Ворон перемен: огонь надежды

             

***

Сентябрь 2015.

Бодрум, Турция.

             Персия не любила путешествовать по разным странам и континентам. От части из-за не сладких воспоминаний из детства, но тогда они в основном с матерью не покидали Штаты, а выезжали за пределы страны от силы раза три; от части из-за того, что приходиться видеться с кланами чаще, чем хотелось бы, от части из-за невъебической разницы часовых поясов… Везде есть минусы.              Ей пришлось экстренно посетить Турцию. Рахат-лукум на каждом углу, фигуристые мечети, отсутствие должных правил дорожного движения и очень много кошек. Она не была кошатницей — души не чаяла только в лисах и птицах, а кошки вызывали в ней смешанные эмоции, что зачастую доходили до отвращения. Потому она хранила этот секрет от всех, включая Турецкое семейство, чуть ли не благославляющее представителей кошачьих, дабы не испортить к себе отношение на первых парах. Кошек она не переносила только из-за того, что в детстве отцовская любовница у нее на глазах переехала кошку беременную котятами, а после заставила учиться расчленять на них. Зрелище было не для слабонервных и жутко отвратное настолько, что до сих пор кровь стыла в жилах, а тогдашние детские кошмары вновь и вновь забивали голову ещё отнюдь незрелого человека. С течением времени это позабылось, но на их место пришли куда-более ранящие сердце и разум вещи, о которых лишний раз вспоминать не хотелось от слова совсем.              Бран пришлось отогнать все мысли об этих несчастных моментах её скоротечной жизни и сосредоточиться на главном — разговор с главой турецкой мафиозной семьи. Семейство Айвар давно сотрудничает с Бранайрисами, хоть Вороны и не до конца им доверяют. Предостерегая все вопросы — в их мире вообще никому нельзя верить. У турков же, как и у иранцев, обман заложен в крови — они обольстительны и не всегда выполняют обещания, особенно если это не сулит им выгоды. Поэтому Ворону сейчас нужно быть куда более осмотрительней, чем обычно.              Кэнти Айвар был старшим братом Анаса Айвара, и если второй вырос в европейских традициях и с приближенным к европейскому менталитетом, то Кэнти был почти его полной противоположностью. Кэнти изначально не горел желанием иметь дела с девушкой, особенно настолько молодой и на первый взгляд безалаберной, ровно до того момента, пока Ворон не сообщила о крупном ценнике, стоящем на кону. Тут-то и взыграл азарт, убивший напрочь все предрассудки. А еще девушка обыграла его в нарды на одной из встреч её семьи и турков месяцем ранее, в августе, так что он чуть-чуть занозился, хоть и старался этого не проявлять, что было бесполезной тратой энергии — его лицо говорило само за себя.       В общей сложности разговор не должен протекать тяжело: всего лишь полудружеская беседа, с надеждой на то, что не дойдёт до кровавой потасовки. Хоть бы, хоть бы.              Девушка прибыла на один из берегов Турции, а точнее в город в современном мире известный как Бодрум. Она наслышана о популярности этого места среди туристов, а еще о его звании «элитного и курортного» среди жителей. Лазурная вода Эгейского моря ласкала взор ровно с того момента, как девушка добралась до особняка на побережье — любезно предложенный турком джет, а после и машина с водителем были как никогда кстати, особенно после почти одиннадцати часов, проведённых в воздухе. Она не стала попросту перемещаться в пространстве, хоть и могла по щелчку пальцев оказаться в любой точке мира. В полете рыжая зато успела решить все основные вопросы, остальные, как она считала, мелочи спихнув на Атласа, выполняющего роль гендиректора. Спасибо он сказал, правда на литературно-матерном — девушка уже подумывала разузнать, где он нашёл толковый словарь тюремно-лагерно-блатного жаргона, ведь ей бы он пригодился. Своих познаний уже не хватает на описание всего происходящего.              