магов давно заточили под стражу, а всех появляющихся детей, у которых обнаруживаются зачатки магического дара, силой разлучают с родителями, и дальнейшая их участь незавидна…       Дан и Кхеуд пересекли покосившиеся ворота, которые, как бы они ни чинили, всё продолжали ломаться, и вошли на территорию поселения. Луговая Падь только отходила ото сна. На широкие улочки, на заросшие травой дорожки стали выходить женщины самых разных возрастов — мужчин в деревне, кроме двух юношей и пожилого старосты, давно не осталось.       Жительницы поселения принялись заниматься домашним скотом, уборкой придворовых территорий и прочими деревенскими хлопотами. Работы здесь хватало, в том числе и у неразлучных друзей, на чьи юношеские плечи упала почти вся мужская работа, которая могла быть им под силу. Заготовка дров, ремонт строений, патрулирование деревни и пастбищ от набега волков и ещё с десяток обязанностей, с которыми оба друга худо-бедно справлялись.       Понятно, что при такой загруженности юношам, как и прочим жителям Пади, не было никакого дела до того, что происходит в столице или других селениях. Они даже не знали многих новостей, многих событий, и поэтому жили в постоянном неведении. Впрочем, никто, кроме Дана, на этот счёт не жаловался — ни королю, ни повстанцам они были неинтересны. Пусть и тяжёлая, но жизнь продолжалась в спокойствии. А что может быть важнее?       Но никто из проживающих в Луговой Пади, встав этим ранним утром, ещё не подозревал, что события наступившего дня навсегда разделят их мирскую жизнь на «до» и «после»…       Расставшись с Кхеудом на безлюдной развилке в самом центре деревни, Дан уже было собрался направиться к себе домой готовиться к рабочему дню, как вдруг услышал совсем рядом с собой девичий зов о помощи. Восьмилетняя Келли, отличающаяся от сверстниц большими голубыми глазами и русой косой, взобралась на одинокую грушу, куда её загнали соседские гуси, и от накатившей безнадёжности тихо плакала. — Дан! — завидела она юношу. — Помоги! Пожалуйста!..       Парнишка незамедлительно бросился разгонять белоснежных и серых негодяев. — Кыш! — шипел на гусей юноша, выставляя над собой руки. — Пошли все прочь, цыплята неощипанные! Ш-ш-ш!       Вожак гусиной стаи поднялся на защиту своего семейства и, широко расправив крылья, встал на дыбы и зашипел в ответ. Но Дан долго разбираться не стал. Ловко сняв с ноги кожаный сапог на шнуровке, юноша швырнул импровизированный снаряд в предводителя шипящей орды. От полученного удара по груди главный гусак отступился, а уже за ним последовала вся остальная стая. — Во-от, правильно! — говорил Дан вслед уходящей стаи. — Нечего мне тут наглеть. Ещё раз увижу рядом с нашими — в похлёбку отправитесь. Все.       И перевёл взгляд на грушевое дерево, с высоты которого за всем наблюдала затаившая дыхание Келли. — Смотрю, ты нашла свою собственную «Недосягаемую башню»? — по-доброму улыбнулся юноша. — Слезайте, ваше высочество. Белые драконы побеждены. Вам больше ничего не угрожает.       Отойдя от пережитого ужаса и как следует отдышавшись, девочка оглянулась по сторонам. — Точно ушли?.. — поинтересовалась она тихим голоском. — Но ты же их не видишь? Значит, ушли, — резонно заметил Дан. — Слезай уже, трусишка. Мне нужно работать идти, а не с тобой возиться. — Я не могу…       Юноша приподнял брови. — Почему? — поинтересовался он. — Тут… Тут очень высоко, — неуверенно отвечала Келли, в голосе которой чувствовались неподдельные нотки страха. — Я боюсь упасть…       Дан вздохнул. — Ну вот, приехали… — пробормотал он себе под нос. — Но ты же туда как-то смогла забраться, так? Значит, и вылезти тебе под силам. — Нет… — тихо пискнула девочка и, вместо того, чтобы спускаться, сильнее вжалась обеими руками в ствол дерева.       