На грани света и тьмы

Утро выдалось невероятно тяжёлым по сравнению со всеми остальными днями, казалось, будто веки налиты свинцом, и никаких усилий не хватит на то, чтобы их поднять. Постепенно отходя ото сна, в голове усиливалась с каждой секундой и отдавала во всё тело тупая боль. Обычно от бутылки вина у меня никогда не было такого похмелья, но, видимо, вчера алкоголь действовал в совокупности с разрывающими эмоциями и чувствами. Неохотно кадры предыдущего дня проплывали в голове, отчего приходилось хмуриться и жмуриться, вытесняя их оттуда. Стыд, непонимание и какое-то отрицание захлестнули меня полностью, желая, чтобы я вновь окунулась в них, заново испытывая чувство одиночества. Его скользкие тонкие нити оплетали меня, начиная с пят, проникая под кожу, смешиваясь с кровью. Так просто от него не избавиться, когда оно становится частью меня. Чувство, будто ты начинаешь гнить изнутри, отравляя разум и душу медленно, но слишком действенно.  Мне было просто противно всё: начиная с того, что я чувствую, заканчивая тем, что просто лежу в постели. Раскрыв глаза, осознала, что ничего из того, что я вижу, не приносит удовольствия. Квартира, деньги, работа, друзья — пыль, собравшаяся вокруг меня. Разве это всё имеет значение, когда я не понимаю себя и то, что мне нужно? Может, это всё красивая и манящая обёртка от вкусного шоколада, на самом деле от которого ничего то и не осталось, кроме плесени, продолжающей пожирать всё лучшее и вкусное от него.  Я потерялась. Впервые. Впервые в жизни я не знаю того, что хочу; как хочу; зачем и почему хочу и хочу ли вообще? Чего я добилась в своём возрасте, на чём остановилась…всё это казалось мне сном — кошмаром, из которого невозможно пробудиться. Вопросы вертелись в голове, словно замкнутый круг, и каждый раз, когда я пыталась найти ответ, он ускользал от меня, оставляя всё ту же безысходность. Я вспомнила о своих мечтах — о том, о чём когда-то с таким восторгом думала. Где они сейчас? Заброшены, похоронены под слоем серых будней и рутинных забот, под ответственностью и страхом смерти. Я еле как поднялась с постели и подошла к окну, чтобы увидеть, как мир продолжает свой бег. Люди спешили на улице, ничуть не снижая свой бешеный темп, машины шумно проезжали мимо, и вдруг меня схватила в свои крепкие тиски тоска. На них не было следов сомнений, они были заняты своей жизнью, своей целью, а я? Я была всего лишь наблюдателем, лишённым уверенности. Меня не тянуло ни к одному из тех дел, которым занимались окружающие, как будто я сама потеряла интерес к жизни, и этот холод проникал в каждую клеточку моего тела. Потеряла интерес к себе и своему будущему, достигла того, чего когда то хотела, но что теперь? Разве я стала счастливой после этого? Если сейчас это счастье, то боюсь представить, как я себя буду ощущать в горе. Заставила себя сделать шаг назад и обдумать, что могло бы меня вдохновить. Вспомнила утренние пробежки перед работой, жажду приключений и экстрима, встречи с Тэхёном и наши искренние разговоры, которые поднимали настроение, родительскую любовь и домашний уют. Но всё это казалось далёким, как будто это было в другой жизни. Я решила, что нужно начать делать что-то — любое действие, даже если оно маленькое. Это сможет изменить фокус, и помочь мне выбраться из своих же дебрей. Я справилась с первым шагом — подняла телефон, чтобы отправить сообщение Тэхёну. "Как ты?" — написала, сомневаясь, придёт ли его ответ. Нужно было просто начать диалог, выбраться из своего тёмного уголка. Пока я ждала, сердце колотилось в груди, и сознание напоминало мне о вчерашнем, которое я пыталась проигнорировать и забыть. Чем больше темноты вокруг, тем важнее искать свет, даже если он кажется далёким и недосягаемым. Я глубоко вдохнула и дала себе обещание: не останавливаться, пока не найду то, что действительно заставит меня захотеть жить, ведь жизнь слишком коротка, чтобы оставаться в плену самобичевания и неуверенности. Позади послышался шум, сердце кольнуло ровно перед