Ворон перемен: огонь надежды

***

             К чёрту всё.              С такими словами Бранайрис вернулась в Комплекс в тридцати с копейками километрах от Нью-Йорка и в четырёх с половиной тысячах километрах от Лос-Анджелеса. Она добросовестно, насколько с ней это вообще сопоставимо, «отпраздновала» Рождество, умудрилась подслушать как бухой в дрова Атлас признаётся в любви точно такой же в усмерть пьяной Кио и как те сваливают в закат (читайте: в спальню). Всего этого рыжая, даже при условии, что едва ли под шафе, вынести не смогла, а потому свалила на побережье Тихого океана просто спустившись по лестнице с небольшой скалы, где собственно и возвышался частный дом Кавамуро.              В руке телефон с непрочитанными, сзади, прыгая из ямки в ямку, остававшихся от каждого последующего шага по зыбкому и холодному для босых ног песку, преследует Эйдан, за душой ни грамма надежды на что-то хорошее, но будто это и не нужно вовсе.              Тишина, перебиваемая праздничными залпами салютов где-то подальше от частного сектора и ближе к туристическим местам. Рокот океанических волн, пьяно поблескивающих от лунного свечения и резкого разбивания об прибрежную полосу. Идиллия, по правде говоря, нарушавшаяся только прочтёнными сообщениями.              Не прям нескончаемая гора Эверест, нет.              Дядя написал ещё примерно в четыре вечера по местному времени, ведь разницу в часовых поясах никто не отменял и пока в Лондоне все аккуратно (может и не очень аккуратно) начинали праздновать, то в, конкретно, Лос-Анджелесе, штат Калифорния, ещё было рано. Хотя в тот момент, когда сообщения вообще свалились они с Мэлтоном пока ещё были в Вермонте, но до главного торжества года, не включая сам Новый Год, оставалось тоже по меньшей мере пять часов, могла бы и прочитать короткое сообщение.              Она — неблагодарная сука, она привыкла к такому обозначению своей многогранной личности. Даже если Дэвид не торопился озвучивать такие изредка проскакивающие мысли, то Эль читала по глазам. Сколько раз дядя ей помог за этот год? Ну, пару раз точно, но обычно тот являлся вольным слушателем либо же, имея больше веса, знаний и опыта, слегка подталкивал в верном направлении, пока сама девушка держалась на плаву в чёртовой криминальной ловушке, в которую была загнана с рождения.              Нью-Йорк встретил липкой, непонятно откуда взявшейся тоской, но это было лично её наблюдение. Остальные радовались тому, что наконец-то довольно странный год, в котором Земле чуть не пришёл конец благодаря как раз таки им, закончился.              По возвращению она закинула папку с делом о Дрейкове Нат под дверь, пока сама русская тусила где-то в глубине здания, на всякий случай обмотав её в не ту цветную, аляпистую бумагу, что пользовалась диким спросом в частности на праздники, а в просто нейтральный монохромный серый цвет. Приложенная открытка, спрятанная под обёрткой, и наскоро начириканная обрывистым почерком гласила:              «Хочу вернуть должок. Не спрашивай откуда это у меня — всё равно не скажу — но продумай всё своим мозгом прежде, чем начнёшь действовать. Можешь с Клинтом, можешь одна — главное не святись так, как будто облучена ураном либо стала елочной гирляндой.»              Какой именно должок, ведь их скопилось немало? Та первая встреча, когда будучи ещё тринадцатилеткой Ворон попала в Щит в не лучшем свете, запросто спалив одни из основных серваков и убив четверых ни в чем неповинных. Тогда, три года назад, это стало отправной точкой в этот хаос, что с каждым днём все больше и больше сводил с ума. Казалось, куда больше?              Вероятно, конкретно такое буйство красок видят те, кто ловят приход. Все чересчур яркое, мигающее и переливающееся. Запах от рождественско-новогодних блюд водит за нос всех, кто находится в помещении или в радиусе досягаемости. Высокая, под три метра, ель украшенна в красно-золотые оттенки — кое-кто заморочился, подбирая одни из дорогих игрушек, сделанных в ручную искусными стеклодувами, а ведь после всё это вновь будет запрятано в дальний ящик и не факт, что в следующем году увидит свет.              