Юноша подошёл ближе к груше и выставил перед собой руки. — Прыгай, — сказал он. — Чего?.. — Прыгай, говорю, — повторил Дан. — Не бойся, я тебя поймаю. Честное слово. — Не буду, — поморщила носик Келли. — У тебя руки хлипкие, ты меня уронишь. — Эй! Ничего они не хлипкие, я каждый день дрова колю! — возразил юноша. — Прыгай уже. Сколько стоять-то тут, ну в самом деле?       Девочка не ответила. — Что ж, — сказал Дан без каких-либо эмоций. — Будем действовать иначе.       Потерев одну ладонь об другую, парнишка ухватился за ствол дерева и принялся карабкаться наверх. И вот, когда до цели оставалось всего ничего, оживившаяся от происходящего Келли имела неосторожность оступиться… — А-А-А-А!..       Крепко зажмурившись, девочка приготовилась ощутить невыносимую боль от скорейшего удара об землю. Но, к её удивлению, этот злосчастный момент всё не наступал. Открыв глаза, Келли увидела, что лежит на руках Дана, который стоял под деревом, тяжело дышал и смотрел остекленевшими глазами куда-то вниз, в измятую ногами траву. — Что-о… — неуверенно протянула девочка подрагивающим голосом. — Что произошло?..       Дан молчал, продолжая пребывать в шоке от случившегося.

* * *

      Дан осторожно опустил девочку на землю, а затем посмотрел на подрагивающие руки. Всего несколько секунд назад он находился высоко на дереве, а затем вдруг очутился внизу с Келли на руках… — Не может быть… — проговорил он сквозь пелену удивления. — Получилось… Снова…       Услышав слева от себя частый топот, отвлёкся, повернул голову и увидел, как Келли спешно убегает к себе домой. — П… Постой! — спохватился Дан. — Келли, подожди! Не рассказывай! Не надо!       Девочка забежала во двор, и преследовать её дальше юноша уже не мог. Он обернулся и оглянул весь центр деревни. Никого нет, никто посторонний этого не видел.       Тем не менее в голове Дана спутались все мысли. Что же теперь делать? Если Келли расскажет о случившемся матери, а затем эта информация дойдёт до старосты деревни… — Дан!       Юноша увидел, как с родного двора вышла его матушка Виллиамина с деревянным тазом в руках. Это была среднего роста и возраста женщина с каштановым хвостиком волос, скрытых под белой косынкой, одетая в длинное рабочее платье тёмно-синего цвета. — Чего ты там возишься? — спросила она. — Ступай завтракать, потом на работу. У нас сегодня много дел.       Вы даже не представляете насколько много, успел подумать Дан, направляясь к матери быстрым шагом. Вместо «Доброго утра» он рассказал родительнице обо всём случившемся у грушевого дерева. Выслушав сына, женщина чуть не выронила из рук свой таз. — Бог всемогущий… — проговорила она, давая шоку овладеть собой. — Я… Сейчас же ступай домой и носа на улицу не выдворяй. Я поговорю с Келли и её матушкой, если та уже проболталась. — Может, я пойду с вами? — предложил юноша. — Исключено, — покачала головой Виллиамина. — Они теперь будут бояться тебя, как дикого пламени. Я всё сказала. Зайди в дом и не выходи без дозволения. — Как скажете, матушка, — не стал спорить Дан и направился домой.       Его мать славилась твёрдым характером и пользовалась уважением среди других женщин в Пади. Поэтому молодой человек надеялся, что она сможет договориться с Келли и её мамой. Однако это будет непросто, ведь даже сокрытие информации о найденном маге может привести к жестокому наказанию.       Зайдя в дом — полуразвалившееся каменное строение в два этажа и черепичной крышей, которую Дан собирался пересобрать в ближайшем будущем — поднялся по лестнице наверх и зашёл в свою комнатушку. — Успокойся, всё будет хорошо, — говорил юноша сам себе и, вопреки своим словам, закидывал в вещевой мешок на лямках вещи первой необходимости, в числе которых значилась сменная одежда, сухие съестные припасы, карта, огниво, растопка, медный котелок, связка целебных трав, глиняная фляга с родниковой водой. — Всё обойдётся, вот увидишь…       С вещами покончено, теперь самое главное — оружие. Дан подвязал к поясу ножны с самодельным кинжалом с рукояткой из бересты, повесил на пояс свой лук и колчан, полный древесных стрел. Закончив собираться, юноша спустился на кухню, взял из ящика некоторое количество фруктов и овощей, вымыл в ведре с водой и принялся есть.       