тем, как дверь в спальню раскрылась. Внутрь зашёл Ким Тэхён собственной персоной: он был в домашнем мягком халате на запахе и тапочках. Волосы лёгким беспорядком лежали, аккуратно спадая на лоб. Он выглядел сонным, наверняка сам только что встал, потому что не привык даже из-за работы к раннему утру. Но его лицо выражало обеспокоенность: я обратила внимание на телефон в его руках. Он прибежал сразу же, как получил моё сообщение. Значит сильно волновался. Эта мысль грела мою израненную душу, позволяя небольшому теплу зародиться где-то в области сердца. Он сейчас здесь по первому зову, не смотря ни на что. Не хочу говорить, что он мой спасательный круг, но благодаря ему хочется вдохнуть поглубже, наслаждаясь близостью. С его приходом комната пропиталась его запахом — терпким, но одновременно с долей элегантности и комфорта. Ноты ириса, кардамона с корицей, кедра. Напоминает мне его любимые чаи: древесный улун и белый чай.  Он медленно подошёл ко мне, его тёплый взгляд проникал в самую душу, и я почувствовала, будто он видит всё то, что безостановочно терзало меня изнутри, но сейчас это не пугало или напрягало, а заставляло почувствовать себя лучше. Ким Тэхён всегда умел делать так, чтобы я чувствовала себя в безопасности, даже когда вокруг царил хаос, будь мы на работе или дома, сидящие на кухне с чашкой чая в руках. Я — тихий инструмент, сбившийся с нужного лада, он — искусный музыкант, который настраивает все фальшивые ноты в моей жизни.  — Ты в порядке? — спросил он, присаживаясь на край кровати. Его голос был низким и мягким, бархатным, и от него по коже пробегали мурашки, — я пришёл так быстро, как только смог. Кивнула, хотя внутри меня всё ещё царила неразбериха. Слова застряли в горле, и я не знала, с чего начать. Он протянул ко мне руку, и я взяла её — его ладонь была тёплой и мягкой, он притянул меня к себе, погружая в свои объятия. Так мы сидели в тишине, только звук нашего дыхания нарушал спокойствие. В такие моменты слова часто были излишними; иногда простое наличие человека рядом могло изменить многое. — Я… не уверена смогу ли объяснить, что со мной, — наконец выговорила, глядя в его тёмные глаза, полные понимания, — потерялась, Тэхён. Всё кажется таким бессмысленным. Парень слегка сжал мою руку, и это движение придало мне сил. Всё ещё боялась, что он не сможет понять, что я чувствую, но его тёплый взгляд говорил об обратном: — Знаешь, иногда мы все теряемся, — сказал он, не отворачиваясь, — это нормально. Главное — не оставаться наедине с этим чувством. Мы вместе пройдём через это, как и всегда. Я почувствовала, что на глаза накатывают слёзы. Его слова словно стёрли некоторые грани между мной и ужасом, который угрожал своим влиянием. Ведь правда, я не была одна. Почему-то это знание позволило мне сделать глубокий вдох и почувствовать, как внутри меня начинает распускаться цветок надежды, пробивающийся сквозь липкую и жгучую темноту. И откуда столько мрака во мне в последнее время?  — Спасибо, что пришёл, — прошептала я, не желая расставаться с ним, теряя это мгновение, — не знаю, что бы делала без тебя. Тэхён улыбнулся, и на его лице появилась лёгкая решимость.  — Давай вместе найдём ответы на твои вопросы. Может, не сегодня, не завтра…но со временем мы справимся. Его уверенность передалась и мне, и в этот момент я поняла, что не должна пугаться своих чувств и вопросов. Вместе мы сможем найти путь к свету, даже если он пока кажется далёким и трудным. Мысль одиночества настолько въелась ко мне в голову, будто кто-то нарочно её туда поместил. И постоянно возвращает к этой мысли, тыча в мою беспомощность. Я ещё никогда не ощущала такого внутреннего противостояния, заставляющего пошатнуться годами выстроенные реалии своего мира. —Нам стоит обсудить недомолвки в последнее время, — я почувствовала некое напряжение или предупреждение, будто заискрилось электричество в воздухе, объявляя о том, что мне может не понравиться услышанная правда, будто множество тонких иголок впились в