Божественные безделушки. Павшая армия.

      По длинному каменному коридору, застеленному изысканными коврами и залитому светом настенных канделябров, запыхаясь, бежал мужчина почтенных лет.       Пот катился по морщинистому лбу, стекал за воротник дорогой, но уже испачканной одежды. Ноги начали подкашиваться — сказывались усталость после длительной пробежки, возраст и ощущение страха. Однако мужчина не собирался останавливаться, и с завидным упорством продолжал бежать вперёд, вкладывая в каждый шаг все оставшиеся силы.       Он должен сообщить, пока не стало слишком поздно.       Преодолев несколько коридоров, уставший пожилой мужчина добрался до толстой двери из дорогих пород древесины, перед которой, скрестив свои алебарды, стояли постовые гвардейцы в блестящих доспехах. Узнав в лице прибывшего доверенного слугу короля, бойцы синхронно расступились и освободили проход. — Беда! Молю стоять здесь насмерть! — приказал мольбой седовласый слуга. — Погибнем все, но защитим малюток!       Мужчина толкнул створки дверей и проследовал в роскошные покои. Несколько молодых служанок отвлеклись от парной колыбели и встревоженно посмотрели на вошедшего, который выглядел не менее взволнованно, чем они. — Король и королева пали, — проговорил прибывший старик, тяжело дыша и едва заметно подрагивая. — Скорее берите наследников. Мы уходим! Сейчас же!       Тем временем оставшиеся на своём посту стражники заметили, что по ту сторону коридора появилась толпа вооружённых людей в серой форме, которую они не могли опознать. Верные своему долгу и рыцарской клятве, стражники мысленно попрощались с жизнью и заняли боевую стойку, выставив свои клинки вперёд. Отступать было нельзя — за их спинами будущее всего королевства…       Покои королевских наследников остались позади. Старший, как по возрасту, так и по званию слуга, вёл за собой служанок, освещая фонарём тесный коридор тайного хода. В руках девушек тихо плакали, потревоженные ото сна, младенцы, чья жизнь едва перешла отметку в одну неделю. — Сюда! — сказал провожатый, поворачивая за очередной угол извилистого и запутанного пути.       Они вышли во двор, не менее тесный, чем оставшийся позади них коридор. Несмотря на стоявшую глубокую ночь, две неприметные кареты всегда содержались к немедленной отправке. Разместив обоих наследников по разным каретам вместе со служанками и гвардейцами для охраны, старший слуга дал кучерам команду трогаться.       Просвистели хлысты, встрепенулись запряжённые лошади, и кареты покинули владения королевского замка, отправляясь в таинственную зимнюю темноту, как можно дальше от теперь уже небезопасного места. — А луна всё ярче… — прохрипел выбившийся из сил старик, смотря, как с чёрного полотна, где главенствовала одинокая луна, на грешную землю стремительно опускаются хлопья снега.       От созерцания ночного неба слугу отвлёк донёсшийся из тайного хода шум. Повернув голову он увидел, как во двор вбегает группа неизвестных ему мужчин при оружии.       Старик вздохнул. Принимая свою неизбежную судьбу, пожилой слуга подставил к горлу лезвие кинжала, который ему оставил один из убывших гвардейцев. Предупреждение подействовало — прибывшие по следам беглецов мятежники застыли в нерешительности. — Известно мне, что вам отныне требуюсь живым, — проговорил он рифмою как можно громче, чтобы перекричать вой ветра. — Однако таковым не дамся! И с честью гордою погибну, зная, что сослужил короне я исправно! А ваши судьбы, псы, пускай определяют боги! Запомните эти слова, ведь их сказал Марсель — простой придворный гаер…       …Лошади мчались вперёд по безлюдным ночным улицам. Ни о чём не подозревающие жители столицы, ещё совсем недавно отмечавшие рождение наследников, мирно спали в своих домах и даже не догадывались, что прямо сейчас в королевском замке происходит мятеж, в результате которого были убиты правящий король и его жена.       