Принимать пищу было тяжело. Растеряв всякий аппетит от произошедшего, Дан постоянно поглядывал на входную дверь. Он отчётливо понимал, что теперь за ним придут. Когда — вопрос времени. Но в то, что королевские охотники на магов вернуться в Луговую Пядь, он нисколько не сомневался.       Юноша не знал, сколько времени он просидел за столом, бездумно смотря на дверь. Но мать, с которой собирался распрощаться, он всё-таки дождался. Правда, та выглядела ещё более растерянной, чем прежде… — Что? — спросил Дан, поднявшись с места. — Тебе нужно бежать! — заявила матушка прямо с порога. Юноша заметил в её глазах отчётливые проблески ужаса, насчёт чего и поинтересовался. — Охотники здесь! Ищейка! Быстрее уходи в лес!       Когда Дан отошёл от шока, то обнаружил себя перебирающимся через высокий плетённый забор заднего двора. Спрыгнув в высокую траву, которая немного смягчила падение, юноша принялся бежать вдоль брошенных домов, как вдруг услышал доносившийся из центра деревни шум.       В голове промелькнула назойливая мысль пойти и сдаться охотникам. Так удастся избежать ненужных жертв среди жителей Пади, правда, ценой собственной головы. Но какая может идти речь о своей жизни, когда под угрозой находятся единственный родной по крови человек и друзья?       Размышляя о столь непростой ситуации, в которой его угораздило оказаться, Дан осторожно пробрался между дворами и взобрался на крышу чужого дома по приставной лестнице. Притаившись за печной трубой, юноша принялся наблюдать за происходящим внизу.       А посмотреть, к сожалению, и вправду было на что… — Молчать! Тишина в строю!       Десять высоких и крепких, как на подбор, мужчин в единой сине-красной форме и лёгком обмундировании собрали в центре деревни всех жителей Лесной Пади. Среди этой многолюдной толпы выделялся один мужчина, который Дану был не знаком, но чем дольше он в него вглядывался, тем сильнее осознавал, что когда-то давно слышал о нём. — Моё настоящее имя вам ничего не скажет, — заговорил незнакомец противным хриплым голосом, царапающим слух. — Поэтому можете обращаться ко мне просто, но с честью — «господин Ищейка».       Догадки Дана подтвердились. Жилистым мужчиной сорока лет с зачёсанными назад остатками тёмных сальных волос, острой, как наконечник копья, бородкой и большим шрамом, которым «перечёркнут» левый глаз, являлся никто иной, как Ищейка. Главный охотник на магов во всём королевстве, за свою исключительную эффективность прослывший среди населения под ещё одним печальным прозвищем — «Колдуний линчеватель».       Если людская молва не врёт, то Дан начинал трезво оценивать свои шансы скрыться из Пади. Даже если ему удастся убежать из деревни, то дальнейшими «приступами магии» он рано или поздно выдаст своё местоположение, и Ищейка со сворой настигнут его.       Поэтому нужно решаться прямо сейчас — сдаваться в плен или попытаться бежать, пока для этого есть все возможности. — Думаю, все или, по крайней мере, многие из вас имели честь быть наслышаны обо мне, — продолжал говорить Ищейка, заложив руки за спину и смотря единственным жёлтым глазом на выстроившихся перед ним старух, женщин и девочек с нескрываемым презрением. — А значит, вы, должно быть, уже догадались, ради чего мы посетили ваше дрянное захолустье. Старосту ко мне, немедленно!       