тело, заставляя резко напрячь все мышцы, ожидая продолжения. —Знаю, что вёл в последнее время себя странно, собственно, как и ты, — он чуть укоризненно взглянул на меня, выгибая одну бровь. Я поджала губы, слегка кивая и подтверждая его слова, — но, если с тобой вполне возможно понять причину, учитывая прошедшие события… Я выдохнула и вновь закивала головой. Да, это всё послужило моему самобичеванию, ведь мы разговаривали друг с другом на эту тему ранее. Нетрудно сложить два плюс два, понимая, что и его поведение сыграло в этом свою роль. — Всё дело в… — он запнулся, как будто пытался подобрать правильные слова, — В одной девушке с работы.  Эти слова пронзили воздух, и я вдруг ощутила резкий сгусток эмоций внутри себя, его разнообразие пугало, поэтому  лишь молчала в ответ, не зная, как реагировать. В мыслях всплыл фрагмент того, как мы столкнулись в другом отделе с Кимом. Пазл начал постепенно складываться, пока парень продолжал, не отводя взгляда: — Я никогда не думал, что смогу испытывать что-то по отношению к кому-то… особенно, учитывая, что у меня есть свои причины избегать отношений, по большей степени из-за работы, как ты знаешь. Я уверен, что открывать свои чувства — это риск, и в итоге — всегда ошибался, думая, что смогу оставаться в стороне.  Я заметила, как его руки чуть дёрнулись, словно он боролся с собственными эмоциями. Мне было любопытно, но одновременно и страшно. — Но когда я встретил её, что-то внутри меня сломалось, — наконец сказал он, и его голос стал более напряжённым. А я ахнула, понимая, что всё это время ощущала то же самое, — как будто всё, что я знал о себе, стало неважным и ложным. Это заставило почувствовать себя потерянным. Я же не могу позволить себе привязаться, рискуя не только собой, но и ей. Не хочу сделать больно или запутать хрупкие чувства. Это слишком опасно, но мысли о ней не покидают меня, и я не знаю, как с этим справиться. Сердце сжалось от осознания того, как сложно ему было открыться. Ким Тэхён — самый сильный человек, которого я знаю. Несмотря на нашу крепкую дружбу, он очень редко делился своим внутренним состоянием, выставляя себя оловянным солдатиком, способным разобраться в себе самостоятельно.  — Я не говорю о том, что мне нужно, — продолжал Тэхён, — просто не могу взять и забыть. Страх противоречит тому, что я чувствую, и мне приходится разрывать себя на части, чтобы понять, что делать дальше. Он вздохнул, и как будто это дыхание унесло часть тяжести с его плеч. Я поняла, что все его страхи, неуверенность и желания сталкиваются как шторм, оставляя за собой лишь замешательство и бесконечные вопросы. — Я не знаю, что именно это значит для нас, — произнёс он, наполняя слова глубоким смыслом, — но мне нужно, чтобы ты знала, что я всё ещё здесь. Несмотря на те чувства, я хочу быть честным с тобой. Я смотрела на него, осознавая, как трудно нам обоим сейчас, но несмотря на какую-то внутреннюю боль,  почувствовала в его словах искренность и желание защищать не только себя, но и других. Настоящий старшина, ответственный за жизни людей. — Спасибо, что доверил мне это, — произнесла, стараясь правильно подобрать нужные слова, — я понимаю, как это сложно — открыться человеку, но ещё осознаю то, что ты никогда бы не стал этого делать незнакомцу. Твоё доверие греет мою душу, а я отвечаю тебе тем же. Знаешь, Тэхён, все эти дни я жила с той же проблемой, что и ты. Мы потерялись, так глупо нас испугали простые человеческие чувства, которых мы избегали долгое время из-за нашей профессии. Но, осознавая и наконец признавая то, что мы с тобой всего лишь люди, этот груз надоедливых переживаний и ответственности спадает. Понимаю, что сложно, но мы здесь для поиска себя, и если не можем сами разобраться в своих переживаниях, то прекрасно справляемся в друг друге. Ты знаешь меня, лучше видишь то, как мне справиться с внутренней борьбой, и наоборот. При поддержке мы свернём целый мир, а потом разложим всё в правильном порядке, так точно, старшина? — улыбаюсь и глазами, и губами, не сдерживая лёгкости, наступившей от осознания этих мыслей.  