Поднявшись по лестнице из белого камня перед ней открылись толстые двери с фигурными вырезами и вензелями, кричащими о чувстве превосходящего богатства хозяев. Бранайрис сделала пометку, что если удастся, то в следующий раз, когда они будут играть, например, в «Окей» нужно повысить ставки — десять тысяч баксов теперь казались уж категорически маленькой суммой.        — Аллах, ну наконец-то! — жизнерадостно отозвался мужчина. Одет с иголочки, опрятен и с аккуратной чёрной бородой, будто был актёром именитого турецкого сериала. — Я уж думал ты не появишься здесь!        — Как я могла отказаться от приглашения на чай? — Девушка вскинула бровь, отвечая при этом на турецком с завидной легкой ноткой нахальности, которую мало кто мог себе позволить в отношении главы клана. — Кто бы что не говорил, но британские корни время от времени дают о себе знать. Рада нашей встрече, Кэнти Айвар.              Мужчина протянул руку, которую охотно пожала девушка, накрывая этот «замок» сверху своей миниатюрной, по сравнению с рукой турка, ладонью. Она была его ниже почти на полторы головы, еле доходила по росту до мужского широкого плеча, но целиком и полностью являла свету себя равной ему, в правах и могуществе уж точно.        — Ты же не только ради него летела сюда почти половину суток, Бранайрис? — С наигранным упрёком посмотрел Айвар и хохотнул.        — Давай пока отставим наши деловые вопросы, хорошо? Интересно, что происходит в твоей стране — как никак туристический бизнес процветает, а ваша страна уже который год не сбавляет обороты на мировой арене.              Айвар довольно живо и красочно описывал происходящее в стране, экономикой которой он спокойно помыкал как тому было удобно. Свои люди в правительстве добавляли бонус в копилку, а потому мафия в этой части света была как никогда беззаботна и вольна делать все, что хочет. Похищения и торговля людьми была на первом месте по всей той чернухе, за которую ответственным являлся турок, а вот в обычном и не столь сложном для простого смертного понимании мирового порядка на подиум выходил товарооборот через морские переправы. Крупнейшие порты, что в восьмидесяти трёх процентах случаев принадлежали Айвару и находились в топе по миру. Золотая жила, да и только.              Три этажа — именно столько было в особняке, крыша которого дополнительно являлась террасой, создавая видимость ещё одного дополнительного этажа. Сентябрь в этой части страны протекал менее прохладно, нежели в других — термометр указывал что на улице восемнадцать градусов по цельсию, когда в более северном и восточном направлении было около десяти-двенадцати. Тепло было тем ещё счастьем для промерзшей до костей девушки: по сравнению с быстро похолодавшей и чересчур дождливой в этом году европейской частью материка, куда временно перебралась Бранайрис, Турция являлась раем на планете. Может быть потом девушка пожалеет о том, что надела сегодня только зелёные льнянные шорты с белым топом на бретельках и накинула поверх рубашку в цвет шорт и что так прекрасно продувалась, но всё это будет потом. Холщовая в цвет сумка болталась на плече, изредка покачиваясь от равномерных шагов.        — Ты к нам надолго? — Поинтересовался мужчина, рукой приглашая на один из находящихся под навесом диванов, чей каркас мастерски выполнен из резного дерева. — Решила прогреть кости после холодной Европы?              Осеннее солнце хоть и не так охотно светило, но грело и даже порой жарило оно несчадно, а потому навес спасал как никогда.        — Не особо, хотя в Европе будет попрохладнее, — увильнула от ответа Бранайрис, присаживаясь на диван и перекрещивая лодыжки. Красные кеды выбивались из всей той зелени, что была на ней, но не портили общую цветовую гамму. Сумка была отложена на свободное место рядом с бедром. — Возникли некоторые трудности с делами в России — так что, скорей всего, после нашего разговора я почти сразу двинусь туда.        — Ну чтож, позволь мне предложить свою, как бы правильно выразиться, — пощёлкал в воздухе пальцами мужчина, — помощь? Здесь явно будет это неуместно. Во всяком случае мой самолёт в твоём распоряжении, — Кэнти дал команду своему человеку принести чай, а сам уселся на рядом стоящее кресло.        — Буду искренне благодарна, — девушка поклонила голову.              Лёгкий морской ветерок немного потрясывал пальмы вдали и приносил сквозь расстояния такую манящую и долгожданную прохладу. Кто бы что не говорил, но в Турции восемнадцать, как в Англии тридцать восемь — примерно одинаково ощущаются. Через пару минут внесли две традиционные на Ближнем Востоке чашки для чая, носящие название армуда — изгибистое стекло, на кайме которого были тонкие золотые полоски для украшения. Сам же чайник, а точнее два чайника, стоящих друг на друге, в одном из которых содержалась заварка, а в другом кипяток, находились ближе к стене на особо выделенной для них широкой подставке.        — Кэнти, — девушка, получив свой чай отодвинула его, дабы тот напитался и слегка остыл, обратилась к турку. — Вы по телефону сказали, что дело экстренной важности. Я понимаю, что чайная церемония отложений не терпит, но?..              Глаза турка недовольно блеснули. Ворон ходила, как бы иронично ни прозвучало в этом жарком месте, по тонкому льду.        — Есть проблема, — девушка на это вопросительно подняла бровь, показывая, что ждёт продолжения. — Ты же знаешь, что через наши порты проходит большая часть от всех поставок Европы и Юго-Западной Азии? И легальных, и нет.              Девушка кивнула, пальцами обхватывая за середину армуда и отпивая подостывший напиток. Не сказать, что он был хуже привычного ей — он имел свой шарм в виде необычного горького привкуса, а в остальном ничуть не отличался.        — Пираты, будь они неладны, вновь активизировались, — между густых чёрных бровей пролегла складочка. Легкость, с которой начинался разговор, сдуло очередным ненавязчивым дуновением ветра.        — Самолийцы?        — А кто же ещё?! Грабят суда, а все, что находят, то присваивают себе! — Мужчина напыщенно взмахнул рукой. — Кораблям банально в залив не зайти, что уж дойти до Красного моря или до входа в Суэцкий канал! Но самое ужасное, так это каждый раз они убивают от четверти до девяноста пяти процентов экипажа! Дикость, самая настоящая!        — Кэнти, держите себя в руках. — Более чем спокойно проговорила девушка, начиная осмысливать вышесказанное.              Пираты последний раз являлись свету в начале дветысячи восьмого. После первого явления человечеству Железного Человека их запал подустал, а когда в дветысячи двенадцатом миру стало известно о Мстителях, то те и вовсе скрылись. Впринципе проблем с пиратами не должно быть, если бы не одно «но» — Мстители. Эти ребята не останутся в стороне. Сейчас нападения в основной своей массе происходят только на нелегальные суда или суда, что принадлежат чисто туркам, а что начнется если самолийцы решат поживиться судами, принадлежащими другим странам?        — Я с ними договорюсь, — неожиданно предложила Бранайрис. — Благо имеется возможность.        — Интересно посмотреть, как у тебя это получится.              — Иллюзионист никогда не раскрывает своих секретов, верно? — Девушка вновь отпила чай, поправив свободной рукой задравшуюся от ветра рубашку. — Только я всё никак не пойму почему ни военные корабли Штатов, ни Индии, ни ЕС с Россией не обращают на них внимания? — Чёрт их знает! — Огорчённо фыркнул турок и отпил тёмную жидкость. — И что ты хочешь взамен, если выполнишь данное тобой обещание? — Недоверчиво сощурился тот. Он предполагал, что Ворон не так проста, как хочет казаться. Таких он чует за километр: лисий прищур, расслабленная осанка и плечи — аура властности, которая исходит от собеседника незаметными волнами.        — Пятьдесят процентов от прибыли. — Девушка скрыла улыбку в армуде, вновь отпив чай и наблюдая как постепенно раскрываются глаза Айвара.        — Сколько?! — Возмущению турка не было предела. — Давай сбросим до двадцати пяти, — начал торговаться Кэнти.        — Сорок пять, — непреклонна была Бранайрис. Ей просто хотелось кого-то побесить — вот так она отводит душу и обычно от этого страдает Мэлтон. Достаточно забавное зрелище — блондин всегда почти на стенку готов залезть.        — Двадцать семь.        — Сорок три. — Тридцать. — Сорок.        — Тридцать шесть. Больше я торговаться не буду.              Затяжная пауза — девушка, кажется, делала вид, что обдумывает предложение.        — Хорошо, как скажешь.              На деле девушке не особо-то и нужны эти деньги. Единственное, что ей нужно — официально установиться на нелегальном потоке на Ближнем Востоке, куда как ни странно входила и Турция. Оружие и наркотрафик — это то, что ей больше всего симпатизировало. Достаточно удобно, когда в твоих руках товарооборот не только Штатов, но и Европы с Ближним Востоком, а им управляет тот, кто вероятно уже в ближайшем будущем будет должен по гроб, но это так — простые домыслы.              Бранайрис допила чай, оставляя армуд на стеклянном блюдце с золотой каёмкой. Человек Айвара подхватил посуду, вновь попытавшись наполнить ту кипящим ароматным чаем, но притормозил, получив жест от Ворона, что более не требуется.        — Как продвигаются дела? — Айвар прервал неприятную паузу. — Я слышал, ты стала сильней путаться с Мстителями. Слухи быстро расходятся…        — Они для меня не больше, чем способ добычи информации. — Сразу отрезала Бранайрис, а в груди неприятно скрутило и заныло сердце. Раньше такого не было.        — Конечно-конечно, особенно после того, что было в Соковии, — Кэнти пригладил бороду. — Ну так?        — Все идет своим чередом, — загадочно сверкнула глазами девушка. Уж чего-чего, но позволять мужчине лезть в собственную душу она не позволит. — Зачем интересуешься и откуда прознал?        — Старшие сыновья итальянцев с тебя глаз не спускают — того и гляди вцепятся. — Кэнти выдал главных заговорщиков, что так к её персоне неравнодушны. Сыновья итальянцев были загадкой похлеще Кубика Рубика — как грань не повернёшь, всё время не попадаешь в нужное, а собрать не-мастеру или просто умеющему человеку эту игрушку не под силу, но!.. Самое главное то, что турок не сказал, что сам об этом всем думает и согласен ли с ними — это заставляло чувствовать себя уязвимо. — Интересно узнать, чем мне грозит сделка с тобой, Бранайрис.        — Моя семья надежна, Кэнти. Уже не первое десятилетие, да что уж, столетие, сотрудничаем, — девушка гордо вскинула подбородок и закатила глаза. Смута, поднимаемая со стороны наследников итальянского клана — именно то, чего ей так не хватало.        — Мне не важна твоя семья — мне интересна ты. Почти год назад всем казалось, что ты мертва…        — Борода растёт, а голова мудрее не становится, — помотала из стороны а сторону голову Ворон. — Слышал когда- нибудь такое?        — Я не знаю, на что ты надеешься, Ворон, но если дело прогорит…        — Спокойно, — махнула рукой, словно крылом, рыжая, — все идёт по плану.        — В такие моменты, как этот ты сильно напоминаешь Дэвида, — хищная улыбка поползла на лицо турка.        — Он хоть раз вас подводил? — Кэнти непривычно замолчал, всматриваясь в Ворона. — Хорошо, перефразирую. Наша семья вас хоть раз подводила?              Айвар ничего не ответил. Девушка хмыкнула, оставляя пустой армуд на стеклянном блюдце.        — Чтож, надеюсь все вопросы исчерпаны, — Ворон поднялась, пренебрежительно-брезгливо оправляя рубашку. — Если ещё возникнут предложения — наберите Дэвида, Атласа или лично меня. Рада нашей встрече, Кэнти Айвар. — Повторила слово в слово фразу, которую сказала в начале беседы Бранайрис. Следом подхватила сумку, закидывая ту на плечо, и продолжила. — Надеюсь, мы с вами ещё не скоро увидимся.              