Детский довольный визг и лисье пофыркивание с тявканьем наперебой ударило по ушам, от чего Персии пришлось зажмуриться. Чёрт её выдернул не идти к собственной тихой тёмной каморке, а сразу направиться в это шумное пестрящее место, наполненное хлопотавшими по разным обязанностям целой горой людей. Ну, как людей — не до конца обычных, но людей.       Эйдан пригибался к полу и вновь срывался с места, резвясь не как дикое животное, чей мозг и сознание когда-то находились в человеческой оболочке, а как домашний декоративно-охранный пёсик.       Да, лисы — очень и очень дальние родственники обычных собак, но не более того. Одно семейство не равно общие базовые «настройки» в поведении.       За ним следом носилась Лайла, все время перекидывая длинные заплетённые косички с плеч за спину, ведь те мешали, стоило наклониться вперёд и попытаться поймать неуловимого лиса. Старался не отставать и Купер, но Натаниэль, что только-только — со слов жены Клинта, Лоры — научился ходить и то с опорой, был на прицепе, а потому манёвренность у старшего из детей Бартона была сбавленна на несколько оборотов.        — Поймаю! — и вновь Лайла упускала между ног рыже-чёрного проказника, что довольно вилял хвостом.              Эйдан по траектории чётко должен был врезаться оттормаживаясь на скользкой поверхности в маленького Натаниэля, гарантируя страйк как в боулинге, но в последнюю секунду свернул. Где-то облегчённо выдохнул Клинт, помогающий закреплять последнюю гирлянду над косяком прохода.        — Эйд, — отдалённо звучащее как приказ, но куда более тёплый и привычный посвист волной нахлынул в лисий мир, временно сомкнувшийся на детях Бартона.       Лис махнул ушками, проанализировал как бы ему поудобнее запрыгнуть на слишком высокий кухонный островок, на который всё это время опиралась бёдрами и спиной Бран, взял разгон, как истребитель, залетая и едва не проскальзывая по гладкой столешнице на встречу с землёй. Женские руки вовремя поймали грозящуюся соскочить лисью тушку. — Ну ты и лётчик, — пожурила по лисьей макушке девушка.        — Перс, по факту встречаем твой год, — не понятно к чему вбросил ранее молчавший Бартон, спускаясь со стремянки и заставляя появиться скромные улыбки и смешки.        — Очень смешно, — скривилась Бран, запустив Эйдана на свои плечи привычным действием, — а главное оригинально.              Лайла, поняв, что её развлечение на сегодня окончено надулась и нахохлилась как воробушек в сильную снежную вьюгу, завывающую за окном. После довольно тёплого климата Калифорнии Бран подернула плечом, а лис недовольно вцепился в плечо, выпуская коготки.        — И ты меня не сожжёшь? — будь Бартон верующим он бы перекрестился.        — Не хочу лишать детей родителя — в их отношении это, минимум, несправедливо. Я же не изверг. — Будь это какой-нибудь другой день или отсутствие детей на Базе то Бартону так сильно не повезло бы. Устная угроза всё равно угроза. — Мисс Бартон, как вы с ним уживаетесь? Я давно придушила бы.              Лора только пожала плечами, смеясь в ладонь и возвращаясь к разговору с двумя дамами, чьи фамилии заканчивались на «офф», и приехавшей со Старком мисс Поттс. Клинт в немом недоумении, ведь буквально получил признание от благоверной жены, что та в мыслях иногда может грезить чем-то подобным, пытался получить хоть каплю сочувствия в глазах окружающих. В итоге получил только утешающее похлопывание по плечу от Уилсона, а Роджерс и Старк были слишком погружены в собственную дискуссию и вероятно даже не заметили.              Телефон в кармане раздался вибрацией. Она потянулась в джинсы и быстро пробежала по сообщению глазами.        Белобрысый пиздец. 