Тэхён слушал меня, пока его лицо постепенно менялось, и с каждым моим словом на его губах появлялась ответная улыбка. Он, казалось, заново искал смысл в том, что мы обсуждали всё это время, а в его глазах я заметила едва уловимый блеск.  — Ты всегда умела находить свет в самых тёмных уголках, — произнёс он, после паузы. Почувствовала, как его слова, словно лучик света, проходили сквозь толщу моих переживаний. Их искренность придаёт мне уверенности, и, возможно, это то, чего нам обоим не хватало в последнее время — поддержки и принятия. — Мы не должны бояться наших чувств, Тэхён. Это то, что делает нас живыми. И даже несмотря на нашу работу, в которой существует лишь холодный расчёт и покорность, я верю, что нам нужно позволить себе быть уязвимыми. Это не делает нас слабее, наоборот, это делает нас сильнее, когда мы можем довериться друг другу, — он кивнул, но я заметила, что в его глубоком взгляде всё ещё проскальзывало сомнение.  — Помнишь, как мы всегда помогали друг другу на заданиях? Ты прикрывал меня, когда я шла вперёд, одновременно оценивая риски для нас обоих. Почему бы не перенести это и в повседневную жизнь? Мы можем быть командой. Вместе, как и на миссиях, мы сможем справиться с любыми вызовами. Мы все люди и имеем право на ошибки, из которых способны извлечь уроки, если будем поддерживать друг друга. Тэхён, наконец, улыбнулся, и его плечи немного расслабились. Я почувствовала, что в воздухе поменялась обстановка, произошло нечто большее — освобождение от непонятных напряжений и страхов. — Я хочу попробовать, — сказал он, и его голос звучал решительно, — я хочу быть открытым и хотя бы немного доверять себе. Ты права. Мы можем быть друг для друга опорой. Никогда не думал, что смогу поговорить с кем-то о своих чувствах так открыто. Это сложно, но… я хочу это сделать. Потянулась к нему и коснулась его руки, выражая этим простым жестом всё одобрение и принятие: — Мы сможем это сделать, Тэхён. Я здесь с тобой, и вместе мы справимся с этой тревогой. Ты не один, обещаю. Он посмотрел на меня и, казалось, его лицо прояснилось от осознания. Я поняла, что, возможно, мы только начали открывать двери к новым возможностям и пониманию друг друга. Тот груз, который так давил на наши плечи, постепенно исчезал. Возможно, у нас до этого момента и была крепкая дружба, построенная на общей работе и схожих взглядах на жизнь, то сейчас мы вышли на новый этап. По-настоящему открылись друг другу, обнажая души, получая в ответ одобрение, которого долгое время добивались от окружающих. Тэхён усмехнулся и слегка потрепал меня по голове, вновь приобретая уверенный и сильный вид. Его лицо было задумчиво расслабленным, когда он выходил на балкон, соединенный со спальней. Парень ступает по плитке, знающий, что у него есть своё пространство и право на размышления.  Мужская рука тянется в карман халата, доставая оттуда пачку сигарет. В его пальцах появляется одна из них, и он, поднеся её ко рту, аккуратно щёлкает зажигалкой, создавая лёгкий шум, нарушающий тишину утреннего покоя. Как только дым закружился вокруг него, он сделал глубокий вдох, и выдохнул, словно с ним уходили все его переживания и страхи. Я не могла не заметить, как каждый его жест был полон грации и силы. Мужские плечи были широкими, а слепящий солнечный свет подчеркивал линии статного и накачанного тела, обрисовывающий чёткий силуэт. Тэхён является настоящим воплощением мужественности: его четко очерченная линия подбородка, большие, выразительные глаза, имеющие миндалевидную форму, прямой, пропорциональный нос и пухлые губы, особенно нижняя, густые брови создавали впечатление сильного духа и независимости. Я всегда испытывала восхищение тем, как он умел оставаться стойким даже в самых непростых ситуациях. Он выглядел так, словно мог справиться с любыми подарками и невзгодами, которые жизнь могла ему подбросить.  