Стоявший спиной к жителям невысокий белобородый старик сделал несколько шагов вперёд. — Моё имя Алфан, господин Ищейка, — произнёс староста глубоким, звучным голосом. — Чем могу быть вам полезен? — Староста? — прищурил глаз командир охотников, будто не поверив, что главой всей деревни назначен старый, как сам мир, человек в почтенных годах. — Он самый, — неторопливо кивнул Алфан. — Так чем могу быть вам полезен? — Не строй из себя дурака, — повысил тон Ищейка. — Ты хоть и старик, но думаю, что не глупый. Поэтому отвечай только правдой, если хочешь, чтобы никто из твоих не пострадал за зря. Значит, слушай меня внимательно. Мы почувствовали проявление магической силы. Она исходила от вашей деревни. Тебе есть что сказать на этот счёт? — Это серьёзное обвинение, — степенно проговорил староста, медленно почёсывая свою длинную бороду. — Однако я с полной ответственностью могу заверить вас, что среди жителей этой деревни нет ни одного мага. Те, кто когда-то здесь были, давно покинули нас. А новых… — на секунду задумался, напрягая память. — Нет. Никого, господин Ищейка. Если бы у кого из наших проявились магические способности, я бы непременно узнал об этом среди первых. Уж поверьте мне. Лгать вам у меня и вправду нет нужды.       Несмотря на искренность тона и озадаченное выражение лица Алфана, произнесённый им ответ не устроил незваного гостя. Напротив, командир охотников сильнее нахмурил брови, недвусмысленно давая понять, что не стоило его злить. — Значит, ты плохой староста, раз до сих пор не смог обнаружить мага. Но всё же староста, как ни посмотри, — процедил Ищейка сквозь сжатые зубы. — А всякий плохой лидер должен понести заслуженное наказание. Как и люди, которые выбрали себе такого вожака!       Сказав это, он полуобернулся к ближайшему подчинённому — своему адъютанту. — Вывести из толпы троих, — краткий, строгий приказ, и левая рука, защищённая латной перчаткой, указала на пожилую женщину, Кхеуда и Келли. — Старуху и этих сопляков.       Охотники без промедлений вывели указанную троицу, несмотря на все протесты и мольбы остальных жителей, а Ищейка почти вплотную приблизился к старосте поселения. — Спрашиваю ещё раз. Не услышу желаемого ответа, и один из них расстанется с жизнью, — сказал командир охотников, проецируя на своём лице лёгкую улыбку. — Отвечай. Кто из твоих маг?       Алфан занервничал. — Господин Ищейка, прошу, отпустите этих ни в чём не повинных людей, — попросил он уже более мягко, вполголоса. — Я сказал вам наичистейшую правду, что мне неизвестен ни один маг среди жителей Пади. Может ли быть так, что… хм-м… что ваша «чуйка» дала сбой? — Ты прав, — с пониманием согласился Ищейка. — Чутьё, каким бы оно ни было, порою может подвести, и с этим ничего не поделать…       Наиграв во взгляде печаль, опустил его вниз. Выждав, когда все вокруг успокоятся, вновь посмотрел в морщинистое лицо старосты. — Но не поисковой медальон, старый ты идиот! — рявкнул он и с размаху ударил Алфана по лицу.       От полученного сокрушительного удара староста не устоял на ногах и рухнул наземь. По толпе жителей прошлись очередные волнения.       Ищейка подошёл к троим «избранникам», неторопливо прошёлся вдоль, внимательно вглядываясь в лицо каждого. В это время мольбы о пощаде со стороны прочих жителей не утихали, а лишь, наоборот, усилились. — Именем Его Величества, нашего славного короля Р’Эна, — заговорил командир охотников, вынимая из ножен меч с блестящей гардой и чёрной рукоятью, — за халатность старосты Луговой Пади и его нежелание идти на сотрудничество с представителями официальной власти, а также утаивание магов, я приговариваю тебя, старуха, к смерти.       