6:34 PM Барыга в минус. С нг. От меня и Кио.              Девушка хмыкнула, а на лице растеклось пятном что-то на подобии самодовольной ухмылки, хотя, вероятно, это нервное напряжение так проявлялось. В их с Атласом понимании то, когда один убивает за другого или же решает посторонние проблемы, являлось прекрасным «подарком» в любой момент времени: ни Мэлтон, ни Ворон ненавидели произвольные, ненужные и необоснованные жертвы. В этом они отличались от собственных родителей, что с безумно горящими глазами только рады были поизмываться, попытать да порасчленять.        — Так, меня это пугает, прекращай.        — Прекратить что? — Она оторвалась от телефона, в миг ощетинившись на Сэма. — Чем ты опять во мне недоволен? Я не могу улыбнуться от того, что меня повеселило?        — Когда ты веселишься люди вокруг умирают, — как глядел в воду Уилсон.              «С такой филигранной точностью попасть надо ещё уметь, Сокол.»        — Я и не знала что ты такой паникёр и параноик, — признаётся девушка, держась чтобы не сорваться в самолётном пике.        — Ты буквально секунд сорок назад Клинту угрожала, — большим пальцем указал себе за спину парень.        — Это моё нормальное поведение в обществе. Можно и привыкнуть, — небрежно ответила Персия, покривив душой. Не то чтобы она получала удовольствие от пребывания здесь, но такие выпады и колкости были приятны и умудрялись тешить её извращенные струны адской души.        — Не-а, это ненормальная херня, — на французском в присутствии детей покачал головой Сэм. Дети учебного, да даже разговорного французского не знали, за что «спасибо», а то было бы, как минимум, неловко.        — Соглашусь, — подали по очереди голоса Стив и Тони явно отвлёкшись от собственной беседы, чья тема была известна только им двоим, поскольку потонула в гуле голосов и постороннего шума ещё давно.              Бран закатила глаза. Паникёры хуевы, зато одной проблемой меньше. Даже двумя. В счёт идёт и глава, создавший программу по взращиванию Чёрных Вдов и с кем была вынужденная познакомится Ворон по стечениям обстоятельств, и мелкий бандит, чья фамилия уже затерялась на задворках полутрезвого сознания.       Факт остаётся фактом: она спихнула Дрейкова на Нат — Ворон даже не думала о той ветке развития, где Романофф, гонимая желанием мести, что придёт за шоком от осознания собственной оплошности, сразу же начнёт поиск места базирования Красной Комнаты. Чтобы выследить её даже у Хозяина потребовалось немало времени, судя по отчётам, а помня о пометке мелкими шрифтом «имеет возможность перемещения» Бран вообще прикинула — так, на глазок — что Наташе понадобится чуть больше времени даже с возможностями и ресурсами, что мог по старой дружбе предоставить Старк.              Лис боднулся в щеку, выпрашивая разрешение на возможность спуститься обратно вниз, на пол. Персия присела на корточки, а довольный Эйдан попетлял между ног и потёрся об штанины, покрывая те своей шерстью.        — До сих пор не могу поверить, что у вас с лисом такой симбиоз, — Клинт подхватил младшего сына на руки, освобождая от бремени наблюдателя Купера. Лайла уже ушла к маме и обнимала ту за талию. Сердце ёкнуло у всех, кто был в комнате: то-ли от болезненных воспоминаний из детства, то-ли просто от интимности и семейности момента.        — Ну вы же понимаете друг друга с полуслова, — Бран перескачила взглядом с Бартона на Романофф и обратно. О связи между этими двумя ходили легенды, а распускала их, на всеобщее удивление, Лора Бартон. — Чем не симбиоз?        — Осталось выяснить, кто из нас животное, — включилась Наташа, пока Бартон одарил её таким взглядом, словно его предали.        — Вот от тебя, Нат, я такого не ожидал, — схватился за сердце Клинт, переложив Натаниэля на одну руку, пока русская посылала ему воздушный поцелуй.        — Как дети, честное слово, — сухо и пренебрежительно вылетело у Персии, сложившей руки, предплечья которых привычно и надёжно были скрыты под плотной тканью, на груди.        — И то в отличие от вас мы себя так не ведём, — Куперу, видимо, стало скучно с достаточно маленькими сестрой и братом, а потому будучи примерно на вскидку четырнадцатилетним юношей, в котором бушевали гармоны, тот пристроился неподалёку от Бран.        — Когда ты говоришь «мы» ты кого имеешь в виду? — не отрывая взгляда спросила Персия с вызовом. Одно неверное слово и у парня, почти дышащего ей в затылок, появится синяк. Нижняя часть челюсти Бран дернулась.        — Э-э-э, — завис младший Бартон, вспоминая, что ему говорил отец, а именно то, что «одной безрассудной девушке — что на пол-ставки подрабатывает местным ребёнком всех, кто хотя бы как-то закреплён за гордое звание «Мститель» — по имени Персия Бран, не нравится, когда её называют ребёнком и прочими синонимами. И она вообще много чего не любит: мы думаем, что она вообще ненавидит всё и вся. Берегись удара и молись, когда скажешь/сделаешь что-то не то. Удачи.» М-да, папа их любил и чувства юмора ему точно не занимать, но от такого рода предупреждения легче не становилось.              Персия всё это время ждала, даже немного повернула голову, хотя прекрасно видела парня боковым зрением изначально.        — Ну-у, я имел в виду себя и Лайлу, — криво, но искренне постарался улыбнуться самой обаятельной улыбкой Купер и нервно посмеялся, почесав шею.              Персия отвернулась, чувствуя шевелившимися волосками на затылке, как напряженно выдохнул Купер, что, казалось, задержал дыхание в тот момент, когда та повернулась.        — Почему мне кажется, что без насилия сегодня не обойдётся? — Господи-блять-боже-Вижен проявился из стены, от чего непривыкшая чита Бартон дёрнулась. Ну, кроме Лоры — воистину титаническая женщина с охренеть каким похеризмом ко всему необычному в жизни и спокойствии которой стоит позавидовать.        — Почему же? Пока только словесно, — Стив, явно расслабленный обстановкой, казался довольным ярко-золотым лабрадором.              Странная, конечно, ассоциация, но что тут поделаешь? Персия искренне верила, что однажды она уйдёт на заслуженную супергеройскую (если такая вообще существует) пенсию в психиатрическую лечебницу, когда покончит со всем дерьмом творившимся в её жизни.        — И все в ворота Клинта, — не остался в должниках Тони, по привычке делая точку с акцентом в конце.        — Союзнички, блин, ещё и издеваются, — хрипло посмеялся мужчина.              Бартон не умел долго обижаться. Такой вывод Бран сделала ещё давно, наблюдая за многодетным отцом, что приютил у себя под крылом Максимофф и, похоже, пытался отчаянно наладить контакт с ней, Персией. С Вандой понятно, ведь Клинт хотел отплатить добром за вынужденную гибель Пьетро, но почему стал возиться с ней? Ворон неоднократно показывала, что ей больше нравится быть где-то в стороне, подальше и подольше оставаться на расстоянии от остальных. Чтобы не навредить?.. Странно это слышать от неё, человека отнюдь негуманного, что сразу готов к пыткам и жутковатого вида допросам, стоит только попросить.              Сейчас мужчина передал Ната законной тётушке, пребывающей до сих пор в дичайшем восторге от возможности понянчить младенца, подозвал Купера и пожурил того по волосам, чему парень по привычке уже не противился, хотя старался корчить гримасы.              От всей этой картины в животе явно что-то сдохшее воскресло, окрыляя и опаляя изнутри, иначе как описать чувство поднявшееся к груди и застрявшее в лёгких и глотке? Что сказать о чувстве, вонзаящем сотни маленьких иголок и заставившим глаза не моргать, дабы отпечатать всё происходящее на задней стороне век?              Персия не любила праздники — такие у неё заскоки и травмы из детства, но почему-то травмированному мозгу и недолюбленному сердцу захотелось видеть подобное почаще, невзирая на внешние факторы.                     