С момента нашего разговора парень обрёл какое-то новое покойное сияние. Тэхён стоял на краю балкона, глядя вдаль, и в его глазах виднелось такое странное сочетание глубины и печали, как если бы он искал истину в философии. — Знаешь, — сказал он, поворачиваясь ко мне, — иногда, когда я курю, я думаю о том, что каждый вдох — это шанс освободиться от всего лишнего. Может, это глупо, но мне нравится ощущать, что я контролирую своё дыхание, и с ним — свою жизнь. Ким не просто курит — он ищет способ отпустить прежние страхи, тянущиеся шлейфом с детства,  и дать себе возможность быть настоящим. Это словно ритуал освобождения, и я восхищалась тем, как он справляется с ним. — Ты знаешь, иногда мне кажется, что я запросто мог бы погрузиться в эту жизнь, где всё просто и ясно. Никто не требует от меня показушности, того — каким я должен быть, — продолжал он, и его голос звучал уверенно, но с лёгким оттенком усталости. Сигарета тускнела в его руках, словно выражая хозяина, точно так же тлеющего от жизни. — Иногда на нас давят ожидания окружения, — произнесла я задумчиво, — но важно помнить, что ты сам создаёшь свой путь. Запомни, Ким, что ты никому и ничего не должен, кроме самого себя. Тэхён повернулся ко мне, и уголки его губ едва поползли вверх, что взбодрило. Знала, что он сейчас ощущает поддержку, и это то, что я хотела ему дать сполна: — Да, это я могу сделать, — произнёс он, и в его голосе прозвучала прослеживаемая решимость. Мелодия нарушила всю атмосферу, отрезвляя от пьянящего и туманного забвения. Телефон Кима принимал чей-то звонок, желая, чтобы хозяин наконец оборвал его. Тэхён бросил окурок, возвращаясь в реальность, после глубокого погружения в себя. Он быстро преодолел расстояние, бросая взгляд на экран телефона: — Дженни, — произнёс он, всё ещё сверля взглядом экран. Произносит вслух не для меня, а будто для себя, о чём-то напоминая. Его голос стал чуть более напряженным, когда он ответил на звонок. Я не могла не заметить эту особую ноту в его тоне — то ли радость, то ли лёгкое смущение.  Это она. Та, что подкралась к сердцу моего друга. — Алло, — сказал он в телефон, стараясь сохранить спокойствие, — Да, я…  Его слова затихли, и я слышала лишь невнятный голос из динамиков. — Буду через несколько минут, — сдержанно произнёс он. И, завершив разговор, обернулся ко мне. В его глазах уже не было той лёгкости, которая собственно наполнила пространство чёртову минуту назад. Вместо этого появилась настойчивость и некое смущение. Оно говорило о том, что именно сейчас происходило изменение — всё, о чём мы говорили, уходило в тень. — Извини, я… — начал он, прерываясь, словно это было нелегко для него, — Дженни ждёт меня дома. Она, кажется, пришла, и я, упустив момент, совсем о ней забыл.  Мне стало тяжело, как будто что-то резко сжалось в груди. Вопрос, который так и не был задан, повис в воздухе, но я не могла заставить себя говорить. Эти чувства — злость, обида или даже разочарование — захлестнули, но я старалась оставаться спокойной. — Понимаю, — произнесла я в итоге, стараясь не показывать свои истинные эмоции. Тэхён нахмурил брови, осознавая, что это не то, что мне хотелось сейчас сказать, но обязательства к другой девушке вытиснули его от меня, как вода выбрасывает себя на берег в час прилива. Я вмешалась лишь бы прекратить этот его допытывающий и красноречивый взгляд: —Тэхён, иди, всё в порядке. Он вздохнул, закусив губу, и я увидела, как на его лице проявляются тень противоречия, будто две половины борются друг с другом. Но вот, за мгновение, он исчез из моей квартиры, словно клубок дыма, оставляя за собой лишь лёгкий след. Меня немного накрыло чувство пустоты. Я осталась одна, выходя на балкон, ощущая, как воздух холодеет, будто бы Тэхён унёс с собой крупицы оставшегося тепла. Смешанные чувства вокруг меня витали, и мне пришлось снова собирать себя по кусочкам, чтобы не потеряться в этом непонятном и неожиданно болезненном моменте прощания.  