Редкие патрульные, встречающиеся на пути двух неприметных карет, не предполагали, что внутри них спасаются последние представители павшей династии. Имея чёткие инструкции, кучера гнали лошадей без остановки и вскоре покинули пределы города.       Снегопад усиливался, и чем дальше кареты удалялись от столицы, тем заснеженным становился путь. Однако в приказе было чётко указано: не останавливаться до тех пор, пока не будет достигнута конечная точка маршрута. И никто из экипажей не собирался ослушаться и действовать по-своему.       Следуя всё тому же приказу, кареты разделились на первой развилке и разъехались по разным направлениям: мальчика увезли налево, девочка же последовала по правой стороне. Так в случае погони будет больше шансов сохранить жизни наследников.       Когда свет фонарей левой кареты растворился в кромешной темноте, правая въехала в густой лес. Дорога здесь была заметена снегом так сильно, что лошади, несмотря на грозный свист хлыста и брань командира экипажа, замедлили шаг и теперь с трудом продвигались вперёд, с каждым метром всё глубже погружая свои замёрзшие копыта в глубокий снег. Видимость практически исчезла, и кучеру пришлось вести карету буквально вслепую.       Вскоре лошади упёрто встали на месте и перестали реагировать ни на какие команды. Кучеру пришлось взять один из фонарей и спрыгнуть в снег, пройтись в самое начало упряжки, где он увидел, что дорогу перегородило упавшее дерево. Силами немногочисленных гвардейцев расчистить путь не удалось, и тогда их командир пошёл на отчаянные, но, кажется, единственные возможные меры. — Мисс, покиньте карету вместе с Её превосходством, — сказал он, высокий мужчина в стальных латах и синем плаще. — Дальше идём пешком.       Прозвучавшие слова потрясли и без того напуганную служанку, держащую на руках спящую малютку. Но говорить что-либо против не стала — опытному войну виднее, как быть в сложившейся ситуации.

* * *

      С тех пор, как небольшая группа королевских поданных бросила застрявшую в снегах карету вместе с лошадьми и ушла вглубь леса, прошло менее получаса. Однако этого времени было достаточно, чтобы каждый, от кого сейчас зависит судьба крохотной наследницы, поддался власти ночной стужи.       Отдалившись от дороги на достаточное расстояние, капитан отдал приказ разбить лагерь посреди тесной опушки, чтобы переждать непогоду. Часть гвардейцев окружили служанку с девочкой живым кольцом, укрывая их от хлада. Другие бойцы занялись разведением костров — даже применяя магию контролируемого пламени, управиться с поставленной задачей оказалось делом нелёгким. Но когда на кону будущее всего королевства, под силу становиться всё, включая и это.       Вскоре на опушке заблестели языки огня, одаряя теплом всех тех, кого злая судьба свела этой ночью на забытой всеми богами лесной глуши. Собрать укрытие от снега из подручных средств не получилось — всё вокруг оледенело, и никакой из клинков не мог перерубить и тонкий сук на молодом деревце. Казалось, что сегодня сама природа ополчилась против королевской семьи.       Неужели это и есть божественная кара за грехи их народа?       Танцы огня согревали, но этого едва хватало, чтобы перестать дрожать и не уснуть вечным сном. Погода была не менее злой, чем судьба несчастных поданных и юной наследницы…       Чтобы не уснуть, от гвардейца к гвардейцу потянулись приглушённые разговоры о произошедшем и о совсем ещё свежих событиях, приведших к этим последствиям. Падение целого государства, что осмелилось бросить вызов божественному пантеону. И следом за этим — появление безумного мужчины, требовавшего передать всю законную власть королевства одному ему «во имя спасения».       Однако развить тему дальше не вышло — капитан потребовал прекратить обсуждение случившегося и сохранять трезвый рассудок. После этого мужчина перевёл напряжённый взгляд на служанку. Девушка прятала под слоями одежды наследника, оставив для дыхание лишь небольшое отверстие в области грудного выреза. — Что с Её превосходительство? — обратился капитан гвардейцев к придворной слуге, наблюдая за ними со стороны и словно опасаясь приближаться — большая честь, которой удостоены лишь немногие.       