***

       — Атлас, — сев в самолёт набрала парня Ворон.        — А? Слушаю, — отозвался с того конца заспанный голос.        — Ты дрых?              — Если для тебя сон не важен, то это не значит, что и для остальных людей тоже, — ворчал парень, протяжно зевая. — У нас только, блять, шесть утра, а я лёг в четыре.        — Не ной — должен был привыкнуть. Лучше скажи, сколько примерно людей у нас в подчинении?        — Тебе какую-то конкретную ветку или просто?        — У нас есть кто-нибудь из военно-должностных лиц? — Щелкнула ручкой Бранайрис, записывая в маленький бордовый вельветовый блокнот. Металлическая круглая застёжка-бляшка ударилась об стол, неприятно дзинькнуть. — Офицеры, как запаса так и действующие. ВВС, ВМС, спецназ на крайняк, — загибала пальцы Бранайрис. — Прочие жизнерадостные личности с огромным чувством долга перед Отечеством?

      

— Нахера? Очередной захват главы клана не переживу уже я, — вспоминал былое Мэлтон. Да, в Иране было весело, но тогда он понимал на что подписывался. А, стоп. Наоборот, он в душе не знал, на что подписывается, поэтому особо и не возникал тогда.        — Турков достали сомалийцы.        — А как нас ебёт чужое горе?        — Нелегальные поставки, дурак. Пираты грабят не только суда криминалов, но и обычные гражданские. Только представь, что будет, если стран-владельцев это настолько выведет из себя, что дело передадут, например, Мстителям, как, скажем, «задание по ликцидации террористов»? Плакал наш товар и связь с Турками, да и вообще нервы всем это изрядно подпортит.        — В чём проблема пустить по другому пути? Не через Аденский залив-Красное море-Суэцкий канал.        — Ты и в правду дебил или прикидываешься?        — Я же сказал, я только проснулся, — послышался шорох постельного белья.        — Увеличится время в пути — увеличатся расходы. Европейские поставки, как ни крути, составляют не маленький процент и у нас в прибыли.        — Ты в Европе, официально, владеешь только Испанией и южной частью Португалии до Лиссабона и то, когда ты была там последний раз?        — Другой вопрос: я вообще там бывала?        — Вот именно. Загляни кстати туда — может позагораешь, а то бледнее смерти выглядишь.        — Не хочу рака кожи, — закатила глаза Ворон, перекатывая между пальцами ткань рубашки.        — И это я ещё зануда, — пробухтел Атлас.        — Ты меня сбил с мысли. Опять. — Девушка пощёлкала пальцами, вспоминая, что хотела сказать. — Люди, имеющие знания в деле наёмников-офицеров, — на том конце послышалось негромкое хмыканье. — Атлас?        — Скину тебе минут через тридцать, когда раздуплюсь, — послышался очередной зевок. — Ты же опять сейчас в Россию? Тебе не кажется, что ты туда зачастила?        — Последний раз была там полтора месяца назад. Надо посмотреть как идёт реставрация и Дэвид вновь недоволен человеком, что от нас там кукует.        — В чём же так проебался Травин? Что? Ты как Дэвид — так же недовольно пыхтишь в трубку. Мне стоит поставить за этого мужика свечку?        — Пока не знаю, — ручкой на полях блокнота Бранайрис рисовала всякие завитки. — Приговор целиком и полностью выношу же не я. — Но повлиять на ситуацию ты можешь, — с нажимом протянул блондин. — Говорю же — пока не знаю. Нужно самой сперва оценить ситуацию, а не делать поспешных и невыполнимых заверений.              