***

             «В Nasa кого-то простого не берут, это стоит ещё заслужить!»              С таким заявлением Кит хлопнул дверью в родительском доме в канун Нового Года, вылетая на улицу. Родители мечтали, чтобы тот стал адвокатом или юристом, продолжая семейное дело Хартов. Но его это не интересовало. Что-то куда более животрепещущее, далёкое, огненное, недосягаемое завораживало ещё в те времена, когда ещё будучи маленьким мальчиком Кит был у двоюродного дяди на ранчо в штате Оклахома.       Дик Харт или Дядя Дирк часто рассказывал о легендах племени чероки, чья кровь до сих пор неизменно какое столетие текла по жилам. Лёжа на спине на поле чёрными бессоными ночами, когда землю озаряла только луна и ковёр из звёзд, вдали от городской суеты дядя рассказывал о том, что существовало поверье о таких существах, как Нуннехи, что прибыли из глубин необъятной Вселенной. Это колыхало детское воображение, ведь то были не простые сказки про духов природы, а по теориям заговора Нуннехи являлись «иными». Теми, кто пришёл в этот мир из космической пустоты. Это цепляло, раздражало, волновало.              Космос влёк за собой всю жизнь, стоило в раннем возрасте узнать и увидеть борьбу Штатов и Советского союза в космической гонке, а рассказы о чем-то неизведанном подогревали интерес, даже если и были нелепицей. Потому-то одним из роковых решений жизни стало поступление в Техасский университет в Остине как только он получил диплом об окончании старшей школы. Вместо всеобщей радости от родителей были только обвинения в никчёмности и в неверном распоряжении собственной жизнью, но выслушивать тех по телефону гораздо проще, ведь находятся обычно они в трёхста восьмидесяти милях от него и видятся они только на праздники раз в год.              Прошло несколько лет, в течение которых Кит не горел желанием наведываться к вечно недовольной семье, и вот теперь, возвращаясь в настоящее, Харт понял, что все мечты о восстановлении отношений испортились окончательно и ждать какого-то прогресса не стоит. Пора зарубить все семейные празднества на корню и целиком и полностью посвятить себя делу всей своей жизни.              Оклахома — жаркий городок, зима не исключение, а потому Харт только удивлялся тем, кто смог зажечь в себе новогоднее настроение. Он был убеждён — для чего-то большего нужен снег. Бар был в трёх сотнях метров пешком от снятого за сутки до приезда отеля — в отчий дом Кит себе не только воспретил возвращаться, он о родителях уже и думать забыл, хотя только вчерашней ночью виделся с ними.       Полночь пробила в самый разгар вечеринки, а потому поняв, что изрядно перебрал, ещё недавно студент, а теперь подававший надежды менеджер проектов Nasa, брёл по плохо освещённой улице. Второе января — день, когда весь мир мучается от попойки, а кто-то наоборот глушит боль — физическую, моральную — спиртным.        — Извините, — сквозь толщу из-за заложенности ушей расслышал мужчина и поднял голову. — Прошу прощения. Не подскажите, как мне пройти до художественной галереи Оклахома-сити?              Харт потёр глаза. Молодая девушка японской внешности, с печальными большими глазами ожидала ответа. Тёмные волосы завязаны в две короткие косы, но более точно разглядеть он её не смог — уличный фонарь был далеко, а потому света не хватало.        — Не поздно ли для ночных прогулок по музеям? — низким сипым голосом поинтересовался Харт.        — У меня куплено ночное посещение, — она переложила руки на ремень сумки, переброшенной через плечо, и посильней сжала её.        — Не знал о таком, — Кит слабо верил своей интуиции, но почему-то сейчас она пищала не хуже сирены. — Во всяком случае, прошу меня извинить, я ничем помочь не могу. Всего хорошего.              Он развернулся на пятках, желая поскорей убраться в отель и забрать собранные вещи для того, чтобы выбраться из этого чёртового города, что ему приносит одни только проблемы. Так и знал, что не нужно приезжать.              Затылок прошибло болью, а ноги подкосило и будто парализовало. Лицо жёстко врезалось в асфальтированную дорогу.        — Забирайте его, — сквозь появившися звон в ушах произнёс тот же женский высокий голос.        — Так точно, мэм. — Грубый мужской голос. — Наши люди уже в его квартире и… — последнее, что услышал Харт, а после отключился.              