Дева ответила не сразу. Как только отвлеклась от односторонних разговоров с тихо плачущей девочкой, слуга ответила: — Слёзки… — сказала она подрагивающим от холода голоском. — Маленькие… Крохотные… Как долго мы будем здесь сидеть?..       Капитан снял с могучих плеч меховой плащ и укутал в него дам. — Как только погода решит смиловаться над нами, — ответил он как можно мягче. — Тогда и двинемся дальше.       Мужчина вернулся на своё место у костра и расстелил на коленях карту — настоящий шедевр и мечта любого путешественника. Королевская карта, создававшаяся веками. Самое точное навигационное орудие на данный момент.       Старший из гвардейцев понимал, что непогода может продолжаться часами и даже днями. Столько они не продержаться, несмотря на наличие магии и провизии. На счету была каждая минута.       Он провёл указательным пальцем, защищённым толстой перчаткой, по бархатной бумаге, скрупулёзно расчерчивая невидимую линию сквозь дремучий лес к одинокому поселению. Здесь их спасение. Здесь они смогут переждать ненастье, как погодное, так и внутриполитическое: утром в столицу прибудет армия, мятежники будут схвачены, и этот кошмар закончится.       Но до рассвета ещё предстояло дожить. И капитан поклялся, что наследница обязательно увидит восход солнца, будучи в тепле и безопасности. Она сделает это, даже если ради этого командиру и его подчинённым придётся расстаться с собственными жизнями…       …Закричали ночные птицы, потревоженные ото сна странным предчувствием, ощущением чьего-то внезапного прибытия. Между высокими деревьями неторопливо брела фигура в белом, как повсеместный снег, саване. Её тонкие, исхудалые ноги, скрытые под слоями ткани, казалось, едва касаются земли.       Фигура трижды обогнула неспящую опушку, всё это время не сводя пристального взгляда с тех, кто искал спасения у тлеющего огня. Удостоверившись, что никто из поживших уже не вернётся, таинственная путница вошла во владения лагеря и оглянула взглядом белёсых глаз застывшие возле потухшего костра тела. Ночная стужа сделала своё дело.       В тонких руках, больше походивших на кости, обтянутые бледной кожей, появилась увесистая книга и перо. Путница сделала несколько пометок на чистой странице — жирные крестики напротив шести мужских и одного женского имени.       А вот ещё одно имя подобной участи избежало.       Запрятав книгу за пазуху, фигура в саване, ориентируясь на едва слышимый плач, приоткрыла толстые слои одежды на груди умершей девушки и бережно вытащила оттуда свёрток с младенцем. Путница ласково провела холодными пальцами по щеке девочки, утирая тёплые слёзки. — Несчастное… — прошептала она тонким, лишённым жизни и эмоций голоском. — Несчастное маленькое дитя. Этот дивный мир ещё нов для тебя и неизвестен, но уже старается тебя загубить. Верховные боги очень жестоки…       Как только малышка услышала голос слепой девушки, она тут же перестала плакать и одарила незнакомку взором чудесных голубых глаз. Этот взгляд вызвал лёгкую улыбку на бледном лице, казалось, бесчувственного создания. — Вы прекрасны, ваше высочество, — сказала девушка и, склонив голову, коснулась подбородком груди в знак почтения.       Незнакомка положила кончики пальцев на лоб малышки и принялась едва заметно шевелить губами, давая человеческому дитя силу, о которой многие смертные могут только мечтать. — Мне дано знать, что нити твоей судьбы крепко переплетены с будущим этого королевства, — проговорила незрячая дева в прежнем тоне. — Так позволим же этим событиям случиться. С этого момента ты, как и твой брат, станете участниками великих событий. А данная мной сила будет оберегать тебя до самого конца. До судного дня, когда всё решится и небеса понесут ответ…