***

             Разница между Москвой и Петербургом прочувствовалась почти сразу, как только девушка выскочила с борта самолёта. Москва была олицетворением того самого заинтересованного в бизнесе человека, пока её сосед, Петербург, был полной меланхоличной противоположностью — в Северной столице руки так и тянулись к топору, а желание зарубить бабку-процентщицу всё возрастало. Это как говорят, про людей-задротов: «Вы помните Александра из двести четвёртой квартиры? Да, такой потрясающий мальчик, светлая голова! Представляете, спился и помер!» Примерно та же ситуация, только в масштабе города.                    Тёплый сентябрь, что не первый год радовал жителей главного центра великой страны по сравнению с турецким климатом был немногим жарче. Рекордные двадцать три с лишним градусов — вот оно, Бабье лето во всей красе.              Виктор Травин был представителем Бранайрисов Воронцовых уже долгие годы — приятный пожилой человек, что безошибочно служил Воронам на протяжении сорока пяти лет и всё-таки возраст брал своё. Частые ошибки, особенно последние три месяца почти стоили исконных территорий на западных границах. К сожалению, придётся распрощаться — мужчина, что годился ей в деды, мог в чём-то сильно накосячить, а этого допустить никак нельзя — многое и так поставлено на кон.        — Госпожа, — пожилой мужчина почти подлетел с кресла. Яркая лысина поблескивала на свету от ламп на высоком потолке, а седая аккуратно подстриженная бородка обрамляла на удивление худое плоское лицо.              Внешне мужчина выглядел на свой возраст, но всё тот же строгий серый костюм, что сидел на нём как с иголочки, заставлял внешне сбросить несколько лет. Он подплыл к девушке, пожал руку, а после развернул ладонь тыльной стороной и невесомо коснулся губами костяшек.        — Добрый день, хотя предполагаю можно сказать, что уже почти вечер, — в душе покосившись от этакого поведения пожилого джентельмена оторопела Персия.        — Всего без пятнадцати пять, — глянул на круглые часы на стене мужчина, принимая ещё незабытую с годами выправку военного. — Как прошёл полёт?        — Было бы лучше, если бы я вернулась домой — ещё слишком много работы, а Дэвид всё же иногда как малое дитя, у которого отжали погремушку.        — Не сочтите за дерзость и к тому же я вас плохо знаю, но смею предположить, что в Вас тоже имеются схожие черты в поведении. Я прав?        — Вы случайно с Атласом не общаетесь в тайне? — Лукавым лисьим прищуром осмотрела с головы до пят молодая госпожа подчинённого.        — Атлас? Мелтон, я правильно вспомнил?        — Да-да, именно он, — скромно улыбнулась Воронцова. Немного покорёженная фамилия блондина заставила былое напряжение сгинуть в пропасть, будто такового настроя и не было. — Зачастую мелькает в новостях, как глава парочки корпораций.        — Вы пока не решились громко заявить о себе? — Осторожно задал острый вопрос Травин, ведя девушку к своему столу. — Я, по правде говоря, удивлён.        — Жду подходящего момента. — Отбилась заготовленной фразой Персия, перетягивая одеяло, сотканное из расспросов на себя. — Я искренне не хочу прерывать нашу милую беседу, но мне нужно с Вами серьёзно поговорить.        — Речь пойдёт о моей отставке? — Без долгих раздумий спросил старик и заметно погруснел. — Да уж, староват я стал — как-никак семьдесят девятый год идёт. Тело меня уже совсем подводить стало.        — Наслышана о вашем последнем попадании в стационар. Не подскажете, что было?        — Сердце, дочка, сердце, — усаживаясь в кресло мужчина оправил пиджак. Он предложил молодой княжне занять его место, но та отмахнулась в его пользу. — Уже не тот я — стар стал, да и работа эта… нервная, сама знаешь.        — И всё равно Вы который год даёте жару. — Добавила преободрения в голос девушка.        — А как иначе? По-другому в нашем мире ничего не решается — только дашь слабину, так все, подобно голодным волкам, набросятся и выгрызут себе место, оставляя за собой горы трупов, — словно то являлось секретом, шепнул Травин. — Как я не хочу оставлять свой пост, Княжна, Вы бы знали, но явно пора мне на покой. Бунты начинаются, вижу их на горизонте событий. Бунты, заговорщики — все на приграничных территориях! Ох, дурья моя башка, оставляю я на Вас ворох проблем, покуда стар слишком стал!..        — Вы служили ещё моей бабушке, — напомнила рыжая, поправляя покосившуюся рубашку. — И, к сожалению, за неимением наследников нам придётся с Вами разойтись и хотелось бы на хорошей ноте.              