Клинок со свистом рассёк воздух. Раздались женские крики. Притаившийся на крыше Дан невольно отвёл взгляд в сторону… — Одумайтесь! — взмолился Алфан, протягивая руки к небу. — Отступитесь, пока боги не разгневались от ваших грешных дел!.. — Боги нас уничтожают, — повернулся к нему Ищейка и ловким движением руки сбрызнул с клинка капли крови. — А вы продолжаете взывать им, угрожать ими. Мда-а… Какая же непростительная глупость…       Мужчина обернулся к жителям. — И вы все — тоже всё ещё верите в божественный пантеон? — поинтересовался он, в недоумении расставив в стороны руки. — Вы продолжаете молиться им после того, что они сделали с Генфлеей? Верите в их милость после того кошмара, что они сотворили? Мне жалко на вас смотреть. Вы просто глупая паства, чья лживая вера так и оставит вас в средневековье. Вы хуже скота, потому что их жизнь и смерть более осмысленная, чем ваши, от рассвета до заката молиться небу, ожидая чудес.       Ищейка обречённо вздохнул, посмотрел на старосту. — Так и будешь валяться в ногах или, может, встанешь и назовёшь мне имя? — поинтересовался он. — Одного жителя ты уже потерял. Рискнёшь потерять ещё? Этих чудесных деток, например?       Указал остриём клинка на заплаканную, дрожащую Келли. — Милое дитя. Чем-то похожа на мою мёртвую сестру, — сказал предводитель охотников на магов. — Возможно, что это реинкарнация. Поэтому, думаю, все опечалятся, в том числе и я, если потеряют такую прелестную особу. Или вот этот юноша, — перевёл меч на Кхеуда. — Других представителей мужского пола я среди вас не наблюдаю, а значит, этот парень — опора и надежда вашего будущего. Терять такого уж точно не стоит, поверь мне, старик.       Несмотря на угрозы Ищейки, никто из жителей Луговой Пади, кто знал тайну Дана, даже не думал выдать имя единственного мага поселения. Кроме матери Келли, которая, не выдержав, пробилась сквозь толпу соседей и выскочила прямо перед предводителем королевских охотников на магов. — Это Дан! — сказала она дрожащим голосом. — Дан Глэйс! Один из юношей! — Предательница! — воскликнул из толпы знакомый Дану голос.       Довольно ухмыльнувшись, Ищейка заложил меч обратно в ножны. — Мудрое решение, мисс. Жаль, что несвоевременное, — оценил он донос женщины. — Пожалуй, от имени Короны назначу вас новой старостой этого захолустья. По этой причине услуги прежнего старосты вам, увы, более ни к чему.       Ищейка посмотрел на своего помощника и, не проронив ни слова, качнул головой в сторону Алфана. Солдат вышел из строя и одним выверенным ударом копья в сердце лишил старика жизни. Вот так просто, без слов, без колебаний. Лишь один, отработанный до автоматизма удар, и оборвалась ещё одна человеческая судьба… — Надеюсь, перед кончиной он успел помолиться своим богам. Иначе как они примут его душу? — обратился командир охотников к своим подчинённым и вместе с тем расхохотался от собственной же шутки. — Что ж. Мудрая мисс, решившая пойти на сотрудничество, можете ли вы указать нам, где искать этого вашего Дана Глэйса? Ведь так? — Я… — растерялась матушка Келли. — Я не знаю, где он сейчас. Утром был здесь. А после я его не видела.       Мужчина вздохнула, опустил голову и почесал переносицу. — Мы опять вернулись в самое начало… — проговорил он почти шёпотом.       В этот же самый момент Дан, наконец отошедший от шока после убийства двух односельчан, придерживаясь правой рукой за трубу, поднялся во весь рост и крикнул. — Эй, ты! С козьей бородкой!       Услышав юношеский голос, Ищейка обернулся и увидел на крыше ближайшего двухэтажного дома молодого человека, лицом и телосложением не старше двадцати лет. — Меня ищешь? — поинтересовался Дан всей мощью своего голоса. — Так вот я! Возьми, если хватит силёнок!       Предводитель охотников вытащил из кармана амулет, напоминающий крупные часы на цепочке, в центре которых имелся осколок чистого кристалла, и навёл его на силуэт юноши. Через одно мгновение внутри бесцветного кристалла появилась отчётливая серая дымка. — Немыслимо… — прошептал Ищейка сквозь нахлынувшее на него удивление.       Тем временем юноша достиг края крыши, ухватился обеими руками за опоры приставной лестницы и шустро съехал вниз. Побросал взгляд по разным сторонам в поисках пути отступления, о котором, по-хорошему, следовало подумать ранее. Но Дан оказался настолько впечатлён увиденной сценой, что до последнего момента не мог ясно мыслить.       