Кажется, я ревновала своего друга к его девушке. В плане дружбы, естественно. Теперь время он будет уделять не только мне, и всё его внимание останется направленным на другую. Да уж, с такими эмоциональными качелями грех и самой не закурить… Как подтверждение, дал о себе знать желудок, издавая громкое урчание, требуя закинуть в него хоть что-то. На фоне вчерашних событий и переживаний, я ничего не поела, довольствуясь стрессом. Шагала на кухню, по пути закрывая квартиру на замок, чтобы сегодня никто не смог меня больше потревожить. Нужно время, чтобы спокойно провести день дома, наслаждаясь тишиной, уютом, едой и просмотром фильмов. Забегая на кухню, сразу включила плиту. Я достала из холодильника томаты и шпинат, которые лежали без дела. Всегда считала, что иногда простота — лучшее решение. Способ приготовления яиц был простым и быстрым: сначала сделаю омлет, чтобы хоть как-то скрасить утро. Переключаю включённый телевизор на новостной канал, на экране появляется  лицо ведущего, а его голос заполняет кухню. — Сегодня в новостях: было совершено нападение на лабораторию SIMcompany в районе Ансана, за территорией города. Очевидцы сообщили о нескольких нападениях мутировавших растений, которые растерзали охранников в здание и не оставили ни одного человека в живых… — раздавался голос, и я замерла, ошеломлённая тем, что это то место, которое зачищали мы с Тэхёном несколько дней назад. Интересно, что они придумали именно такую версию для населения, не желая выдавать то, что правда таится в сдачи позиций губернатора. Власть прогибается, не ведуя о том, что под их носом происходит переворот. SIMcompany создаёт монстров умышленно, и один из них решил отомстить, причём очень зверски. — Сейчас полиция активно расследует инцидент и пытается выяснить, кто стоит за нападением. Подробности пока неизвестны, — продолжал журналист. Я попыталась сосредоточиться на своём завтраке, но это было непросто. Осторожно порезала овощи на мелкие кубики и добавила их в нагревающееся масло на сковороде. Завтрак медленно начинал готовиться, и манящий запах наполнил воздух. — В других новостях сообщается о загадочном меценате, который пожертвовал миллион долларов в благотворительный фонд для помощи детям, — произнёс ведущий, и я подняла заинтересованный взгляд, — однако об этом благодетеле ничего не известно, кроме того, что чек был подписан символами JK. Мои мысли сразу же закружились. Символы JK звучали знакомо, когда идея осенила мою голову. Либо я действительно помешана на Чонгуке, либо этот неизвестный меценат является им, так как в используемом символе имеются буквы имени парня. Прикусив нижнюю губу, вспомнила о приготовлении. Выложила готовый омлет на тарелку, чувствуя, как волнение нарастает внутри меня. Возможно, это просто совпадение, но профессиональная чуйка не давала мне покоя. Спокойно позавтракала, наслаждаясь каждым кусочком еды, после, закидывая посуду в мойку. Размышляя о том, что мне сделать дальше, услышала звонок. На экране высветилось имя знакомого, от которого не ожидала в жизни того, чтобы он соизволил позвонить. —Слушаю, Чимин, — удивлённо, но не менее приветливо, проговорила я. —Привет, приезжай в офис прямо сейчас, — пауза, но голос его звучал встревоженно, — это связано с твоей просьбой. —Выхожу. Без лишних мыслей и действий собираюсь быстро, на ходу скидывая пижаму. Спустя десять минут выскочила из квартиры, одетая в свою "военную" форму. Лифт медленно опускался, забирая драгоценные минуты. Чимин всегда был серьёзен, и если он просил о встрече, то это означало, что ситуация действительно требует внимания. На улице царила привычная суета города: люди спешили по своим делам, в воздухе витал запах уличной еды, а солнечные лучи пробивались сквозь высокие здания. Вызвав рабочую машину, проверила телефон на наличие пропущенных или сообщений. Сев в автомобиль, я отчаянно пыталась сфокусироваться и настраивала себя на рабочий лад. Моё сердце билось быстрее, когда мы, наконец, остановились у входа в здание. Я вышла, натянув на себя уверенную маску, и, пробираясь через поток людей, направилась к