Наследников, что в их мире являлись чуть ли не базовой потребностью, у мужчины не было, что жаль — их семья была одной из тех, что отдавали себя без остатка лишь бы процветала и возвышалась над всеми династия Воронов. Травины, к примеру, помогали с управлением в России и в ближних западных странах, как только подобно перелётным птицам Вороны были вынуждены покинуть столь приветливый край, а это примерно семьдесят лет; семья Маклин, что являлись самыми верными соратниками и «правами руками» не первое столетие, находились всегда по близости от глав Британского клана на протяжении трёх с половиной сотней лет, что не мало. На деле семей, над которыми витала хоть капля Вороновой власти, было много, но именно эти долгое время помогали удержать могущество над огромными территориями. Теперь же всё начинало рассыпаться и таять, словно домик из сахарных кубиков, на который опрокинули чайник с водой.        — Мы премного благодарны за Вашу службу и щедро Вас наградим — побираться до скончания жизни Вы уж точно не будете.        — Не сочтите за грубость, Княжна, но что вы будете делать? Я последний из своего рода, сэр Маклин не станет брать на себя управление этой территрией — он должен быть поблизости от вашего дяди…        — Благо у нас ещё имеются люди, которым мы доверяем, — вздохнула Воронцова, выравниваясь. — Если что — Вы знаете как с нами связаться. По мере возможностей постараемся, чтобы зло Вас не коснулось. От всей семьи вновь благодарю Вас за службу.        — Могу ли я упросить об одном одолжении? — Немного подумав, поднял тёмные глаза на девушку старик.        — В порядке разумного, — почтительно кивнула та.        — Могу ли я, после смерти, быть похоронен на вашем фамильном кладбище, а со мною рядом жена моя? Не в Европе, нет, — сразу же покачал в отрицании рукой Травин. — Я человек простой, хоть и не с простой историей. Отец успел послужить и при царе и во времена становления Союза, был в разведке во время Великой Отечественной и с радостью помогал вашему семейству, будучи верным до своего конца. Сам я в КГБ, жена моя, Надя, тоже. Наденька моя сгинула уже как пятнадцать лет, а я один старый здесь. Ни детей, ни близких — от всех отказался, ведь продолжаю верить в вас, как батька мой, а семью иметь в таком положении как у меня, значиться, войну объявлять новую, от посягания на Богом завещенное место. Страшную войну, что последний раз была после революции! Войну, когда алчность захватывает разум, брат идёт на брата, отец на сына… Нет-нет, чувствую остаётся мне годок-другой, да и уйду я к своей Наденьке, оставляя всё то, чему верен до смерти…        — Виктор Николаевич, — постаралась максимально смягчить голос Ворон, а то мужчина еще немного да уйдёт в разброс с собственным сознанием, — что Вы такое говорите? Вы проживёте ещё не один год, я в этом уверена в сто крат.        — Княжна…        — Можно просто Эль.        — Эль, послушайте меня, — предостерегающе заговорил мужчина, — я во всём этом не первый десяток лет. Был как и при партии, так и при вашей семье — мне ли не знать все подводные камни? — Строго усмехнулся мужчина. Глаза налились холодной сталью, но его лицо озарила добрая искренняя улыбка.        — Тоже верно, — вынужденно согласилась Эль, немного приподнимая уголки губ.        — Стоит какому-нибудь молодому амбициозному юнцу занять моё место, так взыграет в нём алчная сила. Будет мне мстить, а того и гляди пристрелит. Мол, много знаю, авось проболтаюсь…        — Виктор Николаевич, Вы знали ещё мою бабушку и деда, а изредка нянчили моих мать и дядю, — в который раз за сегодня уточнила Воронцова. — Вы и вправду думаете, что мы позволим так легко совершить подобное?        — Я никогда не сомневался в Вашей семье. «Слово Ворона — закон и как сказанно, так и будет. И пускай планета начнёт вращаться в другом направлении, коль будет иначе!» — Махнул рукой старик, задорно рассмеявшись.              «Клинит Старого,» — подумала Персия, а по рукам пробежали мурашки. — «Аж жутко становится.» — Можем ли мы поступить так, — постепенно обдумывала тихую зудящую подкорку мысль. — Странный вопрос, но у Вас же есть молодое подмастерье?        — Есть-есть паренёк, Женькой зовут. Евгений Юрьевич Куражев, — поправился Травин. — Ваш дядя с ним встречался несколько раз, а сэр Уолтер Маклин даже которое время его курировал — сам сказал, что из парня что-то толковое да выйдет и передал мне его на попечительство годов этак семь назад.        — Сколько ему?        — Почти двадцать восемь. Не волнуйтесь, в скором времени не помрёт.        — Виктор Николаевич, — широко улыбнулась девушка, в притворстве сузив глаза. — Вопрос в другом: как хорошо он работает и насколько неподкупен? Человек должен быть как Вы.        — Поверьте, Княжна, он знал на что шёл. Напоминает мне меня же в мои лучшие годы — тоже служба в разведке, высший балл аттестата…        — И всё равно это не слишком говорит о человеке, — помотала головой в несогласии Ворон. — Мне важны лично Ваши наблюдения. Что видели, слышали, знаете, догадываетесь?        — Тогда… — взял короткую паузу мужчина, — дело обстоит чуть иначе, — согласился кивком Травин и засучил рукава.              