Первым делом он взял во внимание, что вся охотничья группа прибыла сюда верхом на лошадях. Поэтому скрыться от них на своих двоих невозможно, практически нереально. Второй по счёту мыслью оказалась идея и самому раздобыть скакуна, чтобы добраться до спасительного леса, где среди обилия холмов и тесно растущих деревьев кони преследователей потеряют своё преимущество.       Потратив на размышления всего несколько секунд, Дан приступил к более активным действиям. Добежав до ближайшего амбара, где простаивали соседские кони, юноша выбрал самого прыткого представителя лошадиного семейства — молодого жеребца тёмного-серого окраса. Запрыгнув в седло, Дан покрепче ухватил узды, после дал ездовому лёгкого пинка. — Вперёд! Рысью!       Дан вырвался из амбара верхом на скакуне. Ветром добрался окольными путями к выезду из Луговой Пади, где едва успел пригнуть голову от клинка постового охотника — лезвие просвистело в паре сантиметрах от затылка юноши. Обернувшись, юноша увидел, как по главной деревенской собиралась в единую цепь остальные охотники во главе с Ищейкой.       Неминуемая погоня началась.       Дан подгонял своего жеребца, прося того ускориться, что есть мочи. Стук копыт об просёлочную дорогу своим бешеным ритмом совпадал с таковым у сердца. Юноша ещё не знал, что ожидает его в будущем, что станет с жителями его родной деревни. В голове правила баллом одна единственная мысль, подпитываемая инстинктом выживания — как можно дальше убраться от охотников. — Быстрее, родной!       «Всадник поневоле» в очередной раз обернулся оценить ход погони. Как он и предполагал, даже такой молодой и прыткий скакун, как его, был не чета отборным лошадям преследователей, которых упорно тренировали с их самого появления на свет. Расстояние между охотниками и Даном всё сокращалось и сокращалось, предрекая поражение самонадеянному юноше, что осмелился бросить вызов прославленной королевской своре.       Но, к счастью последнего, в этот день боги встали на его сторону. Только Дан начал терять остатки надежды, как справа от него потянулась сплошная стена высоких елей — начало бескрайнего, глухого и гиблого, но всё же спасительного леса. Он добрался.       Словно предугадывая намерения юноши, Ищейка взмахнул правой рукой в извилистом жесте, приказывая своим подчинённым подстрелить лошадь добычи. Раздался выстрел короткоствольного мушкета, и Дан, уже почти добравшийся до первых деревьев, почувствовал непроизвольное падение в сторону. Глухой удар боком, перекат на живот и болезненный прикус губ до крови.       Толком не успев подняться обратно на ноги, юноша тут же бросился бежать вперёд, сопровождая это действие маневрированием между еловых стволов. Не останавливаясь и более не оборачиваясь, Дан услышал позади команду спешиваться. С колкой горечью юноша успел подумать, что погоня начинала превращаться в охоту, где добычей был не зверь, а молодой человек, наделённый этим миром таинственными силами. Силами, которые решили оставить своего хозяина без поддержки в столь напряжённый момент…       Ловко уворачиваясь от встречных препятствий, юноша мчался дальше, не разбирая дороги. При этом он всячески старался лишний раз не задевать ветви и не приминать траву, чтобы оставить после себя как можно меньше «опознавательных следов».       Всё же минимальные знания об охоте и пребыванию в лесной местности у него имелись. С другой стороны, его преследователи и сами были не последними людьми по части охоты. Поэтому никакого неоправданного риска или слабины — сейчас любой неверный шаг сейчас мог стоить ему жизни. И Дан это понимал.       Оторвавшись от нагруженных амуницией и оружием охотников на некоторое расстояние, Дан собирался остановиться и отдышаться. Всё же, каким бы выносливым он ни был, длительный и напряжённый забег по неровной местности выведет из строя любого.       