лифту. Внутри офиса царила атмосфера лёгкого напряжения. Я быстро направилась к своему рабочему месту, мысленно настраиваясь на разговор с Чимином, хотя мне не оставалось ничего, кроме как ждать его. Когда я увидела парня в комнате для переговоров — серьёзного, слишком настроенного Чимина, я поняла, что произошло несколько вон выходящее из привычного уклада, раз он так  удручённо подзывал меня жестом. —Рассказывай, — без приветствия и лишнего трёпа, которого терпеть не мог Чимин, я начала диалог. Парень в ответ усмехнулся на долю секунды, а потом быстро перевёл взгляд позади меня. —Твоя просьба не захотела ждать, пока я приступлю к её выполнению, — он нахмурился, кивая в ту сторону, куда смотрел, — она пришла сама. Я резко обернулась, не дослушав его, понимая, что увижу позади. Чон Чонгук собственной персоной стоит с моим начальником, мило воркуя о солнечной погоде. В этот момент я не смогла сдержать удивление внутри, транслируя его на своём лице. Он стоял с лёгкой улыбкой на, словно наслаждаясь собственной игрой, и в его глазах сверкала искорка задора. Чонгук — парень, которого видеть здесь, в моём офисе, крайне неожиданно и тревожно. Когда он заметил мою реакцию, изогнув брови, его лицо преобразилось. Улыбка становилась шире, а взгляд придавал ему ещё больше уверенности, как будто он только и ждал этого момента. Время, казалось, остановилось в тот миг, когда между нами возникло ощутимое напряжение. Его чёрные волосы блестели на ярком свете, а одежда была аккуратно подобрана — строгий, но стильный костюм, который подчёркивал его фигуру. Он выглядел уверенно, а в его пространстве превосходства и силы явно присутствовала доля наглости. Я понимала, что он просто наслаждается тем, что получил возможность вызвать у меня смешанные чувства. — Сержант, — прошептал он одними губами, специально не выговаривая вслух. Он продолжал вести беседу с Хан Ынсоком, как ни в чём не бывало, параллельно кидая аккуратный взгляд в мою сторону. Я почувствовала, как у меня внутри всё сжалось. Сложно описать, когда встреча с тем, за кем ты охотишься,  оборачивается игрой для него. Его глаза глубоко ловили замешательство и раздражение на моём лице. Вскоре начальник мягко посмеялся и наконец отошёл от Чонгука, слегка кланяясь. И тут в голове пролетела мысль: какого чёрта?! Это настоящий монстр, который убил тысячи людей лишь ради мести, а теперь мой начальник отдаёт ему поклон в качестве уважения. Да этот урод заслуживает сидеть за решёткой, отбывая наказание за совершённые преступления. Злость подкатывала к горлу, но я сдерживалось, чтобы не закончить этот цирк прямо сейчас, засаживая пулю из рабочего пистолета в какую-нибудь из конечностей парня. Теперь он полностью поворачивается ко мне лицом. Его взгляд скользит, холодный и оценивающий, словно я была экспонатом в музее, а не живым человеком. Видела в нём отблески той тьмы, о которой шептались бы за спиной, о которой рассказывали бы выжившие, глядя в пустоту. Наслаждение – да, это было оно. Он наслаждался тем влиянием, той властью, которую обрёл, стоя здесь, свободный, несмотря на кровь, которой пропитано его прошлое и настоящее. А превосходство… оно плескалось в его глазах, словно яд, разъедая остатки моего самообладания. Я сжала кулаки, чувствуя, как ногти впиваются в ладони. Рабочий пистолет, спрятанный в кобуре, казался единственным островком разума в этом безумии. Одна пуля… всего одна пуля могла бы закончить этот фарс. Могла бы принести хоть какое-то подобие справедливости. Но я знала – это было бы глупостью. Самоубийством. Он ждал. Ждал моей реакции, моего надлома. Хотел увидеть страх, увидеть признание его власти, но я не дам ему этого. Не позволю ему попытаться сломить меня. С трудом выдохнув, я выпрямилась, стараясь сохранять невозмутимое выражение лица. Да, я презирала его. Да, я жаждала мести за тех, кто пострадал, но я не позволю этим чувствам взять верх. Вместо этого, подчёркнуто медленно, вытащила из кармана телефон. Встретившись с ним взглядом, я подняла