***

       — …Знаешь, пристрелить что-ли его? Чтоб не мучался, — голос, принадлежащий той незнакомке прорезал слух. — Я не сомневаюсь в твоей кровожадности, но он по факту ещё мальчишка. Врядли что-то должное из него сможем разузнать, да и в целом он не на столь высокой должности, судя по тому, что мы отрыли. — Она резко замолчала, но через секунду продолжила. — Никакой информации ни в номере, ни в квартире. Даже не знаю, почему к нему привязались…              Кит открыл глаз — японка говорила по телефону, больше кружась в понятном только ей танце, чем вышагивая каждый сантиметр. Тёмное помещение без окон и только с одной дверью. Руки скованы цепями, а сам тот подвешен на кране, что по идее должен перетаскивать двигатели из-под капота или наоборот помещать их туда.        — О, он пришёл в себя, — услышав побрякивание металла от шевеления японка быстро распрощалась. — Пока-пока, пришлю фотоочёт, — телефон скрылся в кармане. — Чтож, Кит Харт, — она подплыла поближе. — Мой Босс жаждала личной с тобой встречи, но возникли непредвиденные обстоятельства и она не смогла приехать. Как и её заместитель, но тот к нам всё-таки присоединиться чуть позже, что всё равно довольно-таки обидно. Я для чего вообще везла тебя через пол-страны?              Кит хотел что-то сказать, но во рту находилась заглушка. Какие к черту пол-страны? Он только что был в чёртовой Оклахоме. Или нет? Как долго он был без сознания? Рук он не чувствовал — те затекли из-за подвешенного состояния.        — Признаю, я не так искусна как они вдвоём, но поверь, больно будет также, — в женских руках спрятанных в чёрных перчатках блеснула сталь, а следом в плече провернулась рукоять со скрывшимся в мясе металлом.              

***

Неизвестный. 5:00 AM Так что?             

Вы. 5:08 AM

Остался последний, а срок у меня до 7 числа.

Три дня осталось.

Надеюсь, вы довольны, что в ничем не виноватые стали мучениками.

А всё из-за вашего эго и отсутствия совести.

       Неизвестный. 5:10 AM Ты ничем не лучше меня. Запачкала руки в крови невинно убиенных. Если я скажу, что это было розыгрышем и попыткой проверить, насколько ты лояльна и человечна, ты поверишь мне?              

Вы. 5:10 AM

Чёрта с два.

       Неизвестный. 5:11 AM Как скажешь.              

Вы. 5:11 AM

Стойте.

Вы не шутите?

       Неизвестный. 5:12 AM Я когда-то шутил?              

Вы. 5:15 AM

…

      Вот оно. Блядское осознание, что пришло слишком поздно. Рельсы-рельсы, шпалы-шпалы, рейсик едет запоздалый. Из кабины машиниста кричат: «чёрт, мы переехали человека», а в вагоне ресторана злобно смеются: «вот и свежее мясо».       

Вы. 5:16 AM

Блять.

       Неизвестный. 5:16 AM Дошло наконец. Порой тебе не помешало бы включить мозги, девочка.              

Вы. 5:17 AM

      Вы меня подставили.

       Неизвестный. 5:17 AM Ещё пока нет.              

Вы. 5:19 AM

      А как тогда это называется?

Что мне оставалось делать, если Вы угрожали Атласу, а на моей шее всё уже затягивается золотая петля?

       Неизвестный. 5:22 AM Это твой выбор — не мой. Можешь сдаться и отдаться в руки своим дружкам — как думаешь, насколько сядешь?              

Вы. 5:23 AM

Думаете простым пожизненным ограничусь?

Слепая наивность обычно подводит, особенно при игре в покер.

       Неизвестный. 5:24 AM Даже если так. Представим, тебя посадили. Я приду за тобой, вытащу оттуда, подставив всё как самоубийство или пусть это будет заказ, но обязана ты будешь последовать за мной бесприкословно, если не захочешь умереть уже по настоящему.              Сука, чёртов психопат, подловивший на собственной ошибке. Она проебалась, слепо следуя указке, лазерный прицел которой светил на спины простых людей. Будет ли она убивать последнего мужчину? Нет, пускай не надеется. Довольно, с неё хватит. Попытается хоть как-то угрожать — пускай тешится как малое дитя, она сможет отбить выпады. Раньше же могла лавировать, чем сейчас она хуже? Разве что теперь она куда больше перестала доверять, а давно заглушенная совесть гадким трупным червем поселяла лечинки сомнения.      

Вы. 5:28 AM

В итоге у меня нет выбора.

И так, и так я остаюсь вашей должницей.

Только в одном случае у меня есть свобода действий.

       Неизвестный. 5:29 AM Не забывай про это впредь, Ревера. Пускай ты и клянёшься, что не похожа на него, но ты всегда будешь дочерью Вермонтского Полуночника.

Вы. 5:29 AM

Катитесь к чёрту со своим трёпом.

Неизвестный. 5:30 AM Я жду отчёт про последнего.

Вы. 5:30 AM

Не дождётесь.