Воспользовавшись этим моментом, юноша попробовал повторить приёмы со своих тренировок. Начался активный процесс вскидывания вперёд рук с целью переместить себя хоть на незначительное расстояние. И словно по злой прихоти всё того же мира, ставшей уже почти что «доброй традицией», у него ничего не получалось. Не помогли ни мольбы богам, ни колкие комментарии о собственной беспомощности. Необузданная и неукрощённая дематериализация, казалось, совсем не собиралась помочь своему хозяину.       Дан услышал, как позади него стали отчётливо различимы громкие призывы сдаться. — Юнец, ты играешь с очень опасным огнём! — разглагольствовал Ищейка, пробираясь через непроходимые лесные заросли вместе с частью своей свиты. — Прекрати бессмысленную беготню и выходи к нам! Клянусь, не тронем — слово короны!       Вопреки словам охотника, юноша продолжил действовать согласно намеченному плану. Но как только Дан сделал шаг вперёд, намереваясь сразу перейти на бег, как земля под его ногой будто исчезла, и он покатился вниз по длинному земляному склону.       Полные тупой боли секунды непроизвольного спуска показались парню вечностью. Оказавшись внизу, юноша попытался встать, но всё тело, с головы до ног, предательски заныло, и даже случившиеся несколько шагов дались с огромным трудом. Поняв, что подобным темпом далеко не уйти, Дан укрылся в ближайшей неприметной канаве, где прижался спиной к холодному земляному валу. — Чёрт… — вырвалось из его подрагивающих уст одинокое, но удачно описывающее ситуацию слово.       От безысходности, в которую юношу загнала собственная самоуверенность, он принялся перебирать всевозможные воспоминания. Полные тяжести, невзгод детство и начавшаяся юность промелькнули перед глазами коротким полотном, после чего ему вспомнились давным-давно пропавший отец, любящая матушка, друг Кхеуд, малышка Келли, староста Алфан и другие жители Лесной Пади, ставшие для Дана одной большой семьёй. Семьёй, которую он подвёл… — Хотел бы я ещё раз вас всех повидать… — прошептал Дан, держась за пульсирующее левое предплечье. — Хотел бы оказаться рядом… Или… Оказаться там, где спокойно…       Юноша невольно усмехнулся с горечью. — Да-а… — протянул он всё стихающим голосом. — Оказаться там, где безопасно. В самом безопасном месте королевства, чтоб его… Сейчас же…       На мгновение Дану почудилось, будто его бредни оказались услышаны небесным пантеоном, и вокруг него, словно из воздуха, появились бежевые стены, столы из резной древесины, стулья с бархатной обивкой, окна из чистейшего хрусталя и прочие изыски роскошной жизни, которую могли себе позволить только приближённые короля.       Или всё это не предсмертные видения, а…       Реальность?       Юноша насторожился. Медленно повернув голову то в одну сторону, то в другую, Дан собрался с духом и осторожно дотронулся до синего ковра, на котором он стоял, и почувствовал его приятную, ласкающую кончики пальцев мягкость. Ковёр был настоящим, как и всё прочее окружение… — Что за?.. — с лёгким ужасом проговорил Дан, всё ещё не в силах поверить в происходящее. — Неужели…       Завершить свою мысль он не успел. Словно почуяв чьё-то постороннее присутствие, из-за складной ширмы для переодевания вышла молодая девушка. Средний рост и изящная худоба, бледная кожа и синие, как море, глаза на утончённом, приятном лице. Карамельного цвета волосы, отросшие чуть ниже уровня плеч, белая блузка с длинными рукавами, голубая юбка почти до пола, каштановые туфельки без каблука и странного вида длинный браслет на левом запястье — похоже на какое-то механическое устройство. — Кто вы?..       Незнакомка сделала боязливый шажок назад, одновременно с этим прикрывая руками приоткрывшийся от шока рот. — А вы?.. — не раздумывая, ответил Дан вопросом на вопрос.