***

             

Вы. 5:57 P.M.

Травин уходит в отставку, только с парочкой условий. Все не критично.

Но есть один товарищ ему на замену и с хорошими рекомендациями.

Травин говорит вы с ним знакомы, особенно Маклин.

Евгений Юрьевич Куражев — слышал о нём?

       Джон Буль. 6:00 P.M. Уол знает его. Что Виктор хочет?              

Вы. 6:01 P.M.

Мы разговорились с ним о жизни — Травин рассказал про Куражева.

Хочет понемногу передавать ему дела — примерно несколько месяцев займёт.

       Джон Буль. 6:02 P.M. Вижу, ты уже всё решила?              

Вы. 6:04 P.M.

Да.

Ответственность на мне, если что-то пойдёт не по плану, но это мало вероятно.

Хоть старика и клинит — частично нарушения коры мозга на лицо — но он толковый.

О, ещё границы баламутят.

Не знаю кто конкретно, но Виктор говорит, что грядёт что-то кошмарное.

       Джон Буль. 6:06 P.M. Вот в чём причина — я всё думал почему у него крыша течь дала. Пошлю кого-нибудь с проверкой. Ты свободна — напиши/позвони как доберёшься до дома.

Вы. 6:06 P.M.

Ага

Немного подумав Персия добавила.

Вы. 6:07 P.M.

Ещё кое-что.

Новости включи часов так через двенадцать.

***

— В эфире срочные новости, в студии Марк Уэббер. Только что стало известно о предотвращении нападения Сомалийских пиратов на газовозное судно «Sea Spirit». По данным специалистов, предотвращено одно из масштабнейших нападений на суда за последнее время. Напомним, что в течение долгих месяцев нападки пиратов были одними из мощнейших, особенно после «перерыва» в пять лет. Кто именно отбил корабль — неизвестно, но моряки благодарны и надеются, что последующих нападений более не последут, а власти США, России, Индии, Китая и Евросоюза пообещали, что усилят надзор над территорией и обеспечат лучшую проходимость судов. А нам, обычным гражданам, остаётся только догадываться, кем же всё-таки являются неназванные спасители и стоит ли ожидать от них новых сюрпризов. Далее о ситуации на Дальнем Востоке — необычайные по силе ливни вызвали крупные наводнения в Японии…