бровь, словно спрашивая: "Что дальше?". В этот момент решила, что буду играть по его правилам. Начну использовать его же оружие против него. Соберу информацию, выжду, потом нанесу удар. Холодный, расчётливый и неотвратимый. Тёплые пальцы коснулись моей ладони, отрезвляя и отвлекая от Чонгука. Чимин спокойно, но несколько настороженно поглядывал на меня. Вскоре он заговорил: —Тебе ещё требуется моя помощь? — он оценивающе взглянул на Чонгука, выражая крупицы неприязни, —  я удостоверился в том, что ситуация патовая, и не отказываюсь от твоей просьбы. —Мне нужно знать всё, — я повернулась к Чимину, говоря тише, чтобы не привлечь лишнего внимания, — его прошлое до мельчайших деталей, какие у него связи? Где он хранит свои секреты? Нужно найти его слабое место. Чимин кивнул, и в его глазах засветился решительный огонь: —Я займусь этим, прочешу все архивы, свяжусь со своими людьми. Только скажи, что ты планируешь делать дальше? В этот момент я почувствовала прилив уверенности. У меня появился ещё один союзник, которому можно доверять, а также есть примерный план, от которого не собиралась отступать. —Я останусь здесь, — произнесла, глядя прямо на Чонгука, — буду наблюдать и играть по его правилам, ожидая своего часа, — Чимин сжал мою руку ещё раз, и я почувствовала, как его поддержка вливается в меня, давая силы продолжать задуманное. Парень кивнул, будто не столько мне, сколько себе, и направился в свой кабинет, оставляя меня одну. Для Чонгука загорелся зелёный свет, и он плавной походкой направился ко мне, со взглядом волчонка, нашедшего своего зайчика на закуску. Его приближение ощущалось как надвигающаяся гроза. Каждый шаг, казалось, звенел в ушах, усиливая ощущение опасности, которое он излучал, но я стояла с непоколебимым лицом. —Итак, — промурлыкал он, оказавшись достаточно близко, чтобы мне потребовалось больше времени достать до него, ударяя, в крайнем случае. Принял безопасную дистанцию, — ты решила остаться. Интересный выбор. Его тон был двусмысленным, играющим, но в глубине его глаз я видела что-то тёмное и непредсказуемое. Он знал, что я планирую, или, по крайней мере, подозревал, и ему это нравилось. Он наслаждался игрой, как кошка, забавляющаяся с мышкой, только он зубки обломает гоняться за мной. —Я здесь по работе, — ответила я, стараясь, чтобы мой голос звучал ровно и уверенно, — выполняю свои обязанности. —Разумеется, — усмехнулся он. Парень  сделал шаг ближе, нарушая моё личное пространство. Я почувствовала, как по спине пробежали мурашки. Остановился, на мгновение оценивающе посмотрев на меня, затем в его глазах вспыхнул огонёк. Вместо слов он протянул руку и медленно, почти невесомо, провёл пальцем по моему плечу, где когда-то было тяжёлое ранение после сложной миссии. Этот жест ощущался одновременно интимным и угрожающим. Я замерла, стараясь не выдать своего напряжения. —Глаза, — прошептал он, — они выдают тебя. Я вижу там… пламя. Пламя, которое жаждет мести. Пламя, которое может сжечь всё вокруг. Я сглотнула, стараясь сохранить самообладание: —Ты видишь лишь то, что ощущаешь сам, — на долю секунды заметила удивление в его глазах, которое сразу скрылось за потемневшей радужкой. Он усмехнулся, его палец продолжал скользить по ткани спецодежды, вызывая странную дрожь. —Может и так, а может, я вижу правду. И мне это… нравится. Он убрал руку, и я почувствовала резкое облегчение, но напряжение не спало, а наоборот, оно лишь усилилось, потому что от его касаний я ощущала себя более… настоящей? —Не стоит играть с огнём, — предупредила я, — можно обжечься. —А я привык играть с огнём, — ответил он. Глаза напротив горели тем же пламенем, что, по его словам, он видел в моих, — и мне нравится обжигать других. —Добро пожаловать, господин Ким, рады приветствовать вас в нашем подразделении, — голос Хан Ынсока нарушил наш разговор, привлекая всё внимание к себе. Я чуть ли не ахнула, когда увидела перед собой  Ким Намджуна — главнокомандующего военными силами сегмента "Восточный Д-3".